Cat.Cat

Для тех, кто с приложения: #comment_192505895

НОВОЕ ВРЕМЯ: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1368254

ХХ ВЕК, РАЗНОЕ – всё, что не удалось привязать к другим категориям из ХХ века: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1368280

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367610

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА – всё, связанное с периодом 1917-1922гг на просторах России: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367613

ИНТЕРБЕЛЛУМ – период между мировыми войнами: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367630

ВТОРАЯ МИРОВАЯ: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367618

Цикл «Бронированные боевые группы Вермахта и их составные части» – огромное исследование от Виталия Илинича: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1458113

Для тех, кто с приложения: #comment_191155796

ХОЛОДНАЯ ВОЙНА – всё, что происходило в период с 1945 по 1990: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367632

ШЕСТИДНЕВНАЯ ВОЙНА – легендарный цикл Александра Соцкого о самом эпичном противостоянии арабов и евреев: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367635

Для тех, кто с приложения: #comment_192508910

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367784

ЧЕРНОБЫЛЬ – знаменитый цикл Александра Старостина и прочие статьи, связанные с этим: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1368343

Для тех, кто с приложения: #comment_192509848

ДЕВЯНОСТЫЕ: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1368244

ЮГОСЛАВСКИЕ ВОЙНЫ –известный цикл Александра Викторова и прочие статьи по теме: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367788

Для тех, кто с приложения: #comment_192583293

ТЕХНОГЕННЫЕ КАТАСТРОФЫ – цикл Даниила Ли: https://pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1426045

НУЛЕВЫЕ: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367639

НАШИ ДНИ – с 2010 по сегодняшний день: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1368294

ВНЕВРЕМЕННОЕ – то, что не удалось привязать ни к одному периоду: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367641

ВИДЕОИГРЫ: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1368296

ПЕРВОАПРЕЛЬСКОЕ – шуточные статьи от авторов на 1 апреля: pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1368391

Прочие циклы и сборники статей, для которых не создавалась отдельная категория, будут в комментариях в отдельной ветке.

Подкасты – есть такое интересное слово. Мы этим словом обозначаем озвученные нашими профессиональными дикторами статьи. Итак, вот ниже подкасты. Приятного прослушивания!

https://vk.com/podcasts-162479647 - раздел с подкастами в ВК

https://vk.com/audios-162479647 - тут удобно слушать плейлисты чтецов (тоже ВК)

https://music.yandex.ru/album/10753357 - подкасты на Яндексе

https://podcasts.google.com/search/Cat_Cat - подкасты в Гугле

https://yadi.sk/d/d29FugwIjo9CKA?w=1 - архив на Яндекс Диске для скачивания

Пара слов о донатах.

Дорогой читатель! В последнее время на Пикабу появилась прекрасная возможность, которая, как я думаю, станет традицией – это донаты. Поддержка рублём очень сильно мотивирует авторов, вдохновляя их писать новые статьи. Это дело абсолютно добровольное :)

Поддержать нас вы можете, нажав на кнопку «Поддержать» под постом, либо перейдя по ссылке https://pay.cloudtips.ru/p/7712c091

По каким-либо вопросам можно написать на почту Shyhartskoi@yandex.ru или даже в ВКонтакте и Телеграм: @Shyhartskoi

Немного о филиалах.

Кот-Кот, как видно, на картинке выше, присутствует не только на Пикабу. Историю нужно нести в массы везде – и мы вполне успешно справляемся с этой задачей, потихоньку осваивая другие площадки.

ВК: https://vk.com/catx2 — наша метрополия. Все тексты в первую очередь публикуются здесь, а потом уже отбираются на Пикабу.
Телеграм: https://t.me/catx2 — уютненький ламповый канал. Там даже лайки-дизлайки и комментарии прикручены.
Яндекс.Дзен: https://dzen.ru/catx22  — в представлении не нуждается. Что-то там постим, на комментарии стараемcя не смотреть.
Ютуб: https://www.youtube.com/channel/UCZYOkjgl8cNkJFwL3QO3qOA/ — канал со стримами там всякими, разговорами с авторами и так далее.
ДжойРеактор: http://joyreactor.cc/user/Cat_Cat — ядерный филиал с повышенным уровнем опасности комментариев.

Наши тематические филиалы (на другие темы) и друзья.

https://vk.com/catgeeks — о играх и не только информативно и с юмором. Есть также страничка на Пикабу.
https://vk.com/cat0news – обсуждаем актуальные новости в нашем фирменном стиле.
https://vk.com/cat0science – всё просветительское, что не влезло в историческую тематику.
https://vk.com/catdrinks – наш филиал посвященный горячительным и не только напиткам.
https://vk.com/cattours – котики-туристы.

Настоятельно рекомендую этот пост сохранить.

Как и комментарии с полезной информацией, которые будут ниже.

Список авторов: #comment_192621171

Ветка с циклами: #comment_192621297

Ещё раз спасибо всем, кто читает нас, кто плюсует, пишет комментарии и всячески поддерживает! Без вас этого всего бы не было :)

Всех благ вам, дорогие читатели!

Ваш @Cat.Cat.

Данные действия некоторые историки описывают, как попытку создать альтернативную республику за пределами Италии. Но это едва ли так. Серторий на протяжении всей своей борьбы неоднократно изъявлял желание вернуться в Рим частным лицом. Использование республиканских институтов в Испании для него было таким же вынужденным, как и собственно борьба в Испании вообще: главное было выжить. При этом в методах использования республиканских институтов Серторий предвосхитил принципат - они были инструментом в руках военного лидера и только.

Столь же спорным является мнение о том, что Серторий целенаправленно романизировал племенные элиты союзные ему. Создание в Оске школы для детей вождей племен, где тех учили, как римлян, не должно вводить в заблуждение. Основная цель этой школы была - содержание этих детей, как заложников. Знакомство же их с римской культурой посредством обучения было нормальной практикой не выходившей за рамки имевшегося у Рима опыта взаимоотношений с соседями - такая подспудная “романизация” была нужна для лучшего понимания друг друга разными культурами.

Появление подобных республиканским структур управления, вероятно, было ускорено прибытием остатков армии Лепида под руководством Марка Перперны. Кроме солдат в Испанию высадился и небольшой десант беглых политиков, которым пришлось искать занятие. Сложнее было с улаживанием конфликта интересов с Перперной: и Серторий, и Перперна оба были преториями, что формально делало их равными, но новоприбывший военачальник был из уважаемого древнего рода, а значит и в римской политической культуре воспринимался человеком более достойным.

Проблема была в том, что достоинства Перперны не оценила даже его армия и сразу же после появления вопроса о командовании в публичном поле войска через центурионов изъявили желание видеть своим командующим победительного Сертория. Серторий же, как неглупый политик, сделал Перперну своим заместителем, чем вроде бы уладил конфликт. Но угольки недовольства у Марка остались, тем более, что по своему положению он был теперь на одном уровне с низкорожденными братьями Гиртулеями.

