Слева командир 1-го стрелкового батальона 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой Идрицкой ордена Кутузова 2-й степени дивизии капитан Степан Андреевич Неустроев
Справа командир стрелкового отделения батальона младший сержант Пётр Дорофеевич Щербина.
В ходе штурма здания Рейхстага забрал из рук убитого товарища на входных ступенях (сержанта Петра Пятницкого) и поднял Красное Знамя, которое закрепил на колонне главного входа.
За успешную операцию по водружению Знамени Победы на куполе рейхстага указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1946 года капитану Неустроеву было присвоено звание Героя Советского Союза. Младший сержант Щербина был награжден орденом Красного Знамени.
Негритяночка метнулась в трюм, и лорд Линдси усмехнулся: теперь-то никуда не денется. Помахивая хлыстом, капитан стал спускаться по скрипящим ступеням, даже не думая о том, что собирается совершить богопротивное дело. "Они же обезьянки", - смеялся обычно сэр Джон, когда речь заходила о темнокожих женщинах.
Чернокожей рабыне Марии Белль было четырнадцать лет, когда у нее в очередной раз сменился хозяин. Это произошло после того, как военный корабль 24-летнего англичанина сэра Джона Линдси захватил в Карибском море испанское судно.
Мария являлась наложницей испанского капитана и, соответственно, досталась Линдси в качестве трофея. Сэру Джону юная негритянка очень приглянулась. Мария пыталась спрятаться от нового хозяина в трюме, но тот настиг ее. В июне 1761 года, ровно через девять месяцев после успешного захвата испанского судна, рабыня родила девочку, которую сэр Джон назвал Дидоной Элизабет. "Дидона" - мифическая царица, основательница Карфагена и возлюбленная Энея, совершившая самосожжение после его отъезда.
Капитан Линдси находился в городе Пенсакола в испанской Флориде с 1761 по 1765-й годы, и все это время Мария Белль с дочерью Дидоной жили вместе с ним.
Сэр Джон Лисби.
В 1765 году сэр Джон отправился в Англию, забрав с собой чернокожую наложницу и дочь-мулатку. Если Марию женатый на англичанке капитан Линдси оставил при себе, то девочку отправил в Кенвуд Хаус, в дом своего дяди Уильяма Мюррея, 1-го графа Мэнсфилда.
Граф и графиня Мэнсфилд были шокированы цветом кожи своей "внучки", однако, она им приглянулась. Уильям Мюррей ласково называл девочку "ловкой обезьянкой".
Сэр Джон официально дочь не признал и на ее крещении не присутствовал. Дидона, получившая фамилию своей матери - Белль, - не могла претендовать на обширное наследство отца.
В Кенвуд Хаус девочка росла вместе с ее кузиной Лиззи, будущей леди Элизабет Мюррей. Лиззи попала на попечение графа и графини Мэнсфилд в возрасте шести лет после смерти своей матери.
Девочки быстро сдружились: Лиззи, в отличие от других родственников Дидоны, относилась к ней как к равной.
Иногда сэр Джон Линдси привозил в Кенвуд-Хаус и других своих детей - Джона Эдварда, Энн, Элизабет и Джона. Что интересно, все дети капитана были от разных женщин - негритянок и мулаток с Ямайки, и, соответственно, все они были незаконнорожденными. Однако в отличие от Дидоны Белль, эти дети жили в отцом в Шотландии.
Кенвуд-Хаус в наши дни.
В 1774 году Дидоне Элизабет исполнилось тринадцать лет, и все это время девочка номинально являлась рабыней своего белого отца: сэр Джон и не подумал дать дочери свободу.
Дидона росла, и с каждым годом эта умная, добрая и невероятно красивая девушка все сильнее влюбляла в себя родственников. Никто уже не называл мисс Белль "ловкой обезьянкой".
Для леди Элизабет Мюррей мулатка стала человеком незаменимым: Дидона повсюду сопровождала кузину в качестве горничной.
