Menfun

Сумерки сгущались, превращая мир за лобовым стеклом в размытые тени. Каждая миля, отделявшая Алекса от города, казалась шагом в прошлое, в которое он не хотел возвращаться. Узкая гравийная дорога петляла, словно испуганная змея, сквозь густой, почти непроницаемый лес. Вековые деревья смыкали свои кроны над головой, образуя живой тоннель из переплетенных, костлявых ветвей. Свет фар выхватывал из темноты лишь небольшой, постоянно ускользающий участок дороги, по краям которого плясали уродливые тени. В звенящей тишине, нарушаемой лишь ровным гудением мотора, Алекс слышал оглушительный, глухой стук собственного сердца.

Мысли, тяжелые и липкие, как смола, неотступно возвращались к матери, Хельге Рихтер. К её уединенной, почти затворнической жизни в этом доме, который стал для неё одновременно и крепостью, и тюрьмой. И к тому внезапному, короткому звонку из лечебницы, который оборвал эту жизнь, оставив после себя лишь ворох неразрешенных вопросов и едкое чувство вины. В его сознании Хафенбург был не просто названием на карте, а молчаливым, равнодушным хранителем тайн, которые он ощущал кожей с самого детства, но так и не смог их разгадать.

Наконец, лес нехотя расступился, и перед ним открылась долина. Внизу, в мерцающем, нездоровом свете фонарей, раскинулся его родной городок. Хафенбург выглядел как ожившая старинная гравюра: прижавшиеся друг к другу черепичные крыши, паутина узких улочек, где с трудом могли бы разъехаться две машины, и старая колокольня, пронзающая сумрачное небо в самом центре, словно указующий перст. В воздухе витал густой, въедливый запах влажной земли и горьковатого дыма из каминов — аромат, который невозможно было забыть.

Его современная машина казалась чужеродным, нелепым объектом на этих вековых улицах. Проезжая мимо главной площади, Алекс чувствовал на себе взгляды старых домов с их резными фасадами и темными провалами окон. Ему казалось, что они наблюдают, оценивают, вспоминают. Он направился к окраине, где на небольшом холме, чуть в стороне от похожих понурых строений, стоял его дом. Отсюда открывался вид на всю долину, укутанную вечерней дымкой. Он был таким же, каким Алекс его помнил: массивный, двухэтажный, с темными деревянными ставнями, которые всегда были наглухо закрыты, словно слепые глаза.

Алекс заглушил мотор. Наступившая тишина показалась ему неестественной, давящей. В ней он расслышал нечто большее, чем просто отсутствие звука — едва уловимое эхо, шепот прошлого. Того самого прошлого, которое отзывалось в нём болезненными воспоминаниями о бесконечных, тревожных разговорах с матерью, древних обрядах, защитных ритуалах и тенях, которые, по её словам, всегда ждали за порогом.

Скрипучие ступени крыльца встретили его как старого знакомого. Ключ с трудом повернулся в заржавевшем замке, и дверь нехотя поддалась, издав протяжный стон. Внутри его окутал спертый запах застоявшегося воздуха, пыли и еще чего-то — тонкий, едва уловимый аромат сухоцветов, который так любила его мать. Алекс включил свет. В тусклом свете старой люстры все выглядело именно так как он оставил много лет назад, только на пятнадцать лет старше: старинная, тяжелая мебель, покрытая белыми саванами чехлов, темные, выцветшие обои, плотно задернутые шторы, не пропускающие ни света, ни жизни. Всё говорило о жизни, остановившейся здесь много лет назад. Чувство вины нарастало. Он покинул этот дом сразу после того, как попал в приют. С тех пор его жизнь превратилась в череду бесконечных метаний: поиски себя, работа в порту, разнорабочего, риелтора, и, наконец, менеджер в небольшой компании. Он так и не смог вырвать мать из замкнутого круга её страхов, из её борьбы с призраками прошлого. В конце концов, он поместил её в лечебницу, в отчаянной надежде, что профессионалы помогут там, где он оказался бессилен. Но стало только хуже. Теперь ему оставалось лишь закончить дела, продать этот проклятый дом и попытаться навсегда вычеркнуть Хафенбург из своей жизни.

С этими мыслями Алекс поднялся в свою старую комнату и лег на кровать, но сон не шел. В его голове роились образы прошлого, неотступные и яркие. Глубокой ночью, когда он наконец провалился в тяжелую дремоту, его разбудил внезапный, отчаянный лай собаки. Громкий, надрывный, он эхом разносился по тихой улице. Алекс сел на кровати, всем телом обратившись в слух.