Появление у Сертория 20-30 тысяч римской пехоты позволяло Серторию действовать куда более агрессивно, так как теперь преимущество в живой силе было на его стороне. Была только маленькая проблема - Метелл отлично это понимал, а потому ушел в глухую оборону. При это часики тикали именно у Сертория - в следующем году в Испанию прибудет Гней Помпей Великий и тогда преимущество снова будет на стороне сулланцев. По хорошему следовало разбить Метелла до подхода Помпея, но в этом то и проблема - выкурить первого с его позиций у Сертория не было времени: зимой и весной военные действия были едва возможны, а летом уже скорее всего прибудет Помпей.

Поэтому соображения стратегии требовали поступить в 76 году до н.э. по-другому: раз нельзя выманить Метелла, то надо просто не дать ему выползти из своей норы, а в это время подловить на марше Помпея и разгромить, тем самым повторив успех с разгромом Манлия год назад. Серторий считал, что Метелл не будет представлять угрозы из-за собственной осторожности. И так и случилось - вместо движения навстречу Помпею тот будет весь год улучшать собственные позиции и бороться с партизанщиной серторианцев.

Поэтому Серторий мог большую часть своих сил бросить против Помпея, когда стало ясно, каким маршрутом тот двинется. Пути обеих армий должны были сойтись у города Лаврон - ранее союзного Серторию, но на фоне слухов о скором прибытии Помпея сменившего лояльность. Правда, сделали это жители, опрометчиво - первый под стенами города оказался все же Серторий. Военачальник начал осаду, которая должна была стать приманкой для Помпея. Лис Испании решил переиграть и уничтожить Помпея - сварив армию того в нескольких котлах.

Когда Помпей приблизился к городу и встал лагерем, Серторий дождался высылки фуражиров и сначала окружил их. Помпей вынужден был послать на помощь фуражирам легион, но и тот оказался в окружении. Тогда пришлось уже кидать все силы на помощь и в этот момент Серторий демонстративно выдвинул на холмы по флангам от наступающего Помпея свою пехоту: если бы Гней продолжил движение к окруженным, то он сам бы тоже попал в котел, поэтому ему пришлось отступить.

До сих пор у историков нет единого мнения, почему Серторий сделал свой фланговый маневр столь демонстративно. Если бы он дал войскам Помпея подойти ближе и уже после втягивания в битву ввел резервы с флангов, то скорее всего не столь-то и Великого ждал бы катастрофический разгром, уравнявший чаши весов в Испании. Но Серторий этого не сделал и дал Помпею с основной частью сил отступить из Испании в Нарбоннскую Галлию на перегруппировку. По одной из гипотез, Серторий не стал громить Помпея, потому что надеялся с ним договориться: либо о совместном выступлении против сената, либо наоборот о примирении с сенатом.

Проблема обеих версий в том, что за ними нет никакого фактажа. Поражение у Лаврона стало тяжелым ударом по репутации Помпея: Серторий сжег город прямо у него на глазах. По Риму ходили не самые лестные характеристики молодого военачальника, говорили, что он «был поблизости и разве что только не грелся у пламени, пожиравшего союзный город, но на помощь не пришёл». Едва ли после такого унизительного разгрома Помпей пошел бы на закрепление его последствий в общественном сознании и позорную капитуляцию в виде примирения с Серторием. Мятежник же гордился победой, так как считал Гнея лучшим учеником Суллы, который оказался не столь и опасен.

Кампания 76 года до н.э., в целом, была скорее неудачной для Сертория. Да, он нанес Помпею болезненное поражение, но не разгромил его. Баланс сил в Испании все еще был неопределенным и теперь существовал серьезный риск, что Метелл не будет выжидать и таки пойдет на соединение с Помпеем. В то же время события прошлого года убедили Сертория в том, что Помпей не столь опасен. Поэтому план на следующий год был одновременно осторожным, “кунктаторским” и в то же время слишком рискованным, так как армия дробилась сразу на три части:

1. Гиртулей должен был не дать Метеллу выйти из Бетики на юге Испании, заодно защитив союзные Серторию общины;

2. Перперна должен был на севере Испании поймать на марше Помпея и, видимо, висеть у него на коммуникациях;

3. Серторий же со стратегическим резервом обеспечивал безопасность флангов и приводил к согласию племена беронов и автриконов в верховьях Ибера. В случае необходимости он мог ускоренным маршем прибыть к той из армий, где был бы необходим.

Такое распыление сил привело Сертория к грани катастрофы. Гиртулей, талантливый и исполнительный, не смотря на прямой запрет Сертория на полевые сражения, по неизвестной причине устроил именно что полевое сражение с Метеллом. Возможно, что его к этому принудили испанские союзники, возможно, что он сам переоценил свои силы. Но в результате армия Гиртулея была на голову разбита у Италики, а сам он погиб. На севере Испании в это же время Помпей разгромил корпус Перперны.

Серторий, считая, что Метелл не пойдет на помощь к Помпею, собрал уцелевшие силы и кинулся наперерез Гнею. Теперь недооценил силы врага уже Помпей, вдохновленный легкой победой над Перперной. У реки Сукрон две армии сошлись в битве - в этот раз без изящных обходов и маневров, классическое римское сражение лоб в лоб, где побеждает тот, кто сможет продавить грубой силой своего противника. Оба военачальника возглавили правые фланги своих армий, оба успешно там наступали - Серторий первый продавил левый фланг армии противника, но не стал командовать фланговым охватом, а с резервами отправился на свой левый фланг, где сумел остановить продвижение Помпея. Попытка помпеянцев взять реванш на своем левом фланге также не увенчалась успехом и под угрозой окружения и разгрома Помпей вынужден был отступить к лагерю.

Это было уже второе поражение “Великого” от Сертория и на этот раз виной всему были не какие-то хитрости, а полководческий талант и качество войск - у Сертория они оказались в моменте выше. Но снова мятежный полководец не смог добить Помпея - из-за вестей о скором подходе армии Метелла он вынужден был отступить, костеря на чем свет стоит «бабку Метелла» который испортил ему триумф.

И вот если в прошлом году Серторий мог себе позволить не дожать Помпея, то теперь - это было поражение и катастрофа. Объединившиеся Помпей и Метелл имели армию большую, нежели у Сертория. Два крупных поражения заставили Помпея поумерить пыл и действовать согласованно с Метеллом. Серторий же вынужден был снова перейти к партизанской тактике. Но отлично понимая, что шансы на победу у него опять заметно снизились - он теперь уже точно предложил Помпею примирение и готовность уйти доживать жизнь частным лицом. Ответа на свое предложение мятежник так и не получил.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Этот момент может вызвать удивление, так как явно же Серторий уже почти мертвец, на что они рассчитывали-то? Точно не известно, но я предполагаю, что с Серторием уходили те легионеры, кому нечего было терять - скорее всего набранные из бедноты. Им не дадут наделы земли, так как они воевали не за ту сторону, даже если дома кто их и ждет, то вернутся они с пустыми карманами, да еще и репутацией проигравших. А Серторий обещал хоть какой-то шанс в будущем вернуться с победой.

