Fiat

Автомобили с самыми маленькими моторами V8. Магическое, ласкающее слух словосочетание «V-образная «восьмёрка»» неразрывно ассоциируется с нескромным, особенно по нынешним даунсайзинговым меркам, рабочим объёмом. Впрочем, из этого правила есть исключение. Истории известны случаи, когда на дорожные модели устанавливались очень компактные двигатели V8. В частности, больших успехов в данном вопросе достигли итальянские гуру.

Dino 208 GT4 и Ferrari 208 GTB/GTS

В 1956-м Энцо Феррари потерял сына — подававший большие надежды конструктор Альфредо «Дино» скончался в 24 года от мышечной дистрофии. На следующий год компания открыла гоночное подразделение-трибьют Dino. История его дорожной продукции началась спустя целых десять лет с 206 GT, первого среднемоторного Ferrari. Или, если хотите, автомобиля с собственным брендированием, имевшего самое прямое отношение к фирме.

Задуманный сравнительно доступным и массовым «Дино» обходился всего-навсего двухлитровым V6. Позже появился коммерчески успешный 246 GT, а затем и знаковый новаторский 308 GT4 — обладатель первой «восьмёрки» Ferrari и гранёного лаконичного дизайна с автографом ателье Bertone. Именно на платформе последнего создан интересующий нас «двести восьмой».

Урезанное исполнение показали в 1974 году специально для итальянского рынка с его специфичным налогообложением. Диаметр цилиндра относительно исходного ДВС уменьшен с 81 до 66 мм, а мощность — с 255 л.с. до 180 л.с. Остановившемуся на упрощённой модификации приходилось мириться с более смирным характером — разгоном до 100 км/ч за 7,7 секунды и максимальными 220 км/ч. Назвать 208 GT4 сверхпопулярной сложно: примерно за шесть лет фабрику покинули 840 экземпляров. Для сравнения, тираж 308 GT4 — 2826 штук.

В 1980 году на смену GT4 пришло семейство 308, а также купе 208 GTB и тарга 208 GTS — суть младший вариант для итальянских пользователей всё с тем же движком от старого Dino. Изящный стремительный экстерьер авторства Pininfarina контрастировала с вялой динамикой, поэтому в 1982-м дебютировал 208 GTB Turbo — первый дорожный турбокомпрессорный «Феррари». «Улитка» KKK, электронное зажигание и впрыск топлива взбодрили агрегат до 220 л.с. и наделили машину темпераментом (до 100 км/ч менее чем за семь секунд) более соответствующим высокому званию спорткара.

Lamborghini Urraco

Древний и непримиримый враг «Феррари» сыграл на опережение и познакомил своих клиентов с компактными V8 даже раньше инженеров из Маранелло. В 1972 году стартовала сборка небольшого и доступного по фирменным меркам Urraco c двигателями объемом 3,0 и 2,5 литра (обозначения P300 и P250 соответственно). Самый дешёвый и наименее популярный P200 — таких собрано всего 66 экземпляров — получил двухлитровую «восьмёрку» отдачей в 182 л.с.

Дуэль среднемоторных Urraco P200 и Dino 208 GT4 заканчивалась паритетом. В спринте купе из Сант-Агата-Болоньезе опережало оппонента на полсекунды, но уступало ему по предельным возможностям, набирая лишь 215 км/ч. Оцените разницу с топовым P350, который выстреливал до 100 км/ч за 5,6 секунды и развивал до 260 км/ч.

Alfa Romeo Tipo 33 Stradale

Выше упомянутые Ferrari и Lamborghini не ровня восхитительной среднемоторной «Альфе» 1967-1969 годов выпуска. Одно из самых бескомпромиссных итальянских творений своей эпохи базируется на гоночном Tipo 33. Поистине выдающаяся комбинация трубчатого пространственного шасси и алюминиевого кузова с подъемными дверьми! Особую остроту этому блюду придаёт приготовленный по гоночным рецептам и отлитый из «крылатого металла» двухлитровый четырёхвальный V8 в паре с шестиступенчатой «механикой».

Двигатель унаследовал «плоский» коленвал у трекового Alfa Romeo и имеет систему смазки с сухим картером. Но вместо системы газораспределения с шестерёнчатым приводом распредвалов применялась цепь. Пиковые 230 л.с. приходятся на 8800 об/мин, отсечка срабатывает при 10 000 об/мин. При этом Stradale весит жалкие 700 кг, как пара туристических мотоциклов и потому очень легка на подъем. Набор первой сотни в пределах шести секунд, максимальная скорость превышает 250 км/ч.

Гоночное происхождение Tipo 33 Stradale и впечатляющий даже в наши дни инжиниринг сразу же сделали её игрушкой для очень богатых покупателей. Цена на момент появления — порядка 17 тысяч долларов (для сравнения, в те времена среднестатистический автомобиль обходился дешевле 3 тысячи долларов) за каждую из 18 (!) штук. Сейчас сохранившиеся «Альфы» стоят на аукционах баснословные суммы.

