Шаманы

Ещё ужаснее было темная тень, поднимавшаяся с тела и направлявшаяся в сторону лавочки, где неподвижно сидел мужчина. Сознание метнулось от птицы к Георгию, жуткий мрак почти настиг его, когда он, вытянув впереди себя руки ладонями вперед, пытаясь защититься от надвигающейся на него тьмы, увидел, как его ладони засветились золотым светом, с кончиков пальцев начали сыпаться золотые искры, пронизывающие тьму и через несколько секунд полыхнула громкая вспышка и все исчезло. Остался двор, бегущие к месту происшествия или от него люди, тело военного, машина, вой приближающихся сирен и застывший от ужаса и недоумения на скамейке Георгий. Почему то пришло понимание, что только что ему удалось избежать чего-то действительно страшного.  Понимая, что ни в коем случае нельзя оставаться здесь,  стараясь не привлекать внимания, он вышел со двора, хотя ему хотелось бежать бегом от этого страшного места. Когда он шел по направлению к Москве-реке с телефоном, ему казалось, что все люди смотрят исключительно на него, что сейчас его выследят и схватят как раз в тот момент, когда он будет от телефона избавляться. Однако все прошло без происшествий. Телефон камнем ушел на дно реки, Георгий пешком дошел до ближайшей станции метро и смешавшись с толпой, поехал с пересадками в аэропорт. Рюкзак он нес с собой, в Москве его более ничего не задерживало, хотелось как можно скорее очутится дома, чтобы хоть как-то осознать произошедшее. Новости он стал смотреть уже дома.

Очевидцы утверждали, что было два взрыва. Первый из них, произведенный  взрывным устройством, прикрепленным к специально поставленной кем-то у подъезда, детской коляске, приведенным в действие с помощью телефонного звонка, убил того самого человека в военной форме, заслуженного генерала-лейтенанта российской армии. Средства массовой информации не скупились в описании его регалий и заслуг. По всему выходило, что убийца нанес ущерб безопасности государства и подорвал оборону своей Родины. Понимание, что он не просто убил человека, а человека нужного и полезного для страны в это трудное время, было особенно тяжелым. Второй взрыв, выглядевший как яркая вспышка, как утверждалось, не причинил никому вреда, однако по версии следствия “ослепил” все имеющиеся в округе камеры, в результате чего преступнику удалось скрыться. Распространялось видео с камер наблюдения: вот из подъезда выходит человек в военной форме, раздается взрыв, после чего темное облако накрывает место происшествия, вспышка золотого огня, конец записи. Также показывали несколько кадров с предполагаемым преступником: мужчина лет сорока, одетый во все темное заходит во двор, лица не видно-эта часть камеры закрыта птичьим крылом-досадное недоразумение. По мнению Георгия, каждый встречный даже по имеющимся кадрам должен был тут же опознать его, но для него это было не самое страшное.

Не в силах перенести мыслей о том, что он убил совершенно незнакомого человека, потеряв аппетит и сон, Георгий взял отпуск на работе и запил.

– Какой я шаман,-думал мужчина.- Я просто дурак. Дурак, который выполняет неизвестно чьи указания, написанные корявым почерком на бумаге. А может просто сумасшедший, который возомнил о себе невесть что, хотя на самом деле я просто опасный сумасшедший. Духи его видите ли попросили, покойная бабушка велела пойти “на дело”!  Так в полиции и расскажешь, когда за тобой придут,вопрос времени-терзал себя он.--Меня попросили привидения и поэтому я стал террористом, убивающим людей. Родители не переживут этого позора, воспитали сыночка, нечего сказать… Кстати никакие духи давно не появлялись, как он не звал их, чтобы потребовать объяснений произошедшего, а были ли они вообще или это всегда был плод воображения, если я уже ни в чем не уверен? Мог ли я предвидеть то, что случится? Наверное мог, стоило только захотеть узнать: что предстоит делать и зачем и вероятно узнал бы. И что потом? Смог бы он отказаться? Что было бы с ним, откажись он выполнить эту миссию? Какого рода неприятности могли бы произойти? Который месяц тяжело болеет его мама и который месяц он обращался к духам рода, прося для нее защиты и здоровья и несмотря на печальные до этого момента прогнозы врачей, о которых мама ему не говорила ранее, чтобы не расстраивать сына, все пошло по пути к выздоровлению, как только он узнал об этом и вмешался. Смог бы он рискнуть не выполнить задание, понимая, что это отразится на мамином здоровье? Он всегда доверял своим покровителям, считал, что они неплохо уживаются. А вдруг и ранее он выполнял что-то подобное по их заданиям, только не давал себе труда выяснить это?

Все эти вопросы и угрызения совести мучили его день и ночь. Он практически не спал и не ел все это время. Не давали ему покоя и размышления о тьме, направлявшейся к нему, чтобы его уничтожить и о том, как ему удалось вызвать свет ее рассеявший. Вспоминая о ней, он снова и снова испытывал одновременно тот пронизывающий ужас и в то же время радость победы и начинал чувствовать тепло на кончиках пальцев и где-то в груди. Глядя на свои ладони, он не замечал на них ничего необычного и в то же время ему казалось, что они стали другими и он сам стал другим.

Через следующие несколько дней, новостные каналы с восторгом сообщили, что преступник найден, к сожалению соответствующих органов, мертвым. Онемев от изумления, Георгий наблюдал, как из Москва-реки извлекают тело в черной куртке с капюшоном. Мужчина лет сорока, нигде не работающий, наркоман, установивший взрывное устройство несколькими часами ранее и впоследствии видимо вернувшийся, чтобы его взорвать спомощью телефонного звонка. Видеозаписи, где отчетливо видно лицо утонувшего мужчины, в тот момент еще живого и как он привозит и устанавливает коляску. Правда на видео, где он приходит совершить звонок, лица не видно, но ни у кого нет сомнений, что это тот же самый человек. Рядом в воде найден тот самый телефон с которого сделан звонок, принадлежность телефона и сим карты покойному установлена, следы ведут к организаторам в недружественное государство. Смерть наступила в результате утопления, следов насилия на теле не обнаружено, сделан вывод, что преступник покончил с собой либо от угрызений совести, либо в наркотическом угаре, второе вероятнее из-за найденных в организме следов веществ. Дело раскрыто,следственные органы призывают граждан быть бдительными.

Услышанное принесло Георгию некоторое облегчение. Все же быть позором семьи, садиться в тюрьму или попасть в психушку, объясняя как так у него получилось совершить все это и главное отвечать на вопросы зачем и почему, не хотелось. Несколько утешало его и то, что все же без потустороннего мира не обошлось подстроить все произошедшее, а значит несмотря на то, что духи давно не навещали его, и он усомнился в их существовании, они по-прежнему где-то рядом и для него так же реальны, как его собственное существование и они берегут его и заботятся о нем. И все же не думать о себе, как об убийце было невозможно, ведь тот самый звонок был совершен именно им, а вовсе не тем человеком, который установил взрывчатку и почему-то потом погиб. Телевизор включать Георгий перестал, чтобы не наткнуться на сцены похорон, проходивших с максимальной помпой и не смотреть в глаза портрета покойного генерала и не видеть его родных. Правда как выяснилось, родных у покойного и не было-родители умерли, с женой давно разведен, а сын в Америке и на похороны приехать не смог. Но смотреть на это было бы все равно невыносимо.

Ещё через несколько дней Георгию удалось забыться тревожным коротким сном, в котором он увидел того старика из детства, который сурово и осуждающе посмотрев на него сказал: “Скоро. Жди вестей”. Проснувшись утром, он понял, что пить больше не может и главное не хочет, а в душе царит странное спокойствие и умиротворение, поэтому мужчина вылил в раковину оставшийся коньяк и позвонил на работу, сообщив, что планирует завтра выйти.

Приехав на работу, он проскользнул в свой кабинет, чтобы скрыть свой помятый вид от коллег и занялся все теми же чертежами оборудования. Ничто здесь не напоминало о произошедшем, как будто все это ему приснилось. Однако о командировке вскоре напомнила смска о поступлении приличной суммы премии и звонок шефа, который полчаса ему рассказывал, как остались довольны контрагенты в Москве его сотрудником-Георгием Александровичем и как теперь они с этим оборудованием возьмут отличный тендер. В связи с получением оборудования, сообщил ему руководитель, все отпуска и командировки отменяются минимум на четыре месяца, до его установки и он просит это учитывать и никуда не отлучаться. “Не отлучаться, так не отлучаться, -вздохнул Георгий.--Все равно настроения нет никуда ехать”. Выйдя во двор предприятия, он наткнулся на группу менеджеров, что то громко и увлеченно обсуждающих и даже размахивающих руками. Один из них, приятель Георгия перегородил ему дорогу и тыча пальцем в грудь принялся объяснять другим:

– Вот он, он там был как раз в это время! Смотрел новости сегодня!? Что думаешь!? Подстава?

– Не смотрел, ещё,-внутри у Георгия все похолодело, –А что там?

– Ну ты даешь! Вся страна уже в курсе, один ты нет!

Продолжение следует...

... В тот день Аймшагтай появился неожиданно днем, отразившись за его спиной в темном экране компьютера, когда Георгий разбирал на столе чертежи очередной установки, с которой на первый взгляд все было в порядке, но у инженера были на этот счет дурные предчувствия. Видеть то, что представляло собой лицо духа ему никогда не нравилось, тем более, что такое появление как всегда не предвещало ничего хорошего, еще хуже было то, что вопреки обычному веселому настроению перед тем, как сделать или сказать какую-то гадость, дух был необыкновенно мрачен и начал сразу с инструкций. На лежащей на столе бумаге, начали проступать странные буквы, складывающиеся в слова, впрочем за столько лет уже ставшими понятными, а на экране выключенного компьютера возникали картинки: телефон, Москва, река. Несмотря на недовольство появлением этого существа, мало того, что сулящего необходимость в очередной раз выполнять поручение неведомо кого и зачем и к тому же отвлекающего его от дел, Георгий усмехнувшись, ехидно заметил, что сущность до сих пор не освоила компьютер и продолжает “по старинке” писать на бумаге и визуализировать образы в картинках перед его глазами, а куда проще было бы научиться слать ему электронные письма с заданиями, возможно даже скомпонованными в видео и тогда такому уважаемому потустороннему существу не пришлось бы постоянно курсировать между мирами, тратя своё драгоценное время. На что услышал возмущенный скрежет духа, что нормальным шаманам вообще не приходится ничего писать и показывать во внешнем мире, в связи с тем, что образы и знания появляются прямо у них в голове, так как они используют практики расширения сознания, а не отлынивают от всего этого, как некоторые инженеришки, которым зачем то был дан дар жить на границе мира людей, света и тьмы, и которые так и норовят улизнуть от исполнения своих обязанностей. Кроме того, не менее ехидно заметил он, этот инженеришка настолько бестолков, что не понимает, что интернет “оставляет следы” и если их сторону даркнета никогда не найдут, то такого бестолкового получателя в случае чего-найдут обязательно.