Но несчастья для Сертория только начинались. Из-за спешки организации флотилии на неё не успели погрузить в достаточном числе воду, которой не хватило для пути в провинцию Африка и пришлось высадиться в Мавретании, союзной Риму. Там Серторий узнал, что юный Помпей в блиц-кампании за несколько недель разгромил куда более опытного циннанского наместника Африки Гнея Домиция Агенобарба. Вероятно, эти новости, заставили мавретанского правителя вынудить войска Сертория отступить к себе на корабли.

Все. Теперь Серторий остался один против всей мощи Республики, обернувшейся против него. Силы катастрофически неравны, но Серторий вместо бегства на край мира решает сражаться. Он заключает союз с киликийскими пиратами, за что современники его не осуждали, и захватывает Ибицу. Используя остров, как операционную базу, Серторий пытается прощупать оборону Испании или разбить флот Анния, но все безуспешно. В конце-концов союз с пиратами распадается, так как зачем им человек, который не может победить.

Тогда потрепанное воинство высаживается в долине реки Бетис (сейчас река Гвадалквивир - на карте на юге, карта за 2 век до н.э., но зона римского контроля за прошедшие годы изменилась не сильно) - самой романизированной части Испании.

Считается, что Серторий пытался убедить местные общины встать на его сторону, но никто не захотел идти за неудачником. Тот факт, что наместник Дальней Испании никак не реагировал на высадку на его территории врага отечества Сертория с армией, заставляет меня лично сомневаться, что вообще имела место попытка поднять мятеж. Эта версия ничем не подтверждена и является плодом моей фантазии, но возможно, что Серторий мог пытаться вести переговоры с наместником, параллельно распуская слухи, что он устал и вообще хочет удалиться вот от этого всего на мифический Остров Блаженных. Проще говоря всячески делал вид, что он не представляет никакой угрозы для наместника и в случае чего готов вообще исчезнуть.

Передышку Серторий использовал не только для отдыха, но и поиска средств для существования, которые ему могла предоставить только война. В Мавритании как раз разгорелась гражданская война из-за свержения прежнего правителя, и обе стороны начали активно искать наемников. Серторий заключил союз с новым правителем царства и перебросил туда войска. Опять же, это всего лишь предположение, но вмешательство Сертория в гражданку в Мавритании могло быть нарушением негласного договора и именно поэтому туда сулланцами был направлен отряд под командованием Вибия Пакциана, еще одного не хватавшего звезд с неба военачальника. Только, если у Анния, когда он бил Сертория в Испании, было численное преимущество, то Пакциан похоже что его не имел и потому проиграл.

Как итог к концу 81 года до н.э. Серторий значительно укрепил своё положение. Он разгромил бывшего царя Мавритании Аскалида за что получил от своего нанимателя деньги и, судя по всему, контроль над городом Тигнис. Его войска закалились в битвах и почуствовали вкус победы. Он усилил свое войско остатками армии Вибия. Скорее всего численность армии Сертория была не более 4000 человек. Но качественно - это уже была совсем иная армия, с таким отрядом можно было попытать счастья.

Серторий заводит отношения с лузитанами, обитавшими на юго-западе Испании. Формально они были подданными Рима, но фактически полностью их подчинить к тому моменту так и не удалось. Лузитане хотели ослабить хватку римского господства и Серторий мог обещать им более мягкое правление, нежели имеющиеся наместники. Серторий был избран военным вождем лузитан: ему предоставили четыре тысячи воинов, а также общее командование в войне с Республикой. При этом качество лузитан, как солдат, не шло ни в какое сравнение с римским - они были недисциплинированны и не очень хороши в тактике и стратегии.

Более того, положение Сертория не давало ему возможности заставлять лузитан делать, что он хочет - ему всегда приходилось уговаривать своих союзников. Поэтому вскоре рядом с военачальником появилась белая лань, которую Серторий назвал посланницей богини Дианы. Выдрессированная делать по команде необходимые действия лань помогала Серторию убеждать лузитан, что боги на его стороне.

Чувствуете запах победы? С такими вводными он ощущается очень слабо. И тем не менее Серторий в 80 году до н.э. высаживается в Испании и начинает бить римлян. Как? Так же, как и италики, десятью годами ранее. Римский легион - это грубая сила, кулак, который, если попадает по врагу, то причиняет большой ущерб. Вот только драться кулаками с роем ос не очень эффективно - пока ты попадешь по одной, тебя искусают куча других. Серторий стал этим самым роем ос. Вместо полевых сражений он висел на коммуникациях посланных против него войск, пощипывал то тут то там, чтобы потом нанести удар в такой ситуации, где у него будет гарантированное преимущество.

Наместник Дальней Испании Луций Фуфидий имел в 1,5-2 раза большие силы, нежели у Сертория. Но это не имело никакого значения, так как его заставили принять бой в невыгодных условиях – на переправе, где враг был расположен на высоком берегу реки. Разгром был ошеломительным - не менее 2 тысяч солдат погибли вместе с самим Фуфидием. Серторий в одночасье стал королем положения в Дальней Испании, набирая в свои войска местных жителей и легионеров, так что уже к концу года под его командованием было порядка 20 тысяч солдат.

Потеря провинции, да еще от рук “марианца” Сертория, не могла быть оставлена без ответа. Едва ли Сулла считал Сертория угрозой его режиму, тем не менее, он послал в Испанию лучшего своего полководца - Метелла Пия. Едва ли кто-то в Риме в тот момент мог предполагать, что эта война не будет легкой прогулкой. Все таки Фуфидий был посредственнным командующим, да и сил у него было меньше, чем у Пия с его 4 легионами. Да и Сертория тоже никто в звезды первой величины не определял, а зря.

Пока Метелл Пий собирал войска и двигался в Испанию, Серторий успел разгромить наместника Ближней Испании и посланного ему на помощь легата Тория Бальба. На какое-то время Серторий установил контроль над всей римской Испанией. К сожалению точный ход событий войны сложно восстановить. Известно, что Метелл сумел установить контроль над Бетикой (та самая долина реки Бетис в Дальней Испании), но на этом все его успехи закончились. Пий действовал в классическом римском стиле - осаждал города и пытался выманить Сертория на полевое сражение. Делал он это прилежно, вот только, даже имея превосходство в силах, именно Серторий навязывал ему битвы, однажды даже осадив Метелла, пока тот сам осаждал лузитан.

