Серия «История создания алгоритмов творчества»

Данная статья относится к Категории 🌌 История создания алгоритмов творчества

Алан Тьюринг предложил модель работы вычислительной машины с памятью, которая согласно формальным правилам преобразует входные данные с помощью последовательности элементарных действий, число которых — конечно.

Учёный показал, что при наличии достаточного количества времени и памяти эта машина может решить любую проблему, которая может быть разбита на элементарные логические шаги, при этом важно отметить, что конструкция этой машины не претендует на создание чего-то качественного нового…

«Тьюринг описал некую гипотетическую вычислительную машину («Машина Тьюринга»), у которой может быть только фиксированное конечное число возможных «состояний» и которая позволяет определить, какая функция вычислима. (Turing A.М. On Computable Numbers, with an Application to the Entscheidungs Problem // Proceedings of the London Mathematical Society. 1936. Ser. 2, 42, р. 230-265). Эта математическая абстракция оказалась весьма перспективной прежде всего в качестве теоретической основы для конструирования современных цифровых компьютеров.

В то же время она открыла новые возможности для проверки и реализации известной идеи Т. Гоббса и Д. Буля о том, что мышление есть вычисление.

Одним из первых исследователей, решивших проверить эту идею, был математик К. Шеннон, который предположил в 1948 г., что информация может быть представлена как выбор одной из двух равновероятных альтернатив, а количество передаваемой через канал связи информации может быть измерено в битах или с помощью цифр двоичной системы счисления. В результате были открыты средства репрезентации информации, независимые от её содержания и носителя, появилась возможность её квантификации. Шеннон также предположил, что электрические цепи или переключательные схемы в электротехнике удовлетворяют операциям алгебры логики (или булевой алгебры). Подобно двоичной арифметике булева алгебра основана на дихотомии, на выборе одной из двух альтернатив - «истина» и «ложь». Электрические цепи также могут находиться только в двух состояниях: цепь либо замкнута, либо разомкнута. Шеннон показал, что в силу бинарной природы этих двух систем в электрических цепях могут выполняться логические операции пропозиционального исчисления.

Из открытий А. Тьюринга и К. Шеннона вытекал ряд многообещающих следствий. Во-первых, эти открытия предоставили средства для описания состояний и процессов механических систем в терминах обработки информации, т. е. с точки зрения того, какая представлена информация и как она обрабатывается. Кроме того, напрашивался вывод, что вычислительные машины в состоянии осуществлять логические рассуждения, что мышление (хотя бы частично, как это предполагалось Д. Булем) может быть автоматическим. И наконец, основываясь на том, что вычислительная система способна совершать такие же действия, что и человек, можно было попробовать применить полученные результаты к исследованию мозга.

Важным этапом в реализации этой идеи стала выдвинутая в 1948 г. У. Мак-Каллохом и В. Питтсом гипотеза о том, что мышление как процесс обработки информации в принципе может протекать в нейронных сетях мозга. Как известно, нервные системы человека и животных состоят из элементов, или нервных клеток, получивших название нейронов, которые под воздействием слабых электрических токов обнаруживают многообразные сложные свойства. В частности, их физиологическое поведение подчиняется принципу «всё или ничего» (т. е. они могут находиться либо в состоянии покоя, либо в возбужденном состоянии), напоминая в этом отношении работу электрического реле. Обмен информацией между нейронами происходит через специальные контакты, или синапсы, число которых существенно варьируется. Некоторые комбинации входных импульсов в сочетании с предшествующим состоянием нейрона приводят к переходу этого нейрона и возбужденное состояние, а другие нет.

Аналогичный процесс имеет место и в вычислительной машине, где определённая комбинация входных сигналов служит стимулом для возбуждения соответствующего элемента. Таким образом, поскольку вычислительная машина строится на последовательном соединении переключательных устройств, то ее можно в принципе рассматривать как грубую модель функционирования нервной системы. Несколько позднее Мак-Каллох и Питтс разработали первую нейронную модель мозга, где взаимодействия между сетями нейронов имитировали логические операции пропорционального исчисления аналогично тому, как это имеет место в электромеханических цепях. Из этой нейронной модели, в частности, следовало, что схемы нейронных возбуждений можно рассматривать как внутренние ментальные репрезентации и утверждения о мире.

Этот вывод, естественно, противоречил бихевиористским взглядам на функционирование центральной нервной системы как системы внутренне пассивной, бездействующей, активация которой возможна только в ответ на внешнюю стимуляцию. Уже первые попытки применения этой, весьма упрощенной модели - её задача ограничивалась имитацией только автоматических мыслительных процессов, выполняющихся в нейронных сетях - показали, что на нейронном уровне сложное упорядоченное поведение (например, игра на фортепиано) не может быть объяснено с помощью цепи «стимул - реакция» как сумма простых рефлекторных дуг в силу недостатка времени для сенсорного контроля быстрых движений».