Обменявшись любезностями, оба вынуждены были снова перейти к делу.

“Так, погоди-ка, это что ж в Москву ехать!-возмутился Георгий.-На какие, простите, шиши? Одни авиабилеты Иркутск-Москва на ближайшее время вылетят в копейку, а ещё и обратно, да там ещё что-то!”

“Ты ещё вернись обратно-то,-мрачно прошипел голос у него в голове.-- В этот раз ты послан решить один очень сложный вопрос и не факт,что с твоими неразвитыми способностями у тебя что-то получится. Избран именно ты, хоть ты и никчемный, и никогда раньше не участвовал в такого рода делах, но духи твоего уважаемого рода заверили нас, что Булган готов. Так тому и быть”.

На столе тихо заурчал телефон, возвращая его к реальности:

– Георгий Александрович, зайдите к директору!-раздался тонкий голосок секретарши. Он взглянул на экран компьютера-тот был по-прежнему темным, а о визите духа напоминал только исписанный лист бумаги. Сложив его и сунув карман, Георгий поспешил к директору. Через полчаса, мрачнее тучи, он вернулся в свой кабинет с приказом о направлении в командировку в Москву с заданием лично провести приемку нового дорогостоящего оборудования, которое вот только что удалось увести из-под носа у конкурентов, и авиабилетами в обе стороны. Тихо пискнула смс, сообщавшая о поступлении солидных суточных.

Несмотря на кажущуюся простоту действий, которые он должен был исполнить, что-то не давало Георгию покоя. Уж слишком все это было неожиданно, слишком второпях организовано и кроме того поведение духа было совершенно необычным в смысле его беспокойства о детальной точности в выполнения задания и намеков на то, что Георгий не справится и может не вернутся, хотя обычно в такие моменты подчеркивалось, что дельце “яйца выеденного не стоит”, почему именно ему и поручается. Видимо оно было действительно серьезным. Но что может быть серьезного в необходимости совершить телефонный звонок, мужчина пока не понимал. Беспокоить духов рода по такому незначительному вопросу, расспрашивая о последствиях тоже не хотелось, да и вероятно не желая отвечать на вопрос, никого из них поблизости уже который день не ощущалось.

Нарочно или нет, но командировка инженера на этот раз должна была проходить в состоянии полного цейтнота. Прибыв в Москву, ему предстояло посетить офис контрагентов, после чего с ними проследовать непосредственно на склад для приемки оборудования и в случае отсутствия вопросов организовать транспортировку к месту назначения, а в случае наличия проблем составить техническое задание для их устранения. Кроме того необходимо было совершить  телефонный звонок, приехав по определенному адресу, после чего полагалось избавиться от телефона и сразу улететь в родной город.

Ругая на чем свет стоит директора, изготовителей и продавцов оборудования, и прочих сущностей, которые его в грош не ставят, но многого от него хотят, Георгий принялся действовать по намеченному плану. Сложность ещё состояла в том, что время звонка было обведено на листе несколько раз и подчеркнуто двойной чертой прыгающей линией. Ещё и одеться надлежало определенным образом-серое, черное, неприметное, максимально закрывающее лицо и тело.

Вопреки ожданиям, с оборудованием все прошло замечательно. Новенькая установка не вызвала у инженера никаких нареканий, документы о приемке и транспортировке оформились быстро, партнеры оказались на удивление приятными людьми, которые не только предоставили ему автомашину с водителем для поездок по городу, но и даже сводили его на бизнес-ланч, в результате чего, Георгий понял, что он совершенно спокойно успевает переодеться и доехать по нужному адресу.

Прибыв в небольшой дворик в центре города, не заметив ничего необычного, мужчина увидел чуть в стороне лавочку. Возле нее в грязи, скрытый опорной ножкой и прикрытый мусором, лежал старенький кнопочный телефон. Подняв телефон, отряхнув его от кусочков земли и протерев носовым платком то грязи, он увидел, что экран показывал низкий уровень заряда, сим-карта была на месте, а в контакты телефона был внесен один-единственный номер-тот, по которому он должен был позвонить в назначенное время. Как просто, обрадовался он: “Пять минут и я сажусь в метро, по пути выкину телефон и улечу наконец домой. Получу премию за командировку, возьму отпуск и слетаю к примеру в Таиланд, возможно встречу там хорошенькую соотечественницу, ну а если нет, проведу время с таечкой, пусть и не безвозмездно”. Он улыбнулся своим мыслям, отогнал вновь появившееся тревожное предчувствие, и сел на лавочку, оказавшись лицом к третьему подъезду и посмотрел на часы. До звонка оставалось время и он принялся размышлять о том, почему он не удивился, найдя этот телефон и кто возьмет трубку на том конце провода, когда он наберет номер. Ну, скажем, к неожиданным находкам он привык, и в принципе было логично, что если надо позвонить, то будет и телефон, тем более, что телефон должен был после звонка отправиться в реку, он ещё вспомнил как забеспокоился, когда узнал об этом, однако как всегда доверился пославшим его, думая что они знают что делают, хотя на всякий случай и перенес все фото и контакты со своего телефона на домашний компьютер. Вздохнув с облегчением, Георгий смотрел на экран телефона, наблюдая как меняются минуты на экране. Во дворе не было ни души. Краем глаза он заметил, что в арку ворот двора начала заезжать Тойота с черными номерами военного ведомства, а дверь подъезда напротив его лавочки открылась и из нее вышел человек в военной форме. В этот момент часы на дисплее телефона показали точное время звонка. “Пора!”-подумал Георгий и нажал на кнопку вызова. Раздался взрыв.

Продолжение следует...

И тут профессор пнул его в пах. Дыхание перехватило, пистолет выпал из рук, и капитан сложился пополам, упав на колени и со свистом выпуская воздух сквозь зубы. Старик тут же налетел на него и стал беспорядочно колотить здоровой рукой по корпусу капитана. Травников ударил лбом в приплюснутый нос. Голова шамана дёрнулась, и Дмитрий, скинув его с себя, уселся на груди профессора, прижав его руки коленями к земле. Нанеся три тяжёлых удара по безумному лицу, он посмотрел на открывшуюся левую ладонь старика, и его прошиб холодный пот. В правом боку тут же затянуло, прижав к нему ладонь, Дмитрий почувствовал, как из дыр в одежде течёт горячая кровь.

- Гадёныш! - прошипел он и, ударив ещё два раза, перевернул нокаутированного старика на живот. Стальные браслеты наручников сомкнулись на морщинистых и слегка распухших от начинающегося артрита запястьях. Встав, он поднял с земли выпавшее из руки шамана маленькое шило, буквально в пару сантиметров длинной, ручка которого была перемотана чёрной тканевой изолентой. Задрав на себе остатки нещадно оборванной рубашки, увидел прямо под ребром несколько круглых дырочек, из которых сочилась красная блестящая кровь. Снова выругавшись, Дмитрий скинул пиджак и, разорвав рубашку окончательно, кое-как перевязал себе торс. «И как теперь выбираться отсюда будем?» - спросил он сам себя и вдруг услышал хриплый звук, похожий на тихое воронье карканье. Это очнувшийся старик тихо хихикал, уткнувшись носом в землю.

- Тебе отсюда не выбраться, — закашлялся он. – Лес вас всех пережуёт и выплюнет, хе-хе-хе.

- Заткнись на хрен! – Травников вытащил из кармана пиджака пачку сигарет и, выудив из костра ветку, прикурил от её кончика.

- Без меня тебе отсюда не выйти.

- Да неужели? – Дмитрий сменил обойму в пистолете и сунул за ремень сзади табельное Саши.

- Ты и сам это понимаешь. Можно я перевернусь?

- Попробуй, — кивнул Травников направляя ствол на старика. – Мне не выйти, зато другим прийти.

Старик начал ёрзать на земле и наконец, шипя от боли в простреленном плече, перевернулся. Подняв голову, посмотрел в глаза Дмитрию. Взгляд у него был жуткий, какой-то оцепенелый. «Зрачки ещё как блюдца, отвар не отпустил», - подметил капитан.

- Могли бы прийти – так уже давно бы на выстрелы сбежались, – осклабился старик. – Ты же и сам видишь и понимаешь, что что-то здесь не так. Не тот лес.

- Ага, и что же это тогда за лес, если не тот?

- Это первородная тайга. Такая, какой она была до прихода людей, задолго до асфальтовой трассы и бетонных городов рядом. Прибежище духов. – Травников только скептически хмыкнул в ответ. Это явно задело старика. – Не веришь?

- Не-а, — покачал головой Дмитрий.

- А как, по-твоему, мы здесь оказались? – возмущённо спросил старик. – Почему никого не слышно и всё изменилось?

- Заблудились, — безразлично пожал Травников плечами, — далеко ушли, и всё.

- Ты во врата прошёл, понимаешь? Тебе и твоему дружку просто повезло, не знаю как, скорее всего по чистой случайности, но вы прошли сюда, хотя должны были петлять по тому лесу вместе с милицией и собаками. Как же вы не понимаете? Вам настолько повезло соприкоснуться с истиной древней природой, стать частью великой силы! – негодование профессора было настолько сильным, что он даже приподнялся на здоровом локте.

- Я – капитан КГБ, — Травников ткнул себя большим пальцем в грудь. – И я воспитан по-советски, так что свои сказки мне не рассказывай. Ты просто убийца, одержимый какой-то своей пустой идеей, и всё. Полоумный дурачок, так сказать.

- Да ты… Да таких узколобых людей, как вы, я ещё не встречал! Чтобы после всего этого так говорить… - от крайнего негодования шаман даже перешёл на вежливый профессорский тон.

- Я тебе вот что скажу, — Дмитрий поднялся на ноги, слегка поморщившись от боли в боку. – Я тебя сейчас за шиворот потащу обратно к дороге, и уж поверь, выволоку из твоего волшебного купола.

- Нет! – испуганно выкрикнул старик, но тут же взял себя в руки. – Тебе не выйти отсюда никаким другим путём, иначе так и останешься блуждать по первородному лесу. Ты даже представить себе не можешь, кто обитает там, в чаще.

Профессор бросил быстрый взгляд на костёр и облизнул потрескавшиеся губы, но Травников не заметил этого. Он прошёл к расстрелянному вещмешку старика и развязал его. Верёвка, большой кустарно сделанный крюк из согнутой и заточенный арматуры - видимо, с помощью него шаман транспортировал жертв. Несколько банок говяжьей тушёнки с гречей, буханка чёрного хлеба, большая упаковка спичек и многофункциональный перочинный нож. Взяв верёвку, он вернулся к костру. Бросив моток на землю, капитан прошёл в кусты и несколько минут что-то в них искал, а затем осторожно, стараясь не заляпать орудие убийства своими отпечатками, поднял с земли короткий якутский нож.

