FANFANEWS

Сюжетно, возможно, и есть похожие детали: главный герой тоже агент секретной службы, который по заданию попадает в небольшой городок, затерянный в сосновых лесах. Городок этот – райское место, мечта для тех, кто хочет жить в уютном, спокойном местечке, да, вот только творятся здесь жуткие вещи, более соответствующие Аду, чем Раю. Ещё одно сходство: название городка – Заплутавшие сосны – тоже в два слова, как и Твин Пикс. На этом сходства закончились. А теперь, положа руку на сердце, так ли мало различных книг, фильмов и сериалов, которые схожи такими деталями?

Если с чем и схожа та атмосфера паранойи и шизофрении, в которую окунулся герой романа агент Итан Бёрк, так это с прозой Стивена Кинга. Ещё могу вспомнить из читанного – зотовский «Эль Дьябло» (те эпизоды в киношной трети романа, когда герой описывает свои мытарства в Секс-Сити). Но и от книги Зотова роман Крауча тоже сильно отличается – в первую очередь почти полным отсутствием юмора.

В «Соснах» всё очень серьёзно и жестоко: начиная с первой страницы, Итан переносит тысячи мук (как физических, так и эмоциональных). Крауч дотошен в описаниях ощущений своего персонажа, читатель практически вживается в его шкуру: он точно знает, где и что у Бёрка болит, в каком месте чешется или зудит; какое воспоминание приносит ему облегчение, а какое – жуткое страдание; он бежит вместе с Бёрком, прячется, пытается затаить дыхание, чтобы не выдать себя, испытывает тошноту и озноб, его выворачивает наизнанку от боли, трясёт от удара электрическим током, он приходит в бешенство от злобы или бессилия что-то сделать, у него сводит судорогой мышцы от дикого напряжения, его колотит от первобытного страха. При этом нет ощущения избыточности – очень плотно написанный текст не пресыщает, а даёт прочувствовать каждой порой эту историю, динамичную, холодную, резкую и острую, как нож.

Крауч не миндальничает – бьёт, калечит и убивает персонажей без сомнения, а оставляя их в живых, особенно с ними не церемонится, заставляя переживать далеко не самые приятные моменты. Главное преимущество книги – нет уверенности в счастливом конце, это не «Ген Атлантиды», читая который даже не переживаешь, и так понятно, главные герои будут спасены, найдётся очередной рояль в кустах.

В «Соснах» в кустах даже сверчков нет, какие уж тут рояли. Спасение совсем не гарантировано, запросто гибнут даже живо и сочно прописанные, казалось бы, что на всю трилогию (цикл «Заплутавшие сосны» включает в себя романы «Сосны», «Заплутавшие» и «Последний город») заточенные персонажи, после чего становится по-настоящему жутковато. Но самая большая жуть заключается в том, что вся та мистика, которая нагнетается на протяжении романа (с осознанными, почти осязаемыми, приветами «Сайлент Хиллу»), смешанная со вполне реалистическими ужасами описания пыток в афганском плену (в нём Итан провёл какое-то время до событий романа, и неоднократно возвращался в те ощущения в воспоминаниях и забытьи), окажется не такой уж и страшной, по сравнению с тем, что ожидает героя почти в самом конце книги…

ПС. После просмотра первого эпизода сериала по книге испытал небывалое ощущение, которого никогда ранее не знал. Поскольку читал я книгу до просмотра, то, конечно, образ каждого персонажа для меня уже сложился. И если обозначенного на обложке Мэтта Диллона я воспринял нормально, то все остальные – ожидаемо совсем не те, кого я себе нарисовал. Кроме Кейт Хьюсон, которую играет Карла Гуджино — именно эту актрису я и представлял в данной роли! Только в моём представлении она была блондинкой (поскольку так написано в книге), а в телеверсии она рыжая. При этом я даже понятия не имел об актерском составе сериала до просмотра. Вот такие мистические штуки…

ППС. Под занавес оффтоп про слово «Сосны» – каждый раз, когда вижу написанным это название, вспоминаю одноимённую песню группы «Океан Эльзы».

Весьма популярная на Западе (Netflix даже выпустил приквел), но не слишком известная у нас сказка про битву за планету Тра. У «Темного кристалла» довольно скромный размах, зато один из самых волшебных, декадентских и неповторимых миров. Его отличительная черта в том, что главные роли исполняют не люди, а куклы, сконструированные режиссерами картины — авторами «Маппет-шоу» Фрэнком Озом и Джимом Хенсоном. Все придуманные ими создания выглядит как живые, режиссеры преуспели в этом мастерстве. Хенсон работал не только над «Маппетами», но и над кукольными персонажами из «Лабиринта» и черепашками-ниндзя, а Оз озвучивал магистра Йоду в «Звездных войнах». Впрочем, дело не только в изумительном внешнем виде героев, но и в их бережно выписанных характерах. В фильме есть две расы: злые скексисы и добрые мистики, появившиеся на свет в результате раскола древнего артефакта — Темного кристалла. А еще есть похожие на эльфов-оленят гелфлинги, но их почти не осталась. Из‑за геноцида, устроенного скексисами, последний (быть может) гелфлинг по имени Джен находится на воспитании у мистиков — но скоро ему придется отправиться в путь. Согласно пророчеству, чтобы спасти мир, юноше предстоит отыскать осколок кристалла — причем до того, как на небе сойдутся три солнца. В фильме много магии, но магия самой картины кроется в том, что благодаря реалистическому сказочному пространству, милым героям и не менее трогательной притчеобразной истории «Темный кристалл» позволяет проникнуться немыслимой эмпатией к куклам.

2. «Повелитель страниц» («The Pagemaster»), 1994

Родители не знают, что делать со своим десятилетним сыном Ричи (Маколей Калкин) — трусишкой, который боится выйти из дома, так как на его стороне всегда статистика по бытовым травмам. Однажды мальчику придется покинуть дом — и, как назло, в грозу. Чтобы переждать бурю, он забредет в библиотеку, где его встретит эксцентричный мистер Дьюи (Кристофер Ллойд) — библиотекарь, как две капли воды похожий на Повелителя страниц, нарисованного вместе с другими литературными персонажами на потолочной фреске здания. В 1994 году с Калкином выйдет еще одна картина, в которой его героя тоже будут звать Ричи («Богатенький Ричи») и «Повелитель страниц» как‑то затеряется на ее фоне — право слово, жаль: это один из самых недооцененных фильмов со звездой «Один дома». На пятнадцатой минуте экран расплавится — и игровое кино превратится в анимационное, а Ричи (уже в качестве ходячей иллюстрации) попадет в страну литературных героев. Чтобы вернуться домой, ему предстоит пройти три испытания: ужасом («Доктор Джекилл и мистер Хайд»), приключением («Остров сокровищ») и волшебством (обширный сеттинг из сказочных историй, в которых главный антагонист — дракон). Несмотря на то, что в фильме превалируют произведения Роберта Льюиса Стивенсона, здесь можно найти большое количество отсылок к другим классическим романам, повестям и сказкам. Скольжение по выдуманным мирам способствуют тому, чтобы мальчик научился быть храбрым, благородным и верным. Редкое кино, которое вызывает желание нырнуть в книги с головой.