Он подошел к окну и осторожно отодвинул штору. Улицу окутывал легкий туман, а мрачные кроны деревьев у соседних домов казались костлявыми руками, тянущимися к небу. В призрачном свете фонаря, он увидел фигуру, стоявшую прямо под окном дома напротив. Она была повернута к нему спиной, но в её неподвижных очертаниях было что-то неестественное, жуткое. Внезапно, словно почувствовав его взгляд, фигура резко обернулась. В тот же миг собака залаяла еще яростнее, но прежде, чем Алекс успел разглядеть лицо, силуэт растворился в тумане, исчезнув так же внезапно, как и появился.

Сердце бешено колотилось в груди. Что это было? Игра света и тени в туманной дымке или его собственное воспаленное воображение, обусловленное пребыванием в этом месте? Взяв себя в руки, Алекс отошел от окна, сел на кровать и стал прислушиваться к окружающим его звукам. Лай собаки постепенно стих, и вокруг воцарилась мертвая тишина, которую нарушали лишь скрипы старинного дома, словно приветствующего Алекса спустя столько лет в своих стенах. Когда отпустило, Алекс рухнул на кровать, провалившись в сон почти мгновенно.

Читать далее: https://www.litres.ru/72399490/

На следующее утро, не в силах больше находиться в давящей атмосфере дома, Алекс отправился в городскую библиотеку. Здание, как и всё в Хафенбурге, было старинным, с тяжёлыми дубовыми дверями и высокими арочными окнами. Внутри пахло старой бумагой, пылью и воском. Он подошёл к тому самому стеллажу, на который указывала его мать. Книг было полно, в основном местная история, мифология, древние артефакты народов Австрии и прочее. Бегло осмотрев несколько увесистых томов об обычаях Австрии и Германии и не найдя ничего полезного, он наткнулся на потрёпанную книгу без опознавательных знаков: «Кельтская цивилизация и её наследие». Его взгляд зацепился за раздел с описанием древних кельтских знаков и оберегов.

— Что-то ищете? — раздался за его спиной тихий голос.

Алекс вздрогнул. Рядом с ним стояла девушка, чуть младше его, с копной рыжих волос, выбивающихся из небрежного пучка, и тёплыми, живыми зелеными глазами — невероятная редкость в этом городе. Он смотрел на неё, и его накрыла волна дежавю. Эти глаза...

— Просто пытаюсь разобраться в местной истории, — ответил он, стараясь выглядеть непринуждённо.

— Я Анна, — представилась она. — Я тут работаю. Я заметила, что вы уже какое-то время изучаете книги об истории и мифологии. Это довольно необычный интерес для наших туристов.

Алекс невольно сжал в кармане деревянный оберег. И тут он вспомнил - Анна. Та самая девочка из его далёкого детства, с которой он проводил всё свободное время, пока его мир не рухнул. За прошедшие годы она стала ещё привлекательнее.

— Я не турист, — сказал он, и, не в силах больше сдерживаться, добавил: — Я Алекс. Алекс Рихтер.

Теплая улыбка на лице Анны мгновенно угасла. Она быстро оглядела пустой зал библиотеки, словно проверяя, нет ли кого-то ещё. Её живые глаза наполнились тревогой.

— Я так и знала, — прошептала она. — Я видела тебя вчера, когда ты приехал. Но не поверила своим глазам. Ты так изменился… А глаза все те же, такие как я помню. И все же…

Она сделала едва заметный шаг назад, и её голос стал ещё тише, почти неразличимым.

— Некоторые двери лучше не открывать, Алекс. Особенно в этом городе. Просто продай этот дом и уезжай из Хафенбурга как можно скорее.

Алекс был ошеломлен. Он ожидал чего угодно — удивления, может быть, даже дружелюбия, — но не такого холодного предостережения.

— Сначала я так и планировал. Но … Я хочу понять, что здесь произошло. С моей матерью, с моим отцом... И твоя бабушка... я помню, что она носила такой же.

Он вынул из кармана оберег. Анна вздрогнула, её взгляд приковался к подвеске. Она протянула руку, но не решилась прикоснуться.

— Трикветр, — прошептала она. — Это ручная работа. И.… очень древняя. Где ты его нашел?

Анна посмотрела на него оценивающим взглядом, ожидая ответа.

— В моем старом доме, в вещах матери. – спокойным голосом сказал Алекс. — Я ищу информацию по этому символу. Мать всегда настаивала, чтобы я носил его, но, честно говоря, я потерял его и с тех пор больше не видел. Прости, не хочу тебя отвлекать, я побуду тут еще немного и уйду.

