— А ты, я смотрю, никогда не теряешь надежды? — усмехнулся Том. — Прямо как я. Вот, например, сейчас. Я ведь знаю, что никто за нами не придёт. Туприссий, да все наверняка думают, что мы мертвы! Так нет же, я до сих пор уверен, что каким-то образом мы спасёмся! Ты это можешь объяснить?
— Ну... Я, конечно, мало что в этом понимаю... Но, может, дело в том, что мы не заслуживаем умереть вот так. А Церковь учит нас, что каждому в этом мире воздастся по заслугам. Мы ведь не совершали ничего дурного... Ну ладно, может, мы нарушали правила, но мы ведь не причиняли никому зла! Поэтому Судьба не может так с нами поступить.
— А ты правда в это веришь? В смысле, в Судьбу, в Творцов и в высшую справедливость?
— Сложно сказать, — Фил почесал затылок, — С одной стороны, мне всегда было непонятно, с чего жрецы вообще это взяли. То, что так написано в древних текстах, ещё не делает это правдой. Их ведь кто угодно мог написать или подделать! Но с другой стороны... Именно сейчас, когда мы нуждаемся в этом больше всего, из Бездны появляются Дети Фейберуса, повелевающие огнём и воздухом! Это ведь не может быть случайностью! Значит, кто-то или что-то всё же наблюдает за нами и помогает в тяжёлые времена.
— Честно говоря, я тоже слабо верил во всё это, пока не увидел их. И, может, раз уж мы были выбраны как проводники, нам не суждено так глупо умереть. Ну, или тебе, во всяком случае.
— Да просто... Я ведь не безгрешен, знаешь ли, — Том как-то странно улыбнулся. — И то, что я тебе рассказал — далеко не единственное, в чём я повинен.
— Ты сделал кому-то плохо?
— Нет, ничего такого... Дело в моей бригаде. В тот день, когда мы работали в шахте, и отовсюду полезли Мальсы... Мне повезло, рядом оказалась опрокинутая вагонетка. Я сразу спрятался в ней и не вылезал, пока всё не закончилось. Я слышал крики, хруст костей, когда демоны рвали моих товарищей на части... Я мог попытаться спасти хоть кого-то, хотя бы позвать в моё укрытие, но вместо этого я просто сидел там и молил Творцов, чтобы эти твари меня не нашли!
— Ты просто испугался! Если эти штуки хоть вполовину такие страшные, как рассказывал Мартин, любой бы на твоём месте растерялся!
— Самое худшее даже не в этом! — Том нервно сглотнул, от его вечно приподнятого настроения не осталось и следа. — Когда Мальсы ушли, я выглянул наружу и увидел... Ну, ты понимаешь. То, что стало с остальными. Наверное, я должен был скорбеть по ним, они же были моей бригадой! Но в тот момент я ощутил только облегчение! Ты понимаешь? Я радовался, что убили не меня! И мне было совершенно наплевать на них! Всё, чего я хотел в тот момент — это выжить любой ценой! Так что я снова спрятался и ждал, пока кто-нибудь не придёт на помощь.
Потом я услышал голоса Мартина и его солдат, ну а дальше ты знаешь. Они спасли меня и привели в Цитадель, я обо всём рассказал старейшинам и остался там. Но знаешь что? Даже находясь в безопасности, я практически не вспоминал бригаду! Конечно, мы не были лучшими друзьями, я даже не всех знал по именам, но это были мои люди, мои подопечные! А мне, откровенно говоря... Мне просто было наплевать! Ещё бы — кругом разруха, то, что я преступник, уже мало имело значения! Я не хотел возвращаться в шахты, где провёл тридцать лет! Я не хотел даже вспоминать их!
И когда Сапий объявил, что нужны семь добровольцев, я подумал: вот он, мой час! Я наконец-то смогу поучаствовать в чём-то почётном, чём-то значительном! А жизнь шахтёра осталась в прошлом — вместе с парнями, чьи разорванные тела остались там, наверху, — Том горько вздохнул и снова улыбнулся. — И вот только сейчас я об этом задумался. Странно, да? Может, и справедливо, что я здесь сгнию? Может, так Творцы наказывают меня за гордыню и равнодушие к умершим? Одного не могу понять — почему ты тоже здесь? Не думаю, что ты настолько же испорчен...
