Человек в белой рубашке на выпуск и белых брюках подошел к церкви Сан-Франциско в городе Сальвадор. Монахи францисканского ордена прибыли в Сальвадор в 1587 году и построили на этом месте монастырь и церковь. Это сооружение было разрушено голландцами во время голландских вторжений в Баию в следующем столетии. Отец Висенте дас Шагас заложил нынешнее сооружение в 1686 году, которое было завершено в 18 веке. Монастырь и его церковь являются важными колониальными памятниками Бразилии. Он был внесен в список исторических сооружений. Строительство современной церкви и монастыря началось в 1708 году, о чем свидетельствует закладка первого камня в фундамент. Строительство было завершено в 1723 году. Интерьер был оформлен несколькими художниками на протяжении большей части 18 века. Большая часть отделки церкви и монастыря была закончена к 1755 году. Главный фасад выходил на большую прямоугольную площадь Ларго-ду-Крузейру с большим каменным крестом. В центре монументального фронтона установлена статуя святого Франциска Ассизского из белого мрамора. Сейчас она покрыта слоями краски и установлена в нише в конце первой половины 18 века. Над статуей помещен рельеф с изображением гербов ордена францисканцев. На широкой площади перед церковью установлен большой крест из лиозского мрамора, привезенный из Лиссабона. Большой крест был обычным явлением для францисканских церквей в Бразилии; он обозначал священное пространство городского района.
Игорь вошел в церковь. Наиболее важной характеристикой церкви являлось ее пышное внутреннее убранство, в основном выполненное в первой половине 18 века. Все внутренние поверхности - стены, колонны, своды и потолки - покрыты позолоченной резьбой по дереву и картинами. Алтари имели соломоновы колонны и концентрические арки, украшенные золотой листвой, ангелами и птицами. Своды проходов покрыты деревянными панелями с росписью. Резные изображения восьми массивных атлантов, поддерживали боковые алтари. Сине-белые панно из плитки, покрывали нижние части стен главной часовни и трансепта и изображали сцены из жизни святого Франциска Ассизского. Убранство церкви считалось одним из самых полных и внушительных в португальско-бразильском барокко с позолотой по дереву, являясь прекрасным примером "золотой церкви".
Красота церкви поражала. Игорь посмотрел на самый верх. Он не был религиозен, точнее он верил, но не так как все. Он делал это по своему. Игорь никогда не понимал религиозных распрей. Ведь главное ни, как и во что ты веришь, а сама вера. Другое дело, что люди всегда использовали религию как предлог. Игорь бывал и в православных храмах, и в мечетях и в кирках, даже заходил в буддийские храмы.
Игорь выбрал католическую церковь, чтобы облегчить душу. Он мог обратиться к любому самому дорогому психологу в мире, но он усвоил за свою жизнь, что человека работающего за деньги всегда смогут перекупить.
Немного осмотревшись, Игорь вошел в кабинку для исповеди. Прошло минут 10, перед тем как окошко открылось.
- Во имя Отца и Сына и Святого духа. Аминь.
- Господь да будет в сердце твоем, чтобы искренно исповедовать свои грехи от последней исповеди.
- Моя последняя исповедь была в 10 лет, тогда я убил человека. Мне простили этот грех. С тех пор я старался не грешить, пока в моей жизни не появился он. Точнее это мое второе я, которое долго спало где-то в глубине меня.
Мое второе я проснулось на одном вечере, это была встреча банкиров. Я видел этих лощеных хозяев жизни. Они все ходили вокруг меня как коты вокруг сметаны. Всем хотелось лизнуть меня. Это был не первый раз, когда я помогал им, давал деньги. Но именно тогда проснулся тот второй. Спавший до этого более 20 лет.
