Теперь эта красота стоит в рамке, под стеклом. Спасибо огромное.
[UPD] Не нравицца народу слово подпищик, чтош, совсем пропал удафф, лан, пусть будет ВСЁ ПО ПРАВИЛАМ, ТЕМ БОЛЕЕ, ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ АЛЕКСАНДРА СЕРГЕЕВИЧА...
Вот только что было! На часах 20 с копейками. Приехал в гости к товарищу, давненько не виделись лично. Посидели, пообщались, выпили пива, пересмотрели первый фильм "О чём говорят мужчины", на ностальгической волне врубили погромче "Би-2" и пошли на балкон курить. Под парадной какие-то тётки/бабки стайкой что-то активно обсуждают. Через наших полсигареты у них тема видимо закончилась, по крайней мере, все одновременно замолчали. Тут одна подняла взгляд(мы были на втором этаже), и как давай орать что-то навроде: "- вы что это, ироды такие, запрещённые песни слушаете?! Совсем уже страх потеряли, Сталина на вас нет...", ну, вы поняли. Мы в шоке стоим. Во-первых: откуда бабка лет 60-и знает такие группы(хотя это ладно ещё), во-вторых: когда это у нас начали песни запрещать?, ну и в третьих: это ж какой должен быть слух/нюх, чтобы услышать то, что поёт со второго этажа, хотя мы не колонку на улицу вытащили, а просто на телеке включили и сделали чуть громче, чтобы нам было слышно, а не орало на всю округу?! Ладно, это всё прелюдия. Мы просто сказали, что сделаем потише и зашли в квартиру. А вот сейчас уже само действо начнётся... Через минут 40 звонят в дверь(не в домофон). Товарищ(не Сталин) открывает дверь, а там менты(граждане полицейские). Говорят, что вызвали соседи, мол тут совершаются экстремистские действия. Какие именно действия не сообщили, только попросили приехать поскорей, а то мало ли, ячейка разбежится и ищи их потом по подвалам... Мы, уже вдвоём с товарищем (всё ещё не Сталиным) начали объяснять, что могло послужить причиной подобного вызова. Ребята нам охотно не верили и попросили осмотреть квартиру. Всё было максимально вежливо, но с очень недоверчивыми лицами. Квартиру осмотрели, даже санузел проверили на работопригодность, злосчастный балкон тоже осмотрели, звук у телевизора покрутили, даже на улицу выходили послушать. Кстати, на улице ячейка организованных бабок рассосалась ещё до приезда. Но повезло, что та самая, которая бдительная и видимо внучка большого Уха из мультика(ну, это где "а мы весёлые медузы, мы похожи на арбузы"), вышла в магазин. Тут её и повязали остановили. Она призналась, что вызвала из-за песен, ей покрутили у виска, пригрозили штрафом за ложный вызов и отправили восвояси. Вишенка на торте. Когда граждане менты ещё разговаривали на улице с моим приятелем(уже точно не Сталиным), я включил на телефоне прикола ради песню Аллы Борисовны Пугачевой "Позови меня с собой". Те поржали, потом вместе спели припев и они уехали. Всем хороших, добрых, весёлых и адекватных выходных!
На всякий случай: все персонажи выдуманы, совпадения случайны, курение убивает, нервные клетки восстанавливаются очень медленно, менты - не обзывательство, а уважительное обращение!)
У нас в городе торговлей фруктов и овощей занимаются не русские. Город маленький, всех знаем в лицо, люди хорошие, скидки делают, симпатичным девушкам бесплатно могут фруктов дать, мне тоже перепадает периодически.
Сегодня в палатке взяла всего по мелочи, так как на карте всего 300 рублей, а переводить с другой было в лом. Продавец нахваливает черешню, а я понимаю, что мне по-любому не хватит. Говорю, чтоб 300 грамм взвесил. В итоге сумма вышла больше, я карту приложила, а средств недостаточно. Подымаю на него глаза, полные грусти и сожаления, говорю, что увы денег больше нет, убирайте черешню и трагично вздыхаю. Сердце мигранта дрогнуло и он мне её отдал просто так. Я типа тарелочница теперь? Или черешница? 😁
Неряха, в какой ты кастрюле готовишь? Как из леса вышла.. Маугли хоть волки воспитывали, а тебя кабаны, что ли?! Эй, хрю-хрю...
