Лига искусствоведов

В одной из арт-групп на Фейсбуке мне попалась эта фотография. Всё в ней было нормально, кроме одного нюанса - написано было, что это Голландия, а названия книг на русском языке. Более того, что это любимые книги жителей этого дома. Русских названий и названий на кириллице тут в Голландии хватает, но то что жители голландского дома зачитываются русской литературой на русском языке меня насторожило и я полез копать. Оказалось, что автор - голландский художник Jan Is De Man (Jan Heinsbroek). Он рисует по всему миру и конкретно эта стена находится в Солнечнодольске. Нарисовал её он, но в России. Поскольку в голландском городе Утрехт есть похожий сюжет с полкой книг на стене, в группе смешали грешное с пресным и не проверили.

Если честно, картины Люсьена Фрейда цепляют меня сильнее, чем вылизанные фото девчонок в инсте*.

Они у меня вызывают дискомфорт и одновременно гипнотизируют — заставляют разглядывать собственное несовершенство.

Как по мне, это не портреты — это вскрытие. Через грубую демонстрацию плоти, Фрейд снимает с людей слои притворства, обнажая следы, которые оставляет на нас жизнь.

Из курса по современному искусству в универе, больше всего меня заинтересовал именно этот художник. Еще приглянулся Ф. Бэкон, но его стиль все же он слишком мрачный для меня.

Когда я смотрю на работы Фрейда, ощущения у меня те же, когда я увидел их в первый раз. А это было 12 лет назад.

Кстати, правильно фамилия произносится не “Фрейд”, а  “Фройд”.

СМИ писали, что Абрамович отдал за эту картину 33,6 миллиона долларов. Она называется “Социальный смотритель спит”.

Его полотна — прививка от двух болезней: розовых очков и чрезмерного перфекционизма.

Еще тут к месту вспомнились слова Бальтасара Грасиана:

«Благоразумный ищет во всём достоинства, в то время невежда видит лишь недостатки — ведь он не знает, сколь трудно создать нечто по-настоящему ценное».

И я бы рискнул стать моделью Фройда или того художника, который пишет в подобном стиле.

А вы?

Это ж вызов! Вместо того чтобы скрывать недостатки, выставить их на обозрение. Зато потом можно сказать: «Да, это я — без ретуши и стыда».

И в целом, поделитесь, что работы Фройда заставляют вас чувствовать?

*инста запрещена в РФ

В середине 18 века в России не существовало не только легендарного Императорского фарфорового завода, но и какого бы то ни было предприятия по производству фарфора. Многие мечтали узнать секрет «белого золота», однако европейские производители фарфора тщательно охраняли его. Тогда российская императрица Елизавета Петровна поручила открыть рецепт фарфора и организовать в стране фарфоровое производство приглашенному заграничному мастеру Х. Гунгеру и приставленному к нему .

Хотя Гунгер оказался мошенником и был с позором выставлен из России, специалист по горному делу Виноградов сумел ценой своей короткой жизни получить долгожданный рецепт фарфора и невероятными усилиями наладить его производство.

Построенная им в 1744 году Невская порцелиновая мануфактура создавала фарфор высокого качества, который мог соперничать с заграничными образцами. Вначале изделия были маленькими, но с 1756 года, когда основатель фарфора построил большой горн, завод перешел к изготовлению крупных изделий.

Так вот… что же случилось с отцом русского фарфора ?

Дмитрий Иванович Виноградов, родился в Суздале в 1720 году. В начале 1730-ых годов отец отправил мальчика на учебу в московскую академию, где юный Дмитрий встретился с молодым М. Ломоносовым. Несмотря на девятилетнюю разницу в возрасте два будущих гения стали хорошими друзьями и вместе осваивали премудрости разных наук в России и за ее пределами.

Получив образование в московской Славяно-греко-латинской академии, Виноградов в числе лучших учеников продолжил учебу в Санкт-Петербурге, где добился небывалых успехов.

После этого Виноградова и Ломоносова отправили в Германию к известнейшему в Европе профессору Х. Вольфу и советнику И. Генкелю. Там Виноградов в деталях осваивал горное дело. В 1741 году он также изучал рудники в трех немецких городах.