Alfa Romeo Montreal

Дорожные суперкары с агрегатами позади салона в пределах колесной базы никогда не являлись основным направлением «Альфы». Тем не менее, компании определенно хотелось разнообразить гамму чем-то подобным. Настолько, что в 1970 году она выставила на суд общественности спорткар Montreal, которого неосведомленный зритель вполне мог принять за конкурента более крупного Maserati Bora. Звучное имя досталось в честь монреальской выставки 1967 года, где карроцерия Bertone продемонстрировала шоу-кар, предвосхитивший серийную новинку. Ажиотаж вокруг проекта оказался весьма бурным, и Alfa Romeo запустила его в серию с минимальными внешними изменениями.

Вопреки «среднемоторному» экстерьеру в действительности Montreal был иллюзией, приправленной щепоткой разочарования. Компоновка в данном случае вполне себе классическая. Сзади не независимая подвеска, а неразрезной мост. Хотя, завышенные ожидания в вопросах шасси не вполне уместны — всё-таки речь идёт о небольшой двухдверке без звёздных амбиций.

Ходовая часть взаимодействовала с 200-сильной «восьмёркой» объемом 2,6 литра с сухим картером. По динамике Montreal не отставал от младших Ferrari и Lambo — ускорение до 100 км/ч укладывается в «низкие» семь секунд, максимальная скорость более 220 км/ч. За восемь лет построено менее 4000 экземпляров.

Fiat 8V

Статус массового производителя никогда не мешал «Фиату» время от времени забавляться с интересными моделями спортивного толка. Например, с 1966 по 1985 выпускался Fiat 124 Sport Spider, а в девяностые годы — деликатес с незатейливым названием Coupe, вычурным дизайном Pininfarina, атмосферными и наддувными четырёх- и пятицилиндровым двигателями. Если копнуть поглубже и отмотать ленту истории на начало пятидесятых, вам предстанут захватывающие очертания купе 8V.

Логичной выглядела бы маркировка V8, но итальянцы опасались, что правами на неё обладает Ford Motor Company и не горели желанием затевать тяжбу. Жаль, ведь одну из главных особенностей — двухлитровую «восьмёрку» мощностью до 127 л.с. от не состоявшегося большого седана — следовало увековечить, не коверкая имя. 8V во многом отличался от других «фиатов» и использовал компоненты давно исчезнувшей марки Siata. Спереди и сзади независимая подвеска и барабанные тормоза.

Fiat блистал в гонках, но о массовом производстве для дорог общего пользования говорить не приходилось. Из 114 машин 34 облачены в фиатовские кузова. Остальные — эксклюзив от Vignale, Zagato и Ghia.

Источник

Когда речь заходит о трансатлантических ралли-марафонах 60-70-х, прежде всего вспоминают «Лондон–Сидней 1968» и «Лондон–Мехико 1970». Памятные успехи «москвичей» по праву входят в золотой фонд отечественного автоспорта. События второго издания «Лондон–Сидней» чаще остаются за кадром. Эта гонка состоялась на девять лет позже — в августе-сентябре 1977 и стала одним из самых интересных событий в истории автоспорта.

Причин угодить в историю — причем во всех смыслах — у «Лондон–Сидней 77» с горочкой. Выбирайте на вкус! Первое ралли, в котором в качестве полноценного участника стартовал грузовик. Первая гонка для заводской команды с дизельными автомобилями. Первый — и, полагаем, единственный — выход на старт моторхоума! И это не считая убийственную сложность маршрута, дикие организационные факапы, потрясающие в своей наглости попытки участников провести судей.

Даже команда, в итоге выигравшая ралли, вплоть до последнего старалась принизить собственный статус. Не гонка, словом, а детектив на колесах!

По зафутболенным дорожкам

Шумный успех «Лондон–Сиднея» 1968 года, конечно же, требовал сиквела. Энергичный австралиец Уилтон Диксон не сомневался: гонку нужно делать традиционной. Чтобы слишком не частить, следующий старт, как и пункт назначения, приурочили… к чемпионату мира по футболу.

Вот почему в 1970-м из Лондона отправились в Мехико, а спустя четыре года — в Мюнхен, причем не напрямик, а через… Сахару.

Что-что, «Лондон–Мюнхен 1974»? Да, об этом ралли мало кто слышал. Гонка проходила, когда шок от всемирного топливного кризиса еще не рассеялся. Поэтому и энтузиазм заводских команд, а стало быть, и прессы, был минимальным.

Казалось, хорошего понемножку — время трансконтинентальных ралли прошло. Но неунывающий Диксон удачно сыграл на ностальгии. К черту футбол! К черту чемпионат мира и новые локации! Давайте еще раз сгоняем по маршруту Лондон–Сидней! Ведь в первый раз получилось так весело. Можем же повторить?!