3. «Доблестные воины» («Warriors of Virtue»), 1997

Боевое фэнтези Ронни Ю (постановщика «Бесстрашного» с Джетом Ли и хорроров «Невеста Чаки» и «Фредди против Джейсона») про хромого и смышленого мальчика Райана, который носит воду для школьной команды по американскому футболу — а чтобы стать ее членом, соглашается пройти опасное испытание. Оно чуть было не доводит до гибели, однако в последний момент Райан благодаря книге, подаренной ему китайским поваром, переносится в волшебную страну Тао, где идет война с коварным гедонистом Комодо. Легко предположить, что никакого Тао на самом деле не существует, а все произошедшие исключительно плод воображения впечатлительного паренька, насмотревшегося фильмов про Брюса Ли и испытывающего трудности в общении с родителями. В Тао все обсессии юноши находят свое воплощение: он знакомится с пятью кунг-фу-кенгуру (!) — и кроткой девушкой Элисией, в которой видит фигуру матери. При этом, когда Элисия внезапно становится плохой, она сразу же принимает разнузданно сексуальный вид, который безумно пугает парня. В общем, на «Доблестных воинов» можно посмотреть как на фрейдистский сон подростка с томными красотками и эдиповым комплексом, а можно как на безумное кунг-фу-фэнтези с летающими кенгуру — в любом случае это один из самых удивительных образчиков жанра. Что же касается сиквела «Возвращение в Тао», то он известен главным образом тем, что на его съемках погиб Кевин Смит (бог Арес из сериалов «Геракл» и «Зена»).

4. «Повелитель зверей» («The Beastmaster»), 1982

Первый большой студийный проект Дона Коскарелли — создателя культовой хоррор-пенталогии «Фантазм» и столь же странных, волнующих и копеечных страшилок «Бабба Хо-Теп» и «В финале Джон умрет». Его «Повелитель зверей» — вольная экранизация одноименного романа фэнтези-писательницы Андре Нортон. По форме: что‑то среднее между «Конаном-варваром» и «Властелинами вселенной», в последних Дольф Лундгрен играл защитника универсума Хи-Мена. К слову, как и Хи-Мэн, главный герой «Зверей» Дар тоже дружит с тигром, а еще с хорьками, орлом, чернокожим воином, мальчиком и Шиной — королевой джунглей, которую здесь зовут Кири. Все они помогают этому атлетично сложенному мужчине королевских кровей одолеть узурпатора Маакса и остановить человеческие жертвоприношения в городе Арок. Помимо этого стоит сказать, что большую часть времени герои ходят полураздетые, а Дар чуть что лезет целоваться к Кири. То есть это кино не только донельзя брутальное, но и еще жутко романтичное — в лучшие свои моменты смахивающее на «Удивительные странствия Геракла» и «Зену — королеву воинов», только с разного рода дикостями (Дар, например, вышел не из чрева женщины, а коровы) и зверюшками, отвечающими за умиление. И — да: из всего этого успела вырасти целая франшиза и одноименный сериал.

5. «Звездный бойскаут» («Star Kid»), 1997

«Звездный бойскаут» вышел на экраны задолго до того, как «Железный человек» стал мейнстримом — и не сильно хайпанул (хотя у них, по сути, схожая фабула). Впрочем, так бывает со всякими затерянными сокровищами кино, которые с годами становятся только лучше — а еще обрастают необходимой броней, позволяющей отражать нападки критиков и снобов. У фильма чудесная завязка: после того как треклинсиане потерпели поражение от армии тиранофусов, ученые отправили на Землю кибера — прототип умного боевого костюма, совмещающего в себе функции обучаемого киборга (как в «Терминаторе») и оружия массового поражения (как в «Железном человеке»). По чистой случайности этот костюм попадает в руки к неудачливому школьнику Спенсеру (Джозеф Маццелло, Тимми из «Парка Юрского периода»), в которого верит только разве что его учительница биологии. Однако теперь у мальчика появляется возможность доказать, что он не лыком шит. Надев броню, Спенсер первым делом мстит хулигану и подсматривает в парке за понравившейся девочкой — но вскоре переходит на новый уровень: вступает в бой с тиранофусским воином, похожим на межгалактического ежа. Их эпичнейшая схватка происходит на свалке автомобилей — и это красивый образ: судьба мира решается среди груды металлолома, на планете Шелезяка, как и завещал Джеймс Кэмерон.

6. «Крулл» («Krull»), 1983

Крулл (не путать с фэнтези «Кулл» с Кевином Сорбо) — это название планеты, на которой разворачивается сюжет. Ее культурное и экономическое развитие застряло где‑то между Арканаром и Вестеросом — то есть в сказочном Средневековье. Поэтому, когда в начале фильма на центральное королевство нападают инопланетные захватчики во главе с Чудовищем, местные оказываются не способны дать им отпор — и те легко забирают в плен принцессу Лиссу. После пришельцы возвращаются на свой корабль-крепость, а на спасение девушки резво бросается ее жених — принц Колуин. Но не один, а в компании отряда самоубийц. Этот отряд, пожалуй, главное украшение фильма: в него входят добросердечный циклоп, неудачливый маг, бывшие зэки (молодые Лиам Нисон и Робби Колтрейн), да кого там только нет. Впрочем, если говорить серьезно, то «Крулл» собрал в себя слишком много клише жанра фэнтези (тут есть и лютый квест, и «братство кольца», и волшебное оружие в виде пятиконечной глефы, и большая паучиха, и даже огненные скакуны) — но по-своему, на каком‑то наивном подростковом уровне, это очень даже весело.

7. «Отвязные каникулы» («Frog Dreaming»), 1986

Австралийский приключенческий фильм, в оригинале именующийся как «Лягушачьи грезы», а в остальном мире известный под самыми разными названиями: «The Go-Kids» в Великобритании, «The Quest» в США. Тем не менее «Лягушачьи грезы» наиболее точно отражают суть, потому что привязаны к австралийской флоре и фауне, а еще к местным легендам и преданиям, выступающим тут топливом для сюжета. Познакомиться с ними поближе предстоит американскому подростку Коди (Генри Томас из «Инопланетянина») — одаренному изобретателю, который после смерти родителей перебрался на зеленый континент, чтобы быть поближе к другу отца, а в итоге наткнулся на пруд с монстром. «Отвязные каникулы» небезосновательно были процитированы в ностальгическом сериале «Очень странные дела», ведь они из той же золотой эпохи приключенческого кино, что и «Останься со мной» и «Шпана и пиратское золото». Кино, которое пленит ожиданием встречи с неизвестным, глубоко спрятанными тайнами и детской любознательностью — одно удовольствие наблюдать за тем, как Коди со своей подружкой и ее младшей сестрой пытаются разгадать тайну морского чудовища под названием Данкиджин (игра слов, смысл которой станет понятен в финале). После просмотра «Каникул» даже становится немного обидно, что в 1980–1990-е таких фильмов было пруд пруди, а сейчас за всех них приходиться отдуваться главным образом «Очень странным делам» и хоррорам вроде «Оно».