Пий нес постоянные ощутимые потери от партизанщины Сертория даже без крупных поражений. Армия постепенно стачивалась, а из Рима посылать подкрепления не спешили. Метелл попытался использовать свой аукторитас и заставил наместника Нарбонской Галлии Луция Манлия привести в 78 году до н.э. 3 его легиона в Испанию. План был хорош - пока Манлий будет давить Сертория с севера, Метелл будет это делать с юга и в конце концов, как молот и наковальня раздавят Сертория. Вот только правая рука Сертория - Луций Гиртулей, которого в Риме знали только как человека, предавшего Помпея Страбона, разгромил Манлия и заставил того отступить к себе в провинцию зализывать раны.

Спустя три года войны в Испании ситуация, конечно, была не катастрофой, но гора родила мышь - один из лучших военачальников Суллы сумел закрепиться только в долине Бетиса, а всю остальную Испанию он никак не контролировал. Серторий не то что не был разгромлен, он имел все шансы устроить армии проконсула Испании смерть от тысячи порезов. Да, одно крупное поражение могло похоронить перспективы мятежников, вот только пока что били в основном армию Метелла. Ему срочно нужны были пополнения, но из Рима приходили новости одна чуднее другой - после смерти Суллы консул Марк Эмилий Лепид поднял мятеж и теперь в Италии идет гражданская война! Сходил за хлебушком, называется.

В таких условиях ни о каких подкреплениях из Италии и думать не приходилось. Летом ситуация с Лепидом вроде бы разрешилась и уже осенью в Испанию приплыли подкрепления в 20-30 тысяч легионеров. Вот только прибыли они не к Метеллу, а к Серторию! Теперь у мятежного военачальника было ядро армии, сопоставимое и по численности, и по качеству силам Метелла. А это все меняло.

Вы уже задаётесь вопросом, как так вышло? А для этого нам придётся немного отмотать время назад - к мятежу Лепида. Но об этом в следующей части.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.

Начнем издалека. На дворе семидесятые, эпоха крупных инфраструктурных проектов для Южной Кореи. Массовое строительство с опорой на свои силы, куча госзаказов для строительных компаний, экономическое чудо, коррупция, откаты – всё, как мы любим. На излёте той эпохи строился и наш сегодняшний герой – мост через реку Ханган, соединяющий два района Сеула: Каннам (да, тот самый «гангам стайл» как раз про этот район) и Сондон. Между двумя немалыми столичными районами подразумевался и соответствующий транспортный поток, так что мост строился сразу четырехполосным, материал – сталь и бетон. Контракт достался фирме Dong Ah Construction по причине, вынесенной в эпиграф: они предложили самую низкую цену. Реально низкую. Вдвое ниже расчётной стоимости моста.

Строительство велось с семьдесят седьмого по семьдесят девятый; сданный в эксплуатацию мост оказался ещё более востребованным, чем предполагалось: город развивался, транспортный поток рос день ото дня. Пятнадцать лет его эксплуатировали в хвост и в гриву, не особо заморачиваясь с проверками и экспертизами; появившуюся накануне обрушения трещину просто прикрыли заплаткой, ибо не надо бухтеть и дестабилизировать ситуацию, ну, вы понЕли, кароч…

Утречком 21 октября девяносто четвёртого, пятидесятиметровый северный пролет моста просто взял и с грохотом уебался в реку. Вероломно, без объявления войны. Вместе с ним с двадцатиметровой высоты отшагнули четыре легковушки, автобус и полицейский фургон. В автобусе погибли почти все пассажиры (29 из 30), а вот копы оказались молодцы (что не удивительно, учитывая, что это была делегация образцовых полицейских, ехавших на празднование Дня Полиции), не растерялись, выбрались сами и принялись спасать других пострадавших – в отличие от оказавшихся не на высоте городских служб, отреагировавших на катастрофу с запозданием. Всего при обрушении погибло 32 и было ранено 17 человек, большинство из которых – пассажиры злополучного автобуса (он не просто упал с мостом, а перевернулся при падении, приземлившись на крышу, отсюда и такая высокая смертность).

Опубликованные через девять месяцев данные расследования наглядно подтвердили правдивость поговорки «как заплачено – так и захуячено»: поскольку при строительстве моста ключевыми параметрами были «дешево» и «быстро», параметр «качественно» исключался по определению. Плохо было сделано вообще всё: от деталей на заводе до сварки на месте. Маленький штришок: работник, нанятый следить за качеством изделий на заводе, был к херам уволен за то, что… вы не поверите, что позволял себе этот ублюдок – он реально, сука, пытался следить за качеством и выбраковывать некондицию! А вот после его увольнения всё, наконец, пошло на лад и мост был достроен в срок. И похуй, что детали кое-как присраны друг к другу и почти нигде(!) толком не проварены; во всяком случае, ни одна комиссия не доебалась при приемке и всё прекрасно подписали. В общем, неловко вышло…

Вообще, девяностые для Кореи были ваистену эрой техногенок – как раз начали рассыпаться косо слепленные ублюдки эпохи строительного бума семидесятых. Уже на следующий год рассыпется Сампун, став крупнейшим обрушением в истории страны, и о коррупции и попиле госзаказов заговорят из каждого утюга. Возможно, именно этим объясняется уникально высокое число фигурантов уголовного дела по факту обрушения моста Сонсу: 17 человек в итоге были признаны виновными, получив кто штрафы, кто тюремные сроки.

Кроме того, череда катастроф 90-х годов привела к пересмотру и ужесточению корейского законодательства в области строительства и эксплуатации. Что же до коррупции… что ж, просто считайте её национальной южнокорейской достопримечательностью. До новых встреч!

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Вероятно, именно в этот момент Цинна и решил сколачивать себе собственную “партию” (в римском политикуме никаких аналогов современных партий не было, скорее, группы по интересам, группирующиеся вокруг той или иной фигуры). А тут как раз италики снова подняли вопрос о более честном распределении новых граждан по трибам. По слухам за солидную взятку в 300 талантов серебра они убедили консула внести проект закона, аналогичного сульпициеву. И вот с этого момента ситуация завертелась.

Довольно быстро вокруг Цинны сформировалась группа из сторонников Сульпиция и италиков, а также противников Суллы. При этом к фракции Мария он не примыкал и вел самостоятельную игру. Решив заручиться поддержкой Мария Цинна к своему же закону о гражданстве выдвинул ещё один закон повторявший недавно отмененный Суллой - о возвращении изгнанников… в том числе и марианцев.

