Истории о братьях, убивающих друг друга, пронизывают мифологии всего мира. В них заключена не просто драма семьи — это истории о создании и разрушении мира, об устройстве космоса, о власти, выборе, и самом человеке. Во многих случаях убийство брата оказывается первым актом истории человечества или отправной точкой крушения цивилизации. Эти мифы тяжелы для восприятия, но в них — глубинная правда культуры.

Франс Флорис. Каин убивает Авеля. 1555 г.

Каин и Авель — первая кровь в истории человечества

Библейская история Каина и Авеля (Бытие, глава 4) — вот, пожалуй, самый известный пример братоубийства. Каин, земледелец, приносит Богу дары с поля, а его брат Авель, пастух, — первородных ягнят. Бог благоволит жертве Авеля, и Каин, охваченный завистью, убивает его в поле. Это не просто сцена убийства — это архетип. Первый человек, родившийся на земле, становится первым убийцей. Сюжет прост, но вызывает массу интерпретаций: жертвоприношение, ревность, конфликт оседлого и кочевого образа жизни, духовный выбор, отказ от покаяния.
В каббалистических и гностических трактовках Каин иногда выступает как носитель тайного знания — изгнанник не столько за грех, сколько за нарушение божественной монополии на жертву. В исламской версии (Коран, сура 5:27–31), Каин (не назван по имени) хоронит брата с помощью ворона, и эта сцена объясняет происхождение погребения. Даже в самых древних традициях убийство брата сопровождается появлением культуры.
Далее в книги Бытия еще упоминаются напряженные отношения между близнецами Иаковом и Исавом (вражда не заканчивается убийством, но напряжением между ними крайне велико) и Иосифом и его старшими братьями (которое заканчивается его продажой в Египет).

Авимелех и сыновья Гедеона (Судей 9)

Авимелех, незаконнорожденный сын древнееврейского судьи Гедеона, устраивает массовое убийство своих 70 братьев, чтобы стать единственным правителем. Только один брат, Иофам, спасается и проклинает Авимелеха, сравнивая его с бесплодным терновником. Позже сам Авимелех погибает позорно от жернова, брошенного женщиной. Это один из наиболее жестоких эпизодов в книге Судей, иллюстрирующий крайнее падение Израиля в пору анархии.

Авессалом и Амнон (2 Царств 13–18)

Дети царя Давида. Амнон насилует свою сводную сестру Тамар (Фамарь). Авессалом — её родной брат — спустя два года устраивает пир, на котором организует убийство Амнона. Это не просто братоубийство, но и месть, выходящая за рамки закона. Авессалом впоследствии сам восстаёт против отца, пытается захватить власть и погибает в бою. Семья Давида показана как гнездо кровной вражды и неконтролируемой страсти.

Адония и Соломон (3 Царств 1–2)

Тоже сыновья Давида. Адония провозглашает себя царем, не дожидаясь решения отца. В ответ Давид объявляет своим наследником Соломона. После смерти Давида Адония просит наложницу отца Ависагу, что воспринимается как притязание на власть. Соломон, укрепляя трон, приказывает убить брата. Здесь братоубийство не из страсти, а как государственная мера, превентивный акт ради стабильности царства.

Сет и Осирис. Семейное сходство четко прослеживается ^^

Осирис и Сет — египетская трагедия о порядке и хаосе

В египетской мифологии брат Осирис становится мудрым правителем, учившим народ земледелию, виноделию и законам цивилизованной жизни, а его брат Сет — символом разрушения и пустыни. Сет убивает Осириса, расчленяет его тело и разбрасывает по Египту. Супруга Осириса, богиня Исида, собирает тело мужа, зачинает от него сына Гора, и тот в дальнейшем мстит за отца. Эта история разыгрывается каждый год в земледельческом цикле: Осирис — умирающий и воскресающий бог, символ плодородия, воды, жизни. Сет — пустыня, смерть, засуха.
Здесь братоубийство — это не просто преступление. Это необходимый ритуальный акт, через который мир обновляется. Осирис не просто умирает — он распадается на части, и именно в этом расчленении Египет получает свою структуру. Плодородие возникает из насилия, и даже мстящий Гор — не абсолютный победитель: в некоторых мифах Сету позволено остаться богом пустыни. Египтяне не представляли космос без хаоса — и братоубийство не отменяло гармонию, а становилось её частью.

Фиест на пину у Атрея. Вацлав Йидржих. Около 1700 г.