Предприимчивый австралиец заразил своим неиссякаемым энтузиазмом представителей в то время еще малоизвестной широкой публике авиакомпании Singapore Airlines, которая согласилась стать титульным спонсором мероприятия. 

Гонка получила официальное имя «Сингапур эйрлайнс ралли Лондон–Сидней» и в честь 30-летнего юбилея авиакомпании проходила по дорогам трех континентов. Символизма вообще хватало. За 30 дней участники должны были отметиться на 30 пунктах контроля времени (КВ) и в борьбе за главный приз равный 30 тысячам австралийских долларов максимально быстро преодолеть 30 тысяч километров.

Легендарный маршрут, масштабность и статус события — как-никак самое протяженное ралли в истории! — плюс щедрые призовые сделали свое дело. Утром 14 августа 1977 года в лондонском Ковент-гардене неподалеку от Королевского театра собралась очень разномастная и веселая автомобильная толпа.

Большой фестиваль

Разделявшие лондонский театр и сиднейскую оперу 30 тысяч километров дерзнули пройти 69 экипажей. Здесь были самые разные персонажи. Не только серьезные заводские и дилерские команды Mercedes-Benz, Peugeot, Citroen, но и пилоты-частники, искатели приключений и просто сорвиголовы. Последних в стартовом списке, пожалуй, оказалось больше всех.

Как еще назвать смельчаков, решивших промчать по трем континентам на багги Mini Moke? Безумству храбрых, как говорится… «Ослик», к слову, был заявлен на старт командой Coca Cola Australia. Она же в дополнение к самому маленькому автомобилю ралли заявила и самый большой — 7-тонный грузовик Leyland Terrier c бензиновым V8. Кстати, оба — и великан, и карлик — в итоге доберутся до финиша!

Специалисты готовились с интересом наблюдать за приключениями заводской команды FIAT, снарядившей в дальнюю дорогу два дизельных седана модели 131. Среди гонщиков «скудерии», кстати, числился экс-пилот Ferrari Джанкарло Багетти. Еще «Лондон-Сидней» стал первым — во всяком случае, одним из первых — стартом на международном ралли для автомобилей Subaru.

Частный японский экипаж на Leone 4WD очевидно рассчитывал на преимущества формулы 4x4, в свою очередь пилоты моторхоума Bedford Auto Sleeper мечтали просто доехать до финиша. Спонсор команды — отельная сеть Apex Leisure — на большее и не рассчитывал.

Среди тех кто собирался в путь не по приколу, а по делу (то есть побеждать), выделим заручившиеся заводской поддержкой дилерские команды Peugeot и Citroen. Многого ждали от Porsche 911 поляка Собеслава Засады и целого выводка полноприводных Range Rover. Ну и Mercedes-Benz, конечно, — куда ж без него!

Шпионские игры мистера Ваксенбергера

Заводской командой немцев тогда, кстати, не называли. Они сами в первую очередь. Подготовка трехлучевых к старту на «Лондон-Сидней-1977» вообще история с элементами шпионского романа. 

Началось все с инициативы менеджера британского филиала Mercedes-Benz Джонатана Эшмена. Деятельный организатор и неплохой раллист-любитель, он решил лично выйти на старт трансконтинентальной гонки как только впервые о ней услышал.

На тот момент Mercedes-Benz продолжал официально игнорить автоспорт. Отголоски трагедии Ле-Мана 1955 года все еще страшили топ-менеджеров из Штутгарта. Так что всю программу Джонатан без шума и пыли собирался проводить через английский филиал. 

Он заказал два новеньких седана W123 (280 E) с шестицилиндровыми моторами, на механике и усиленной для стран третьего мира подвеской. Подтянул спонсоров, среди прочих Mobil и Johnsons Rally Wax. И даже, забросив идею порулить самому, заинтересовал проектом пилотов уровня Эндрю Коэна — победителя оригинального марафона «Лондон-Сидней». 

Подготовка к гонке шла своим чередом, когда Эшмана вдруг срочно вызвали в Штутгарт. Оказалось, штаб-квартира Mercedes-Benz в курсе и грядущего ралли, и подготовки британской команды. Немецкие боссы с интересом выслушали молодого англичанина, задали много вопросов. Помогать проекту официально, впрочем, не стали. «Спасибо, что не запретили!» — облегченно выдыхал Эшмэн по пути домой.

На самом деле, все уже было решено. Проект Джонатана заинтересовал самого правильного человека в Штутгарте — Эриха Ваксенбергера. «Ваксль», крестный отец «Красной свиньи» 300 SEL AMG 6.8 обожавший гонки до дрожи в коленях, решил помочь славному англичанину. Даже если помощь эта шла в разрез с официальной политикой Mercedes-Benz. В первый раз что ли...