8. «Суббота, 14-е» («Saturday the 14th»), 1981

Нелепое, но по-своему забавное, а местами и вовсе гомерически смешное зрелище — комедийный треш-хоррор, спродюсированный женой короля B-movie Роджера Кормана Джулией. Стереотипная американская семья получает в наследство особняк, с которым явно что‑то не так — но супруги стараются этого не замечать, в то время как их дети — половозрелая дочка Дебби и десятилетний сын Билли — сразу чувствуют подвох. По телевизору все время показывают «Сумеречную зону», а сам дом упорно хочет купить чета вампиров, потому что в его закутках хранится Книга зла, снабженная чертовски доходчивым эпиграфом: «В пятницу, 13-го, дело будет плохо, но в субботу, 14-го, — еще хуже». Стоит открыть этот фолиант, как на волю выберутся чудовищные силы — орава смехотворных монстров с неуемным аппетитом. Поскольку Билли этого не знал, он навлекает на свою семью эти и другие проклятия. Выход один — вызвать Ван Хельсинга. Главная находка фильма — пожалуй, Существо из Черной лагуны, плавающее в ванной под музыкальную тему из «Челюстей», а самый курьезный момент — когда пришедшие на вечеринку нахальные родственники оказываются хуже всяких чудовищ. Но самое невероятное в этой истории то, что через несколько лет вышел еще и сиквел под названием «Суббота, 14-е, наносит ответный удар».

9. «Что-то страшное грядет» («Something Wicked This Way Comes»), 1983

Чтобы разнообразить свой мимишный репертуар и снять что‑то действительно пугающее, студия «Дисней» позвала Джека Клейтона — режиссера искусной экранизации готической повести Генри Джеймса «Поворот винта» («Невинные»). Но испугавшись на тестовых просмотрах, что у Клейтона получается мрачное и не во всем понятное для зрителей кино, студия отстранила режиссера и сильно переделала фильм. В итоге вместо величественной экранизации одноименного романа Рея Брэдбери у нее получился колосс на глиняных ногах — но даже такой голем способен внушить страх: карнавалом «Пандемониум мистера Дарка», цирковыми уродцами, Пыльной Ведьмой и самим мистером Дарком (Джонатан Прайс). Со всеми этими демоническими сущностями схлестнуться два закадычных друга-школьника, когда найдут в глубинах бродячего цирка карусель, способную менять человеческий возраст. После примешаются сложные отношения с папой-библиотекарем, отеческое чувство вины и другие мотивы, которые вслед за этим перекочуют в «Бурю столетия». Но у Брэдбери все закончится не так мрачно, как у Стивена Кинга. Герои в самый ответственный момент побегут в библиотеку (ведь где искать спасения, как не среди книг, — утверждает автор «451 градуса по Фаренгейту»), а злу противопоставят смех. Однако, несмотря на лиричный и благостный финал, фильму удается рассказать совсем не невинную историю взросления на один поворот винта.

10. «Арахисовое масло» («The Peanut Butter Solution»), 1985

Подростковая хоррор-комедия с самой, пожалуй, необычной завязкой на свете. 11-летний Майкл узнает от своего друга-вьетнамца о сгоревшей вместе с бездомными халупе и решает в нее заглянуть — и нечто его там так пугает, что у него от страха выпадают все волосы. По этой причине мальчик быстро превращается в изгоя, но тут к нему на помощь приходят призраки тех самых бездомных: они дают парню рецепт по восстановлению волос (обязательный ингредиент которого — арахисовое масло) и предупреждают, что если Майкл переборщит с мазью, то его ждут печальные последствия. Первая половина фильма обставлена как пьеса абсурда, в которой волосы (после применения колдовской смеси они начинают слишком обильно расти) выступают метафорой физиологических изменений, протекающих внутри подростка. Однако, когда Майкла внезапно похищают, картина совершает полицейский разворот к детективам про Нэнси Дрю (на поиски парня отправляется его самостоятельная сестра Сюзи) и к сказке про Буратино (оказывается, Майкла похитил местный Карабас-Барабас, который за счет волос мальчика и бесплатного труда других детишек хочет озолотиться, продавая волшебные кисточки для живописи). Вообще, живопись и колдовство сплелись шипящим клубком в этом воистину ошеломительном фильме — найти столь же странное, будоражащее, захватывающее и абсолютно сумасшедшее кино довольно сложно.

11. «Голливудский монстр» («Hollywood-Monster»), 1987

До того как несколько раз разрушить Землю в «Днях независимости», «Послезавтра» и своем магнум опус «2012» немец Роланд Эммерих успел потоптаться на поле призраков и бюджетных монстров — в том числе и голливудских. Так в фильме «Голливудский монстр» идет речь о молодых киношниках, которые безуспешно пытаются со своей подружкой Лори снять хоррор, но вдруг выясняется, что у одного из них был богатый (но не бессмертный) предок по фамилии МакЛауд. Они тут же пускаются в охоту за наследством — а помогает им в этом призрак дворецкого, вселившийся в кукольного монстра! Это глупое и очаровательное кино, в котором все спецэффекты сделаны на коленке, а в роли главного антагониста выступает, разумеется, карикатурный продюсер, намеренный снять своего «Кинг-Конга» — с гориллой в два раза больше, чем в предыдущем фильме. И трудно, конечно, в этой фигуре не увидеть будущего Эммериха, впоследствии вволю порезвившегося на американской земле с «Годзиллой», а тут еще способного отождествить себя с двумя амбициозными парнями.

12. «Дух мщения» («The Wraith»), 1986

То ли «Воин дороги», то ли «Рыцарь дорог»: герой Чарли Шина Джейк Кизи возвращается с того света на стильном турбо-перехватчике, чтобы отомстить банде отморозков, порезавших его на куски. Главного злодея играет молодой Ник Кассаветис (сын важного инди-режиссера Джона Кассаветиса), подружку Джейка — сногсшибательная Шерилин Фенн из «Твин Пикса», а детектива, которому не все равно, — Рэнди Куэйд. И у них гораздо больше экранного времени, чем у самого Шина: тот параллельно снимался в еще одном фильме, так что тут в основном торгует лицом — все сцены с ним были отсняты всего за две недели. Но это пошло картине только на пользу: его персонаж — ангел мести в футуристических доспехах, мотоциклетном шлеме и с шотганом — воплощение немой и обезоруживающей угрозы, которая давит на злодеев не хуже фигуры «Безумного Макса». Даже погони здесь сделаны в духе «Макса». На съемках были разбиты четыре автомобиля, а во время одной из гонок погиб помощник оператора, памяти которого и посвящена эта картина. Да, «Дух мщения» не стал таким же культовым, как «Макс» или, скажем, «Ворон», — но и сейчас эта «Дорога ярости», озвученная гитарным саундтреком 1980-х, способна поразить моторным саспенсом всякого, кто осмелится вступить на нее.

13. «Коммандо из пригорода» («Suburban Commando»), 1991

У Шварценеггера есть «Коммандо», а у Халка Хогана — «Коммандо из пригорода», где он сыграл космического спасателя Шепа Рэмзи, упавшего на Землю и обосновавшегося в семье слабовольного клерка Уилкокса (Кристофер Ллойд). И хотя Хоган волосат, он все-таки не домашний пришелец Альф, поэтому, вместо того чтобы отсиживаться дома и охотиться на кошек, он разбирается с негодяями — в том числе с преследующими его охотниками за головами. В этом ему помогает силовой костюм, который однажды решает примерить мистер Уилкокс, после чего уходит в отрыв. История про разбушевавшегося клерка — это что‑то из области «С меня хватит!» с Майклом Дугласом, но в «Коммандо из пригорода» дело не доходит до масштабного бунта белого воротничка, потому что у Уилкокса есть большой межгалактический друг, помогающий ему закалить характер и не слететь окончательно с катушек.