Получилось так, что все сошлось на этом вечере. С одной стороны мне предложили одну из крупных самых сделок, а с другой я почувствовал насколько мне верят все вокруг. Помните, как Чичиков провозил кружева? Вот и я решил, что пришло время моего троянского коня. Точнее сказать так решило мое второе я – Синицын Олег Владимирович. Он уговорил меня. Как только меня никто не подслушал, я больше часа ходил по набережной и говорил сам с собой.
Как бы там не было, я убедил себя сам. Банкир Стариков попросил у меня деньги. Он был жулик, и я понимал, что для жулика нет ничего приятней выгоды.
Я взял деньги у своих хозяев и передал их в банк Старикова. В то время все боялись Александра Болотина, нового заместителя председателя Центробанка.
Ника Каставейтус училась в одной школе с Олегом Синицыным. Когда то давно это было похоже даже на любовь. Если можно назвать любовью секс в палисаднике в 16 лет. Когда Гуревич встретил Нику в Москве, она работала на телевизионном канале в Подмосковье. Она не была глупа, но ей требовался старт. И Игорь дал его ей. Он оплатил несколько пластических операций, педагога, диетолога, абонемент в спортзал. Через полгода Игорь Аркадьевич отправил Нику к своему знакомому – крупному продюсеру. Все интервью было продумано и режиссировано двумя психологами, специалистом по жестикуляции, двумя переговорщиками, стилистом, а также тренером по этикету. Ника не могла даже бровью повести не по плану. Она знала что, как и когда сказать, и умела прекрасно управлять своим телом. Продюсера разложили на математические выкладки. Его поведение стало предсказуемым на 75%. Итогом стала их свадьба. Продюсер решил, что встретил свой идеал. Так Ника попала на центральный канал. Игорь не любил заканчивать свои проекты ни во что. Поэтому, как только Болотин был назначен в центральный банк, он просчитал, что именно Александр Вениаминович будет следующим кандидатом в заместители Центробанка. Ника срочно стала интересоваться творчеством поэтов Франции 17 века. И на одном из закрытых вечеров литературных среди профессоров МГУ, актеров и журналистов поразила Болотина. Затем Линда подстроила ДТП жены Елены Стариковой и Ники. Обе оказались очень набожными, занимались благотворительностью. И Ника даже познакомила Елену с Дарьей Сергеевной, занимавшей пост секретаря ООО «Светлый день», которая, конечно же, была подругой Линды, и, по совместительству, еще одним проектом Гуревича. Фирма не имела никакого отношения к православной церкви, но позиционировала себя как благотворительную организацию, через которую прокачивались миллионы рублей. Когда Стариков получил кредит, Гуревич стал его «играть» на своей же доске. Жадность это качество, которое всегда вызывало в нем бешеную злость. Через Нику он донес до Болотина, и без того плохую репутацию банков Старикова. После чего ему было отказано во включении в АСВ. После чего Стариков занервничал, но жена познакомила его с Дарьей Сергеевной. И Стариков перевел все деньги из банка на подставные счета якобы контролируемых ООО «Светлый день». Деньги не пошли на праведные дела, и проблема возврата денег Стариковым с этих фирм полностью контролировалась Гуревичем. В это время на арену выходит Абрамов. Еремеев предложил Гуревичу эту комбинацию, рассчитывая на свой ум финансиста, не понимая как сложно играть в шахматы с математиком, у которого во всю разыгралось раздвоение личности. Кредитные договора банка Старикова перевели на Абрамова. Гуревич дал Абрамову, Стельману и Лаврентьеву почувствовать вкус дурных денег. Это была ловушка в паутине Гуревича. Он хотел, чтобы Абрамов начал тратить деньги и поверил в свою защищенность и безнаказанность. Таким фактом стал заместитель «Рособорон-трейда» Столешников, будучи участником дворянского собрания, он стал для Абрамова ложно понятой гарантией безопасности. Абрамова просчитала аналитическая группа Гуревича. Будучи человеком тщеславным он хотел больше всего две вещи – приобщиться к русскому дворянству и заручиться поддержкой в верхах. Это обычное желание человека выбившегося наверх. Все ищут «крышу», чтобы в случае чего к ней обратиться.
