Однажды скучной субботней ночью, когда мы были юны и чувствовали себя неуязвимыми, мы с друзьями решили поиграть в “Лестницу”. Все просто: для этого нужна черная лестница и как минимум три человека. Чтобы выиграть, нужно спуститься со всех пяти лестниц. Есть только 4 правила:
Правило №1: Начав играть, ты не можешь уйти.
Правило №2: Спускаться нужно задом наперед.
Правило №3: Пока находишься на лестнице, нельзя ни с кем разговаривать.
Правило №4: Пока идешь по лестнице, ни за что не отпускай руку товарища.
Так просто, правда? Мы тоже так думали. Поиграть нас уговорила моя лучшая подруга Марго. Предоставленные самим себе, Джонатан и я с удовольствием провели бы перед телевизором все лето, вплоть до начала ознакомительных занятий в колледже. Как и подметила Марго:
– Вы бы снова смотрели те же скучные шоу, играли в те же скучные настольные игры и сплетничали о тех же скучных людях!
Марго была из тех людей, о ком обычно говорят “далеко пойдет”. Она распланировала всю свою жизнь, начиная с колледжа и заканчивая достижениями в карьере через десять лет. Честно говоря, она была настоящим стихийным бедствием. Например, когда нам было по двенадцать лет и мы все еще наивно верили в Санта Клауса, Пасхального кролика и Зубную фею, наши родители повели нас в торговый центр к Санте. Марго 15 минут подряд спорила с Сантой о том, почему списки хороших и непослушных были несправедливыми и не учитывали нюансы. Окончательно сраженный, в конце концов он сказал ей, что примет во внимание ее аргументы и создаст Нейтральный список.
Мы с Марго были лучшими подругами почти всю жизнь. Кто-нибудь посторонний мог бы сказать, что у нас слишком мало общего. Марго была потрясающей, пылкой и искренней. Она взяла столько предметов на углубленное изучение, что поставила новый рекорд в нашей школе. Она всегда точно знала, чего хочет и как этого добиться. По сравнению в с ней, я брела по жизни как амеба. Рядом с Марго, я была такой невзрачной, что люди иногда забывали о моем существовании.
Мои родители смотрели на нас и озадаченно качали головами.
– Ладно, говорят, противоположности притягиваются, – тихо сказал папа однажды.
В конце концов, какая разница, что думают другие люди. Наша дружба держалась на прочном фундаменте – любви ко всяким ужасам и паранормальному. Мы обменивались страшилками поздно ночью вместо сна, постоянно смотрели новые фильмы ужасов и телешоу, а в перерывах между уроками переписывались о паранормальном на форумах. Вместо того, чтобы конфликтовать, мы существовали в идеальном балансе.
Я никогда не думала, что кто-то может нас разлучить. И тут на сцену выходит Джонатан.
Он перевелся к нам в школу в начале последнего года, когда большинство дружеских отношений уже пережили бесчисленные подростковые ссоры и были достаточно крепкими. Все обратили на него внимание, потому что Джонатан был высок, темноволос и красив. Но он казался высокомерным и отчужденным. Вместо того, чтобы сблизиться с кем-нибудь, он держался особняком и весь обед читал книги. Однажды мы случайно врезались друг в друга, и его книги разлетелись по сторонам. Стивен Кинг, Пол Трамбле, Стивен Грэм Джонс и Сильвия Морено-Гарсия... Помогая собирать их, я спросила, какая книга Стивена Кинга у него самая любимая. Так мы стали друзьями. Оказалось, он вовсе не высокомерный, а просто невероятно застенчивый.
Он был потерянным кусочком пазла, который дополнил нашу с Марго дружбу. Его черный юмор и сухие шутки вписались идеально. И естественно, он по уши влюбился в Марго. Откуда я знаю? Потому что она убийственно красивая. У нее длинные черные волосы, которые она носит во французской косе, и темно-серые глаза. Я видела, как загорелось его лицо и какие взгляды он бросал в ее сторону.