14. «Манекен» («Mannequin»), 1987

Романтическая фэнтези-комедия с оглядкой на миф о Пигмалионе и Галатее. Молодой дизайнер Джонатан идет работать в магазин и теряет голову от женского манекена, созданного им самим. Неожиданно манекен отвечает ему взаимностью — и оказывается египетской принцессой Эмми. Поскольку, в отличие от секс-куклы из «Ларса и настоящей девушки», Эмми реально существует, в их отношениях нет ничего перверсивного, хотя остальным так не кажется — никто, кроме Джонатана, не видит принцессу в человеческом виде. Влюбленные тайно встречаются, веселятся и удачно декорируют витрину, после чего карьера дизайнера идет вверх. «Манекен» — аттракцион невиданной щедрости, в идеальных пропорциях совмещающий иронию, романтику и сентиментальность. Еще шаг — и можно свалиться в звенящую пошлость, но фильм с заедающим хитом «Nothing’s Gonna Stop Us Now» умудряется замереть на краю и рассмешить.

15. «Восход полной луны» («Full Moon High»), 1981

Чудесная хоррор-комедия Ларри Коэна — иконы B-movies, который, помимо культовой трилогии «Оно живо», известен как сценарист «Маньяка-полицейского». «Восход полной луны» — его «Волчонок» на спидах. Тони из школьной футбольной команды отправляется вместе с отцом в Трансильванию, где его кусает оборотень. Проклятие не дает ему жить спокойно — и он оказывается вынужден на пару десятилетий исчезнуть с радаров. А вернувшись в родные места (и не постарев ни на секунду), представиться собственным сыном. Это рождает массу комичных ситуаций, поскольку на дворе уже 1980-е, школьники принимают его в зверином обличье не за оборотня, а за Чубакку. Еще в фильме есть попытка Тони заснять свое превращение на камеру (все думают, что это порно) и грандиозная сцена захвата самолета, снятая в стилистике блэксплотейшена. В общем, в отличие от типовых «Сумерек» все это смотрится дико и ужасно смешно.

Источник: daily.afisha.ru

Другие материалы:

• Мужчинам не понять — 12 фильмов для женщин, которые стоит посмотреть в одиночестве

• Скользкий след в истории Земли — почему люди испытывают отвращение к слизи

• Игги Поп, The Doors, Вивьен Вествуд, Анатолий Крупнов и другие — 12 историй о популярности и пути к успеху

• Гарри Поттер — в СССР: как выглядели бы герои поттерианы в Советском Союзе показала нам нейросеть

• Джек Николсон — самый харизматичный актёр антигерой кино

• Такая Белль наваляет любому Чудовищу: когда принцессы Диснея — качки

• О фильме «Грань будущего» / Edge of Tomorrow (2014), реж. Даг Лайман

• ТОП-10: главные книги жанра киберпанк

• ТОП-12: Странные фанатские теории о Гарри Поттере

• В волшебной стране Александра Волкова происходят цветные революции, а Элли — это Саманта Смит

• «Секретные материалы» — как Крис Картер заставил всех поверить в зеленых человечков

• Про найденный советский мультфильм «Сердце» (1971)

• Что известно о «Дюне 2» — когда выйдет фильм и ждать ли еще проекты по вселенной

• Алиса Селезнёва уже не та — вышел первый трейлер новой экранизации «Сто лет тому вперед» Булычёва

• Вкусно — и точка: FLUX GOURMET — макабр, в котором пердят, перформят и постигают границы искусства

• 10 остросюжетных детективов — смотрятся на одном дыхании

• «Мировой герой» или «Предатель народа» — каким мы запомним Михаила Горбачева по фильмам и сериалам?

• «Футурама» — путеводитель по научному юмору

Кадр из фильма "Капля"

В опустевшем коридоре одного нью-йоркского отеля происходит достаточно неприятная встреча, когда Питера Венкмана, новоиспеченного охотника за привидениями, сбивает с  ног «Туман класса 5» и покрывает зеленая слизь. Это сражение со слизью из фантастической комедии «Охотники за привидениями» 1984 года до сих пор считается культовым. Фильм появился, правда, в то время, когда любая кинокартина с намеком на ужас буквально тонула в слизи. Во всех кинотеатрах тогда был буквально огромный поток слизи, который топил зрителей, испытывавших восторг и отвращение одновременно. Американский журналист Дэниел Энгбер описал это цунами из слизи как художественное выражение нестабильной эпохи, в которой выживание человечества стояло под угрозой радиоактивного заражения.

Эти страхи нашли отражение в  современной культуре: иногда, с  точки зрения Энгбера, в  качестве неоновой флуоресцентной слизи. Возможно, жижа из «Охотников за привидениями» была настолько неопределенной, что с  ней можно было ассоциировать самые разные эмоции, от страха перед радиацией до современного отвращения к слизи. Встреча Питера Венкмана с «Туманом класса 5», однако, имеет не только историческое значение. Она неумолимо вызывает отторжение. Удивительно, что веществу, всегда присутствовавшему в человеке, в любых других живых существах и в природе, уделяется так мало внимания вне мира фантастики.

Тем не менее есть одно положительное исключение. В производстве игрушек как раз ценятся товары, содержащие слизь или другие тошнотворные компоненты. Взрослым такие вещи кажутся сущим безобразием, а  для детей они, напротив, являются источником удовольствия. В  сознании детей это как раз то, что отделяет их от скучного мира взрослых. Привлекательно то, что запрещено и  табуировано, привлекательна черта дозволенного, которую можно пересечь, и, таким образом, привлекательна слизь, которую можно физически потрогать и даже взять обеими руками.

В последние годы стало очевидно, что целые поколения детей, от первоклассников до подростков, сходят с ума по мерцающей, блестящей, а иногда и  попросту ядовито окрашенной слизи самого разного рода. Казалось бы, сейчас более популярны ведьминские зелья, однако радиоактивная слизь из голливудских фильмов тоже пока что не сдает позиции. Иными словами, без слизи и слюней современных монстров теперь не найти. Кажется, это стало негласным правилом в жанре ужасов: слизь хорошо продается! Зомби изначально имеют свойство просачиваться, тогда как мутанты, инопланетяне и  другие чудовища либо состоят из слизи, либо оставляют слизистый след, чтобы вызывать у  зрителей отвращение. Вольно цитируя Джейн Остин, общеизвестным фактом является то, что монстр в главной роли непременно нуждается в каплях слизи. Аналогичным образом обстоят дела и в литературе, что искренне признает автор множества книг в жанре ужасов Стивен Кинг. «Рвотный рефлекс отвращения» после страха и  ужаса  — это последнее рабочее средство в щекочущем нервы жанре ужасов, которое он применяет на своих читателях:

«Если я не могу вселить в читателя страх, я попробую вселить ужас, а если и это не получится, я попробую вызвать у него отвращение. Я не гордый».