Виноградов должен был отправиться работать на рудники, однако у императрицы Елизаветы Петровны были свои виды на талантливого технаря. Она велела направить его в Кабинет для выполнения секретного дела. Как выяснилось позже, этим тайным и невероятно трудным делом оказалось создание в стране фарфорового производства.

О фарфоре в России тогда могли только мечтать, поскольку рецепты уже выпускаемых в Китае и Европе фарфоровых изделий хранили в строжайшем секрете.

Многие заграничные умельцы, выдававшие себя за знатоков фарфорового производства, на самом деле были обычными мошенниками. Одним из них оказался Христоф Гунгер, приглашенный императрицей в Санкт-Петербург с целью организации здесь производства. К Гунгеру приставили смотрителя И.А. Черкасова и специалиста по горному делу Д.И. Виноградова. Однако иностранный плут два года водил всех за нос, так и не сумев получить фарфор. В итоге Гунгер был выставлен из России, что освободило место Виноградову.

Чтобы открыть рецепт изготовления фарфора, Виноградову пришлось совершить настоящий подвиг. Он шаг за шагом ставил опыты с глинами разных месторождений, изменял условия обжига, сам сконструировал печи, пока не получил фарфор высокого качества.

После огромного количества экспериментов Виноградову удалось получить отличный фарфор, который мог сравниться с мейсенскими работами. Чтобы потомкам не пришлось «вновь того в поте лица» искать, свои открытия первооткрыватель русского фарфора изложил в рукописях, прибегая к шифрованию.

Виноградов не только открыл секрет изготовления фарфора, но и исследовал разные месторождения глин, написал инструкции по промывке глин, экспериментировал с разными видами топлива для обжига изделий, сам разрабатывал проекты печей и горнов, а затем руководил их строительством, сам же открыл формулы красок для росписи по фарфору и занимался другими вопросами. Одновременно с организацией всего производства Виноградов готовил специалистов разного уровня по изготовлению и росписи фарфора.

…… уже не тайна, что в его состав входили гжельские белые глины, олонецкий кварц и алебастр — был ничуть не хуже прославленного саксонского. Кроме записей, расшифровать которые невероятно сложно, выпускник Академии оставил и несколько научных трудов, важность которых для того времени невозможно переоценить

. Так, Виноградов, в частности, отметился серьезной работой «Заметки о фарфоре», а также рукописью, в которой он рассказывал о долгой череде неудачных опытов. Сам ученый объяснял, что фиксировал всё не только потому, что его к этому обязывала служба, но в первую очередь даже для того, чтобы его преемники не повторяли тех же ошибок, что и он.

Виноградов смог сделать для своей страны невероятное — запустил в Петербурге первое фарфоровое производство, на котором создавали изделия, поражавшие самых высокопоставленных гостей столицы.

Казалось бы, что после такого подвига ученый должен был всю жизнь пожинать плоды своего успеха — утопать в похвале, получать хорошее жалованье и ни в чем себе не отказывать. Но вовсе не таким был 18 век и его нравы: чиновники боялись, что Виноградов может выдать иностранцам тайну своего искусного фарфора.

Поэтому, собственно, и было решено держать ученого фактически как колодника — ему запретили покидать территорию завода. Более того, начальник Виноградова распорядился, чтобы тот неустанно трудился у своей печи: за любой недочет мастера могли не только лишить жалованья, но и избить плетьми.

В итоге ученого натурально посадили на цепь, чтобы он не мог по своему желанию уйти с производства.

Тогда Виноградов сильно пристрастился к вину — других радостей в жизни у него, судя по всему, не было: семьей он обзавестись так и не успел, о том, чтобы отпустить его в Суздаль к родным, не могло быть и речи.

В то же время история умалчивает о любом поощрении мастера за его шикарные фарфоровые изделия. «Ныне меня угнетает тяжесть трудов понесенных. Краткая младость прошла, рано я стал стариком», — гласит запись в дневнике Виноградова.