Голос Джонатана вырвал меня из моих мыслей.
– Мы действительно собираемся это сделать? Я планировал валяться на диване весь день.
Он провел рукой по своим темным кудрям и одарил нас кривой улыбкой, от которой у меня внутри все перевернулось.
Марго повела нас в кладовку ее огромного дома. Полки гнулись под весом консервов и банок, круп и макарон, и других продуктов, сложенных до самого потолка. Если бы вдруг случилось землетрясение, человека, зазевавшегося в этой кладовке заживо погребло бы под всей этой едой.
– Конечно, собираемся, – сказала Марго. Затем она смягчилась и жалобно поглядела на нас. – Ребята, я хочу приключений. Вы же знаете моих родителей. Будь их воля, они завернули бы меня в пупырчатую пленку и заперли в сейф.
К сожалению, она была права. Мистер и Миссис Оден яростно защищали дочь. Мы подозревали, что они так себя ведут из-за смерти ее сестры. Марианна утонула в бассейне, пока мистер Оден был на совещании. Когда ее нашли, было уже слишком поздно. Марго тогда было только три, а Марианне пять, так что Марго почти ничего о ней не помнит. Иногда я подозревала, что подруга так сильно старается быть во всем лучшей, потому что хочет компенсировать тот факт, что ее сестра никогда не сможет ничего добиться. Она жила две жизни: ту, которую хотела сама, и ту, которую могла бы вести ее сестра.
– Я знаю, что это глупо. Но все, кто празднуют выпускной, собираются в поход или путешествие заграницу. А мои родители разрешают мне только сидеть на диване. Я даже не могу пойти на вечеринку у бассейна! – Она сделала глубокий вдох, на глазах заблестели слезы. – Я хочу сделать это. И для меня так много значит, чтобы мы сделали это вместе. Даже если ничего не случится… не знаю. Неужели вам даже немного не любопытно?
– Да, конечно, я с тобой, – сказала я и обняла ее. Джонатан присоединился к нам, так что несколько секунд мы стояли в объятиях друг друга.
По правде говоря, мне было интересно поиграть в “Лестницу”. Первое упоминание о ней я встретила еще в конце 2000-х. Тот пост удалили, но мы с Марго успели согласиться, что это звучит интригующе. Несколько других постов на наших любимых паранормальных форумах подробно описывали опыт пользователей с игрой.
Согласно этим постам, каждая из пяти лестниц состоит из ста ступеней. Пользователи советовали считать шаги, чтобы быть уверенным, что ты на правильной лестнице, потому что иногда игра пытается тебя запутать. Кроме того, у всех лестниц свой цвет. Первая всегда черная. Остальные лестницы могут быть красными, серыми, синими и белыми, в любом порядке. Предполагается, что каждая лестница отправляет тебя в другое измерение. Странно, но ни в одном посте не говорилось, что будет, когда спустишься по первой лестнице. Но все были согласны с одной вещью: нужно взять с собой фонарики, еду и воду. Итак, мы были в кладовке.
Вы, вероятно, задаетесь вопросом, почему мы отнеслись к игре так серьезно. Как я уже говорила, мы с Марго любили страшилки. Вместе мы перепробовали почти все страшные штуки, о которых прочли в Интернете. Мы пробирались в заброшенные приюты, залезали в дома с привидениями и проводили ночи на кладбищах. Но нашей “специальностью”, которой мы уделяли все свободное время, была игра в сверхъестественные игры. Мы играли в “Лифт”, “Легкий, как перышко”, “Цудзи Ура”, “Угол”, “Дарума-сан” и другие. И мы никогда раньше не играли в “Лестницу”, потому что нас было только двое.
