Серия «Обзоры на фильмы и книги»

Сборник старых маленьких обзоров на цикл Роберта Беннета «Божественные города». В каждом из них я делал короткие эмоциональные отзывы на каждую из книг, так что не удивляйтесь формату. Весь цикл – огонь, крайне рекомендую к прочтению.

_______________

Намедни наткнулся на книгу некоего Роберта Беннета «Город лестниц», и это прям нечто хорошее. Прочитана пока всего четверть, поэтому в целом о книге сказать не могу, но желание закончить есть, что со мной не так уж часто случается. Почему?

Ну, во-первых, действительно оригинальная управляющая идея. Есть некий полуфэнтезийный мир, условно разделённый на европейский Континент и азиатский Сайпур. На Континенте раньше жили повелители всего мира – бесстрашные воины и маги, богоизбранный народ, покорявший всех и вся. Однако вся сила их заключалась как раз в богоизбранности – рядом с ними вполне себе неиллюзорно жили настоящие божества, местный пантеон наподобие египетского (есть некоторая схожесть). Был главный бог-строитель, бог-мудрец, бог-кузнец, бог-хитрец, на дуде игрец и т.д. Находясь на Континенте, эти божества основное внимание уделяли поклоняющимся им аборигенам, «настоящим людям», поэтому те и управляли всем миром.

А был Сайпур, где жили… рабы. Трудолюбивые, покорные, как скот, и очень умные. Рабство продолжалось веками, пока однажды не произошло восстание, в ходе которого умные рабы разработали аппарат, способный уничтожать божества. Что они, собственно, и сделали.

Фрагмент из книги (это не спойлеры):

”Но если это так, то почему боги нас вообще сотворили? И если наше предназначение – только трудиться ради чужого блага, зачем они дали нам разум, зачем одарили желаниями? Почему бы не сотворить нас безмысленными, подобно скоту в полях или курам на насестах?

Мои праотцы и праматери умерли рабами. Я умру рабом. Мои дети умрут рабами. Но если мы – всего лишь собственность детей богов, то почему боги разрешили нам испытывать горе?

Боги жестоки не потому, что заставляют нас работать. Они жестоки, потому что позволяют нам надеяться...”

События книги происходят спустя 75 лет после свержения божеств и власти Континента над миром. Теперь всем управляет Сайпур. Так как сайпурцы умницы и инженеры, такие технари до мозга костей, они постоянно двигают прогресс: упоминаются автомобили, газовые лампы, огнестрельное оружие, так что по своему технологическому развитию цивилизация находится где-то на уровне середины девятнадцатого/начала двадцатого веков. Однако одновременно присутствует и магия, оставшаяся от сгинувших в небытии божеств, и вот этот сплав магии и машинерии нравится мне больше всего. Жанр можно сходу охарактеризовать как городское фэнтези, но не только.

Вдобавок у нас есть интересные герои, чем-то похожие на пару персонажей из книг Аберкромби, а также их взаимоотношения, детективно-шпионская интрига и тщательно продуманный, по кирпичикам выстроенный мир. Мир этот движется и дышит, в нём есть жизнь, а подобный фактор для меня – главенствующий.

На данный момент возникла только пара претензий. Первая – имена. Автор не стал париться и просто смешал в кучу все имена из мира настоящего, поэтому невпопад встречаются русские, польские, арабские, что немного раздражает. У Аберкромби в данном плане более продуманный подход. Хотя это всё равно лучше, чем смешение всего и вся у того же Сапковского.

Вторая претензия – описание действия в настоящем времени. Не «он пошёл и сделал», а «он идёт и делает». Теперь зато я понимаю, чего так бугуртили на пару моих собственных рассказов, где я писал точно так же. Впрочем, со временем привыкаешь, но поначалу читать маленько неудобняк.

В общем, книжка занятная и интересная, со своей изюминкой, рекомендую всем поклонникам городского фэнтези.

UPD. Кстати, только что узнал, что там целая серия, есть также «Город клинков» и «Город чудес». Будем почитать.

