Антисоветская клюква на выброс. Разбор сериала "Штрафбат". Десятая серия
Хоть я уже изрядно от этого сериала подустал, надо довести все до логического завершения, благо осталось всего две серии этого "правдивого" сериала, ну а потом еще подвести итоги. Да прежде чем начать, тут некоторые мне пишут, что я дескать сериал не смотрел и ничего не понял. Сразу таких разочарую, сериал я смотрел, писал статьи по ходу просмотра сериала и вся прекрасно понял. Разбор девятой серии сериала с пересказом сюжета, находится ЗДЕСЬ по ссылке.
Десятая серия начинается с особиста Харчено. Морячок стукачек, распотрошил одну из нычек уголовников, где они прятали найденный на складе харч, ну и принес все это добро особисту. Мадянов спрашивает, и много ли там этого добра. Морячок говорит что не знает, сам же он там не был, но видел как четверо штрафников, откуда то притащили четыре огромных мешка с этим добром, а потом все закопали.
Довольный Харченко, себе из бутылки налил выпивку, ему ром нравится, но больно крепкий оказался.-Нашли значит склад, и главное молчок,- раздражается Харченко. После слов морячка, что штрафники встретили на складе немцев, Хаченко заинтересовался:- Что бой был что ли?. Морячок объясняет, нет, боя не было, Глымов выпил с немцами и они разошлись. Харченко делает логическое замечание, немцы тоже за продуктами на склад ходили.
-Выпили говоришь и задружились, Ротный командир Красной Армии выпивает с заклятым врагом,- удивляется Харченко. Посмотрел бы этот Харченко фильм "Т -34", он бы еще больше удивился, там командир с заклятым врагом не только выпивает, а еще руку ему пожимает, да еще эсэсовцу. А в фильме Девятаев еще интереснее, героический летчик Красной Армии, с коллаборационистом, предателем перешедшим на сторону врага, пьет, сосисками закусывает, да еще и обнимается. Ладно Бекмамбетов своего Девятаева целоваться с предателем не заставил, было бы еще веселее. Харченко радуется тому, что Глымова он может теперь к ногтю прижать, как будто ему до этого что то мешало.
На таких радостях, Харченко напивает выпивку штрафнику Булыгину , тот выпить не отказывается. Ну еще бы, что бы алкаш, который в штрафной батальон попал за то, что пьяный ушел с позиции, от выпивки отказался, да ни за что. Харченко дает распоряжение, чтобы морячок, все подробно изложил на бумаге, а ну пока сам думу думать будет, что из всего этого можно получить. Ну как вариант устроить на складе засаду и взять на входе языка, что кстати и попытаются сделать, ну это я забегаю немного вперед. Харчено говорит морячку, что отправит его документы в штаб армии, и ему вернут погоны и звания, заслужил дескать хорошей службой.
Госпиталь. Светлана где то в ординаторской перебирает инструменты, тут врывается другая медсестричка и говорит, что там Цукермана раненого привезли, стерильный инструмент медленно падает на пол. Хирург оперирует незадачливого бойца, удивляется как хорошо его нашпиговали и бросает в тазик разные интересные предметы. Скриншот предметов делать не буду, а то еще навешают откровенный контент, но вместо осколков из тела Цукермана хирург извлекает почему то патроны.
При этом, врач называет сестричку Галей. хотя до этого она называлась Светой. Тем временем, действие переносится в штаб дивизии, особист докладывает генералу Лыкову, о наличии склада, да не просто склада - а аж целого стратегического склада продуктов для наступающей группы "Центр". Действительно, две комнаты на нейтральной полосе - это без сомнения стратегический объект невероятных масштабов, да и Группа Армий "Центр" в 1944 году только и делает, что наступает!
А вот где находится этот мегасклад, разведка никогда не знала! - И что, вот так на нейтральной полосе находится? - интересуется генерал - Его легко можно захватить, - горячится особист. Он не охраняется. Штрафники туда целых два раза ходили. Ну, в общем, правильно. Если около склада поставить охрану, все сразу поймут, что он - стратегический. А уж что будет, если расположить его в тылу - тут уж, хоть всех святых выноси!
Харченко делает предположение, что немецкое командование фронта о складе ничего не знает, они же оборудовали его в 1941 году, когда наступали, а сейчас дескать новое командование о складе может не знать. Ну да, командование о складе не знает, но вот немецкие солдаты про склад в курсе, раз ходят на склад продуктами затариваться. Неужели среди фрицев свой Баширов нашелся, пошел значит сортир искать, а наткнулся на склад.
