Венчурный фонд

Когда я пришёл в IT-сферу, то для некоторых компаний привлечение венчурных инвестиций – это чуть ли не цель существования. Реально, в ту пору вертолетных денег (доковидная эра) я нередко слышал разговоры: «а этот сто поднял, а тот 200, даааа, они крутые». Даже во ФРИИ это ставилось во главу угла.
Конечная цель любого акселя – Демо День, где стартапы выступают со своими питчами, чтобы заинтересовать инвестора и поднять вожделенный раунд. Но никто нам не рассказывал, как потом правильно обращаться с этими деньгами. Подняли – а что потом? Многие перспективные команды подсаживаются на иглу инвесторских денег, утрачивая способность зарабатывать самостоятельно, а потом только жгут, жгут, жгут… Статистика умалчивает, сколько подающих надежды стартапов загнулось «благодаря» инвестициям. ⚠️

Благо, что до того, как мы получили деньги от Киви, мы уже просрали 2 раунда. Не абы каких, но все же.

• В начале акселя мы получили 2,5 млн. руб. (1,4 из которых ушли на оплату самого Акселя).

• Потом – 6,75 млн. руб.

• И в декабре 2019 года – целых 25 млн. руб. от 2 бизнес-ангелов.
  В то время эта сумма казалась мне довольно внушительной, и, конечно, я был очень доволен, что нам это удалось.

Но стоит отметить, что эти деньги с одной стороны спасли нас, а с другой – чуть не убили. Когда у тебя есть излишек средств, ты можешь позволить себе тратить больше, чем зарабатываешь: больше сотрудников, больше маркетинговых расходов, зарплаты выше рынка и т.д. Таким способом ты разгоняешь маховик, растёшь быстрее, отъедаешь от рынка и обгоняешь конкурентов. Но это – в идеале.

На деле, без опыта ты профукиваешь деньги, остаёшься с раздутым штатом, ахеренными расходами и отсутствием значительного роста. Инвесторы теряют к тебе интерес, и ты с протянутой рукой бегаешь по рынку в надежде, что найдётся еще один дурак, который поведется на красивую презентацию и обещания кратного роста. В итоге, в один прекрасный день денег на счетах не остаётся – и ты либо начинаешь брать потребительские кредиты, либо гасишься от собственных сотрудников, а в конечном итоге банкротишь компанию, не выплатив 1-2 зарплаты уже бывшей команде. 😬

Что-то я увлекся)) У нас, конечно, не было таких проблем, но сюжеты взяты из реальных кейсов.
У нас было так: 2020 год – наступил ковид. Ольга забила панику, видимо, женское чутьё, и мы решили сократить штат. Нас было около 25 человек, оставили в компании только 6-7 критически важных сотрудников, которым сократили зарплаты до минимума. Со всеми сотрудниками договаривались индивидуально о размере выплаты при увольнении. С одним не договорились (я об этом писал), и в итоге потом проиграли ему суд. Выплаты фактически производили из инвесторских денег, и на них потом жили во время локдауна.

2 года восстанавливались после ковида. Всё это время вели переговоры с Киви и, наверное, с 50 потенциальными инвесторами.
В итоге, 30 июня 2022 года мы получили первый транш в размере 7,5 млн. руб. от АО Киви, затем ещё 20 млн. руб. в ноябре и 15 млн. руб. в марте 2023 года. Всего 42,5 млн. руб. тремя траншами за 8 неполных месяцев. Общий лимит доступного финансирования у нас был 70 млн. руб.
Как же хорошо, что в договоре были KPI, которые невозможно было наскоком выполнить – для получения очередного транша требовалось достичь цели по выручке. При получении 3-го транша аналитики Киви вынули из нас душу, чтобы мы доказали выполнение KPI, и мы поняли, что нужно срочно перестать минусить и выйти в плюс, ведь инвестор может в любой момент перекрыть краник. В общем, случилось очень много хороших вещей, казавшихся тогда ужасными и возмутительными)) Щас бы, имея долг под 100 мультов (с учетом набежавших процентов) под 29%, мы бы очень нехило прикурили. 😱

Ах да, забыл рассказать, как всё началось. Всё стартовало с моего шуточного сообщения в рабочем чатике (на фото). Потом последовало +100500 встреч, смена трёх M&A команд в Киви, 2 года обмена информацией, составление десятков вариантов финмоделей, презентаций и ответов на сотни вопросов. Честно говоря, к концу переговоров мы уже хотели отказаться, но, благо, проявили терпение и выдержку)). И очень не зря – эти инвестиции пришли в компанию в самый нужный момент: рынок рос, у нас уже был хороший опыт, и компании нужен был совсем небольшой денежный пинок.