Второй том называется «Город Клинков». Здесь более глубоко раскрывается история Божественных городов, Сайпура и Континента, и рассказывается теперь про Вуртью, Императрицу могил и Повелительницу горя — богиню Континента, что была первой уничтожена сайпурским каджем. На этот раз повествование ведётся от лица бывшего губернатора Мирграда Турин Мулагеш, а не от Шары Комайд. Комайд в книжке появляется только эпизодически.

Коротко о плюсах и минусах в сравнении с предыдущей книгой:

1) Более детально раскрыт мир. Здесь вас тоже ждёт сражение с божественным существом, на сей раз ещё более жутким, чем в первой книге. И, если до этого писатель рассказывал сразу про несколько божеств, то здесь уделяет кропотливое внимание конкретно одному, Вуртье, тем самым раскрывая его сущность: есть множество реально "вкусных" фрагментов, например про мечи или вуртьястанское посмертие. Беннет очень хорошо поработал с мифологией придуманного им мира.

2) Здесь есть Сигруд. Опять, хоть и появляется он в середине книги. Чтоб вы понимали — Сигруд это абсолютный отморозок-северянин, берсерк, которого боятся сами боги. Обычный человек, входящий в состояние безумной ярости и побеждающий в честном бою людей, чертей, демонов; ибо даже демоны ужасаются его боевому безумию. Думаю, они бы нашли общий язык с Логеном Девятипалым, хе-хе.

И, наверное, Девять Смертей отдал бы ему свой королевский респект — как король королю, конечно же.

Кстати, к варяжской теме у Сигруда добавлена маленькая изюминка — он помимо прочего ещё и шпион-оперативник, десять лет проработавший на государство и знающий различные шифры, методы работы тайных агентов и другие фишки оперативной деятельности.

3) Написано охеренно! История проработанная до мелочей, сюжет продуманный, персонажи живые, литературный язык красивый. Беннет могёт в описабельность, причём в своеобразную, этого не отнимешь.

4) Дополнение к предыдущему пункту. Радует подача повествования (вернее, самое его начало) от лица маленького боязливого клерка, который словно бы наблюдает со стороны за происходящими перед ним великими событиями. На самом деле крутой приём, который я обязательно как-нибудь сам использую в своей писанине.

Теперь немножко о минусах. Ведь даже в бочке мёда может быть капля дёгтя.

1) Повествование в настоящем времени, на которое я уже ругался в прошлом обзоре, но теперь смирился и свыкся. Мне глаза больше не мозолит, но не знаю, как вы отнесётесь.

2) Употребление персонажами многих современных словечек. Описываемый мир только выбрался в эпоху повсеместной индустриализации, а тут уже различные "тренды" и прочее подобное, будто общаются хипстеры за чашечкой смузи. Ну не знаааю...

3) Некоторое несоответствие технологий своим аналогам из нашего мира. Например, в начале персонажи пользуются арбалетами, но потом уже появляются "карусели" (револьверы), пулемёты-миниганы и даже рации. Странно, что с Комайд Сигруду и Турин приходится связываться, используя чудо Олвос, хотя у человечества в том мире уже есть радио... Ладно, окей, сделаем вид, что радио только коротковолновое, а расстояние от Вуртьястана до Галадеша слишком большое. Но в целом прослеживается ещё пара-тройка подобных косяков, портящих общее впечатление от в целом очень хорошей книги.

Хотя всё равно развитие технологий тут не такое взрывное, как у Аберкромби в его цикле «Первого Закона». На начало действия «Города лестниц» у людей есть уже и поезда, и телефоны, и автомобили. А в «Городе клинков» уже пять лет прошло. Так что в целом простительно, выглядит более-менее органично, только про арбалет и радио я всё равно не понял. Зачем пользоваться арбалетом, если у тебя есть огнестрельный пистолет?..

На этом с придирками всё. А вообще я влюбился в данную серию книг, пускай читать это непросто из-за действительно оригинального стиля автора. Зато как втянешься — фиг вытянешься.

И да, книжка действительно хороша. Третья, заключительная часть серии называется «Город чудес».

UPD2. «Город чудес», замыкающая трилогию книга, может считаться, на мой взгляд, самой лучшей. А так бывает редко — обычно автор, устав от собственного произведения, завершает историю абы как, из последних сил; это можно видеть на примере Аберкромби, Цысиня, Симмонса с его Гиперионом. Здесь такого нет. Конец логичен и отдаёт меланхоличной грустью.

