Всем привет!

Это были очень тяжкие полторы недели, но всё-таки за это время я успела прочитать кое-что интересное и сегодня расскажу о закате династии Северов и немного о том, что было после, так что будет много. В прошлый раз я завела речь про императора Каракаллу, который бесславно закончил свои дни где-то под Харраном (Карры), когда будто бы собрался отойти пописать, в 217-м году, а после этого один из его военачальников по имени Макрин подсуетился и захапал власть себе, пользуясь тем, что Каракалла не оставил наследников. Или…вроде как не оставил.

Будь Макрин более аккуратным и хитрым правителем, так бы он, наверное, и правил сам до старости, и династию б сумел свою основать, и никто бы не стал с интересом прислушиваться к крамольным сплетням о том, что Каракалла в юности пошалил со своей кузиной, Юлией Соэмией, да так, что именно в результате этой шалости, а не исполнения супружеского долга родился Варий Авит Бассиан, который до того интересного года считался сыном Секста Вария Марцелла, мужа Сэомии.

Этот С. Варий Марцелл скончался примерно в 216-м году. К слову, та же печальная участь, судя по всему, примерно тогда же постигла и мужа Юлии Мамеи (сестры Соэмии) – Гессия Марциана. Так что женщины вместе с их матерью, Юлией Месой, и родной тёткой по материнской линии, Юлией Домной, вдовой Севера, остались без надежной опоры и вынуждены были делать всё, что им скажет новый временный император. А тот велел им не мозолить глаза и всех отправил подальше, в Эмесу, откуда вся эта семейка и была родом.

Эмеса – это нынешний Хомс в Сирии, и именно там находилось святилище солнечного западносемитского бога Элагабала, чьим жрецом, равно как и его предки, был Юлий Бассиан, тесть Септимия Севера и родной дед его сыновей – Каракаллы и Геты.

Своё происхождение Бассиан возводил к Сампсикерамидам, правителям Эмесы, изначально вождям арабского племени эмисенов. Так что в родном городе его и его семью очень уважали, храм посещало множество паломников, и это приносило неплохой доход. Особенно впечатляюще звучала легенда о том, что камень фаллической формы, представленный вместилищем божества, давным-давно упал с небес (или даже с солнца) на землю и сам же выбрал себе в хранители предка Бассиана, и так вот они и стали жрецами Элагабала. В 217-м году старик уже умер, и в хаосе тех дней казалось лучшим возвратиться к жизни просто сирийских жрецов, что и было сделано, а пост верховного священнослужителя занял юный сын Юлии Соэмии – тот самый Варий Авит Бассиан.

Сам мальчик очень быстро проникся культом своего солнечного божества и собственной божественной миссией и, возможно, сам-то не мечтал о власти над Римской империей, чего не скажешь о его родственницах. Юлия Домна вскоре умерла, по одной версии от рака, по другой – наложив на себя руки, и её линия официально была прервана. А вот её младшая сестра с дочерями и внуками осталась и, видимо, стала думать, как бы вернуть былое величие.

Тем временем росло недовольство Макрином, и кто-то так своевременно стал распространять слухи о том, что, дескать, Каракалла всё же оставил наследника. В какой-то момент плотину прорвало, воины захотели видеть на троне законного представителя династии Северов, а не убогого узурпатора, и летом 218-го года провозгласили императором мальчика Вария Авита Бассиана, который вскоре сменил имя на Марк Аврелий Антонин, следуя традиции предшественников соседиться к династии Антонинов. Прозвище Гелиогабал (или Элагабал) в честь его любимого бога он будто бы получил спустя десятилетия после гибели, а тогда его ещё так никто не звал. Да и не догадывался, до какой степени он фанатик религиозный.

Так что вначале убили некоторых верных военачальников Макрина, потом его сына-соправителя, а потом и его самого. А юный император с родственницами и присягнувшими ему легионами отправился в Рим, которого достиг в первой половине 219-го года. Вот тут-то потихоньку и начало твориться всякое разное и интересное.

Информацию о Гелиогабале и времени его правления исследователи черпали из трудов Диона Кассия и Геродиана, его современников, но даже в них много субъективного, и за этим эксцентричным императором закрепилась устойчиво и надолго слава маньяка и извращенца на уровне Калигулы и Нерона, хотя на деле, похоже, всё было не так-то просто, и в книге Антонена Арто, которую я начала читать, но не дочитала, красной нитью проходит мысль о том, что, может, сам Гелиогабал и был, скажем так, чрезмерно раскрепощен и нестандартен, но истоки многого из того, что он делал, став римским императором, нужно искать в его отрочестве, проведенном в Сирии в качестве верховного жреца Элагабала, и что именно убежденность в его особой религиозной миссии и толкала его на разные действия, осуждаемые римским обществом и римлянам не понятные. Ну и нельзя сбрасывать со счетов его юный возраст – парню было 13-14 лет, когда он взошёл на трон, и 18, когда его оттуда свалили.