Меркулов И.П., Эпистемология (когнитивно-эволюционный подход), Книга 1,СПб, «Русский Христианский гуманитарный университет», 2003 г., с. 24-27.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

Кибернетические модели решений / творчества – бывают слишком упрощёнными по оценке А.Н. Колмогорова

см. термин Инновации технические в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU

+ Плейлист из 16-ти видео: СТРАТЕГИИ ТВОРЧЕСТВА / КРЕАТИВА

+ Ваши дополнительные возможности:

Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию третье воскресенье каждого месяца в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.

Задать вопросы Вы свободно можете здесь: https://vikent.ru/w0/

Изображения в статье

Алан Тьюринг — английский математик, логик и криптограф. Учился во Франции, Великобритании и США. В 1936-1937 годах он ввёл математическое понятие эквивалента алгоритма, получившее затем название «Машина Тьюринга» / Iconografia da Historia & Image by starline on Freepik

Photo by Bret Kavanaugh on Unsplash

Photo by Marek Piwnicki on Unsplash

Photo by Batyrkhan Shalgimbekov on Unsplash

Данная статья относится к Категории 🌌 История создания алгоритмов творчества

Л.Д. Троцкий опубликовал эта у статью в партийной газете «Правда», что в те времена однозначно воспринималось, как «установка к действию».

Характерный момент: Л.Д. Троцкий критикует НЕ приёмы поэтики, а посягательство литературоведов на идеологию.

«Если не считать вялых отголосков дореволюционных идейных систем, то единственной теорией, которая на советской почве за эти годы противопоставляла себя марксизму, является, пожалуй, формальная теория искусства. Особливый парадокс заключается в том, что русский формализм тесно связал себя с русским футуризмом, и в то время, как последний более или менее капитулировал перед коммунизмом политически, формализм изо всех сил противопоставляет себя марксизму теоретически.

Виктор Шкловский - теоретик футуризма, в то же время глава формальной школы. По его теории, искусство всегда было творчеством самодовлеющих чистых форм, а футуризм это впервые осознал. Таким образом, футуризм есть первое в истории сознательное искусство, а формальная школа есть первая научная школа искусства. Усилиями Шкловского - заслуга не маленькая! - теория искусства, а отчасти и само искусство из состояния алхимии переведены наконец на положение химии. Провозвестник формальной школы, первый химик искусства, даёт попутно несколько дружественных шлепков тем футуристам-«соглашателям», которые ищут мост к революции и пытаются его найти в теории исторического материализма. В таком мосте нет надобности: футуризм сам себе довлеет.

Остановиться на школе формализма приходится по двум причинам. Во-первых, ради неё самой: при всей поверхностности и реакционности формалистской теории искусства известная часть изыскательской работы формалистов вполне полезна. Во-вторых, ради футуризма: как ни неосновательны претензии футуристов на монопольное представительство нового искусства, но из процесса подготовки искусства будущего футуризма не выкинешь.

Что же такое формальная школа? В таком виде, как она сейчас представлена Шкловским, Жирмунским, Якобсоном и др., она есть прежде всего крайне заносчивый недоносок. Объявив сущностью поэзии форму, эта школа свою задачу сводит к анализу (по существу описательному и полустатистическому) этимологических и синтаксических свойств поэтических произведений, подсчёту повторяющихся гласных и согласных, слогов, эпитетов.

Эта частичная работа, «не по чину» называемая формалистами наукой поэзии или поэтикой, безусловно нужна и полезна, если понять её частичный, черновой, служебно-подготовительный характер. Она может войти существенным элементом в технику поэтического ремесла, в его практическую рецептуру.

Как для поэта, да и вообще писателя полезно, скажем, составлять для себя списки синонимов, увеличивая их число и тем раздвигая свою словесную клавиатуру, также полезно, а для поэта прямо-таки необходимо оценивать слово не только по его внутренней смысловой ассоциации, но и по его акустике, ибо от человека к человеку передаётся оно прежде всего акустически. Введённые в законные пределы методологические приёмы формализма могут помочь выяснению художественно-психологических особенностей формы (её экономность, стремительность, контрастность, гиперболичность и пр.). Отсюда, в свою очередь, открывается путь - один из путей - к мироощущению художника и облегчается подход ко вскрытию социальной обусловленности отдельного художника или целой художественной школы. Поскольку же мы имеем дело с сегодняшней, живой, ещё развивающейся школой, прощупывание её социальным зондом, выяснение её классовых корней имеют в условиях нашей переходной эпохи непосредственное ориентирующее значение не только для читателя, но и для самой школы, в смысле её самопознания, самоочищения, самонаправления.

Но сами формалисты не хотят мириться на вспомогательном, служебно-техническом значении своих приёмов - в роде того, какое статистика имеет для социальных наук или микроскоп - для биологических. Нет, они идут гораздо дальше: для них словесное искусство полностью и окончательно замыкается словом, изобразительное - краской. Поэма есть сочетание звуков, картина - комбинация цветных пятен, законы искусства- это законы словесных сочетаний и комбинаций цветных клякс. Социально-психологический подход, который для нас только и осмысливает микроскопическую и статистическую работу над словесным материалом, для формалистов уже алхимия.