Отличная вещь, рекомендую от души всем пикабушникам. Читайте хорошую литературу, оно того стоит.

Я немало времени пишу фантастику. Уже девять лет. Иногда получается так себе, а временами вполне сносно. И вполне естественно, что в конечном итоге меня заинтересовало, как могут выглядеть инопланетяне. Нет, не стереотипные серые человечки, а настоящие, взаправдашние инопланетяне.

Очевидно же, что, выросшие в условиях других планет, они будут разительно отличаться от нас с вами. Если бы, скажем, обладающие развитым мозгом и конечностями осьминоги жили на суше, то они вполне могли бы занять место человека. Или если бы муравьи были больше – разве не смогли бы они после миллионов лет эволюции завоевать планету со своим роевым разумом?

На эту тему рассуждали многие фантасты. И про то, как могут выглядеть обитатели других миров, и о том, как их разум может отличаться от нашего вследствие другого эволюционного пути. У Питера Уоттса это «болтуны» – существа, сумевшие пересечь космос, но не способные осознать себя; их интеллект выше человеческого, однако они не знают слова Я. Им просто не нужна психика, ибо они развились совершенно в других условиях, отличных от человечества. Как писал один мой друг – у таких не спросишь о смысле жизни, они о нём не задумываются, да и вообще они ставят под сомнение этот смысл самим своим существованием.

У Лема разумный океан, занимающий целую планету. У Карда «жукеры» – далёкие потомки насекомых, у которых на весь рой всего один разум: вся цивилизация «жукеров» есть по сути один инопланетянин. У Саберхагена – блуждающие в космосе «берсеркеры», эдакие машины фон Неймана, запрограммированные уничтожать всё живое с зачатками разума. У Теда Чана – октопусы (как раз потомки сухопутных осьминогов), живущие совершенно в другом временном диапазоне. То есть воспринимающие время иначе, чем мы.

Много их, тысячи их. Мы одиноки во Вселенной и, в попытках как-то скрасить своё существование, не перестаём придумывать будущих братьев по разуму. С которыми надеемся когда-нибудь встретиться.

И вот, желая придумать собственную концепцию разума для романа, я начал искать. И узнал о такой научной дисциплине, как астробиология. Она изучает возможность появления и эволюции жизни на других планетах. Астробиологи строят гипотезы, исходя из имеющихся данных: к счастью, эволюция так или иначе работает по одним правилам, это непреложный закон. Поэтому большинство инопланетных животных таки будут похожи на земных, как схожи между собой представители разных царств, живущих на противоположных концах планеты либо разделённых десятками миллионов лет. Рано или поздно, если понадобится кусать, у животного появятся клыки. Если потребуются крылья, оно полетит. Нужны будут щупальца в воде – отрастит и щупальца. Спустя многие годы мутаций, по одним и тем же законам естественного отбора.

Как говорит Арик Кершенбаум, автор книги «Путеводитель зоолога по Галактике»:

«Вероятно, диапазон эволюционных решений, осуществлённых на нашей планете, не так уж далёк, как нам кажется, от диапазона решений, существующих во всей Вселенной».

Собственно, весь предыдущий текст и был подводкой к тому, чтобы порекомендовать эту замечательную книжку. Написал её учёный-зоолог из Кембриджского университета, была она опубликована не так давно, в 2020-ом году, и стала с тех пор моим настольным чтивом.

Прежде всего её интересно читать. Кершенбаум пишет не сухим канцелярским слогом, он приводит живые примеры, осторожно строит смелые гипотезы и иногда забавно шутит. Используя методику естественного отбора, он в течение всей книги подводит читателя к мысли, что эволюция одинакова для всей нашей Вселенной, следовательно, мы можем хотя бы предполагать, с чем столкнёмся там, на далёких планетах. И делает предположения, какими (теоретически) могут быть инопланетяне. Исходя из великого множества параметров: книжка удобно поделена на кучу взаимосвязанных разделов.

Словом, если хочется реально годный и интересный научпоп, то вот, читайте.