Фил даже не задумался над ответом. Нужные слова нашлись сами собой, будто кто-то вложил их в уста. Позднее он и сам поражался, откуда взялись все эти мысли в его бестолковой голове.
— Я, конечно, не жрец, и не знаю, сказал бы так настоящий священник или нет... Но я думаю, ты напрасно так считаешь. Ты не сделал ничего плохого.
— Но мне наплевать на своих павших товарищей! Как бы я не хотел обратного, я просто не могу заставить себя за них переживать! Я эгоист!
— Но ты ведь уже переживаешь, разве нет? Может, ты и не скорбишь сердцем, но ты осознаёшь их смерть и то, насколько это ужасно.
— И что с того? Всё равно это неискренне!
— Может быть, но... Как бы это сказать... — Фил замялся, но нужное сравнение очень быстро пришло на ум. — Знаешь, почему многие недолюбливают учёных? Они смотрят на мир не так, как большинство, не с точки зрения веры. Некоторые из них и вовсе отрицают догмы Церкви Фейберуса. Например, что мы принципиально отличаемся от животных. Я раньше думал, что они там совсем сбрендили от своих формул. Но я видел много разных людей, особенно после вторжения, и я кое-что о них понял. Они в основном руководствуются своими эмоциями, а не разумом. Например, покупают безделушки, которые им не нужны, или начинают враждовать на пустом месте. Иногда они даже не осознают, ради чего что-то делают.
Я это к тому клоню, что мало кто может контролировать свои чувства. Большинство просто живёт по наитию, не задумываясь, примерно как животные... Ой! В смысле, я не говорю, что эти люди глупые, дикие, или что-то в этом духе. Просто есть природные желания, которыми они не в силах управлять. И когда ты захотел выжить и радуешься тому, что выжил, всё это совершенно естественно. Ты не можешь этого изменить, и глупо себя в этом винить.
— Ага, понятно. Значит, мы — животные, и можем творить всё, что душа пожелает? — усмехнулся Том. — И всё, что говорят жрецы про грехи и благие дела — не имеет никакого смысла, потому что все мы живём эмоциями и не можем ничего решать?
— Я не это имел в виду. На самом деле, это как раз имеет смысл! Ведь по легенде все животные были созданы Владыкой Тьмы Деймонисом. Это он ответственен за наше животное начало. Однако благодаря Имхатону в нас также заложен разум, и мы можем понимать, что есть добро и зло. И даже если наша животная часть побуждает нас к жестокости или трусости, мы можем не слушать её. Или, наоборот, сознательно поддаться ей — это и есть добро или зло, и если Творцы существуют, то именно за это они будут судить нас после смерти. Они не стали бы наказывать нас за чувства, которые не в нашей власти. Ну, это я так думаю, им-то виднее.
— Но я не помог остальным, я оставил их на растерзание демонам! Я мог хотя бы попытаться! Это однозначно плохой поступок, разве нет?
— Я так не думаю. Ты ведь не хотел их смертей. Но дело даже не в этом, а в том, что сейчас ты раскаиваешься в содеянном. Пускай не сердцем, но головой, мозгами! — Фил постучал пальцем себе по макушке. — А это самое главное. Ты понял, что именно в твоём поведении было плохим, и ты осуждаешь себя за это. Я не считаю тебя в чём-либо виноватым. Хотя, в конце концов, кто я такой, чтобы тебя судить? Я даже и проповеди толком не слушал...
— Если вот так всё развернуть... — Том задумался, а потом поднял глаза и просиял. — Да, это имеет смысл! Хотя, конечно, мою бригаду это уже не вернёт... Но я ведь ещё жив! Надо бы вспомнить их имена, или расспросить у начальника, если мы вернёмся. Может, когда всё это кончится, мы подберём тела и отправим в крипту Храма, как полагается... Слушай, а ты неплохо умеешь мозги чистить! Не думал когда-нибудь стать жрецом?
— И всю оставшуюся жизнь провести в Храме? Ну, даже не знаю... — на самом деле Фил уже рассматривал такую идею, разумеется, чтобы быть поближе к Мари, но потом пораскинул мозгами и передумал. — Может, я бы туда и вписался, но такая жизнь не для меня. Слишком уж много запретов.