В 1778 году леди Элизабет пожелала, чтобы у нее был совместный портрет с "дорогой сестрицей". Заказ был сделан известному художнику Дэвиду Мартину, который справился с работой блестяще:
Дидона Элизабет Белль и леди Элизабет Мюррей. Художник Дэвид Мартин, 1778 год.
Впрочем, при всей благостности общей картины, Дидона ни в коем случае не была ровней своей аристократической родне. Для Элизабет Мюррей она была горничной, служанкой; для леди Мэнсфилд - управляющей молочной фермой и птичником на территории Кенвуд Хауса. Лорд Мэнсфилд использовал двоюродную внучку в качестве сиделки и секретаря: Дидона была обучена грамоте.
Вот как описал Дидону друг Мэнсфилда, американский лоялист и бывший губернатор Массачусетса Томас Хатчинсон, побывавший в Кенвуд Хаусе в 1779 году:
"После обеда пришла Блэк и села с дамами, а после кофе гуляла с компанией по саду, держа под руку одну из молодых леди. На ней была очень высокая шляпка, а шерсть на шее сильно взъерошилась, но недостаточно, чтобы соответствовать большим локонам, которые сейчас в моде. Я уже знал её историю, но милорд упомянул её снова. Сэр Линдсей, захватив её мать в плен на испанском судне, привёз её в Англию, где она родила эту девочку, которая была тогда ещё в утробе, и о которой заботился лорд М., и которая получила образование в его семье. Он называет её Дидоной, и, полагаю, это всё, что у неё есть. Он знает, что его упрекали за то, что он проявлял к ней привязанность — я бы не назвал это преступлением".
В словах американца явно сквозит пренебрежение: Хатчинсон относится к "Блэк" примерно как к обезьянке. Кроме того, экс-губернатор не знал, что Дидона является внучкой лорда Мэнсфилда и счел ее любовницей аристократа.
"Я бы не назвал это преступлением" - подчеркивает Хатчинсон, ведь связи с негритянками были широко распространены в британских колониях.
Дидона Белль и леди Элизабет Мюррей.
То, что Мэнсфилды тщательно скрывали тайну происхождения Дидоны было вполне понятно: для британской аристократии воспитание ребенка от смешанного брака вместе с "белыми" детьми было чуть ли не преступлением против морали (при том, что само наличие чернокожих "бастардов" никак не порицалось).
В Кенвуде Дидона Белль выполняла множество ролей, которые аристократы, в силу своего происхождения, взять на себя не могли. Например, Дидона была управляющей молочной фермой и птичником - фактически, она снабжала своих родственников-хозяев свежими продуктами, что по тем временам было неоценимой услугой.
Хатчинсон по этому поводу вспоминал:
«Она что-то вроде управляющей молочной фермой, птичником и т. д., которые мы посетили, и мой господин каждую минуту обращался к ней с тем или иным вопросом, и она проявляла величайшее внимание ко всему, что он говорил».
Эти слова вполне демонстрируют, насколько важным человеком Дидона стала для своего двоюродного деда лорда Мэнсфилда.
Лорд Мэнсфилд.
Кузина Дидоны, леди Элизабет, была завсегдатаем королевских балов и вечеринок, которые посещала вместе с отцом. Однако чернокожую "сестрицу" на эти мероприятия никогда не брали: это вызвало бы скандал.
Дедушка выплачивал мисс Белль ежегодное пособие в размере 20 фунтов стерлингов. Леди Элизабет получала в пять раз больше - 100 фунтов.
15 декабря 1785 года 25-летняя леди Элизабет Мюррей вышла замуж за аристократа Джона Хаттона, и покинула Кенвуд.
Через три года не стало отца Дидоны: сэр Джон Лисби скончался в возрасте 50 лет, не оставив Дидоне никакого наследства.
Совсем иначе поступил с мулаткой ее двоюродный дедушка лорд Мэнсфилд. Находясь на смертном одре в марте 1793 года сэр Уильям призвал темнокожую внучку и сообщил, что назначает ей единовременную выплату в 500 фунтов, а также ежегодное пособие в 100 фунтов. Таким образом с материальной точки зрения будущее Дидоны было решено, и она могла подумать о замужестве.