Напоследок красивый отрывок из книги:

«Я разговариваю с пауками в ванной — уговариваю их выползать и спасаться, но они меня не слушают. Для меня очевидно, что я пытаюсь помочь им, очутившимся в страшной белой котловине, окруженной скользкими крутыми горами, откуда им не выбраться; но они явно не понимают, что я их друг. Когда я протягиваю им бумажку, они не забираются на нее, а если и забираются, то соскакивают сразу, как только я начинаю вытаскивать их из ванны. Все это время я пытаюсь убедить их принять мою помощь. Почему? Давным-давно я читал, что лучший способ убрать паука из ванны, не навредив ему — это перекинуть через край полотенце, чтобы паук заполз на него и выбрался. Я редко так поступаю, но не из опасения, что пауки потом обоснуются в этом самом полотенце, а потому, что этот способ представляется мне обезличенным, отстраненным. Мне хочется поговорить с ними, объяснить свои добрые намерения.

Я веду себя странно, но вполне ожидаемо. У нас есть тяга разговаривать с животными, пусть они нас и не понимают. Для нас статус «животного» подразумевает особую значимость. Но что такое, с нашей точки зрения, животное?»

__________________

Подписывайтесь аккаунт, а то у меня тут совсем мало подписчиков. Регулярно публикую всякое интересное!

Несколько лет назад я взял в руки книгу «Благоволительницы» американо-французского писателя еврейского происхождения Джонатана Лителла. Да-да, я неспроста упомянул о происхождении самого автора — в контексте книги оно имеет огромное значение. Скажем, когда этнический еврей с фамилией Лидский пишет о Холокосте с точки зрения штурмбаннфюрера СС, это уже само по себе интересно. Вдобавок ко всему написан роман на французском языке. Роман. Написанный в России. Автором-евреем. На французском языке. Повествующий о немецком офицере. Необычно, да?

Знаете, что меня сразу испугало? Объём книги. Роман невероятно огромен. Учитывая, что абзацев в нём мало (таков авторский стиль), он становится ещё больше при прочтении. И, то ли издеваясь, то ли желая лучше раскрыть педантичное мироощущение главного героя, Лителл перемежает невероятно красивые описания природы и динамику событий длинными и до скрежета зубов скучными (и оттого ужасающими) перечислениями рациона питания заключённых концлагерей, философскими рассуждениями и рассказами о внутреннем устройстве партаппарата нацистской верхушки. Кстати, о последнем, пока не забыл: в конце есть забавная отсылка к «Семнадцати мгновениям весны», когда упоминается о Мюллере, разыскивающем "крота" в СС. Уверен, Лителл совершенно осознанно вклинил эту шутейку в своё уберсерьёзное и колоссальное произведение, вполне способное соперничать с «Войной и миром». Правда, на этом примере видно, чем реально должен был заниматься условный Штирлиц, чтобы сделать карьеру в "отрядах охраны".

Лителл написал роман за четыре недели, запершись с ящиком виски в московской гостинице, но готовился к его написанию всю жизнь. Идея пришла ему ещё во время учёбы в Йельском университете. После Йеля он работал в гуманитарной организации, борющейся с голодом в Боснии и Герцеговине, Чечне, Конго, Афганистане… Где даже получил пулевое ранение. Поэтому, если во время прочтения «Благоволительниц» у вас возникнет ощущение, будто автор смакует описания концлагерей, заполненных измождёнными узниками, которых избивают толстые сытые капо, то вы точно ошибаетесь. Строки этой книги переполнены болью.

В 2001-ом году Лителл увольняется, чтобы работать над книгой, посвящённой Холокосту и Второй Мировой войне. Он ездит по Германии, России, Кавказу, где кропотливо собирает информацию для будущего произведения. В 2006-ом году наконец приезжает в Москву, запирается в гостинице около Красной площади и месяц структурирует свои заметки, превращая дело всей своей жизни в вещь, за которую в дальнейшем получит Гонкуровскую премию.