Начальник штаба замечает:- Толково рассуждаешь майор, логично, с продовольствием у нас хреново, для дивизии это просто манна небесная. Придется сделать отступление, про тыловое обеспечение армии в 1944 году.
Тыл Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне Военное дело Коллектив авторов
Да проблемы с доставкой продовольствием были, из за весенней распутицы, из за разрушенных железных дорог. но эти проблемы старались решать. В сериале вообще непонятно какой год и какой вообще месяц. хотя по косвенным признакам удалось вычислить что время действия уже 1944 год, но вот место действия вообще непонятно. Хотя если в сериале упоминается Группа Армии Центр то это вроде бы должна уже быть Белоруссия, так как группа Армии Центр была разгромлена в ходе Белорусской наступательной операции «Багратион».
Тем временем, генерал делает предположение, что если это стратегический склад, то продовольствия там не на одну дивизию хватит, и предлагает посоветоваться с командармом. Действительно в той комнатке что нам показали, находится продовольствия на несколько дивизий сразу, иначе не может же быть. Харченко против: -Ну зачем Василий Григорьевич? Сами управимся, ну операция местного значения. Да я с одними штрафниками управлюсь. У них сейчас новый комбат Головачев, разжалованный подполковник. Толковый мужик.
Мне кажется, или Харченко к концу сериала очень сильно отупел? Ведь он мужик вроде бы не глупый, вон он как морячка и двух грабителей склада вычислил. А тут зная как Глымов и прочее к нему лично относятся, хочет обойтись одними штрафниками, а до этого постоянно в штрафной батальон ездил в сопровождении взвода автоматчиков. Почему не использовать взвод автоматчиков, или других своих подчиненных при подобной операции? Или сценарист не придумал ничего лучшего как ему персонажа Харченко слить?
Начальник штаба Харченко подкалывает:- Что захотелось отличится? Орден хочешь получить? Генерал в общем дает добро на проведение операции. Харченко радостный убегает. И вот уже особист в расположение батальона:- Ну что же ты бл.. такая мне про склад не доложил? Садись и карту давай. От такого внезапного появления, командир батальона аж чаем поперхнулся, и как ошпаренный подскочил с широко раскрытыми глазами, подчинённые видать не посчитали нужным предупредить комбата, о появлении такого важного гостя. Харченко спрашивает комбата где склад находится, тот на карте показывает. Харченко интересуется, а правда склад такой большой, Комбат говорит что сам там не был, но Глымов говорит дескать там огромный подземный бункер.
Правда то что в сериале показали, на огромный да еще поземный не очень то тянет. Харченко требует собрать ему через час людей, которые на складе были, ну так же еще 20 его людей в придачу что бы он с ними туда пошел. Он не боится что штрафники его на складе грохнут, а потом на немцев спишут? Извините меня конечно, зачем брать всех людей, одного разве недостаточно, ну что бы дорогу показал, а вот в качестве группы захвата ,взять например два или три взвода автоматчиков, ведь нам показывали у Харченко в подчинении автоматчики есть.
И вот штрафники стоят перед Харченко, и он ставит им боевую задачу:-Слушайте граждане штрафники, немецкий продовольственный склад надо захватить. Мы с вами выходим как группа захвата. Главное внезапность. Если немцев там не будет хорошо. До их появления можно будет подготовится к обороне. Если немцы будут атаковать, надо продержатся до утра. Утром к складу будут переброшены две роты под командованием Головачева. Держим оборону до конца, пока не вывезем все до последней банки.
Ночь. Группа скрытно выдвигается к складам. Особист зычно командует своим "кровавым ческистским псам", где выставлять пулеметные расчёты. Надо заметить, делает он все грамотно. Не зря его грудь украшает орден Красного Знамени. Компания заходит в бункер. Штрафники грустные. Пожрать в этом гостеприимном местечке не удастся.
Особист собирается сразу идти к входу, но тут Пахан, скромно потупившись, просит разрешения у начальника Особого Отдела дивизии, зайти на склад одному, пообщаться со старым знакомым, выпить, закурить, подождать пока немцы со склада уйдут, что бы склад захватить по тихому. Твердохлебов говорит, что Глымов прав и это хорошая идея, подождать пока немцы уйдут. Особист слегка охеревает от такой наглости, но Глымову зайти первому разрешает, но сами они тоже зайдут, но будут держаться на расстоянии. Они значит оставив одного солдата на входе, заходят на склад.
