Ирина Юсупова·две минуты назад
Медленно отключается фоновая музыка…
Медленно отключается фоновая музыка, и уходит куда-то далеко, так, что я больше ее не слышу, но она остается где-то в подсознании.
Знаешь, так бывает. Когда полностью выключается все. И я даже не знаю зачем мне это нужно, если просто по факту выходит именно так.
Будто бы настолько занят на тренировке, сосредотачиваешься на упражнении, и забываешь о том, какая музыка вообще включал тренер.
И мне часто хотелось уединения, в шумном городе, на работе, где каждый человек сидит рядом друг с другом, спина к спине, или, когда ты размышляешь над тем, кто как когда подумал о том, что ты делаешь, абсолютно точно теряется чувство свободы. Люди разговаривают, много разговаривают, часто как попугаи повторяют друг за другом, оставляют лайки, комментарии, делают всякие разные вещи, и, если к этому относится серьезно, можно поехать головой.
Люди не понимают, к примеру, что, когда ты написал книгу или рассказ, песню или стихотворение, это уже совершенное действие. Что для того, чтобы сделать что-то, нужно что-то почувствовать, приложить кучу ресурса, а затем грамотно презентовать. Люди не всегда понимают, как хорошо ощущать себя внутри себя, что можно вовсе не нуждаться в социальных контактах, а еще лучше не делать их близкими.
Каждый день я вижу человека, который сидит напротив меня, я замечаю мельчайшие изменения в его прическе, или в том, как он выглядит, какую рубашку он надел сегодня, он часто общается по телефону, и я знаю любой тембр его голоса, как и когда он врет, как его голос меняется, когда он говорит о том, что ему нравится, а что нет, и я не в курсе, зачем мне эта информация, и как после я смогу существовать без нее, и как это отключить. Сосредоточиться на чем-то становится очень сложно: на той куче дел, которые еще предстоит сделать. Я люблю ощущать себя со всех сторон своей масштабной личности с кучей идей. Постоянная спешка на работу, с работы, на постоянные стрессы, люди, которые чего-то хотят: написал мало/ написал много, слишком такой / слишком не такой, антисоциальный, гиперсоциальный, ну или еще какой. Люди не понимают часто какого это кайфовать одному, что такое почувствовать настоящий порыв на прорыв. Перед которым надо себя готовить, долго и упорно. Что пойти одному на мероприятие – круто, что лучшие ощущения можно получить одному. Сколько же существует отвлекающих факторов: от постоянной рекламы до других посторонних контактов. Сходил в кино недавно, а там сорок минут показывали рекламу новых фильмов.
Когда я пишу рассказ, я ощущаю внутреннюю планету, которую рисую, которая переливается со всех сторон, и я не хочу, чтобы эту планету разрушали, а перед тем, как он пишется, я четко ощущаю в себе эту потребность, которая может произойти в любой момент, которая растет во мне снежным комом, чтобы затем во что-то вылиться, если не дать этому выхода в нужный момент, ощущение теряется, я больше не могу соприкоснуться с этой планетой, довольно эфемерно, однако это так. С чем бы это сравнить? Не знаю, по-моему, я привел хороший пример.
Точно также происходит, когда пишешь песню на инструменте, кажется, что все твое подсознание стучится к тебе и выдает некий новый ресурс, отождествленный с другими и вдохновленный другими, кажется, в этот момент ты наполнен и переполнен, мысль и действо выливается через край. Для этого нет времени, точнее времени не существует, это точно нельзя потерять, отвлекаясь на что-то иное.
Был обычный рабочий день, всё, как обычно, все друг друга бесят и ненавидят. Начальник кидает новые задачи, которые заполняют весь день. При этом он хочет, чтобы все было сделано в срок и качественно, а еще чем скорее, тем лучше, и вовсе не важно, что чтобы сделать эту задачу, требуется остаться на работе до следующего рабочего дня.
Мой «друг» отчаянно и зло стучит по клавиатуре, желваки на его шее сегодня особо напряжены. Его настроение передается и мне, я периодически надуваю щеки и скриплю зубами. Затем вспоминаю, что стоматолог стоит больших денег, и перестаю это делать.