Итак, хватит о авторе. Думаю, вы уже поняли, какой он неординарный человек. Поговорим о сюжете.Молодой интеллектуал Максимилиан Ауэ поступает работать в СС. Вскоре, после начала войны с СССР, его отправляют в командировку в Белоруссию и Украину, работать в составе айнзацгрупп, истребляющих евреев, сумасшедших, коммунистов, гомосексуалистов и цыган на вверенной им территории. Самому Максу практически не доводится лично участвовать в массовых убийствах (хотя во время расстрела в Бабьем Яру ему приходится взять в руки автомат и стрелять в толпу), его работа сугубо интеллектуальная. Он составляет рапорты и отчёты в центральный штаб, проводит исследования, занимается организаторской деятельностью. В отличие от некоторых сослуживцев, помешанных на расовой теории, он не испытывает ненависти к жертвам, хоть и является идейным национал-социалистом. Да и многие из палачей, по его мнению, всего лишь делают свою работу, исполняют приказ. И если кто-то один отказывается исполнить приказ, то на его место найдётся десяток желающих.

«Виновен ли стрелочник, направивший поезд с евреями в сторону концлагеря?»

Ауэ оправдывает свою деятельность, говоря: оказавшись на моём месте, вы бы поступали точно так же. Я хотя бы убиваю без ненависти, просто исполняя свой долг!

«Угроза – особенно в смутные времена – кроется в обычных гражданах, из которых состоит государство. По-настоящему опасны для человечества я и вы».

Каждое событие, любая мелочь рассматривается дотошным взглядом Макса до мелочей, до атомов, до тех пор, пока страдание, смерть и горе не превратятся во что-то не заслуживающее внимания; Макс не испытывает ни ненависти, ни сострадания, его нарциссическая натура поглощена лишь самим собой. Вместо души страдает его тело: Макса рвёт, он периодически болеет в течение всего повествования, и происходит это именно тогда, когда он так или иначе принимает участие в нацистских зверствах. Софистика и многословные оправдания Макса оказываются бессильны перед его собственным организмом, отторгающим такой противоестественный процесс, как убийство.

Впрочем, ему и самому придётся хлебнуть горя. После отдыха в санатории, организованного как раз по причине плохого самочувствия, он едет в очередную командировку на Кавказ, где повторяет лермонтовский маршрут (книга вообще полна отсылок к русской литературе). А уже после Кавказа впадает в немилость начальству и отправляется в адское пекло Сталинграда…Дальше по сюжету, я пожалуй, промолчу, чтоб меня опять не ругали здесь за спойлеры. А сюжет там, поверьте, ещё огромный и увлекательный; чего стоит одно только описание отношений с сестрой и… Всё-всё, молчу. Просто представьте себе книгу, в которую некто весьма талантливый и умный попытался уместить весь смысл жизни, при этом впихнуть огромное количество отсылок вообще КО ВСЕЙ человеческой культуре, от древних греков до серебряного века русской словесности. Сверху приукрасьте харизматичным и по-настоящему, без шуток, живым главным героем, добавьте неординарный сюжет, развернувшийся и в концлагерях, и на поле боя, и в шикарных особняках нацистского партийного руководства; посыпьте получившееся каким-то потрясающе монументальным подходом к фактологии, и вы получите… Нет, вы не получите книгу «Благоволительницы».

Я вас обманывал. Как меня в своё время обманул автор.

Под умной обёрткой прячется ужас. Когда вы дочитаете до финальных строк, вы поймёте, о чём я говорю. Эта книга – ужас во плоти. Ужас маленького и бессильного человечка, оказавшегося в огромном жестоком мире, похожем на мясорубку, перемалывающую человеческие трупы. Эта книга – один беспрерывный, длинный, пронзительный крик.

Ничего более страшного я, пожалуй, не читал в своей жизни. После «Благоволительниц» может возникнуть настоящая депрессия.

