Не секрет, что авторам твердой научной фантастики периода 1940–1960-х весьма достается в современности от разнокалиберных авторов, «авторок» и прочей публики за их недальновидность. Мол, такие умные люди, много где работали, много чего достигли, а писали какие-то наивные и, что более важно, несбывшиеся сказочки о будущем. В общем, словоблудие уровня «Алиса, как там твое прекрасное далеко?».
Не стану спорить, писатели киберпанка действительно предсказали наше настоящее на данный момент куда более полно и точно, чем это смогли сделать Хайнлайн или братья Стругацкие. Правда, это скорее не повод для упреков или категорических замечаний, а, скорее, повод для куда более подробного и всестороннего изучения вопроса. В конце концов, не просто же так всего за два десятилетия наше ожидание будущего из сдержанно-оптимистичного стало хтонично-черным.
Могут ли тому причиной быть образование или повсеместное развитие технологий? Маловероятно. Хайнлайн, Азимов, де Камп/Де Камп и многие другие именитые авторы фантастики во время Второй Мировой войны работали в аналитических центрах и научных лабораториях ВМФ и ВВС. Всесторонне образованные люди, регулярно сталкивающиеся с необходимостью анализа неполных данных и принятия на основании этих самых неполных данных каких-то выводов, имеющих далеко идущие последствия (в том числе связанные с жизнями людей), вряд ли способны нагородить непроходимых глупостей и в анализе будущности человеческого развития, благо исходных данных у них было в целом предостаточно. Зато эту самую будущность они технологически определяли, поработав над рядом открытий, без которых современный мир не обходится.
На их фоне что Гибсон, что Стерлинг, что Нил Стивенсон выглядят, будем честны, несколько более блекло. Литературных достоинств отрицать не станем (хотя некоторым явно не мешало бы обзавестись редактором), только вот в анамнезе у них нет ни технического образования, ни аналитической деятельности с массами информации, ни чего-то подобного. Обычные писатели, в чем-то плодотворные, в чем-то нет. Были ли они грамотными техническими специалистами? Отнюдь, свои первые рассказы Гибсон строчил на печатной машинке, вроде бы даже не электрической. Но, тем не менее имеющейся эрудиции им хватило, чтобы поймать нерв грядущих перемен и выплеснуть их пощечиной страха американскому обществу в лицо в мягкой обложке.
Тогда, наверное, все дело в эффекте дистанции? 80-е к нашему времени определенно ближе, чем 60-е, а потому и предвидения будут точнее. Разумное предположение, но есть одна ложка дегтя — в отличие от писателей киберпанка, находившихся на социальной обочине общества (Гибсон бежал в Канаду от призывной лотереи, Стерлинг всю жизнь воевал с мейнстримом потому что потому что etc), авторы «космической эры» были в это самое общество включены. Они прекрасно знали чаяния, ожидания и своими глазами наблюдали социальную и техническую эволюцию последних лет. Более того, даже принимали в них непосредственное участие… Так, стоп. Видели своими глазами…
Любой прогноз не берется с бухты-барахты из ниоткуда. Для него есть определенные предпосылки, в которых прогнозист видит алгоритмы последующих изменений. Следовательно, раз писатели «космической эры» видели в будущем свое, а киберпанка обнаружили другое, то в период между 60-ми и 80-ми должно было произойти нечто, что привело бы к резкому изменению парадигмы развития общества. Нечто, что заставило бы изменить оценки того самого ожидаемого нами с ужасом будущего. Вопрос того, что это было, нетривиален как есть. Бурное развитие компьютерных технологий? Вряд ли. Киберпанк со всей своей фантазией так и не смогли представить себе современный интернет, описав его красочным, но бессмысленным VR, в то время как большие информационные хранилища данных с возможностями поиска по ним (кто сказал «гугл»?!) имелись еще в космической фантастике тех же 60-х. То есть, получается, ни Стерлинг, ни Гибсон, ни другие участники их клуба непослушания в вопросе технологий так ничего и не предрекли. Технологии пропускаем. Рост «Азиатских тигров» и уменьшение роли США в грядущих мировых событиях? Как ни странно, об этом писал даже сам Хайнлайн. Да, не так панически, конечно, но Хуан Рико из Филиппин в рядах Земной Федерации, созданной русскими и британскими ветеранами войны с Китаем… Неоднозначное.