«Искусство всегда было вольно от жизни, и на цвете его никогда не отражался цвет флага над крепостью города» (Шкловский). «Установка на выражение, на словесную массу - единственный, существенный для поэзии момент» (Р. Якобсон: Новейшая русская поэзия). «Раз есть новая форма, следовательно, есть и новое содержание. Форма, таким образом, обусловливает содержание» (Кручёных). «Поэзия есть оформление самоценного, «самовитого», как говорит Хлебников, слова» (Якобсон) и т. д.

Правда, итальянские футуристы искали в слове «орудие» выражения для века паровоза, пропеллера, электричества, радио и пр. Другими словами, они искали новой формы для нового содержания жизни. Но оказывается, что «это реформа в области репортажа, а не в области поэтического языка» (Якобсон). Иное дело русский футуризм: он доводит «установку на словесную массу» до конца. Для него форма обусловливает содержание.

Правда, Якобсон вынужден признать, что «ряд новых поэтических приёмов находит себе применение (?) в урбанизме» (городской культуре). Но вывод его такой: «отсюда урбанистические стихи МаяковскогоиХлебникова».

Другими словами, не городская культура, поразившая глаз и ухо поэта или вконец перевоспитавшая их, внушила ему новую форму - новые образы, новые эпитеты, новый ритм, а, наоборот, новая форма, самопроизвольно («самовито») возникшая, заставила поэта искать подходящего материала и, между прочим, толкнула его в сторону города! Развитие «словесной массы» шло самопроизвольно от «Одиссеи» до «Облака в штанах»: лучина, восковая свеча, электрическая лампа тут ни при чём! Стоит лишь ясно формулировать эту точку зрения, чтобы её поистине ребяческая несостоятельность ударила в глаза. Но Якобсон пытается настаивать: ведь у того же Маяковского, возражает он авансом, имеются и такие стихи: «Бросьте города, глупые люди». И теоретик формальной школы глубокомысленно рассуждает: «Что это - логическое противоречие?! Но пусть другие навязывают поэту мысли, высказанные в его произведениях. Инкриминировать поэту идеи, чувствования так же абсурдно, как поведение средневековой публики, избивавшей актёра, игравшего Иуду...» И т. д. […]

И сколько бы ни мудрили формалисты, вся их незамысловатая концепция основана на игнорировании психического единства общественного человека, того самого, что творит или потребляет сотворённое.

Пролетариату нужно в искусстве выражение для того нового душевного склада, который в нем самом только-только формируется и который искусство должно помочь оформить. Это не наказ государства, а исторический критерий. Могущество его в его объективной исторической обусловленности. Его не обойдёшь, из-под власти его не выскочишь.

Формальная школа как будто именно и стремится к объективизму. Литературно-критический произвол, оперирующий одними лишь вкусами и настроениями, её возмущает, и не без основания. Она ищет точных признаков для классификации и оценки. Но в силу узости её горизонта и поверхностности методов она сбивается прямо-таки на суеверия, подобно графологии или френологии. Эти две «школы» тоже имеют, как известно, своей задачей установить чисто объективные признаки для определения человеческого характера: число и закругленность завитушек почерка и особенности шишек на затылке. Надо полагать, что завитушки и шишки действительно находятся в известной связи с характером, но связь эта не непосредственная, и человеческий характер ею ни мало не исчерпывается. Мнимый объективизм, опирающийся на случайные, второстепенные или просто недостаточные элементы вопроса, неизбежно приводит к худшему субъективизму, у формальной школы - к суеверию слов.

Подсчитав прилагательные, взвесив строки и смерив рифмы, формалист либо молча останавливается с видом человека, не знающего, что ему самому с собой дальше делать, либо выбрасывает неожиданное обобщение, в котором на 5 процентов - формализма и на 95 процентов - самой некритической интуиции. Формалисты не доводят, в сущности, своего подхода к искусству до логического конца. Если к процессу поэтического творчества относиться только как к комбинации звуков или слов и на этом пути искать разрешения всех задач поэзии, то единственная законченная формула «поэтики» будет такова: вооружившисьДалем, создавать, путём алгебраических комбинаций и перестановок словесных элементов, все уже созданные и все ещё не созданные поэтические произведения мира.

Рассуждая «формально», к «Евгению Онегину» можно прийти двумя путями: либо подчиняя выбор словесных элементов предвзятой художественной идее (как у самого Пушкина), либо разрешая задачу алгебраически. С той же «формальной» точки зрения второй путь вернее, так как не зависит от настроения, вдохновения и других шатких вещей и имеет ещё и то преимущество, что на пути к «Евгению Онегину» обеспечивает несчетное число других великих произведений. Для этого нужна только бесконечность во времени, именуемая вечностью. Но так как человечество ею не располагает, а отдельные поэты тем более, то основной пружиной поэтического словосочетания останется по-прежнему предвзятая художественная идея, понимаемая в самом широком смысле: и как точная мысль, и как ярко выраженное чувство, личное и социальное, и как смутное настроение.