Вернувшись к костру, Дмитрий положил нож на землю рядом и посмотрел на молча наблюдающего за его действиями старика. Травников был доволен проделанным только что трюком. Профессору и правда было не чуждо тщеславие, и он довольно легко поддавался на манипуляции. Пока ему было не до конца всё ясно, но он понимал, что информацию о том, как выйти отсюда, из старика вытянуть не получится. «Но, возможно, он расскажет что-то ещё о себе».

- Итак, для кого ты тут плясал? Всепоглощающий голод или как его?

- Многоликий, — поправил его профессор. – Вы даже успели побывать у меня на квартире и изучить бумаги? И что скажете, товарищ капитан?

- Не знаю, — пожал плечами Дмитрий. Он не собирался хвалить убийцу, но и обижать его тоже не хотел, боясь отбить охоту разговаривать. – Я изучал мотив, и только. Вызвать духа ради вознаграждения благами. И что бы вы у него попросили? Деньги? Или, может быть, знания? – старик в ответ расхохотался и сразу закашлялся.

- Покой, — хрипло ответил он. – Высшее благо, которое дарует многоликий голод достойным – это покой. Понимаете, капитан, я устал. Устал от жизни и этого мира, мне противно на него смотреть. Он уничтожен и измазан грязью. Я не вижу того волшебства, о котором читал в книгах, будучи юнцом в красном галстуке. Не вижу той страны, про которую мне гордо трубил пионерский горн. Я вижу аморальную, циничную молодёжь, лишённую всяческих идеалов. Никчёмных взрослых людей, мужчин и женщин, которые только батрачат за кусок хлеба, бездельничают дома и больше ничего не хотят. Они никогда ничего не сделают – бесполезный сброд, а человечество лишь погрязнет в пороках и преступности. Эта циничная серость и бесполезность бытия – отвратительное разочарование, коим и является вся наша жизнь.  – Юхур Сотравич глубоко вздохнул, закончив свою тираду, произнесённую буквально на одном дыхании. Травников несколько секунд молча и внимательно смотрел на него, а потом, не сдержавшись, расхохотался, громко, запрокинув голову и глядя на чёрное беззвёздное небо. Затем схватился за заболевший бок. Закончив смеяться, он отдышался и, вытирая слёзы, проступившие в уголках глаз, спросил:

- Серьёзно? Так а чего ж ты просто в окно-то не вышел, а? Моралист какой…

- Не поняли вы ничего, капитан, — в голосе профессора засквозила обида, но уже какая-то более спокойная. – Я не хочу просто умирать, я хочу слиться с природой, стать частью чего-то большего и лучшего, чем человечество.

- Какое-такое лучшее? – разозлился Травников. – С выпендрёжем ты уйти хотел. Я видел вас таких, все про грязь общества твердите и про ужасное человечество. А ты что сделал, чтобы оно лучше было, а? Может, людей лечил, помогал кому-то? Защищал? Не-ет, ты просто в бумажки зарылся, сопли распустил и ноешь о том, какие все вокруг плохие и ничтожные. А ты что, лучше, что ли? Трёх человек убил ради того, чтобы красиво уйти!

- Человек? – усмехнулся старик, в глазах его снова заблестело дикое безумие. – Это были никчёмные люди, просто сброд. И потом, первый умер сам, от собственной трусости.

- Это были люди, профессор, – Дмитрий встал и подошёл к старику, наклонился над ним, уперев руки в колени. – Богом себя возомнил? Решил, что вправе выбирать, кому жить, а кто недостоин? Думал, здесь красиво скопытишься? Нет, я тебя, падлу, обратно вытащу и посажу. За всё. Сам умер, говоришь?

Но шаман ничего ему не ответил. Взгляд его остекленевших глаз был направлен куда-то за спину Травникова. Капитан оглянулся и обомлел. Над костром клубился огромный столб плотного чёрного дыма, настолько непроницаемого, что искры, которые выплёвывало пламя, пропадали в нём. А самое страшное, что в этом столбе появлялись очертания фигуры. Нечто высокое и чёрное словно собиралось из мелких частиц, витающих в воздухе. Дмитрий оглянулся на старика, взгляд его был прикован к костру, а в глазах читалось восхищение и удивление. «Время тянул, гад», - понял Дмитрий и, сделав шаг вперёд, поднял пистолет.

Первыми появились рога. Чёрные, будто обугленные, ветвистые оленьи рога венчали такую же чёрную голову, напоминающую смесь волчьего и человеческого черепов. В пустых глазницах ярко горели два могильно-бледных огонька, напоминающих болотные. По спине Травникова побежали мурашки, когда он встретился взглядом с чудовищем. Существо шагнуло, поставив на хвойный ковёр широкую ступню, и вышло из дыма. Тело его больше напоминало скелет, обтянутый чёрной матовой кожей. Ростом оно было несколько метров, рога задевали ветки деревьев. И тут Дмитрий услышал стоны. За тварью прямо по углям тянулся длинный плащ, сшитый из разных кусков кожи.

Приглядевшись, капитан сглотнул слюну, во рту у него мгновенно пересохло. Куски кожи оказались человеческими лицами, содранными с черепов и неаккуратными стежками сшитыми друг с другом. Но это было не самое страшное. Лица были живыми. Они говорили, стонали, кричали и шептали. Лица были разные: старые и молодые, женские и мужские, восточные, азиатские и славянские. Их посиневшие губы шевелились, пустые глазницы смотрели в небо. На ресницах налипла грязь, хвоя и зола. Они были похожи на жуткие ожившие маски. Плащ всё тянулся и тянулся, казалось, он бесконечный. Жалобные, полные боли и страданий стоны и стенания разрывали Травникову мозг. Старик сзади начал подвывать им. От чудовища, несмотря на то, что оно вышло из костра, веяло каким-то жутким, могильным холодом. Глубоко вдохнув, Дмитрий нажал спусковой крючок.

Бах! Бах! Бах! Хлопки выстрелов, казалось, тонули в стонах лиц, словно в болоте. Пули ударили в лоб монстра, выбивая из него только какую-то чёрную пыль. Тварь хищно оскалилась, обнажая огромное количество острых клыков и, взмахнув рукой, отбросила Травникова в сторону. Он пролетел метр и покатился по земле, больно ударившись лопаткой о какую-то корягу. Из лёгких вышибло воздух, а в глазах заплясали звёздочки. Пистолет отлетел куда-то в сторону.

Травников видел, как существо подходит к старику, лицо которого застыло в выражении тупого благоговения, и тощими длинными пальцами, напоминающими сухие ветки, берёт его за подбородок. Профессор открыл рот, видимо, чтобы что-то сказать, но тут чудовище быстро вонзило длинные пальцы второй руки в глазницы шамана. Мерзкий «чавк» и вскрик ханта утонули в стенаниях плаща. Длинный змеиный розовый язык высунулся из пасти монстра и слизал стекающие по щекам профессора раздавленные глазные яблоки. Затем тварь обхватила его голову и, потянув вверх, оторвала её от шеи. Громкий противный хруст было слышно даже сквозь бесконечные завывания лиц. Из тела профессора в небо ударил фонтан крови, и оно мешком завалилось на землю. Чудовище внимательно изучало лицо, из неровного обрубка шеи, словно провода, болтались какие-то нервы и сосуды.

Травникова замутило, но усилием воли он подавил рвотный позыв. Протянув руку за спину, нашарил табельное Саши. Как в тире, он быстро выпустил всю обойму по монстру, но тот даже не дёрнулся. Выронив из рук голову профессора, он медленно повернул морду и рванулся на Дмитрия. «Бессмертный, что ли?» Перезаряжать пистолет не было времени. Травников схватил валявшийся под ногами топор шамана и наотмашь ударил тварь, отскакивая с линии атаки. Этот удар произвёл эффект. Чудовище взвыло, отрубленная тощая кисть упала на землю и сжалась в последний раз.

- Значит, по-вашему воевать будем, – пожал плечами Травников, оглядывая перья и косточки, прикреплённые к топорищу. – Ну, давай, гадина, подходи.

Он выпрямился и опустил топор. Дмитрий стоял, натянутый как пружина, его голый, перетянутый окровавленной рубашкой торс блестел в свете костра. Чудовище издало какой-то жуткий звериный вой, не принадлежащий ни одному животному, и бросилось вперёд.

Дмитрий ударил снизу, метя в левый бок. Топор с хрустом пробил рёбра чудовища, но увернуться капитан не успел. Тварь вцепилась в его левую ключицу, пробив своими костяными пальцами плоть. Мужчину оторвало от земли, поднимая на уровень своей морды. Травников заревел, словно медведь и, вырвав топор из ребра твари, ударил её по голове. Лезвие скользнуло по лбу монстра и обломило витиеватый рог. Чудище снова оглушительно заревело и, сжав пальцы сильнее, потянулось к шее капитана. Дмитрий, заорав в ответ, ударил снова. Топор с хрустом проломил череп, отбросив голову существа назад. Тварь как-то осела, но хватку не ослабила. Дмитрий ударил снова. Осколки чёрного черепа разлетелись в стороны. Хватка ослабла. И Травников ударил в третий раз, окончательно разбивая голову чудовища. Тощее тело монстра завалилось на землю, как тяжёлая туша северного оленя.

Травников вытащил пальцы чудища из раны, шипя и матерясь. И поднялся на ноги. Перед глазами всё плыло, желудок закручивался узлами, тошнило. Пораненный шаманом бок болел и кровил. Он бросил топор под ноги, пальцы уже были не в силах сжимать деревянную рукоять.

- Ну… - начал он, сплюнув густую слюну. Но тут что-то произошло. Словно от бесшумного взрыва, пространство вокруг схлопнулось. В глазах у Дмитрия потемнело, и он упал на мягкий, тёплый хвойный ковёр. Последнее, что помнил капитан - это крики людей и лай собак где-то далеко, словно через километры ваты.

Травников медленно разлепил отяжелевшие веки и огляделся. Белые стены, стойка капельницы рядом. «Больница. Одиночная палата», - понял он. Всё тело болело, особенно ныли ключица и правый бок. Сил не было совсем, и несколько минут он лежал, просто глядя в потолок. Тут входная дверь скрипнула, и в проём просунулась русая голова молодой медсестры.

- Проснулись? – спросила она. Травников только голову успел повернуть, как медсестра уже скрылась.

Через какое-то время в палату вошёл немолодой мужчина лет сорока, с внушительным брюшком. В руках он держал старомодную шляпу, вспотевшая лысина блестела, а на крючковатом носу висели аккуратные круглые очки без оправы, за которыми прятались внимательные и живые, глубоко посаженные глаза. Он выудил из внутреннего кармана серого пиджака красные корочки и развернул их.