За последние несколько лет, пока мы баловались этими играми, моя вера в паранормальное угасла до бледной имитации, как огонь медленно превращается в тлеющие угли. С нами никогда ничего не случалось, ни разу. Я также не была уверена, что Марго все еще в это верит. Тем не менее, это было веселым хобби. Джонатан в первый раз собирался заняться чем-то подобным. Последний год был слишком тяжелым для нас с Марго, чтобы заниматься нашими обычными шалостями. Подготовка к экзаменам, затем сами экзамены, поступление в колледж, подготовка к возвращению домой и освященная веками традиция старшекурсников разыгрывать младших отняли все наше свободное время.
Я старалась не думать о том, что Марго и Джонатан будут вместе учиться в Стэнфорде, Марго поступила на экономический факультет, а Джонатан – на биологический. Марго хотела поступать в Йель, пока родители не собрались переезжать в Нью-Хэвен вместе с ней. Между тем, единственное место, куда могли принять меня, был наш местный государственный колледж. Не поймите меня неправильно, я не против государственного колледжа… я против этого колледжа. Каждый в нашей школе, я имею в виду, действительно каждый, шутил, какое это дно. Я еще не сказала друзьям, куда иду. Разочарования на лицах родителей достаточно.
– Если мы решили, давайте начинать, – сказала я. – Может, мы успеем закончить до начала нового корейского шоу, о котором все говорят, на Нетфликсе.
– Хорошо, – сказала Марго. Одной ногой она подтолкнула большой черный рюкзак с припасами Джонатану, который поднял его так легко, как будто тот ничего не весил. – Тогда пойдем на лестницу в подвал.
Несколько лет назад кто-то расплескал черную краску по всей лестнице в подвал. Ладно, признаюсь, этим кем-то были мы с Марго, когда узнали, что для игры нужна черная лестница. Родители Марго были в ярости.
Мы стояли на лестнице, глядя вниз в темноту. Лично мне не нравилась темнота. И подвалы всегда казались мне жуткими. Я знала, что это детский страх, который обычно перерастают, но мне не помогло. И я чувствовала себя глупо из-за того, что держу ночник у себя в комнате.
– Отлично, – сказала Марго, – сейчас или никогда.
Она протянула мне руку.
– Подождите, – сказал Джонатан, внезапно посерьезнев, – если эта игра реальна, я должен спуститься первым. Перед вами, девочки.
Только я собиралась сказать Джонатану, что игра, скорее всего, нереальна, как увидела надежду на лице Марго. Это выражение лица дало мне ответ на вопрос, верит Марго в паранормальное или нет. В отличие от меня, ей было что терять, если сверхъестественных сил не существует.
Почему четверо из десяти американцев верят в существование сверхъестественных вещей? Потому что они существуют. Или, может быть, потому, что у всех нас есть когнитивные предубеждения: шаблонность, парейдолия (форма апофении) и предубеждения. Другими словами, мы устанавливаем связи в бессмысленной информации или между несвязанными событиями и так интерпретируем информацию, чтобы подтвердить наши уже существующие убеждения.
Конечно, я знала, почему Марго продолжает верить в паранормальное. Марианна. Это свойственно людям – пытаться разобраться в нелепой трагедии, бесконечно анализировать ее, чтобы понять, что именно случилось и почему. Если вы признаете, что в мире нет судьбы, цели или порядка, то все плохое, что с вами до сих пор случалось, ничего не значит. Смерть близкого человека, отношения с тираном, издевки одноклассников и коллег. То, что ты выжил, – чистая случайность. Таким людям, как Марго, трудно с этим справиться.
Мы взялись за руки. Джонатан пошел первым, за ним Марго, а следом я.
– Последние слова? – пошутил Джонатан.
Никто из нас ничего не сказал. Я не знала, о чем думает Марго. Я вглядывалась в темноту, напрягая глаза, чтобы различить какие-нибудь фигуры или движения.
– Давайте сделаем это, – наконец уверенно сказала Марго.
И мы вместе отправились вниз по первой лестнице.