И так каждый день. Начинаем с кастрюли, да мытой!, но до того в ней был рис, а теперь курица готовится. Моя курица, собственная!! А заканчиваем неизвестным происхождением. Это так вторая хозяйка квартиры на моих родителей намекает..
Саму квартиру нам с ней в равных долях оставил один человек — её брат и мой отчим. Ни разменять, ни продать две комнатки невозможно: она не даёт. Был грех, попыталась я сунуться и к белым риелторам, и к серым. Все сбежали, даже матёрые; сказали, что с мозолями сожрёт совладелица ваша, любую сделку сорвёт и по судам затаскает.
Живём в жгучей ненависти, в серной кислоте. Такой, что зубы друг на дружку стучат, а что обои, что плитка — отваливаются, хоть на цемент сажай. Чайников сколько покупала электрических: сутки кипятят, на вторые пробки выбивают. Всё ломается, зато замки на комнатах сейфовые, в санузлах пустая чистота, ни полотенчика — ходим туда со своим и оттуда с ним же.. Когда мужчине одному пожаловалась, он так смеялся. Бытовые анекдоты, говорит, люблю, но свой лимит достоверности ты на рассказе про чайники исчерпала. Думала, ударю его. Могу я хоть кого-то своевольно избить?! Чтоб ногами прям.. Нет? Да понятно, что нет. И избивать не гожусь — "слабО тебе бороться", как моя абьюзерша-соседка скажет.
Конкретно же дожили мы до того, что я, раз оступившись, поймала её на попытках меня отравить. Забыла в ванной, как бы ни тряслась всегда за это, свою косметику с цианамидом. (С витамином В, из никотиновой кислоты препаратом, сейчас много где в бьюти используется.) А она-то баба тёмная, интернетов не признающая, вот и прочла, что с цианидом — ядом, цианистым калием... Решила мне капать этот "цианид" то в чай, то в суп. Помаленьку, по чуточке, я видела. И что она украла забытое, я тоже сразу обнаружила. Ну и, капает дальше она, а я вроде бодрячком. Женщина дозрела побольше в кашку мне бухнуть, но я её словила с поличным.
Иссякнув от вечного молчания, издевалась над ней до неприличия, помянув "милой тётушке" (какой она прикидывалась, пока отчим жив был) её скудоумие, тучность, жадность. Трёх растворившихся мужей, парик, вонючий дырявый халат; презрение к моей матери, пренебрежение братом, когда он хворал. Я точно читала неудачнице книжку о её дешевизне, нескладности, пороках. Не оголтело верещала, а холодно, методично, расчётливо добивала тётку. Опускала в вакуум её жизни, пустой, неудавшейся и бесполезной. Она же опустилась до того, что при мне приняла валидол. Она, обычно утверждавшая, что "я тебя, нюня, переживу"! Даже не велела мне ни разу за всю речь "завалить гундяшное хлебало", сохраняя молчание побеждённой.
Через две, выходит, ночи после моего монолога она умерла у себя. Вскрыли дверь со всеми запорами неделю спустя — я напросилась в командировку. Вернувшись, вошла в отравленную злобой квартиру и задохнулась.. Не от того. От дуста, которым было усыпано всё. И моя вскрытая через топорный пролом в двери комната.
Она, кстати, просто отравилась — мерзкий дуст был восьмидесятых годов, да и идти ей было некуда. Усыпав слоями квартиру, тётка себя, по сути, похоронила. Ушла к своему хозяину, завещав долю жилья приюту для бездомных. Филантропка... Но ведь и меня чуть не свела с ума и с пути. Как вспомню, что я несла в ту ночь, какая грязь лилась изо рта, прямо фонтаном из нутра била. Стыдоба, никто (и ничто) не должен так тебя переворачивать, тобой владеть, если это не твоё.