Вот бы сейчас… Оказаться совсем не здесь, а в одном из крутых фильмов с красивой картинкой или с красивой картинкой с сайта множества туроператоров. Точно не видеть все это!
Некая первобытная ярость является той самой метаморфозой, которая предвосхищает истину. Очень красивый структурный речевой оборот, который я записываю на стикер, мечтая проломить моему коллеге голову. Взять бы биту или камень какой-то, да как шандарахнуть по компьютеру!
Тысячу раз уже представлял себе именно этот момент. Как я делаю именно это, затем собираю вещи, и без всяких пояснений просто валю отсюда. Можно даже и не собирать, не знаю, кому может пригодиться это барахло.
Когда я прихожу домой, приходится отдыхать от всего: от ненужных разговоров, стука по клавиатуре до достающих звенящих постоянно телефонов.
Я перестал ощущать себя собой, перестал ощущать то, что называется свободой, перестал осознавать, какого это не быть офисной крысой.
Я ненавижу их всех, всех и каждого в этом чертовом офисе.
И этих вечно жрущих чуваков, от еды которых воняет на весь отвратительный open space, и нудящего рядом деда, который каждую минуту зудит над ухом, он жужжит, как чертов жук, и дурацкие корпоративы, где люди собираются в одном кабинете, и, абсолютно не общаясь друг с другом, строят друг другу глаза и благодарят коллег за то, что они просто коллеги.
Да ну бросьте, когда вы покидаете одну работу, больше половины этих «коллег» абсолютно похрен на ваш уход, они как NPC продолжат свой путь, выполняя свой функционал, идя с работы – до дома – из дома – на работу.
Однажды я спросил у коллеги из другого отдела какие задачи он выполняет, над чем он задумывается и что ему, действительно, интересно, а он ответил, что еще с прошлой работы он научился не думать, а выполнять.
Это было настолько ужасно, что мне захотелось его ударить.
Как же они так? Как же им нечего делать, что они обсуждают других за их спинами, несмотря на то, что МЫ ВСЕ НАХОДИМСЯ РЯДОМ.
Да и зачем собирать столь разнообразных людей, сажать их рядом, когда они не имеют ничего общего между собой, а узнать, что там у другого – вовсе не важно… а еще и отнестись к этому с теплой и пониманием…
Как же они так? Ходят на работу только ради… денег? Чтобы купить себе что-то после работы, пожрать, а затем снова заниматься тем же самым? Блоком цикличных одинаковых задач, бессмысленных и беспощадных. А я забыл отметить тот факт, что они также заводят детей или женятся, потому что так надо или так сказало окружение или потому что это как бы социально приемлемо. Рррр, ну почему же я так сильно отличаюсь от них?!
И вот я сижу, пытаюсь углубиться в себя, пытаясь отключить все внешнее…все внешние воздействия данной токсичной среды. Ведь я уже сам настолько задолбался, что стал просто сочиться ядом, во мне столько сдержанной агрессии от людей и от работы, что вечерами мне приходится кричать и очень много заниматься спортом.
И что самое отвратительное – работа мне никогда не нравилась, а в последнее время ее добавилось столько, что я начал очень много работать, практически без перерывов.
От отсутствия личного пространства меня начало затягивать и дико крыть. Я уже взял себе бумажные пакеты, чтобы дышать в них.
Кто же я? Кто же я в данности? Кто же я в жизни?
И вот. Начал приходить ОН.
Вы спросите, наверное, кто он такой? Представьте себе фильм «В космосе», ну тот, с Адамом Сэмплером, а, если вы читали сам роман, то еще лучше. Однако тот, кто начал приходить ко мне – не членистоногий паук-инопланетянин, который интересуется мной, как человеком, и еще в мою голову пытается залезть – нет. Это было совсем другое существо.