Не вызывает никакого удивления, что обе инициативы вызвали поляризацию граждан Рима - оппозицию Цинне возглавил его коллега по консульству Гней Октавий. Октавий не был сулланцем, но он, как и многие, он видел в законах Цинны угрозу стабильности Республики. Ситуация в городе очень скоро стала напоминать таковую всего годом ранее, только теперь вооруженные толпы за собой водил не трибун, а каждый из консулов. Октавий смог убедить большую часть народных трибунов наложить вето на законы Цинны, на что последний ответил, собрав огромную толпу своих сторонников, призвав в город италиков и всей этой оравой завалился на форум и потребовал отменить вето.

Сенат, жевавший до этого сопли, вероятно, под давлением самого Октавия выпустил наконец senatus consultum ultimum, аналогичный выданному в свое время для пресечения мятежа Гая Гракха или Сатурнина. Данное постановление вручило консулу Октавию право “спасти Республику” любой ценой - в данном случае устроив резню сторонников Цинны на форуме. Когда дело запахло жареным Цинна попытался перетянуть на свою сторону рабов, обещая им свободу, но не преуспел и вынужден был бежать из города. Сенат вдогонку за попытку мятежа и призывы к рабам лишил Цинну консульства и объявил врагом отечества. Вот только был один маленький нюанс - сенат превысил собственные же полномочия, так как решение об отзыве консульских полномочий могли принять только комиции. А комиции такого решения, понятное дело, не принимали.

Цинна, вовсе не отчаявшийся сложившейся ситуацией, вместо того чтобы прятаться по крысиным норам, отправился, да я знаю, что звучит как бред, но в армию, оставленную Суллой осаждать Нолу. И логика в его поступке была.

Во-первых, это была ближайшая к городу армия, армия не очень довольная Суллой, который не взял их на возвращение востока, армия чьи офицеры были открыты к интересным предложениям, номинированным в серебре. Проще говоря Цинна подкупил часть офицеров, прибыл в расположение армии и устроил представление очень похожее на то, что всего несколькими месяцами ранее показывал Сулла.

А во-вторых, Цинна находился в положении очень похожем на то, в котором был Сулла всего пару месяцев. А потому можно было повторить ход Суллы. Цинна картинно бросил на землю символ его властных полномочий - фасции. Воззвав к гражданской сознательности легионеров консул Республики Цинна заявил, что в городе произошел вооруженный переворот, что коррумпированный сенат проигнорировал волю народа, вот этого самого народа, который сейчас стоял перед ним, народа являющегося источником власти Республики. Растроганные солдаты сами вручили Цинне фасции, усадили на курульное кресло и пообещали вернуть его в Рим. Не прошло и полугода, как очередной консул Республики шел войной на столицу.

Но в отличии от Суллы Цинна действовал гораздо осторожнее. Он активно ездил по Италии, собирал деньги и солдат на войну, в первую очередь с италиков. Вел активную переписку с оставшимися в Риме сторонниками и другими политиками, недовольными деятельностью Октавия и сената. Вскоре 6 из 10 народных трибунов этого года оказались в Капуе у Цинны, а также ряд уважаемых сенаторов. Услышав о мятеже, в Этрурии высадился Марий, который признал власть Цинны и принялся сам объезжать Италию и вербовать ветеранов. Кстати, правая рука Цинны герой войны с италиками Квинт Серторий был против, он похоже уже метил в консулы после победы, но после появления Мария его оттеснили на второй план.

Причем я обращу внимание, что все эти замечательные люди устроили все это не ради италиков или еще каких популярских или не очень идей, нет, шла острая фаза борьбы за власть в условиях, когда все старые нормы и традиции были отправлены в утиль.

Точно также, как Цинна, Гней Октавий и сенат спешно собирали по Италии силы чтобы дать отпор мятежникам не для того чтобы защитить законы Суллы, а потому что за свою власть они боролись, пока Сулла развлекался в Греции. Естественно, что такой праздник жизни не мог пропустить Помпей Страбон с его личной армией. Этот ушлый пиценец решил одновременно вести переговоры с обеими сторонами. Единственное, что его волновало - это второе консульство, уж очень он его хотел. Цинна после появления Мария в его лагере дать такое обещание не мог, а вот Октавий - вполне. Поэтому Помпей двинулся на защиту Рима, не переставая зондировать почву на противной стороне. И делал он это не просто так - на стороне Цинны и Мария было заметное преимущество в силах.

План Цинны был прост - он не собирался штурмовать Рим, а всего лишь заблокировать пути подвоза еды и заморить голодом. Еще раз - консул Республики собирался заморить голодом людей, избравших его!

Сенат, видя численный перевес противника, пошел на совершенно экстраординарные меры. Было предложено гражданство всем италикам, которым до этого его не дали, кроме все еще сражавшихся самнитов. Когда эта мера не дала значимого результата, то консулы (в пару Октавию после смещения Цинны избрали фламина Юпитера Луция Корнелия Мерулу) приказали командующему борьбой с самнитами Квинту Цецилию Метеллу Пию заключить с ними мир на любых условиях!

Правда очень быстро выяснилось, что далеко не на любых, так как самниты не только потребовали гражданства для себя, но и для бежавших к ним лиц, а также хотели получить обратно пленных, дезертиров и захваченную римлянами у них добычу. Метелл и сенат посчитали условия позорными и от заключения мира отказались. Зато Марий и Цинна согласились на все требования самнитов и получили их поддержку. Чувствуете, чувствуете эту заботу об интересах государства?

В Риме тем временем начался мор, который унес жизни многих солдат, оборонявших город и Помпея Страбона, которого многие римляне ненавидели и считали виновным в их бедственном положении. Сенат, не желая умирать, решил сдаться Цинне. Цинна и Марий пообещали не чинить в городе резни, но, войдя в город, тут же устроили небольшие чистки.

Первым к праотцам отправился консул Октавий, который демонстративно сел на улице в курульное кресло и ждал расправы. Голову все еще легитимного консула выставили на рострах! После чего личная стража Мария из бывших рабов - бардиеи - начали ловить врагов “третьего основателя Рима” и кого убивать сразу, а кого в сильно помятом виде тащить на “народный суд”. Надо ли говорить, что “осужденных” этаким революционным марианским трибуналом ждало единственное наказание - смерть. Правда, Марий, желающий соблюсти видимость законности, все же не трогал действующих магистратов из-за их неподсудности (кроме Октавия, конечно же). А вот по окончании полномочий некоторых ждала незавидная участь.

Всего от марианского террора пострадали, как считается, несколько десятков человек, из которых четверо были консулярами (бывшими консулами), т.е. максимально уважаемыми людьми. Эта волна террора устрашила современников и заставила некоторых из влиятельных римлян бежать из города и не отсвечивать. Суллу вставший на сторону захватчиков сенат лишил проконсульского империя, объявил врагом отечества и санкционировал послать против него армию. Консульские выборы на 86 год до н.э. провели с учетом прошлогодней ошибки Суллы - допущены до них были только два кандидата: Марий и Цинна.