Постараюсь выбрать всё же другого "хозяина". Если примет, конечно, и простит. Тётке памятник вот поставила. А его украли.. Так поставлю ещё один, когда по деньгам смогу.
Помню то время, когда ушел Леонид Ильич, страна вступила в эпоху «пышных похорон», за которой последовали перестройка, гласность и ускорение, совсем немного оставалось до полного развала великой страны- СССР. Понятно, что вернуть все как было, не получится, да и не надо. Хочется помнить то хорошее, что было в тот очень непростой период:, когда считались дефицитом нормальные продукты, страна бала, как огромный вещевой рынок, задерживали выплаты зарплаты, шахтеры бастовали, предприятия банкротили и закрывали, а с другой стороны бездарная роскошь в малиновых пиджаках и на джипах. Но об этом уже много написано и рассказано. Я хочу поведать о наше маленькой семейной радости, нашем кормильце, который позволил выжить нашей семье в те годы.
И так, каждое лето я проводил у бабушки и приобрел хорошие навыки ведения хозяйства, за что ей и Крестному огромное спасибо. Когда я пошел в 3 класс, родители получили от завода квартиру, и мы переехали в новый квартал. За домом была теплотрасса и огромные поля, которые полностью засеивали при СССР. Эти поля были разрезаны, как морщинами, оврагом, который тянулся на несколько километров и внизу оврага текла речка-вонючка. Вытекая из озера, она впадала в Москву-реку, но в истокеи находился комплекс, где разводили коров и из огромных отстойников по весне вся пахнущая прелесть попадала в этот, можно сказать, ручей. С одной стороны-запах, с другой- живое органическое удобрение всегда в наличии.
Когда я пошел в шестой класс, началась эпоха перемен и ожидать улучшений было глупо. В конце апреля мы взяли с отцом штыковые лопаты и пошли в овраг искать место под огород. Часть участков была уже занята, и мы путем самозахвата взяли в овраге участок, что в 3 км от дома. На следующий день мы отправились поднимать целину и при всем настрое, смогли перекопать и выбрать траву с клочка размером 3х3. При этом, на ладонях появились серьезные мозоли. Сдаваться было нельзя, на следующий день я не стал дожидаться с работы отца и сразу после занятий побежал в овраг и копал, пока хватало сил. Через 10 дней 2 небольших участкп по обе стороны ручья были перекопаны и проборонены, можно было сажать. С этого момента в семье появилось негласное правило, что каждый день мы работаем на огороде. Дела были всегда: поливка, прополка, покос травы вокруг…В результате, к осени был получен первый урожай основных культур: морковь, лук, картофель, свекла…Петрушку, укроп и огурцы ели почти каждый день, начиная с июля. В октябре всей семьей решили сделать на следующий год из старых рам теплицу и попробовать выращивать помидоры.
Было положено доброе начало нашего огородничества, а точнее того, что на протяжении многих лет нас кормило, воспитывало, приучая к труду, вдохновляло. Что значит ходить босиком по земле? До сих пор для меня- это непередаваемое чувство тепла и любви ко всему живому, в этом наша основа, начало. Не стоит ждать подарков от судьбы и пинять на тяжелыем времена, надо искать возможность и трудиться , чтобы не придаваться унынию. Радость от простых вещей , хотя нужно, подчас , чтобы что-то случилось, чтобы это понять и начать раскапывать самый обычный огород.
Недавно в ленте проскочила новость, про конфликт юного расклейщика объявлений, и очень сердитого не юного мужика. Закончился он грустно для обеих сторон - один в больнице, другой в околотке.
Комментаторы разделились на два лагеря - одни клеймят спамера(откровенно говоря ребятки эти достали многих - как голуби обсирают свежий ремонт в подъезде), и утверждают, что он получил по заслугам за хамство. Другие - требуют чуть ли не высшую меру для мужика, который распускает руки почём зря. От веских доводов перегреваются поворотные оси у диванов и кресел.
