Цитрус заболел.
Завтра едем на узи и сдачу анализов. Мне не дают покоя его глаза. Такое бывает при лейкозе и фипе.
Позвонила в Воронеж окулист на обучении. Будет только после 17 сентября. Пока проведём обследование. Что бы если что начать терапию.
Наш телеграм место встречи добрых людей. https://t.me/+fiOEtwIT86syNmUy
Санкт Петербург, Ленинградская область
Тиффани 1 год. Она здорова, стерилизoвана и oбpaбoтaнa oт паразитoв. Лоток на 5+ c любым наполнитeлeм.
Лacковая, игpивая, дpужeлюбнaя девочка. Рoскoшный xвост, и идеальный xарактep еe очень укрaшaют😻 Мoжнo единcтвeнным питомцeм, но лучшe, чтобы был друг пo игpaм.
Забирая кошку у нас, с передержки, вы делаете очень доброе дело! Животные содержатся в хороших условиях, но им не хватает любви и внимания.
Каждый из них ждет своего человека.
Присмотритесь, может быть именно вы станете для Тиффани таким человеком?
+79213350475
Санкт Петербург, Ленинградская область
Помогаю информационно.
Был выброшен на улицу в июле, старых хозяев не нашли, были потенциальные "хозяева" ради которых котика взяли (именно взяли, т. к. Рыжик супер ласковый которебенок), в момент когда
Рыжик был посажен в переноску - эти "хозяева" просто слились, мы были в панике, выпускать его обратно на улицу рука не поднимается, улица - это опасность, нашли ночью экстренно ему супер ограниченную по времени передержку,
Рыжик срочно нуждается в лучшей семье, кто всегда мечтал о супер нежном которебенке, звоните или пишите +79618089646 Алёна
Отдаю только по договору, взрослым ответственным и добрым людям, с ненавящивым отслеживанием дальнейшей судьбы 🐾
В 1869 году на улицах США появились прелюбопытнейшие рекламные плакаты – «Неферментированное вино доктора Уэлча!», «Неопьяняющее вино Уэлча для детей и взрослых!», «Пейте вино доктора Уэлча!», ну и так далее. Если бы мы с вами решились купить бутылку этого «вина» и попробовать, то очень удивились бы – потому что в бутылке был самый обыкновенный виноградный сок!
Впрочем, «самый обыкновенный» – это сейчас и для нас с вами. Ещё в середине XIX века мир вообще не знал такого напитка, как «сок», и даже само слово «сок» не имело значения «фруктовый или ягодный напиток». Недаром доктор Уэлч сперва назвал своё изобретение «неферментированным вином». Но обо всём по порядку.
Казалось бы, получить сок из фруктов или ягод очень легко – нужно просто порезать их на кусочки и раздавить с помощью специального пресса (или даже просто руками). Но вот беда: получить свежевыжатый сок очень просто, а вот сохранить его – очень сложно. Такая смесь воды, сахара и ароматических веществ – просто идеальная среда для размножения самых разных микроскопических грибков и бактерий!
В итоге сок уже через несколько часов скисает или начинает бродить. Конечно, свежий сок можно сохранить в холодильнике – только холодильники изобрели совсем недавно, в начале XX века. Так что единственным способом сохранения сока, известным нашим предкам, была ферментация, или брожение – то есть превращение виноградного сока в вино. В северных странах, где виноград вызревал плохо, из яблочного сока точно так же делали другой алкогольный напиток – сидр. Короче говоря, сок многие тысячи лет вообще не считался самостоятельным напитком – это было сырьё для изготовления вина.
Первым безалкогольным соком, завоевавшим Европу, стал лимонный. С древних времён в Индии, на родине лимонов и сахарного тростника, делают напиток, который называется «Шиканджви» или «Нимбу пани», то есть «лимонная вода». Он делается из холодной воды, свежеотжатого лимонного сока и тростникового сахара. В конце I тысячелетия нашей эры этот напиток попал в страны арабского востока, где назывался «катармизат», а уже от арабов – в Европу, прежде всего в Италию. Итальянцы назвали вкусную освежающую новинку словом «лимонад». Во Франции XVII века даже была основана «Компания лимонадьеров», то есть торговцев лимонадом. Чуть позже был введён в обиход похожий напиток из апельсинов – «оранжад». Однако лимонад и оранжад приходилось готовить прямо «на месте употребления», долго храниться эти напитки не могли – так что были очень дорогими, намного дороже вина.
