“Это не из-за его денег”, — прислала сообщение Марина.
“Конечно, ты же за ними никогда не гналась”, — ответил с иронией ей Антон, горестно вздыхая.
Она решила оправдываться перед ним? Зачем? Знала бы она, сколько у него, Антона, сейчас проектов… Но уже поздно.
Только Катя металась между родителями, не зная, как себя вести. Ненавидеть маминого нового мужа? Винить мать, за то что не прошла рядом с отцом трудные времена?
С улицы окно щедро поливал ливень. Сплошной водопад полностью застилал отдушину Антона – художник так любил смотреть на листву за окном, птиц, небо...
Антон включил свою любимую композицию Эннио Морриконе. Только такая мелодия и такая погода могут как-то по-хорошему опечалить душу, чтобы потом все эмоции вылились в новый шедевр мастера.
В такие моменты Антон превращался в настоящего Антонио, внутри которого отзывалась каждая нота прекрасного музыкального произведения.
— Да что это я! — Антон в сердцах остановил мелодию. Муза и так не приходит, а тут ещё в меланхолию затягивает вместо обычного умиротворённого состояния. Дракон получается совсем не такой, остальные персонажи тоже не выходят! Что с ним сегодня?!
Антон встал и уткнулся лбом в холодное стекло. Красивая музыка смолкла, оставив ему только шум ливня. Антон закрыл глаза и стал слушать. Дождь. Ветер. Лай...
Лай? Никто же не додумался с собакой в такую погоду выйти?
Анон жил на втором этаже, благословляя несколько пролётов, которые отделяли его от первого, когда ломался лифт, и сдержанно ругая шумные компании, которые хорошо было слышно в тёплые вечера с улицы.
Антону не сиделось дома. Он натянул куртку и вышел на балкон. Лай стал громче. Заливистый. Будто бы отчаянный. От подъезда отъехал автомобиль. Собака надрывалась до хрипоты и даже ливень не мог заглушить её отчаяние.
— Да что такое! Такая погода, и не поймать музу! — Антон торопливо спустился на первый этаж, на ходу застёгивая куртку и натягивая капюшон.
К стеклянной двери со стороны улицы была привязана большая коричневая собака. Нет, огромная. Со слипшейся шерсти струилась дождевая вода.
Пёс продолжал надрывно лаять, не понимая, что его возмущения тонут в шуме буйной непогоды и его точно уже не слышат те, чей автомобиль вынырнул со двора.
Антон нажал на кнопку и медленно открыл дверь. Мокрая собака, не обращая на него внимания, сверлила взглядом дорогу и продолжала надрываться.
Антон помедлил. Отвязать? А если пёс ринется в ливень, пытаясь догнать машину? Вряд ли его здесь оставили, чтобы позже забрать… Видимо, так некое подобие человека решило избавиться от собаки…
— Эй, дружок! Тихо-тихо! — Антон заставлял себя говорить с собакой, пока отвязывал поводок от ручки двери и затягивал пса внутрь.
Лай умолк. Добрые глаза с надеждой и удивлением смотрели на Антона. Стеклянная дверь захлопнулась, сделав шум дождя глухим и отгородив человека и собаку от непогоды.
Пёс весь продрог, его трясло мелкой дрожью. Он смотрел на Антона во все глаза.
— Сидеть, — неловко скомандовал мужчина, пытаясь понять, насколько четверолапый готов общаться.
Но сидеть никто и не думал. Пёс обнюхал Антона, одобрительно гавкнул (так решило воображение художника), а потом без лишних церемоний здоровяк прыгнул на Антона, пытаясь лизнуть его лицо.
— Так ты не злой вовсе? Ну, пойдём, обсушим тебя, что ли?
Мужчина и пёс уже несколько дней привыкали друг к другу. Четверолапый охотно запрыгивал на кровать, на диван, на кресло, на кухонный стул, с которого неизменно падал, и вообще был довольно энергичной личностью.
Казалось, что они жили так уже давно. Антон даже забыл, почему у дракона в его иллюстрации оказался такой обжигающий взгляд. Второй рисунок вышел отличным.
— Антонио, потрясающе! — восхищалась в трубку Вера Николаевна после просмотра набросков.