Разумеется, доктрина отвращения началась не со Стивена Кинга. Это произошло задолго до того, как он взялся за перо, а движущаяся слизь вылилась на наши экраны. Американский писатель Г. Ф. Лавкрафт вышел на совершенно новый уровень описания слизи в своих трудах. При жизни он не был успешен и печатался в дешевых журналах. Это стало неким правилом: слизь ассоциируется с литературой якобы низшего класса, но также и с детской литературой, комиксами и многими проявлениями современной культуры, что отчасти является заслугой Лавкрафта. Наряду с Эдгаром Алланом По, Лавкрафт считается одним из основателей фантастической литературы в жанре ужасов. Стивен Кинг также отмечал, что вдохновлялся «загадочным принцем ужасов XX  века» и  его трудами, порожденными чрезвычайно мрачной фантазией.

В произведении «Хребты безумия» можно встретить аморфных шогготов, которые состоят из иссиня-черной слизи и имеют такие же слизистые конечности:

«бесформенная амебовидная протоплазменная масса, источающая слабый свет и обладающая несметным количеством глаз, меняющих форму, похожих на зеленые гнойные пузыри. Глаза эти перемещались по лбу и затылку, по мере того как шогготы надвигались на нас».

Сюжетные линии о шогготах и других существах в романах и  рассказах Лавкрафта переплетались. Они относятся к мифам о Ктулху, готическом существе с крыльями и щупальцами, которое живет в этой выдуманной литературной вселенной и по сей день вдохновляет других авторов. Данное произведение  — это прекрасная иллюстрация жанра «космических ужасов», в рамках которого авторы подселяют к  нам неизвестных древних божеств, пытающихся завоевать господство над Землей. Сам Ктулху спит в  своем логове — в «зеленом слизистом склепе» в подводном «городе трупов» Рльехе — и ждет, когда звезды укажут, что он может вернуться.

В рассказе «Зов Ктулху» Лавкрафт описывает, как проплывающее мимо судно нарушает сон столь могущественного существа:

«Все слушали, как Оно, пуская слюни, выползает на свет и на ощупь протискивает свое зеленое тело сквозь темные врата в ядовитый сумасшедший прогнивший город».

Человеческое существование находится под угрозой прежде всего из-за нашей невежественности. Мы позволяем злу поселиться и процветать среди нас. Эту проверенную сюжетную линию в различных формулировках Лавкрафт использует снова и снова. Без его трудов были бы немыслимы многие другие классики жанра ужасов. Влияние Лавкрафта особенно заметно в экранизациях, в которых нашу планету снова и снова захватывают инопланетные чудовища, появляющиеся из глубин нашего подсознания. Так воплощаются наши страхи. И главный из них — слизь.

Приключения охотников за привидениями вызваны возвращением шумерского бога Гозера на Землю. Он находит временное пристанище в теле Сигурни Уивер, которой затем было суждено столкнуться с еще более слизистыми существами в культовой сцене фильма «Чужой». Первый раз слизь хлынула на экраны с  выходом фильма «Капля», рассказавшем о  темно-красном космическом существе, которое попало на Землю в результате катастрофы в 1958 году. Капля начала охоту на молодого Стива МакКуина и других обитателей Земли. «Беги —не  останавливайся…»  — предупреждал трейлер к  фильму. Под «красной угрозой» подразумевался, вероятно, коммунизм.

Охотники за привидениями сражались со слизью, состоявшей из ядерных отходов. В  свою очередь, современные смертельные слизи, по задумке американского писателя Джеффа Вандермеера, появились из биолабораторий или были порождены самой матерью-природой из-за сбоя в процессе мутации. Слизь соответствует времени, представляя собой условную Каплю в зависимости от страхов конкретного поколения.

Столь же вечным является и  другой грандиозный научно-фантастический роман, для которого не нашлось однозначного толкования. В  философском романе Станислава Лема «Солярис» человек заражает другую планету, управляемую всемогущим океаном, состоящим из геля. Этот океан сам создает уходящие на километры ввысь небывалые красоты. Десятилетиями терпят крах попытки установить реальный контакт с этим загадочным разумом. Ученым не удается разгадать тайны поведения океана. Тем не менее эта выдуманная миссия приносит результаты, хоть и плачевные. Говоря о научных исследованиях в космосе, известный астрофизик и писатель Карл Саган отмечал, что «поиски внеземного разума по сути являются поисками нас самих». Человек мал и беспомощен в своем противостоянии с  непобедимым спокойствием океана на Солярисе. Возможно, Лем хотел указать нам на границы наших возможностей?

Об этом же идет речь в романе Г. Ф. Лавкрафта «Тень над Иннсмутом», в котором эпизодически появляются протоплазматические шогготы. Они служат амфибиям, людям-рыбам, которые обитают в морской пучине у дьявольского рифа недалеко от маленького, забытого богом городка в Новой Англии. Эти существа передают жителям опасное заболевание. Избежать проклятия невозможно, в  чем наконец вынужденно убеждается герой этой кошмарной истории. Скорее всего, это литературное выражение реальных страхов самого автора. Говард Филлипс Лавкрафт родился в  1890 году в  городе Провиденс, Род-Айленд. Его детство и юношество были омрачены долгой болезнью и ранней смертью отца, которого поселили в приют для умалишенных, где он и умер, вероятно, от последствий запущенного сифилиса.

В романе жены заражались опасным вирусом от своих мужей, а также могли передавать его своим нерожденным детям. Возможно, мать Лавкрафта, Сара Сьюзан, тоже пыталась найти в своем сыне следы прогрессировавшей болезни мужа? Нам известно лишь то, что она относилась к нему противоречиво, чередуя всепоглощающую, даже чрезмерную материнскую любовь и отношение к нему как к «гротескному» и уродливому отпрыску, как она описывала его другим людям. К примеру, в детстве она советовала ему все время оставаться дома, чтобы не пугать соседей. Неудивительно, что Лавкрафт вырос одиноким, странным и необщительным. Если он и переборол конфликтные отношения с матерью, то только после ее смерти. Сара Сьюзан, как и ее муж, умерла в больнице Бутлера в Провиденс, хотя до сих пор непонятно, была ли она также заражена сифилисом или нет.

Их общий сын в любом случае рано нашел свою мирную обитель в книгах, среди которых были классические произведения — ужасы Эдгара Аллана По, а также статьи по астрономии, которые вселили в  Лавкрафта уверенность, что Вселенная — это источник появления всемогущих монстров. Их слизистый вид, возможно, был связан с  возрастающей ролью эволюционной биологии, набиравшей популярность среди общественности. Особенно сильное влияние имел ведущий дарвинист того периода — Эрнст Геккель. Он известен своим филигранным художественным изображением медуз, актиний, червей и  подобных им существ. Он создавал иллюстрации в  таких тонких деталях, что его зачастую идеализированные изображения послужили определенным вдохновением для современного искусства.

Эрнст Генрих Геккель. Эхиноиды. «Красота форм в природе»

Однако это не все. «Геккель создал колоссальное в научном и философском смысле творение, к которому стремились его соратники,  — говорится в  одной из книг об этом выдающемся биологе-эволюционисте и талантливом художнике. И далее: — Исходя из размышлений Дарвина и собственных биологических исследований, он довел свои знания о развитии жизни до совершенства, что признано во всем мире».