Лорд Мэнсфилд.
5 декабря 1793 года, через восемь месяцев после смерти лорда Мэнсфилда, 32-летняя Дидона Белль стала супругой 25-летнего слуги-француза Жана Луи Шарля Давиньера. Свидетелями на свадьбе были крестьянин Джон Ковентри и доярка Марта Дарнелл.
Семья поселилась в съемном доме на окраине Лондона.
8 мая 1795 года Дидона родила близнецов Чарльза и Джона. Следующий - и последний - ребенок супружеской четы родился 26 января 1802 года. Это был мальчик, получивший имя Уильям Томас.
Роды были тяжелыми для 41-летней Дидоны. Женщина стала часто и подолгу болеть, много времени проводила в постели. В 1804 году Дидона Элизабет Давиньер, урожденная Белль, скончалась в возрасте 43 лет.
Похоронили мулатку на кладбище Сент-Джордж-Филдс в Вестминстере.
Супруг Дидоны через несколько месяцев женился на белой женщине Джейн Холланд, которая была младше Дидоны на 21 год. Мачеха по-доброму относилась к детям мужа от первого брака.
Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".
Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.
Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!
Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen
Накануне 80-летнего юбилея Великой Победы в Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи (ВИМАИВиВС) открылась выставка «Сражающийся музей» о жизни музея в военный период.
Фото из архива ВИМАИВиВС
В середине июля 1941 г. две трети фондов Артиллерийского музея (ныне ВИМАИВиВС) и большая часть сотрудников были эвакуированы из Ленинграда в город Новосибирск. В осаждённом городе осталась треть фондов музея и 21 человек, так называемая ленинградская команда, которым предстояло в холодных, неотапливаемых помещениях, подвергаясь бомбёжкам и обстрелам, нести круглосуточное дежурство, охраняя оставшиеся музейные ценности. Большинству из них было суждено погибнуть от голода и холода в первую же блокадную зиму...
Фото из архива ВИМАИВиВС
Важным направлением работы музея в блокадном Ленинграде стал отбор любых видов вооружения, годного к обороне. Музейные хранители организовали восстановление стволов, выведенных когда-то из боевого состояния. Из фондов музея на фронт отправлялись артиллерийские системы, винтовки, автоматы, охотничьи ружья, боевые патроны различных систем, артиллерийские и стрелковые приборы, а также обоймы, прицелы, затворы, зенитные треноги, боеприпасы.
Фото из архива ВИМАИВиВС
Одновременно музейные работники и в Ленинграде и в Новосибирске занимались пополнением фондов, выезжая на фронт для сбора военных трофеев.
Так, в числе первых в собрание музея попали представленные на открывшейся выставке немецкий авиационный пулемёт МG-15, венгерский 7,65-мм автоматический пистолет системы Фроммера, противопехотные гранаты иностранного производства и т. д. Из Сталинграда в музей доставили трофеи штаба Шестой немецкой армии, в том числе австрийский 9-мм пистолет-пулемёт обр. 1940 г., испанский 7,65-мм пистолет автоматический системы Рюби и т. д.
Инсталяция на выставке «Сражающийся музей» в ВИМАИВиВС
Именно на основе этих предметов была создана первая передвижная выставка «Трофеи Великой Отечественной войны», которую разместили в специальном вагоне поезда, курсировавшего по Томской железной дороге.
23 марта 1943 г. был издан приказ Народного комиссара обороны № 143, в котором говорилось: «Артиллерийский исторический музей Красной Армии собирает памятники и реликвии Отечественной войны для увековечения славы победоносного оружия Красной Армии». Частям и соединениям приказывалось организовать сбор и учёт наиболее ценных реликвий и памятников войны. Сотрудники музея выезжали непосредственно на фронты: Ленинградский, Волховский, Брянский, Степной и другие. Сбор реликвий и трофеев продолжался непрерывно до начала 1947-го.