Кстати, хотел отметить, что NPC (люди, которых я так назвал выше), никогда не лезут в голову или в эмоциональную составляющую, им вообще нет дела не до кого, кроме себя и собственных мыслей или жизни. Когда исчезните Вы, исчезнут и они. Причем навсегда.
Я вообще писатель, причем писатель уже давно, если вы еще не поняли. Когда я что-то пишу, я ощущаю огромную силу, огромный кайф от того, что я делаю.
Знаете ли, тот же Стивен Кинг написал слишком много романов о всяких писателях, которые сидели в комнате и писали романы всякие… А потом они выходили, напечатанные в многочисленных тиражах. И вот люди с удовольствием читали, да и сейчас читают. А если вообще рассмотреть процесс взросления самого писателя в книгах Кинга, вот от первой до последней, где он присутствует – это сверхинтересно, правда, до такого доходят только всякие психологи и ценители литературы, искусствоведы, критики и пр..
Я вот сижу, смотрю в монитор, а душно так, что можно умереть, я очень забыл добавить тот факт, что, когда сидишь в человейнике, так сейчас называют небоскребы или многоэтажные дома, воздуха тут совсем нет, а окна не открываются, от этого люди потеют и воняют, особенно деды, ведь они даже не догадываются о существовании дезодорантов в 21 веке.
О я забыл добавить то, что парень, который сидит напротив меня, чтобы отвлечься смотрит фотографии котиков, бесконечно и каждый день, а также тупые мемы, он еще сделал группу, в которой постит котов и мемы, но если бы это были его личные мемы, это было бы интересно и классно, но это мемы, которые делают другие люди, а он просто их ворует. Но при этом он считает себя особенным, классным, а также уникальным. От этого он раздражает меня еще больше.
Я совсем отвлекся. Кто ОН таков?
Первый раз он пришел ко мне, когда я сидел на своем месте, я первый раз почувствовал щупальце на своем плече. Это щупальце присоской прикрепилось к ключице, а затем начало надавливать на плечо. Честно говоря, остального тела осьминога я не видел. Только щупальце.
Я попробовал прогнать это существо, смахнуть щупальце, которое вижу только я, но ничего не вышло. Тогда я вышел на улицу покурить, вроде бы ощущение прошло. Я даже не испугался, будто бы все так и должно быть. Было как-то неприятно, вот, в принципе и все.
Да и забыл я об этом очень скоро, подумал, что показалось.
Прошла ровно неделя. Я точно также сидел за столом и злился, но выполнял свою тупую никому ненужную работу, как вдруг я увидел его снова. Больше почувствовал. Теперь уже несколько щупалец: на плечах и на икрах, щупальца вдавливали меня в кресло и вжимали в него.
Я немного потерпел, выслушав то, как я на самом деле себя чувствую. Я подумал, что, возможно, данное существо хочет со мной познакомиться, как Ктулху Говарда Лафкрафта, но этого не произошло. Древним, кстати, абсолютно все равно, существуем ли мы люди на этой планете, да и вообще – существуем ли мы.
Ну, вполне может быть, что я просто засиделся на месте или что-то такое, пошел пройтись до ближайшего туалета, а в нем чувак стоял, другой, не сосед. Он внимательно разглядывал свое лицо в зеркале. Вглядывался в каждую красную линию в глазу.
Когда он заметил меня, он улыбнулся какой-то диковатой и странной улыбкой, а затем сказал, что я замечательно выгляжу.
Я просто кивнул и пошел дальше. Затем я вернулся к работе.
Не сказать, что и в этом существующем офисном мире у меня не было друзей. Были очень активные здоровские суперские друзья, которых я очень полюбил. К примеру, лучезарная девушка Наташа, которая вредничала, когда не выспится, она все время была за спорт, за всякие активности и за меня. Мы говорили с ней обо всем подряд, сначала она не очень меня понимала, но через какое-то время она даже узнавала по шагам, когда я прихожу. Я рассказывал ей всякие дурацкие истории, а она смеялась.
Владимир, Татьяна, Валера, Денис и Саня тоже обладали тем насыщенным духовным миром, который мне в них несказанно нравился.