Достижения Геккеля, правда, не оправдывают его работы о происхождении человека, основанные на принципах искусственного выведения и селекции, подразумевавших при этом истребление тяжело больных людей. Не совсем понятно, было ли это неутешительным результатом мыслительного эксперимента, или он писал с  полным убеждением. В  конце концов, сейчас это не так уж важно. Тем не менее его работа, наряду с  несколькими другими, стала теоретической основой для евгеники XX века. В Лавкрафте Геккель нашел старательного ученика, считавшего себя благородным потомком новой английской аристократии, родившимся в  неправильное время.

Лавкрафт отрицал все современное, в связи с чем и наступавшее «американское столетие», и Первая мировая война были не более чем фоновым шумом в его произведениях, которым он нарочно придавал определенный старомодный эффект своим особым стилем речи. Тем не менее эксцентричное ретроградство Лавкрафта имело и более темную сторону. Часто цитируется его письмо, датированное 1928 годом, в котором он описывает обитателей бедных кварталов Нью-Йорка. Эти строки пропитаны отвращением:

Органические существа — итальянцы, евреи и азиаты, — которые населяют эту страшную клоаку, даже при максимальном напряжении воображения не могут называться людьми. Монстроподобные, амебоидные, скользкие, с расплывчатыми очертаниями из вонючей вязкой слизи, напоминающей процесс гниения и разложения на Земле. В каком-то смысле они напоминают не что иное, как червей-паразитов или безымянных существ с морских глубин.

Очевидно, что расисту и антисемиту Лавкрафту глубоко противна идея смешения национальностей. В  его произведениях странные существа, например Ктулху, пытаются обрести господство над людьми или, что еще хуже, незаметно с ними смешаться. Для Лавкрафта чужое не имеет права ни ассимилироваться, ни, тем более, победить.

Не только у него, но и у других авторов этого жанра смертельной слизи противопоставляются благородные персонажи, чаще всего ученые. Их безграничная научная пытливость раскрывает темные тайны природы и пробуждает ужасы, которым было бы лучше оставаться неизвестными. Именно так полярные исследователи в вечных льдах Антарктики сталкиваются с «нечто из иного мира», отдыхающим в зимней спячке на своем космическом корабле. После его пробуждения становится очевидно, что эта инопланетная слизь, как и шогготы, может менять свой облик и обманом превращаться в самих ученых. Таким образом, ученые впредь должны сражаться с монстром, который под дружеской маской слоняется среди них.

Здесь можно увидеть параллель с другим рассказом Лавкрафта — «Зовом Ктулху». В нем лишь один норвежский офицер Густав Йохансен выживает в схватке с древним богом. Сета Брандла в «Мухе» также губит его научная любознательность: ученый в  результате неудачного эксперимента превращается в  гротескное существо  — получеловека-полунасекомое. Как и жители Иннсмута, он проходит путь от личиночной стадии человека до перерождения в  монстра. «Муха», однако, представляет собой «одну из самых “слизистых” романтических историй»,  — пишет исследователь медиа Ребекка Белл-Метеро в своем эссе о слизи, сексуальности и гротеске. Это заслуга подруги Брандла, которая, несмотря на всю отвратительность его превращения, остается с ним. Несмотря на успех «Мухи», популярность слизи в кинематографе к концу тысячелетия постепенно сошла на нет. Казалось, что поток слизи, так резко и бурно хлынувшей на экраны, прекратился так же внезапно, как и начался.

«Конец тысячелетия ознаменовал конец определенного цикла», — пишет Белл-Метеро в 2004 году. Казалось, зрители стали пресыщаться отвратительными слизистыми представлениями. Страх перед апокалипсисом и террористические атаки снизили интерес публики к гротескным изображениям. Им на смену пришли военные фотографии, и слизистые, противные фильмы, как следствие, вышли из моды на время… но они вернутся.

С точки зрения сегодняшнего дня прогноз Белл-Метеро, сделанный в  2004 году, оказался совершенно правильным. «Чужой» так никогда и  не ушел с  экранов, планируются новые экранизации «Капли» и «Мухи», в  то время как теперь уже женскому составу фильма «Охотники за привидениями» предстоит вновь сразиться с «Туманом класса 5». Таким образом, слизь снова в  моде, в  связи с  чем опять возникает вопрос, что же она в  целом символизирует? Зачастую она представляет собой размытую линию, разделяющую нас и чужих, роль, которую она берет на себя и в реальности тоже. Это объясняется тем, что люди — биологические существа с аморфной натурой, и мы не можем долго сохранять ни нашу внешнюю телесную оболочку, ни внутреннюю культуру. «Цивилизация, контроль и безопасность  — это лишь самая поверхность воды, — говорит писательница Ницци Джерард и добавляет: — Во всех нас, зачастую в уголках нашего разума, живет неприятное осознание того, насколько мала наша власть над нами самими, над нашей душой и телом».

Муха

Наши границы неточны даже без паразитирующих, жаждущих власти инопланетян. Эти границы обозначены именно слизью. Это вещество, символизирующее переход от здоровья к заболеванию. Это граница между мной и тобой в сексе, позволяющая, более того, осуществить более слаженный половой контакт. Наконец, слизь символизирует последний переход от жизни к свойственному смерти ослизнению, когда тело в процессе разложения теряет всякую форму. Тем не менее, несмотря на внешние сходства, слизь слизи рознь. Слизи, присущие живым существам, характеризуются крайней сложностью и  многогранностью, в  то время как слизь, свойственная разложению, представляет собой лишь отход, побочный продукт, не имеющий упорядоченной структуры.

Слизь, впрочем, может означать не только слабость тела, но и слабость духа. Это проявляется в разрыве между тем Я, которым мы являемся, и  тем Я, которым мы хотим быть. Конфликт между двумя Я обусловлен нашей примитивной, животной природой, которая крайне тесно связана с нашими благородными помыслами. В повести Роберта Льюиса Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» (1886) с этим сталкивается доктор Джекил. Поддавшись научному порыву, он пытается отделить хорошее от плохого в своей душе. Вместо этого он невольно способствует появлению смертоносного существа — мистера Хайда. Мистер Хайд появляется «со дна слизистой ямы» и впервые принимает видимый облик. Монстр существовал всегда, однако был пленен в теле доброго доктора Джекила.

Слизь как выражение собственной слабости и  подавленных воспоминаний занимала также философа Жан-Поля Сартра, который в своей книге «Бытие и ничто» уделяет некоторое внимание «вязкому». Именно текучий, вязкий, липкий материал, то есть слизь, должно быть, поспособствовал экзистенциальным страхам Сартра. Слизь как «агония воды»? Слизь как «дегенеративная жидкость»? Слизь как «сосущая кровь пиявка»? Если бы Сартр был женщиной, у него бы тут же диагностировали истерию, например, из-за подобных формулировок: «слизь похожа на воду ровно в той же степени, в которой полет курицы похож на полет ястреба». Сартр на этом не останавливается, превращает слизь в определенное женское свойство и характеризует его как «сладкую женскую месть».