Стремясь к художественной реализации, этот субъективный творческий клубок получает со стороны искомой формы новые раздражения и толчки и иногда целиком сдвигается на первоначально непредвиденный путь. Это значит лишь, что словесная форма не пассивный отпечаток предвзятой художественной идеи, а активный элемент, воздействующий на самый замысел. Но такого рода активное взаимоотношение - когда форма влияет на содержание, иногда в корне преобразуя его, - нам известно во всех областях общественной, да и биологической жизни. Это отнюдь не основание для отказа от дарвинизма и марксизма и для создания «формальной школы» в биологии и социологии. […]

Формальная школа есть гелертерски препарированный недоносок идеализма в применении к вопросам искусства. На формалистах лежит печать скороспелого поповства. Они иоанниты: для них «в начале было слово». А для нас в начале было дело. Слово явилось за ним как звуковая тень его».

Троцкий Л.Д., Формальная школа поэзии и марксизм / Литература и революция, М., «Политиздат», 1991 г., с.130-145.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

Ошибка сверхрекламы, сверхобещаний

см. термин Запреты социальные в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU

+ Плейлист из 13-ти видео: УНИКАЛЬНЫЙ КОНТЕНТ: НОВЫЕ ТЕМЫ & СОЗДАНИЕ НОВЫХ ЖАНРОВ

+ Ваши дополнительные возможности:Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию третье воскресенье каждого месяца в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.

Изображения в статье

Лев Давидович Троцкий (Лейба Бронштейн) — советский партийный деятель, позже – идейный противник И.В. Сталина С 1918 года – Нарком по военным делам / Новые знания & Портрет (Крученых?) (Розанова, 1913) / Public Domain

Image by macrovector on Freepik

Image by pikisuperstar on Freepik

Image by liuzishan on Freepik

Photo by Marjan Blan | @marjanblan on Unsplash

Image by GarryKillian on Freepik

Данная статья относится к Категории 🌌 История создания алгоритмов творчества

Говоря строго, первые алгоритмы в деятельности человека появились очень давно, но условно принято считать, что развитие теории алгоритмов начинается в Великобритании, Германии, России и США примерно в 30-е годы XX века…

«Массовая задача образуется путём совместного рассмотрения серии однотипных единичных задач. В случае умножения каждая единичная задача состоит в указании пары конкретных чисел и требовании найти их произведение. Это произведение является решением предложенной единичной задачи. Массовая же задача состоит здесь в требовании найти некий метод, позволяющий найти произведение для каждой отдельной пары чисел.

Другой простой пример. Задача решить квадратное уравнение x^2- 13x + 30 = 0 — это единичная задача, и её решением служит пара чисел 3 и 10. А вот изучаемая в средней школе задача о решении произвольного квадратного уравнения - это массовая задача, и её решением служит всем известная (или долженствующая быть всем известной) формула, дающая решение для любого конкретного квадратного уравнения.

Остановим свой взгляд на какой-нибудь массовой задаче и посмотрим, чем отличаются друг от друга составляющие её единичные задачи. Мы видим, что они отличаются своими исходными данными. Для каждой единичной задачи умножения исходным данным служит конкретная пара чисел. А для каждой единичной задачи на решение квадратного уравнения исходное данное - это конкретное квадратное уравнение.

Решением же массовой задачи является общий метод, дающий для каждой из составляющих её единичных задач решение этой задачи.

Если предложенный общий метод состоит в последовательности строго детерминированных операций, ведущих от исходного данного к результату, он называется конструктивным, или эффективным, или алгоритмическим, или, короче, алгоритмом. Таким образом, можно говорить об алгоритме сложения столбиком, об алгоритме умножения столбиком, об алгоритме решения квадратных уравнений и т. п. Алгоритмы играют в математике, да и во всей нашей жизни, большую роль - особенно в связи с развитием компьютерной технологии.

Само слово «алгоритм» достаточно интересно: это, возможно, единственный математический термин, имеющий в своей этимологии географическое название. Таким названием служит слово «Хорезм». Великий учёный Мухаммед бен Муса аль-Хорезми жил в конце VIII - первой половине IX века. Арабское имя «аль-Хорезми» буквально означает «из Хорезма». Аль-Хорезми предложил некоторые методы решения арифметических задач, и на его авторитет ссылались средневековые европейские авторы, писавшие, как это было принято, на латыни. При этом начиная с XII века его имя транслитерировалось как «Algoritmi». Отсюда и пошёл термин «алгоритм». Поиски общего метода для решения массовой задачи велись со времён античности.

Однако впервые ясное понимание алгоритма в качестве самостоятельной сущности встречается лишь в 1912 году в трудах великого французского математика Эмиля Бореля.

Понятие алгоритма - одно из центральных в математике. Программа для компьютера есть не что иное, как запись какого-то алгоритма на компьютерном языке.

Прорыв в осознании этого важнейшего понятия произошёл в 1936 году, когда независимо друг от друга Алонзо Чёрч в Америке и Алан Тьюринг в Англии предложили математические уточнения понятия алгоритма (каждый своё) и на основе этих уточнений предъявили первые примеры массовых проблем, неразрешимых алгоритмически, в числе которых оказалась и очень знаменитая, стоявшая с 1915 года так называемая «das Entscheidungsproblem» («проблема разрешения»), считавшаяся главной проблемой математической логики.