Атрей и Фиест - античная семейная бойня

Греческий миф о братьях Атрее и Фиесте — это уже не космос, а чистая кровь и проклятие. Два брата борются за власть в Микенах. Атрей, чтобы отомстить за измену, убивает детей Фиеста и скармливает их ему на пиру. В конце концов, Фиест мстит Атрею, убивая его руками своего сына Эгисфа. Это одна из самых жутких историй античного мира: братья становятся воплощением проклятия, которое передаётся по наследству. Их потомки — Агамемнон, Эгисф, Орест — будут также поглощены убийствами, местью и безумием.
Интересно, что греки никогда не считали Атрея монстром — скорее, жертвой судьбы и циклической вины рода. В отличие от египтян, для которых братоубийство было элементом мироздания, у греков это личная и родовая катастрофа, нарушающая порядок.

Этеокл и Полиник — братоубийство в борьбе за Фивы

Сыновья Эдипа заключают соглашение править Фивами по очереди, но Этеокл нарушает договор, не уступая трон брату. Полиник собирает армию (Семеро против Фив), и братья убивают друг друга в поединке. Это один из ключевых мотивов греческой трагедии: борьба за власть между братьями, нарушенный договор, и последующее осквернение — Креонт запрещает хоронить Полиника.

Капитолийская волчица, кормящая Ромула и Рема.

Ромул и Рем — убийство как основание Рима

В римской мифологии убийство брата не осуждается, а становится священным актом. Ромул и Рем — дети Реи Сильвии и бога войны Марса, вскормленные волчицей. Они решают основать город, но спорят, где именно и кто станет правителем. Ромул убивает Рема — по одним версиям за насмешку, по другим — за нарушение сакральной черты будущего города. Так начинается история Рима — с братоубийства, которое освящает право на царскую власть и абсолютную монархию. В этом мифе убийство брата — не преступление, а необходимый акт основания цивилизации.
Римляне не испытывали особой вины за этот миф: наоборот, он служил объяснением того, почему империя имеет право на власть. Убийство ради порядка, убийство ради величия — тематика, с которой римляне жили спокойно.

Бальдр и Хёд — невольное убийство и конец мира

Скандинавский миф о смерти Бальдра выделяется тем, что братоубийство здесь происходит не по зависти или ради власти. Бальдр — самый прекрасный из богов, и его мать Фригг добивается клятв от всего сущего не вредить ему. Только омела оказывается вне списка. Локи хитростью даёт слепому брату Бальдра — Хёду — копьё из омелы, и тот случайно убивает брата. Братоубийство здесь — не преступление, а трагическая ошибка, но именно она запускает Рагнарёк — конец мира.
Это убийство братом своего брата, неосознанное, невыносимо для богов. Оно порождает цепь мести, разрушение мирового порядка и гибель богов. В этом мифе смерть брата – это конец всей культуры. Даже случайное братоубийство необратимо.

Братья в Махабхарате — война как неизбежность

В великом индийском эпосе «Махабхарата» конфликт между Пандавами и Кауравами — это не просто семейная ссора. Это масштабная война за дхарму (моральный порядок). Двоюродные братья, воспитанные вместе, становятся врагами. Они сражаются в битве при Курукшетре, где каждый брат убивает себе подобного.
Бхагавад-гита, вставленная в текст эпоса, делает акцент на трагедии выбора: Арджуна не хочет убивать своих братьев и учителей, но Кришна наставляет его, что долг важнее чувств. Здесь братоубийство оправдано — оно неизбежно, чтобы восстановить космический порядок.
В отличие от Библии, где убийство брата — первородный грех, индийская традиция изображает его как неизбежное проявление разрушительной дхармы. Конфликт неизбежен, и мораль невозможна без жертвы.

Иредж и Тур — древнеиранский эпос

В «Шахнаме» Фирдоуси царь Феридун делит земли между своими сыновьями — Иреджем, Салмом и Туром— делят мир. Иредж получает Иран, а другие — западные и восточные земли. Старшие братья завидовали Иреджу, и в конце концов один из них Тур убил его. Это классический мотив зависти старших братьев более успешному младшему. Этот акт запускает междинастическую вражду между персами и туранами (тюрками), став основой всех дальнейших воинственных сюжетов эпоса.

---

Таким образом, братоубийство в мифологии — это не просто сюжетный элемент, но структурный символ разлома, вины и трансформации. Оно запускает катастрофу, но нередко становится и началом нового порядка. В одних культурах оно карается (как в Библии), в других — воспринимается как неизбежная часть мироустройства (Греция, Египет). В любом случае, образ убитого брата и брата-убийцы остаётся центральным в архетипической модели трагического мифа.