Страшна книга по той причине, что она абсолютно правдива. С 2006-ого года, когда роман был впервые опубликован, ни один из военных историков не сумел, извините за выражение, дое6аться до фактов. Да, отысканы незначительные мелочи, однако книга движется, дышит, живёт: описанные передвижения групп армий, сложные детали вроде рациона заключённых или подковёрной борьбы немецкой номенклатуры, периодически появляющиеся на страницах исторические персонажи вроде Юнгера, Гиммлера или самого фюрера – всё запротоколировано с пугающей скрупулёзностью, будто Лителл лично присутствовал там и педантично записывал не только каждое преступление, но и каждый шажок, малейшее телодвижение эсэсовских убийц. Глазами палача он, еврей, безэмоционально рассматривает застрявшую под ногтем щепку в то время, как расстрельная команда убивает приговорённых евреев. Руками палача он, еврей, убивает красивую еврейскую девушку, хоронит старика-еврея, отправляет на смерть маленького мальчика-еврея. Ему, Максу, интеллектуалу и интеллигенту, несколько неудобно от совершаемых им поступков. Его тело, как уже сказано выше, принимает на себя вопросы морали и реагирует чёрной рвотой и неудержимым поносом. В конце концов ближе к финалу Макс начинает убивать не евреев, а сослуживцев и вообще случайных прохожих, ибо он уже абсолютно не видит разницы. А евреев пытается спасать и пару раз, как мы видим, ему это даже удаётся ценой нечеловеческих усилий. Не из сострадания опять же. А потому что приказ на сей раз таков – стараться сократить потери в рабочей силе.

А война тем временем движется к концу. Берлин практически разрушен непрерывными бомбардировками. «Иваны» наступают, они уже в Германии, и в начавшейся суматохе немцам становится виден истинный оскал войны. Гонители становятся гонимыми.

Ещё пару слов о структуре книги. Композицию романа составляют семь частей, воспроизводящих строение сюит Жана-Филиппа Рано, любимого композитора Литтелла. Как уже писал, по ходу действия становятся заметны прямые аллюзии к русской литературе: Ауэ совершает двойное убийство топором, подобно Раскольникову; в кавказском эпизоде он и вовсе превращается в Печорина из «Героя нашего времени». На Кавказе он даже читает на русском языке и посещает музей, посвящённый Михаилу Лермонтову. Не обошлось и без древних греков, конечно — в какой-то момент сюжет превращается в переделку греческого мифа о Оресте и преследующих его Благоволительницах-Эриниях.

Впрочем, и без увесистого культурного багажа книгу читать можно и нужно. Но лёгкого восприятия никому не обещаю. Да-да, я читал «Благоволительниц» целых три года, с длительными перерывами, с открытым Гуглом. Но обязательно перечитаю когда-нибудь ещё. Лет через десять, пожалуй.

____________

Больше подобных постов можно найти в моём паблике ВК: https://vk.com/ai_taasou

Подписывайтесь также на данный аккаунт!

В очередной раз погрузился в миры одного из лучших российских писателей. И нет, я сейчас не про какого-нибудь Пелевина (которого, однако, люблю и уважаю), Сорокина, Сальникова, Прилепина или, упаси Господь, всяких иноагентов типа Чхартишвили, Быкова или Глуховского. Я про великого и неподражаемого Алексея Иванова – пермского краеведа, писателя, сценариста, журналиста, искусствоведа, в бытность нищим студентом успевшего поработать ещё сторожем, учителем и гидом-проводником на родном Урале.

Иванов в современной русской литературе заслуженно считается феноменом – его книги словно принадлежат к самым разным жанрам, отчего маститые критики растерянно разводят руками. Быков даже написал как-то о нём: «Когда Иванов окончательно победит Традиционный Русский Роман, он вытолкнет русскую прозу на глубокую воду новой метафизики и новой смелости». Что бы это ни значило, звучит красиво, однако.

Знакомство с Ивановым у меня состоялось ещё в детстве, когда в руки попала его знаменитая книга «Сердце Пармы», по мотивам которой в Перми вот уже который год проводится этнофутуристический фестиваль «Зов Пармы». Книжку я тогда успел прочесть наполовину, потом у меня её забрал владелец, но в памяти отложилась своя, особая и неповторимая атмосфера – вот ты будто бы читаешь про своих, родненьких русских людей, которые такие же, как ты, и проблемы у них столетия назад были зачастую те же, что у тебя; однако живут они не просто в Средневековье, а на непокорённых ещё территориях дикого Урала, на настоящем фронтире между язычеством и христианством, между русским миром и диким миром вогулов и остяков.