Поясним, что термины «проблема» и «задача» для нас синонимы и что массовая проблема считается алгоритмически неразрешимой, если не существует решающего её алгоритма, то есть такого единого алгоритма, который позволял бы находить решение для каждой из тех единичных проблем, которые и составляют рассматриваемую массовую проблему».

Успенский В.А., Апология математики, или о математике как части духовной культуры, журнал «Новый мир», 2007 г., N 11, с. 147-148.

Я должен предупредить, что большинство разрабатываемых алгоритмов посвящено решению актуальных, но НЕтворческих задач…

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

VI век до н.э. Фалес даёт принцип решения серии задач

см. термин Модели описательные & инструментальные в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU

+ Плейлист из 3-х видео: АРИЗ - Алгоритм Решения Изобретательских Задач Г.С. Альтшуллера

+ Ваши дополнительные возможности:Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию третье воскресенье каждого месяца в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.

Изображения в статье

Изображение от pch.vector на Freepik

Image by pikisuperstar on Freepik

Image by vectorpocket on Freepik

Данная статья относится к Категории 🌌 История создания алгоритмов творчества

«ОПОЯЗ» (неформальное литературное объединение по изучению поэтического языка – Прим. И.Л. Викентьева) полагает, что нет поэтов и литераторов, - есть поэзия и литература.

Всё, что пишет поэт значимо, как часть его работы в общем деле, - и совершенно бесценно, как выявление его «я».

Если поэтическое произведение может быть понято, как «человеческий документ», как запись из дневника, - оно интересно автору, его жене, родным, знакомым и маньякам типа страстно ищущих ответа на «курил ли Пушкин?» - никому больше.

Поэт - мастер своего дела. И только. Но чтобы быть хорошим мастером, надо знать потребности тех, на кого работаешь, надо жить с ними одной жизнью. Иначе работа не пойдёт, не пригодится.

Социальная роль поэта не может быть понята из анализа его индивидуальных качеств и навыков. Необходимо массовое изучение приёмов поэтического ремесла, их отличия от смежных областей человеческого труда, законы их исторического развития. Пушкин не создатель школы, а только её глава. Не будь Пушкина, «Евгений Онегин» всё равно был бы написан. Америка была бы открыта и без Колумба.

У нас нет истории литературы. Есть история «генералов» от литературы. «ОПОЯЗ» даст возможность эту историю написать.

Поэт - мастер слова, речетворец, обслуживающий свой класс, свою социальную группу. О чём писать, - подсказывает ему потребитель. Поэты не выдумывают тем, они берут их из окружающей среды.

Работа поэта начинается с обработки темы, с нахождения для неё соответствующей словесной формы. Изучать поэзию - значит изучать законы этой словесной обработки. История поэзии - история развития приёмов словесного оформления.

Почему брали поэты именно эти, а не другие темы, объясняется их принадлежностью к той или иной социальной группе, и никакого отношения к их поэтической работе не имеет. Это важно для биографии поэта, но история поэзии - не книга «житий», не должна быть таковой.

Почему пользовались поэты в обработке тем именно этими, а не другими приёмами, чем вызвано появление нового приёма, как отмирает старый, - вот это подлежит самому тщательному исследованию научной поэтики.

«ОПОЯЗ» отмежёвывает свою работу от работы смежных научных дисциплин не для того, чтобы уйти «от мира сего», а для того, чтобы по всей чистоте поставить и расширить ряд насущнейших проблем литературной деятельности человека.

«ОПОЯЗ» изучает законы поэтического производства. Кто смеет ему в этом мешать?

Что дает «ОПОЯЗ» пролетарскому культстроительству?

2. Социальную расценку творческих личностей вместо идолопоклоннического истолкования «языка богов».

3. Познание законов производства вместо «мистического» проникновения в «тайны» творчества. «ОПОЯЗ» лучший воспитатель литературной пролетарской молодежи.

Пролет-поэты всё ещё больны жаждой «самовыявления». Они ежеминутно отрываются от своего класса. Они не хотят быть просто пролет-поэтами. Они ищут «космических», «планетарных» или «глубинных» тем. Им кажется, что тематически поэт должен выскочить из своей среды, - что только тогда он выявит себя и создаст - «вечное».

Брик О.М.Т.н . «формальный метод», журнал «Леф», 1923 г., N 1.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

см. термин Лучшие практики в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU

+ Плейлист из 20-ти видео: МЕТОДИКИ КРЕАТИВА / ТВОРЧЕСТВА

+ Ваши дополнительные возможности:

Воскресным вечером 27 ноября 2022 в 19:59 (мск) на ютуб-канале VIKENT.RU пройдет онлайн-лекция № 299:

Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию третье воскресенье каждого месяца в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.