- Майор КГБ Свяхин, — представился он, садясь на заранее приготовленную табуретку рядом с койкой. Травников молча кивнул в знак приветствия. – Ну, и как вы, товарищ капитан, объясните нам случившееся в лесу? Следователь милиции с пробитым черепом, гражданский с перерезанным горлом и главный подозреваемый с изуродованной оторванной головой. А главное, вы - без сознания и весь израненный, м? – улыбнулся мужчина.

Травников приподнялся на локте и уже было хотел что-то ответить, но вдруг понял, что в горле адски пересохло и язык превратился в кусок наждачки. Свяхин заботливо протянул ему стеклянную бутылку минералки. Благодарно кивнув, Дмитрий сел, поморщившись от боли, и выдернул иглу капельницы из вены. Скрутив пробку, он жадно припал к горлышку, осушив почти полбутылки, и громко отрыгнул, тяжело дыша.

- Не знаю, товарищ майор.

- А надо бы знать, Дмитрий Александрович, — брови Свяхина серьёзно сдвинулись, но через несколько секунд он рассмеялся. – Да шучу я, шучу. – Травников непонимающе взглянул на него, сейчас играть в какие-то игры у него не было никакого настроения. – Знаю всё, точнее, понимаю. С необъяснимым и сверхъестественным столкнулись, товарищ капитан? Мир теперь, небось, с ног на голову перевернулся, — усмехнулся майор. Хотя Травников пока для себя этого и не заметил, но прекрасно понимал, что через какое-то время утверждение станет верным. – Не знаете, теперь что в отчётах писать, наверное? – этого Травников и правда не знал. – А я вам вот что скажу, товарищ капитан. Это дело мы сами закроем, все отчёты составим, пришлём вам на подпись. А также хотим предложить вам к нам в отдел перевестись, если, конечно, не боитесь подобного, что вчера было, или ещё хуже. Там у нас условия, допуски и полномочия совсем другие. Ну, вы подумайте пока, я не тороплю. Если не захотите, то просто подпишите пару лишних бумаженций и трудитесь себе дальше, как привыкли, – улыбнулся он и, хлопнув Травникова по ноге, встал и направился к выходу. Когда Свяхин уже почти дошёл до двери, Дмитрий окликнул его:

- Подождите, товарищ майор.

- А?

- С Саней что, выжил?

- Выжил, — вздохнул Свяхин, — только в коме теперь, и вряд ли выйдет из неё. Подобные удары, к сожалению, плохо заканчиваются. Кровоизлияние в мозгу у него или что-то такое. Ну хотя бы к награде мы его представим и невесте пенсию выпишем государственную.

- Понял, — мрачно кивнул Травников.

- Отдыхайте, товарищ капитан.

И Свяхин скрылся за дверью. Поставив недопитую минералку на табурет, Травников откинулся на подушку и попытался заснуть, но не вышло. Мысли роились в голове, словно потревоженные пчёлы, и в основном они крутились вокруг странного предложения майора. Секретный отдел с новыми полномочиями и странными делами? А что, звучит неплохо. Вот только надо ли оно ему? Чем ему грозит отказ или согласие?

Травников глянул в окно, на серый кусок неба за деревянной рамой, покрытой облупившейся краской, и вдруг, неожиданно даже для самого себя, перекрестился. Жест вышел неумелый, но он всё ещё помнил, как бабушка учила его это делать. Промучившись в раздумьях с полчаса, Дмитрий, наконец, задремал, так и не дав себе чёткого ответа. Но в глубине души он понимал, что ответ уже был сформирован где-то внутри практически сразу и безоговорочно.

Спасибо за прочтение! Если вам понравилось - подписывайтесь на меня, мои соцсети, там ещё есть много чего)

Тг: https://t.me/suhorukowriter

ВК, кому больше нравится: https://vk.com/suhorukowriter

Однажды такая принципиальность спасла Георгия от уголовного преследования, когда через некоторое время после его увольнения, оборудование, которое установила в шахте компания, где он ранее работал, и директора которой предупреждал о необходимости провести углубленную приемку только что поставленного новенького оборудования, для чего компании пришлось бы нести дополнительные расходы, оказалось имевшим скрытый брак, в результате чего погибло несколько человек. С годами уважения к его профессиональным знаниям только прибавлялось, начальство и рабочие шептались, что Георгий Александрович видит механизмы насквозь и за глаза стали называть его “Шаман”.

“Шаманом” однако его звали только на работе. Духи, обращавшиеся к нему, использовали другое имя, которое он в свое время видел записанным в старой тетрадке, оставленной ему бабушкой. Как правило к нему обращались с какими-либо указаниями или просьбами либо духи его рода, либо чаще всего чужой злой и пакостливый дух, называвший себя труднопроизносимым именем Аймшагтай. Однажды, в те редкие моменты, когда он снисходил до общения с Георгием, которого считал недалеким неудачником, Аймшагтай сообщил ему, что его имя означает “Грозный, Гневливый”, что по мнению Георгия соответствовало действительности только во втором значении. Про себя мужчина отметил, что в старой тетрадке в списке должников он встречал и это имя, но своими догадками с Аймшагтаем делиться пока не спешил.

Обычные просьбы и указания духов были как правило редкими, довольно безобидными и не обременительными: съездить туда-то, забрать вещь, положить вещь, оставить сообщение, передать человеку некое послание. Иногда они были довольно нелепыми, иногда странными-к примеру однажды нужно было просто оставить на лавке пакет, набитый газетами. Иногда Георгий считал даже, что духи просто решили посмеяться над ним или ещё кем-то, или делают это от скуки или что они там чувствуют, в своем потустороннем мире. Однако не выполнять их указания уже давно не рисковал: несколько раз в молодости он пытался уклонится в силу лени или недовольства поручением, после чего его начинали преследовать неприятности. Особенной мстительностью при особенно неприятных  поручениях,  выделялся как раз Аймшагтай. Не надо однако думать, что Георгий использовался в качестве “мальчика на побегушках”, все это случалось не часто и как правило не отвлекало его от самой обычной жизни, но, как разоткровенничавшись поведал ему все тот же Аймшагтай, среди духов он слыл “недоделанным, неправильным и не стоящим особых привилегий, а соответственно и поручений шаманом”, также он злобно прошипел ему, что приставлен к такому вот человеку в наказание за свои дела и никак не может согласиться с тем, что тот, кто “мог стать величайшим шаманом мира-прозябает в убогой обычной жизни простого инженеришки, даже не пытаясь использовать свою огромную силу”.

Обладал Георгий и даром прозревать будущее, но практически сразу эту возможность стал использовать только в редчайших случаях, предпочитая не видеть самому, а задавать конкретный вопрос духу рода, находящемуся в нужный момент поблизости. Слишком болезненным было для него в молодости столкновение с тем случаем, когда он, еще молодой юноша, не слишком хорошо умеющий управлять своим даром, увидел смерть в ближайшем будущем молодой и красивой девушки. Причем изменить ничего было невозможно. Через некоторое время после ее страшной гибели Георгий задался вопросом, что лучше-знать или не знать наперед, что случится в будущем,  особенно с родными и близкими и пришел к выводу, что в отношении себя самого, такое знание сделает жизнь неинтересной, а в отношении близких может стать совершенно страшным и невыносимым.

Продолжение следует...

- Вроде или точно?!

- Точно.

«Патруль 22 как слышно? 32 и 29 едут к вам на перехват»

«Вас понял. Продолжаем преследование»

- Нашли что-нибудь, товарищ капитан?

- Есть контакт, — кивнул Травников. – Конкретно он поехал, судя по всему, какой-то многоликий голод вызывать собрался. Вон там папка на заднем, хочешь – почитай.

- Некогда, — ответил Саша. Как гада возьмём, так… - его перебила рация.

«Это двадцать второй. Преследуемый оказывает сопротивление – выкидывает бутылки с горючей смесью. Бензин или бля!…»

И связь оборвалась.

- Мать… - выругался Травников, выворачивая на трассу и дёргая рычаг передач.

- Чёрт старый, – прошипел Саша, доставая табельное.

Скорость смазала степь за окнами в одну большую серую простынь. Около двадцати минут они ехали молча, напряженно всматриваясь в дорогу и обочины. Через некоторое время послышался звук сирен, и на дорогу выехали ещё три жёлтых милицейских автомобиля с включёнными мигалками. Вскоре они увидели съехавшую мордой в кювет машину ГАИ, возле которой суетились двое служивых с огнетушителями. Травников не сбавил скорости, но одна из жёлтых машин остановилась рядом с пострадавшим двадцать вторым патрулём. Степь вокруг асфальтового языка дороги сменилась выросшими словно из ниоткуда соснами и елям, тёмная стена тайги тянулась до горизонта.

- Здесь! Стоп! - крикнул Саша, тыча пальцем в обочину встречки. Травников резко вывернул руль, и «Победа» проскочила впритык к заднему бамперу голубого москвича. Водитель что-то прокричал, но следователи не обратили на него внимания. Саша выскочил из машины, даже не дожидаясь полной остановки, и тут же направил пистолет в кусты, где среди высокой примятой травы и молодых деревьев стояла зелёная буханка с замазанными номерными знаками. Задние двери были распахнуты. Дмитрий вылетел из машины, даже не закрыв дверь, на ходу вытаскивая из-под пиджака ПМ. Милицейские машины, визжа проблесковыми маячками, тоже развернулись. Саша с Травниковым стали осторожно обходить УАЗ с разных сторон. Водительская дверь тоже была открыта, от неё в лес уходил след замятой травы, словно тащили что-то тяжёлое. Саша аккуратно заглянул в задние двери и коротко мотнул головой. Травников осторожно подходил к водительскому месту, не сводя прицела с проёма, в котором было видно часть руля. Грязный тёмно-зелёный борт буханки казался неимоверно длинным. Наконец, приблизившись, капитан заглянул внутрь салона и тут же опустил пистолет.

- Чисто! – крикнул он милиционерам, высыпавшим на обочину. – Оцепляйте всё, вызывайте криминалистов!

- Пара тут, остальные с нами! Успеем взять! – крикнул Саша, уже несясь по примятой тропинке, уходящей в лес. Лицо его было слегка бледным и сосредоточенным, но глаза блестели возбуждением и охотничьим азартом.

- Рассредоточиться, не разбредаться! Стараемся брать живым, но, если что – стреляем на поражение! – бросил Дмитрий восьмерым милиционерам с АКСУ, которые уже рассыпались по обочине и побежал вслед за Сашей.

Лес сомкнулся за спиной, словно челюсти гигантского хтонического чудовища. Травников лавировал между деревьев, ломая тонкие ветки и продираясь через кусты. Мягкий ковёр иголок под ногами заглушал шаги, но он слышал вокруг себя треск веток и дыхание других милиционеров, идущих с ним. Саша уже пропал из виду, убежав куда-то далеко вперёд.