Немцы, разумеется, занимаются привычным делом, затариваются продуктами. Увидев Глымова немец улыбается, рад значит старому знакомому, гостеприимно зовет его к себе, предлагает вместе выпить. Глымов симафорит ему, типа уходи, я тут не один, счас вас будут убивать. Тут вырывается Харченко, и сразу принимается стрелять, доброму немцу приходит конец. Немцы в ответ открывают огонь, пуля попадает в особиста и он падает. Завязывается ленивая перестрелка. Немцы спешно выбегают из склада. Раненый Харченко приказывает их преследовать.
- Кто про что, а вшивый про баню, - говорит Пахан, который, как вы помните, в глазах сценариста Володарского - истинный патриот и защитник Родины, соль, так сказать, земли и жертва кровавого большевистского режима.
Серебряков приказывает готовится к обороне, Леха Стира сидит типа в окопчике и выпивает, подходит пулеметчик, он и ему выпить предлагает. А в это время пахан рассуждает, что паскудно у него на душе, как будто продал он этого немца как последний фраер. Подлое дело сделал. - Он враг - отвечает Серебряков. - Ну он же в меня не стрелял, и выпивал я с ним, как будто перемирие заключил, а потом легавым сдал. - Он враг, говорит Серебряков, - заклятый враг! Глымов говорит на это: "Я тебе про Фому, а ты мне про Ерему. А ты спроси, кого мне больше жаль, этого фрица - заклятого врага, или нашего особиста Харченко." Ну конечно ему жаль такого доброго немца, напоил его обогрел, да еще закурить дал, все друзья они на вечно.
Пока Глымов горюет о потерянном друге, в виде немецкого солдата, посмотрим немного что творили такие вот "добрые" блондиночки на советской земле.
"17 сентября 1943 г. среди военнопленных, находящихся на пункте приема военнопленных при разведотделе штаба фронта, — сообщает Вадис, — были выявлены два зондерфюрера:
Рюшер Курт, 1905 г. рождения, уроженец д. Борштедг, 20 км от г. Магдебург, из крестьян-кулаков, немец, образование среднее, награжден крестом „За военные заслуги“ 2-го класса;
Борман Николаус, 1907 г. рождения, уроженец д. Реттминген Трирского административного р-на Рейнской обл., из крестьян-кулаков, немец, образование 8 классов народной школы».
У контрразведки «Смерш» имелась информация, указывающая на совершение задержанными преступлений: «Зондерфюреры Рюшер и Борман, доставленные в Бурынский район, были опознаны местными жителями. Последние дали исчерпывающие показания о преступной деятельности Рюшера и Бормана. Всего по делу было допрошено 15 свидетелей, в том числе бывшая переводчица сельхозуправления Рюшера Ф. Данилова-Вааль, бывший бухгалтер Череповского опорного пункта Ковалев, бывший староста с. Ново-Александровка Бурынского р-на Лифер и др.
Следствием вскрыто, что, являясь руководителями сельского хозяйства района, Рюшер и Борман под видом плановых сельскохозяйственных поставок проводили грабеж местного населения, подвергая жителей неслыханным пыткам и издевательствам. За время немецкой оккупации по Бурынскому району было расстреляно и повешено до 2000 человек и насильно отправлено в немецкое рабство свыше 4500 молодежи.
2-4 сентября 1943 г. при отступлении немецких войск из Бурынского района немецкие солдаты по приказанию Рюшера и Бормана производили поджог жилых домов и вновь собранного урожая. В с. Череповка Бурынского р-на было сожжено 434 жилых дома со всеми хозяйственными постройками, в с. Николаевка — 372 двора из 380 дворов, имевшихся в селе, в д. Михайловка — 180 дворов. Всего по Бурынскому р-ну было сожжено 2140 жилых дворов и около 48 000 центнеров вновь убранного урожая. Лично Борман взорвал в с. Череповка 5 амбаров с зерном и дом, в котором он жил".26 сентября 1943 года контрразведка «Смерш» задержала еще троих немцев:
«Рим Ганс Иохим, 1924 г. рождения, уроженец г. Фридлянд (Германия), немец, из семьи ремесленника, образование 10 классов, член союза гитлеровской молодежи, ефрейтор саперного батальона 292-й пехотной дивизии;
Одиниус Вильгельм, 1910 г. рождения, уроженец г. Аахен (Германия), немец, из семьи служащих, по профессии католический пастор, образование высшее, ефрейтор-санитар 2-й роты 6-го пехотного полка;
Шварцингер Йозеф, 1912 г. рождения, уроженец д. Хоррик, около г. Мюнд (Австрия), австриец, из семьи служащих, образование 7 классов.
