Артём вышел на платформу, затянув куртку с капюшоном, будто пытаясь спрятаться от собственного предчувствия. В наушниках трещала электронная музыка, а в кармане жужжал телефон — мать слала сообщения: «Ты уверен, что тебе туда?» Он отключил уведомления. Лес за станцией казался обычным — сосны, берёзы, тропинка, — но что-то в нём было не так. Как будто деревья стояли слишком правильно, образуя узор, который мозг отказывался распознавать.
Первые километры он снимал на камеру смартфона. «Блогерам пригодятся кадры — «Тайная жизнь леса: мифы и реальность». Но экран вдруг замерцал, покрываясь статикой, а в наушниках завыл сигнал, похожий на азбуку Морзе. Артём вырвал штекер, но тишина оказалась хуже: воздух вибрировал, как стена невидимого частокола. Под ногой хрустнула ветка — нет, не ветка. Человеческая ключица, обёрнутая мхом. «Галлюцинация», — прошептал он, но уже доставал карманный спектрометр, купленный на AliExpress. Прибор зашкаливал на частоте, которой не должно существовать.
Костёр разжечь не удалось. Сухие ветки шипели, выделяя чёрный дым, пахнущий палёной кожей. Артём включил фонарик на телефоне — луч упёрся в берёзу, где смола стекала рунами: «ТЫ НЕ ЗДЕСЬ». «Спасибо, кэп», — буркнул он, снимая код на камеру. Внезапно экран погас, а в темноте зажглись глаза. Не звериные. Человеческие. Сотни пар, висящих в воздухе, как звёзды мёртвой галактики. Он побежал, спотыкаясь о корни, которые пульсировали под ботинками, словно вены.
Утро застало его у ручья. Вода была прозрачной, но спектрометр вопил, показывая аномалию. Артём зачерпнул ладонью — жидкость мгновенно помутнела, заполнившись личинками. «Биохакинг по-лесному», — усмехнулся он, но голос дрожал. На песке личинки выстроились в стрелку. «Север? Или туда, где чаще падают спутники?» Он двинулся в указанном направлении, поправляя рюкзак с оборудованием: GPS, тепловизор, портативный детектор ЭМП. Все приборы молчали. Лес глушил сигналы.
Тропа вывела к лавочке. Современной, железной, с табличкой «Отдыхай, но не засиживайся». Артём сел, включив диктофон. «День второй. Лес генерирует электромагнитные помехи. Возможно, аномальная зона, но...» За спиной хрустнули ветки. Существо вышло из чащи — не зверь, не человек. Тело, словно собранное из коры, глаза — камеры наблюдения с красными огоньками. «Ты — администратор этой зоны?» — спросил Артём, сжимая карманный электрошокер. Существо щёлкнуло «объективом», и из-под земли выползли провода, обвивая его лодыжки.
Избушка стояла в полукилометре. Не старая — бетонная будка с вывеской «Сервисный центр». Внутри пахло озоном. На столе лежал ноутбук с открытым чатом:
**Неизвестный:** Ты в ловушке.
**Неизвестный:** Смотритель.
**Неизвестный:** Ты сам вошёл.
Экран погас. Стены задрожали, превращаясь в сплетение корней и оптоволокна. Артём выбил окно — за ним был лес, но другой: деревья-башни с экранами вместо листьев, транслирующими его детские фото.
Спасение пришло неожиданно. Дворняга с ошейником-трекером вцепилась в штанину, таща к дороге. «Ты хоть знаешь пароль от Wi-Fi?» — бормотал Артём, спотыкаясь. Они вырвались на асфальт. Фура с логотипом «КиберЛес» чуть не сбила их. Водитель в очках дополненной реальности высунулся: «Эй, сталкер, здесь частная территория! Деревня через пять км!».
В больнице Артём показывал врачам записи. На экране — только статика. «Стресс», — заключили они. Ночью телефон взорвался уведомлениями. Последнее сообщение: «Ты вышел. Но Чаща помнит». Утром нашли флешку в кармане. На видео — он стоит в лесу, а вокруг него танцуют тени с лицами из пикселей.
Деревня «Ягодное» теперь в списке аномальных зон на форумах сталкеров. Артём ведёт блог о тёмном интернете и пишет книгу: «Чаща: сеть, которая дышит». Иногда ночью он слышит, как шумит монитор. А в лесу, на месте лавочки, стоит серверная стойка. На корпусе — гравировка:
«Артём. Аккаунт заблокирован»
Нарыл свой старый рассказ.