Ваксенбергер распорядился, чтобы предназначенные для ралли 123-е привезли в Штутгарт. Здесь их разобрали до винтика и собрали заново, по сути превратив стоковые седаны в матерых марафонцев. Усиленная подвеска, подрамник и тормоза, увеличенный клиренс, каркас безопасности, капот и багажник из алюминия, полная защита днища, боковые стекла из плексигласа, главная пара, подобранная для улучшения разгонной динамики в легкий ущерб максимальной скорости.

На этом Эрих не остановился. В атмосфере строгой секретности были проведены испытания боевых 123-х в Иране. Часть маршрута ралли с особо убойными участками проходила именно там. «Ваксль» настоял также на включению в состав команды третьего 280E и трех легких техничек — более-менее стоковых седанов, набитых запчастями для боевых «мерседесов».

Наконец, Эрих договорился с фирмой Mobil, и по маршруту ралли до Сингапура появились 26 (!) пунктов полевого сервиса. Здесь пилотов «трехлучевых» команды ждал высококачественный бензин с присадками против детонации. Немец имел все основания не доверять качеству топлива, например, в том же Афганистане.

При этом для конспирации три боевые Mercedes-Benz 280E формально представляли три разные команды и даже стартовые номера им выдали не по порядку, а в разнобой. Лишь бы привлекать к проекту поменьше внимания. 

Будни после праздника

В любом случае, ко всем сюрпризам многодневного ралли-марафона подготовиться невозможно. Приключения участников «Лондон –Сидней 77» начались буквально сразу после старта. В некоторых случаях чудили сами пилоты.

Отличился, например, сингапурский экипаж Mini Clubman под стартовым номером 3. От Ковент-гардена парни сразу поехали… в аэропорт, чтобы по воздуху отправить автомобиль в Мадрас. Сингапурцам хватило наглости, чтобы уже в Индии попытаться получить отметку на пункте контроля времени. С абсолютно «покерным» выражением лица.

Менее находчивым участникам гонки, которые не догадались о такой опции как фрахт самолета, пришлось сложнее. Плохие дороги, огромные расстояния, отвратительная местами погода, дикие животные и попутки, выскакивающие на встречку. Плюс, конечно, энтузиазм местного населения. Экипажи «Лондон-Сидней» на собственной шкуре убедились: ралли на фотографиях из журналов и ралли в реальной жизни — это две огромные разницы.

Австралиец Дейв Брэдфорд на Peugeot 504 в Турции столкнулся с грузовиком — штурману Гилберту Дейвису сломало ногу. Вместо больницы парней отправили… в полицейский участок, где они провели 48 часов. Затем гонщиков отпустили, не предъявив обвинений, но неправильно сросшуюся кость потом пришлось ломать снова. Такие дела.

Экипаж Фрэнка Джонсона на Mazda RX-4 после столкновения с коровой 36 (!) часов подряд мчал к финишу без лобового стекла. В итоге доехал, кстати, став лучшим из частников на финише в Сиднее.

Аргентинцы Хосе Араухо, Оскар Талис и Риальдо Кроченци отличились со знаком минус. Гонщики умудрились… в дым переругаться друг с другом и почли за благо сойти с дистанции уже на промежуточном финише в Афинах.

Или вот еще одна драма. Даже интересно, что двигало Грэмом Жилем, штурманом Jeep CJ-5, заявленного редакций журнала Off Road Australia, когда после пойманной «крыши», он помчался к пункту КВ на попутке! Грэм убеждал судей поставить отметку в контрольной карте даже в отсутствие самого автомобиля…

Большой триумф, большой скандал

Спортивную же судьбу «Лондон-Сиднея» решил последний австралийский этап. Тут тоже не обошлось без приключений и сюрпризов.

Морская перевозка автомобилей из Сингапура заняла на два дня больше расчетного срока. Не столько случайность, сколько намеренный саботаж перевозчика, вдруг решившего ситуативно подзаработать. При этом запланированную церемонию финиша организаторы уже не могли перенести.

В итоге добравшиеся до Австралии экипажи ждал настоящий ад — 13 200 километров нужно было преодолеть за семь дней и 16 часов! Проблем подкинули и местные организаторы. Они  устраивали засады со спидганами и наказывали превышающие скорость экипажи штрафными минутами. И это не говоря уже о кенгуру... Один только Эндрю Коуэн мог рисовать на двери cвоего Mercedes-Benz профили трех сбитых сумчатых.

Именно в Австралии победа чуть не ускользнула от лидирующих чуть ли не со старта экипажей Mercedes-Benz. На первую строчку здесь переместился Засада на Porsche 911. Сражаться в скорости с «Порше» было бесполезно, но поляк в итоге расколошматил подвеску и откатился далеко назад. 