Народ продемонстрировал безоговорочную поддержку им. Марий наконец-то занял напророченное ему еще в юности 7-е консульство после чего 14 января совершенно внезапно умер.

Формально Марий и Цинна в 87 году до н.э. закончили войну с италиками, замирившись с самнитами. Вот только существовал нюанс в лице Суллы, который никакие договоры Мария и Цинны не признавал. Поэтому ставить точку в войне с италиками было еще рано.

Сулла возвращается

События 88-87 годов до н.э. со всей очевидностью продемонстрировали, что сенат полностью потерял свой статус и готов лечь под любого захватчика, у которого была сила. Многим сенаторам, устроенные “марианцами” репрессии не пришлись по душе. Но после смерти 7-кратного консула Цинна предпочел пойти с уважаемыми людьми на компромисс. Цинна и его сторонники, сохраняли за собой верховную власть за счет некоторых махинаций с избирательной системой: следующие годы консулат будет занимать Цинна и допущенный им же до выборов соратник - сначала Флакк, потом Карбон. Циннанцы (а ни Цинна, ни Флакк, ни Карбон не разделяли каких-то особенных идей Мария, так как их не было) за счет таких махинаций получали привилегированный доступ к магистратурам, но вцелом на все должности, кроме консулов, избраться могли и не примкнувшие к этой фракции люди.

Таким положением дел, с одной стороны, были довольны далеко не все, так как теперь высшая ступень власти оказалась доступна только креатурам Цинны, а на низшие магистратуры чаще попадали люди из его окружения. С другой стороны, Цинна оказался способен стабилизировать Республику и был вполне договороспособен. Ни Цинна, ни другие его сторонники, после смерти Мария, не бросали видимый вызов сенату и действовали преимущественно в рамках законов и традиций. Поэтому в сотрудничестве сената и Цинны нет ничего удивительного.

Чего уж там, одним из цензоров 86-85 годов стал консуляр Луций Марций Филипп. Да-да, тот самый консул-консерватор, что выступал против италиков, торпедировал законодательство Друза и фактически спровоцировал старт Союзнической войны, теперь проводил очистку сената от противников Цинны и включение в состав цензовых списков граждан италиков. Власть циннанцев едва ли кому-то казалась вечной - теперь уже сам Цинна был уязвим к методам популяров, которыми рано или поздно могли против него самого воспользоваться. И к кому бы пошел тогда попавший в затруднение консул? Ага, к сенату. Поэтому Цинну терпели.

На этом фоне Сулла из Рима виделся натуральным мятежником, который узурпировал власть над армией и воюет ради собственных амбиций, а не Республики. Никаким альтернативным центром силы он в тот момент не был и не мог быть - вся его легитимность зиждилась на проконсульском империи, который был отозван сенатом вместе с объявлением его врагом народа. Своего марионеточного сената, который мог бы легитимировать его положение, у Суллы не было. Взяться ему тоже было неоткуда, так как перспективы военачальника были крайне туманны и ставку на него сделали совсем уж отчаявшиеся граждане, которых к Сулле сбежало пара десятков. Недовольство Цинной, имевшее место быть у части сенаторов, все же не делало их сулланцами, так как мятежный военачальник, систематически игнорирующий волю уважаемых людей, представлял собой еще большее зло.

И все было бы у Цинны и Республики хорошо, если бы консуляр Флакк сумел победить Суллу. Но мятеж Фимбрии, которому вскружила голову перспектива получить все почести от этой войны, а также бесспорный военный талант Суллы, привели Республику к ситуации неизбежности возобновления гражданской войны. С одной стороны была легитимная власть Республики в лице консулов Цинны и Карбона при полной поддержке сената и народа Рима, а римский плебс хорошо помнил, как армия Суллы красила стены города кровью всего-то пару лет назад. С другой, Сулла не имеющий никакой легитимности, но командующий армией чисто за счет авторитета у собственных же солдат. Уже одним этим Сулла бросал вызов всей республиканской системе.

Любой компромисс с Суллой требовал уступок не только от военачальника, но и от сената и циннанцев. А уступать им друг другу было попросту нечего - обе стороны воспринимали конфликт, как буквально битву за свою жизнь, так как ожидали от противника повторения веселеньких репрессий. Да и сенат, который вцелом войны не хотел, пойдя на уступки Сулле, лишь подтвердил бы, что теперь власть закона уступила место власти меча. Сулла, у которого в сущности выбора не воевать не было, оказался в сложной ситуации: у него не было ни одного законного или хотя бы похожего на таковой повода идти снова войной на Рим. А это значило, что привлечь на свою сторону или хотя бы обеспечить нейтралитет населения и какой-то значительной части политиков - едва ли выйдет.

Поэтому Сулла выбрал довольно иезуитское объяснение подготовки к войне с Республикой: мол он не против Республики воюет, а только против отдельных марианцев с целью мести им за пролитую кровь. Заострю внимание - никаких лозунгов о переустройстве Республики Сулла не выдвигал, так как это тут же оттолкнуло бы от него слишком многих. В своих письмах к сенату мятежник пытался убедить уважаемых людей признать лишение его полномочий недействительным, отказаться от поддержки Цинны и его сподвижников и дать Сулле и прочим изгнанникам право вернуться в Италию… с армией, которая нужна им исключительно для собственной защиты!

На компромисс это предложение было не очень похоже, да и не могло быть - Сулла ведь отлично понимал, что признание его действий законными - это в любом случае унижение для сената и сенаторов, которые с Цинной активно сотрудничали. Тем более, что Сулла фактически предлагал положиться на его честные намерения не преследовать своих врагов, если они убегут сами. И хотя сенаторы не могли видеть будущего и знать, что Сулла в размахе репрессий уделает Мария, как ребенка, тем не менее о чем-то догадывались. Марий ведь тоже им обещал не устраивать ничего такого, а потом устроил. Поэтому ни о каком компромиссе речи не шло вообще.

Сенат, не хотевший войны, конечно попытался всех переиграть и выпустил декрет о разоружении армий Суллы и консулов: мол если у вас личные разборки, так давайте вы их лично и решите. Но на этот декрет все наплевали и продолжили готовиться к войне. Одним из самых ценных активов циннанцев было положительное мнение о них у италиков, что позволило в своё время Цинне навербовать много легионеров среди новых граждан. Естественно, что консул распространял среди италиков слухи, что Сулла идет на Рим чтобы лишить их гражданства и отомстить за войну. Но Сулла, поступил в данном случае, как грамотный политик - в письмах к сенату, которые естественно зачитывались народу, он сообщал, что уважает законы о наделении италиков гражданством и не будет их отменять. Такие заверения Суллы позволили ему почти полностью исключить италийский фактор из будущего противостояния. Почти…

Помните же, как Марий и Цинна пошли на уступки самнитам и луканам в вопросе примирения с ними? Так вот в этом вопросе проявилась вся суть режима Цинны - эту крайне болезненную проблему нельзя было взять и решить без потерь. Но можно было закрыть глаза и сделать вид, что никакой проблемы нет: её просто не решали - ни в одном законе статус самнитов так и не был определен. А что это значило? Правильно, что для Суллы они все еще мятежные италики, которых надо покорить. Поэтому самниты и луканы единственные из всех италиков однозначно выбрали сторону Цинны.