Мне кажется, что они догадывались о существовании осьминога, что они его тоже видели воочую, но никогда не говорили об этом.
Татьяна и Владимир уже ушли с этой работы, но оставаться с ними на связи и знать как у них дела – потрясающее чувство. Особенно знать, что у них все хорошо.
Когда все только начиналось, мы устраивали концерты и гоняли друг к другу в гости, всегда поддерживали друг друга.
Но был и друг, который оказался слишком мнимым в этой действительности. Мы говорили с ним о жизни и казались действительно близкими. Но для него ничего не стоило никак меня не замечать через некоторое время, убрать меня из всех зон контакта и подходить только тогда, когда ему что-то нужно. Бросив один раз, бросают обычно навсегда. А подставив с работой, назад уже ничего не вернуть.
И это причинило мне боль, боль, которая разрасталась все больше вместе с агрессией… и осьминогом.
Я так и не понял, когда щупалец стало больше, когда настал тот момент, когда из четырех они превратились в семь, восемь, девять.
Когда я впервые увидел его пустые прямоугольные глаза.
Наверное, когда парень, который всегда был рад мне и показывал, что хочет дружить, два раза отказал мне сгонять в бар.
Или когда та девушка, которая так искренне мне улыбалась, повела себя просто по-свински, я и раньше в ней это замечал, но опустим эту историю, слишком уж она неправильная по сути своей.
Наверное, когда я задолбался так, что позвонил своему другу, чтобы рассказать об этом существе, что оно поглощает меня и разрушает мою плоть и начинает завладевать моим разумом и сознанием.
Он пришел, когда я выходил в отпуск. Я как раз занимался одним из перспективных проектов и все свои силы решил потратить на него. Ночью, когда я спал, вдруг резко проснулся, вскочил, словил паническую атаку, тремор, триггер, дрожь била по всему телу.
Я больше не хотел его видеть, а он смотрел прямо мне в глаза своими прямоугольными страшными зрачками, даже когда я закрывал глаза.
Но когда настало время презентовать свой проект, на какое-то время существо покинуло меня, оно не приходило.
Но чем ближе было время выхода в офис, тем больше я ощущал мерзотное дыхание монстра. Он будто бы приближался ко мне, выходя из-за моей спины.
Девушка, стоящая в коридоре, держалась за виски и массировала их кончиками указательных пальцев. Я спросил все ли у нее в порядке, она ответила, что все хорошо, только очень устала. Взгляд у нее был замутненный какой-то.
Я решил заговорить с ней и выдал примерно следующее:
– Ты тоже видишь его?! Он тоже так на тебя воздействует?
– ЭТУ ЧЕРТОВУ ТВАРЬ! – крикнул я. – Она ведь здесь, повсюду, она здесь летает, обитает, она давно здесь поселилась. Ну!
Девушка покрутила пальцем у виска.
– Я не понимаю, что ты несешь.
– Но я вижу каждый раз твое состояние, ты несчастлива, ты уже не улыбаешься, как раньше, раньше ты носила красивые наряды, болтала со всеми подряд, а сейчас злишься, уставшая, грустная, постоянно ходишь с бумагами, тебе дают все больше документов, я постоянно вижу тебя с новой кучей никому ненужной бумаги!
– И? – она посмотрела на меня потупившимся усталым взглядом, который абсолютно ничего не выражал.
– Осьминог, ну! Осьминог! – вскричал я.
Она посмотрела на меня как на душевно больного и ушла, но клянусь!
Я клянусь, она поняла, о чем я говорю.
Парень все чаще оказывался в туалете, кажется, он начал выходить туда каждый час, я задумывался не заболел ли он.
Через пару недель он уволился, и я больше его никогда не видел.
И я немного переживаю за его душевное состояние.
Как-то раз в метро именно этот парень сказал, что он видит всех людей пустыми, что люди ничего не хотят, что они все какие-то серые. Вот тогда я ему, конечно, не поверил.
Но через время мне показалось, что он абсолютно прав.
Тогда на мне было уже восемь щупалец.