С Абрамовой познакомилась в спортзале. Очередной проект Гуревича созданный Линдой – Татьяна Тверская, хозяйка закрытого частного бутика. Она продала Столешниковой сумку Абрамовой. Коллекционная сумка «Hermes Birkin», которая стоила не меньше 400 тысяч долларов, досталась Абрамовой за 100 тысяч долларов. Юлия Столешникова продала ее Тверской за 400 тысяч, эту разницу покрыл Гуревич. Но он получил больше. При помощи Тверской женщины начали общаться у нее в бутике. И в ходе разговоров Столешникова предложила помочь в поиске дворянских корней. Абрамов с радостью ухватился за эту ниточку. После получения титула графа, Абрамов всем и каждому рассказывал, что его лучший друг Столешников. Только Гуревич знал, что Столешников скоро потеряет свой пост и дабы использовать последние дни своего поста решил организовать «распродажу» постов в администрации президента. Один из постов он обещал и Абрамову, который тот и стал потихоньку оплачивать деньгами банка Старикова, в надежде послать «куда подальше» Гуревича и весь его холдинг. Гуревич же видел в этой схеме – возможность завладеть активами Абрамова, вселив в него ложное чувство защищенности. Спровоцировав, таким образом, его не выплату кредита. При этом, как и предполагал Гуревич, Столешников ничем не помог Абрамову, а лишь заработал на нем. Когда Брат разобрался с Абрамовым, планы Гуревича по захвату его имущества нарушил Стельман, который начал выводить активы из банка в оффшорную компанию. Галеон заподозрил причастность Гуревича к фирмам Старикова, и Гуревич убрал его, сделав, так чтобы «тень» этого убийства легла на Старикова. Фастовский убил Старикова руками брата и тем самым спас Гуревича. Его план удался. Гуревич полностью завладел деньгами Старикова. Затем Гуревич теряет Лаврентьева.
У Лаврентьева была плохая привычка – он любил, есть в Макдональдсе – такая реализация голодного детства. Он вышел на обед без охраны, так как боялся предательства с их стороны. Взяв заказ, Лаврентьев, как сын порядочной мамы, вышел помыть руки перед едой. За ним в туалет зашел Солдат, который нанялся уборщиком, и работал уже неделю. Он ударил по голове банкира, вколол ему снотворное, засунул в передвижной контейнер для мусора, а сверху поставил мусор. После чего вывез контейнер на стоянку, где его с фургоном ожидал Крепыш. Банкир в заваренной бочке остался лежать на дне реки. Крепыш и Солдат смотрели на Игоря как на мешок денег, и поэтому он дал им то, что они от него хотели – деньги. За убийство Лаврентьева они получили 100 тысяч долларов.
Стельман испугавшись безвестного исчезновения Лаврентьева перечисляет деньги. Таким образом, Гуревич вложив чужие деньги, заработал свои.
Имея рычаг давления через Нику, Гуревич начинает давить на «Синтез-Банк». Он выделяет 450 миллионов долларов в надежде забрать империю. По сути это была схема рейдерского захвата. Еремеевы устали от проблем с Синтезом и продали ее Арцыбашеву и Федорищеву. Гуревич через подставного человека предложил решить вопрос, и, получив с них деньги, включил империю Синтеза в ССВ. Эти двое добровольно стали заложниками ситуации. Вместо того чтобы думать о кредитах, они только усугубили ситуацию. Когда долг вырос до 1 млрд. долларов Гуревич попросил вернуть деньги. Тогда троица Арцыбашев, Федорищев, и Халин решили сами заставить Еремеевых вернуть часть кредита. В это время Болотина убивают. Лева Новиков не придумал ничего лучше, чем заказать его.