А я, вспомнил одну историю, чем-то напомнившую вышеупомянутою. Итак, добрая публика - я расскажу вам поучительную историю о мальчике Бобби, который любил деньги одном целеустремлённом мальчике, которую мне рассказал герой этого рассказа.
Случилось это в далёкие времена, во времена Советского Союза. Года эдак пятидесятые, в одном небольшом шахтёрском городке.
В одной обычной школе на перемене вышел небольшой конфликт. Восьмиклассник решил по-царски пройти сквозь толпу, и оттолкнул мешавшего ему четвероклашку. Малец обиделся, и обозвал старшака.
Что там нашло на восьмиклассника, неизвестно, причём обозвали его не матом, а что-то вроде "ах ты фриц-немец". Может симпатичная одноклассница проходила мимо, может уязвлённая гордость замешанная на понятиях дала сбой, но он решил показательно наказать дерзкого. Бил он сильно, ногами, пока не оттащили. Восстановив свою попранную честь, восьмиклассник гордо удалился.
Как понимаете ни заявления в милицию, ни разборок с родителями не было - в те года это было не принято. На вопросы родителей побитый буркнул "упал", и всё.
Однако история на этом не заканчивается. Только в ней, помимо действующих персонажей появилась она - Госпожа Месть. И цель - наказать обидчика. Как многие мальчишки тогда, он записался в секцию бокса. И тут выяснилось, что у него есть способности к этому виду спорта. Тем более окружение способствовало развитию навыков драки.
Когда мне рассказывали про будни маленького шахтёрского городка, в послевоенные годы, мне казалось, что Москва 90-х - это почти пансион для благородных девиц. Битвы улица на улицу, блатной беспредел. Забить толпой до смерти могли за хамство в очереди.
Прошли годы. Бывший четвероклассник вырос, и по спортивной дороге добрался на тот момент до КМС. А так как он был достаточно умным, авторитет среди местной молодёжи (да и у страших тоже) был высоким. Знали, что на конфликт не лезет, ситуации может разрулить словами, но насувать в рыло, тем кто попутал берега, может качественно и со знанием дела.
И вот возвращается наш герой с дискотеки, и видит своего давнего обидчика, того самого бывшего восьмиклассника. Подходит к честной компании - Пойдём-отойдём, пообщаемся. Отошли недалеко. Компания молча наблюдает.
- Ну привет... - а дальше следует хорошо поставленный прямой в торец. Давний обидчик плюхается задницей в пыль и ошарашенно крутя головой пытается собрать мысли и мозги в кучу.
- Понял за что?
- Понял....
- У кого-то вопросы имеются? - это уже к компании. У компании, вопросов не имелось.
- Ну бывайте парни. Всем пока.
И довольный пошёл домой. Нужно было готовиться к экзаменам в институт.
Выводы каждый сделает сам.
Лично я понял, что прилететь может даже из далёкого прошлого.
Ранний ноябрь. Час дня после пар. Бледноватый, солнечный и холодный осенний день всей своей красотой прямо таки вопил «Займи, но выпей!» Об этом же в наушниках плеера мне активно втирали ZZ Тop. Пришлось ломать себя через колено. Я сделал немного погромче «Beer Drinkers & Hell Raisers», поправил рюкзак, засунул в рот очередную крепкую «Житан» без фильтра (даже сейчас, бросив, вспоминаю их вкус) и, неторопясь, пошёл в Областную Библиотеку. Задач было много, преподаватель суров, и подготовка к семинару по отечественной истории требовала кучу источников и занимала весьма много времени. Интернета в доступе не существовало вообще, поэтому библиотека, огромным белым исполином возвышавшаяся в центре города, была нашим всем.