Поначалу юного Гелиогабала ещё как-то контролировали старшие, в частности, бабка, и совсем уж дичь, видимо, творить не позволяли. Но мальчик рос и всё больше входил во вкус при пользовании своей властью. Он старался жить по принципу «любим работать и умеем отдыхать», но только работой он считал, прежде всего, служение своему небесному камню, культ которого всё больше и больше с годами отодвигал на задний план традиционные римские культы, а несогласные при этом плохо оканчивали свой жизненный путь; ну а развлечения у него по слухам были, скажем так, очень на любителя – это и обычные скачки да тесное общение с возницами и конюхами, и тележки, запряженные кучей голых девок, и разгульные пирушки, где присутствующих обильно посыпали розовыми лепестками (иногда якобы настолько обильно, что особо тормозных приваливало ими насмерть, или даже ходили будто бы слухи, что так и было задумано – изящный способ расправы над политическими соперниками), и странные танцы, и всякое прочее.

Дальше было больше. В своём религиозном рвении Гелиогабал в какой-то момент не придумал ничего лучше, чем развестись с первой женой (Юлией Корнелией Паулой), подобранной ему бабушкой, и жениться на весталке Юлии Аквилии Севере, чтобы объединить и богов (Элагабала и Весту), и людей-представителей Северов в брачном союзе. И, разумеется, он конкретно шокировал римское общество подобным действом. Двойной шок был, когда император развелся с весталкой, чтобы жениться на Аннии Аврелии Фаустине, вдове сенатора Помпония Басса, казненного по обвинению в государственной измене, а потом развелся уже с ней, чтобы вернуть ту же весталку. Плюс к этому добавилось недовольство самоуправством императорских родственниц и, что ещё хуже, его фаворитов. Последним гвоздём стало то, что, похоже, наследника от веселого шутника Гелиогабала ждать не приходилось, и его уговорили усыновить двоюродного брата – Алексиана, сына Юлии Мамеи, воспитанного в лучших римских, а не восточных традициях.

Вот на этого Алексиана-Александра и сделана была ставка, когда Гелиогабал всех уже окончательно достал. Пытались мирно передать власть сыну Мамеи, да действующий император этому воспротивился, чем спровоцировал заговор внутри семьи и в дальнейшем волнения в армии. Закончилось всё тем, что весной 222-го года нервные преторианцы в их лагере, куда прибыл император, чтобы уладить некоторые недоразумения, убили Гелиогабала вместе с его матерью, пытавшейся защитить сына. А на трон возвели Алексиана, получившего имя Марка Аврелия Севера Александра или просто Александра Севера.

Можно сказать, что его правление даже было относительно продолжительным и спокойным – он продержался у власти 13 лет, пока не закончил практически точно так же, как и его двоюродный брат. Во многом, к слову, правление перешло вновь в руки Юлии Месы, умершей, впрочем, в 224-м году, и Юлии Мамеи, матери Александра, и политика в его правление во многом была направлена на то, чтоб устранить косяки предшественника. Например, вроде как были расширены сенаторские полномочия, к управлению страной привлечены видные умы той эпохи (юрист Ульпиан и тот самый историк Дион Кассий), сокращены расходы на императорский двор, снижены налоги, временно прекратились гонения на христиан и вообще процветала веротерпимость, восстановлены были бани Нерона, названные в честь Александра Севера после восстановления, и сделаны были другие хорошие вещи.

Но вместе с тем упала дисциплина в армии, а потом ещё началась война с Сасанидами, которые к 227-му году полностью подчинили себе территории, ранее принадлежавшие Парфянскому царству. Осмелевший от успехов Ардашир I в 231-м году вторгся в римские владения и продвинулся довольно далеко к морю. Сведения о том, каковы успехи и итоги для обеих сторон в этом столкновении, разнятся, но однозначно оно ослабило Римскую империю. А потом ещё вдобавок варвары перешли через Дунай и Рейн и произвели довольно масштабное вторжение, что ударило по государству ещё больнее и конкретно настроило римлян, особенно воинов, против императора и его матери. Александр Север и Юлия Мамея сами отправились на окраины империи, в Германию, но при попытке решить проблему облажались настолько сильно, что им это стоило жизни. Символично, что весной 235-го года они были убиты во время мятежа воинами XXII-го легиона, и на этом пресеклась династия Северов, после чего Римская империя окунулась на целых пятьдесят лет в масштабный политический кризис, получивший название Кризиса III-го века.

