Баржа Историй

Вот раньше как было?
— "Ну вы же наши братушки! Простите нам долги!"
— "Ну мы же один народ! Постройте нам АЭС!"
— "Давайте жить дружно, как в Союзе! Займите нам денюжку, мы обязательно вернем!"

И вот Россия, как последний советский пионер в галстуке и с барабаном, всем помогала:
— тем скидку на газ,
— этим рынок,
— а тем — гражданство и дачу в Подмосковье.

И всё ради чего? Чтобы эти «братушки» потом с американцами в обнимку водочку пили и на Запад глазками стреляли!

А тут вдруг — БАЦ!
Россия встала с психологического дивана и сказала: "Хватит! Я — личность! У меня границы! Я теперь не «хороший мальчик», а национальный эгоист!"

Азергейт? Да он не первый!
Первый был — Грузингейт.
И что? Грузии это на пользу пошло. Посмотрите уже не хотят воевать не с кем. Даже кремлёвским понравилось: оказывается, когда уважаешь себя, тебя начинают уважать и другие (ну, или бояться, что почти одно и то же в политике).

А дальше как по учебнику:
— СВР уже не по-братски, а по-взрослому — в Сербию с предъявой.
— ВКС — не для красоты летают, а точечно по НПЗ, да ещё тем, что кормят украинский фронт.

Процесс пошёл! Пора душить в себе добренького пионера и взращивать здоровый эгоизм — непросто, это не просто, но очень приятно. Что может быть лучше внешнеполитического самоуважения по утрам, по вечерам, и в обед.

А те, кто скучает по "братским народам", — у вас что, мазохизм с идеологическим уклоном?

Россия теперь — не мамочка и не банкомат.
Россия теперь — взрослый человек. С характером.
Так что кто не понял — тот поймёт. А как дойдет до Вас: через границу, санкции или ВКС, решать вам господа-братишки... Мы любим всех и желаем мира во всем мире. Но пользоваться Россией в одностороннем порядке больше не получится.

Знаете, друзья… вот раньше была империя. Великая, с песнями и стройками. А сейчас — бывший СССР. Союз независимых, но зависимых. Независимые — у себя, зависимые — у нас. Да-да, в России!

Как только Союз развалился, все бывшие партийные товарищи вдруг резко вспомнили, что у них, оказывается, есть родина. Причём своя. И как настоящие хозяйственники сказали: «А давайте приватизируем всё, что Москва построила!» — и забрали себе: нефть, заводы, тёщу, медали и даже Ленина на площади.

Но вот нюанс — самостоятельности хотелось, а кормиться продолжали с нашей ложки! Ну как в анекдоте:
— Ты где работаешь?
— В Казахстане.
— А живёшь?
— В Москве.
— А налоги?
— В офшоре!

Пока Россия стояла на ногах, как студент после стипендии — шатается, но идёт — все кричали: «Братский народ!» А как окрепла — сразу «партнёр не тот», «многовекторность», «дружим с Западом». И в ОПЕК нам палки в нефть, и в ОДКБ — «помогите, но не лезьте».

А мы, как положено: спасаем, охраняем, в обнимку фотографируемся. Им — нефть, нам — лозунги. Им — инвесторы, нам — гастробайтеры. Им — бизнес, нам — диаспоры. Причём не простые, а стратегические — такие, что на митингах флаги путают, а в Госдуме почти фракция.

И вот наконец-то кто-то в верхах протёр очки и говорит:
— А чего это вы тут делаете, если вы там уже с Турцией и НАТО целуетесь?

А в ответ:
— А мы тут бизнес…
— А у нас друзья…
— А вы что, против братского народа?!

Нет, ребята. Не против. Просто хватит. Всё, лавочка прикрылась.
Гражданство? — Только с пониманием.
Бизнес? — Там делайте, где целуетесь.
А то получается — Россия для бизнеса, а для совести у вас Брюссель.

Так что, как говорится, добро пожаловать туда, где вас никто не ждёт.
А мы здесь как-нибудь сами, без диаспор, которые думают, что Россия — это такая «турбаза для зарабатывания». Нет ребята, мы всем в России рады, любому народу и любой национальности, если только вы живете по нашим правилам и по нашим законам.

Деньги — из России.
Политика — против России.
А потом удивляются, почему их депортируют.

Ну тупыыые... или просто слишком хитрые? Или все это происки запада? А как вы думаете?

Ну что, друзья! Америка — доллар печатает, Европа — евро.
А наши, в 1910-м, не хуже!
Только не от имени государства, а от имени гражданина Дунаевского.
И не в банке, а в мезонине виллы на Лазурном берегу.