Анна молча присела рядом с ним, прикрыв ладонью открытую книгу, которую Алекс принялся изучать.

- Зачем тебе это? Ты столько времени жил своей жизнью и только сейчас решил разобраться в том, чем занимались твои родители?

— Это… не просто любопытство, Анна, — начал Алекс, слегка понижая голос до шепота. — Когда я был ребенком, после той ночи… я ничего не помню. Ничего о том, как мы уезжали. Как я оказался в приюте. Моя память… она словно вырезана, только обрывки. И вот сейчас, вернувшись сюда, в памяти появились едва различимые образы, воспоминания. Неясные, и порой даже пугающие. Помню отчетливо что мама говорила не снимать ее, как будто она должна была меня защитить или что-то вроде того.

Анна внимательно слушала. Она провела пальцем по линиям на обложке книги, которую все еще прикрывала ладонью. В зале стояла тишина, нарушаемая лишь редким шелестом страниц, переворачиваемых где-то в глубине библиотеки, и скрипом старого дерева. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь высокие окна, танцевали в пылинках, создавая иллюзию спокойствия, которое совершенно не соответствовало их разговору.

— Защитить? — повторила Анна, ее голос был едва слышен. — Да, он может защитить. Но и забрать тоже может. Этот символ… он не простой оберег, Алекс. Это ключ. И в тоже время замок.

Она подняла взгляд на него, и в ее глазах читалась глубокая, почти первобытная тревога.

— Трикветр, — продолжила она, указывая на символ на обереге, а затем на идентичный, но более выцветший, на обложке книги. — В определенном смысле, это хранилище. Он способен хранить память. Или отнимать ее. Моя бабушка да…  тоже носила такой. И она говорила, что порой забвение – это не проклятие, а спасение.

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок. Слова Анны проникали глубоко, касаясь его собственных смутных ощущений и необъяснимых провалов в памяти.

— Что ты имеешь в виду? Отнимать память? Зачем? -  спросил он, его голос был напряжен.

Анна отдернула руку от книги, словно та обжигала. Ее взгляд метнулся к двери, потом к окнам, словно она ожидала, что кто-то подслушивает.

— Хафенбург… он не такой, каким кажется, Алекс. Этот город хранит свои тайны очень ревностно. Иногда, чтобы защитить своих жителей, он… стирает то, что им не нужно помнить. То, что может быть опасно. Твоя мать… оказала тебе услугу. Поверь оно не стоит того.

Она сделала глубокий вдох, собираясь с духом.

— Это — она указала на оберег. — Возможно он… сохранил часть твоей памяти или, наоборот, он забрал ее, чтобы ты смог уехать и жить нормальной жизнью.

Алекс онемел. Эта мысль была одновременно безумной и пугающе логичной. Если это правда, то его оберег был не просто талисманом, а своего рода «флешкой», на которой записаны события, изменившие его жизнь.

— Значит, если я узнаю, что он хранит… — начал Алекс, но Анна покачала головой, перебивая его.

— Нет, Алекс. Не пытайся. Некоторые двери лучше не открывать, особенно те, что ведут в прошлое. Твоя мать хотела, чтобы ты был в безопасности. Если она запечатала эти воспоминания, значит, на то была веская причина. Ты здесь стал чужим, и город это чувствует. Он не хочет, чтобы ты копался в его секретах.

Ее живые глаза, которые минуту назад казались такими теплыми, теперь были полны отчаяния.

— Есть вещи, которые Хафенбург не хочет, чтобы ты помнил. И есть силы, которые будут этому препятствовать. Ты еще с кем-нибудь разговаривал после того, как приехал? -  взволнованно спросила Анна.

— Ко мне вчера приходили соседи. Предлагали помочь с разбором вещей, но …— Алекс запнулся, перед глазами возникли те четверо, их совершенно холодные глаза и пустые улыбки. Он перевел взгляд на Анну и хотел было продолжить, но застыл от увиденного.

Анна побледнела, ее дыхание участилось, она смотрела на Алекса глазами полными страха.

— С тобой все хорошо? – спросил Алекс, не скрывая своего волнения.

- Да... Прости. – выдавила с явным усилием Анна. – Возможно, я ошибалась... Я расскажу, что знаю, но только не здесь. Давай встретимся у статуи воина, на центральной площади вечером, я закончу через пару часов. - Анна встала из-за стола, и проговорила – До встречи! Не смотря на все, я рада что ты вернулся. – И легкая, но такая знакомая, улыбка скользнула по ее губам.

