Правда о "черном" СИЗО: Ожидания, Реальность и Годы "по Кайфу" перед Зоной (Часть 1)
Многие слышали о тюрьме, о зоне, но реальность часто далека от представлений. Я хочу рассказать свою историю – историю человека, прошедшего через московские СИЗО по особо тяжкой статье. Три года судов, непризнание вины и погружение в мир, живущий по своим законам. Мир так называемых "черных" изоляторов, где формально правит администрация, а по факту – свои порядки и "общее", взносы в которое считаются заботой о собратьях по несчастью.
Первое Впечатление: Страх и Удивление
Когда дверь "хаты" (камеры) за мной закрылась, страх, конечно, был. Но главной эмоцией стало удивление, даже недоумение. "И это тюрьма?" – пронеслось в голове. Да, тесное помещение, меньше спальни у многих на воле, шесть человек на четыре койки. Но это не пугало. Почти сразу после короткого разговора со "смотрящим" (главным в камере) мне в руки дали сенсорный телефон на пару часов. Показали холодильник, забитый едой из ресторана: "У нас все общее, ешь, что по кайфу". А потом протянули сверток с гашишем: "Кури, отдыхай. Тут наш ход. Будь собой, и все будет нормально".
Жизнь во Лжи и Опасности
И действительно, какое-то время все было "нормально". Но даже там я продолжал врать. Утверждал, что к сбыту наркотиков отношения не имею – признание грозило бы огромными поборами, и не единоразовыми. Мне не верили. Еще бы – больше 10 килограммов вещдоков и статус лидера ОПГ из пяти человек в деле. Местный "положенец" (авторитет рангом повыше смотрящего) намекал, что за обман придется ответить. Угрожал завуалированно, но суть была ясна: по его слову меня могли перевести к нему в камеру, и там уж точно спокойно говорить по телефону не получилось бы. Риск "спроса" за ложь был реален. Но отступать было поздно.
Неожиданное Покровительство
Развязка наступила неожиданно. За хату отвечал чеченец, "бродяга" – уважаемый в блатной среде человек. Несмотря на суровую внешность, он оказался на удивление понимающим. Возможно, сыграло роль знание о грозящем мне огромном сроке. Он выслушал меня, взял телефон и позвонил кому-то, кого назвал "старшим братом" – человеком на высшей ступени криминальной иерархии. Долгий разговор на чеченском, взгляды в мою сторону... После этого звонка все вопросы ко мне отпали.
Годы "по Кайфу" в Ожидании Приговора
Так прошли почти три года в СИЗО. У меня был свой телефон (кажется, Samsung Galaxy), мы ночами смотрели сериалы на плазменной панели, курили гашиш. С нами около года сидел очень богатый человек, обвиняемый в хищении 800 миллионов у Минобороны. Он постоянно заказывал еду из ресторана на всю камеру, покупал разные блага, договаривался о более частых посещениях бани – три-четыре раза в неделю вместо одного положенного. Я погрузился в эту среду, поддерживал блатные идеи, кричал в "решку" (окно) аббревиатуру из трех букв "А...", лозунг "Жизнь Ворам!" и прочее. Казалось, я и сам начал верить в эту идеологию.
Годы пролетели быстро, "с кайфом и по кайфу". Все это время теплилась надежда, что "боссы" с воли меня вытащат – я знал их лично, но не сдал. Однако и у них возникли серьезные проблемы.
Клятва и Столкновение с Реальностью
Мы все клялись и божились, что никогда не перейдем на "красную сторону" (под контроль администрации), что будем поддерживать "Ход Во...". Казалось, мы искренне в это верили. Мы знали, что нас ждет "приёмка" на зоне, но были уверены в своей стойкости, пока ехали в "столыпинском вагоне".
Поезд остановился. Воронок. Зона. Нас встретили "козлы" – заключенные, сотрудничающие с администрацией. Модно одетые, в меховых шапках, пошитых на заказ робах. У двоих даже были телефоны – невиданная роскошь для основной массы осужденных там. Первые дни мы их презирали. Нас избили – не до полусмерти, но ощутимо. Начался карантин. Всего две недели, но они показались вечностью ужаса. Там эти "козлы" имели полную власть: могли унизить, "опустить", избить до полусмерти. Были и летальные исходы.
Именно там, в этом аду карантина, в моей голове впервые зародилась мысль, которую я изо всех сил гнал от себя: "А ведь я тоже хочу иметь столько власти..."