Агрессии и нарушения границ моего личного пространства становилось все больше и больше. А я старался сохранить тот мир, который все еще имел внутри себя. Я включал фоновую музыку, чтобы не слышать никого и ничего вокруг. А также прибавлялось количество работы. И еще невыносимый и мерзкий начальник, которому было абсолютно плевать на других людей. Он сидел за столом и обсуждал других зло, говорил, что никогда и никто не хочет работать, что всем ничего не важно и всем абсолютно на все плевать. Видимо, плевать всегда было ему, особенно учитывая тот факт, что когда мы вместе играли в корпоративный футбол, он убежал от команды при маленькой травме, которую ему нанесли. А также он завидовал. Особенно он завидовал свободе других людей. Себе он такой позволить не мог, он уже давно был вдавлен осьминогом по самое небалуй, это существо будто бы слилось с ним, создав симбиотическую связь. Возможно, он и был первым разносчиком инфицирования чудовищем.
Я вздыхал, злился и делал.
Пока в один прекрасный день я не осознал, что осьминог летает вокруг, я становлюсь абсолютно таким, как другие, что его щупальца полностью захватили меня, теперь их стало около 30. Что как бы я ни хотел, я больше не могу встать. Что моя грудная клетка сжимается так, что я абсолютно точно тяжело дышу.
Что я всю жизнь могу остаться там. Что я всю жизнь буду делать одно и то же, что ничего не изменится, что все, что мне остается… Это смириться…
Людям не очень понять, что художник все превращает в искусство: слова , мысли , поступки , весь существующий вокруг него мир, он видит , как прекрасное , так и ужасное. И в этот же мир способен погрузить других. Точно также поступает и поэт, и писатель, музыкант, скульптор и любой другой творец.
Я пошел на другую работу после работы, хм, да , мы живём в мире неограниченных возможностей , где чуваки могут обучаться актерскому мастерству по ночам или танцевать стриптиз , а затем работать в офисе утром. Вечером я супермен, а с утра - птичка.
А еще я дополнил свою жизнь спортом , да таким , что крышу рвало : сплошные соревнования каждую неделю.
Сказать, что я был там успешен? Я и сейчас довольно успешен в этом. Я и был успешен ранее.
Но осьминог все еще был. Как бы я ни пытался его выгнать.
А еще я выгорел донельзя. От людей и от своей непрекращающейся деятельности.
Время было что-то менять.
И вот когда ты бесцельно бродишь по городу с бутылкой вина в руках, думаешь о жизни своей, рефлексируешь прошлую, вспоминаешь о том, каким ты был до момента прибытия сюда: 10 лет назад , 20 лет назад , 30 лет назад ...
И думаешь о существовании этого осьминога, который вселяется в головы людей и давит остатки их мозга и их тела, заставляя врастать в кресла.
Заставляя смириться со всем тем, что происходит, выполняя полный отказ от чего-то большего и невероятного.
Я написал заявление по собственному желанию.
Я смог написать этот рассказ, хотя от писательства осьминог нещадно отговаривал уже полгода. Да-да, именно, полгода я просто не мог писать и делать то, что я люблю. Потому что он всегда был со мной. Я боялся его. Я боялся того, что он снова придет ночью, что я увижу его на работе, что он снова просто... Будет внутри меня, снаружи, что он раздавит мой мозг, что я врасту в кресло, словно те моряки из " Пираты карибского моря" на корабле Дейви Джонса...
Кстати, та девушка так и не уволилась. Насколько я знаю, она там до сих пор работает.
Я встретил ее в одном из кафе - у нее были абсолютно пустые глаза, хотя она и улыбалась своему собеседнику, сидя за тёплой чашечкой кофе.
Возможно, я так и остался для нее тем самым парнем, встретившим и видевшим осьминога – странным чуваком, а, возможно, так и остался для нее обычным NPC, а вовсе не главным героем этого рассказа. Что тоже, наверное, уже не страшно.
Но мне бы никогда больше не хотелось видеть осьминога, а что еще хуже – подружиться с ним.