О ребятах из Киви могу сказать только хорошее. Они реально очень помогли, и я благодарен всем, кто работал с нами, особенно Виктории К. (привет!), что поверила в нас и не оставила до конца! Надеюсь, у вас всё наладится, и мы снова что-нибудь придумаем совместное!!

Так что, ребят, инвестиции могут как уничтожить вас, так и придать скорости развития. Деньги – это точно не цель, а инструмент. Если у вас не получается расти без денег, то инвестиции вам точно не нужны.

Safe Superintelligence (SSI), новый стартап основателя OpenAI и бывшего главного научного сотрудника Ильи Суцкевера, привлек 1 миллиард долларов на разработку безопасных систем искусственного интеллекта, сообщили руководители компании агентству «Рейтер».

В июне Суцкевер заявил, что у SSI будут офисы в США и Израиле, но за последние три месяца не раскрыл никаких подробностей по этому вопросу. Искусственный интеллект общего назначения (AGI) или суперинтеллект, как его называет Суцкевер, — это система ИИ, которая обучается сама по себе и развивает человеческие и сверхчеловеческие способности.

По данным сообщения «Рейтер», в SSI работает 10 сотрудников, и благодаря новому финансированию компания закупит мощные компьютеры и наймет небольшую, пользующуюся большим доверием команду исследователей и инженеров, работающих в Пало-Альто и Тель-Авиве. В сообщении также говорится, что компания оценивается в 5 миллиардов долларов, даже до разработки продукта или запуска бета-версии.

По данным «Рейтер», инвесторами SSI являются венчурные компании Andreessen Horowitz, Sequoia Capital, DST Global и SV Angel, а также NFDG, инвестиционное партнерство, которым управляют Нэт Фридман и генеральный директор SSI Дэниел Гросс.

Опубликовано Globes, израильскими деловыми новостями - en.globes.co.il - 4 сентября 2024 г.

Перевод с английского

ИСТОЧНИК

Как выяснил американский Forbes, сыновья бизнесменов Петра Авена и Вадима Мошковича, попавших под западные санкции, работают в американском венчурном фонде 8VC, который возглавляет соучредитель Palantir Джо Лонсдейл. Фонд инвестирует в компании, выполняющие заказы для Минобороны США и НАТО, а у Palantir многомиллионные контракты с Пентагоном

Как стало известно Forbes USA, венчурная фирма 8VC, которая инвестировала в Palantir и Anduril (оборонные подрядчики США), наняла на работу сыновей российских бизнесменов, находящихся под санкциями.

В 2022 году к инвестиционной команде 8VC присоединился Денис Авен, сын Петра Авена — российского банкира, состояние которого оценивается в $4,3 млрд. К тому времени ЕС и Великобритания уже наложили санкции на Авена, а в 2023 году он также попал под санкции Минфина США.

В инвестиционную команду 8VC также входит Джек Мошкович, сын российского миллиардера Вадима Мошковича, основателя «Русагро». Джек присоединился к компании в 2018 году. В 2022-м, после начала российской «спецоперации»* на Украине, Вадим Мошкович попал под санкции ЕС, Великобритании, Швейцарии, Канады и Австралии из-за его предполагаемых связей с Кремлем и президентом Владимиром Путиным (США санкции против Мошковича не вводили).

Нет никаких признаков того, что Авен или Мошкович имеют какие-либо финансовые связи с 8VC. Однако о роли их сыновей в венчурной фирме стало известно в тот момент, когда Национальный центр контрразведки и безопасности США (NCSC) выпустил бюллетень, предупреждающий стартапы Кремниевой долины о том, что «недружественные» страны используют инвестиционные компании для доступа к секретным данным, что является угрозой национальной безопасности США.

«Нанимать человека, чей отец попал под санкции, не запрещено законом, — объясняет Дэниел Фрид, бывший координатор санкций в Госдепартаменте США и опытный специалист по вопросам политики России. — Однако, если вы нанимаете детей людей, которые, как можно предположить, поддерживают [российский] режим, лучше проявить осторожность».