Унылая атмосфера бесследно улетучилась. Филу даже показалось, что откуда-то из туннеля повеял свежий ветерок.
— Так... Раз уж мы ни в чём не виноваты, и у нас есть важная миссия по спасению Лаборума, хочется задать Судьбе один вопрос... — решительно сказал Том и поднялся на ноги. — А какого хрена нас ещё никто отсюда не вытащил?!
Словно в качестве ответа на его слова где-то недалеко раздался грохот, и шахта заходила ходуном. Том медленно оглянулся на Фила и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но не успел: ещё секунда — и по туннелю пронеслась ударная волна. Избранных сбило с ног и отшвырнуло к стене. Волна подняла в воздух вековой слой пыли, так что первые несколько секунд после удара они не могли видеть дальше своего носа.
— Том! Ты цел?! — откашлявшись, выкрикнул Фил.
— Да! Быстрее, за мной! — инженер внезапно появился из дымки и схватил его за руку. — Так вот, как это происходит! Обалдеть!
— Происходит что? — тот не стал сопротивляться. — Эй! Ты куда?! Здесь же ничего не видно!
— Я знаю, но это не важно! Я чувствую, понимаешь? Чую своего Доминуса!
Если раньше у Фила и были сомнения, то теперь уж он твёрдо поверил в Судьбу. Том провёл его по туннелю к тому месту, где тот недавно услышал Мальсов. К этому времени пыль уже осела, и на месте развилки они обнаружили большую кучу камней. Том сразу же заметил образовавшуюся в потолке дыру и полез наверх по обвалу. Фил осторожно последовал за ним. Всё выглядело так, будто сильный удар сверху обрушил потолок шахты.
— Туприссий побери, там наверху какой-то туннель! Наверное, из другой секции прямо над нами! — обрадованно воскликнул Том. — И мой Доминус там, совсем рядом, я чувствую... А-а-а!
Он вскрикнул и остановился.
— Что там? — спросил Фил, но когда он взобрался поближе, надобность в объяснениях отпала. Хоть сам он никогда и не видел Мальсов, но узнал по описанию: из-под камней торчала покрытая жёсткой коричневой кожей рука с двумя длинными и острыми железными когтями.
— Он живой? — прошептал Фил.
— Не хочу проверять, — ответил Том, которого передёргивало при одном взгляде на когти.
Они полезли дальше, и очень скоро им встретились и другие Мальсы — вернее, то, что от них осталось. Изломанные и раздавленные камнями, они не подавали признаков жизни, зато источали мерзкий запах, напоминавший нечто среднее между палёной резиной и гнилой плотью. Наконец, Избранные вскарабкались в пролегавший сверху туннель. Здесь тел демонов было ещё больше, но характер повреждений был другим: у большинства просто отсутствовали головы, тела других будто разорвали пополам.
— Он уже совсем близко! За этим поворотом! — с придыханием сказал Том, ведя Фила дальше по проходу.
Когда они подошли совсем близко, впереди послышался чей-то низкий, но мягкий голос. Избранные выглянули из-за угла, и перед ними открылась весьма странная картина.
На громадной куче мёртвых Мальсов сидел обнажённый гигант. В плечах он был, наверное, в полтора раза шире, чем Эстус или Каэлий; его руки напоминали огромные брёвна. Мускулистую спину покрывали многочисленные раны от когтей демонов, но кровь на них уже запеклась, а на одной, самой свежей, высыхала буквально на глазах. Перед собой он держал, схватив за шею, одного из Мальсов. Несмотря на оторванные когти, демон продолжал тянуться к Доминусу остатками рук, не сводя с него круглых глаз.
— Ладно, давай попробуем ещё раз, — устало растягивая слова пробасил сын Фейберуса. — Я — Целерис, — для верности он показал на себя пальцем. — А тебя как звать?
Мальс, разумеется, не ответил и продолжал свои безуспешные попытки достать до его лица.
— Ох, ну вот опять... — Доминус покачал головой, но внезапно насторожился и резко повернулся к Избранным. — О! Я слышал, как вы идёте. Вы не похожи на этих жуков-переростков, — с этими словами он оторвал демону голову так легко, будто сломал сухую ветку. — Ну а вы, малыши? Надеюсь, хоть вы-то умеете говорить?