Затем свою заявку на общий успех предъявил Пэдди Хопкирк. Опытный британец лучше всех сориентировался на участке Warri Gate, намного опередив всех преследователей. Вот только ошибки в составлении легенды и стюарды, покинувшие пункт КВ до прибытия всех экипажей, вынудили организаторов отменить штрафные минуты всем участникам.

Хопкирк был в бешенстве! Если бы не это спорное решение Citroen CX 2400 экс-победителя Монте-Карло первым заехал бы и на подиум в Сиднее. А так только третье место...

В итоге же корона «Лондон-Сиднея» досталась команде, которая больше всего этого хотела. Труды Эриха Ваксенбергера, в одиночку превратившего полулюбительский коллектив в первоклассную заводскую, если не по статусу, то по сути, команду, не пропали даром. Два Mercedes-Benz 280 E стали победителем и серебряным призером самого протяженного и возможно самого сложного ралли мира.

Жаль, но история трансконтинентальных гонок на этом закончилась. Всего через год с небольшим после финиша «Лондон–Сидней 77» начнется первый «Париж–Дакар», который уверенно и сразу перетянет на себя одеяло главной автомобильной авантюры мира.

Источник

Он был лучшим в классе по удобству и практичности. Он бежал впереди своего времени по дизайну. Но мир не понял его, как первоклашки не понимают шедевров Дали и Бергмана. Вопрос в другом — такой ли уж великий неудачник FIAT Multipla? Сегодня в рубрике «Могли но не сумели» автомобиль, о котором всё еще стоит спорить.

Кто такой?

Вы точно его знаете. Второе поколение компактвэна FIAT Multipla, представленное в 1998 году, регулярно возглавляет самопровозглашенные хит-парады «Самых страшных автомобилей в истории». Чаще, конечно, «Мультипла» уступает не самую завидную первую строчку южнокорейскому минивэну SsangYong Rodius.

На пьедестале автомобилей-гуинпленов их отделяет одна лишь позиция, но разница между двумя моделями бесконечна. Пожалуй, Rodius действительно невообразимое нечто, рожденное сном разума (надеюсь, админы фан-клуба минивэна SsangYong нас не читают). Но Multipla — это совсем другая история. Возможно, это самый недооцененный автомобиль рубежа веков и один из самых недооцененных за всю историю.

Там, где одни видят только некрасивое личико и бодипозитивную фигуру, скрывается гениальная по компоновке, непревзойденная по удобству и по-настоящему эстетская по исполнению инкарнация идеального компактного MPV.

Мир не понял и отверг «Мультиплу», но не потому, что она была плоха, а потому что не ведал что творил.

Чем хорош?

Повторимся еще раз, пусть даже это прозвучит слишком громко. На наш взгляд Multipla абсолютно лучший европейский компактвэн (сегмент С-MPV) периода расцвета однообъемников. Да, прародителем класса считают Renault Scenic. Но будем откровенны, кроме высоты крыши и возможностей трансформации салона, француз особо не отличался от одноплатформенного «Мегана». Хотя бы даже количеством посадочных мест.

Multipla, как и Bravo/Brava построенная на тележке FIAT C1 — сразу заходила с козыря. В салоне итальянца было шесть мест — по три индивидуальных кресла в каждом из рядов. Не забудем и про огромный запас воздуха над головой и в ногах — спасибо вертикальной посадке, высокой крыше и большой габаритной ширине: плюс 16 см к тому же «Сценику».

Как выглядел?

На протяжении всей жизни «Мультипла» обладала талантом сбивать с ног зазевавшегося гражданина. Не в прямом смысле, конечно. Но у многих ее черты и обводы оставили незаживающий шрам на чувстве прекрасного.

Но знаете что? Компактвэн, созданный фиатовским дизайнером Роберто Джиолито, мог быть… еще более вызывающим!

Взгляните на фары дальнего света. Они над капотом, прямо под лобовым стеклом. Изначально итальянцы хотели поселить туда же и ближний свет. Но капот сильно бликовал — от идеи пришлось отказаться. А еще в FIAT всерьез рассматривали посадить водителя по центру — почти как в McLaren F1. Не срослось, хотя посадочный макет сделали…

Даже это не мешало «Мультипле» выглядеть вызывающе на фоне принятых в автомобильной моде девяностых фасонов и форм. Визуальный диссонанс между нижней частью кузова с максимально приближенной к дороге поясной линией и огромной зоной остекления сам Джиолито называл «концепция кафетерия». Ты как бы сидишь за столиком в кафе, любуясь окружающими со всех сторон видами.

Замысловатую заднюю оптику итальянцы называли «континентальным завтраком» — элементы фонарей напоминали им… глазунью с сосисками и беконом.

Иногда мир готов принять автомобили, которые не похожи на привычные публике машины. Вспомним хотя бы успех Nissan Juke. Но итальянская закусочная на колесах оказалась слишком смелой, броской, яркой для большинства. И главное, она появилась чуть раньше своего времени.

Что о нем говорили?