Изображения в статье

Осип Максимович (Меерович) Брик — юрист (по образованию) и литературный критик. Создатель «теории социального заказа» в области творчества. Входил в неформальную научную группу «ОПОЯЗ» / SlaviciumPress & Photo by Jr Korpa on Unsplash

Photo by Jr Korpa on Unsplash

Данная статья относится к Категории 🌌 История создания алгоритмов творчества

Дьёрдь Пойа в 1945 году опубликовал книгу: Как решать задачу / How to solve it, где кратко изложил историю эвристики. которую он понимал как дисциплину, приближенную к математике…

Папп, знаменитый греческий математик, живший предположительно около 300 г. нашей эры, в седьмом томе своего «Математического сборника» говорит о некой новой науке... «В переводе мы можем передать это название или как «Сокровищница анализа», или как «Искусство решать задачи», или даже как «Эвристика». Последнее название кажется нам наиболее подходящим. […]

«То что называют эвристикой, можно кратко определить как особое собрание принципов, предназначенное для тех, кто после изучения обычных «Начал» имеет желание научиться решать математические задачи; изучение эвристики полезно лишь для достижения этой цели. Эвристика создана трудами трёх людей: Евклида, автора «Начал», Аполлония из Перги и Аристея старшего. Она обучает приёмам анализа и синтеза». […]

Эвристика или «Ars inveniendi» - так называлась не совсем чётко очерченная область исследования, относимая то к логике, то к философии, то к психологии. Она часто охарактеризовывалась в общих чертах, редко излагалась детально, но существу предана забвению в настоящее время.

Цель эвристики - исследовать методы и правила, как делать открытия и изобретения. Отдельные высказывания о таком исследовании можно обнаружить у комментаторов Евклида; в этом отношении особенно интересно одно место у Паппа. Наиболее известные попытки создать стройную систему эвристики принадлежат ДекартуиЛейбницу, двум великим математикам и философам. Бернард Больцано оставил интересное и подробнее изложение эвристики. Данная книга представляет собой попытку воскресить эвристику в современной и скромной форме.

Прилагательное эвристический, значит «служащий для открытия». Эвристическое рассуждение не рассматривается как окончательное и строгое, но лишь как предварительное и правдоподобное рассуждение, цель которого найти решение для данной проблемы.

Нам часто приходится прибегать к эвристическим рассуждениям. Мы достигнем полной уверенности в правильности своего решения, когда получим окончательное решение, но до этого мы часто должны довольствоваться более или менее правдоподобной догадкой. Возможно, нам пригодится предварительное рассуждение, прежде чем мы получим окончательное. При построении строгого доказательства нам необходимы эвристические рассуждения, так же как нужны леса при возведении здания.

Эвристическое рассуждение часто основывается на индукции или на аналогии […] Эвристические рассуждения сами по себе ценны.

Вредно смешивать эвристическое рассуждение со строгим доказательством. И ещё вреднее выдавать эвристическое рассуждение за строгое доказательство.

Обучение некоторым предметам, в особенности обучение инженеров и физиков дифференциальному и интегральному исчислению, можно было бы значительно улучшить, если бы природа эвристических рассуждений была лучше понята, их преимущества и ограничения открыто признаны и учебники открыто излагали бы эвристические доводы. Эвристический довод, сформулированный умело и прямо, может быть полезен, он может подготовить точнее, доказательство, отдельные элементы которого он содержит в себе. Но эвристический довод, вероятно, принесёт вред, если он преподносится нечётко, с явными колебаниями между некоторой робостью и излишней самоуверенностью».

Дьёрдь Пойа, Как решать задачу, М., «Либроком», 2010 г., с. 132-133 и 200-201.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

см. термин Методики креатива & творчества в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU

+ Плейлист из 20-ти видео: МЕТОДИКИ КРЕАТИВА / ТВОРЧЕСТВА

+ Ваши дополнительные возможности:Воскресным вечером 27 ноября 2022 в 19:59 (мск) на ютуб-канале VIKENT.RU пройдет онлайн-лекция № 299:

Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию третье воскресенье каждого месяца в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.

Изображения в статье

Дьёрдь (Джордж) Пойа — венгерский математик, в 1940 году переехал в США. Наибольшую известность получил своими книгами и курсами, посвящёнными методике обучения математическим дисциплинам / Inicio & Photo by 愚木混株 cdd20 on Unsplash

Photo by Charlota Blunarova on Unsplash

Данная статья относится к Категории 🌌 История создания алгоритмов творчества

«В качестве эмпирического материала удобно взять методические пособия по обучению математике, так как они являются в значительной мере образцом методик, и вот почему.

Представление о методике сформировалось первоначально в 70-х годах XIX столетия именно в педагогике математики и затем в XX веке было распространено на другие виды практики.

Сфера обучения математике является типичной для современных видов деятельности, практикующих методики: в ней еще в прошлом столетии сложилась массовая деятельность, произошло разделение труда, выделились позиции практика-учителя и обслуживающих его работников. В упорядочении преподавания большую роль сыграла школьная организация (администрация). Наконец, конкретные методики обучения математике достигли не только развитой формы своего культурного существования, но, как мы покажем дальше, неоднократно завершали свое развитие, предоставляя место другим конкретным методикам обучения математике. Этот момент крайне интересно проанализировать, он должен помочь в решении проблемы эволюции методики.