В ответ на просьбу об интервью для этой статьи управляющий партнер и соучредитель 8VC Джо Лонсдейл опубликовал в X (бывшая соцсеть Twitter, заблокирована в России) обращение на 950 слов, в котором говорится, что 8VC «чтит и строго соблюдает законы, а также всегда следит за их исполнением. Компания никогда не получала никаких средств от отцов упомянутых людей или их друзей и не нуждается в финансировании с их стороны».

Представители 8VC не ответили на просьбу об интервью с сыновьями Авена и Мошковича. Петр Авен и адвокаты Вадима Мошковича также не ответили на просьбу предоставить комментарий.

В своем посте в X Лонсдейл охарактеризовал всю историю как «жалкую заказную статью <...> цель которой — раздуть большой скандал». Он назвал Мошковича-младшего «суперзвездой», а Авена — «талантом». Лонсдейл также добавил, что находящийся под санкциями отец Мошковича — «лидер в сельскохозяйственном секторе». «Если рассматривать вопрос с позиции российского предпринимателя, то, когда лидер вашей страны предложит вам встречу, вы согласитесь независимо от ваших личных взглядов», — добавил он (Петр Авен и Вадим Мошкович встречались с Путиным в день начала «спецоперации» на Украине).

Несколько сотрудников 8VC поддержали позицию Лонсдейла и Авена. «Такие люди, как @jack_moshkovich и Денис, делают 8VC и Америку великими», — написал в Х соучредитель 8VC Дрю Оттинг. «Да как мы смеем забирать лучших специалистов из стран с диктаторским режимом!» — вторит ему Палмер Лаки, основатель Anduril, портфельной компании 8VC.

В 2015 году соучредитель Palantir Лонсдейл основал венчурную фирму 8VC, которая специализировалась на инвестициях в различные отрасли. Однако наибольшее финансирование компания выделяла предприятиям военно-промышленного комплекса (ВПК) наряду с такими крупными фирмами, как Andreessen Horowitz и General Catalyst. 8VC также инвестировала в Palantir и Anduril, которые впоследствии заключили госконтракты на миллиарды долларов. Позже венчурная фирма расширила свой инвестиционный портфель за счет других «единорогов», специализирующихся на разработке военных технологий, включая компанию Saronic, производящую беспилотные катера, и стартап Epirus, занимающийся разработкой систем противодействия БПЛА. В подкастах и блогах Лонсдейл объясняет поддержку военных стартапов ростом оборонного производства в Китае. «Китай создает действительно передовые вещи, которые начинают конкурировать с производствами США, — заявил Лонсдейл на одной из конференций в марте. — Примерно 10 лет назад мы осознали всю серьезность нашего положения и начали активно развивать ВПК».

На сегодняшний день в штате 8VC числится более 70 сотрудников, включая 10 инвестиционных партнеров. В 2018 году Джек Мошкович присоединился к компании в качестве аналитика, параллельно заканчивая обучение в Стэнфордском университете. Мошкович провел детство в Москве, однако обучался в школе-пансионе в Великобритании. Согласно данным на его странице в LinkedIn, во время учебы в Стэнфордском университете он вернулся в Россию, чтобы пройти несколько летних стажировок в качестве аналитика в офисе McKinsey в Москве.

Летом этого года Джек Мошкович получил грин-карту, официально став постоянным резидентом США. Он работал над портфелем инвестиций в качестве принципала, сосредоточив внимание на начальных раундах финансирования и серии А. Мошкович-младший присутствует на заседаниях совета директоров в качестве наблюдателя в нескольких компаниях, включая FieldGuide, специализирующуюся на разработке ПО для аудиторских фирм, и Rocketlane, занимающуюся разработкой ПО для совместной работы. Предположительно, Мошкович не участвовал в сделках, связанных с предприятиями ВПК.

После начала «спецоперации» в 2022 году ЕС ввел санкции против Вадима Мошковича, обвинив его в поддержке «действий или политики, которые угрожают» Украине; Мошкович оспаривал предполагаемую связь с Путиным и российским правительством, заявляя, что не участвует в политической деятельности страны. Однако в июне он отказался подавать апелляцию на решение о введении против него санкций ЕС.

Ссылка на аккредитованное СМИ