Во время истинной медитации чувства замирают и тело становится абсолютно неподвижным, подобно куску дерева. Когда я в первый раз видел Кешаб Сена в Ади Брахмо самадже, он сидел погружённый в медитацию среди других членов общества. Его ум был совершенно отвлечён от внешнего мира, а его тело было неподвижно, как деревянное, и тогда я сказал Матхуру Бабу: «У этого человека клюнула рыба, которую он ловит».

Медитация возможна даже с широко открытыми глазами, даже среди разговора с другими людьми. Представьте себе, что у вас болят зубы. Вы можете делать всякую работу, но ваш ум всё-таки будет сосредоточен на больном зубе. Подобным образом, если вы сосредоточите ваш ум на Боге, ум останется сосредоточенным, даже если вы будете двигаться или говорить. Прежде я закрывал глаза во время медитации, но потом я подумал: «Если Бог существует, когда я закрываю глаза, то почему ему не существовать, когда мои глаза открыты?» И я открыл свои глаза и увидел везде и во всём Божественное Существо. Люди, животные, насекомые, деревья, травы, луна, солнце, вода, земля - всё это казалось мне проявлением бесконечного Существа; во всём этом или сквозь всё это я видел Его. Тот, кто долго думает о Боге, сам начинает обладать Божественной субстанцией. Через него текут Божественные силы. Великие певцы или музыканты также обладают частью Божественной силы. Этому учит Бхагавад гита: «Где есть что-нибудь великое, там есть проявление Божественной силы».

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Для того, чтобы достигнуть свободы посредством труда, необходимо отдаться труду, не имея при этом желаний и не ожидая результатов. Подобный труд ведет к знанию, которое, в свою очередь, впечет за собою освобождение. Наоборот, всякое отступление от труда еще перед тем, как достигнуто знание, ведет к несчастью. Труд ради себя только кует оковы. Никогда не ожидайте от труда удовольствия и не бойтесь, что труд причинит вам страдание. Трудятся наша мысль и наше тело, а отнюдь не мы сами.

Непрестанно повторяйте это, стремясь в это вникнуть. Пытайтесь не давать себе отчета в том, что это вы работаете.

Творите все как жертвоприношение Господу. Будьте В мире, но не от мира, подобно листку лотоса, который, не смотря на то, что корни его продолжают оставаться в грязи и слякоти, всегда пребывает в незапятнанной чистоте.

Пусть любовь ваша будет обращена ко всем, как бы они с вами ни поступали. Слепой ведь, не может различать цветов. Как же в таком случае можем мы видеть зло, если исключить предпосылку, что это зло в нас самих? Мы сопоставляем то, что видим вне себя с собственными внутренними переживаниями и произносим соответственный приговор. Будь мы сами чисты мы были бы не способны видеть что-либо нечистое вне себя. Возможно, что это зло существует, но только не для нас.

В любом мужчине, в любой женщине, в любом ребенке стремитесь видеть лишь Бога. Стремитесь лицезреть Его через "антар-джьйоти", т.е. внутренний свет. Кто увидит это, тот уже не сможет видеть что-либо иное. Не желайте этого мира, ибо то, к чему вы стремитесь, дастся вам. Итак, желайте Господа, только одного Господа!

Чем больше наше могущество, тем крепче путы, тем сильнее страх. Насколько мы запуганнее: и несчастнее маленького муравья! Отбросьте же все это от себя и приблизьтесь к Господу! Стремитесь познать не творение, а Творца!

"Я – исполнитель, и я же действие".

"Тот, кто в силах остановить поток страсти и гнева, тот, воистину, великий йог".

Побороть мысль можно лишь упражнением и отсутствием привязанности.


Свами Вивекананда
Вдохновенные беседы

В то время, когда священники процветали, в Индии существовали поэты-проповедники, называемые санньясинами. Все индусы, независимо от принадлежности к той или иной касте, для того, чтобы достичь духовности, оставляли свою работу и готовились к смерти. Ничто в мире не интересовало их. Они должны были уйти и стать санньясинами. Санньясину казались смешными тысячи обрядов, которые предписывали священники. Произнести определенные слова - десять слов, двадцать слов и так далее - все это становилось совершенно ненужным.

Поэты-проповедники древней Индии отвергли пути священства и провозгласили чистую истину. Они старались опрокинуть власть священников, но немного преуспели в этом. За два поколения их ученики снова вернулись к предрассудкам на пути священства и превратились сами в священников: "Вы можете постичь истину только через нас". Истина окаменевала снова, и снова приходили пророки, чтобы разбить скорлупу и освободить истину. И так было всегда. Всегда должен являться Пророк, иначе человечество погибнет.