Читать далее: https://www.litres.ru/book/igor-kornov/teni-hafenburga-72399490/

Подписывайся в группу ВК, там я рассказываю о процессе написания книги и делюсь впечатлениями: https://vk.com/club232322684

Привет, Пикабу! Хочу поделиться с вами одной невероятно интересной историей, про городок в окрестностях Верхней Австрии Гальштат (Хальштатт). Это не просто красивый городок и живописное место, а один из важнейших центров кельтской культуры раннего железного века. Вообще кельтская культура изобилует тайнами и мистикой. В окрестностях Гальштата было найдено огромное древнее кладбище. Захоронения там настолько древние, что в честь них даже назвали целый исторический период — Гальштатская культура.

Представьте себе: вы гуляете по узким улочкам этого уютного и спокойного городка, а под ногами — земля, пропитанная историей и древними тайнами. Это место буквально стоит на костях, и именно эта мысль стала одной из ключевых для моей книги.

Тайны Гальштатского озера:

На первый взгляд, Гальштатское озеро — как идеальное зеркало, в котором отражаются величественные горы и милый городок. Но если присмотреться, то можно заметить, как его тёмные воды хранят древний и жуткий секрет.

Местные жители передают из поколения в поколение историю о затонувшем городе. Давным-давно, на месте, где сейчас плещутся тёмные воды озера, стоял процветающий город. Его жители были богаты, город процветал, но их сердца ожесточились, а души наполнились гордыней. Они забыли о богах, о доброте и милосердии, и стали жить лишь ради наживы.

Однажды в город пришёл странник, блуждающий среди горных троп уже долгое время, и попросил еды. Он ходил от дома к дому, но везде получал лишь насмешки и отказы. Усталый и голодный, он ушёл, а перед тем, как скрыться в горах, проклял город, пообещав, что он утонет в собственной гордыне.

На следующую ночь разразился страшный ливень, какого не было в этих краях. Он не прекращался три дня и три ночи. Горы, обычно защищающие город, стали его тюрьмой. Со всех сторон хлынули потоки, и земля разверзлась. Город медленно погружался в бездонную пучину, и его жители, кричащие от ужаса, не смогли спастись.

Колокола под водой

Самая жуткая часть этой городской легенды — это то, что город не просто исчез, он стал живой могилой. В тихие ночи, когда туман окутывает озеро, рыбаки и путешественники рассказывают, что слышат странные звуки, доносящиеся с глубины озера.

Это звон колокола. Долгий и протяжный, полный тревоги и безысходности. Он бьёт под водой, полный отчаяния и тоски. Некоторые утверждают, что это души утонувших жителей пытаются подать знак, но их крики утонули вместе с городом.

Иногда, в самые туманные дни, когда поверхность озера становится совершенно неподвижной, можно увидеть неясные тени, плывущие под водой. Как говорят, это призрачные силуэты домов, а если приглядеться, то и лица людей, которые смотрят на тебя из тёмной глубины.

Эта легенда — не местная байка или сказка для детей, чтобы те не гуляли одни у озера. Она напоминает, что даже самые красивые места могут хранить мрачные секреты, а их безмолвная красота скрывает трагедии, которые никогда не будут забыты.

Если нравилась эта мрачная история, приглашаю в свой блог, где я делюсь ещё большим количеством мистических историй и, конечно, подробнее знакомлю со своей книгой «Тени Хафенбурга». вдохновленная тайнами кельтской культурой.

Ссылка на книгу: https://www.litres.ru/72399490/

Мой Блог: https://pikabu.ru/@Menfun

Буду рад видеть вас!

И знаете что? Я так и не нашёл такой истории. Конечно работ очень достойных полно, но по какой то причине до дрожи не пробирало.

Поэтому я решил написать её сам. Я хочу погрузить читателя в мир, где разум и сверхъестественное находятся на тонкой грани. Где каждая загадка, каждая мрачная тайна постепенно ведёт к чему-то по-настоящему пугающему. Мне нравится идея, что страх рождается не от монстров, а от постепенно нарастающего напряжения, от осознания, что мир вокруг — не такой, каким кажется.

Я верю, что настоящие мурашки по телу пробегают, когда ты начинаешь сомневаться в реальности и чувствовать, как потусторонний мир вторгается в твой собственный.

Сейчас я работаю над своей книгой "Тени Хафенбурга" https://www.litres.ru/72399490/. Если вам интересна эта тема, я буду рад видеть вас в своём канале в Telegram. Там я делюсь процессом создания книги, своими мыслями, а ещё хочу создать сообщество, где мы будем обсуждать мистические и загадочные истории, чтобы вместе черпать вдохновение.

Давайте вместе погрузимся в мир тайн!