Все изменилось в 1869 году, когда американский врач Томас Уэлч предложил разливать свежеотжатый виноградный сок в бутылки, которые затем герметично закупоривались и пастеризовались в кипящей воде. Это убивало бактерии и дрожжи и не давало соку скиснуть или забродить, то есть начать превращаться в вино – отсюда и название «Неферментированное вино».
Новый напиток пришелся по вкусу и детям, и взрослым, он был доступным, дешёвым, совершенно не содержал алкоголя – и стал быстро завоёвывать популярность по всему миру. Следом за виноградным соком на рынке появился яблочный (тот самый, из которого делали сидр), а затем – апельсиновый. В 1917 году в США был изобретён томатный сок – а в нашей стране он впервые появился только в 1937 году. Так что, покупая в магазине упаковку или бутылку сока, имейте в виду – это вкусное изобретение, по историческим меркам, совсем молодое.
Непромокаемые картонные пакеты ещё не изобрели! 70-е годы прошлого века
Приобрести журнал «Лучик» можно на Wildberries и в «Озоне».
Погуглил на утро, что же ночью я такого заснял и выложил в посте "7 галактик в кадре" (см снимок ниже) и охуел. Сначала удивился, что верхняя на снимке галактика от нас на расстоянии аж 60 млн световых лет (свет времён конца эпохи динозавров), но это окей, ибо в цепочке Маркаряна я наблюдал схожие по древности объекты через телескоп. А вот две невнятные точки-галактики по центру снимка — полный ах! ~350МЛН ЛЕТ НАЗАД они испустили тот свет, который уловил приборчик вчера посреди деревенского картофельного поля.
NGC 4231 и 32. Да и 4226 тоже на том же колоссальном расстоянии примерно. Остальные галактики куда ярче, но и ближе к нам.
Что вообще было на Земле в те времена? Сформировалась Пангея. Амфибии едва-едва выползли на сушу. На Земле никто даже гнить не умел, а потому всё умершее превращалось в залежи каменного угля...
А теперь посмотрите на эти пиксели -- на них запечатлён тот самый древний свет.
Осознайте глубины глубин.
За почти год занятий астрономией -- это самый древний объект, который мне пока ещё доводилось наблюдать, так сказать, собственными руками. Вот это, конечно, улов. Восторг, будто Америку открыл. Наверное из-за этого чувства и следует заниматься любительской астрономией)
Моя книга про космос: https://t.me/emir_radrigez/1046
Сегодня сорок дней друзья. Целых сорок дней прошло с тех пор, как я услышала последний вздох своего мужа; с тех пор, как сама закрыла ему глаза. По прежнему все так странно и нереально. Не могу выйти из этого состояния. Ощущение, что я резко перешагнула из одной жизни в другую. Ну, или просто сейчас сплю, но должна проснуться очень скоро, и тогда все будет по прежнему.
Я опять долго не писала. Занималась все это время всем подряд. Работала, конечно. Перебирала-выкидывала вещи. Пыталась записать еще пару песен, но получилась ерунда. Вроде и выучила, и пою хорошо, и минусовка подобралась неплохая. Но такой звук некачественный идет, что аж не хочется все это дело выкладывать. Короче, как я понимаю, без хоть каких-нибудь хоть минимальных приблуд для звукозаписи песни получаться не будут. Где смотреть, что именно покупать в этом плане - не знаю. Может, кто посоветует?
У меня тут возникла проблема. Около полутора месяцев назад(еще Женька живой был) соседку через стену затопили сверху. У меня до сих пор все было нормально, а тут заметила пятна под обоями. Оторвала одну полосу - плесень!!!! Взялась всю стену отрывать. Теперь вот сушу, обрабатываю раствором, да надо будет думать о ремонте. То ли обои, то ли декоративную штукатурку забабахать. Не знаю, совсем мыслей нет. Стоит стена ободратая пока - да и Бог с ней.
Сегодня погода очень хорошая, и подружка согласилась меня свозить на кладбище. Одна я совсем не знаю как бы добралась.