К третьему курсу я был уже полноценным участником этого самого настоящего клуба. Здесь не только знакомились с источниками и читали книги, здесь общались, знакомились с девчонками, спали, а иногда и бухали. Ничего не запрещалось, самое главное было соблюсти тишину. Только за этим следили работники читального зала, бдительные бабушки на стульчике у входа, сменявшие друг–друга, как часовые. За одно громкое слово тебя влёгкую могли подвергнуть унизительному вышвыриванию из огромного зала, даже несмотря на то, что ты больше этой бабушки раз в пять. Ни разу, за пять лет моих наблюдений в библиотеке, ни один человек (даже полубандиты получавшие заочное юридическое образованиеи упоротые боксёры со спортфака, читавшие по три строчки за день) не сопротивлялся решениям этих мегер, жриц тишины и вязания.
Мне нравилось проводить здесь время. Нравилось рыться в лабиринтах картотек, выискивая интересные, иногда даже раритетные книги. Да, сделав необходимое, я часто оставался просто почитать. Тут, например, я прочитал всего Кастанеду, трилогию Мервина Пика, одну из первых редакций «Тихого дона» без поздних правок.
Мне нравился читальный зал, где в дальнем, самом тёмном углу читального зала, у нас с однокурсниками был облюбованный стол, где мы работали, тихонечко общались, иногда легонько звякая разливаемым под столом алкоголем. Когда надоедало корпеть над книгами, зал оглядывался в поисках женского пола, и зачастую общение в зале плавно перетекало в посиделки в находящейся рядом кафухе-закусочной с народным названием «Дохлая собака».
Я обожал огромную, с ещё сталинской лепниной, библиотечную курилку, где можно было разговаривать уже погромче, сидя на широченных подоконниках, всегда была куча народу и было трудно рассмотреть собеседника из-за табачного (и не только табачного) дыма.
Сегодня, перекусив по пути продававшимся в ларьке пирожком и премерзким растворимым кофе, я порылся в картотеке на первом этаже, поднялся на второй этаж библиотеки, где у стойки выдачи книг была уже небольшая очередь. Сегодня книги выдавала совсем пожилая библиотекарша, спокойная очень маленькая и интеллигентная старушка. Мы были знакомы, она была соседкой моих бабушки с дедушкой по даче, и я время от времени помогал ей донести с магазина тяжеленную сумку (она была одинока и закупалась раз в месяц про запас).
- Добрый день, Вероника Тихоновна - дождавшись своей очереди я протянул карточки книг – восемь штук сегодня.
-Здравствуй, Валерьян – негромко сказала она, принимая карточки и читательский билет – сейчас принесу.
Недолгое ожидание, во время которого я обозревал очередь на предмет знакомых лиц. Никого.
- Вот – минут через пять на высокой дубовой стойке выдачи книг появились мои тома – отечественную историю учишь?
- Да, семинар завтра
- Ты, когда будешь сдавать, меня найди. Я до самого вечера сегодня. Отдать тебе кое-что хочу.
- Хорошо, Вероника Тихоновна, обязательно найду - ответил я и сгрёб книги со стойки. Наверное, опять семена какие нибудь бабушке передать хочет. Они любительницы цветы выращивать. Я бочком прошел мимо хранительницы тишины, с двумя острейшими спицами в руках и пошёл к своему любимому столу.
Подготовка к семинару заняла долгое время. Прерывался я только на походы в курилку. Оторваться от этого занятия пришлось уже часов в восемь, когда в животе ощутимо забурчало от голода, а за окнами была непроходимая темень. В полумраке читального зала сидела всего пара-тройка человек, на столах тускло горели настольные лампы.
За стойкой сдачи книг никого не было, и пришлось подождать минут десять. Наконец, из архива неслышно материализовалась Вероника Тихоновна.
- Да, Валерьян, долго ты сидел - улыбнулась она мне.
- Приходится…
- Ладно, давай книги приму – она сделала записи в толстую книгу, вложила карточки в книги и отдала мне читательский.
- Пойдем – сказала она после окончания процедур возврата.