Максимин I Фракиец, правивший с 235 по 238-й и ставший первым из «солдатских императоров», этот процесс, похоже, даже не сумел особо замедлить. Геродиан писал о нём, что он «производит большие перемены», превращая «мягкое и очень спокойное царствование» в «грубую тиранию». Так что, наверное, не удивительно, что его в итоге тоже убили. Ну а после этого уже начался полный хаос и армаггедец, который завершился лишь с приходом к власти Диоклетиана. Но это уже совсем другая история. А сегодня о замечательном романе, в котором рассказывается о восхождении и падении Северов и немного о том, чем оно обернулось для империи:

«Семейные фавориты» А. Даггана

Время действия: II-III века н.э., ок. 192-222 гг. н.э., предположительно 227-й в предисловии и 242-й год в эпилоге.

Место действия: Римская империя (территории современной Франции, Румынии, Германии, Великобритании, Швейцарии, Италии, Албании, Греции, Турции, Сирии).

Интересное из истории создания:

Альфред Дагган, или Альфредо Леон Дагган (1903-1964) был английским историком и археологом аргентинского происхождения, а также прославился как автор исторических романов. Я упоминала его, когда рассказывала об основании Рима (тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 36. «Ромул и Рем»), поскольку он отметился созданием романа «Отцы-основатели» о Ромуле и Реме (к слову, эта книга вроде как на русский язык переведена).

Вообще судьба у этого человека была интересная. Я его фамилию видела в трех вариантах передачи на русский язык – «Дагган», «Дугган» и даже «Дагген», хотя лично я склоняюсь к тому, что изначально верным было второе, т.к. его предки были ирландцами, но, поскольку жить ему пришлось среди англичан, всё же буду придерживаться первого варианта.

Альфред родился в Буэнос-Айресе в семье богатых землевладельцев – Альфредо Хуберто Даггана (аргентино-ирландца в первом поколении, чего только не бывает) и его жены Грейс Эльвиры Керзон (которая, кстати, стала потом второй женой Джорджа Керзона, бывшего вице-короля Индии, и маркизой вдобавок). У Альфреда были ещё младшие брат и сестра, которые тоже стали довольно известными персонами.

К слову, когда Альфреду Даггану было около двух лет, всё семейство переехало в Великобританию, и именно там Альфред и его брат Хьюберт получили очень хорошее образование, т.к. учились в Виксенфорде и Итоне, а Альфред потом ещё поступил в Баллиол-колледж при Оксфорде, где познакомился с Э. Пауэллом и И. Во, которые впоследствии тоже стали известными писателями. Произведение И. Во, кстати, есть в моём списке, но пока о нём распространяться не буду.

После Оксфорда Дагган много путешествовал по Греции и Турции, посетив почти все места, позже упомянутые в его книгах. В 1935 году он даже принимал участие в раскопках дворца Константина в Стамбуле.

В годы Второй мировой войны А. Дагган служил в Лондонских ирландских стрелковых полках и участвовал в Норвежской кампании (1940), а ещё работал на авиационном заводе примерно до 1945-го года. А уже в 1950-м году увидел свет его первый роман – «Рыцарь в доспехах», который, кстати, перевели на русский язык в 2006-м году под странным названием «Деус вульт!». Это одна из двух книг данного автора, которую я вообще встретила на русском, и о ней я однажды, надеюсь, тоже расскажу.

В последующее десятилетие Дагган успел жениться (видимо, был заядлым холостяком, потому что его брак с Лорой Хилл заключен был в 1953-м году, когда ему стукнуло уже пятьдесят) и написать ещё, по меньшей мере, десять исторических романов, в числе которых, в 1960-м году, появились и «Семейные фавориты» («Family Favourites»). Его романы считались весьма исторически точными и не раз становились бестселлерами.

Кстати, смысл названия данного романа - это отдельная интересная тема. Его можно перевести и как "Семейные фавориты", и как "Фавориты семьи", и как "Любимчики семьи", причем смысловые оттенки при этом будут сдвигаться. Если упор делается на фаворитах, то тогда речь скорее о приближенных к императорской семье, если же о любимцах семьи, то речь уже как о фаворитах, так и о тех, кого любят в самой семье, и кому отдают предпочтение, что подчеркивает конфликт между Гелиогабалом и его двоюродным братом Александром.

И ещё интересный факт: Family Favourites - так называлось популярное британское радиошоу-преемник радиопередачи военного времени под названием Forces Favourites, которое транслировалось в обеденное время по воскресеньям на BBC Light Programme, позже на BBC Radio 2 с 1945 по 1980 год, и с 1967 по 1972 год на BBC Radio 1. Изначально суть этой радиопередачи состояла в том, чтобы помочь связаться британским семья с их родными, отправившимися на фронт в Западной Германии. Связано ли это как-то с названием романа Даггана, я не знаю, но мне это совпадение названий показалось занятным.