«Да, FIAT пожертвовал стилем во имя сути. Сферическая форма кузова, эти пучеглазые фары, нестандартные пропорции. Сложно представить какие язвительные комментарии Multipla получила бы в сегодняшнем мире клавиатурных воинов. Ну и что с того? Обычное — скучно, а Fiat Multipla был каким угодно, только не обычным и не скучным».

Top Gear

«Дети по большей части в восторге от него, взрослые часто воротят нос. Но если вы способны смириться с внешним видом Multipla, то сможете рассчитывать на умный и в целом надежный автомобиль».

AutoBild

«Multipla шире, чем большинство одноклассников, но довольно короткая. Это облегчает парковку, а маневрировать помогают двухсекционные зеркала. Верхняя часть — обычное зеркало с электрорегулировкой, нижний сектор постоянно направлен на обочину. Огромное лобовое стекло установлено низко и обеспечивает превосходный обзор вперед — FIAT легко и непринужденно пробивается сквозь городской трафик».

Car

«Площадь остекления делает высокий автомобиль визуально более легким, а пассажирам предоставляет прекрасный обзор во время путешествия. Высокие двери облегчают вход-выход».

Авторевю

Самая главная фишка

Потрясающее внимание к компоновочным деталям восхищало в «Мультипле» даже больше смелостей дизайна. Скажем, центральное переднее кресло чуть смещено назад по отношению к правому и левому. Чтобы водитель не соприкасался плечами с пассажиром.

Кресла заднего ряда не только складывались — из них можно было соорудить столик. Они запросто вынимались из салона, причем независимо друг от друга. Пол в задней части кузова абсолютно ровный, а объем багажника при демонтированном втором ряду кресел достигает 1400 л. Для машинки длиной 4,08 м просто фантастика.

Сколько он стоил?

Цена «Мультиплы» была более чем адекватной. Шестиместный FIAT стоил дешевле не только фольксвагеновского «Турана», но и Renault Scenic. Причем и немец, и француз были лишь пятиместными. Переплата же по сравнению хэтчбеком FIAT Stilo составляла всего в районе тысячи евро. Очень милосердно.

Почему не получилось?

Можно сказать банальное: первым труднее. Можно просто посетовать на невезение. Но не лучше ли в принципе пересмотреть саму постановку вопроса? Такой ли неудачей оказалась Multipla на самом деле?

Давайте считать. Еще во время дебюта итальянцы рассчитывали, что при выпуске порядка 40 тысяч компактвэнов в год Multipla будет прибыльной. С 1998-го по 2010-й было продано порядка 400 тысяч автомобилей — всего лишь немногим меньше плана. И это не считая лицензионные версии модели, которые собирали в Китае. Хммм…

Конечно, учитывая уникальность концепции своего компактвэна, лучшего по удобству в классе, FIAT был вправе рассчитывать на успех масштабов «Сценика». Тот только в первом поколении разлетелся по миру тиражом почти в 2,8 миллиона штук. Но если не равнять результаты Multipla на первооткрывателя жанра, то судьба шестиместного «Фиата» уже не кажется катастрофой. Если всерьез не относиться к хит-парадам самых некрасивых автомобилей мира (а серьезно к ним относиться — это несерьезно), то это вполне успешная модель.

Станет ли классикой?

Надеемся, да. Особенно это касается самой смелой дорестайлинговой версии Multipla, которая выпускалась с 1998-го по 2004-й. Рестайлинг, испортивший почти весь авангардизм компактвэна, вообще самое грустное, что случилось в истории модели. Всегда печально наблюдать как родители, идя на поводу общественного порицания, пытаются перевоспитать собственных детей.

Жаль, что у FIAT не хватило духу продолжить начатое. Неудачный рестайлинг стал лишь пораженческой увертюрой — прямого наследника Multipla так и не получила. На смену ей пришел FIAT 500L — автомобиль, про который все забыли еще при конвейерной жизни.

Источник

Лицензию СССР купил, но, в отличие от многих производителей третьих стран, просто ставящих импортный автомобиль на конвейер, в Союзе после придирчивых испытаний серьезно переделал итальянский автомобиль.

ДВИГАТЕЛЬ И КОРОБКА ПЕРЕДАЧ

Вместо нижневального мотора FIAT (73х71,5 мм) на его базе сделали, по сути, новый двигатель (76х66 мм) в верхним распредвалом и цепным приводом ГРМ. Иные диаметр цилиндров и ход поршня сразу заложили с расчетом на последующую гамму двигателей большего объема и мощности.
Вазовский мотор получился не только гораздо современней итальянского. При одинаковой с двигателем FIAT степени сжатия (8.8) мотор ВАЗ-2101 оказался мощнее — 64 л. с. при 5600 об/мин против 60 л. с. при 5600 об/мин. Момент тоже немного увеличили: с 87 Нм при 3400 об/мин до 89 Нм при 3400 об/мин.