Книгу я в более взрослом возрасте, конечно, нашёл и прочитал полностью. Прочёл также «Географ глобус пропил» и «Общагу-На-Крови», а сейчас вот взялся за исторический роман в двух частях под названием «Тобол».«Тобол» я, к слову, тоже прочитал в своё время наполовину, но потом забросил, поскольку был на вахте; позже электронный вариант затерялся. Сейчас же перечитываю и сам на себя матерюсь за то, что не распознал тогда настоящего шедевра.

Никак иначе, кроме как шедевром, книгу назвать сложно. Не знаю уж, сколько исторических источников пришлось выкурить Иванову для написания, но это поистине титанический труд; я сам на подобный подвиг точно неспособен. Кстати, сразу оговорюсь – ни в коем случае не смотрите экранизацию от российских киноделов. Она настолько дрянная, что вам может показаться, будто книга такое же говно. Но книга отличная.

(Хотя вы можете глянуть фильм просто ради короткой роли Дмитрия Дюжева – он внезапно до одурения похож на Петра Первого, и внешностью, и неординарным поведением).

Больше всего меня зацепило, что действие происходит в моей родной Сибири – например, зная о том, что у меня в родове есть предки-поляки и ссыльные шведы, я с удовольствием читал о приключениях шведских подданных в холодном и негостеприимном Тобольске. Если и впрямь где-то там у меня в родовом древе затесался швед, то, быть может, симпатичный персонаж Табберт фон Сталенберг и есть он? Хотя это так, просто фантазии :)

Плюсом могу пообещать, что после прочтения у вас останется в памяти много полезной информации о России петровской эпохи – и о войне со шведами, и о покорении Сибири, и о таких значимых людях того времени, как князь Матвей Петрович Гагарин или тобольский изограф-строитель Семён Ульянович Ремезов. Да тут чего и кого только нет! На одной странице вы читаете о китайском посольстве и джунгарах-степняках; на другой о житье-бытье остяков-язычников; на третьей уже о судьбе ссыльных шведов, отправленных в сибирскую глушь после проигранной войны. Вдобавок тут и китайцы, и татары, и казаки, а плюсом ещё и староверы-раскольники – всё вперемешку, смешались люди, кони, однако так оно и было, подобное столкновение культур описано вполне органично. Временами упоминается мой родной Иркутск (где Матвей Гагарин служил одно время воеводой) и даже далёкий забайкальский Нерчинск, бывший в те времена важным торговым постом рядом с Китаем. Действие переносится из Санкт-Петербурга, где своенравный русский царь строит корабли и остригает бороды боярам, в Тобольск, где такой же властный самодур, а по совместительству сибирский губернатор Гагарин (который в предыдущей главе лебезил перед самодуром Петром Алексеевичем) уже и сам ведёт себя подобно царю – разве что корабли не строит, зато явно не страдает хоть какой-либо рефлексией и слыхом не слыхивал о комплексе неполноценности. Хотя человек он, судя по всему, был всё-таки неплохой и подобной судьбы не заслужил. Но что поделать, время такое.

Иванов столь щедро насыпает истории и географии, что местами, обнаружив совсем уж удивительное, я лез во всемогущий гугл и удивлялся – а ведь и впрямь, всё описанное наиправдейшая правда, в отличие от «Сердца Пармы», где писатель реально в нескольких местах откровенно натянул сову на глобус. Впрочем, и времени между написанием «Сердца» и «Тобола» прошло немало, чувствуется, что Иванов весьма поднаторел и стал ещё более щепетильным к источникам. Вставляемые им в историческую книгу фэнтези-элементы уже таковыми не ощущаются, и вполне себе верится, что маленькая остячка Айкони могла совершить колдовской ритуал и приворожить себе жениха… Правда, приворожила-то в итоге не того, кого требовалось. Ой, простите за маленький спойлер.

В общем, вот этот двухтомный исторический талмуд под названием «Тобол» я смело рекомендую всем от мала до велика – и читается крайне интересно, и полезно для расширения кругозора, и почерпнёте немало нового об истории собственной страны. Обещаю, вы не разочаруетесь.

Обложка у книги так себе, поэтому прикреплю к посту скриншоты из экранизации. Хоть фильм и говно, но кадры таки красивые, аутентичные.