Сначала мы не туда свернули, заблудились - кладбище очень большое. Пришлось вернуться к администрации, там мужики нам выдали распечатку со схемой и прям ручкой конкретно нарисовали стрелочки как ехать. Ну и вот как только мы на нужную своротку попали - так я сразу и вспомнила. И могилку быстро нашла, не путалась уже.
Купили мы вот такие огромные цветы. Не знаю как это назвать - букет, вазон?Яркие, белые! Думаю, Женьке очень понравились. К цветам взяли ленту:"От жены - со скорбью". Свечку поставили, зажгли: поубирали там немножко мусор, порвали траву. Хотела я пригорнуть землю, но она уж очень влажная и плотная. Руками невозможно, а лопаты у нас с собой не было.
Поправила все, привязала от ветра
Представляете, взяла с собой Женькины любимые конфеты, и напрочь забыла их на могилку положить. Так и привезла обратно домой, теперь сама съем. Ну, да ладно. Думаю, муж на меня не обидится. Он и так мне постоянно самые вкусные конфеты отдавал, вот и сегодня отдал, получается...
Провели на могилке примерно час. Я не плакала. Наоборот, мы даже что-то вспоминали, улыбались. Ну, а потом девочка отошла в сторонку, и я немного поговорила с Женькой о своем. Очень надеюсь, что он меня услышал. И очень надеюсь, что ему сейчас там хорошо...
На Земле я тебя не встречу,
И на твой вопрос не отвечу,
Ты на мой - промолчишь в ответ,
На Земле тебя больше нет...
Мне тебя никогда не обнять,
Боль твою на себя не принять,
У тебя за плечами - ВЕЧНОСТЬ...
У меня же - тоски бесконечность...
— Сколько можно по всему дому свои микросхемы, конденсаторы, модуляторы, хренуляторы раскидывать? — голос жены Карамелькина донесся с кухни, словно гимн пресыщения супружеством. — Дима! — жена ворвалась в комнату и чуть не потеряла сознание, вдохнув густой аромат плавящегося припоя и раскаленного металла. — Я сто раз тебя просила не оставлять на стуле эти твои полупроводники! Меня сегодня рамка в метро полчаса не пропускала — и всё из-за того, что эти детали мне к заднице припечатались!
— Ну так смотреть надо, прежде чем свою пятую точку бросать куда попало, — не отрываясь от паяльника, проворчал Карамелькин.
— Я у себя дома и должна смотреть?! — не верила своим ушам жена. — Ты ничего не перепутал?
— Перепутал, — спокойно сказал Дима, выключая паяльник и лампу. — Я перепутал тебя с той, кого в ЗАГС повел. Та жена просто спокойно попросила бы — и я бы всё убрал. А ты только и делаешь, что орешь.
— Да потому что устала она, та жена, которую ты в ЗАГС тогда повел, Дима. Устала терпеть. Ты же мне на шею сел и ноги свесил. Спокойно ты не понимаешь. Кстати, что с тем феном, который я принесла три дня назад? Починил?
— Некогда мне было! Я на пороге великого открытия!
Карамелькин вскочил из-за стола и поспешил на чердак.
— Смотри, как бы тебя за обычный порог не выставили! — донеслось ему вслед.
На чердаке Карамелькин пнул коробку со старыми платами, включил маленький ночник, достал свой чайный набор, бросил в кружку с водой древний кипятильник и принялся настраивать трансивер, занимавший половину стола. Поймав нужную частоту, он включил микрофон и произнес:
— Прием, Георгич, как слышно? Прием.
— Прием, Николаич, слышно нормально. А меня? Прием.
— Хорошо слышу. Надо поговорить. Прием.
— Что, опять семейные неурядицы? Прием.
— Опять, Георгич, опять…
***
Всё началось полтора года назад, когда гений радиофизики Карамелькин собрал свою новую высокомощную антенну и установил ее на маленьком чердачном балкончике. Раньше его трансивера хватало только на то, чтобы подслушивать дальнобойщиков, пьяных полицейских в глубинках, куда не дошла цифровизация, да своих бывших коллег из института, откуда его выперли за сумасбродство. Диме нравилось шпионить за другими. Что-то вроде аудиоспектакля. Хорошо успокаивало нервы. А тут взбрело ему в голову разработать совершенно новую, мощную антенну — и он стал ловить такие слабые сигналы, о которых раньше и не мечтал.