***
ПЕРВАЯ ЛЕСТНИЦА:
Я видела, как свет из дверного проема исчез, и нас поглотила тьма. В считанные секунды стало так темно, что я не могла видеть ступени, по которым уже прошла. Я представляла монстров в темноте. Монстров с блестящими желтыми глазами, которые ждут, что мы станем спускаться дальше. Рука, которую держала Марго, вспотела, и захотелось незаметно вытереть ее о шорты. К сожалению, по правилам игры я не могла этого сделать, и была искренне благодарна за то, что держала за руку не Джонатана.
Мы все шли и шли. Сложно сказать, насколько мы продвинулись, особенно учитывая, что спуск задом наперед сбивал с толку. И все же, я чувствовала, что мы уже должны были дойти до конца. Хотя я и не была знакома с этим подвалом, здравый смысл подсказывал, что внутри объект не может быть больше, чем снаружи, то есть, Тардис – это выдумка.
Я рискнула оглянуться, чтобы посмотреть, сколько нам еще осталось, и чуть не упала в обморок. Вместо темноты, которую я ожидала увидеть, внизу, там, где кончалась лестница, сиял яркий свет. Испугавшись, я оступилась, свернув прямо туда, где, вероятно, был крутой обрыв. Мои пальцы провели по воздуху, не найдя перила (которые определенно были на месте в начале пути). Я поймала равновесие в последнюю секунду и услышала за собой вздох Марго. Я чуть не утянула ее за собой. Отличная метафора для нашей дружбы.
Слова “Прости меня” чуть не сорвались с языка, но в последнюю секунду вспомнились глупые правила. Ох. Вместо того, чтобы сказать что-то в темноту, я в знак извинения сжала руку Марго.
Она ответила тем же.
Я начала считать шаги. Нужно было делать это с самого начала, но я тогда не знала, что “Лестница” реальна. Даже сейчас не было полной уверенности. Не думаю, что в нее верил кто-то, кроме Марго, но, возможно, я ошибаюсь на этот счет. Достаточно ли ненормально длинной лестницы и яркого света, чтобы разрушить многолетнюю уверенность в устройстве мира?
Но по мере приближения к свету я начала верить, что игра реальна. Свет стал показывать нам детали нашего окружения, и я могла видеть, что мы точно больше не в подвале. Я слышала, как шаги и капающая вода эхом раздаются в темноте. Казалось, что мы в какой-то огромной пещере. По лицу струились потоки воздуха. Как ни странно, я даже слышала щебетание птиц, хотя почему они не спят в темноте, понятия не имела.
Тем временем, лестница закончилась, я насчитала 57 шагов. Наверное, так и есть, ведь я начала считать не с самого начала. Мы прошли через дверной проем и остановились, моргая, пытаясь избавиться от пятен в глазах и привыкнуть к внезапному контрасту между темнотой и ярким светом.
Ярким… светом?
В этом не было никакого смысла.
Как только я смогла видеть, я поняла, что мы стоим снаружи, посреди широкой пустыни. Сияющий золотой песок покрывал почти все. Исключением была длинная черная дорога, тянущаяся вдаль. Дорога блестела под солнцем, как спящая обсидиановая змея. А в воздухе, без какой-либо видимой опоры, на равном расстоянии друг от друга, плавали двери
Здесь были двери всех цветов и размеров. Некоторые выглядели как обычные деревянные двери, но раскрашенные в вырвиглазные оттенки от неоново-розового до ослепительно-желтого. Некоторые были настолько большие, что в них мог бы пролететь Боинг 747, а некоторые настолько маленькие, что не пролезла бы и мышь. Часть из них была сделана из странных материалов, от камня и стекла до… чего-то, похожего на сталь. Единственное, что было общего у этих дверей, – одинаковые бронзовые ручки. Особенно не к месту выглядела такая ручка на каменной двери.
Я повернулась к черной дороге. Песчаные дюны скрывали часть от обзора, а жара была такой сильной, что мерцал воздух. Насколько я могла различить, дорога заканчивалась еще одной дверью. Отлично.
