Александр I (Часть 12)
В 1834г. в уездном городке Тихвин появилась пришлая женщина назвавшаяся Верой Александровной. Набожную незнакомку приютила тезка, местная помещица Вера Михайловна Харламова. Гостья не называла своей фамилии, не рассказывала, откуда и куда она идет. Довольствуясь малым, она ежедневно посещала «Тихвинский Богородичный Успенский мужской монастырь» и молилась перед чудотворной Тихвинской иконой Божией Матери, а потом учила местных детишек закону Божию и творению молитв.
Узнав, что тяжело заболела супруга диакона «Винницкого Андроновского погоста», Вера отправилась помогать больной женщине. В Тихвин она вернулась через год, однако вскоре бежала из городка. Некий помещик И.Н.М. видел как в Апостольский пост, на Веру Александровну после причастия пролился Божественный свет. Только через 5 минут к помещику вернулось зрение. О явленном ему чуде И.Н.М. рассказал знакомым, когда Вера Александровна услышала за своей спиной пересуды, она собрала нехитрые пожитки, и ранним утром ушла из Тихвина.
Следующим прибежищем странницы стал погост «Березовский Рядок» под Валдаем, ей понравилось богослужение в местном храме, и она с радостью приняла приглашение крестьян Трофимовых пожить у них в доме. Вера учила крестьянских детей грамоте и молитвам.
Прошло девять месяцев и однажды утром в сарайчик, где жила беглянка пришел становой пристав, потребовавший у незнакомки предъявить паспорт. Так как удостоверения личности у женщины не было, урядник задержал женщину за бродяжничество. Теперь домом для нее стала Новгородская тюрьма. На первом допросе о фамилии и происхождении арестантка ответила, что если смотреть с небес она прах земли, а если с земли, то она в стократ выше самых титулованных особ. Проговорив эти слова, Вера дала обет молчания, и хранила данную клятву 23 года до дня смерти.
После полутора лет содержания под стражей, Веру Александровну отправили в Коломовскую психлечебницу. Через полтора года, в желтом доме неожиданно появилась бывшая фрейлина императрицы Елизаветы Алексеевны, графиня Анна Алексеевна Орлова – Чесменская. Дочь Алексея Орлова предложила молчальнице сменить ужасный дом на Сырков Владимирский-Сретенский-Богородицкий монастырь. Вера услышав предложение, написала в блокноте графини: «я согласна», подумала и добавила, «благодарю Бога, что он позволил мне познать жизнь арестантов и убогих».
10 апреля 1841г. согласно указу Новгородской духовной консистории Веру поместили в монастырь, за счет средств выделенных графиней Орловой.
Подозрительную «Молчунью» приняли в монастыре враждебно.
Достаточно скоро игуменья поехала к митрополиту Санкт-Петербургскому, Эстляндскому и Финляндскому Серафиму (Стефан Васильевич Глаголевский) и попросила удалить безродную бродяжку из обители. Зайдя игуменье за спину, Серафим прошипел ей в ухо: «Уймись дура, не то нас с тобой на край империи отправят, оставь блаженную в покое».
Вера Александровна жила в маленькой уютной комнате. В ее келейке стоял книжный шкаф, пюпитр для чтения духовных книг, самоварчик, 2 березовых стула, кровать, на стене весели ходики с боем.
Затворница спала на кровати застеленной войлоком, перед сном она обкладывала себя поленьями, они напоминали ей гроб, и заставляли еженощно думать о скоротечности земной жизни. Ей прислуживала злобная монахиня Мариамна. Как и остальные сестры, науськанные игуменьей, она возненавидела затворницу.
Однажды злыдня грубо крикнула: «смотрите какая выискалась затворница притворница», и в тот час же упала на ровном месте, сильно вывихнув ногу. Послушницы расценили произошедшие как Божье знамение и оставили Веру в покое.
Узнав о случае с Мариамной, графиня Орлова привезла своей «protege» новую келейницу, глухую от рождения монахиню Амфилохию. Теперь было не страшно, если во сне, или бреду, молчальница невольно заговорит. Исповедовалась Вера при помощи записок, которые духовник после покаяния по традиции сжигал.
Она носила простенькую одежду, в трапезную не выходила, приносимую в келью пищу отдавала нищим, или скармливала божьим птахам. Деньги, которые ей передавали благодарные прихожане раздавала нуждающимся.
Теплую лисью накидку, подарок Орловой, Вера отправила графине обратно, попросив благодетельницу прислать овечий тулуп. Три раза Амфилохия из пожертвованных молчальнице денег покупала Вере Александровне пуховые платки, но каждый раз та отдавала их паломницам.
