Когда-то я спросил у него:
Никогда у вас не было мысли уехать на «постоянку», эмигрировать?
— Она витала, как обычно в еврейских семьях. Если бы я сказал: «да, перебираемся», то, наверное, семья решилась бы. Тогда железный занавес рухнул, и вопрос — либо там, либо здесь — не стоял ребром.
Но я увидел, что это [США - Е.Д.] не моя страна. В ней огромное количество изъянов.
Мы с вами уже говорили о некоем потолке, когда ты читаешь суфлер.
Для меня Америка — тоже суфлер. Я понимал свою «потолочность». Я сейчас пока покатаюсь, потом меня немножко поприглашают в качестве кого-то второстепенного. Ты там очень чувствуешь — при всех улыбках — свою второстепенность. И всегда только американец будет заканчивать шоу. А ты — под разогрев. Бесспорно, они иногда могут специально дать тебе возможность закончить шоу. Но только с одним условием: «Мы, американцы — самые крутые».
Мы уехали из Соединенных Штатов, потому что я понял: мне тесно в этой стране. В этой огромной, богатой стране, стране возможностей — я этих возможностей не видел. Так, по обочине ходишь, на небоскребы смотришь — ну, круто, да. А как войти в это здание, вообще непонятно. Я это чувствовал. Конечно, можно адаптироваться к этой жизни, обрасти кредитами.
И потом всю жизнь бояться потерять работу, потому что потеряешь эти кредиты.
— Вы политикой интересуетесь? У вас есть какая-то политическая позиция?
— Я не принадлежу ни к какой из партий — это моя позиция. Я не поддерживаю те или иные политические движения — в этом тоже моя позиция.
Стараюсь занять позицию где-то посередине, анализируя поток новостей.
Я не соглашаюсь со всеми точками зрения, у меня есть свое понимание о том, как все должно происходить.
— Эти места всегда очень любила моя мама, поэтому лето мы проводили в Крыму.
И я всегда слышал, как крымчане проклинали Никиту Сергеевича Хрущева за то, что генеральный секретарь их предал, передал полуостров Украине. Все твердили: почему нас Никита отдал? Как это? Мы никогда не станем украинцами, мы не будем смотреть эти каналы украинские, мы не будем то, не будем сё…
Это всегда было — «Мы хотим в Россию».
Поэтому я абсолютно убежден, что это искреннее решение людей. Украина как государство развалилось. В нем устроили настоящую революцию. И все мировое сообщество беспринципно поддержало захват власти. И в этом развале народ Крыма принял решение. Если бы люди этого не хотели, ничего бы этого не было.