На восточном фронте с 22 июня 1941 г., обер-ефрейтор 448-го пехполка, 137-й пехотной дивизии».
Они были задержаны передовыми частями Красной армии 23 и 24 сентября 1943 г. недалеко от села Новый Ропск Климовского района Орловской области. Немцев взяли фактически на месте преступления. Они были опознаны жителями села Новый Ропск как участники зверского расстрела мирного населения сел Новый и Старый Ропск, организованного немцами 23 сентября 1943 г. в лесу Сетники.
«Проведенным по делу следствием установлено, — говорится в документе, — что в 14:00 23 сентября с. г. отступающие немецкие части с трех сторон оцепили лес Сетники, расположенный в 4 км северо-западнее села Новый Ропс, и начали массовое истребление укрывавшегося в этом лесу мирного населения близлежащих деревень. При расстреле немецкие солдаты и офицеры глумились над советскими гражданами, избивали прикладами, кололи ножами и штыками, вспарывали животы, вырезали сердца, выкалывали глаза. Всего в этот день немцами было убито более 200 детей, женщин, мужчин и стариков мирных жителей сел Новый и Старый Ропск... К следственному делу по обвинению Рима, Одиниуса и Шварцингера приобщена справка священника Ново-Ропской церкви Тихона Завлоцкого о погребении им в период с 24 по 27 сентября 1943 г. 105 детей, женщин, мужчин и стариков — жертв расстрела, организованного немцами 23 сентября с. г.».
28 сентября 1943 года каратели предстали перед военно-полевым судом и были приговорены к смертной казни через повешение. «Приговор приведен в исполнение 2 октября 1943 г. на площади села Новый Ропск Климовского района Орловской области», — докладывал генерал Вадис.
Возвращаемся к просмотру сериала. На вопрос Глымова, Серебряков хищно скалится. А Пахан говорит, что фрица ему жаль больше, потому что погибший Харченко был гнида, хуже заклятого врага, да и вообще Батюшка про него сказал, что он - бес и все, что от него исходит - бесовщина Уголовники, как известно сценаристу Володарскому, были Истинно Православные Люди, они так веруют, что даже кресты на себе татуируют - верный признак истинной святости.
- Ты что, выпил? - интересуется у Глымова Серебряков. - Ну выпил. Что теперь расстреливать будешь? Давай, - отвечает Пахан - Эх, мать моя, Россия! Половину расстреляли, пересажали, остальных немец долбает. А кто останется-то а Василий Степанович? На этом моменте, что половину страны пересажали и расстреляли, разговор заканчивается.
Побегают бойцы с новым комбатом, который спрашивает:-Где Харченко? Что за стрельба тут у вас была? Где склад? Мы уже мешки приготовили, грузить сейчас будем. Ну тут ему и говорят что Харченко убит, затеял бой с немцами, ну и погиб по дурости на складе. Новый комбат в растерянности:-Как убит? Что теперь делать то? Тут подходит уверенный Твердохлебов и говорит что надо готовится к обороне, не до провианта пока.
Госпиталь. Раненый Цукерман приходит в себя, около него уже находится Галя или Света, я что то уже запутался кто она. Тут до штрафника доходит, что он теперь дезертир, Света или Галя говорит ему чтобы он не беспокоился. Район склада. Немцы открывают артиллерийский огонь, Баширов переживает, что их склад, сейчас с землей смешает. Твердохлебов предлагает новому комбату уходить. -А как же склад, провиант?,-переживает комбат. На что Серебряков говорит, что нет больше склада., разбомбили немцы склад несколькими попаданиями. Вот тебе и стратегический склад продовольствия, на несколько дивизий, три попадания снарядов и амба.
Комбат артачится, дескать отходить приказа не было. Новый комбат звонит генералу, сообщает, что Харченко убит, а склад уничтожен. - А жрачка? - беспокоится видать проголодавшийся генерал. -Жрачке тоже настала амба. Генерал очень сильно после телефонного разговора переживает, он про захват склада уже доложил, расхвастался, а тут такая неприятность получилось. Заодно сообщает начальнику штаба, что Харченко убит при захвате склада. Госпиталь. Опять Цукерман милуется со своей Светой, и спрашивает о судьбе раненого танкиста майора. Света сообщает что он умер, не успев так получить звания Героя.