До 70-х годов XIX века в русской педагогической литературе встречались переведённые с немецкого языка выражения: «методическое руководство» - 1836 г.; «методическая инструкция», «методическая последовательность» - 1825 г. В 70-80-х годах в работах В. Евтушевского, В. Латышева, В. Воленса, А. Гольденберга появляется термин «методика» (арифметики, геометрии, оснований учебного предмета, предмета обучения).

Однако в значении, близком к современному, это слово еще употребляется наравне с терминами «руководство», «методическое руководство». Но именно к семидесятым годам относятся первые обсуждения методики и ее назначения. В плане терминологии нетрудно заметить связь методики с методом (кстати, она может быть прослежена исторически).

В середине XIX века в педагогическую литературу входит термин метода.

Именно методы обучения математике обсуждались и задавались в многочисленных руководствах, инструкциях и, позднее, методиках. К началу XX столетия представление о методе тесно связывается с представлением научного метода (метода вообще), и где-то в середине века метод постепенно вытеснил методу. […]

Под методикой понималось руководство, задающее, так сказать, оптимальный, наиболее целесообразный способ преподавания, удовлетворяющий определенному закону. Поскольку цель обучения видели в развитии человека (его духа, мышления, чувств), а само развитие рассматривали как происходящее в результате усвоения научных предметов, постольку обучение считалось оптимальным в том случае, если приёмы и способы преподавания опирались, с одной стороны, на законы развития человека (их описывали философия и психология), а с другой - на закономерную связь содержаний в научных предметах.

«Но вот Песталоцци, используя свой принцип наглядности и индивидуального развития, требовал, чтобы преподаваемые предметы сообщались ученикам не иначе, как сообразно психологическому закону, тем самым им было положено основание «истинной элементарной методе», которой отдельные предшествующие ему педагоги (Базедов, Зальцман, Рохов) напрасно доискивались» (Паульсен И.И., Арифметика по способу Грубе, М., 1872 г., с. 1).

Суммируем теперь все наши предположения и соображения.
Итак, можно говорить о четырёх основных смыслах понятия «методика»:

идея нормативности методики;

идея обоснованности методики;

идея общезначимости методики».

Розин В.М., Методология: становление и современное состояние, М., «Московский психолого-социальный институт», 2005 г., с. 310-311 и 318.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

Что такое современная «методика» по определению экспертов «ТРИЗ-ШАНС»

Методика мозгового штурма по Алексу Осборну

Обзор профессиональных методик креатива по И.Л. Викентьеву

см. термин Инновации методические в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU

+ Плейлист из 9-ти видео: РАЗВИТИЕ МОЛОДЕЖИ: ТВОРЧЕСКОЕ / КРЕАТИВНОЕ / ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ

+ Ваши дополнительные возможности:Воскресным вечером 27 ноября 2022 в 19:59 (мск) на ютуб-канале VIKENT.RU пройдет онлайн-лекция № 299:

Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию третье воскресенье каждого месяца в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.

Изображения в статье

Photo by Belinda Fewings on Unsplash

Photo by Museums Victoria on Unsplash

Данная статья относится к Категории 🌌 История создания алгоритмов творчества

«Первое издание «Оснований диалектики» Пьера де ла Раме, вышедшее в Париже в 1543 г. вместе с другим его трудом «Обвинения против Аристотеля» (Ramus P. Dialecticae institutiones. Aristoteliсае animadversiones. P., 1543), где он подверг резкой критике «Органон» Аристотеля, сразу же привлекло к себе внимание ученого сообщества и сделало проблему метода предметом широкой дискуссии, которая не утихала вплоть до Декарта и которой Декартпридал второе дыхание.

Суть возражений, выдвинутых П. Раме в адрес Аристотеля, можно свести к следующему:

1) логика Аристотеля темна и непонятна, у него нет определения логики и чёткого разграничения её частей;

2) она чрезмерно искусственна и не соответствует реальной практике аргументации и исследования истины;

3) сам Аристотель нигде не придерживается тех правил, которые установил в «Аналитике»;

4) его тексты дошли в искажённом виде, а их единство сомнительно;

5) его учение о категориях и предикабилиях бесполезно;

6) его учение о суждении и силлогистике искажено учением о модальностях, обращениях суждений и косвенных доказательствах;

7) учение о доказательстве не занимает в его логике должного места;

8) он смешивает логику и риторику;

9) его логика не содержит учения об открытии.

Диалектику Раме определяет в духе Цицерона как «способность рассуждения» (virtus disserendi, diputatrix virtus) (Dial. Inst. 5, 25-30). Он исходит из того, что человеческому разуму присуща «естественная диалектика» (dialectica naturalis), которую вложил в нашу душу Бог вместе с «вечными образцами». Эта диалектика выступает в качестве естественной предпосылки всякого знания и без нее не может обойтись никакая наука. Для Раме «естественная диалектика, т.е. Ingenium, ratio, mens, образ Бога, прародителя всех вещей, а потому свет благодати божьей и подобие (aemula) вечных светов - специфическое свойство человека (hominis propria), так как она врождена ему» (Dial. inst. 6r, 10-15).