Спустя три дня радиосерфинга и подслушивания индийских таксистов Карамелькин поймал очень странный сигнал.
Сначала Дима подумал, что наткнулся на волну иностранных шпионов и что человек, передающий послание, говорил шифрами — язык был уж больно инородным, не похожим ни на один известный. Но когда Карамелькин ради прикола включил микрофон и передал в эфир: «А я вас слышу, гы-гы-гы», — ему тут же ответили: «Я вас тоже слышу. Помогите. Срочно нужна помощь!».
Стало не до смеха.
— Кто это? Что случилось? Прием, — спросил Карамелькин спустя пару минут ступора.
Было опасно ввязываться в не пойми какую историю. Карамелькина за его установку могли привлечь, и привлечь очень серьезно. Но вдруг человек застрял где-нибудь на горном пике? Попал в авиа- или автокатастрофу? На необитаемый остров? Возможно, Карамелькин его единственный шанс во Вселенной. Что ж, в одном своем предположении Дмитрий был близок к истине.
Голос в динамике принадлежал дальнобойщику, но не какому-нибудь Васе Редькину из Новокузнецка, а самому настоящему космическому «рейсовику».
— Гор-сик-нкрж сорок девять. Мой идентификатор — Гор-сик-нкрж сорок девять, — сказали в динамике. — Я с планеты Ди-Си-Эк 1. Нужна помощь. Топливо закончилось в Солнечной системе. Прошу выслать буксир или заправочный модуль. Мои координаты... Не могу выслать точные координаты. Навигационные системы повреждены.
Сначала Дима решил, что над ним шутят коллеги, которые перехватили сигнал и раскрыли его. Но чем больше они общались с незнакомцем, тем понятнее становилось, что всё намного сложнее и интереснее.
— Меня зовут Дмитрий Николаевич Карамелькин, я инженер с планеты Земля. Откуда вы знаете наш язык? Куда и зачем направляетесь? — сначала подыгрывал Карамелькин, всё еще не веря в искренность собеседника.
— Мой идентификатор Гор-сик-нкрж сорок девять, — повторил голос. —Направляюсь в систему Альфа Центавра. Везу ценный груз. Судя по вашим хронометрическим данным, застрял в вашей системе три тысячи триста пятьдесят один год, три часа и двенадцать минут назад. Во избежание столкновения с кораблем, вылетавшим с прилегающего пространственного коридора, мною был совершен аварийный налет на комету. Ваш сигнал транслируется через автоматический переводчик. Прошу выслать помощь.
Карамелькин задавал и задавал наводящие вопросы, пока окончательно не убедился, что ему не врут и что космошофер действительно находится в беде. Причем, судя по данным, находится он в беде еще до нашей эры.
Для простоты общения Дима попросил у нового знакомого разрешения называть его Георгичем, а себя ради справедливости предложил называть Николаичем.
Георгич был не против. Ему вообще было плевать, как его будет называть условный землянин, если тот поможет. Пусть хоть фекалиями марсианского носорога именует — только бы прислал топливо. Но Карамелькин не мог помочь...
Целую неделю он посвящал Георгича в свои возможности и в возможности своей планеты, после чего обоим стало ясно, что без координат ждать спасения бесполезно. Да и с ними, если честно, шансы не сильно возрастали.
— Значит, я обречен на вечное одиночество… — сделал очевидный вывод Георгич. — Теперь жена точно будет уверена, что у меня любовница в созвездии Скорпиона.
— А у тебя и жена есть? — удивился Карамелькин.
— А как же! И дети тоже. Сорок пять штук. Чего, ты думаешь, я по Вселенной с этим хламом в кузове мотаюсь. Кормить же всех надо...
— Ого… А мы никак на одного не решимся.
— Зря. Дети — это к'артальные споры жизни! — уверенно заявил Георгич. — Я по ним очень скучаю.
— Ну да, понимаю… Я подумаю, как тебе помочь. А пока я бы хотел кое-что обсудить…
Теперь они общались ежедневно. Карамелькин случайно прознал, что Георгич по диплому психолог, а вот уже по жизни — водитель-дальнобойщик. И пусть их миры разделяли сотни световых лет, проблемы у обитателей этих миров были плюс-минус одинаковые, если, конечно, не считать разницу политических устройств и анатомию населения планет.