- Вот ведь, молодой и некурящий организм, мля! - выругался Травников, потихоньку начиная выдыхаться. Примерно через пару десятков минут линия примятой травы, по которой этот доморощенный шаман тащил жертву,  бывшая до этого  практически прямой, лишь изредка огибавшей деревья, вдруг стала извиваться и закручиваться в странные спирали и круги, словно профессор вилял как заяц. «Это ещё че за фокусы?» - подумал капитан. «Когда он это всё выкрутить-то успел?» Вдруг нога зацепилась за кочку, и Дмитрий чуть не полетел лицом в валежник, чудом уцепившись за ствол сосны. Ладонь скользнула по стволу и наткнулась на странный рельеф. Травников мельком глянул на непонятный символ, судя по всему, совсем недавно вырезанный на коре, лишь отметив в голове, что после задержания это может послужить уликой, и рванул дальше. «Надо дальше аккуратнее, а то так и без глаз можно остаться», - подумал он. Но «дальше» не пришлось. Вскоре после очередной замысловатой петли, которую выписывал след волока, он вдруг резко оборвался на небольшой полянке, на другом конце которой стояла раздвоенная сосна. Травников в недоумении остановился, тяжело дыша, и огляделся.

След словно обрубили посреди полянки, а вокруг всё было нетронуто, будто шаман испарился. Но и Саши нигде не было не видно и не слышно. «Куда этот чёрт свернул? Саша, наверное, за ним потопал.» Травников набрал в грудь побольше воздуха и крикнул:

- Са-аня-я! Са-ань!

Но ответом ему было лишь его собственное эхо, рикошетящее от деревьев. Саша не отозвался, хотя и должен был. «Неужели попал парень? Да не может быть, чтобы его этот сморчок угрохал. Даже выстрелов не было». И тут слева послышался крик одного из милиционеров:

- След у меня! – Травников тут же бросился к нему. Но тут справа раздался ещё один крик:

- И у меня!

- И у меня!

- И у меня! Как заяц петлями идёт, честно слово!

Казалось, каждый из преследователей нашёл свой собственный след. Травников застыл на месте, слушая крики милиционеров и абсолютно ничего не понимая.

***

Когда Саша перепрыгнул толстый корень сосны, словно вспухший из-под земли, он пробежал ещё несколько метров и вскоре остановился. Странное ощущение нереальности происходящего заставило его оглядеться. Вокруг простирался лес. Но не тот лес, в который он заходил каких-то полчаса назад. Это был не первый километр от трассы, куда забегают справить нужду водители и иногда заходят неумелые грибники и туристы. Нет, это была дикая тайга в своём первозданном величественном виде, казалось, что ноги человека здесь не было никогда за все двадцать веков.

Темные еловые лапы скрывали солнечные лучи, рассеивая их в тусклые сумерки, несмотря на жаркий июльский вечер. Слышались в чаще таинственные птичьи голоса.  Под кронами деревьев, у старого пня, так похожего на чью-то обгорелую уродливую голову, раскинулись ажурные узоры листьев папоротника.  Много веков это загадочное жилище духов таилось от людских глаз, но теперь оно открывало гостям свое волшебное нутро, против воли наполняя их души ощущением причастности к тайне.  В такой момент, как этот, все суетные житейские невзгоды отступали прочь, и несколько минут казалось, что райский уголок замшелых елей, вечных снов и древней, забытой магии доступен для каждого. Но чудесные свойства окружающего мира стали известны нашим прародителям только на закате жизни, вместе с опытом, требующим умения молчать.  А ведь древние верили, будто откровения внешнего уже были им явлены в тайне веков.  Заставляя свой ум успокаиваться в вечернем сумраке и ловить сияние божественного смысла, человек вступал в великий молчаливый круговорот сил природы, могущественных и древних.  Обращенная в сумерки внимательная душа становилась как бы их частью.  Тогда в нее входили и они сами. Обитатели таинственного и вечного давно перестали нуждаться в словах. Недаром пришедшие к ним знали: слово принадлежит им.  Они на время отдавали себя во власть магического слова, глухие к реальности. Вот таким было это сакральное место, окружающее своих непрошенных гостей ощущением необыкновенной тишины. Тишины...

«Бред какой-то!» - Саша встряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение.

Он развернулся и пошёл назад, но безуспешно. Теперь его окружал совершенно другой, дикий и незнакомый лес. Как он сюда попал, оставалось загадкой. Саша уже было хотел закричать, но потом вдруг задумался. «А что, если этот псих тоже здесь? Я же себя выдам». Но тут же успокоился. «Да ладно, он же не дурак, прекрасно знает, что за ним идут. Вон даже как петлял. А если сам ко мне выйдет – так только работы меньше.» Парень ухмыльнулся и заорал в небо изо всех сил:

- Товарищ капитан! Парни-и! А-у-у!

Но ничего. Только его собственный голос отражался эхом, слишком громко для почти мёртвой тишины этого места. Саша вздохнул… И тут ему на глаза попалась полоса примятой травы, словно тащили что-то тяжёлое. Напав на след, он, словно ищейка, тут же натянулся как струна и рванул вперёд, прыгая через толстенные корни и пригибаясь под огромными ветками.

Вскоре среди еловых лап Саша заметил слабое жёлтое свечение, словно от костра. «А вот и наш клиент», - ухмыльнулся он и, крепче сжав уже влажную от пота рукоять ПМ, ускорил шаг. Через пару сотен метров он уже явственно различал блики пламени. Он сбавил темп и, ухватив оружие обеими руками, стал медленно, стараясь не издать ни звука, подбираться ближе. «Может, стоит подождать подкрепления?» - мелькнула в голове мысль, но обдумать он её не успел.

В этот момент где-то справа сзади хрустнула ветка. Скорее по велению инстинкта, чем осознанно, парень пригнулся - и в тот же миг что-то со свистом пронеслось над головой, в ствол корявой ели за спиной Саши вонзилась длинная деревянная стрела. Она ещё дрожала от инерции, когда парень, падая на мягкую землю, выпустил три пули в направлении врага. Выстрелы оглушительными хлопками разнеслись по чаще. Тёмная фигура в кустах рванула с места, таща из-за спины новую стрелу. Саша закатился за толстый и ровный ствол сосны - и тут же новый снаряд пролетел мимо, зарывшись в хвойный ковёр.

- Бросай оружие, выходи с поднятыми руками! – крикнул Саша, прижимаясь спиной к шершавой коре. – Ты окружён!

В ответ раздался только тихий хриплый смех, в котором читалось такое дикое безумие, что по спине парня побежали мурашки. Затем шелест веток и кустарника справа. «Обходит, гад»! Саша высунулся из-за дерева и выстрелил ещё два раза. Но пули прошли мимо тёмного силуэта, стремительно двигающегося по кустам. Саша рванулся ему наперерез. Нападавший вскинул руки. Щёлкнула тетива. И парень, прыгнув чуть влево, перекатился и, встав на колено, выпустил остаток обоймы в профессора. Тот проделал тот же манёвр, правда, кувырок вышел неуклюжим и даже немного смешным.

Теперь их разделяло всего несколько метров. Саша вскочил, на ходу доставая новый магазин и сбрасывая старый. Металл глухо звякнул о какую-то ветку внизу. Тут профессор, не вставая, выбросил вперёд руку - и Сашу тут же подкосила острая боль в левом колене. Закричав, он свалился на землю, выпустив из рук обойму и обхватив колено. Между пальцев сочилась тёплая кровь.

- Сука-а! – взвыл парень.

Старик поднялся на ноги и навис над ним, сжимая в руке небольшой туристический топорик с навешанными на него перьями. Он был одет во что-то вроде плаща, грубо сшитого из разных кусков кожи и увешанного костями животных, птичьими черепами, перьями и какой-то цветастой бахромой. На ногах были старые зелёные армейские брюки, заправленные в потёртые кирзовые сапоги. Его лицо, искажённое жуткой безумной гримасой, было измазано чем-то бурым и блестящим, напоминающим свежую кровь. Чёрные короткие волосы всклокочены, напоминая воронье гнездо. А в выпученных от злости глазах зрачки неестественно расширились.

- Вам в тайгу ходу нет! – оскалился старик, занося над головой топор.

Голос у него был жуткий, словно скрип дерева, пробирающий до костей своим безумием. Саша пнул его здоровой ногой в пах и откатился вправо. Колено стрельнуло болью, и парень снова взвыл. Старик хрюкнул и согнулся. Топор вонзился в землю, но уже не с рассчитанной шаманом силой.

Саша навалился на профессора, выбивая из рук топор. Разрубленное колено отдавалось такой жгучей болью, что у парня темнело в глазах, его мутило. Вдруг старик резко разогнулся, словно пружина, и ударил парня в лицо. Саша почувствовал, как в носу что-то хрустнуло, переносицу стало покалывать, а из глаз брызнули слёзы. Шаман вскочил на ноги, сбрасывая с себя следователя, и попытался пнуть парня в лицо, но тот принял удар на грудь и, схватившись обеими руками за кирзовый сапог, повалился на спину, резко дёргая ногу нападавшего на себя. Старик неуклюже упал на задницу, и тут ему под руку попался торчащий из земли топор. Схватив его, он наотмашь ударил парня, тот не успел защититься, а лишь попытался убрать голову. Обух топора ударил молодого следователя в затылок, в черепе что-то хрустнуло, и Саша безжизненно упал, выпустив ногу шамана из рук.

Старик отполз и, тяжело дыша, прислонился спиной к стволу. Немного отдышавшись, он сплюнул вязкую слюну и, встав, подошёл к валяющемуся на земле пистолету.

***

Травников не понимал абсолютно ничего. Несколько часов они наматывали по лесу круги, зигзаги, диагонали и всё, что можно, идя по следу профессора, но никаких результатов это не принесло. Что сумасшедший хант, что молодой следователь словно испарились. Никаких следов, кроме этих сраных тропинок, завязывающихся, словно морские узлы. Капитан абсолютно не понимал, как этот старый профессор, пусть и сумасшедший, пусть и под какими-то своими шаманскими отварами, смог намотать столько кругов по лесу, таща за собой взрослого мужчину, ради того, чтобы запутать преследователей. А потом ещё как-то совершенно бесшумно ликвидировать молодого вооружённого следователя и спрятать его тело так, что они до сих пор ничего не нашли. А после всего этого спокойно взвалить жертву на плечи и бесследно скрыться в неизвестном направлении. Казалось, от всех этих вопросов мозг распух и не вмещался в черепную коробку, давя на виски. Ему жутко хотелось выпить.

За то время, пока они блуждали этими заячьими следами, успела подъехать поисковая группа с собаками. Несколько милиционеров и даже сам Травников несколько раз терялись. Сейчас он стоял на той полянке, к которой вышел изначально, идя по своему, как ему казалось, правильному следу, и массировал лоб.

- Товарищ капитан, — подбежал к нему какой-то служивый. Травников уже даже не разбирался, кто есть кто. - Докладываю обстановку: пока ничего не нашли.

- Ищем дальше. Не мог же он испариться!