Затворница владела даром предугадывания жизни и смерти тяжелобольных детей, родители приезжали и смиренно просили ее помолиться за своих чад. Она передавала больным деткам, бумажные сундучки с целебными сухариками, или четки из веревки, с причудно навязанными узелками.
По преданию через 22 года после смети императрицы Елизаветы Алексеевны, Веру Молчальницу навестил российский император Николай I. Два часа затворница письменно отвечала на вопросы Государя. Прощаясь, Николай Павлович сжег ее письменные ответы и с почтением поцеловал пахнущие ладаном пальцы.
Денно и нощно Вера Александровна молилась. Спала мало, любила принимать в келье, нищих, странников, калек и больных детей. Если посетитель не знал грамоты, она знаками давала ему советы и наставления, если приходил грамотный человек, писала записку, или открывала Священное писание и предлагала прочитать конкретное библейское сказание. Одним безутешным родителям показывая рукой на землю она сообщала, что скоро Господь приберет их кровиночку, а другим писала на листочке «Блажен дитятко ИМ РЕК».
На службах она одна стояла в сторонке, стараясь не обращать на себя внимание других прихожан, каждую субботу письменно исповедовалась. В конце апреля 1861 года после того как духовник прочитал ее короткую исповедь она показала ему жестом что исповедальную записку надо перевернуть. На оборотной стороне было написано: «Молись обо мне, близок конец земного пути, дни уже сочтены».
27 апреля Вера Александровна поднялась на монастырскую башню и долго смотрела на Новгород, прощаясь с величественным русским городом.
Спустившись во двор, молчальница подобрала с земли прутики и выложила из них крест у южной стороны храма Владимирской иконы Божьей Матери. Амфилохия сопровождавшая госпожу поняла, что та указала ей место погребения. Случайно, или нет, это место оказалось рядом с могилкой игуменьи Александры Матвеевны Шубиной, ставшей в мае 1793г. крестной матерью, Великой княгини Елизаветы Алексеевны.
5 мая 1861г. Веру Молчальницу исповедовали и причастили, в ночь с 5 на 6 мая она молилась, и умерла в 6 часов утра, так и не открыв никому своего имени. Монахини нарушили последнюю волю покойной, которая перед смертью запретила обмывать и обряжать себя в чистые одежды. Под холщовой рубахой на груди усопшей нашли бархатный мешочек с двумя записками. Первая содержала молитву Спасителю, а вторую из-за ветхости так и не удалось никому разобрать. Через день после смерти Веры, неизвестный художник нарисовал маслом посмертный портрет затворницы.
В 1868г. духовник Веры, священник Иоанн Лебедев, написал в журнале «Странник»:
«Один из благодетелей Веры Александровны, петербургский купец Н. О. С., почтил бренные останки ее приличным и по ценности своей значительным памятником.
На шлифованном, длины около 2, вышиною 1 ½ аршина, цокольном пьедестале на львиных металлических лапах поставлен серого гранита гроб, на верху коего высечен крест, в возглавии, на финифти, икона мученицы Веры в серебряном вызолоченном окладе и в таком же футляре за стеклом; с правой стороны гроба надпись о времени и подвигах Веры Александровны, а с левой – молитва об упокоении души ее».
На граните памятника присутствовала следующая надпись:
«Здесь погребено тело возлюбившей Господа всею крепостию души своея и Ему Единому известной рабы Божией Веры, скончавшейся 1861 года мая 6 дня в 6 часов вечера, жившей в сей обители более 20 лет в затворе и строгом молчании, молитву, кротость, смирение, истинную любовь ко Господу и сострадание к ближним сохранившей до гроба и мирно предавшей дух свой Господу.
Во царствии Твоем, помяни Господи рабу Твою и подаждь от земных трудов и скорбей упокоение небесное».
До сегодняшнего времени эта могила не сохранилась.
Живо предание, что имя Вера Александровна трактуется как Вера императора Александра.
До нас дошли зашифрованные записи оставленные затворницей, и ее Священное писание обильно украшенное ручными монограммами «АП» и «ЕА»: Александр Павлович и Елизавета Алексеевна. В отдельном футлярчике сохранился золотой нательный крестик с белокурым вьющимся локоном.
До смерти в синодике (книга для поминовения усопших) набожной графини Орловой (умерла 5 октября 1848г.) отсутствовали имена императора Александра I и императрицы Елизаветы Алексеевны.
Кем бы ни оказались Федор Кузьмич и Вера Александровна, их почитает Русская Православная Церковь и миллионы верующих. До сих пор в самых безвыходных ситуациях они помогают православным, обращающимся к ним с просьбами о помощи.