Точнее уже не Цинны, а Гнея Папирия Карбона (его сторонники карбонцы или таки карбонарии?). Консул Цинна умудрился очень невовремя умереть при крайне подозрительных обстоятельствах. Его убили недавно мобилизованные легионеры во время подготовки к переброски в Иллирию. Причина мятежа туманна. Но так как дело происходило в Пицене и где-то рядом ошивался Помпей, то есть подозрения, что он мог быть причастен. После смерти Цинны в лагере его сторонников не осталось столь же авторитетной фигуры, которая могла бы сплотить вокруг себя Республику для отпора Сулле. Наоборот, возобладало, как пишут историки “коллективное начало”, когда каждый сам себя мнил начальником, а в итоге начальником не был никто.

Карбон с треском проиграл выборы 84 года до н.э. даже не смотря на то, что он контролировал их проведение (из-за чего есть версия, что он мог намеренно уйти на задний план в надежде, что все как-нибудь без него разрешится, а он потом вернется на все готовенькое). Новые же консулы Луций Корнелий Сципион Азиатский и Гай Норбан оказались такими себе командующими и не смогли ни выработать внятный план войны, ни координировать действия собственных армий. Циннанцы (давайте уж далее их так для удобства именовать) смогли за короткое время мобилизовать в Италии от 100 до 200 тысяч солдат. У Суллы было не более 40 тысяч. Т.е. противники мятежного проконсула имели минимум двухкратный перевес в силах. Но по неизвестной причине они сосредоточили свои силы на севере Италии, тогда как Сулла, что было очевидно всем, высадится на юге в Брундизии. Позже, действуя несогласованно, они были разбиты по частям, а часть войск консула Сципиона еще и перебежала на сторону Суллы.

Успеху Суллы в первый год конфликта немало способствовало то, что после его первых побед отношение к нему начало меняться, как в том историческом анекдоте про заголовки газет во время возвращения Наполеона к власти. На сторону Суллы встал Метелл Пий, до этого по договору с Цинной сычевавший в Африке, и привел с собой порядка 20 тысяч солдат. Еще сколько-то навербовал в Пицене молодой Помпей. Также к Сулле присоединился тогда еще не очень знаменитый Красс, находившийся в опале во время правления Цинны. Чем больше побед одерживал Сулла - тем шире была река перебежчиков на его сторону. Например, наш старый знакомый, уже цензорий Луций Марций Филипп, который во время цензуры вычеркнул из списка сенаторов Суллу, после поражений консулов Норбана и Сципиона перебежал на его сторону

Выделить какую-то единую позицию италиков в конфликте сложно. В основном общины становились на ту сторону, которая сейчас контролирует их территорию. Были, конечно исключения. Уже упомянутые самниты держались проциннански, также на стороне циннанцев выступало много этрусков и умбров из-за тесных связей с семейством Мариев. Именно вербовка италийцев позволила циннанцам после крупных поражений 83 года до н.э. набрать новые армии. В то же самое время сулланцы тоже активно вербовали италиков на подконтрольных территориях, например Красс был послан набирать марсов.
Не смотря на разгром двух консульских армий и успешные действия Метелла Пия и Помпея на других фронтах, конец 83 года до н.э. не принес решительной победы ни одной из сторон. Опытная, закаленная в боях армия Суллы, даже после перехода на его сторону армии Сципиона и других более мелких подразделений, была все еще меньше сил циннанциев, которые активно вербовали италиков.

Чтобы подорвать поддержку италиками своих противников зимой 82 года Сулла начал заключать с общинами договоры о сохранении их гражданских прав. Этим шагом военачальник не утверждал, что те у кого не будет такого договора гражданский статус потеряют, но явно намекал, что лучше бы с ним договориться сейчас. Для многих общин эти соображения будут пока не важны, но когда легионы сулланцев покажутся на горизонте они еще сыграют свою роль.

82 год до н.э. должен был стать ключевым для Суллы. И он же, совершенно внезапно, подарил последний всплеск италийского фактора в римской политике.

Окончательное решение

Одной из ключевых проблем противников Суллы в войне 83-82 годов до н.э. было отсутствие у них действительно талантливых военачальников. На фоне неудач прошлого года сенат попросил вернуться к власти не хватавшего звезд с неба, как военачальника, но все еще авторитетного, Карбона. А в пару ему выбрали Гая Мария-младшего. Последний не проявил себя, как великий полководец, но под его знамена стекались ветераны Мария, а это был важный козырь.

Судя по всему избрание Мария-младшего в очередной раз сорвало перспективы получить консулат Серторием (здесь оговорюсь, что во время мятежа Цинны Серторий не был еще даже претором, что не мешало по тогдашним законам стать консулом, но его консульские амбиции в тот момент - это всего лишь гипотеза). Этот военачальник циннанцев, конечно, тоже не был столь же талантлив, как Сулла, но умел неплохо воевать. И вероятно, такой кидок, и стал причиной по которой Серторий обиделся на Карбона и ко и сначала удалился Испанию и из нашего повествования (но он еще вернется в собственном цикле).

Отсутствие же таланта у Гая Мария-младшего вскоре во всей красе проявило себя, когда у местечка Сигния он встретил войска Суллы и потерпел жестокое поражение, заставившее армию спасаться бегством в сторону города Пренесте, за стенами которого укрыться успели не все. Сулле досталось немало пленных, среди которых оказалось много самнитов. Для мятежного военачальника представители этого племени были все еще восставшими негражданами, а следовательно к ним можно было применить окончательную санкцию. Все пленные самниты были показательно казнены у стен Пренесте для устрашения осажденного в городе войска.

После этого акта насилия Сулла, оставив небольшой осадный отряд, отправился в сторону уже никем не прикрытого Рима, куда Марий-младший успел послать первым весточку и знатно так поднасрать всем циннанцам. По его приказу городской претор Брут Дамассип арестовал и казнил часть сенаторов и всадников, заподозренных в симпатиях к Сулле. Удивительно тупой ход, который отвернул от циннанцев немало колеблющихся до того момента людей. Неудивительно, что городские ворота Сулле открыли почти сразу, выдав при этом активных его противников.