Конечно, в арсенале FIAT был уже и куда более мощный и современный двухвальный мотор. Но для условий эксплуатации в СССР такой агрегат был абсолютно не нужен.

В коробке передач для Жигулей усилили синхронизаторы. На ВАЗ-2101, по сравнению с FIAT также, увеличили диаметр сцепления: 200 мм вместо 182 мм. Сделали это, исходя из реалий советского производства. Конструкторы справедливо полагали, что качество советских накладок будет «плавать». Поэтому лучше заложить размеры диска с запасом.

Так или иначе, вазовские двигатели и коробки передач показали свою надежность и долговечность. Что в СССР, где автомобили работали десятилетиями, было особенно важно.

ШАССИ

Переднюю подвеску ВАЗ-2101, по сравнению с итальянской, конструктивно не изменили. Но все элементы, в том числе рычаги и пальцы шаровых опор заметно усилили. Ведь на тяжелых испытаниях, которые проводили в СССР, детали подвески постоянно ломались. Конечно, итальянцы на такие условия свои машины не рассчитывали, и подобные дороги могли представить себе с большим трудом.

А вот конструкцию задней подвески в СССР изменили. С итальянской… на итальянскую. У FIAT 124 — пружинная задняя подвески с тремя штангами и стабилизатором перед мостом. А у «Жигулей» более современная и совершенная подвеска на пяти штангах. Такую схему итальянцы тоже уже применяли. Но пока только на спортивной версии FIAT 124 Spider.

На FIAT 124 стояли дисковые тормоза «по кругу». По тем временам и, тем более в этом классе — передовая и даже авангардная конструкция. В СССР после испытаний итальянских машин от задних дисковых тормозов отказались в пользу барабанных. Тесты показали, что на наших очень часто грязных дорогах и том, что у нас называли дорогами, задние диски изнашивались слишком интенсивно. Поэтому на ВАЗ-2101 и всех последующих «Жигулях» ставили барабанные тормоза.

Еще одно небольшое, но тоже важное отличие отечественной тормозной системы: раздельные контуры тормозов на ВАЗ-2101 имели каждый свой — отдельный бачок для тормозной жидкости. Сделали это для удобства ремонта и обслуживания. У итальянской модели бачок — единый.

КУЗОВ

Внешне советская и итальянские машины отличались минимально. Разница — небольшая: на FIAT меньше клыки бамперов и кнопочные ручки дверей, вместо вытяжных, так называемых безопасных — на «Жигулях». Забавно, правда, что стилистика эмблемы ВАЗ с ладьей в виде буквы «В» практически повторяла итальянскую.

Но невидимых изменения было немало: кузов ВАЗ-2101 тоже заметно усилили во многих местах. Поэтому и масса советской машины выросла, по сравнению с FIAT на 100 кг (955 кг против 855 кг). Но утяжеление, как раз, и компенсировал рост мощности советского двигателя.

В салоне изменения тоже минимальны, но есть. Например, вместо лампы перегрева двигателя на итальянском автомобиле, советская комбинация приборов получили более информативный стрелочный прибор температуры охлаждающей жидкости.

ЦЕНА «КОПЕЙКИ»

Внешне и по салону ВАЗ-2101, действительно, почти не отличался от итальянского образца. Но автомобиль ведь определяет не только внешность. Сохранив инженерную концепцию FIAT, для СССР заметно изменили важные агрегаты и узлы. Принципиально — двигатель, в значительной мере — трансмиссию, подвеску и тормоза. В целом, самые первые «Жигули» были скопированы с зарубежного образца не более чем многие иные отечественные автомобили. Например, ЗИС-110, ЗАЗ-965 и даже ГАЗ-М20 «Победа». Хотя относительно них речь о покупке лицензий не шла.

И для той страны и того времени, в которых все это происходило, такой подход был единственно правильным. Время доказало жизнеспособность конструкции «Жигулей» и их приспособленность к советской жизни. Позднее на фиатовской базе была создана «шестерка» и целый ворох других моделей, разошедшихся миллионными тиражами по просторам Советского Союза. А то, что эта конструкция перешла и в ХХI век, став уже полной архаикой — другой разговор.

Источник

БОНУС

ВСЕРЬЕЗ О МАЛЕНЬКОМ

Иномарки тщательно испытывали и исследовали, скрупулезно систематизировали накопленные данные. Знаменитый конструктор Борис Фиттерман даже написал на основе полученной информации обстоятельную книгу.

В результате отказались от маленьких колес (они остались только на мотоколясках для инвалидов), от двухтактных двигателей, которые ставили на свои микроавтомобили некоторые немецкие компании. И, естественно от двухместных кузовов.