Даже несмотря на то, что я боялась, была озадачена и чрезвычайно встревожена, часть меня (та часть, которая не переставала верить в паранормальное) ликовала. Наконец с нами что-то случилось! Что-то, что никак нельзя было объяснить естественными причинами. Возможно. Наверное.
– Это не может быть взаправду, – прошептал Джонатан. Он бросил рюкзак к ногам и дико озирался вокруг. Кровь отхлынула от его лица, и темная кожа побледнела. – Это невозможно!
– Ты не видишь? – сказала Марго. Она была охвачена какой-то дикой радостью. Я растерялась, потому что это было выражение, которое вы ожидаете увидеть на лице какого-нибудь неуравновешенного религиозного лидера, проповедующего своей пастве о конце света. – Она реальна! “Лестница” реальна!
Она дико рассмеялась. Если бы я услышала этот смех в темноте, я бы очень испугалась.
– Хорошо, – взволнованно сказала я, – это реально.
Я повернулась, чтобы отвести нас обратно к лестнице, по которой мы пришли… и не увидела ничего, кроме пустыни. Дверь к лестнице исчезла. Боже, “Лестница” была реальна.
– Она пропала, – сказал Джонатан, озвучивая мои мысли.
Марго, казалось, не услышала нас. Она устремилась вперед, осыпав нас пылью из-под ног. Мы с Джонатаном озадаченно на нее уставились. А затем побежали следом. Я слышала, как позвякивают консервы в рюкзаке Джонатана. Жара была такой сильной, что я вспотела даже в майке и шортах.
– Либо я только что съел худший маффин с травой в своей жизни, – сказал Джонатан, тяжело дыша, – либо у меня психотический отрыв от реальности, и я все это выдумываю.
Я не могла ответить потому что использовала все свое дыхание для бега. Я не привыкла бегать по холмистой местности, а в кроссовках с тонкой подошвой бежать было больно. Я наклонилась, чтобы осмотреть дорогу, и поняла, что она не однородная. Обсидианово-черные камни были подогнаны друг к другу, как в брусчатке. К тому времени, когда мы наконец догнали Марго, у меня так кололо в боку, что казалось, я сейчас умру. Я чувствовала, что близка к смерти.
– Помедленнее… потише… – прохрипела я. Я хотела свернуться калачиком в позе эмбриона, но Марго просто продолжила идти вперед, заставляя нас ее догонять.
– Мы не можем, – нетерпеливо сказала Марго. Она не смотрела на нас, но шла вперед. – Ты не помнишь пост pharos7921?
– Эм, нет?
– У нас есть только определенное количество времени на “этаж”. Если мы не поторопимся, следующая лестница исчезнет, и мы окажемся здесь в ловушке.
Подумав о вероятности оказаться запертыми в этой странной пустыне, я почувствовала прилив адреналина. Теперь, когда Марго об этом упомянула, я вспомнила пост фароса и разозлилась на саму себя, что забыла. Он не говорил точно, сколько у нас есть времени, чтобы найти следующую лестницу, но очень ясно дал понять, что сделать это нужно как можно скорее. “Когда лестница исчезнет, вам не захочется там находится”, – написал он. Настойчивость Марго мгновенно обрела смысл.
Пока мы тащились вперед, передавая по кругу бутылку с водой, я ждала, что вот-вот случится что-то ужасное. Но ничего не происходило. Дорогая была странной и двери разного размера жуткими, но все же… это была просто пустыня, лишенная всякой жизни. В конце концов, как бы невероятно это для вас ни прозвучало, я начала скучать. Думаю, это правда, что человек ко всему привыкает. Жара оставалась безжалостной, и я начала мечтать, что оказалась в замечательном, прохладном торговом центре с кондиционером. Я представила себя сидящей на фуд-корте прямо под кондиционером с огромным смузи в руках.