— Умеем, — нервно кивнул Фил.
— Слава Солнцу! — с этими словами Целерис встал и без стеснения развернулся к ним, вогнав Тома в краску. — А я уж было подумал, что у вас тут все такие, — он шевельнул ногой гору тел. — Позвольте представиться. Я — Целерис, по призванию — мастер земли и камня. К сожалению, это всё, что я помню — видать, башкой где-то стукнулся.
— Это нормально! — заверил его Фил. — Меня зовут Филиус. Можно просто Фил. А это Том.
— Здрасьте! — выпалил тот, раскрасневшись, как помидор.
— Фил. Том. Какие забавные имена. — Целерис почесал макушку. — Вы, как я понимаю, местные? Ежели вам не трудно, разъясните, чего у вас тут за ерундень творится?
— Это Вы про что именно? — улыбнулся Фил.
— Ну как же! Я просыпаюсь в какой-то железной банке, в башке кавардак, вокруг — подземелье, туннель какой-то. Ну, думаю, наружу выберусь — там уж посмотрю, с кем воюем. Начал копать наверх — копаю себе, копаю, а поверхности всё нет и нет! Думаю: "енто так-то нечисто, так-то быть не дОлжно". Ну, посидел чуток, подремал, покумекал. А потом решил землю послушать, земля ерунды не скажет. Слушаю — за стенкой копошится кто-то, вроде как жуки какие, да только жуков таких ещё поискать надо! Ну, докопал досюдова, встретил, понимаешь, аборигенов. Я с ними пытался по-доброму, да всё без толку: ничего не слушают, ничего не говорят, только царапаться лезут. Троглодиты, одним словом! Ну и пришлось мне их помять немного, культуре научить. Вот я и спрашиваю: это у вас так положено, или я их обидел как? И где тут выход наружу, а то в ентом подземелье дышать нечем.
К странностям Доминусов Фил уже привык, так что спокойно ответил:
— Эти твари называются Мальсы, они слуги Тьмы. Так что правильно, что ты их убил. А поверхность тверди у нас внизу. Раньше, говорят, было наоборот и твердь была снизу, а сверху небо.
— Поверхность... Внизу? — Доминусу потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить эти сведения. — Нда-а-а, видать, крепко я приложился... Это что ж у вас тут за петрушка приключилась, что земля вверх тормашками встала?
— Так это все знают! — Фил набрал в грудь побольше воздуха, чтобы рассказ вышел внушительнее. — Короче, был один Творец, который стал Владыкой Тьмы, и он был такой злой, что в битве со Светоносным Фейберусом затушил Солнце и перевернул мир вверх дном! Вот!
— А-а-а... — Целерис понимающе закивал. — Это, конечно, всё объясняет. Одно не могу взять в толк — я-то здесь как очутился?
— Это мы призвали вас. Вы — Дети Фейберуса. Вам суждено спасти мир!
— Мир, говоришь, спасти? Это дело хорошее, правильное. Мир сам себя не спасёт. Стало быть, я не один здесь очутился?
— Вас семеро. А мы должны вас всех найти и собрать вместе.
— Как приятно, когда за тебя уже всё решили... Ну ладно, Фил и Том, раз такое дело, ведите меня к остальным.
— Мы бы и рады, да только мы и сами тут заблудились, — развёл руками Фил. — Так что придётся вместе искать выход отсюда.
— Погоди, стой! — вставил Том, наконец-то обретший дар речи. — Ты сказал, что "послушал землю" и нашёл этих Мальсов. Что ты имел в виду?
— То и имел, — ответил Доминус. — Земля много чего может рассказать. Всё, что происходит неподалёку, вызывает её дрожь. К сожалению, её мало кто умеет слушать. Интересно, с чего бы это?..
— Ну так может ты её послушаешь и узнаешь, где выход?
— И как я сразу до такого не додумался! Ведь у меня сейчас было столько времени! — Целерис подошёл к стене, приложил к ней ладонь и напряжённо зажмурился. — Хм-хммм... Слышу этих ваших Мальсов. Везде ползают. Ещё слышу... воду. Она забавно журчит. Ещё есть большая полость недалеко отсюда, очень высокая...