О чём:

В прошлый раз я радовалась, что история ведется от лица не римлянина, а наполовину костобока, наполовину дакийца. В этот раз мне повезло снова и даже в каком-то смысле больше, потому что главный герой этого романа, от лица которого и велось повествование, по имени Юлий Дураций был по происхождению галлом из племени пиктонов (не путать с пиктами – те жили в Шотландии), которые обитали немного южнее Арморики, на территории нынешней восточной Франции, и очень гордился своей родословной, потому что происходил из рода правителей пиктонов. Судьба забросила его в Британию, где он женился на местной девушке происхождением, по его мнению, не хуже и завёл двоих сыновей. Но до того, как оказалось, у него была весьма бурная молодость.

Родился он неподалеку от Лугдунума (ныне это Лион), и ему даже посчастливилось обучиться грамоте. И, благодаря этому, однажды, быть может, он бы сделал хорошую по меркам  провинции гражданскую карьеру, но случилось то, что случилось – убийство Коммода и пресечение династии Антонинов, а потом борьба за императорскую власть, и в 197-м году разборки между Септимием Севером и Клодием Альбином вылились в битву при Лугдунуме, а после неё от лишенных хозяйской руки солдат нигде спасу не было, и в один не прекрасный день, когда четырнадцатилетний Дураций ушёл на охоту, чтобы добыть пропитание семье, такой вот бесхозный отряд напал ради грабежа на его родную долину и перебил почти всех жителей, включая и семью гг.

Юлий Дураций понял это ещё издали и даже сумел подбить другой отряд на преследование грабителей, расправа с которыми была быстрой и жестокой, но особой пользы, кроме мести, парню не принесла. Идти ему больше было некуда и не к кому, а борьба за землю, которую он должен был унаследовать, в те неспокойные времена могла обернуться весьма серьёзными проблемами. Так что он ушёл вслед за армией и нанимался на различную работу к армейским начальникам, пока сам не подрос достаточно, чтоб стать легионером. К тому моменту Септимий Север уже утвердился на своем императорском месте, и служба сулила скорее различные плюшки, нежели неприятности (конечно, если не считать постоянные убийства и риски быть убитым самому).

Так в годы своей удалой молодости Дураций успел побывать и на Ближнем Востоке, и в Германии, и в Британии. К слову, в ходе британской кампании в империи сменился император, но Дураций тогда, похоже, большого значения этому не придал. А потом у него вообще была иная проблема – он отслужил положенный срок и встал перед выбором: увольняться и поселиться где-нибудь в тихом месте, чтобы жениться и держать коров да рабов, либо продолжить службу. Дилемму разрешил ему командир самым неожиданным образом – посоветовал записаться в преторианцы, и чтоб он больше среди простых легионеров рожи его не видел. Дураций намёк понял, последовал этому доброму совету и так вот в числе преторианцев попал в провинцию Сирия, где должен был по изначальной задумке охранять Каракаллу.

Но пока то, пока сё, и вот в Антиохии им принесли великолепные новости – Каракалла убит, и надо б теперь выбрать нового императора Макрина. Этот Макрин Дурацию не понравился настолько, что он даже ухитрился увильнуть от присяги. А потом ещё судьба занесла его к знакомцу в Эмесу, где он лично увидал мальчика, о котором ходили слухи, что тот внебрачный сын Каракаллы. Дураций этим парнем был поистине очарован, но поддерживать его притязания открыто поначалу зас не решился. Однако недовольство Макрином всё росло и крепко, пока не начало выливаться в открытое восстание и стычки между сторонами.

В одну из таких стычек при Имме Дураций словно небесное видение увидал ехавшего верхом юного Бассиана и вдруг испытал такое отторжение и к Макрину, которому даже не присягал на верность, и к убийству товарищей по оружию ради него, что громко объявил, что переходит на сторону наследника Северов и перетянул туда же своих товарищей, чем не только изменил ход битвы, но и привлек внимание юного императора. С тех пор тот, кого потом назвали Гелиогабалом, далеко и надолго никогда не отпускал от себя Дурация, а тот проникся искренним восхищением к нему и преданностью, какой не удостаивал никого ни до, ни после. Гелиогабала наличие такого верного телохранителя не спасло. Принесло ли это хоть что-то хорошее Дурацию? Предлагаю знатокам английского языка и ценителям английской литературы разобраться в этом самим, тем более что ответ на этот вопрос не слишком-то очевиден.