Опять район склада. Штрафники начинают отход, раненых забирают с собой. Камера показывает трупы, как бы намекая, что люди погибли ни за что. Убит в итоге и новый комбат, ведь у него нет эпической крутости Твердохлебова, вон он сколько штрафным батальоном командует и ни одной царапины.
Командование оставшимися людьми батальона, принимает на себя Серебряков. Штрафники сидят в блиндаже, и поминают недобрым словом особиста. Батюшка делает замечание, что это не по-христиански так про покойника. А потом встает, упираясь головой в потолок и начинает возносить молитву. Я это комментировать с вашего позволения не буду. После молитвы все выпивают рому. Потом Серебряков, на карачках ходит по мелким окопам и поит бойцов, стоящих на посту, за помин души штрафников, не Харченко.. Это точно не армейская часть, а банда атамана Грициана Таврического, кони стоят пьяные, хлопцы запряженные. Сцена длинная. Съемочная группа нагоняет хронометраж, как только может, да и вообще большую часть сцен убрать, хорошая коротметражка получилась бы.
Тем временем, генерал Лыков, получает разгоняй в штабе армии от выше стоящего начальства, за идиотскую операцию с продовольствием:
- Ответственность за операцию несу я, заявляет Лыков. -Черт знает что такое, фронт в наступление готовится, продовольствие по сусекам наскребаем. А вам немецких сосисок захотелось,- говорит командарм. -Честно говоря дивизия снабжается плохо, солдаты недоедают, о физическом состоянии и говорить не приходится, ниже среднего,- говорит Лыков.
-Знаю, не вас одних снабжают плохо, и не по тому что доставка продовольствия налажена плохо, потому что нету. Страна отдает фронту последнее, и это надо понимать, Потери большие,- говорит командарм.- Двадцать четыре особиста с майором Харченко, и около ста человек штрафников, точными данными не располагаем. При этом, командарм стоит, точнее прохаживается, а генерал Лыков сидит, хотя команды сидеть не было. - Поделом вам, только штрафников жалко - говорит командарм и сообщает, что получен приказ о наступлении.
Расположение батальона. Батюшка поет песню, штрафники ему дружно подпевают. Потом штрафники вспоминают что у них поминки и принимаются петь частушки. Ну правильно, хоронили тещу, порвали два баяна, так же и надо. Блатные поют про любовь, а политический про Сталин Кирова убил в коридорчике. Пахан делает страшное лицо и говорит, что тут не все по 58-й сидят и многие могу обидеться за товарища Сталина, которому обязаны за счастливое детство, прекрасную юность и так далее. Выражение его лица говорит о том, что слова его неискренни, однако, Батюшка замечания ему не делает. Блатные продолжают голосить похабные частушки, но Батюшка берет гитару и поет "Гори, гори, моя звезда", все задумчиво слушают.
ОПЯЯЯТЬ Госпиталь. Цукерману уже лучше, Света за ним ухаживает. И вот он уже на улице и оказывается может ходить да еще самостоятельно, вот это да, вот что Молитва животворящая делает, ну или организм у него как у Росомахи из фильмов про Людей Икс. А Серебряков отправляет куда-то разведгруппу, Пахана, еще одного урку и хрен знает откуда взявшегося ингуша. Группа, понятное дело, уходит средь бела дня, чтобы никто не догадался, но идет уже ночью. Идут в полный рост, не пригибаясь. Ну и как в разведке не закурить нехитрую солдатскую цигарку? Ну а если была бы выпивка, то наверное и выпили бы, но нету и склад с продуктами накрылся медным тазом.
Заодно беседуют с ингушем . - Как же ты, дитя гор в штрафники попал? - Я не дитя год, я - мужчина гор. Старшине в морда дал за то, что он нехорошо сказал. - А что же он сказал? - Мнэ сказал, про мою мать! Я сначала хотел застрелить, а потом просто в морда дал. Да так дал, что челюсть ему говорят сломал. Он лежал долго, совсем не двигался. Глымов говорит:-Понял Чудилин ты при нем осторожно разговаривай, а то вообще убьёт.