Антон осознавал, что какая-то жизнерадостность, которая прокралась в его квартиру с брошенным псом, передалась и ему. Он обнаружил душевный подъём, который так искал.
Но настоящий талант пса был замечен во время следующего дождя, когда Антон снова, по давней привычке, включил любимые итальянские композиции.
Пёс стал “подпевать”, подвывать, лаять, запрокидывая голову.
— Эннио! — хлопнул в ладоши Антон. — Вот как я тебя назову!
“Кто кому помог – ещё большой вопрос…” — думал Антон, завершая работу над проектом. Эмоции персонажей получились сильными и выразительными.
Чем меньше дней оставалось до свадьбы, тем Катя чаще старалась приезжать к отцу. Эннио привел ее в восхищение:
— Папа, какой классный пёс! Странное имя для собаки, правда…
А ты изменился, — сразу отметила девочка.
— Что ты, это всё мой новый гель для бритья, — отшучивался отец, закатывая глаза и махая рукой, словно юная кокетливая девица.
Катя только смеялась – она уже забыла, каким весёлым может быть её папа.
— И вообще, я теперь больше бегаю. На прогулке Эннио не терпится догнать всех наших знакомых собак. Я даже не знал, что соседку с таксой зовут Ирина, а на десятом этаже пудель у Вадима, отличный мужик!
— Кто, пудель? — засмеялась Катя. — Ясно, папа, за твою социальную жизнь можно не переживать. Она больше не состоит из посещений офиса.
Эннио сразу полюбил Катю, а она каждый раз привозила домой багаж рассказов о том, как они вместе с папой и его Эннио бегали в парке. Как-то Катя даже огорчила маму, совершенно не подозревая об этом:
— …А потом мы с папой пошли в кафе возле парка, Эннио лежал под столом. И тут слышим “Антонио! Антонио!”, — Катя хохотала, вспоминая восхищённые глаза Веры Николаевны, — ну, папина начальница точно без ума от него, а папа, как ослик, не понимает ровным счётом ничего!
А Эннио как бросился обнимать Веру Николаевну, а она как упала. Прям на папу, который вскочил поздороваться! Папа давай её поднимать, она вся красная, и такие они оба милые!
Катя остановилась посмеяться от души, вспоминая незабываемую картину.
— Мам, что с тобой? — вдруг Катя заметила выражение лица мамы. Марина закусила губу, побледнела.
— Начальница папина, говоришь? — промямлила мама. — И зачем ты мне всё это рассказываешь? Не хочу ничего знать! — она рассердилась, сама не понимая почему...
Не знала Катя, что мамин жених становится всё менее щедрым по мере приближения важной даты бракосочетания.
Для Кати подарки маминого “Стасика” ничего не значили – вот она и не заметила, как они перестали появляться. Она их просто складывала в шкафчик, не надевая украшения при папе и только время от времени при маме и Стасе – из вежливости.
Марина же измеряла новыми подарками силу любви и мрачнела, как туча, каждый раз, когда её избранник, соответствующий всем Марининым параметрам (“богатый”, “щедрый”, “ездит на дорогом автомобиле”, “бизнесмен”) оставался всё таким же успешным предпринимателем, но щедрость его испарялась буквально с каждым днём.
Вот Антон для неё никогда ничего не жалел…
Катя замечала изменения в маме. Спрашивала, но мама молчала. Молчала, потому что было стыдно из-за собственной глупости. Из-за того, что надежды рушились, а Стас становился совсем другим прямо на глазах. Вместо красивой жизни из своего воображения её ждали дни вот с этим занудой.
Антон уже, судя по всему, и думать о ней забыл! Последняя мысль докучала ей даже больше, чем царившее в её душе разочарование в женихе...
Антон с первого дня знакомства с Эннио думал о том, чем же такой замечательный пёс мог не угодить бывшим хозяевам? Эннио больше никогда не лаял так неистово, как в тот день.
Тогда он напомнил Антону яростного, озлобленного дракона. Точно с первой иллюстрации. За что пёс был зол – добрые и выразительные глаза Эннио, конечно, знали, но рассказать не могли...
Вера Николаевна пригласила Антона на прогулку.
