Кококо (2012) | 7,5/10
Культура в ответе за народ, который окультуривает.
Я люблю фильмы про людей, которые на деле вбирают в себя портрет страны. Такими были Елена Звягинцева или недавнее Кончится лето. Герои тут лишь повод. Сквозь них мы смотрим на время, на привычки нации, и на то, что болит у всех. Кококо именно такое кино.
На поверхности — история о двух подругах. Вернее, о двух мирах, которые случайно оказались в одной квартире. Лиза (Анна Михалкова) — этнограф, дочь художника, культурная как Эрмитаж, но чуть более живая. Вика (Яна Троянова) — потерявшая мать в девять, пьющая вино на завтрак, и честная до боли. И вот интеллигенция встречает народ. Пытается понять, обнять, спасти. Только хочет ли народ спасения? И если ты приручил его, что дальше?
Это удивительная капсула времени. 2011 год. Письма в поддержку политзаключённых. Телевидение, на котором работают журналисты, про которых тут говорят: «Может они всей правды и не скажут, но хотя бы намекнут». И аранжировки Шнурова в его довинировый период — дерзкие, но ещё не потерявшие наивности.
Основные действия здесь зажаты в комнаты и кухни, маленькие сцены жизни — герои будто заперты в собственных ролях, которые не в силах снять. Поэтому всё держится на диалогах. Иногда они смешные, как в классике Шамирова тех же лет (Упражнения в прекрасном, Игра в правду), иногда смех застревает в горле, потому что ты понимаешь — всё это всерьёз.
Да, сюжет не разгоняется. Но это и не нужно. Здесь важна химия между героинями, их маленькие столкновения и примирения, их неспособность по-настоящему понять друг друга. Справедливости ради, в этом весь комизм и печаль любых отношений. Между людьми, классами или народами.
«Кококо» — лёгкое, но авторское кино. Без лишнего блеска, с лёгкой горечью, без идеализации и при этом тёплое. Оно честно показывает, что интеллигенция и народ друг друга не понимают, но не могут оставить в беде. И даже если эта помощь похожа на удушающие объятия, мы не сможем окончательно друг друга бросить. Мы ведь одна страна. Да?
7,5 из 10.
За то, что любовь из жалости — тоже любовь. Особенно, если жалеешь того, в ком так отчаянно ищешь себя.