Мы поднялись на третий этаж, под крышу, где были служебные кабинеты работников библиотеки. В одном из кабинетов горел свет. Мы зашли.
- Вот, хочу тебе отдать - Вероника Тихоновна порылась в полиэтиленовом пакете с яркой рекламой сигарет – я ремонт начала делать, книги у меня бесхозные стоят, вот раздаю. Ты молодой, и историк, тебе хочу отдать вот это.
Бабулька протянула мне толстые две книги, на вид очень старые, но в неплохом состоянии.
- Это «Домострой» и «Библия», наверное, век семнадцатый. Толя покойный купил по случаю в Москве ещё после войны, у меня так и лежат. Тебе, я знаю, пригодятся.
Надо сказать, что книги меня окружали с детства, и к ним я привык относиться с уважением. Поэтому отказываться от них я не стал, хотя даже не представлял их ценности.
- Спасибо, Вероника Тихоновна – я аккуратно взял обе книги. Тяжёлые, с выступающими на переплётах рисунками.
- Вот, заверни – библиотекарша протянула мне разворот бывшего «Московского комсомольца», а теперь бульварной газетки «МК». Я пошуршал бумагой, завернул книги и засунул в рюкзак. Мы ещё немного поговорили с Вероникой Тихоновной о всякой ерунде, договорились, когда я подойду в следующий раз к ней помочь с продуктами. Потом я по вечернему городу поскакал домой.
Дней через пять я показал обе полученные мной неожиданным образом книги завкафедры новой и новейшей истории с факультета, заядлому букинисту. У меня зародилась идея как-нибудь использовать «Домострой», в качестве источника в предстоящей курсовой, тему которой я пока определить не мог. Профессор долго шуршал в своих записях, но не мог определится с ценностью, а главное оригинальностью изданий, и попросил их забрать поизучать.
Изучал он их достаточно долго, и, уже в конце ноября после пар проф попросил меня остаться.
- Это очень ценные книги. – произнёс он, передавая мне упакованные в коричневую бумагу тома - их изучали антиквары и пришли к выводу, что это оригиналы приблизительно середины семнадцатого века. Переплёты дерево с кожей, издание «Домостроя» монастырское, одно из первых. Я, лично, порекомендовал бы их продать специалистам. Если надо, я тебе контакты подскажу. Да и будешь писать курсовую. Лучше сразу себе выписки сделай, чтоб книгу не испортить. А ещё лучше, если умеешь, фотографии сделай. Ну давай теперь по темам курсовой поговорим…
Окрылённый, я в этот же вечер забежал к своей бабушке. Хотел спросить у библиотекарши разрешения на продажу.
- Мне надо с Вероникой Тихоновной поговорить, у тебя есть её телефон?
- Валя, ты же не знаешь! Она неделю назад умерла! Сердце у неё больное было! –всплеснула руками бабушка.
Честно, не сказать, что я сильно горевал. Вероника Тихоновна была хорошим человеком, но не слишком мне близким. Вежливые недолгие разговоры в библиотеке, помощь в походах в магазин раз в месяц, «зравствуйте - до свидания» на даче. Не более того.
А перед глазами маячили бабки. Никому не сообщая (ну разболтав только об этом корабельным друзьям), узнав у профессора приблизительную стоимость ( где-то на трёхлетний «Форд Скорпио», мою розовую мечту в те времена), я решил продать эти книги. Проф дал мне телефон человека в Москве, сообщившего мне что он готов продать для меня книги. Человек сообщил, что он немаленький чин в свежепереименованном ФСБ и предложил привезти ему книги прямиком на Лубянку. Проф, которому я доверял, подтвердил всё сказанное, и, в последний день осени, я, с книгами в рюкзаке помчал на «собаке» в столицу. Всю дорогу туда и обратно в мыслях я представлял, как тихим сапом получаю права и приезжаю к универу на новеньком «Форде», который у нас в городе был только у «Флёра», правой руки самой сильной бандитской группировки.