Отрывок:

Я долго думала, какой отрывок выбрать, потому что все эпизоды произведения настолько хорошо скроены и подогнаны один к другому, что выбор сделать было непросто. Но всё же выбрала два из них, которые, как мне показались, отлично иллюстрируют весь конфликт этого произведения. В первом Дураций, согласно тайному приказу Юлии Месы, проводил юного императора в одно интересное место с определенными развлечениями под названием «Девять Муз», чтобы привить ему вкус к женской красоте, если можно так выразиться)

«…У Матушки Гигес все было под контролем. Она была из народа горцев с Кавказа и очень раскованной женщиной. Рассказывают, что она была куртизанкой выдающейся красоты, пока не ввязалась в драку, которая стоила ей одного глаза. Сочувствующее сообщество её бывших любовников вложило деньги, чтобы купить ей хороший бордель. Она процветала, потому что знала, что нравится мужчинам, никогда не грабила своих клиентов и вышвырнула бы даже полицейского, если бы тот стал слишком задиристым после выпитых кубков. В ее руках Император был бы в безопасности, а ещё, как я надеялся, развлекся бы.

Когда мы сидели за ужином в главной комнате, дюжина девушек танцевала обычные танцы, которые мне нет нужды описывать подробно. На самом деле, я сам был немного смущен. Я не привык к такой компании. С компаньоном моего возраста я, возможно, был бы весел; но Император смотрел на все с удивлением и задавал неловкие вопросы.

Чтобы оживить обстановку, Матушка Гигес объявила о драке между пышногрудой негритянкой и высокой германской девушкой с очень белой кожей. Потом она позвала меня в уголок, чтобы объяснить, в чем привлекательность этого зрелища.

«Трудно разбудить такого ребенка, — сказала она, — но это привлекает всех. Это особенность моего дома. Мы держим эту германку в подвале, так что ее кожа всегда белая. Синяки появляются на ней через несколько минут. Конечно, драка договорная, и она всегда проигрывает. Когда всё заканчивается, они обе выходят выпить с гостями. Ты можешь увидеть в этом прогноз относительно нового правления. Если император суров, он выберет крепкую чернокожую, если он добр, он выберет потрепанную белую. Но если он хоть немного мужчина, он точно возьмет хотя бы одну из них».

Матушка Гигес поняла, что я на дежурстве, и она не настаивала на том, чтобы я выбрал девушку для себя. Я люблю проводить вечер в компании близких по духу товарищей, но мое достоинство не позволяет мне хладнокровно нанять девушку в такой ситуации.

Борьба была очень хорошим представлением; если бы я не знал, что это постановка, я бы принял это за отчаянную борьбу. Когда, наконец, германку швырнули к стене, и она лежала, словно оглушенная, все в комнате захлопали от восторга. Вскоре две голые, вспотевшие женщины встали на колени перед императором, протягивая руки в надежде получить маленькое денежное поощрение. Он дал им несколько золотых монет так же торжественно, как если бы он раздавал военный дар, а затем вовлек германку в разговор. После обмена шепотом она отвела его в занавешенную нишу. Ухмыляясь, матушка Гигес пробормотала: «У меня ещё не было ни одного случая, когда это не срабатывало».

Затем мне пришлось выслушать её жалобы на полицию и всё более крупные взятки, которые требовали офицеры преторианцев, пока суд находился в Никомедии. Мне удалось оставить её довольной, не беспокоя императора. Мешок с золотом, который я нёс на расходы, был запечатан императорской печатью. Небольшая работа горячим ножом перенесла воск на лист пергамента; на нём мы составили инструкции для всех полицейских органов империи, сообщив им, что матушка Гигес была личной подругой Императора.

Полчаса я очень весело пил с девушками, пока старая сводня рассказывала истории о её прошлом. Затем император и его германка вернулись, чтобы присоединиться к нам; но в ответ на мой вопросительный взгляд девушка покачала головой. Император, уже немного пьяный, говорил без умолку.

«Я должен освободить Гунду, — лепетал он. — Представь, она была порабощена ребенком моим отцом, Божественным Каракаллой, поэтому будет справедливо, если его сын освободит ее. Какова ее цена, матушка Гигес? Передай ее, Дураций. Вот, моя дорогая, ты свободна…».

А в следующем отрывке, уже успевшая потерпеть неудачу и с женитьбой внука, и с подарками в виде красивых девушек, Августа, чтобы решить вопрос с появлением наследников, стала прибегать к манипуляциям с мнением легионеров, и Дураций, такой честный няшка, весь план ей испортил. И ладно бы только это, но косвенно он ещё подтолкнул своего господина к одной из самых безумных его затей:

«…

«Это прекрасный план, мой господин, и весь мир будет рад узнать, что вы согласились жениться и продолжить священный род царей-жрецов, — сказал я, пока мы спускались по склону. — Но вы еще не сказали мне, кого вы выбрали в качестве невесты бога Солнца или какую жрицу вы почтите, сделав её своей супругой».

«Ты должен был бы догадаться и без слов об этом. Впрочем, ты варвар-галл, несмотря на то что твои предки были гражданами на протяжении столетий. Я ведь сказал, что богиня – покровительница Рима. Это Веста, конечно же. И я женюсь на весталке».