— Центральная скважина! — догадался Том. — Когда доберёмся до неё, пойдём к нашей деревне. Если остальные выжили, они должны были добраться туда.
— О! Есть ещё кое-что! Голоса! Да, определённо голоса!
— Да! Хотя, очень глухие. Там много воды, но это ничего. Не знаю, как у вас принято, но я не припомню, чтобы люди болтали под водой.
— А вдруг это наши? — всполошился Фил.
— Или просто шахтёры, — сказал Том. — Если там почему-то всё затопило, их могло отрезать от выхода. В любом случае, им надо помочь! Владыка Целерис, ты можешь как-нибудь до них добраться?
— Отчего же нет? Вы только держитесь рядом, чтоб вас землёй не закидало.
Доминус выпрямился, расправил плечи, устало зевнул, а затем резко вытянул вперёд руки и плавно раздвинул. Тотчас же стена перед ним растрескалась, а её обломки отлетели назад, чудом не задев остальных. На месте стены образовался аккуратный проём глубиной в несколько метров.
— Вот так енто и делается. Учитесь, пока я жив! — горделиво сказал Целерис. — Ладушки, это я разогревался. Дальше быстрее пойдёт. Главное — поспевайте за мной и берегите головы! Сейчас всех спасём...
Фил и Том довольно переглянулись: не иначе, как сама Судьба им благоволила. Целерис же сделал глубокий вдох, сконцентрировался и с грохотом принялся прокладывать туннель.
Пещеру продолжало затапливать. Это неутешительное открытие сделал Эстус, когда задремал на краю выступа и проснулся от попавшей в рот воды. А ведь с тех пор, как они удрали от Мальсов, прошло меньше часа.
— Туприссий! Разве тут не воздушный карман? — сокрушался Люфт.
— Здесь везде мелкие трещины. Воздуху есть куда деваться, — ответил Каэлий, который до этого облетел всю пещеру в поисках другого выхода, — с этой скоростью уровень воды дойдёт до потолка через пару часов.
— В таком случае, колдуй свой пузырь и идём назад!
— А что если Мальсы до сих пор не ушли? — возразил Мартин. — Надо выждать ещё немного, время есть.
— Да чтоб тебя, Элерт! Не знаю, как тебе, а мне не хочется стоять тут и мокнуть! Тем более, что водичка далеко не из горячей бани!
— Знаешь, что? Я не ожидал, что опытный воин вроде тебя окажется таким нытиком! — вспылил тот. — Если тебе так хочется — давай, иди! Владыка Каэлий тебя проводит! Заодно и узнаешь, ушли они или нет.
— Да как ты, сосунок, смеешь... — лицо Люфта побагровело, он схватил Мартина за воротник.
— Эй, эй! Стойте! — в дело вмешался Эстус, с лёгкостью оттолкнув их друг от друга. — Вы это слышите?
Поначалу Воеводы ничего не заметили, а вот Доминусы насторожились, уловив еле заметный гул. Он стремительно становился громче.
— Опять Мальсы? — Мартин вновь взялся за рукоять меча.
— Или что-то побольше! — опасливо сказал Повелитель Огня.
Что бы это ни было, оно приближалось, причем со стороны стены, у которой находился выступ. Все отступили к воде, а Эстус на всякий случай поднял барьер Аспидоса. Пещера уже вовсю заходила ходуном, источник шума подошёл вплотную, а затем стена провалилась вовнутрь. В воздух поднялось облако пыли, внутри которого показались очертания кого-то массивного.
— Назад! Предупреждаю, я опасен! Я людей сжигал! — крикнул Эстус, накалив меч.
— Верю, верю! Ты, красный, главное, не бузи. Мы к вам с миром выкопались, — ответил незнакомец спокойным басом.
Он сделал шаг вперёд, и тотчас все потрясённо опустили оружие. Это был Доминус — здоровенный, мускулистый, с широкой челюстью и добрыми тёмно-сиреневыми глазами, но всё же очень похожий лицом на своих братьев. А следом за ним вышли из дыры двое перепачканных, но счастливых лаборейца.
— Чтоб меня... — прошептал Мартин и немедленно бросился к ним. — Фил! Томас!
Не сдержав эмоций, он поочерёдно обнял обоих. Люфт и Эстус тоже подались вперёд, раскрыв рты от удивления.