Красная Зона: Власть Козла, Сломанные Судьбы и Наслаждение Страхом (Часть 2)
Первая часть закончилась на моменте прибытия в зону – жестокая "приёмка", всевластие "козлов" (активистов) и страшная, непрошеная мысль, родившаяся в аду карантина: "А ведь я тоже хочу иметь столько власти..." Эта мысль, поначалу отгоняемая как предательская, стала тем червячком, который начал точить изнутри.
Карантин: Сломанные Судьбы и Выбор Пути
Две недели карантина стали концентрированным ужасом. Это было место, где ломали не только физически, но и морально. Наблюдать за тем, как вчерашние "бродяги", кичившиеся своими принципами в СИЗО, превращались в забитых, испуганных людей, было тяжело. Видеть, как "козлы", которых мы презирали, пользуются почти неограниченной властью – унижают, избивают, решают чужие судьбы – вызывало смесь отвращения и того самого, запретного, желания оказаться на их месте.
Каждый день был испытанием. Постоянное давление со стороны администрации и их подручных-"активистов". Мелкие и крупные унижения. Страх быть следующим. Идеалы "воровского хода", казавшиеся незыблемыми в комфорте "черного" СИЗО, здесь, под прессом реальности, начали трещать по швам. Клятвы казались наивными. Главным становился вопрос выживания.
Соблазн "Красной" Стороны и Перспектива в 17 Лет
Я видел, как живут "козлы". У них была своя каста. Лучшие условия, относительная безопасность. Мысль, родившаяся в первые дни, возвращалась все чаще. Зачем страдать? Зачем держаться за идеологию, которая здесь не может тебя защитить? Особенно остро этот вопрос встал, когда перед глазами маячил срок – 17 лет. Семнадцать лет в этом аду, если оставаться "мужиком" или пытаться гнуть "блатную" линию. Перспектива была ужасающей. Вопрос стоял уже не об идеалах, а о том, как просто дожить до освобождения, сохранив хоть какой-то рассудок и здоровье.
Разве не умнее приспособиться, использовать систему в своих интересах, как я уже делал это раньше? Это была другая игра, с другими ставками, но суть казалась похожей – пропетлять, выжить.
Переход Черты
Решение не было одномоментным. Это был процесс постепенного внутреннего торга. Возможно, это началось с мелочи – согласия выполнить поручение актива, промолчать, когда надо было бы заступиться. А может, был конкретный момент – предложение занять какую-то должность. Я помню презрение, которое мы испытывали к этим людям. Но страх, помноженный на 17 лет впереди, оказался сильнее. Я сделал свой выбор. Перешел ту черту, которую клялся не переступать.
Новая Реальность: Блага, Власть и Наслаждение Страхом
Жизнь изменилась. Появились те самые "блага", которые для человека не знакомого с системой покажутся мелочью, но в условиях зоны были величайшей ценностью: лишний звонок, дневной сон, отсутствие необходимости стоять часами на проверках в мороз, возможность смотреть телевизор ночью, позже – модные робы, меховые шапки и даже доступ в тренажерный зал.
Это была та самая крупица власти и комфорта. Да, пришлось заплатить отчуждением со стороны основной массы заключенных, косыми взглядами, потерей остатков самоуважения. Я старался держаться в стороне от откровенной грязи – почти никого не "сдавал", старался не участвовать в избиениях в штабе. По крайней мере, я так себе говорил. Но сам факт моего статуса уже был предательством.
И со временем произошло то, в чем страшно признаться даже себе: мне начало это нравиться. Привыкнув к своему положению, я начал находить в нем какое-то извращенное удовольствие. Чувствовать власть над сотнями заключенных, видеть, как они – многие из них сломленные, движимые лишь животным страхом – стараются лишний раз угодить, угостить чем-либо, обращаются подчеркнуто уважительно. Я прекрасно понимал, что за этим стоит не уважение, а страх и презрение в душе, но сам факт этого заискивания, этой демонстрации моей власти над ними... это пьянило. Это давало иллюзию контроля и значимости в месте, где у обычного человека нет ни того, ни другого.
Годы в зоне тянулись совсем иначе, чем в СИЗО. Не было больше "кайфа". Была служба, адаптация, выживание и вот это... темное наслаждение властью над чужим страхом. Тогда, в зоне, я искренне верил, что тюрьма станет рубежом, что криминал и наркотики – это пройденный этап. Я должен был выжить эти 17 лет, чтобы выйти и начать заново. Как же я ошибался... Этот опыт, это перерождение, эта привычка к власти и цинизму оставили глубокий шрам, который и стал одной из причин того состояния, в котором я нахожусь сейчас – зомби на веревочках, уставшего от лжи и самого себя.