Через мгновение мы спешились на освещенном крыльце, и мне пришлось изо всех сил сдерживать свои эмоции. Я жаждал полной темноты, чтобы скрыть свое смятение. Конечно, Веста — богиня-покровительница Рима; все это знают. Но сама мысль о девственной богине в роли невесты была шокирующей, а мысль о её жрице в качестве супруги императора казалась такой же ужасной, как если бы он предложил устроить публичную демонстрацию каннибализма.

В павильоне император потребовал света и вина, в то время как его друзья собрались вокруг, чтобы помочь ему составить указы. Мальчики-конюхи были азиатами, которые не понимали, что настоящий римлянин чувствует к Весте; но даже они были поражены столь безрассудной затеей. Император, с другой стороны, был в полном экстазе. Он был убежден, что его бог говорил с ним, когда он катался в саду, и что только божественное вдохновение могло внушить ему такой план…».

Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:

Нашла эту книгу только на английском, но всё равно осталась в полном восторге. Написано, кстати, довольно простым языком, так что даже те, кто владеют английским на среднем уровне, вполне смогут это произведение прочитать. Исторически оно не во всём было точным, но каких-то серьёзных косяков, что прям рука-лицо, я не заметила.

Что касается содержания, то Даггану удалось рассказать эту историю с довольно необычного ракурса. Как я и сказала выше, Гелиогабала обычно принято изображать сумасшедшим деспотом, но Дагган отошёл от этого образа и сделал его даже в чём-то симпатичным и милым. Его Гелиогабал выглядит, конечно, человеком с некоторыми психическими расстройствами и с идеями-фикс, но его идеи имеют поразительно гуманистическую направленность. От лица Дурация многократно подчеркивалось, что психологические издевательства – это реальный максимум его императора, в то время как насилие физическое и причинение вреда кому бы то ни было Гелиогабалу было совершенно несвойственно, во всяком случае, если он не находился под властью сильных эмоций в моменте, и, по крайней мере, на уровне идей. В то же время он был действительно эксцентричным молодым человеком и истинным религиозным фанатиком, совершенно оторванным от реальности, что и привело его к трагическому концу.

Дураций тоже, несмотря на некоторые вещи, волей-неволей вызывает симпатию, просто потому что трудно не оценить его искренних порывов и его преданной солдатской любви к мальчику-императору, которого он выбрал своим господином сам. Даггану удалось передать этот на самом деле нечасто встречаемый тип отношений между персонажами, когда взаимодействие строится на сильных взаимных чувствах, но все они подчинены отношениям господин-слуга.

Темп повествования в книге стремительный, поэтому сама она относительно небольшая, но вмещает очень много, и это я тоже считаю плюсом.

И должна сразу предупредить, что «из песни слов не выкинешь», как говорится, но книга по нынешним российским законам однозначно попадает в категорию 18+, хотя там на самом деле ничего такого нет. Однако тут уж либо не читать про Гелиогабала, либо смириться с его странностями и предпочтениями.

Кстати, я упомянула, что начала читать книгу о нем и на русском языке – это «Гелиогабал» Антонена Арто, представляющий собой художественно-философскую биографию данного императора. Я её не дочитала, хотя, возможно, потом возьмусь. Не дочитала, потому что она не только очень эксцентрично и даже грубовато написана, но и читать её без подготовки сложно. Поразительно то, как Дагган писал на темы, связанные с сексом, но при этом иронично и, можно даже сказать, что лайтово и почти невинно, а Арто, делая акцент на религиозном мышлении Гелиогабала, сделал свою книгу максимально сексуализированной и эпатажной. Одни только первые строки чего стоят) Кому любопытно, те могут открыть, прочитать и впечатлиться) Поэтому я отказалась от идеи рассказывать об этом произведении, но могу также предположить, что его имеет смысл прочитать после прочтения романа «Семейные фавориты», чтобы лучше понять всю соль того, что происходило в Римской империи в 210-230-х годах нашей эры.

Наиболее полный список постов о I-м веке н.э. тут:

История нашего мира в художественной литературе. Часть 64. «Трилогия об Иосифе Флавии»

А о II-м веке н.э. тут:

История нашего мира в художественной литературе. Часть 68. «Марий Эпикуреец»

А о III-м веке (или рубеже веков) тут:

История нашего мира в художественной литературе. Часть 69. «Троецарствие»

История нашего мира в художественной литературе. Часть 70. «В дни Каракаллы»

Если пост понравился, то не забывайте поставить лайк. Кроме того, можно ткнуть кнопочку "жду пост" и закинуть небольшой донат. Я всё замечаю и всему радуюсь.