Несмотря на то что в беде оказался Георгич, жертву во время бесед изображал Карамелькин: жаловался на бывших коллег, на жену, на нынешнее поколение, на прошлое, на правительство, на капитализм, на коммунизм, на соседей, на почтовое отделение возле дома, откуда ему вечно забывают принести уведомления о посылках, заказанных из Китая…
Так как у Георгича не было выхода, а за три тысячи земных лет Карамелькин стал его первым собеседником, то он и выслушивал все эти жалобы, стараясь проработать их вместе с Димой. А тот в свою очередь обещал сделать всё, чтобы помочь спасти бедного дальнобойщика.
Дима собирал новую антенну на основе первой. С ее помощью он планировал послать сигнал на родную планету Георгича, а потом собрать доказательную базу и стать вторым Теслой или Эйнштейном. Он должен был вписать свое имя в историю, как всегда мечтал, а для этого можно было пожертвовать многим. Разумеется, ни о каком поиске новой работы речь не шла — от этого факта жена Карамелькина была категорически не в восторге. Тем более что ее он в свои дела и новое знакомство не посвящал. А еще вечно огрызался, если его просили объясниться.
— Когда я закончу со своей антенной, я совершу такой прорыв, что денег нам с тобой хватит до конца жизни, — без конца повторял он.
— Не уверена, что я именно о такой жизни мечтала… Слушай, а ты вот такую же чушь про антенну и так же уверенно газовикам можешь наплести? А то на зиму нам с тобой дрова придется заказывать, если коммуналку не оплатим.
— Ничего, успею я до зимы, — уверенно заявил Карамелькин. Но, естественно, не успел.
Благо жена умудрялась приносить ему с работы неисправные бытовые приборы коллег, а заодно дала объявления в интернете. Раз уж муж не выпускает из рук паяльник, так пусть хоть таким образом какую-то копейку в дом приносит. Карамелькин брал эту работу неохотно, но жена угрожала разводом, и Дима каждый раз сдавался, а потом бежал на чердак и жаловался Георгичу. Тот, разумеется, его очень внимательно выслушивал. Про проблемы самого Георгича Карамелькин спрашивал редко.
— Ну у тебя-то и так понятно всё — дело дрянь. Соболезную, конечно, — перебивал его Дима каждый раз, когда тот пытался вставить свои пять копеек, и снова начинал про себя.
И вот сегодня, когда у Карамелькина уже всё было готово для теста, а жена, как назло, закатила очередной скандал, Дима бросился изливать душу своему бесплатному космическому психотерапевту.
— Николаич… — попытался прервать поток нытья тот, но Дима продолжал жаловаться. — Карамелькин!
— А?
— Слушай, я больше так не могу. Прием.
— Да я знаю, знаю… Ты ждешь уже три тысячи земных лет, навигация не работает, по жене скучаешь и…
— Нет! — снова перебил его Георгич. — Я не могу больше тебя слушать! Да и смысла не вижу. Ты в очередной раз рассказываешь мне о том, как буквально наплевал на свою жену. А то, что мы с тобой прорабатывали сотню раз, — антропоморфному коту под хвост. Ты вообще не меняешься, и твой эгоизм уже всех достал, включая меня. Прием.
— Что-о? — возмутился Карамелькин. — Да ты… ты… Я же для тебя стараюсь! День и ночь с этой антенной ковыряюсь, семью забросил…
— Ты для себя стараешься. И жену ты сам забросил. Я тебе сто раз говорил, что если ты с ней выходные проведешь, я даже не замечу, потому что мне два ваших дня, что тебе — две секунды. И детей, судя по всему, ты один не хочешь. Из твоих слов мне давно стало понятно, что ты свои интересы не готов отодвигать в сторону. Похвально, конечно, вот и похвали себя. А я всё равно не питаю иллюзий насчет спасения. Но лучше я снова буду сидеть тут в одиночестве, чем продолжу слушать твое нытье. Надоело. Я отключаюсь. Прием.