И пока будущий диктатор наскоро устраивал дела в Риме, в Самнии, Лукании и Кампании вспыхнуло восстание. Показательная жестокость к самнитам, а также резня устроенная сулланцами в кампанском Неаполе, вызвали взрыв возмущения у племен, которые считали свое положение в Республике наиболее уязвимым. Вскоре в тылу у Суллы из ничего возникла армия численностью около 40 тысяч человек, настроенных крайне решительно. Они направились к Пренесте, чтобы снять осаду с Мария-младшего, но Сулле чудом удалось их перехватить и не дать деблокировать осажденного консула.

Тогда италики двинулись в обход Суллы на Рим! И снова он успел перебросить войска и встать перед Коллинскими воротами. По слухам командующий силами италиков Гай Понтий Телезин призывал своих воинов уничтожить волка в его логове. Но италики в тяжелейшей битве потерпели поражение. На этом фоне потерявший веру в победу Карбон сбежал из Италии, а Марий-младший погиб во время сдачи Пренесте. Организованное сопротивление Сулле в Италии, как циннанцев, так и италиков завершилось.

Сулла, получив контроль над полуостровом, наконец мог приступить к укреплению собственной власти и Республики. Здесь нет никаких противоречий, так как Сулла, действительно намеревался обеспечить устойчивость созданного им режима, как для себя, так и для своих сторонников. А для этого требовалось найти решение множеству проблем, которые привели к череде конфликтов 80-х годов до н.э. Сулла видел ключевую проблему в том, что сенат из-за постоянных склок с всадниками и внутренних конфликтов потерял уважение и авторитет в обществе, которые требовалось вернуть. Методы для этого Сулла выбрал уже привычные, но придав им совсем иной масштаб - тотальное уничтожение любой оппозиции.

Только если раньше такие решения санкционировались сенатом против наиболее радикальных фракций, угрожавших безопасности государства, теперь Сулла уничтожал любое инакомыслие в первую очередь себе. А заодно он создавал новые элиты, лично обязанные Сулле своим положением и заинтересованные в сохранение прочих его политических решений, так как были теперь повязаны с ним кровью. Именно эти люди массово пополнили опустошенный войнами и репрессиями сенат, став опорой режима.

Правда, все действия Суллы с его первого похода на Рим и до смерти нанесли авторитету сената вред едва ли меньший, чем совокупно все популяры вместо взятые. И данный орган после окончания диктатуры был еще слабее, нежели прежде, из-за чего конституция Суллы не продержится даже десятка лет. А устранить обнаруженный им же самим критический баг Республики - что любой достаточно популярный военачальник может начать силой навязывать сенату свою волю, ему и вовсе не удалось. Поэтому Суллу можно смело записывать в едва ли не главные могильщики Республики, который такими методами её спасал, что значительно приблизил её смерть.

Тем не менее, если вопрос стабильности Республики Сулла не решил, то вот италийскую проблему он закрыл. Диктатор не стал нарушать данные обещания, что сохранит гражданство италиков. Но статус многих общин, не проявивших лояльность в ходе гражданки, был понижен, а на их территории выведены колонисты из ветеранов Суллы. Самнитов и луканов ждала жестокая расправа - многих из их лидеров изловили и казнили, города были разрушены, а земли в массе своей переданы ветеранам. От некогда гордых народов останется только тень.

Сулла действительно не стал отменять законы о распределении италиков по всем трибам, а расселение ветеранов, хоть и вызвало недовольство, но в то же время обеспечило лояльность местного населения. Муниципальное переустройство территорий Италии при Сулле продолжилось, также, как и интеграция италиков в республиканские институты. Сулла отлично понимал, что откатить назад вопрос с гражданством - это гарантированная война в будущем. А он все же старался снизить любые потенциальные факторы дестабилизации государства, не совсем отдавая отчет, что сам и явился главным из них. В последующих актах гражданских войн вопрос италиков уже не будет иметь почти никакого значения. Более того, именно переустройство земельного фонда Суллой, которое серьезно перемешало италиков и римлян, помешало после смерти диктатора начать снова его передел - так как это задело бы интересы буквально всех.

Эпилог

Конфликт с италиками из-за гражданства стал тем камешком, что спустил на Республику лавину. Если действия гракханцев и кимвро-тевтонская война лишь расшатали систему, то Союзническая война привела к совершенно неожиданной самими римлянами эскалации внутриэлитных конфликтов. Сама по себе эта война не была предрешена, но стала неизбежной из-за совершенного непонимания значительной частью сенаторов настроений в Италии. При этом то, насколько легко уже побеждая в войне они пошли на серьезные уступки, говорит о том, что законодательство Друза имело все шансы на реализацию, если бы не противодействие консерваторов и досадное стечение обстоятельств.

Война с италиками стала для римлян тренировкой уже к войнам друг с другом, которые станут привычны в последующие десятилетия. Не произойди эти события, то история Республики пошла бы по совершенно иному пути. Сулла, Марий, Цинна, Октавий, Карбон и прочие герои нашей истории могли так никогда и не повоевать друг с другом, а их имена шли бы с скучными сносками “стал консулом в таком–то году”, “воевал с такими-то племенами”. Возможно, что по другому и быть не могло. Рим начался с братоубийства и был построен на реках крови. В 1 веке до н.э. римляне просто вернулись к истокам.

Источники:

Кембриджская история древнего мира. Том 9. Последний век Римской Республики. 146-43 гг. до н.э.
Короленков А.В. «Первая гражданская война в Риме»
Короленков А.В. «Армия в годы первой гражданской войны в Риме»
Циркин Ю. Б. «Гражданские войны в Риме. Побежденные»
Трухина Н.Н. «Политика и политики "золотого века" Римской республики»
А.Н. Гвоздева, В.О. Никишин «Кризис в Риме в конце II века до н.э. (аграрный и правовой аспекты)»
Филянов Н.А. «Социально-политический аспект законопроектов Ливия Друза Младшего»
Филянов Н.А. «SOCII NOMINISQUE LATINI И CIVES SINE SUFFRAGIO В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПРОГРАММЕ ГАЯ ГРАКХА В 122 г. до н.э.»
Лапырёнок Р.В. «НАСЛЕДИЕ АГРАРНОГО ЗАКОНА ТИБЕРИЯ ГРАКХА. ЗЕМЕЛЬНЫЙ ВОПРОС И ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА В РИМЕ В 20-х годах II в. до н.э.»
Лапырёнок Р.В. «LEX SEMPRONIA AGRARIA И СОЮЗНИКИ»
Кирюшов Д.А. «АГРАРНАЯ ПОЛИТИКА ГАЯ ГРАКХА»
Также на автора повлияли работы Утченко С.Л.

Оригинал: https://vk.com/@vv1992-souznicheskaya-voina-prevraschaetsya-...
Пост с навигацией по Коту

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.