И в итоге у нас остается только одна характерная особенность киберпанка. Та самая, которой никогда не имелось в НФ 50-х, но о которой кричали в 80-е. Корпорации. Корпорации и их всеобъемлющая власть над окружающей реальностью.
Их действительно не было в творчестве «космических» авторов, так как и в окружающей реальности они не наблюдались. Да, что-то подобное в те же годы было у японцев… до 1945 года, когда дзайбацу запретили в рамках «законодательства Макартура». Никому и в голову не могло прийти, что крупные компании начнут соревноваться не за доли рынка в своих привычных отраслях, а станут крупными конгломератами со сферами интересов в десятках разных, подчас вообще не смежных, отраслей. Производить от карандашей до баллистических ракет? А почему бы и нет? Лишь бы финансовый рынок был доволен, а капитализация на бирже росла. Именно переход от крупных, но подчас все же семейных предприятий реальной экономики к огромным безликим конгломератам с рыночной капитализацией в сумме государственного бюджета немаленькой такой страны из Старой Европы и стал тем самым разграничением, где «до» перешло в «после», а плюс сменился на минус.
Время данного перехода, как ни странно, можно весьма легко отследить, причем его показали практически не скрывая в сериале «Фарго», хотя и не так, как этого можно было бы ожидать. Во втором сезоне, время действия которого приходится на весну 1979 и выборы Рейгана, возникает противостояние между «классической» преступной группировкой «семейного типа» и мафиозным концерном. Побеждают вторые, а исполнителя, который навязал волю концерна уцелевшей «семье», повышают… до корпоративного клерка с печатной машинкой и телефоном в конторке. Потому что именно так теперь и делаются дела. Момент весьма показательный, так как вышеописанное касалось не только преступности, но и всей экономики страны. Топливный кризис убил сферу автомобилестроения, что повлекло за собой падение машиностроения и застой всей тяжелой промышленности, постепенно переезжавшей из США в Азию, к тем самым растущим «азиатским тиграм». Инфляция, социальная неустроенность, резко набравший остроту расовый вопрос (противостояние «черных пантер» против нацистов, в котором пострадали обычные люди, как всегда) уничтожали некогда процветавшее государство кейнсианского благополучия. И ладно если бы у этих факторов были глубокие причины для возникновения, так нет, все оказалось завязано на Войну Судного Дня и последующее нефтяное эмбарго стран ОАПЭК, запустившее механизм социальных и экономических преобразований. «Рейганомика» 80-х окончательно оформила корпоративный мир, с которым мы имеем дело сейчас.
Получается, историческая случайность вызвала формирование новой экономической формации, которая сменила вектор направления развития общества, а, вслед за ним, и жанра фантастики как прогноза нашего будущего. И стало быть, вместо стандартного апокрифического вердикта вроде «Гибсон был прав, а Хайнлайн нет», следует сказать, что «Хайнлайн когда-то тоже был прав, но затем мир изменился и теперь правы те, кто писал в эпоху изменений». Мир и правда изменился, причем радикально и, как это ни странно, но Маркс оказался прав — во главе перемен мироздания встало изменение типа хозяйствования. И оно уже потянуло за собой уже все остальное. Включая и наше будущее. И представления о будущем этого самого нашего будущего. Мир гуманизма и далеких планет сменился трансгуманизмом и недалекими городами под властью корпораций. Плюс сменился минусом, позитивные ожидания ушли, открыв доступ пессимизму и приземленности. В конце концов, зачем нам в космос, если и мировой океан не исследован на сколько-то там процентов?
🎮 🎲 Также читайте нас на других ресурсах:
Мы всегда рады новым авторам. Если хотите предложить статью на CatGeek или заинтересованы в сотрудничестве — пишите сюда или сюда.
Подписывайся на нас, чтобы не пропустить новые интересные посты :)
