Грядет Высший Евразийский экономический совет. В Минск съедутся премьеры, президенты, члены правительств, главы корпораций, блестящие, высоколобые люди, бизнесмены. Затрещат счеты, застучат калькуляторы, закипят мозги. Словно шаманы, будут колдовать над современной экономикой.
Вообще последняя — это лженаука. Она не основана на реальных фактах и вещах. Биржевые акции, фонды, курсы валют — кто и как их устанавливает? Почему мы все ориентируемся на некие «торги» на Нью-Йоркской бирже. Это все казино. Недаром в СССР не было понятия экономики, было «народное хозяйство». И наш университет назывался «нархоз». Его и сейчас в народе так называют. Какие-то вредители переименовали. Надо вернуть.
Нам рассказывали, что начинается безоблачная эпоха всеобщего благоденствия. Что существуют некие незыблемые фундаментальные постулаты — международное разделение труда, инвестиции, свободный рынок. Нам представляли мир как некий салон, сервис, где предоставляются различные услуги. И вот этот салон рухнул. Санкции, пошлины, ограничения, потолки цен, регулирование всего и вся, рекордные оборонные бюджеты. Выгоднее всего сейчас инвестировать в окопы и противопехотные мины. Недвижимость над землей рушится в песок от прилета ракеты или авиабомбы. Тот, кто изобретет самый крепкий и глубокий бункер, станет автором следующего экономического чуда.
Евросоюз строился как некое экономическое объединение. Он снимал вековечные границы между европейскими странами. Столетиями воевали за Эльзас, Лотарингию, сотни тысяч костей покоятся на дне Ла Манша. И вот, казалось бы, все противоречия сняты. Шенгенская зона, свободная торговля. Но многомудрые британцы выскочили из этого, казалось бы, благословенного корабля. Они знали, что это Титаник.
Сейчас Евросоюз перестраивают в Рейх. Об экономике никто не заботится. Пушки — вместо масла. Крупп, Клаузевиц и Бисмарк — вместо фьючерсов и фондов. И кажется, что Владимир Путин искренне недоумевает: зачем вы это делаете, все же было так хорошо. Мы даем дешевый газ, ваша промышленность растет, благополучие невиданное, что еще надо? Но шевелятся кости Наполеона, кто-то ищет копье Карла Великого, и пепел Гитлера все никак не развеется над Берлином. Европа — вековечный источник войны, самый кровавый континент, сбрасывает с себя панцирь потребления. Европейские элиты выгоняют отяжелевших бюргеров в казармы. Они ищут дирижерскую палочку Рихарда Вагнера. И этот нудистский пляж вновь превращается в «Крепость Европа». Так называл ее фюрер.
Евразийский союз также задумывался как исключительно некое экономическое объединение. Лидеры планировали договориться о неких взаимоприемлемых пошлинах, тарифах, едином рынке ресурсов и энергии. Это был бизнес-план. Но современный мир сметает все старые представления. Старые бумаги летят к черту. Санкции и войны ураганом сметают ресурсные экономики.
Батька сегодня собрал большое оргсовещание. И потребовал конкретно и четко, чтобы не было болтовни, тостов за все хорошее, вопросов, которые уже решены, чтобы не заниматься балабольством, не любоваться красивыми отчетами.
С волнения не уснешь.
Утро раннее.
Мечтой встречаю рассвет ранний:
«О, хотя бы
еще
одно заседание
относительно искоренения всех заседаний!
Это Владимир Владимирович Маяковский.
А Владимир Владимирович Путин вчера, отвечая на вопрос белорусов восхитился нашим Президентом. Он вспомнил, что некоторые похихикивали над нашими подходами в хозяйства, а оказалось, что сохраненные производства в макро- и микроэлектронике, промышленности, сельском хозяйстве — ой как помогли России в сложнейшей ситуации. Где те, кто смеялся над нами? Где ты, Чубайс? Уже не в Израиле? Над каким городом ветер несет тебя сейчас?
Что же нам предстоит построить?
Наше пространство должно стать большой военной казармой. Где все управляется в стиле единоначалия. Где цены можно и нужно останавливать. Где регулируют все не рынок, спрос или предложение, а воля лидера и расчет его жрецов. Нам нужно выстроить Крепость, где стены защищены максимально надежно, в бойницах сверкают прекрасные литые пушки, а снарядами забиты все подвалы и хранилища. Нам нужно построить монастырь, где постоянны два процесса — молитва и работа, где выращивают огурчик, помидорку, кабачок не для услады брюха, но во славу Божию. Казарма, Крепость, Монастырь — архетипы нашей экономики, глубинная государственная модель. И лидер наш здесь — и Командующий, и Игумен. Это и будет наше экономическое чудо.