Возьмите Нагорную Проповедь или Бхагавад-Гиту. Это сама простота. Каждый прохожий может понять эти священные тексты Какое величие! Там вы найдете истину просто и чисто изложенную Но нет, священники не согласны, чтобы истина могла быть найдена таким прямым путем. Они говорят о двух тысячах небес и двух тысячах адов. Если люди следуют их предписаниям, они пойдут на небеса. Если люди не примут их законов, они пойдут в ад.

Народ должен учиться постигать истину. Некоторые боятся, что если вся истина будет дана всем, она нанесет вред. Они не хотят давать несовершенные знания - так они говорят. Но мир не стал лучше от компромиссов, открывая только часть истины. Что плохого случится? Откройте истину. Если это истина, то всем будет только благо. Если народ будет протестовать, то он снова вернется к колдовству

Индия погрязла в колдовстве в дни Будды. Массы людей были отгорожены от знаний. Если одно только слово достигало слуха какого-либо человека, невероятное наказание следовало за этим. Священники сделали Веды секретными - Веды, которые содержали духовную истину, открытую древними индусами!

Наконец, нашелся один человек, который больше не мог терпеть. У него были ум, сила и сердце, беспредельное, как широта небес. Он чувствовал, как массы становятся слабыми и как священники возрастают в силе и славе, и он захотел изменить этот порядок. Он не хотел иметь власть над кем-либо, он хотел освободить разум и дух человека. Его сердце было огромно. Многие из нас тоже имеют сердце, и мы также можем хотеть помочь другим. Но у нас нет разума. Мы не знаем путей и средств, как оказать помощь. А у этого человека был разум, чтобы найти способ разбить оковы и освободить душу. Он изучал, почему человек страдает, и нашел путь, освобождающий человека от страдания. Он был человеком образованным, он учил всех и каждого без различия и сделал возможным для них реализовать мир озарения. Этим человеком был Будда.

Свами Вивекананда
"Миссия Будды - Миру"

Меня просили сказать хотя несколько слов о практическом значении философии Веданты. Я говорил уже, что, как теория, философия эта несомненно хороша; но как применить ее к практике? Всякая теория, если она непрактична, решительно ничего не стоит, за исключением разве того, что может служить гимнастикой для ума. Поэтому и Веданта, чтобы стать религией, должна быть вполне практична и применима во всех областях нашей жизни. Но этого еще недостаточно; Веданта проповедует единство жизни во всем, и – следовательно – раз она становится религией, кажущееся различие между религией и жизнью должно исчезнуть. Религиозные идеалы должны обнимать все поле жизни, проникать каждую нашу мысль и все больше и больше выражаться в нашей деятельности.

В разных Упанишадах мы находим одну и ту же мысль, что философия Веданты представляет собою не результат размышлений в лесах, но большею частью была продумана и изложена умами, больше всего занятыми нашими житейскими делами. Мы не знаем людей более занятых, чем абсолютные монархи, неограниченно властвующие над миллионами народа, а вместе с тем, эти правители были и глубокими мыслителями.

Философия Веданты очень практична. Позже, когда мы дойдем до Бхагавад-Гиты, заключающей в себе лучшие комментарии к философии Веданты, с которыми вы, может быть, уже знакомы, мы найдем сцену того, как на поле битвы Кришна учит этой философии Арджуну, и на каждой странице Гиты увидим ясно выраженное требование самой напряженной деятельности, в основании которой лежит безусловное спокойствие. Эта идея называется секретом труда, и осуществление ее составляет цель Веданты. Бездеятельность, понимая ее в смысле пассивности, не может быть целью. Если бы она составляла цель, стены, нас окружающие, оказались бы более разумными, чем мы, так как они бездеятельны. Глыба земли, древесный пень были бы величайшими мудрецами, потому что они инертны. И бездеятельность не становится деятельностью, хотя бы и сопровождалась страстью. Настоящая деятельность, составляющая цель Веданты, соединена с неизменным спокойствием, тем спокойствием, которое не может быть расстроено, тою уравновешенностью ума, которую ничто происходящее вокруг не в состоянии нарушить. И мы все, из собственного житейского опыта, знаем, что это лучшее состояние для работы.

Вся энергия расходуется полезно только тогда, когда ум вполне спокоен и сосредоточен. И, читая биографии величайших деятелей, каких когда-либо создал мир, вы видите, что все они были удивительно спокойные люди: ничто не могло вывести их из равновесия. Если человек сердится, он многого не сделает; не склонный же сердиться всегда работает успешнее. Всякий поддающийся гневу, ненависти, или какой-либо другой страсти, не в состоянии трудиться с пользою; он только изводит себя, не достигая никаких результатов. Наибольшее количество работы производит спокойный, уравновешенный ум.

Свами Вивекананда
Практическая веданта
Часть I