Витрина на выставке «Сражающийся музей» в ВИМАИВиВС
Многие из собранных мемориальных предметов были представлены на открытой ещё в блокадном Ленинграде выставке «Реликвии бойцов и командиров Ленинградского фронта», а в Новосибирске сотрудники музея организовали выставку «Героическое прошлое наших предков».
Как это было в далёком 1943 году можно представить благодаря уникальным историческим фотографиям и современным реконструкциям некоторых разделов первых военных выставок, сохранившемуся пригласительному билету на одну из выставок и записи из книги отзывов.
Пребывание эвакуированного музея в Новосибирске оказалось не менее суровым, чем в осаждённом Ленинграде. Достаточно сказать, что по прибытии двух эшелонов в Новосибирск выяснилось, что выгружать их было абсолютно некуда. Ранее предназначенное помещение было переориентировано на военные нужды, а о другом просто не побеспокоились. О том, как сберегали музейные предметы в эвакуации, рассказывает отдельный раздел выставки.
Весной 1945 г. обе музейные команды воссоединились и объединёнными усилиями взялись за восстановление Артиллерийского исторического музея.
Выставка «Сражающийся музей» в ВИМАИВиВС будет открыта до конца 2025 г.
Санада Нобухиро - японский морской капитан на службе княжества Нагоя во время войны Босин (1868—1869 гг.)
Война Босин («Война года Дракона») — гражданская война между сторонниками Сёгуната Токугава и проимператорскими силами в Японии. Закончилась поражением сил сёгуната.
В годы Великой Отечественной войны в тылу тоже кипели сражения — на своих фронтах. Работники нефтепромыслов, танкеров и барж, нефтеперерабатывающих заводов делали все, чтобы топливо как можно быстрее оказалось в баках военных самолетов, танков и кораблей. Военный историк, член Ученого совета Музея Победы Артем Драбкин рассказал «Энергии+» о подвигах на энергетическом фронте.
О стратегическом ресурсе и бакинских промыслах
Перед войной Советский Союз добывал около 31 миллиона тонн нефти в год. Большая часть приходилась на Баку, Грозный и Майкоп. В годы войны Баку давал 75% всей нефти в СССР — бакинская нефть была основой военной промышленности. Это делало нефтяную отрасль крайне уязвимой: немецкое командование прекрасно понимало, что удар по Кавказу парализует Красную Армию.
Немцы называли территории, богатые ресурсами, «лебенсраум» — жизненное пространство. Им был нужен Донбасс с углем, Украина с пшеницей и Баку с нефтью. В апреле 1942 года Гитлеру даже подарили торт с надписью Baku и изображением нефтяной вышки — он рассчитывал получить такой «подарок» от своей армии.
Отправка вагонов с нефтью из Баку на фронт, 1942 год. Фото с сайта wikipedia.org
В 1942 году вермахт начал наступление на Кавказ: Германия рвалась к Грозному и Баку — стратегической цели номер один. Советское командование подготовилось к этому: часть заводов эвакуировали в Поволжье и Среднюю Азию, а в Уфе, Орске и Саратове за считаные месяцы выросли новые НПЗ. Представьте масштаб: за полгода войны удалось демонтировать, погрузить и перевезти вглубь страны свыше 600 вагонов с различным нефтепромысловым оборудованием.
К лету 1942 года в Баку скопилось шесть миллионов тонн нефтепродуктов — их просто не успевали вывозить. Волга была основным маршрутом, но во время войны он оказался под угрозой. Начались поиски обходных путей. Стартовала «нефтяная эстафета»: железнодорожные цистерны заполняли нефтью, снимали с тележек и буксировали морем до Красноводска (ныне Туркменбаши, Туркменистан). Там их возвращали на рельсы и везли через Ташкент на переработку. В Гурьеве построили нефтеналивной причал, затем железную дорогу в Кандагач, откуда шли поставки в Орск — на новый НПЗ.