Да-да! Франция в шоке. Европа нюхает купюры. Россия выпускает фальшивки быстрее, чем Госбанк — настоящие!

Когда Министерство финансов выпустило 20 000 новых сторублёвок — в банках их оказалось... 40 000!

Ну как тут не гордиться?!
Такой уровень импортозамещения, что всю страну завалило “левыми Екатеринами”.
Смотрятся идеально. На просвет — Екатерина. На ощупь — шёлк.
А по итогу — туалетная бумага с пропиской в Маньчжурии!

Посудите сами:

– гравёр с Сахалина (бывший каторжник)
– гостиничный администратор из Благовещенска
– жулики из Гомеля
– инвестор — директор Госбанка

Собрались такие “инкубаторы таланта”, сняли виллу на юге Франции и сказали: “Будем печатать деньги, как великие державы. Только без скучного бюджета.”

Наняли горничных, ветеринара, купили литографический пресс, копировальный аппарат, резак, водяной знак — и давай гнать “катеринки”!

А когда продукт был готов, понеслась:
– Один сбросил фальшивки в деревенский сортир,
– Другой прятал в чулке,
– Третий — в двойном дне сундука,
– Четвёртый — вообще перевозил их как дамский гардероб!

А дети на помойке нашли “деньги” и побежали в лавку. Вот он — крах финансовой системы через мусор!

Но самое прекрасное — это психология жуликов.

Когда таможенник находит у вас пачку купюр под фальшивым дном, вы говорите: «Это дамские вещи моей спутницы, которая едет отдельно… и невидимо»!

А когда вас ловят с 99 купюрами — вы оправдываетесь: «Сто была, одну продал. Но так — не виноват!».

А сбытчик, испугавшись, что его поймают — выбрасывает 150 тысяч рублей в туалет!
Не обменять, не сжечь, не закопать — а в г...

Ну где ещё вы такое увидите?! Это не афера — это водевиль!

Кстати, полиция Франции применяла “французский метод” сыска: — отпустить в надежде, что приведёт к подельникам.
А наш агент Кунцевич им так и сказал: «Вы что, с ума сошли? Это ж русские! Отпустишь — и он уже генерал в Сибири. Или бордельщик в Париже!».

В итоге вся шайка — на каторгу. Но посмотрите на описание главных героев в суде: Левенталь — как Тургеневский герой, мог бы быть президентом Гавайев!; Дунаевский — элегантный, строгий, расчётливый; Семеров — миллионер с физиономией купца, в сюртуке, как штора в ресторане.

Вывод?
Пока в мире строили финансовые системы, наши ребята строили завод по производству денег — в съёмной вилле с видом на море. И ведь чуть было не вышло!

И знаете что? Вот если бы они свои таланты направили на службу государству…они бы всё равно напечатали фальшивку. Но уже под видом реформы.

Знаете, друзья, что отличает русского афериста от иностранного?

Француз подделает чек — и скрывается. А наш — подделает банкирский орден, вручит его продавцу и заберёт чековый бланк на сдачу! Вот он, многоликий князь Церетели. Человек с тысячью паспортов, титулов и личин.

– Утром он — прапорщик милиции, – днём — персидский принц с лакеем, – а вечером — революционер-издатель с Куприным в подвале.

Церетели не просто обманывал — он создавал атмосферу доверия плотностью 1024 мм ртутного столба.

Князь? Да, конечно! Снял особняк с видом на море, купил собаку, нанял ветеринара. Всё — чтобы шубу даме продать и сбежать с кассой. В банках он был как дома. Буквально: — сам себе открывал двери, — сам себе выписывал чеки, — сам себя потом и ограблял. И ведь не просто крал!

Он философствовал: «Банки — это как казино. Только там клиентов раздевают с улыбкой. Я просто беру своё. С интересом». Вы думаете, он сидел? Конечно, сидел — на бархатной подушке в «Астории», пока полиция не постучала с вопросом: — «Вы князь Туманов?» — «Сегодня — да. А завтра, может, буду вашим начальником». У него в чемодане был целый гардероб чинов: – форма горного инженера, – мундир статского советника, – сутана ксендза.

Где ещё вы найдёте православного афериста в католическом облачении, продающего железную руду с Кавказа — в Варшаве, как персидский принц? И вот что интересно — люди его любили. Он жертвовал бедным, делал подарки медсёстрам, участвовал в скачках, покупал собачкам бриллианты.

Мужчины завидовали, женщины мечтали… и все — потеряли деньги. А ведь, если бы жил сейчас — — вел бы телешоу на федеральном канале: «Афера как искусство» — записывал бы курс: «Как за 3 дня стать князем, принцем и банкиром» — и, конечно, продавал бы NFT на тему «Подпись вдовы Александровой».