Сделаю краткое отступление. Вот что писал про проведение разведки штрафниками М.И. Сукнев, командовавший тогда отдельным штрафным батальоном, вспоминал:
«А впереди – 25 декабря (католическое и протестантское Рождество), в этот день, знаю, немцы не стреляют, пьют крепко, им разрешено. Наблюдатели тоже не удерживаются. Бдительность притуплена. Одесские разбойнички высмотрели один засадный пулемет, что выдвигался немцами в начале ночи. Рассчитали точно: когда появятся пулеметчики, когда будут сменяться. Откуда бросают осветительные ракеты. Систему огня дотов и дзотов. Пришли ко мне на КП, докладывают, да еще как! Не каждый командир так изложит диспозицию по захвату «языка».
– Товарищ комбат, засекли мы один их секрет. Но пойдем днем. Ночью подкараулят, ракета – и нам конец.
– Что вы, ребята, днем?! – удивляюсь я.
– Мы перебежим Волхов перед самым заходом солнца.
– Что ж, 500 метров не так далеко для молодых глаз.
– Разрешите нам, шестерым с комроты Крестьяниновым, перейти Волхов до темноты! И из засады брать фрица!
Ребята настаивают: украдем фрица, и все тут!
Это что-то новое. Идти при закатном солнце, когда противник изволит ужинать, в Рождество приняв приличную дозу застольного. На то и расчет.
Но слева высится кирпичная труба электростанции высотой до пятидесяти метров. И там НП противника. Вся оборона сплошь утыкана огневыми, пулеметными точками, глядящими на Волхов из амбразур…
Я собрал свой штаб. Советуемся. Калачев, Лобанов, зам по строевой Кукин, командир роты Крестьянинов. Проскурина не было. Одесситы настаивают. Они идут на смерть, чтобы «заслужить доверие народа»!
Мы знали, что воры к немцам не убегут. Те им все равно воровать не дадут… И мы согласились.
Шестеро разведчиков с командиром Крестьяниновым в маскхалатах, бросками, где по-пластунски, где юзом, где, согнувшись, бегом, миновали лед Волхова и успели залечь вокруг окопа – пулеметной засады немцев. Темнота сгустилась. С той стороны – тишина. Немцы повесили по нескольку ракет. И вдруг слышим глуховатый взрыв гранаты Ф-1. Еще через несколько минут появились разведчики, неся на руках немецкого унтер-офицера, легко раненного в бедро».
Командир 225-й стрелковой дивизии полковник П.И. Ольховский вручил командиру роты Крестьянинову орден Красного Знамени, а остальным – ордена Красной Звезды.
Дальше штрафники уже ползут, потом бегу, потом опять ползут. Перед самыми немецкими позициями сверяют часы, подсвечивая себе фонариками. Разделяются и договариваются встретиться через час. Глымов ингушу говорит, если с языком не получится, то возвращайся один. Зачем группа и без того минимальная для такого задания численности еще и разделяется?
И вот штрафники сидят в немецких окопах, ожидают когда же на блюдечке с голубой каемочкой языки сами им в руки попадут. Первым языка захватывает ингуш, дождавшись пока немец подойдет к его позиции, он как выскочит, как выпрыгнет и по башке ему лопаткой. Завязал пленному руки, заткнув чем то рот тужится и тянет его из окопов. Захватив каждый по немецкому пленному, разведчики отправляются в расположение батальона. Вот это продуктивность, три языка за один рейд, у профессиональных разведчиков одного языка не всегда взять получалось, а эти взяли сразу троих.
Серебряков, уже одевший задом наперед свою верную портупею, радуется. Майор и лейтенант - хороший улов. Пахану и урке обещаны ордена. - А мне орден? - спрашивает ингуш. - А у тебя рядовой, он не котируется..-А чем он хуже - он, что, незаконнорожденный? Откуда ты знаешь, может он знает побольше других, обижается ингуш. - Да ты пойми, начальство рядовых не ценит,- пытается успокоить его Твердохлебов. - А что ты сразу не сказал? Думал, я побоялся бы офицера привести? Нехорошо ты поступил! И ингуш уходит обиженным.
Новый начальник особого отдела, сразу видно человек неплохой, да и вообще целый подполковник. Он говорит Серебрякову, что верит ему и пожимает горячо руку. Ну хоть под конец сериала нормального начальника особого отдела показали. На этом серия заканчивается.
Продолжение следует....
При написании этой статьи использовались скриншоты сделанные мною при просмотре этого сериала на одном из ютуб каналов.
Если вам понравилась статья, ставьте лайк, да и на канал подписываться не забывайте.