После убийства Болотина, заказанного неудачником Новиковым, у Гуревича возникли трудности. Ему нужен был человек в Центробанке. На место Болотина пришел Евгений Казарьянц. Яркая личность, развитая во всех отношениях. С одним очень редким в настоящее время увлечением. Казарьянц играл в шахматы. Как многие дети более склонные к точным наукам Евгений играл в шахматы с 7 лет. И с этого времени был поглощен ими полностью.
У кого-то страсть женщины, у кого-то машины, у другого алкоголь, дома, женщины. Но Евгений был другим. Партии, гроссмейстеры, история шахмат. Евгений быстро пошел по карьерной лестнице благодаря своему аналитическому уму.
Так распорядились звезды. Игорь Аркадьевич не искал специально встречи с Евгением Казарьянцем. Они ходили с ним в один шахматный клуб. Да это было заведение для ценителей. Туда нельзя было попасть с улицы. Только поручительства другого старого члена клуба. Профессора, банкиры, любители высокого уровня, инженеры, всех объединяла доска разделенная на клетки. Игорь познакомился с Казарьянцем как с игроком. Он играли в шахматы, а в перерывах беседовали об истории налогов, первых конвертируемых валютах, золотой обеспеченности доллара и рубля.
Когда Еремеев обратился за помощью в связи с сгущающимися тучами над «Синтез-Банком», Игорь точно к кому и с чем нужно подходить. Гуревич знал, что Казарьянц кроме шахмат, питает слабость к спортивным автомобилям. В автоколлекции концерта SEAT недавно приобретенного Еремеевыми была «жемчужина» - McLaren F1. Его создавали с одной целью – он должен был стать самым быстрым и лучшим серийным автомобилем в мире по управляемости. Над двигателем работал «BMW M». Они сделали двигатель 6,1 л. V12 объемом 627 лошадиных сил, который выдавал 3 секунды до 100 км/ч. Экземпляры этого автомобиля изначально были цвета Папаи.Но для принца Брунея один покрасили в черный цвет. Один из директоров Фольцваген групп очень любил две вещи Испанию и быстрые машины. В Монтекарло ему удалось выиграть этот удивительный автомобиль у наследника Брунея. На кону было 15 миллионов долларов. Топ менеджер оформил его как музейный экспонат фирмы «SEAT» и ездил на нем когда приезжал в Испанию. Теперь Казарьянц приехав на совещание в Европу выделял день-два съездить отдохнуть на пару дней, на море в Испанию, там за игрой в шахматы Гуревич «умудрился» проиграть ему этот прекрасный автомобиль. Казарьянц сопротивлялся, как мог, но Еремеев по случайности тоже оказавшийся в этом отеле, и с которым его познакомил Гуревич, прокатил его на новом приобретении. Машина по-настоящему дарила массу эмоций. Евгений не устоял, и хоть Еремеев предлагал оставить ее у них в Центре на бесплатном хранении, все же захотел, чтобы ее переправили в Москву.
В результате сложной операции под кодовым названием «Проигрыш», «Синтез-Банк» получил такой нужный кредит в 500 млн. долларов. Конечно, этому предшествовали тонны документации о создании под эгидой банка супер нового инновационного завода по производству инсулина. Люди, готовившие проект действительно верили в его значимость, но там где большие деньги, там и большая жадность. Проект не был фикцией и принес бы деньги, окупил себя и даже больше, но через 10 лет. Банкиры же 2000х хотели деньги здесь и сейчас.
Ларс Ульсон приехал в Россию налаживать отношения с местными олигархами по постройке мега торгово-развлекательных центров. Он являлся представителем Шведской производственно-розничной торговой группы, одной из крупнейших в мире торговых сетей по продаже мебели и товаров для дома. Федорищев вложился в этот проект. Однако у Шведов не готовых мириться с современными реалиями, и давать взятки возникли трудности с постройкой комплексов. В результате строительство приостановилось на непродолжительное время. Схема провалилась, Еремеев умыл рук, и на встречи в Лондоне, пояснил Игорю, кто и в чем виноват. Гуревича это устраивало, он получил свои 300 млн. долларов с Еремеева, и пояснил, что остаток долга, ему должны Федорищев и Арцыбашев.