— Ах так! — Дима ударил кулаком по столу. — Ну и сиди! Неблагодарный водятел! Я умываю руки. Прием! — Дима нажал кнопку и выключил трансивер.
Этим же вечером он отнес новую антенну на помойку, где ее тут же перехватили бомжи. Затем, впервые за полтора года сделал дома уборку: разложил весь инструмент по порядку, расфасовал крепеж, смотал провода. Потом починил фен и вручил жене со словами:
— Завтра буду искать работу.
Жена никак не отреагировала, решив, что это всё очередное липовое обещание ее эгоистичного супруга. Но в течение двух недель Карамелькин и правда успел съездить на несколько собеседований, а к концу месяца устроился в одну очень перспективную контору инженером.
С того последнего разговора с Георгичем что-то в Диме изменилось. Ему очень не хватало их бесед. Георгич был его единственным другом, но он больше не выходил на связь. А Диме очень требовалось общение — хоть какое-нибудь.
Отныне каждый раз, когда ему хотелось поныть или пожаловаться кому-то, он сильно прикусывал язык и просто молчал либо переводил разговор на собеседника и его проблемы. Как ни странно, люди начали к нему тянуться и сами в какой-то момент задавали вопросы, чему Карамелькин был несказанно рад. Выстраивалась нормальная беседа. У Димы появились друзья на работе. С женой тоже мало-помалу наладились отношения. Они словно начали заново узнавать друг друга. Георгич был прав: супруга давно хотела детей. Карамелькин тоже решил, что пора.
Так прошло десять лет. А когда сын Димы подрос и начал, как папа, интересоваться физикой, они вместе поднялись на чердак, где хранился старый трансивер, и Карамелькин показал, как им пользоваться.
***
— Папа! Папа, там тебя к приемнику просят! — послышался однажды возбужденный крик юного Карамелькина. Он летел с чердака сломя голову.
— Меня? — удивился Дима. — Кто это?
— Не знаю! Какой-то Георгич! Хочет поблагодарить!
— Ге… Георгич? — не верил своим ушам Карамелькин. Он уже давно решил, что всё это ему тогда просто почудилось и никакого космического друга вовсе не было.
— Всё верно, Николаич. Прием, — поздоровался старый знакомый, когда оба Карамелькина поднялись наверх.
— И тебе прием, Георгич! — дрожа как осенний лист, поприветствовал его Дима. — Ты всё еще там, на приколе?
— Уже нет. Твоя антенна сработала!
— Антенна? Как это? Я же ее выбросил...
— Выбросил, но ее подобрал какой-то нищий инженер, которого жена выгнала, и запустил тем же вечером. В общем, он тоже поймал мою волну, а потом мы вместе отправили сигнал на ближайшую станцию моей конторы. Короче говоря, ты меня спас, Николаич, но я не знал, как с тобой связаться...
Карамелькин не мог поверить в услышанное. Кто-то воспользовался его изобретением, присвоил себе его открытие... Он, конечно, был рад за друга, искренне рад, но это было нечестно... Хотя, с другой стороны, он ведь сохранил семью и даже приумножил. А так бы, наверное, он ничего не понял, и остался бы в итоге один…
— Это тебе спасибо, Георгич, поверь, ты помог мне не меньше, — посмотрел Дима на своего восторженного сына, которого безумно любил.
— Не за что. Главное, что до тебя дошло. Слушай, я тут в отпуск собираюсь с женой. Мы подумываем к тебе заехать. Ты как, не против?
— К нам? Сюда? На Землю?!
— Ну конечно, к вам. У вас, говорят, очень привлекательные и малозаселенные торфяные курорты. Хотим проведать.
— Ну да… Конечно. Конечно, прилетайте! Тебе координаты мои дать?
— Не надо, я же починил навигатор, скоро буду. И у меня для тебя подарок.
— Это какой же?
— Антенна новая. Сможешь выдать за своё открытие. Я же знаю, как это для тебя важно. Правда, я тебе везу то, что у нас дети в первом классе собирают, но для вас это передовые технологии. В общем, жди, скоро будем.
Александр Райн
Друзья, подписывайтесь на мой телеграм. Зачем? Да просто я не могу делиться тут информацией о продаже моих книг и билетов на литературные концерты, а другого способа рассказать вам о них, я не знаю https://t.me/RaynAlexandr