Я настолько провалилась в эти мысли, что, когда Джонатан похлопал меня по плечу, я отскочила назад, как будто он меня ударил.
– Извини, – сказал он, – но ты это слышишь?
Да, действительно. Теперь, обратив внимание, я услышала странный шум. Мы оглянулись назад и увидели, что все двери позади нас дребезжат и вибрируют, как будто что-то пытается прорваться в них. Между тем, мы уже почти достигли конца дороги. Мы могли видеть, что дорога ведет к красной деревянной двери.
– Бежим, – сказала Марго, ее спокойный тон звучал странно в сочетании со страхом в ее глазах.
Мы рванули со всех сил. Я почти не чувствовала ни жару, ни камни на дороге, которые кололи ноги. Боль в боку? Да черт с ней. Внезапно я почувствовала, что могу бежать еще много часов. Страх делает невероятные вещи. На участке дороги, который мы еще не пересекли, двери тоже начали дребезжать.
Звук глухих ударов и стук наполнили воздух. Двери дрожали и сотрясались, словно твари с той стороны пробивались в них. Предпоследняя дверь, прямо рядом с красной, которая была нашим пунктом назначения, начала прогибаться под тяжестью того, что выбивало ее; на моих глазах она раскололась пополам.
– БЫСТРЕЕ! – закричала я.
Марго достигла двери первой. Она подергала дверную ручку, попробовала открыть ее, потом толкнула дверь плечом. Джонатан протиснулся вперед и легко повернул ручку против часовой стрелки. Когда дверь открылась, мы все заскочили внутрь, вцепившись друг в друга. Как и раньше, Джонатан был первым, а я последней.
Таким образом, я оказалась лицом перед все еще открытой дверью, и увидела, что скрывалось за ближайшей к нам двери. Когда она, наконец, сломалась под огромной силой, обрушившейся на нее, щепки засвистели в воздухе как шрапнель. Я наблюдала, как твари устремились к нам из за дверей.
Они были красивыми, со светящейся белой кожей и волосами. Нет, они были ужасными. Их лица были лицами богомолов. Они открывали рты, крича нам, и я видела два ряда челюстей, которые были заполнены острыми зубами, предназначенными для разрывания плоти и слишком большими для их треугольных лиц.
А потом они снова стали душераздирающе прекрасными, с влажными, как у лани, глазами. Я моргнула, приходя в себя от всех этих разных образов. Я посмотрела еще раз и увидел, что их мертвенно-бледные тела были истощены до смерти. Можно было сосчитать каждое ребро. Пошатываясь, они подошли к нам и умоляюще протянули руки.
Мой разум не мог это переварить. Их внешность менялась туда-сюда, от прекрасного к ужасному, от чудовищного к привлекательному, снова и снова. Я почему-то знала, что если не перестану смотреть на них, то сойду с ума. Но даже зная это, я не могла оторвать от них взгляд. Мои глаза горели, как будто один их вид выжигал мне зрение. Последняя вещь, которую я видела перед тем, как дверь за нами захлопнулась, оставляя нас в благословенной темноте, были их ноги и руки, суставчатые, как у огромных пауков. Они ринулись к нам, и когти на их конечностях отчаянно царапали закрытую дверь.
Звук сердитого жужжания затихал по мере того, как мы спускались все ниже.
Все трое тяжело дышали после такой пробежки и остаточного ужаса. Но мы не могли разговаривать друг с другом, не на этих ступеньках. Я хотела сказать Марго и Джонатану, что мы совершили ужасную ошибку, начав игру, из которой не можем выйти. Я хотела сказать, что боюсь, что мы не все выберемся отсюда живыми.
"Осталось еще четыре лестницы", – подумала я.
И я боялась.
~
Оригинал (с) Certain_Emergency122
Если вам нравятся наши переводы, то вы можете поддержать проект по кнопке под постом =)
Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
Перевела Регина Доильницына специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