Её принципы получаются не путём индукции, как принципы частных наук, - они очевидны. Раме выделяет три источника (книги) знания:

1) вечные образцы, запечатлённые Богом в наших душах;

2) наблюдение природы;

3) деятельность (manus) и язык (Dial. Inst. 5, 45-52).

Искусство диалектики (Ars dialectica), т.е. искусственная диалектика (diabetica artificalis), определяется Раме как учение о том, как следует рассуждать (doctrina disserendi). Оно опирается на природную способность (vis) и в искусствах проявляется в виде наставления (admonitio), совета (consilium) и предписания (praeceptio) действовать в соответствии с природой, а потому учит законам природы (leges naturae) и указывает надежный путь, не позволяющий ощибаться в процессе рассуждения (Dial. inv. 8, 5-13).

Топы (loci) у Раме являются не только концептуальными элементами аргументации, но и выступают в качестве ориентиров, указывающих, в каком направлении следует искать решение проблемы.

СвязьРаме с цицероно-стоической традицией обнаруживается, в частности, в том, что искусство (ars) он понимает не как приобретённую способность (habitus) рассудка, а как систему, а именно, как основанную на системе постулатов теорию методов, которых следует придерживаться в научном познании. Но в отличие от последователей Цицерона, он не рассматривает риторику как улучшенную диалектику, а, напротив, строго их разграничивает. Предметом диалектики является разум (ratio), предметом риторики - речь (oratio). Риторика исследует только языковую форму и включает в себя два раздела: учение о стиле (elocutio) и декламации (pronuntiatio). Диалектика же включает в себя теоретическую часть (ars), которая распадается на два раздела: inventio (нахождение аргументов) и dispositio, или iudicium (изложение и проверка логических связей понятия), а также практическую часть - exercitatio (прикладная логика).

В соответствии с этой структурой Раме определяет основные задачи диалектики. Задача inventio (буквально: открытие, обнаружение) состоит в том, чтобы найти относящиеся к предмету рассуждения точки зрения, топы (loci), или «места аргументов» (sedes argumentorum), и затем проверить их правильность.

Эти «места аргументов», содержательно соответствующие девяти категориям Р. Агриколы (causa, effectum, subjectum, adjunctum, dissentanea, comparata, difinitio, distribution), служат для образования как диалектических, так и аподиктических умозаключений.

Раме не противопоставляет диалектику и аналитику, как этот делал Аристотель, а рассматривает диалектику как общую доктрину, составной частью которой является аналитика. Правда, в духе Аристотеля он понимает inventio как inventio argumenti (нахождение аргумента) и сводит его к нахождению среднего термина. Однако inventio medii (нахождение среднего термина) он трактует не как достижение точной формулировки понятия, а как нахождение такой точки зрения, которая позволяет установить связь аргумента с конкретной проблемой (quaestio). В качестве таких точек зрения и выступают девять вышеуказанных категорий. Поэтому одна из главных задач inventio состоит в том, чтобы подвести под категориальное понятие материал, относительно которого должно быть вынесено решение в iudicium.

Вторая часть диалектики - iudicium (букв.: суждение, оценка) - включает в себя теорию силлогизма, учение о методе и учение об идеях. Такая структура обусловлена взглядом на познание как на диалектический процесс, в ходе которого данное человеческому духу смутное знание истины через её рациональное осознание возвышается до созерцания чистых идей. Учение об истине, таким образом, связывается не с учением о суждении, а с учением об идеях. Силлогизм, имеющий вид энтимемы, Раме определяет как расположение (dispositio) аргумента в контексте определенной проблемы (quaestio), связанной, как правило, с поиском среднего термина на основании определенных точек зрения (loci) (Dial. Inst. 20, 18-20).

Силлогизм для Раме - это, прежде всего, комплекс проблем, а не отношение понятий. Задача учения о методе состоит в том, чтобы знание отдельных фактов расширить до системы, охватывающей любой вид знания».

Секундант С.Г., «Основания диалектики», в Энциклопедии эпистемологии и философии науки, М., «Канон+»; «Реабилитация», 2009 г., с. 665-666.»

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

см. термин Тема новая в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU

+ Плейлист из 13-ти видео: УНИКАЛЬНЫЙ КОНТЕНТ: НОВЫЕ ТЕМЫ & СОЗДАНИЕ НОВЫХ ЖАНРОВ

+ Ваши дополнительные возможности:

Воскресным вечером 27 ноября 2022 в 19:59 (мск) на ютуб-канале VIKENT.RU пройдет онлайн-лекция № 299:

+ Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию третье воскресенье каждого месяца в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.

Изображения в статье

Пьер Раме (Рамэ) — французский философ, логик. Латинизированное имя - Рамус Петрус / Petrus Ramus. В 1536 году защитил диссертацию: «Всё, что сказано Аристотелем, ложно» / Historic Illustrations on FineArtAmerica & Photo by Sear Greyson on Unsplash

Photo by Sophia Rotsch on Unsplash

Изображение WikiImages с сайта Pixabay

Photo by Jannik - JWDShots on Unsplash