Можно ли это считать хладнокровным взглядом философа на явления, происходящие в  мире? «Эти примеры иллюстрируют идею особенностей, отличительных черт, которыми обладают, например, вязкость и  слизистость»,  — пишет мне Сара Бэйквелл в качестве объяснения этого феномена в одном из своих электронных писем.

Или, быть может, отвращение сидит в нас так глубоко, что мешает смотреть на эту тему объективно? Когда философ боится затеряться в слизи, имеет ли он в  виду себя и  своего собственного мистера Хайда? В произведении «Бытие и ничто» Сартр делает набросок прогрессивного мировоззрения, «засасываемого течением прошлого». Это вторжение тысячи паразитов. И снова нападает Капля. Слизь делает монстра монстром? Выдающийся чешский писатель Карел Чапек родился в  1890 году, как и  Г. Ф. Лавкрафт, которого он своими глубоко посаженными глазами на серьезном лице и  гладко причесанными волосами отдаленно напоминает. Оба писателя в 1936 году опубликовали важные произведения с поразительными сходствами. Если в Иннсмуте Лавкрафта монстры-амфибии обитают у дьявольского рифа у берегов Новой Англии, то в «Войне с саламандрами» Чапека они населяют дьявольскую бухту Суматры. Выбранный Чапеком вид слизистых монстров анатомически совпадает с вымершим видом исполинских саламандр Andrias scheuchzeri. В XVIII веке ископаемые останки этих саламандр считались останками людей невысокого роста и жертв библейского потопа. В романе животные ведут войну против человечества и стремятся к мировому господству. Так по-лавкрафтовски!

В отличие от монстров Лавкрафта, монстры Чапека по природе миролюбивы  — до тех пор пока люди не начинают их эксплуатировать и  порабощать. «Здесь их можно варить или тушить, по вкусу они получаются как говядина скверного качества. Мы приготовили и съели саламандру, которой до этого дали имя Ганс,  — говорит один из ученых в книге. — Это было воспитанное, умное животное, особенно полезное для научных экспериментов. Порой мы целыми вечерами болтали с  ним и удивлялись его ненасытной любознательности. К  сожа- лению, нам пришлось заколоть Ганса после того, как он ослеп в  результате одного из моих трепанационных экспериментов». Кто здесь кого уничтожает? Кто здесь монстр?

Два писателя родились в  одно время и  стали свидетелями по меньшей мере одной мировой войны. В  отличие от Лавкрафта в далекой Америке, Чапек не мог проигнорировать террор и  вновь начинающуюся катастрофу в  Европе. В  своих произведениях он предупреждал о фашизме, в связи с чем в гестапо его считали одним из опаснейших людей в стране. К моменту смерти Чапека от воспаления легких в 1938 году на его имя уже был выписан ордер на арест.

Источник: forbes.ru

Другие материалы:

• Игги Поп, The Doors, Вивьен Вествуд, Анатолий Крупнов и другие — 12 историй о популярности и пути к успеху

• Гарри Поттер — в СССР: как выглядели бы герои поттерианы в Советском Союзе показала нам нейросеть

• Джек Николсон — самый харизматичный актёр антигерой кино

• Такая Белль наваляет любому Чудовищу: когда принцессы Диснея — качки

• О фильме «Грань будущего» / Edge of Tomorrow (2014), реж. Даг Лайман

• ТОП-10: главные книги жанра киберпанк

• ТОП-12: Странные фанатские теории о Гарри Поттере

• В волшебной стране Александра Волкова происходят цветные революции, а Элли — это Саманта Смит

• «Секретные материалы» — как Крис Картер заставил всех поверить в зеленых человечков

• Про найденный советский мультфильм «Сердце» (1971)

• Что известно о «Дюне 2» — когда выйдет фильм и ждать ли еще проекты по вселенной

• Алиса Селезнёва уже не та — вышел первый трейлер новой экранизации «Сто лет тому вперед» Булычёва

• Вкусно — и точка: FLUX GOURMET — макабр, в котором пердят, перформят и постигают границы искусства

• 10 остросюжетных детективов — смотрятся на одном дыхании

• «Мировой герой» или «Предатель народа» — каким мы запомним Михаила Горбачева по фильмам и сериалам?

• «Футурама» — путеводитель по научному юмору

Стараниями пользователя reddit под никнеймом avmnoian4 нейросеть представила нам забавные образы героев Гарри Поттера в советском стиле.

Представьте себе курсанта Гарри, Рона с вайбами советского лыжника и Гермиону в форме на фоне какого-то очень патриотического флага, причем все они вместе отправляются в пионерский лагерь "Хогвартс" на летние каникулы.

Гарри Поттеру советский сеттинг подходит удивительным образом. Но на самом деле удивляться тут нечему: ведь Гарри, Рон и Гермиона – это символы отваги и дружбы, а советское общество известно своей сплоченностью и солидарностью. Так что, возможно, наши герои были бы даже более успешными в СССР, где общество ценило честность, упорство и отзывчивость.

Злодеи Гарри Поттера, покрупнее и помельче рангом, тоже вписались в советские локации как будто так и задумано:

Хагрид в трамвае и Дамблдор на фоне Кремля выглядят вполне на своем месте.

Ну, а самым удачным получился Снейп на Красной площади: такой советский многосерийный фильм о двойном шпионе, рискующем жизнью ради любви, я бы посмотрел.

Источник: kinoafisha.info

Другие материалы:

• Джек Николсон — самый харизматичный актёр антигерой кино

• Такая Белль наваляет любому Чудовищу: когда принцессы Диснея — качки

• О фильме «Грань будущего» / Edge of Tomorrow (2014), реж. Даг Лайман

• ТОП-10: главные книги жанра киберпанк

• ТОП-12: Странные фанатские теории о Гарри Поттере

• В волшебной стране Александра Волкова происходят цветные революции, а Элли — это Саманта Смит

• «Секретные материалы» — как Крис Картер заставил всех поверить в зеленых человечков

• Про найденный советский мультфильм «Сердце» (1971)

• Что известно о «Дюне 2» — когда выйдет фильм и ждать ли еще проекты по вселенной

• Алиса Селезнёва уже не та — вышел первый трейлер новой экранизации «Сто лет тому вперед» Булычёва

• Вкусно — и точка: FLUX GOURMET — макабр, в котором пердят, перформят и постигают границы искусства

• 10 остросюжетных детективов — смотрятся на одном дыхании

• «Мировой герой» или «Предатель народа» — каким мы запомним Михаила Горбачева по фильмам и сериалам?

• «Футурама» — путеводитель по научному юмору

• Трэш в детской литературе 1990-х: Буратино и черепашки-ниндзя на острове насекомых — ТОП-5 книжных кроссоверов, часть 2

Иван Ефремов – носитель энциклопедических знаний, которым он нашёл прикладное применение в исторических и фантастических произведениях. Его книги стоят в одном ряду с трудами Айзека Азимова, Герберта Уэллса и Станислава Лема.

Биография ученого и писателя не менее захватывающая, чем творчество. Согласно автобиографии и официальной биографии, Иван Антонович Ефремов родился 9 (22) апреля 1907 года в д. Вырица Царскосельского уезда. Однако, согласно записи в метрической книге церкви п. Суйда Гатчинского района Ленинградской области, значится дата 10 (23) апреля 1908 года – в юности Ефремов «добавил» себе год, чтобы раньше начать работать. Для биографа И. А. Ефремова П. К. Чудинова данную выписку из архива делал историк В. Я. Никифоров.