Эти мечты и жажда наживы отрубили у меня любые ростки критического мышления, вследствие чего, в вестибюле помпезного здания на площади перед не очень давно снесённым памятником Дзержинскому, я отдал обе книги хрен знает кому, и без каких либо свидетельств.
Итог был закономерен. Деятель из ФСБ ( в том что он был настоящий сотрудник я уверен, он выходил через проходную показывая удостоверение и с ним здоровались входящие и выходящие люди), пару раз кормил меня по телефону завтраками, потом исчез с радаров. Грустный профессор развёл руками и сказал, что тоже не может его найти. У меня остались хуй и кеды, фотографии, написанная курсовая и бесценный опыт.
Фото примерно того времени
Исторический фон
Осень 1995 года в отличие от предыдущих годов была скупа на исторические события. И это не могло не радовать. В России после победы КПРФ на выборах в Думу началась предвыборная гонка, с целью недопущения коммунистов к президентской власти. Действующему властителю помимо запасов алкоголя помогали в этом американские политтехнологи. Как раз где то с ноября стали звучать лозунги «голосуй ( за Бориса, канеш) или проиграешь!» и раздаваться бытовые вопросы, «ты чё, обратно в совок хочешь?». Венцом политических событий осени 95 года стал первый съезд оленеводов России, который принял решение о создании Всероссийского союза оленеводов.
В мире тоже особо новых пиздецов не появилось. Шли всё те же войны, мы вписались вместе с НАТОвцами наводить мир в разваливающееся Югославии, была достигнута договорённость об участии российских войск в многонациональных силах в Боснии и Герцеговине под командованием пиндосов разумеется. Саддам получил 99,96 % голосов на президентских выборах в Ираке.
Зато «шоу-бизь» процветал. В Питере начались съёмки первого сезона детективного телесериала «Улицы разбитых фонарей». Для меня , если честно только первые два, ну может три сезона – «тру» остальные уже лажа. Там же, в Питере сняли «Особенности национальной охоты», фильм, с которого я ржу до сих пор.
В Штатах один из моих любимейших фильмов «всех времён». «Форрест Гамп» , взял все премии и первые места!
Осенью девяносто пятого вышли такие вины как «История игрушек», «Мортал Кобат» (Пощадите его, Лорд Рейден, американская жизнь ослабила его разум, слишком много телевидения) и «Четыре комнаты» (Зови меня Тедом, Энджела. Теодором меня называют только люди с заряженным пистолетом).
Зонд «Галилео» достиг Юпитера.
Недописав свои «Хроники Амбера» умер Роджер Желязны, человек, книги которого оказали на меня неоценимое влияние.
В 10-х годах работал в пресс-службе района. Она только создавалась, и начинали вдвоём, продолжали вчетвером... И мой телефон был в редакциях областных СМИ - часто звонили с просьбой оказать содействие.
И раз звонит девушка с областного телеканала: - Здравствуйте! Мы продолжаем цикл передач о людях, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, но не теряющих присутствия духа, сохраняющих позитив, и успешно эти трудности преодолевающих. И собираемся сделать сюжет о женщине из вашего района. У неё двое детей, она инвалид, но не теряет оптимизма, интереса к жизни... Но она не замужем, а нам для позитива надо показать, что она не одинока. Не могли бы вы нам найти какого-то мужчину лет 40-45-ти, чтобы он появлялся в кадре на втором плане - на кухне что-то делает, с детьми разговаривает, например...
Мне-то понятно, что нанять актёра не предусмотрено их сметами, и они хотят "прокатиться на халяву". Дескать: "Провинциалам за счастье себя в телевизоре увидеть - легко нужного подберем!".
Ответил: - Вот те на! А моя мама всем телешоу верит! А город же у нас небольшой - все всех знают! И после этой вашей передачи весь Воскресенск узнает, что вы людей обманываете! Ну, ладно, - поспрашиваю...
Рассказал об этом звонке коллегам - невесело посмеялись.
По этому вопросу они больше не звонили. Так и не знаю - сняли они у нас этот сюжет, или нет...