Дмитрий прикурил вторую сигарету от окурка первой и с силой вдавил хабарик в кривой ствол сосны. «Сука, как сквозь землю провалился, а!» И тут его взгляд зацепился за что-то белое на стволе сосны, он повернул голову и пригляделся, но белая точка тут же пропала. Нахмурившись, Травников обошёл дерево, и увидел с другой стороны на стволе вырезанный знак, край которого он и заметил. Это было что-то похожее на ель с треугольником на макушке, заключённую в неровный круг. Дмитрий коснулся пальцами древесины, и подушечки закололо, словно от статического электричества.

Развернувшись, он застыл как вкопанный. Непонятное ощущение дереализации захлестнуло его так, что виски заломило ещё сильнее. Что-то вокруг было не так. Оглядываясь, Травников не понимал до конца, что именно. И вдруг его накрыло осознание, факты, словно мощная волна, захлестнули и без того утомлённый и вымотанный мозг. Мало того, что лес вокруг был диким и незнакомым. Пропал шум. Лай собак, крики людей, отзвуки сирен и лучи фонарей. В общем, всё то, что принесли с собой поисковые отряды. Сейчас вокруг Дмитрия сгустилась тёмная и непроглядная дикая чаща, которой точно не могло быть за тем деревом, которое он обходил. «И что это за чертовщина, мать его так»? - подумал Травников, делая глубокую затяжку, и тут взгляд его упал под ноги.

В темноте было ничего не разглядеть, так что капитан присел на корточки и, достав карманный сигнальный фонарик, посветил. Там, на мягком, чуть влажном еловом ковре он разглядел следы сапог и, кустарник, примятый так, как будто по нему волокли что-то тяжёлое. «А вот и тропка, - ухмыльнулся он, вытаскивая из-под пиджака табельное, - сейчас разберёмся, что тут за чертовщина творится». Бросив окурок под ноги, мужчина раздавил его носком туфли и зашагал вперёд.

Через несколько минут, он увидел впереди отблески костра, а до слуха донёсся какой-то странный звук. Травников выключил фонарик и начал ступать осторожнее, а вскоре понял, что слышит. Это было горловое пение и стук бубна. Не ровный и мерный, как в фильмах про африканских папуасов, а какой-то хаотичный. Он то затихал, то несколько секунд тихо отбивал какой-то свой ритм, то разносился по всей чаще беспорядочными громкими стуками, словно бы по инструменту стучал ребёнок. Но чем ближе Дмитрий подбирался к костру, тем больше он понимал, что у этого боя есть свой ритм. Непонятный человеческому слуху, жуткий и… потусторонний.

Тут он наступил на что-то мягкое и чуть не упал. Еле сдержавшись от ругательства, он посмотрел под ноги. Его нога стояла не на земле, а на чьём-то теле. Темнота леса не давала разглядеть подробностей, но он понял это по очертаниям и белой рубашке. Аккуратно присев на колено рядом, Дмитрий вынул из кармана коробок спичек, включать фонарик так близко к костру он опасался, и чиркнул одной. Лёгкий прохладный ветерок задул спичку почти сразу же, но Травникову хватило и нескольких секунд, чтобы разглядеть бледное, окровавленное Сашино лицо. Глаза закатились, на струйки запёкшейся крови на щеках налипли хвоя и земля. «Чёрт старый, шизик хренов!» - злобно  ощерился Дмитрий. Приложил два пальца к Сашиной шее и ощутил очень слабый пульс. «Хоть что-то хорошее. Надо с этим гадом заканчивать побыстрее и выбираться отсюда. Только как?» Ещё одна спичка - и капитан разглядел разрубленное левое колено парня. Снова выругавшись про себя, он обхлопал Сашу по карманам, но нашёл только пустую кобуру. Ещё две спички капитан потратил, чтобы осветить место вокруг себя, но снова не обнаружил ничего, только пустую обойму. Ухватив себя за рукав рубашки, он дернул, стараясь, чтобы треск ткани не был слишком резким. Оторванным рукавом наспех, кое-как, перемотал в потемках Сашину ногу – не бог весть что, но замедлит кровопотерю. Также наспех оторванной полой пиджака прикрыл, свернув ее втрое, рану на голове, осторожно, стараясь не сильно шевелить бесчувственное тело напарника. «В случае, если у пострадавшего отмечаются признаки нарушения целостности костей черепа, необходимо обложить края раны бинтами и только после этого накладывать повязку», - всплыла невпопад в голове фраза из заученной когда-то в школе милиции инструкции по оказанию первой помощи. Злобно глянув на костёр, который был уже совсем близко, мужчина крадучись пошёл к нему.

Наконец он оказался достаточно близко, чтобы видеть то, что происходило у костра. А посмотреть было на что. Огромный костёр посреди поляны выплёвывал в тёмное беззвёздное небо искры и языки пламени. Напротив костра на коленях стоял страшно избитый мужчина в одних трусах-«семейниках». Руки его были связаны за спиной, а рот заткнут какой-то тряпкой, намокшей от крови. Всё тело было покрыто порезами, ссадинами и синяками. Лысая голова была полита чем-то блестящим и тёмным. В жёлтом свете костра все цвета теряли свою яркость. Рядом с похищенным валялся труп выпотрошенного поросёнка. А вокруг всего этого плясал, нет, скорее бился в припадке старик. Тело его неестественно изгибалось в эпилептическом танце, кости и перья на плаще взмывали в воздух, создавая вокруг шамана странное марево, какое бывает, когда воздух дрожит в жару над разогретым асфальтом. Ноги шаман вскидывал едва ли не выше головы, а руки вечно метались из стороны в сторону, колотя по бубну. Казалось, блики костра пляшут вместе с ним, и в их неровном свете его конечности то удлинялись, то укорачивались. Измазанное кровью лицо старика исказилось в безумном бешеном экстазе. Рот был разинут, из него брызгала тёмная слюна. Глаза были выпучены до предела, а зрачки в них настолько расширились, что почти заполнили всю радужку. Старик прыгал и плясал, выгибался и бил в большой кожаный бубен, не переставая петь. Это жуткое, потусторонне горловое пение резонировало между вековыми стволами деревьев и пробирало до костей.

Травников поёжился, ему вдруг стало по-настоящему жутко. Конечно, за свою карьеру он видел и сумасшедших, и бешеных людей, но здесь было нечто иное. За этим безумием, казалось, была какая-то сила, словно, дёргаясь в этом припадочном танце, старик и правда сплетался с чем-то хтоническим. «Ладно, пора прекращать балаган», - взял себя в руки Дмитрий, но тут у старика в руке что-то блеснуло. Блик пламени на хорошо отполированном лезвии - и из горла мужика брызнул фонтан крови. Он захрипел, дёрнулся и неловко повалился на бок. Конвульсивно дергающиеся ноги раскидали часть поленьев из костра. Горячие белые угли шипели, залитые кровью. Запах хвои и дыма перебил неприятный, мерзкий аромат испаряющейся крови.

- Стоять! – крикнул Травников, выпрыгивая из кустов и наводя пистолет на шамана, продолжавшего биться в конвульсиях. Старик не обращал на него внимания, продолжая свой жуткий ритуальный танец. Мужчина у костра хрипел всё тише и уже перестал дёргать ногами. Дмитрий выстрелил в воздух. – Работает КГБ, руки за голову!

Продолжение следует...

Для нетерпеливых прода тут: https://t.me/suhorukowriter

ВК, кому удобнее: https://vk.com/suhorukowriter

И там и там я уже выложил все 4 части)

- Так эта, как её… - старушка почесала большой нос-картошку. – Военная-то такая… Большая… У сына у меня ещё… Буханочка, вот!

- Цвет, номер?

- Цветом тёмная такая была, непонятно ночью-то. А номер, — женщина развернулась и взяла с подоконника небольшой блокнотик, лежащий рядом с луком. – Номер-то я записала, правда, цифры не все разглядела. Там то ли шесть было, то ли восемь. Старая я уже, плохо вижу-то.

- Ясно, продолжайте. – сказал Травников, взяв у Зинаиды Петровны блокнот и быстро переписав оттуда три цифры в свой. «12…7».

- И вот, наверное, чуть больше, чем через час или где-то так… Дождь, значит, уже тогда пошёл. Он и вывалился, в дождевике, и тащил чего-то большое в мешке, как картошку. Но это, товарищ капитан, — старушка наклонилась к нему, — не картошка была. Я всю войну медсестрой прошла, уж я-то знаю, как чего. Покойник у него в мешке был.

- Ага, — Травников кивнул. – В какое время это было? Хотя бы примерно, не знаете?

- Ой, не знаю, – отмахнулась старушка. – Я ж долго не сплю-то, а часы у меня уж третий день как сломались, сын всё обещал заехать, посмотреть, да вот не успел ещё.

- Ясно, спасибо вам большое, Зинаида Петровна, до свидания. Саш, закончишь, ладно? - сказал Травников, разворачиваясь, и, зашагав по коридору к выходу, сунул сигарету в рот.

Травников буквально влетел в отделение как ураган. Сонный дежурный от неожиданности уронил на пол недорешенный кроссворд. А когда увидел пред собой грозного капитана, чуть ли не побледнел и пошел пятнами. Но Травников этого не заметил.

- Мне нужно пробить вот этот номер! Срочно! - он хлопнул вырванный из блокнота листок на стол дежурного, точно разыграл из рукава козырного туза. - Один, два, неизвестная цифра, семь. Где, когда был замечен темный автомобиль? На кого оформлен?

- Так точно, товарищ капитан, будет сделано.

Дежурный заспешил по освещённому длинными желтыми лампами коридору следственного управления. Но, достигнув лестницы в конце коридора, вдруг остановился и оглянулся на Травникова. Тот стоял, склонившись над развернутым листом газеты с кроссвордом, на котором только что лежал листок с заветными номерами, вперив в него суровый взгляд. Лицо его было непроницаемо. Лишь губы шевелились, повторяя про себя что-то неразборчивое. Внимание капитана вдруг привлёк вопрос, выделенный жирным шрифтом по диагонали. «Чукотский доктор пять букв». Это почему-то выбило Дмитрия из раздумий и планов по захвату преступника, пару минут он по перебирал в голове ответы, а потом плюнул и ушёл в кабинет.

Через два часа сведения от секретаря заместителя руководителя отдела криминалистики были готовы и лежали на столе в кабинете Травникова. Вернулся с допроса и Саша, пребывавший в совершенном восторге от беседы с гражданкой Кукушкиной.

- Во даёт бабка! - восторженно качал он головой. - Вроде бы совсем уж песок сыплется, а соображает что твой следователь! И номера ведь записала! Даром что ночь на дворе была! Она вообще там на всех подозрительных личностей дела в блокнотиках заводит. Кремень старушка. Известно что-нибудь, Дмитрий Саныч?