В конце августа 1758 года Дмитрию Виноградову неожиданно стало плохо. Пришедший врач констатировал, что медицинская помощь 38-летнему мастеру уже не потребуется — к нему пригласили священника.

Организатора первого в России фарфорового производства похоронили в Петербурге на Спасо-Преображенском кладбище. На месте созданной им «порцелиновой мануфактуры» появился полноценный фарфоровый завод, который почему-то назвали не в честь Виноградова, а в честь его друга по Академии — Михаила Ломоносова.

Византийские мозаики — это уникальное явление в истории искусства, сочетающее в себе духовность, символизм и техническое мастерство. Возникшие в эпоху Византийской империи, эти мозаики украшали храмы, дворцы и общественные здания, создавая атмосферу величия и святости. Их влияние распространилось далеко за пределы Византии, вдохновляя художников на протяжении веков.

Истоки византийских мозаик

Византийское искусство уходит корнями в античность, но приобрело уникальные черты под влиянием христианства. Мозаики стали важным элементом церковной архитектуры, символизируя связь между земным и небесным.

Одним из самых ранних и знаменитых примеров является базилика Сан-Витале в Равенне (VI век).

Здесь мозаики изображают императора Юстиниана и императрицу Феодору в окружении придворных, подчеркивая их божественную власть.

Техника и символика

Византийские мозаики создавались из смальты — цветного стекла, которое отражало свет и создавало эффект сияния. Золотые фоны символизировали божественный свет, а фигуры святых и библейские сцены передавали духовные истины. Композиции были строго симметричными, а фигуры — фронтальными, что подчеркивало их вневременной характер.

Например, мозаики Собора Святой Софии в Константинополе (ныне Стамбул) поражают своими масштабами и мастерством исполнения.

Мозаики как проповедь

Византийские мозаики выполняли не только декоративную, но и образовательную функцию. Они рассказывали библейские истории и жития святых, делая их доступными для неграмотных прихожан.

Например, мозаики Церкви Успения в Никее (ныне разрушена) изображали сцены из жизни Христа, передавая ключевые моменты христианской веры.

Современные интерпретации

Сегодня византийские мозаики продолжают вдохновлять художников и дизайнеров. Их мотивы можно увидеть в современных интерьерах, модных коллекциях и даже цифровом искусстве.

Например, итальянский художник Марко Де Лука создает мозаики, сочетающие традиционные техники с современными темами. Его работы напоминают о вечной красоте византийского искусства.

Дадаизм — одно из самых радикальных направлений в искусстве XX века. Возникший в 1916 году в Цюрихе как реакция на ужасы Первой мировой войны, дадаизм стал формой протеста против традиционных ценностей, логики и эстетики.

Художники-дадаисты использовали абсурд, хаос и иронию, чтобы бросить вызов обществу и самому понятию искусства.

Истоки дадаизма

Дадаизм зародился в кабаре "Вольтер" в Цюрихе, где собирались художники, поэты и интеллектуалы, такие как Хуго Балль, Тристан Тцара и Ханс Арп. Они искали способ выразить свое разочарование в мире, погруженном в хаос войны.

Одним из первых манифестов движения стало стихотворение Хуго Балля "Karawane", состоящее из бессмысленных звуков и слов. Это был вызов не только искусству, но и обществу, потерявшему связь с реальностью.

Искусство как протест

Дадаисты высмеивали буржуазные ценности, религию и патриотизм. Их работы часто были намеренно бессмысленными, чтобы подчеркнуть абсурдность мира.

Ярким примером является работа Марселя Дюшана "Фонтан" (1917) — обычный писсуар, который он представил как произведение искусства. Этот объект стал символом дадаизма, бросив вызов традиционным представлениям о творчестве.

Абсурд как метод

Абсурд стал главным инструментом дадаистов. Курт Швиттерс создавал коллажи из обрывков газет и билетов, как в работе "Merz 46" (1921).

Тристан Тцара предлагал создавать стихи, вырезая слова из газеты и собирая их в случайном порядке. Эти методы подчеркивали хаотичность и бессмысленность мира.

