Сделка свершилась в июле, и я с огромным азартом начал приводить землю в порядок. Во- первых, надо было все покосить. Трава и поросль дички стояли по пояс, и во всем этом были разбросаны пустые бутылки и прочий хлам (последствия отдыха бывшего хозяина). Участок разделял старый сгнивший забор- часть досок с огромными гвоздями отвалилась, плюс старый сарай, тоже гнилой с огромным количеством битого стекла. Не поверите, но на наведение порядка и вывоз всего барахла (пять КАМАЗов) ушло два месяца и надо учитывать, что мне помогали 3 молодых узбека. От всей растительности было решено оставить несколько кустов смороды вдоль забора с соседями и старенькую яблоню впереди участка. Вся дичка была выкопана и ликвидирована.
Ах уж эта смородина: белая, красная, черная- ее было много, но ягода мелкая, не ухаживали за ней, забросили и она, как дитя, плакала и просила заботы и внимания. По осени мы с супругой удалили больные и сухие ветки, почистили плесень и грибок, хорошо пролили и подкормили. А еще, мой близкий друг, живший в соседней деревне, подарил мне два куста сортовой черной смородины из Тимирязевский академии, которые я сразу посадил. Таким образом, у нас появился некий смородиновый забор, в дополнение к основному, что не могло не радовать. После снежной зимы очень хотелось увидеть пробуждение смородины. Моя тетка, которая всю жизнь прожила на земле и работала в лесничестве, знает толк в посадках, посоветовала пролить ветки нашей смородины кипятком прям под корень, чтобы убить каких-то вредителей, каких- я до сих пор не знаю, но все сделал, как она объяснила. Не знаю, поэтому ли, либо по какой другой причине, но в апреле наши кустики просто ожили, воспаряли, как будто в них вдохнули жизнь. В первый год после ухода был небольшой урожай смородины, но не столь существенный, а вот через год, когда все кусты окрепли, особенно Тимирязевские, мы получили достойную плату в виде ягод за свои труды, чем очень гордились. В это время шла стройка дома, и даже наши рабочие-узбеки наслаждались дивным вкусом ягод и чаем со смородиновым листом.
Для меня кусты смородины, той самой, Тимирязевской- это память о моем друге и соратнике Валерии Петровиче, который мне их подарил от души, они набрали силу и радуют до сих пор. Когда полю, поливаю или собираю эти крупные ягоды черной смородины, я с ними разговариваю, как с моим другом, и мне вспоминается этот искренний, открытый человек, так рано покинувший этот мир для Вечной жизни, но оставивший после себя добрую живую память. Казалось бы, пару кустиков смородины, а столько смысла и такое значение. Знаете, все, что честно сделано и выращено в трудах приносит истинную радость, внутри все поет, когда видишь по весне, как тянутся молодые веточки, поднимаются тюльпаны и поют на проводах скворцы, и от всего этого просто хочется жить.