— Ты на неё больше так не прыгай, а то она, бедняжка, в прошлый раз испугалась, — наставлял Антон своего четверолапого друга, обуваясь в коридоре.
Сам не понимая почему, Антон надел свои “нормальные” брюки и красивую рубашку – наряд был выбран Катей ещё накануне вместо привычного спортивного костюма.
А шестнадцатилетние уж наверняка понимают в “нормальной” одежде:
— Папа, ты же не пойдёшь в спортивном костюме на свидание!
К удивлению Антона Эннио при встрече сел и подал лапу новой знакомой вместо привычных радостных запрыгиваний.
— Как он Вас слушает, Антонио, просто очаровательный пёс! — в умилении складывала руки на груди Вера Николаевна.
— Я тоже так думаю, — охотно закивал художник, — моя большая муза! Как он мне дома настроение поднимает – словами не передать! Вот одного не пойму, кто его мог оставить, это ведь абсолютно безобидное создание!
Однако ответ на свой вопрос Антон получил как раз во время их совместной прогулки. Вера Николаевна уговорила Антона пройтись до кинотеатра и посмотреть афишу.
Новое здание примостили как раз на окраине парка, что для многих было очевидным плюсом – перед кино было где погулять.
Когда они подходили уже настолько, что Вера Николаевна стала вчитываться в названия новинок кино, Антон резко остановился – на ступеньках, ведущих к центральному входу, стояли Катя, Марина и будущий Маринин муж…
— Твоя дочь? — с любопытством поинтересовалась Вера, переводя взгляд с Антона на Катю, которая яростно махала отцу, широко улыбаясь, и на мужчину с женщиной.
Казалось, женщина собирается пойти вперёд, как и Катя, но мужчина резко остановил обеих. Отрывки его грубых фраз донеслись до Веры и Антона. Катя что-то резко ответила, дёрнула плечом и собралась было пойти навстречу к отцу, но мужчина схватил её за руку.
В этот момент случилось то, чего никто не ожидал. Миролюбивый Эннио резко вскочил. Антон, растеряв бдительность и сам уже было собираясь двинуться к компании, выпустил поводок.
Ощутив свободу движений, Эннио помчался. Вот она, девочка, его подруга. Кто её так резко хватает? Также было и в его предыдущей семье…
Женщину резко схватил мужчина в порыве ссоры и поплатился за это рваными штанами и ночью в холодном гараже, куда его загнал пёс. Эннио, конечно, тоже поплатился – утром его увезли неведомо куда, но исправить уже ничего было нельзя...
Сейчас он покажет этому наглецу! “Наглец” явно опешил. Вскоре стало ясно, что яростно лающий пёс направляется прямо к нему. “Наглец” помнил – убегать от собак себе дороже, но ноги как-то сами понесли его прочь от неожиданной лающей напасти.
Ноги несли и несли, пока не прибежали к машине. Хорошо, что парковка была рядом. Только потом он сообразил, что мог бы и в здании кинотеатра укрыться, но было уже поздно.
Пёс неистово лаял, пока Антон не забрал прыгающего на дверь автомобиля Эннио и не оттащил подальше. “Наглец” отчаянно махал Марине и Кате из своей машины, но эти двое в ответ только отмахнулись от него.
Марина заметно нервничала, разглядывая Веру, а Катя хлопала в ладоши и не могла сдержать улыбку – настолько забавной была “кислая мина” Стаса (так потом говорила Катя, вспоминая не раз этот случай), так и просидевшего в машине, пока Марина не подошла и не объявила ему, чтобы он уезжал без них.
Каким-то внутренним чутьём Антон догадался — Эннио очень не любит злых и жестоких людей.
Марина опомнилась. Как-то сразу после случая перед кинотеатром она представила, что её новый муж будет ТАК командовать дома. Свадьбы не было...
Вера Николаевна, в свою очередь, не упустила художника, переехав к уже своему Антонио и став хозяйкой Эннио.
Кате всё нравилось – в конце концов, разбитого не склеишь, но судьба отвела подальше, и даже загнала в автомобиль, маминого несостоявшегося спутника жизни.
Папа был счастлив с Верой, а Эннио стал её другом на многие-многие годы. И, конечно, папиной хвостатой музой.
Автор - Мария Страхова. Источник.