Военный историк, член Ученого совета Музея Победы Артем Драбкин на форуме «Сильные идеи для нового времени». Фото Максима Григорьева/photo.roscongress.org
До бакинских скважин немцы так и не добрались. Немцы не бомбили промыслы, хотя подходили к ним на расстояние действия авиации. Если представить, что главной целью Гитлер выбрал бы не Москву, а Баку, вся история могла бы пойти совсем по другому пути.
О героической работе Московского НПЗ
Особое место в снабжении страны топливом занял Московский нефтеперерабатывающий завод. Когда началась бомбардировка Москвы, предприятие оказалось на передовой, но продолжало работать. К 1941 году завод перерабатывал полмиллиона тонн нефти в год. Это казалось каплей в море, но именно эта капля сыграла главную роль в обороне города.
Когда линия фронта подошла вплотную к столице, работники Московского НПЗ остались на своих местах, несмотря на бомбежки. Предприятие частично эвакуировали в Орск, но часть мощностей осталась, чтобы выпускать топливо на месте. Предприятие замаскировали, а в трех километрах от него построили бутафорский завод, на крыши которого ставили горящие бочки после налетов. Это сбивало пилотов немецких самолетов с толку: они видели поврежденный «завод» и не искали другой цели.
Вид на бутафорский завод, построенный рядом с Московским НПЗ в годы войны. Фото предоставлено Московским НПЗ
В битве за Москву близость завода к фронту позволяла оперативно, напрямую поставлять топливо войскам. В самые напряженные моменты сражения военная техника заправлялась прямо в Капотне.
Немцы заправляли свою технику синтетическим топливом. Запасы нефти в Германии были невелики, поэтому его получали по сложной и дорогой технологии из каменного угля. Холодной зимой 1941–1942 годов проявился важный нюанс такого топлива: оно было намного менее устойчиво к холоду, чем российские бензин и авиакеросин из нефти.
Московский НПЗ в те годы — это предприятие полного цикла по выпуску моторного топлива. Он перерабатывал нефть из Баку, Уфы, Куйбышева, Казани и других тыловых месторождений. Во время войны на заводе освоили производство высокооктанового бензина Б-78 и других видов топлива для авиации — это имело стратегическое значение. Здесь же изготавливали смазочные масла, нужные фронту и тыловой технике. Тяжелые остатки переработки не пропадали: они шли на мазут для котельных, дающих энергию и тепло для заводов, госпиталей и транспортных узлов Москвы.
К 80-летию Победы в Великой Отечественной войне мы собрали уникальную коллекцию советских газет 1941–1945 годов и открыли к ним удобный доступ. Это центральные, региональные, фронтовые и даже партизанские газеты, многие из которых раньше не были доступны в интернете. Теперь узнать про важные события и уклад повседневной жизни людей того времени можно в Поиске по архивам.
Национальная электронная библиотека (НЭБ), Российская государственная библиотека (РГБ) и другие библиотеки и архивы страны предоставили нам электронные копии изданий. С помощью нейросетей мы распознали газетные тексты и обеспечили поиск информации по ним — такой же быстрый, как поиск в интернете.
Подборка включает более 200 тыс. оцифрованных газетных страниц военных лет. Это центральные издания, такие как «Правда» и «Красная звезда», а также менее известные газеты, например «Красный флот», «За родную Волгу», «Чкаловская коммуна», «Ленинградский партизан». В этих изданиях можно поискать упоминания родственников и земляков. Также в них можно найти информацию о важных событиях тех лет — например, как открылся Большой театр в сентябре 1943 года после двухлетнего перерыва или как в том же году в Москве запустили две новые станции метро — «Павелецкую» и «Новокузнецкую» (тогда — «Ново-Кузнецкую»).
1/6
Из публикаций можно узнать и о том, как люди проводили досуг в тылу. Так, в июне 1944 года в район Московского угольного бассейна направили выставки цветных репродукций художественных произведений, находящихся в музеях СССР, а перед Днём Победы в кинотеатрах показывали зарубежный художественный фильм «Эдисон».
В будущем вместе с НЭБ мы планируем расширять подборку изданий военных лет, доступных в наших сервисах.