- Всё есть, Саша. УАЗ-450 тёмно-зелёного цвета, гос номер: 1267.По описанию машина наша. В городе зарегистрирована, поставлена на учет в местном управлении ГАИ.

- Как фамилия владельца? Адрес есть?

- Ивашкевич, Иван Павлович. Улица Новосёлов, дом 15 квартира 14.

- Едем, товарищ капитан?

- Едем, Саня. Будем брать!

- А ордер?

- К черту ордер! Эти пока его делают, — Травников раздражённо кивнул на соседний кабинет, — он уже помрёт раз двадцать. Расколем ещё до санкции с ордером! – Саша просто кивнул и только спросил:

- Подкрепление?

- Пока не нужно, вызовем по факту. Но участкового подтяни.

- Понял, товарищ капитан.

До улицы Новосёлов добрались быстро. Но всю дорогу у Дмитрия из головы не выходила навязчивая мысль о кроссворде, вопрос приклеился к мозгу, словно кусок липкой ленты и навязчиво повторялся: «чукотский доктор, пять букв». Ответ крутился на языке, но никак не хотел всплывать. Капитан старательно пытался выкинуть эту бесполезную мысль из головы, но она никак не желала уходить.

У подъезда дома уже пыхтел и отдувался толстенький низкорослый участковый. «Им здесь вместо зарплаты талоны в столовую выдают, что ли?» - досадливо поморщился Травников.

В парадной следователи почти столкнулись с каким-то незнакомым гражданином в пальто и шляпе. Травников только отметил узнаваемые этнические черты - приплюснутый нос на загорелом скуластом лице, редкие усы... «Бурят, наверное. Или маньчжур», — подумал он. Бурят вежливо раскланялся с проходившими мимо милиционерами, старомодно приподняв шляпу, и прижался к стене давая им проход, а потом быстро выскользнул из подъезда. С улицы послышался звук прогреваемого мотора.

- Какая квартира? Пропыхтел сзади участковый, отвлекая Дмитрия от раздумий.

- 14, — не оглядываясь, бросил он. Участковый выдал неопределенное «Ого!» и притих, что-то соображая.

Квартира оказалась на пятом этаже. Саша тут же встал сбоку от двери, так чтобы его не заметили в глазок. Травников, встал чуть ближе к другому углу, чтобы в случае стрельбы быстро уйти с линии огня. Затем махнул участковому чтобы тот не путался под ногами, расстегнул подплечную кобуру и нажал пуговку звонка.

Ждать пришлось недолго - через минуту за дверью послышались торопливые шаги и звон цепочки.

Дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина лет сорока. Одет он был в штаны от спортивного костюма, висевшие пузырями на коленках, и растянутую майку. В руке держал вилку с нанизанным на нее маринованным грибом. Его явно оторвали от незамысловатой трапезы. Незнакомец подозрительно уставился на незваных гостей.

- Здрасьте. Вам кого?

- Гражданин Ивашкевич?

- Он самый... А чего, собственно...

Тут Ивашкевич разглядел на площадке притихшего участкового, и лицо его неожиданно смягчилось, приняв почти радостное выражение.

- О, Виталя! А ты чо тут? Какими судьбами? А у меня выходной вот... Да вы проходите, проходите, — спохватился он.

Глянув на Сашу, Травников увидел, как брови у того поползли вверх от изумления. Такой реакции предполагаемого маньяка на визит следственной группы тот тоже никак не ожидал.

- КГБ, капитан Травников! - Дмитрий резко махнул корочками, едва не съездив по носу гостеприимному Ивашкевичу. Тот шарахнулся назад, выставив перед собой, как шпагу, наколотый на вилку гриб. Рука Травникова метнулась к кобуре под пиджаком. – Расскажите нам, пожалуйста, где вы были вчера вечером?

- Дык я…Сейчас расскажу! - затараторил Ивашкевич. - Я ж это! На дне рождения был! Все те выходные!

- Вот как... А свидетели у вас есть?

- Конечно. Вон он стоит, именинник-то! Как же не свидетель? Виталь, скажи им, а...

Все обернулись и воззрились на красного как рак участкового. Тот кивнул.

- Точно. День рождения у меня был. Шашлыки там, банька, салатов жена наготовила, всю ночь отмечали. А с Ваньком мы в школе за одной партой сидели, он же дружище мой! Я его и позвал, как не позвать...

- Почему молчал?! - рявкнул Травников, стремительно багровея.

- Так вы не спрашивали... Я ж не знал же, трррищ капитан... - участковый виновато развел руками.

- Паспорт покажи, — севшим голосом приказал Травников. Участковый засуетился, захлопал себя по карманам, наконец выудил потрёпанную книжицу и открыл на нужной странице. В паспорте значилось 24 июля. Дата рождения участкового действительно совпадала с датой злополучного убийства, – Свидетелей много, как я понимаю?

- Так весь отдел. Ваня ж вчера ящик коньяку надыбал где-то, мы и в отделе посидели и потом ещё… - участковый вжал голову в плечи.

- Машина где твоя? – повернулся Травников к Ивану, гриб на вилке которого медленно сползал с зубчиков, вот-вот норовя свалиться на пол.

- В ремонте, уже второю неделю.

- В каком ремонте? Адрес, номер, ну?!

- Так на Красноармейской ремонтная мастерская у нас, одна она, – пожал плечами Иван, и в этот момент злополучный гриб все-таки громко шлёпнулся с вилки на пол.

-Дурд-о-о-ом... - простонал капитан и, круто повернувшись, устремился вниз по лестнице. Махнул на ходу рукой: свободны, мол. Саша подавил смешок и устремился за ним.

Догнал он коллегу уже возле подъезда. Капитан КГБ стоял, нервно прикуривая сигарету и изо всех сил стараясь казаться спокойным.

- Нет, ну как так-то?!- не выдержав, взревел он, воззрившись на Сашу. – Теперь в автомастерскую ехать надо, машина то точно наша.

- Возможно кто-то из механиков, – задумчиво произнёс Саша. -  Решил, что самый умный, и на чужой машине всё провернул.

- Может быть, – кивнул Травников, выпуская горьковатый дым через ноздри.

Тут вниз спустился и участковый. Протерев лоб, он опять водрузил на голову фуражку и, попрощавшись со следователями, спешно зашагал прочь. Дмитрий бросил окурок под ноги, собираясь раздавить его носком туфли, как вдруг подскочил от неожиданного крика:

- Не мусорить! А ну поднял! – из-за кустов, видимо, от соседнего подъезда, вывернула пожилая женщина в красном спортивном костюме и бодро направилась к ним. Голос у неё был зычный, походка уверенная, седеющие волосы коротко подстрижены, кажется, для полной картины ей не хватало свистка и секундомера на груди. – Вы тут че ошиваетесь? Кто такие?

- Капитан КГБ Травников, — Дмитрий быстро взял себя в руки и показал удостоверение, дав женщине всё внимательно рассмотреть, а затем перехватил инициативу. – А вы, гражданочка, собственно, кто?

- Старшая по дому, — женщина явно сбавила обороты, но не растерялась. – Хукина Елизавета Викторовна.

- Отлично, — улыбнулся Травников. – А расскажите нам, пожалуйста, про вашего жильца из четырнадцатой квартиры. Как его охарактеризуете?

- Про Ваню? – Травников кивнул. – Хороший парень, хоть не молодой, ветер в голове есть, весёлый он, но в целом ничего плохо не скажу. Вежливый, не хулиганит, грязь не разводит. Бывает, сидят тут под окнами с гитарой, но всё цивильно, спать никому не мешают. А что с ним, натворил что-то?

- Пока не знаем, но машина его засветилась нехорошо, – покачал головой Дмитрий, понимая, что это уже не секрет.

- Вот вечно ему с этой машиной не везёт. Как купил, так одни проблемы, – вздохнула Елизавета Викторовна. – В прошлом году закидали «буханку» яйцами студенты, перепутали с профессорской. Они ж у них одинаковые, вот только номера в одну цифру отличаются, представляете?

- С какой профессорской? – чуть ли не хором спросили следователи.

- Так вот приехал к нам года два назад профессор. В этом, кстати, подъезде, – кивнула она на дверь. - Институт ему здесь квартиру, вроде как, выделил, от этно… энто… Тьфу ты! Этнографической кафедры, во! Хрен выговоришь, язык быстрее сломаешь. Ну вот, у них с Ванькой буханки одинаковые, даже номерами. Только у Ваньки на двенадцать номер начинается, а у того на тринадцать, – брови Травникова и Саши медленно поползли вверх.

- Какая у него квартира, не подскажете? И что он вообще за человек? – забросил Дмитрий последний крючок.

- Одиннадцатая. Хороший, вежливый всегда, в возрасте уже. Не русский, на монгола похож или нанайца, может и коренной. Юхур Сотравич звать, во как.

- Твою мать! – выдохнул Саша и оба они сорвались с места и помчались к машине, точно гончие, напавшие на след.

- Думаете, наш клиент? - с азартом в голосе спросил Саша, плюхаясь на пассажирское.

- С вероятностью 98 процентов, — кивнул Дмитрий, дёргая рычаг передач.

В голове у него в куче всяких мыслей крутилась одна: «чукотский доктор, пять букв». «Чукотский доктор, пять букв». И вместе с дурацким вопросом из кроссворда слова старшей по дому: «Может, коренной». Он пытался избавиться от этого, занять себя чем-то более полезным. Но эти мысли не уходили, как будто они были важными. «Чукотский доктор, пять букв». «Может, коренной». «Чукотский доктор, пять букв». Словно эхом отдавалось в черепной коробке. «Чукотский доктор, п…» и тут Травникова осенило, он чуть ли не затормозил посреди проезжей части и выкрикнул:

- Никакой он не монгол. Он хант!

- Чего? Это причём? – не понял Саша.

- Кроссворд. Долго объяснять, — отмахнулся капитан. - Бери рацию, объявляй приметы, дай ориентировку всем постам ГАИ. У машины может быть не установлен регистрационный номер. Может, снимет номерной знак или переоденется. Пусть блокируют выезды из города, постараются задержать, досматривают все «буханки». Но осторожно - может быть вооружен и оказать сопротивление. Это похоже на, мать его, резонанс для Советского союза.

«Победа», поднимая клубы пыли, на пределах своих лошадиных сил понеслась по проезжей. Травников вперил взгляд в дорогу, лавируя среди машин, постоянно сигналя и не обращая внимания на сигналы, которые предназначались ему. Он догадался. И сейчас ему нужно было подтвердить свою догадку.

- Институт здесь знаешь где?

- Знаю, Чехова 16, — кивнул Саша, отрываясь от рации.

- Показывай.

- Тогда направо, – скомандовал парень, не задавая лишних вопросов. Травников резко вывернул руль так, что шины завизжали.