Как говорится, Церетели не обманывал — он гипнотизировал через кредитку. И за это его… арестовали. Со словами: — «Вы арестованы, князь!» А он, не моргнув, снял с себя кинжал, револьвер, ордена, посмотрел на жандармов, словно обжог — и сказал: «Фотографируйте. Я всё равно выйду — и снова вас всех удивлю».

Вот такой он, гений карточной реальности до эпохи интернета. А мы всё думаем: почему у нас с банками не ладится? Да потому что они до сих пор оправляются от князя Церетели!

Знаете, что самое удивительное в истории?

Не то, что Наполеон воевал, а что Корнет Савин почти стал болгарским князем, потом — секретарём казначейства США, а ещё успел продать Курский суд как недвижимость… И всё это — один человек. Один! Вот он, русский гений — с руками в наручниках и идеями на миллиард. — То он граф Тулуз де Лотрек, — то князь Савин, — то просто Николай Герасимович, — а по сути — гуру уровня «откосить от Сибири через морг»!

На минуточку: – почти стал правителем Болгарии, – обыграл на яхте миллионера и чуть не стал её владельцем, – очаровал дочку надзирателя и сбежал из французской тюрьмы в её платье — ну почти… И главное: все вокруг знают, что он жулик, а слушают, аплодируют и… верят! Потому что Савин — это не просто авантюрист, это… инфлюенсер XIX века. Сегодня таких — в YouTube, с курсом «как за 3 дня стать князем» и мастер-классом по мимикрии в правительстве. А тогда — без Wi-Fi, без айфона, но с умищем, как у трёх дипломатов и одного театра в придачу. Актер? — да. Экономист? — конечно, он же чуть финансы США не реформировал. Политик? — ну он же почти Болгарией правил, чего уж. Савин не жил — он гастролировал. От Саратова до Нью-Йорка, от Сибири до Лиссабона — и всюду при деньгах, женщинах и анекдотах.

И вот сидишь, читаешь его историю — и понимаешь: – Да он бы сегодня точно в Госдуме сидел! – Или на худой конец — вёл бы телешоу «Афера на миллион».

Знаете, чем хороша русская инженерная мысль? Тем, что если уж делает — то чтоб у всех челюсть отвисла, включая пингвинов, которых, между прочим, в Арктике нет!

Вот вам, пожалуйста — атомный ледокол «Ленин». Первый в мире! Даже американцы, которые обычно «первые» во всём, в этот раз промолчали и, глядя на него, скромно отступили к своим айсбергам. Не потому что холодно — просто стало неловко.

Зачем он нам понадобился? Да потому что Арктика — это вам не огород, её тяпкой не вспашешь. Девять месяцев в году — лёд. И никакой «дизель» туда не полезет, потому что у него, как у студента, к концу месяца — топлива ноль, а желания — минус сто.

Вот и решили наши: а что если вместо двигателя — реактор? Зато можно ходить бесконечно. Хоть до Луны. Главное — не забывать проверять, куда идём.

Спустили «Ленина» на воду в 1957 году. Вышел такой красавец: 124 метра длиной, 44 тысячи лошадей под капотом! Это даже не ледокол — это ледоКОНЬ! Лёд толщиной почти 2 метра — а он как нож сквозь масло. Хотя на Севере масло такое, что и нож жалко.

А потом был случай — надо было заменить реактор. И что сделали? Правильно: взорвали дно корабля! Потому что аккуратно разобрать — это не наш метод. Наш метод — эпично! Чтобы инженеры плакали от восторга, а реактор сам ушёл со словами: «Я понял, я ухожу...»

А сколько «Ленин» натворил дел! Более трёх с половиной тысяч судов провёл, тридцать кругосветок во льдах намотал. И всё это — в тишине, без шума, без TikTok и лишней суеты. Работал, как и положено настоящему русскому ледоколу — скромно и с характером.

Хотели было в 90-е списать его на металлолом — но не вышло. Народ поднялся. Потому что даже в кризисные годы есть вещи, которые нельзя пилить. Особенно — атомные.

Теперь «Ленин» — музей. Стоит в Мурманске и показывает всем, каким бывает настоящий холодный характер. Заходите, посмотрите. Там и каюты, и штурманская, и даже медсанчасть — всё как было. Только доктора, к счастью, уже без дозиметра.

Такой вот наш «Ленин». Не бороздил, а вспарывал Арктику. Не митинговал — а действовал. Настоящий русский герой: суровый, с реактором внутри, и с прищуром на горизонт.