Абсолютная власть развращает абсолютно. Это правило, из которого есть исключения и, тем не менее, это все-таки правило. Хотя возможно, что развращает она всех по-разному. Кто-то заказывает себе золотой унитаз, спит с актрисами, а кто-то казнит соратников. Недаром в народе говорят: «Кому нравится поп, кому попадья, а кому попова дочка». Вспомним римских императоров: испорченный властью Тиберий, развращённый Калигула и едва ли не столь развратный Нерон – вот «талантливые» герои римской истории, изуродованные своей абсолютной властью. Но кто из римских императоров был самым развратным? Ну, конечно же, Гелиогабал: из всей этой компании он, безусловно, самый «аморальный урод» по шкале всего избыточно непристойного.

Жрец «солнечного неба»

Сирийский легион, восхищённый красотой и обаянием четырнадцатилетнего мальчика, одетого в величественное жреческое одеяние, провозгласил его законным римским императором, присвоив ему имя Цезаря Марка Аврелия Антонина Августа. Уже само шествие Аврелия Августа из Сирии в Рим было необычным. Перед ним несли его… портрет! «Он был изображён в священническом одеянии из шёлка и золота, широком и длинном по обычаю медийцев и финикийцев; его голова была покрыта высокой короной, а на нём было надето множество ожерелий и браслетов, украшенных самыми редкими драгоценными каменьями. Его брови были окрашены в чёрный цвет, а на его щеках видны были следы румян и белил. Сенаторы должны были с грустью признаться, что после того, как Рим выносил грозную тиранию своих собственных соотечественников, ему наконец пришлось преклониться перед изнеженной роскошью восточного деспотизма».

Авторитет Гелиогабала определённым образом обеспечивался поддержкой римской армии, которая дала возможность императору с фанатичным усердием смешивать обряды и верования Востока с традициями Рима. Убранство его собственной часовни со статуями Авраама, Аполлона, Орфея и ...Христа хорошо иллюстрирует намерение императора сблизить всевозможные религии того времени. Гелиогабал, не официально провозглашенный под этим именем, после строительства в Риме храма на хвалу почитаемого императором бога, жрецом которого он был, получив власть, первым делом возвысил свою мать, даровав ей звание сенатора, чего до этого не бывало. Хотя вот Калигула и возвел в сенаторское достоинство своего коня. В его планах было внести в храм христианское, иудейское и самаритянское богослужение. Так он мечтал о всеобъемлющем контроле над всеми известными ему верами. Подобные, довольно смелые и неприемлемые заявления, конечно, вводили в заблуждение римлян, которые все больше и больше сомневались в адекватности Гелиогабала. Палладиум, огонь Весты, щиты Салиев – всё священное и чтимое римлянами было собрано под крышей одного храма. В то время император ежедневно в сирийской одежде, с нарумяненными и набелёнными щеками, чернёными бровями и подведёнными глазами на виду значительных римских персон совершал богослужение. Дополняли его танцы под музыку и хор молодых девиц. Но это было только лишь начало.

Пик императорского безумия приходился на брак «любимого» бога императора с приглашённой из Карфагена богиней Тиннит. В честь такого божественного события он даже принёс в жертву несколько симпатичных юношей из почитаемых семейств, воскресив, таким образом, уже давно забытый в Риме обычай.

Администратор

Плясуна, постоянно угождающего прихотям императора, Гелиогабал сделал префектом (начальником полиции) Рима, понравившегося цирюльника – префектом продовольственного снабжения, своего возницу – начальником охраны. Поразительно, что римлян не возмущала практически демонстративная продажа должностей за монеты – кто больше даст. Другое дело, что места раздавались мужчинам с половыми органами нестандартного размера, с которыми Гелиогабал предавался разврату. Мужчин, его ублаживших, император старался щедро вознаградить. Бывших рабов – вольноотпущенников – он превращал в наместников, легатов, консулов, позоря, таким образом, авторитет званий, раздавая их любым понравившимся властителю людям. Брак с неким Зотиком, имевшим на него значительное влияние, ещё больше повлиял на Гелиогабала. На такое уж, действительно, не решался ни один император в мировой истории и до сегодняшних дней, хотя однополые браки сегодня в Европе и узаконены.

Изобретатель лотереи

Впрочем, кое-чем из того, что придумал Гелиогабал, мы пользуемся и сегодня. Ведь это он изобрел… лотереи с призами! Причем эта императорская идея на некоторое время смягчила к нему отношение римлян. Простолюдины, бедные и убогие, приглашались к нему во двореец, где наслаждались угощениями на пиршествах; и там им выдавали пронумерованные ложки из олова, серебра и золота с выбитыми на них номерами, которые тут же на пиру и выкрикивались. В результате кто-то получал десять верблюдов или рабыню из Британии, кто-то кувшин с мухами, кто-то десять фунтов золота, а кто-то кусок жареной свинины или десяток страусиных яиц, себе на радость и на смех остальным, и прежде всего тем, кому в качестве выигрыша доставались, например, дохлые собаки. Самым счастливым считался тот, кто выигрывал сто золотых монет с императорским профилем. Одурманенные богатством и дарами, римляне восхищались щедростью и добротой Гелиогабала. Разумеется, и пир у императора проходил не как у других. В список нетрадиционных блюд входили: гребни, срезанные с живых петухов, мозги соловьёв, бобы с янтарём, отварной горох, украшенный золотыми шариками и рис вместе с белым жемчугом. А были еще и каналы, наполненные вином, откуда можно было черпать его в неограниченных количествах.