- В следственное передай, чтобы срочно нашли мне всё на этого профессора. Если за сорок минут не справятся, то лично им всем бошки сверну! – сказал Травников, прикуривая сигарету и не отрывая глаз от дороги. Наконец машина резко остановилась перед красивым зданием института. Высокая, круглая футуристичная башня в стиле советского конструктивизма упиралась в серое небо. – Сиди тогда здесь, на рации. Если что-то объявят – зови меня! - бросил он, выходя из машины.

Травников буквально взлетел по ступенькам, полы его пиджака развевались, открывая прохожим подплечную кобуру. Но вот в само здание он уже вошёл достаточно спокойно. Вынув из кармана корку, показал её пожилой вахтёрше и представился:

- Капитан Травников, комитет государственной безопасности. Мне нужен ректор, какой кабинет?

- Двести семнадцатый, – ответила старушка, для которой, судя по всему, появление Травникова было не больше, чем сплетней для подружки-технички за чашкой чая.

- Это как пройти?

- Третий этаж и налево, – вздохнула она так, словно Дмитрий спросил у неё, как открыть дверь или сделать вдох.

Но капитан не обратил на это никакого внимания, быстро взбежав по лестнице, он прошёл по коридору и потянул на себя дверь с табличкой «Ректор». Тот  оказался седым мужчиной с усами и бородкой, напоминающей неряшливую эспаньолку. Он сидел на мягком стуле за длинным столом и уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, возможно, отчитать за отсутствие стука, но Травников его опередил.

- Добрый день. Капитан КГБ Травников, – сказал он, подходя к столу и вытягивая перед собой корочку.

- Здравствуйте. И чем мы обязаны вашему визиту? – спросил мужчина, беря со стола квадратные очки и слегка дрогнувшими руками надевая их.

- Я здесь из-за Юхура Сотравича.

- А что случилось?

- Пока не знаю, – пожал плечами Травников. – Как бы вы могли его описать? Что он за человек? Какие у него были отношения с коллегами и студентами? Может быть, вы замечали что-нибудь странное в его поведении?

- Уф, — вздохнул мужчина. Травников быстро оглядел стол и заметил табличку с именем и фамилией: «Доронин Владимир Михайлович». – Так, знаете, сложно сказать. Я бы описал его как воспитанного, очень вежливого и сдержанного человека. Со студентами он был достаточно строг, за что они его невзлюбили, но при этом в той же мере справедлив. С коллегами у него дружеских отношений не было, но и нелюдим он не был. Скорее, просто малообщительный, довольно часто погружённый в себя. Человек он хороший, хоть в нём и можно порой заметить некое самолюбие, что, впрочем, присуще каждому мало-мальски талантливому и умному человеку, достигшему определённых вершин в своём деле.

- А что-нибудь странное вы за ним замечали?

- Хм, — Владимир Михайлович потёр переносицу. – Возможно, кто-то назовёт странностью или фанатизмом искренние любовь и интерес к своему родному этносу и культуре, но я так не считаю. Знаете, Юхур Сотравич очень образованный человек. Я пару раз общался с ним в неформальной обстановке, и он признался мне, что по вечерам пишет диссертацию по шаманизму и культам древних хантов. А его работа о влиянии мухоморов на культ угров Зауралья просто потрясающая! Он даже рассказал о том, что недавно выяснил, что он сам является потомственным шаманом, представляете?

- Представляю, — кивнул Травников. – Спасибо, хорошего дня, Владимир Михайлович. Если мне что-то ещё понадобиться – я зайду.

- Пожалуйста, но что всё-таки произошло?

- Да, собственно, ничего страшного.

Травников улыбнулся и вышел из кабинета. В голове его пазл уже сложился в единую картину, теперь он был точно во всём уверен. Дмитрий вытащил из кармана пачку «Явы» и чиркнул спичкой. Спустившись вниз, он быстро прошёл мимо вахтёрши, которая что-то недовольно пробурчала ему вслед. Саша уже ёрзал на пассажирском.

- Поехали обратно, в гости к нему заедем.

- О чём догадались, товарищ капитан?

- Это ритуальные убийства, – столбик пепла упал на брюки Травникова и он, чертыхаясь, начал отряхивать его со штанины. – Профессор сильно увлекался культурой местных коренных народов и даже обнаружил, что он якобы потомственный шаман. Вот, видимо, и решил нам тут подшаманить. Крыша съехала, похоже. Он там ещё мухоморы любил и тоже увлекался, как раз в ритуальных целях.

- Так это же резонанс! – Саша то ли обрадовался, то ли был в шоке.

- Резонанс, Саня. – Кивнул Травников. – Пока улик нет, только догадки, но, думаю, у него дома кое-что найдём.

- Опять без всего?

- Потом бумаги выпишем, – отмахнулся Дмитрий. – Этого-то ищут?

- Да, доп. патрули по городу и на выездах. Но пока тишина.

- Ждём, значит.

- Товарищ капитан, а причём здесь кроссворд-то был?

- А, да там ерунда. Просто в отделении в газете вопрос увидел про шамана, а потом эта старшая про профессора рассказала. Вот как-то всё и сложилось в голове сразу. Ну и сейчас в институте интересы его подтвердились.

- Вот это да! Случайность его подвела. Хотя он всё равно машину засветил, – хмыкнул Саша.

- Не повезло ему просто, никогда нельзя учесть все обстоятельства. На этом каждый из нас горит, не только преступники.

Когда «Победа» подкатила к дому, командирские часы на запястье Травникова показывали без пятнадцати пять. Выйдя из машины, Дмитрий огляделся.

- Так, нам следственную группу сюда надо, вызовешь? А я пока квартиру вскрою.

Саша кивнул. Дмитрий прошёл в подъезд, квартиру он запомнил точно – одиннадцать. Быстро поднявшись на нужный этаж, он прислушался, не спускается ли кто. Потом взял небольшой разбег и врезался в блестящую свежей красной краской дверь плечом. Та дрогнула, но не поддалась. Травников снова разбежался, а дверь снова не поддалась. Потирая ушибленное плечо, Дмитрий злобно посмотрел на дверь и попытался выбить её ногой, но всё было так же безрезультатно. Тут внизу раздались шаги и Травников отошёл от двери. По ступеням бежал Саша, сжимая в руке монтировку. Собственную монтировку Дмитрия из багажника «Победы». От досады он чуть по лбу себя не шлёпнул.

- Давайте, товарищ капитан, – парень просунул плоский конец в щель рядом с замком и надавил. Дверной косяк затрещал, на лбу Саши вздулась вена. И, наконец, дверь поддалась. Парень чуть не упал, потеряв опору, но удержался на ногах.

- Молодец, — хлопнул его по плечу Травников. – Давай пока вниз, на рации посиди - и следственную группу ждём. Как они приедут – дуй ко мне сюда.

- Опять всё самое интересное себе оставляете, товарищ капитан? – улыбнулся Саша, хотя в его голосе и сквозило разочарование.

- Не опять, а снова, – осклабился Травников. – Давай, дуй в машину, задача важная, нам бы этого гада не профукать.

- Есть, товарищ капитан! – Саша притворно приложил руку к виску и зашагал вниз по ступеням.

- К пустой голове не прикладывают, — бросил ему в след Дмитрий. – Шутник, блин.

И вынув из кобуры Макаров, прошёл внутрь квартиры. Хрущёвка была обставлена очень скромно, если не сказать «никак». Голые стены, заклеенные старыми газетами, деревянные полы. Санузел с ванной и унитазом, кухня, на которой не было даже стола. Рядом с плитой и холодильником висела пустая раковина - и всё. Гостиная была вся завалена какими-то бумагами и книгами, посреди неё стоял письменный стол, тоже заваленный бумагами, и стул. Травников осторожно прошёл в спальню и вдруг замер на полпути. В спальне слабо, еле слышно, скрипнула половица.

Капитан поднял пистолет и крикнул:

- Говорит капитан КГБ, выходите с поднятыми руками! – ответом ему была тишина. – Считаю до трёх и захожу, буду стрелять на поражение! – Травников медленно пошёл к спальне, не сводя с неё прицела. – Раз! Два! Три!

Он резко запрыгнул в комнату, но там никого не оказалось. На полу лежал заправленный матрас, а рядом с ним в углу аккуратная стопка книг, несколько сумок и чемоданов, сложенных друг на друга. Травников вернулся в гостиную и подошёл к столу. Стволом пистолета он поворошил бумаги. Среди всего бардака, творящегося на столешнице, он выудил единственную аккуратно сшитую, видимо, вручную, папку. Она лежала между печатной машинкой «Башкирия 7» и уроненной настольной лампой. Заголовок гласил: «Многоликий голод». Травников перевернул страницу.

«Многоликий голод – древний дух или демон ханты-мансийской мифологии. Один из восьмерых судных духов. Чёткого описания его внешности нет, в разных легендах он может описываться как высокий и худой человек с оленьими рогами, в плаще, сшитом из человеческих лиц, которые беспрерывно стонут. В других – как большой шестиглавый волк с пятью лисьими хвостами, три его головы всегда обглоданы до кости соседними. Также он может предстать в обличие трёхглавого ворона. Как нет чёткости в описании его внешности, так и в описаниях его функций, олицетворений и принадлежности. Существует несколько основных версий. Первая – он, как и вся судная восьмёрка, является предвестником апокалипсиса, неким аналогом голода из привычных всем европейских четырёх всадников. Вторая – наделяет его меньшей силой, превращая в злобного и сильного лесного духа, который пожирает всех, кого встретит. Говорили, что если его видели или слышали в лесу, то никакой добычи уже ждать не стоило. Пожалуй, очевидно, что это божество всего лишь олицетворение голода, холода и всего подобного, чего могли бояться люди тогда. Как, например, у Северо-Американских индейцев дух Вендиго, или три старухи у северо-восточных славян. Однако если вышеупомянутые духи и существа несли лишь вред, то Многоликий Голод мог и приносить пользу. Победить его мог смелый охотник, отважный воин или сильный шаман, последний даже мог подчинить себе духа. Так же Многоликий Голод был способен одарить того, кого посчитает нужным, одним из высших благ.

Для ритуала порабощения или прошения шаману требовалась человеческая жертва. По поверьям, в тёмную, только родившуюся луну следовало принести жертву, в роли которой обычно выступал низший класс или самый бесполезный, плохой член племени. Жертве требовалось выбить зубы и отрезать язык, после чего у ритуального костра перерезать горло. Тогда Многоликий голод насытится на время и подобреет. Самому же шаману, чтобы поговорить с духом и услышать его, требовалось выпить специальный отвар из мухоморов, мха и…»

В подъезде послышался шум разговоров и топот ног, Травников оторвался от чтения и через несколько секунд в квартиру влетел Саша.

- Товарищ капитан, нашли! Преследуют! – крикнул он и умчался обратно.

Продолжение следует...

Для нетерпеливых прода тут: https://t.me/suhorukowriter

ВК, кому удобнее: https://vk.com/suhorukowriter

И там и там я уже выложил все 4 части)