Перформансы и провокации

Дадаисты активно использовали перформансы. Хуго Балль выступал в костюме из картона и металла, напоминающем абстрактную скульптуру. В Берлине дадаисты устраивали провокационные акции, такие как "Первая международная ярмарка дада" (1920), где высмеивали политику и общество.

Джон Хартфилд создавал фотомонтажи, критикующие нацистский режим, как в работе "Смысл гитлеровского приветствия" (1932).

Наследие дадаизма

Дадаизм просуществовал недолго, но его влияние огромно. Он стал предтечей сюрреализма, концептуального искусства и перформанса. Идеи дадаистов вдохновили Сальвадора Дали и современных художников, таких как Бэнкси. Сегодня дух дадаизма актуален в эпоху социальных и политических потрясений.

Венеция — не просто город на воде, это настоящая сокровищница вдохновения, которая на протяжении веков притягивала к себе художников, скульпторов, писателей и музыкантов. Уникальная архитектура, игра света на каналах, богатая история и особая атмосфера сделали Венецию одним из самых влиятельных культурных центров мира.

Этот город стал музой для таких мастеров, как Тициан, Тинторетто, Каналетто, Джованни Беллини и многих других, чьи работы сегодня считаются шедеврами мирового искусства.

Венеция эпохи Возрождения: расцвет искусства

Венеция эпохи Возрождения была местом, где искусство достигло невероятных высот. Благодаря своему стратегическому положению на пересечении торговых путей, город стал центром культурного обмена между Востоком и Западом. Это отразилось в уникальном стиле венецианской живописи, который отличался яркими красками, вниманием к деталям и особым подходом к свету и тени.

Художники Венеции, такие как Джованни Беллини, считаются основателями венецианской школы живописи. Его работы, наполненные глубоким эмоциональным содержанием и техническим мастерством, оказали огромное влияние на последующие поколения художников. Ученик Беллини, Тициан, стал одним из величайших мастеров эпохи Возрождения.

Его портреты и религиозные композиции, такие как «Вознесение Богородицы» и «Венера Урбинская», демонстрируют не только мастерство, но и глубокое понимание человеческой природы.

Тинторетто, еще один выдающийся представитель венецианской школы, известен своими драматическими композициями и смелым использованием перспективы. Его работы, такие как «Чудо святого Марка» и «Тайная вечеря», поражают своей динамикой и эмоциональной интенсивностью.

Венеция и пейзажная живопись

Венеция также стала родиной жанра городского пейзажа, или ведуты. Каналетто, мастер XVIII века, прославился своими детализированными видами Венеции. Его работы, такие как «Вид на Большой канал» и «Пьяцца Сан-Марко», не только запечатлели красоту города, но и стали важным историческим документом, отражающим жизнь Венеции того времени.

Франческо Гварди, другой известный художник-пейзажист, привнес в свои работы более романтичный и эмоциональный подход. Его виды Венеции, наполненные светом и атмосферой, вдохновляли художников на протяжении многих лет.

Венеция и скульптура

Венеция также сыграла важную роль в развитии скульптуры. Одним из самых известных скульпторов, связанных с этим городом, является Антонио Канова.

Его работы, такие как «Три Грации» и «Амур и Психея», считаются вершиной неоклассической скульптуры. Канова сумел сочетать античную гармонию с эмоциональной выразительностью, создавая произведения, которые до сих пор восхищают зрителей.

Венеция как источник вдохновения

Венеция продолжает вдохновлять художников и сегодня. Ее уникальная атмосфера, сочетание истории и современности, света и воды, создают идеальные условия для творчества. Современные художники, такие как Фабрицио Плесси, используют Венецию как платформу для экспериментов с новыми медиа и технологиями, продолжая традиции инноваций, заложенные их предшественниками.

Венеция и культурное наследие

Венеция — не только город искусства, но и символ культурного наследия. Ее каналы, дворцы и церкви хранят память о великих мастерах, которые творили здесь.

Каждый уголок этого города — история, которая продолжает вдохновлять новые поколения творцов.