В итоге, лучшими признали заднемоторные немецкий Volkswagen Kaefer (Жук) и итальянский FIAT 600.  Именно они и послужили прототипами для автомобиля Москвич-444, разрабатываемого на МЗМА совместно с НАМИ. В 1960‑м все опытные образцы и документацию передали в Запорожье на завод «Коммунар», где автомобиль превратился в ЗАЗ-965 «Запорожец».

И все-таки, это автомобиль не был точной копией европейских аналогов, хотя и очень многое у них заимствовал.

ШАССИ

Обе подвески у ЗАЗ-965 независимые и обе — от иномарок. Передняя — торсионная подвеска практически копирует немецкую Volkswagen Kaefer. Кстати, аналогичная торсионная подвеска в СССР появилась и на новой мотоколяске С3А, которая дебютировала даже чуть раньше, чем «Запорожец», и у которой тоже полностью независимые подвески — впервые в СССР. На FIAT 600 спереди стояла поперечная рессора.

А вот задняя подвеска ЗАЗ-965 — от итальянской машины — на продольных рычагах и пружинах. Такая подвеска больше подходила для относительно высоких итальянского и советского моторов. У Volkswagen двигатель был низкий — оппозитный.

ДВИГАТЕЛЬ

В НАМИ проектировали оппозитный, четырехцилиндровый мотор воздушного охлаждения, похожий на двигатель Volkswagen Kaefer. Агрегат энемецкого автомобиля в очередной раз модернизировали в 1953‑м, и при рабочем объеме 1,1 л, он развивал теперь 30 л. с.

На FIAT 600, выпуск которого начали в 1955 г., стоял рядный четырехцилиндровый двигатель, причем жидкостного, а не воздушного охлаждения. При рабочем объеме 0,63 л мотор развивал 21 л. с.

Позднее писали, что от оппозитного двигателя СССР отказался из-за «патентной чистоты»: при попытке экспортировать «Запорожцы» на Запад могли бы возникнуть претензии фирмы Volkswagen. Однако, скорее всего советский оппозит просто не очень получался. А доказать копирование столь сложного агрегата очень сложно.

Параллельно с оппозитным двигателем в НАМИ создавали и V-образный мотор — четырехцилиндровый, тоже воздушного охлаждения. Никакого отношения ни к итальянскому, ни к немецкому он не имеет. Но имеет некоторое отношение к чехословацкому V8, который ставили на известную в Союзе Tatra 87. Создатели ЗАЗ-965 рассказывали, что этот агрегат в НАМИ внимательно изучали. У завода Tatra был большой, многолетний опыт создания V-образных двигателей воздушного охлаждения.

Но уменьшенный копией чешского мотора, «обрезанной» на четыре цилиндра, советский, все-таки, не был. Естественно, что первый двигатель «Запорожца» объемом 0,76 л и 3‑литровый агрегат Татры совсем разные и по геометрии — диаметру цилиндра и ходу поршня. Двигатель ЗАЗ-965 поначалу развивал всего 23 л. с. — меньше, чем мотор Volkswagen, но больше, чем итальянский. Вскоре советский агрегат модернизировали, увеличив объем до 0,9 л, а мощность до 27 л. с.

КУЗОВ И САЛОН

Volkswagen Kaefer ни по дизайну ни по конструкции кузова — с несущим полом-основанием никак не повлиял на ЗАЗ-965. Внешне «Запорожец» очень похож на FIAT 600. Компания FIAT предлагала наладить в Союзе лицензионное производство своего FIAT 600, но Союз пошел иным путем.

Советские стилисты не хотели копировать итальянский автомобиль. Напротив, старательно уходили от дизайна FIAT. Но дизайн диктовала конструкция кузова, а именно итальянская машина была признана самой удачной и рациональной с точки зрения технологии массового производства. Кузов FIAT стоял в зале, где работали конструкторы-кузовщики МЗМА, и создатели «Москвича-444», ставшего ЗАЗ-965, внимательно изучали и копировали силовые профили и их сопряжения.

К слову, на FIAT 600 был очень похож и японский заднемоторный Mitsubishi 500, который выпускали в 1960–1962 гг.

Простой, без затей салон тоже напоминал итальянский образец. Впрочем, салон был настолько бесхитростным, что копировать там особо было нечего. А маленькую пластиковую комбинацию приборов «Запорожца» ни с итальянской, ни с какой-либо другой не срисовывали.

ЗИГЗАГ УДАЧИ

ЗАЗ-965 получился вполне удачным для своего времени даже и на фоне аналогов-одноклассников автомобилем. Но, конечно, произошло это именно благодаря заимствованию передовых зарубежных технических решений и грамотному их приспособлению к возможностям отечественной промышленности и специфическим условиям эксплуатации в СССР.

В целом, первый «Запорожец», выпуск которого на Украине начали в 1960 году, получился вполне приличным по европейским меркам автомобилем. Но речь, в данном случае — о конструкции, а не о надежности и долговечности отдельных узлов и агрегатов. Это — совсем иная тема.

Источник