Помогли ли сталинские репрессии разрушить основы сословного строя?
«Уничтожение классов достигается не путем потухания классовой борьбы, а путем ее усиления. Отмирание государства придет не через ослабление государственной власти, а через ее максимальное усиление, необходимое для того, чтобы добить остатки умирающих классов» — И. Сталин.
Думаю об этом регулярно. Не потому, что это сказал Сталин, а потому что сам подошёл на грань аналогичных выводов. Скорее, моё отношение к Сталину начало меняться, когда я обнаружил, что он был интересный теоретик. Не Ленин, но небо и земля по сравнению с «программными» простынями Путина — лоскутными одеялами, слепленными из сворованных отовсюду по кусочку лохмотьев. Другой класс политика совершенно, способного мыслить иедологически, исторически.
Тем не менее, я о своих мыслях о роли государства в классовой борьбе, на оригинальность которой я не претендую (к тому и начальная цитата), но важно, что я пришел к ней в процессе собственной работы. Я чувствую, что пока остановился где-то в начале процесса, не имея завершенной картины в голове, поэтому сказать, согласен или нет я со сталинским высказыванием я в итоге не могу. Но что-то в ней есть. Одно важное, непроговоренное достаточно в теории свойство любых классов, от каст и сословий до капиталистов — в их наследственной природе. При любом строе прежде социализма неравенство имеет свойство закрепляться и саморазгоняться сменой поколений. Поэтому настоящее уничтожение классов заключается не в том, чтобы здесь и сейчас уничтожить классовые отношения, а в том, чтобы уничтожить механизмы передачи неравенства по наследству. Иными словами, каждое новое поколение, независимо от дома, в котором оно рождено, должно начинать как бы с нуля.
В этом была историческая роль ГУЛАГа: перемолоть сословные родословные, разорвать связи экономического положения живущих в СССР людей с экономическим положением их предков, сделать так, чтобы твоё положение в сегодняшнем мире никак не было связано с положением твоих предков. И это СССР удалось: не зря для многих семей родословная словно бы заканчивается на 1917, многие семьи просто не знают, чем занимались их предки до революции (во многом потому, что многие ничем таким выдающимся и не занимались, а у кого занимались — те за сталинское время научились об этом помалкивать и прятать даже от своих детей). И это оказалось безусловным благом, как показали 1950-1960-е, после того как перемолотые Гулагом старые родословные высвободили творческий, научный, созидательный потенциал целого народа, больше не ограниченного рамками своего происхождения, потому что у всех оно было как бы обнулено. И вся новая советская элита, включая подлинную - спортивную, научную, искусства - оказалась детьми вчерашних холопов.
С другой стороны, как показала последующая история, стоит государству только снизить интенсивность репрессий и расслабиться — мол, все, старый сословный строй побеждён, новый советский человек уже тут, — как династическое классовое расслоение тут же воспроизводится моментально: дети вчерашних крестьян, ставшие элитой в первом поколении, первыми среди равных — учеными, артистами, номенклатурой — передают в том или ином виде свои привилегии по наследству, и уже их дети — внуки крестьян — становятся первым поколением барчуков, отличающихся от детей из простых семей уже по рождению, а не по заслугам. И поколение барчуков уже разменяло СССР на легализацию и монетизацию своих привилегий без малейших сомнений.
Поэтому, хотя я и понимаю, в чем был исторический смысл сталинских репрессий — в разрыве генеалогических классовых связей, без которых переход к безклассовому обществу невозможен, — итоговый результат, с возвращением капиталистического (быстро на глазах мутирующего в сословное) неравенства заставляет поставить под вопрос историческую эффективность сталинских методов в принципе. Одно дело репрессии как необходимая часть революционного процесса, а другое — репрессии, которые просто перезапустили старую шарманку по новому кругу.
Разрушение наследственных механизмов передачи привилегий — необходимое условие перехода к социализму. В социалистическом обществе каждый ребенок должен быть как ребенок крестьянина или рабочего* независимо от социального положения своих родителей, иначе маховик классового неравенства вновь раскрутится со скоростью в два поколения и отбросит любой прогресс на два шага в прошлое.
Но как этого достигать — вопрос открытый. Кроме большевиков и их последователей в других странах, никто больше не пытался подобную задачу выполнить — никто её даже не ставил так, а результаты работы большевиков показали себя пока исторически неустойчивыми.
*Это не значит, что каждый ребенок должен расти в бедности, голоде и невежестве. Кому так показалось — отрефлексируйте свои классистские предрассудки. При социализме «ребенок рабочего класса» означает сытый, обеспеченный жильем, образованием, спортивный, с доступом к любым университетам и карьерам, возможным в стране и мире. Просто — не барчук, без доступа к возможности проскочить сразу несколько ступеней в образовании и карьере, быть устроенным куда-то учиться или работать не по своим заслугам.
Источник: t.me/moralpolitics/1015