Сибарит

Забота императора о том, чтобы устроить фантастический и непохожий праздник и преподнести подарок дорогому гостю – не давала ему забыть о собственной персоне, так что иной раз его трапезы выходили ценой не меньше ста тысяч сестерциев. Иногда издевательства Гелиогабала над своими прихлебателями превосходили всякое вероятие. Им подавались блюда из воска и камней, при этом нужно было изображать, что они это все едят. В честь восьми изувеченных, глупых, хромых, горбатых и одноглазых проходили специально организованные праздники, опять же ради смеха. Желание императора «от души посмеяться» доходило до того, что несчастных, когда они напивались, в таком же количестве закрывали в огромную клетку с ручными дрессированными леопардами, медведями и львами, наслаждаясь их непомерным испугом через секретные глазки. Он – единственный научился приготавливать студень из рыб, устриц, лангустов и крабов, а настоянное на «розовых» лепестках вино придумал сделать ещё ароматнее: решил добавлять в него растёртые сосновые шишки. Все развратные действия на представлениях мимов он приказывал совершать в действительности, на что раньше можно было только намекать. А был ещё и снег, однажды завезённый издалека, – очередное проявление амбиций императора: он предназначался для строительства снежной горы во дворце Рима. Гелиогабал ввёл в традицию римской культуры носить накидки из чистого шёлка, которые закупал по баснословным ценам у китайских перекупщиков. Ни один из дорогих предметов одежды он не надевал дважды. Спал он на ложах, покрывала которых были набиты пухом из… подмышек зайцев. Там он был самым нежным, и сколько же это зайцев нужно было поймать и ощипать? Повозки предпочитал выложенные золотом, вместо лошадей в них запрягали обнажённых женщин, на которых он тоже нагой разъезжал по всему дворцу. Испражнялся Гелиогабал только в золотые сосуды, а вот мочился в ониксовые.

Фаталист

Злоупотребляя своими нетрадиционными сексуальными потребностями с девушками, мужчинами и мальчиками, император не забывал о пророчестве сирийских жрецов, которые предсказали ему насильственную смерть. К этому император предпочёл приготовиться заранее. Конечно, законному императору считалось постыдным умереть от руки постороннего человека, поэтому по всему дворцу были разложены верёвки из шёлка, чтобы удавиться. Приготовил он и «ядовитые» флаконы из драгоценных камней, и острые золотые мечи, чтобы заколоться в случае роковых обстоятельств. Вокруг выстроенной высокой башни император повелел выложить двор золотыми плитами, украшенными, конечно, драгоценными камнями. Нужно это было ему для того, чтобы подняться на самую высоту и сброситься вниз, дабы его священные мозги размазались не по земле, а по золоту.

Проклятый

Четыре года правления римского императора вызвали серьёзный резонанс в римском обществе и сильное отвращение граждан, поэтому против императора составился заговор. Начали с убийства развратных приближенных императора, причем, стараясь, чтобы вид убийства соответствовал... их образу жизни. Сам император скрылся в отхожем месте, где был убит вместе со своей матерью. Существует версия, что тело Гелиогабала было сброшено в выгребную яму, а после этого в Тибр. Хотя может быть, что оно застряло в отверстие клоаки, поэтому его оттуда все-таки достали и бросили в реку. Подобная судьба была исключительной, ведь всех других убитых в результате заговоров императоров, начиная с Цезаря, все-таки хоронили. А тут такой поистине печальный конец. Сенат навечно запретил произносить имя - Антонин, объявленное проклятым и обесчещенным.

История жизни Гелиогабала, который родился в 204-ом году н.э. и правил в период с 8 июня 218 по 11 марта 222 года, была отражена в исторических произведениях Геродиана и жизнеописаниях Лампридия и Диона Кассия. Все вышеперечисленные подробности сексуального разврата отражены в трудах этих писателей. Впрочем, что во всем этом вымысел, а что ложь, сегодня уже не представляется возможным. Истина всегда летает где-то в облаках.

Авторы: Вячеслав Шпаковский, Александр Зосимов

https://topwar.ru/82049-geliogabal-samyy-razvratnyy-rimskiy-...