— Как это трогательно! — с придыханием сказал обнажённый гигант.
— Но... Как?! — выпалил Мартин, вновь обретя дар речи. — Мы думали, вы погибли!
— Мы и сами уже с жизнью распрощались, — гордо сказал Том, улыбаясь до ушей. — Попали в ловушку, там бы и сидели, если бы не вот этот парень! — он восхищённо указал на Доминуса. — Знакомьтесь, это Целерис!
— Привет, брат! Я Эстус! — Повелитель Огня протянул громиле руку. — Я, кстати, лидер среди нас.
— Я так сразу и подумал! — закивал Мастер Земли. — Оно видно, что ты главный! Недаром полоски у тебя такие красные! Так, а кто этот, зелёный? Он, часом, не глухонемой?
Каэлий, разумеется, не придавал происходящему никакого значения и даже не смотрел в их сторону.
— Нет, он просто... неразговорчивый. — протянул Эстус.
— Тьма побери, Шефер! Судьба тебя, видать, сильно любит! — усмехнулся Люфт, похлопав Фила по плечу. — Сколько живу, ещё не встречал такого удачливого сукина сына!
— Да я-то тут причём? — смущённо ответил тот. — Это Том почувствовал, что Целерис рядом. Если бы не он... Ну а вы что здесь делаете? И где... Где... — улыбка тотчас сползла с его лица.
— Остальные в безопасности, в деревне шахтёров, — успокоил его Мартин. — А нас попросили разобраться с нашествием этих проклятых Мальсов. Только вот возникла загвоздка. Видите эту лужу?
— Нет, нет, нет! Вот туприссий! — стоило Тому обратить внимание на воду, как он схватился за голову. — Вы хоть понимаете, что это значит?! Трубы Акваториума прорвало! Там где-то здоровенная пробоина!
— А чем это грозит, знаете?! — Том заметался из стороны в сторону. — Эти трубы высотой почти километр, а над ними — ещё естественные водоёмы глубиной в сотни метров! Чтобы водохранилища не переполнялись, переборки внизу большую часть времени задраены! Вы можете представить, какое там внутри давление? Трубы-то сигниевые, выдерживают, а здесь всё изрыто ходами и вся твердь в трещинах!
— И что это значит? — спросил Люфт.
— А то, что если вода продолжит прибывать, рано или поздно вся Северо-Правая секция обвалится под её весом! Затопит все нижние шахты вместе с деревнями! Этого мы опасались ещё когда только начинали прокладывать здесь туннели!
— Звучит не очень, — встревожился Мартин. — И как скоро это произойдёт?
— Сложно сказать. Но прямо сейчас вода продолжает размывать опоры шахт. Если ничего не предпринять, обвал станет вопросом времени.
От таких новостей все занервничали и начали переглядываться. Первым молчание нарушил молодой Воевода:
— Похоже, у нас появилась проблема пострашнее Мальсов! Её можно как-то исправить?
— Теоретически, если заделать дыру сейчас, опасность обрушения будет не такой большой. Правда, эта секция так и останется затопленной, и надо будет придумать, куда отвести воду... — Том призадумался, а потом повернулся к обнажённому Доминусу. — Владыка Целерис! Ты управляешь твердью, так? Сможешь чем-нибудь заткнуть пробоину?
— В таких делах я мастер, — закивал тот.
— Ни у кого нет возражений? — нахмурился Мартин, особенно тщательно глядя на Люфта. — Нет? Тогда чего мы ждём? Пошли искать эту дыру!
— Этого не понадобится, — возразил Целерис и припал к стене. — Шум воды за версту слышно... Да... Есть место, где она прямо-таки грохочет! Не слишком далеко, хотя покопать придётся...
— Что я говорил? Парень что надо! — шепнул Том Мартину.
— Погодите-ка! — Мастер Земли нахмурился. — Я слышу Мальсов. Раньше они ползали тут и там, а сейчас... Хмм... Таракашки везде сбежались к проходу, который я выкопал. Так они тоже умеют слушать землю! Я так и знал! Всё-таки такие умные у них были глаза...
— Туприссий! Если Мальсы могут чувствовать дрожь земли, то они точно последуют за нами! — прищурился Том.
— Выхода у нас нет, — сказал Мартин. — Владыка, начинай копать!