Как и просчитал Игорь Аркадьевич, все сложилось дальше как в старом анекдоте про двух чукчей и медведя. Бегут двое чукчей от медведя. Один из них начинает на бегу лыжи одевать. Второй говорит – ты зачем лыжи одеваешь, думаешь, сможешь убежать от медведя на лыжах. Первый отвечает – нет, мне лишь бы от тебя оторваться. Правда жизни сработала и в этот раз. Арцыбашев понимая, какие проблемы могут ему грозить при не выплате денег «холдингу», стал каждый день приезжать к Гуревичу, постепенно сводя всю ситуацию к тому, что это Федорищев со своими торговыми центрами во всем виноват. И раз так, то пусть он за все и платит. Гуревич для вида некоторое время не соглашался на это, ссылаясь на законы бизнеса, и коллективную ответственность. На самом деле все больше затягиваю петлю на обоих банкирах. Чем больше Арцыбашев рассказывал про то, какой на самом деле Федорищев жулик, тем больше он рассказывал про структуры их бизнесов, в том числе кому и за что, они давали взятки, на кого оформлены фирмы и так далее. Арцыбашев ложно понял участие под внимательностью Гуревича. Его интерес был в другом. Игорь Аркадьевич попросил Брата помочь Арцыбашеву в «восстановлении» справедливости. С помощью братьев империю Федорищева разделили меньше чем через месяц. Гуревич получил так нужные ему для своей деятельности 6 банков. Сам Федорищев уехал в Лондон, откуда начал вспоминать и публиковать во всех возможных газетах и журналах статьи о криминале, вокруг МПС. Покушение немного «отрезвило» его, и он решил прекратить с публикациями.
Арцыбашев в свою очередь продолжил заниматься «Столичным торговым банком», хотя Гуревича порекомендовал ему избавиться от него. Но тот не согласился, и продолжал пытаться вытащить банк из ямы. В «Столичном торговом банке» началась проверка Центробанка, которая выявила недостачу порядка 700 млн. долларов. Тогда Арцыбашев написал заявление на Федорищева о совершенном в отношении банка мошенничестве. Гуревич познакомил Арцыбашева с Казарьянцом, и они договорились спасти банк от банкротства. Арцыбашев был крайне доволен новым знакомством. За это Арцыбашев подарил Гуревичу квартиру с видом на Кремль. В результате авторитетного банкира Арцыбашева задержали оперативники ФСБ, когда он получал с одного из своих знакомых банкиров 15 млн. долларов за урегулирование возникших у него проблем связанных с инициированной проверкой Центробанка. После этого в «Столичном торговом банке» была введена процедура наблюдений, а затем банкротство под чутким управлением Игоря Аркадьевича.
Окончив свою исповедь, Игорь чувствовал себя намного лучше. Словами не передать, как стало легче. Вот так просто, он почувствовал что, наконец, закрыл свой «гештальт». Наконец он победил в игре раздвоения личностей.
Игорь прошел до ближайшего бара и заказал свинину с бобами и рисом, пару бокалов. Утолив голод, и выпив первый бокал Игорь, а точнее теперь согласно нового паспорта Густаву Оливейра, задумался насколько переменчива жизнь. Он посмотрел на бескрайнее небо. Оно было похоже на Московское, такое же звёздное и необъятное.
- Зовите меня Себастьян Перейро, я торговец антиквариатом, - сказал Густав сам себе, - И вот закончилась еще одна полоса в жизни. Начинаем жизнь с чистого листа.
«Нет парень, это я Себастьян Перейро», - отозвался голос Гуревича Игоря Аркадьевича в голове, - «Теперь вы двое, будите считаться и со мной».
«Какого черта! Втроем еще веселее, ведь правда Игорек!» - поддержал нового соседа голос Синицына Олега Владимировича.