_____________

Больше подобных постов в моём сообществе ВК: https://vk.com/ai_taasou

В 1915-ом году, перед самой смертью, Джек Лондон внезапно написал совершенно нехарактерную для себя книгу. В ней он рассказывал о реинкарнации, бессмертной душе и множестве прожитых жизней; позаимствовав у азиатов идею перерождения душ, он показал её с совершенно нового ракурса — с точки зрения европейца.

До того Лондон где только не работал: его цветастую автобиографию можно прочитать в книге «Мартин Иден». Да, Мартин Иден это альтер эго самого писателя, и роман поэтому во многом автобиографический. Лондон плавал моряком по далёким морям, был золотоискателем на Клондайке, трудился лесорубом, кочегаром, гладильщиком, рабочим на джутовой фабрике... По молодости он продавал газеты, в 15 лет купил на занятые у няньки 300 долларов шхуну, на которой жил с девушкой и ловил устриц, а позже устроился работать в рыбацкий патруль, где уже сам боролся с браконьерами, уловки которых он хорошо знал. Параллельно Лондон умудрился сдать экстерном экзамены в институте и стать алкоголиком в столь юном возрасте. В перерывах между тяжёлой работой, пьянками и личной жизнью он много писал, а свои первые очерки и рассказы отправлял в газеты, где их вскоре начали публиковать.

После себя Лондон оставил наследие из 40 книг и 16 сборников рассказов. Он умер в возрасте сорока лет от передозировки морфием — исследователи его творчества до сих пор спорят, покончил он жизнь самоубийством, подобно Идену, или это действительно была случайность.

И так получилось, что итоговым творением, венцом всей жизни этого поистине неординарного человека стала книга «Межзвёздный скиталец» или «Смирительная рубашка». Она повествует о профессоре агрономии Дэрреле Стэндинге, оказавшемся в Коридоре Убийц тюрьмы Сент-Квентин. Там за якобы совершённый в тюрьме проступок (которого он не совершал на самом деле) профессора постоянно подвергают варварской экзекуции под названием "смирительная рубашка" — когда человека стягивают куском брезента с помощью шнуровки, и после этого издевательства подвергшийся рубашке заключённый готов сознаться в чём угодно. Проблема заключается в том, что Стэндинг просто не может сказать, где находится этот чёртов динамит — динамита не существует, на профессора произвели поклёп, однако начальник тюрьмы ему не верит, и профессора раз за разом упаковывают в смирительную рубашку и оставляют в одиночной камере сначала на сутки, а потом уже и на многие дни и недели...

Чтобы выжить, Стэндинг прибегает к одной методе, подсказанной человеком из соседней камеры (кстати, Эд Морелль не просто персонаж, а реальный человек, освобождения которого из тюрьмы Сент-Квентин добился лично Джек Лондон). Находясь в смирительной рубашке, профессор останавливает процессы жизнедеятельности организма и внезапно погружается в транс, позволяющий ему вспомнить все прошлые жизни и путешествовать из одной своей ипостаси в другую — он видит себя египетским фараоном, строящим пирамиды, и английским моряком, попавшим на необитаемый остров; он вспоминает себя маленьким мальчиком, убитым мормонами во время американской миграции, и видит себя французским аристократом, погибшим во время неравной дуэли... Из своей маленькой камеры связанный узник может путешествовать по мирам и видеть сотни и тысячи предыдущих жизней, наблюдать всё величие Вселенной и божественного творения. Поэтому, когда к нему приходят тюремщики, он смеётся и плюёт им в лицо.

Ну а дальше уже не буду рассказывать, а то вдруг вы не читали.

Эту чудесную книгу я перечитываю на репите с самого детства, и не понимаю, почему её считают странной для творчества такого человека. Всю свою недолгую жизнь он не только работал как проклятый и искал приключений на свою пятую точку, но также пытался понять окружающую его вселенную; например, приехав однажды в Лондон, Джек Лондон (простите за вынужденный каламбур) написал отличную книгу «Люди Бездны», повествующую о сложившейся в Англии ужасной пропасти между правящей элитой и рабочим классом. Своими произведениями он немало сделал для страждущих и угнетённых во всём мире, и поэтому был популярен в социалистических государствах. Он много работал, много пил, много писал и жил полной жизнью.

Жаль, что умер рано.