Иван Ефремов в детстве с отцом и братом Василием

Отец Ивана Ефремова – Антип Харитонович – из простого крестьянина выбился в купцы, получил чин титулярного советника, был арендатором Вырицкого лесопильного завода, на котором работали 17 человек. Земля, на которой стоял завод, была в собственности князей Витгенштейнов. Впоследствии Антип Ефремов создал собственное производство, занял видное положение среди местных земских деятелей и благотворителей и сменил имя на Антон. Ивану, сыну богатого предпринимателя, пришлось после 1917 года сменить отчество и стать Иваном Антоновичем, чтобы не привлекать внимание принадлежностью к зажиточному классу. В романе Ефремова «Лезвие бритвы» в числе действующих лиц значится некий князь Витгенштейн, имя которого было хорошо известно писателю с детских лет.

И. Ефремов с матерью, братом и сестрой, 1914

Способности Ефремова проявились достаточно рано: в четыре года он научился читать, в шесть — познакомился с творчеством Жюля Верна и полюбил книги о землепроходцах, мореплавателях и учёных, книги по биологии, зоологии и теории эволюции.

Ваня рано остался без родительской опеки — в 1914 году семья переехала в Бердянск, где он поступил в гимназию. Во время Октябрьской революции родители Ивана развелись, и в 1919 году мать с детьми перебралась в Херсон, вышла замуж за красного командира и уехала с ним, оставив детей тётке, которая вскоре умерла от тифа. Иван прибился к красноармейской автороте, с которой «сыном полка» дошёл до Перекопа. При бомбардировке Очакова Ефремов был контужен, с того времени начал немного заикаться. В 1921 году, демобилизовавшись, уехал в Петроград с твёрдым намерением учиться и, благодаря бескорыстной помощи учителей, экстерном – за два с половиной года – окончил школу. Учёбу приходилось совмещать с заработком на жизнь: работал грузчиком, пильщиком дров, помощником шофёра, затем шофёром в ночную смену.

В 1923 году Ефремов сдал экзамены на штурмана каботажного плавания при Петроградских мореходных классах и, после окончания школы, весной 1924 года уехал на Дальний Восток, год проходил по Охотскому морю, а по возвращении в Ленинград, по протекции капитана Д. А. Лухманова, поступил на биологическое отделение ЛГУ .

К палеонтологии Ефремов пришёл, познакомившись с академиком П. П. Сушкиным, который открыл для него эту науку и помог сделать в ней первые шаги.

С середины 1920-х годов прошёл с экспедициями огромные просторы Евразии, во время которых были собраны замечательные палеонтологические коллекции. В 19 лет совершил первое открытие — обнаружил останки ветлугазавра и стал вторым человеком в мире, которому это удалось. По результатам находок, в соавторстве с А. П. Быстровым опубликовал монографию по остеологии и анатомии эотриасового лабиринтодонта, за которую авторы впоследствии будут удостоены почётных дипломов Линнеевского общества (Англия).

В первой половине 1930-х годов Ефремов участвовал в геологических экспедициях по Уралу, Сибири и Дальнему Востоку: в 1931 году — начальник отряда Нижне-Амурской, 1932 и 1934 годах — Олёкмо-Тындинской и Верхне-Чарской геологических экспедиций. Некоторые эпизоды этих экспедиций вошли позже в его рассказы «Алмазная труба», «Тень минувшего», «Голец Подлунный».

В 1935 году Иван Антонович экстерном с отличием закончил Ленинградский горный институт.
В том же году, по совокупности научных работ, Ефремову была присвоена степень кандидата биологических наук — раздел «Палеонтология». В это время Иван Антонович жил уже в Москве, поскольку туда переехал Палеонтологический институт.

В 33 года — в марте 1941 года — за работу «Фауна наземных позвоночных средних зон перми СССР» Ефремову была присвоена учёная степень «доктор биологических наук».

С началом Отечественной войны, Иван Антонович был эвакуирован в Алма-Ату, а оттуда — во Фрунзе. В эвакуации перенёс тяжёлую форму лихорадки тифозного типа, которая надолго приковала Ефремова к постели и дала осложнение на сердце. Но именно вынужденное бездействие подвигло его к писательской деятельности. Впечатления о своих экспедициях Ефремов решил изложить уже не документально, в форме путеводного дневника, а в жанре рассказа, с сюжетом и элементами вымысла. Всего за год он публикует более десятка таких историй.

Ефремов начал писать свои первые «рассказы о необыкновенном», в которых сочетается научная фантастика и приключения. В это время вышли: «Последний Марсель» и «Звездные корабли», «Путями старых горняков» и «Обсерватория Нур-и-Дешт», «Озеро горных духов» и «Бухта Радужных струй». В них он предсказал открытие алмазных месторождений в Якутии и голографию. В «Эллинском секрете» речь шла о таком понятии, как генная память. Во «Встрече над Тускаророй» автор размышлял над проблемой накопления «тяжёлой» воды в океанских глубинах. «Олгой-Хорхой» посвящен поискам гигантского червяка в недрах монгольских степей. А небольшой повестью «Катти Сарк» Ефремов повлиял на судьбу знаменитого парусника, по его словам, способствовал спасению легендарного парусника от забвения – после публикации рассказа в Англии, корабль перевели в категорию музея, отреставрировали и поставили на берегу Темзы, о чем писателю сообщили британские читатели.

Так Иван Антонович начал свой путь в литературу. В те годы он создает свои первые масштабные произведения — историко-приключенческие повести с элементами фантастики «Путешествие Баурджеда» (издана в 1949) и «На краю Ойкумены» (1953), объединённые общим названием «Великая дуга». На материале Древнего Египта и Древней Греции, он ставит перед читателем вопросы морально-этического характера, трактуя с гуманистических позиций проблемы взаимоотношений власти и общества, войны и мира, науки и религии.

Одновременно продолжал работать и как палеонтолог: разрабатывает новую отрасль знания, тафономию — учение о закономерности сохранения остатков ископаемых организмов в слоях осадочных пород. По сути, это гибрид двух наук, которым Иван Антонович посвятил всю жизнь – палеонтологии и геологии. Рукопись «Тафономия и геологическая летопись» была завершена в 1943 году, но опубликовать её удалось только в 1950 году. Академия наук разрешила публиковать «Тафономию» Ефремова лишь после того, как его экспедиции в Монголию принесли богатейший материал – несколько железнодорожных вагонов костей динозавров!

Интересно, что за несколько месяцев до этого там же работала американская экспедиция, но никаких находок не сделала. Успех экспедиции дал «зеленый свет» его фундаментальной книге о тафономии и его науке, имеющей практическое применение и междисциплинарное теоретическое основание. Примечательно, что во многих американских учебниках и справочниках по палеонтологии Ефремова называют «отцом» современной палеонтологии, соединившим геологические и палеонтологические данные в единую науку.

Признание новая отрасль получила лишь в 1970-е годы, но выводы своей науки Ефремову удалось применять ещё в 1946, 1948 и 1949 годах – во время экспедиции в пустыню Гоби, принёсшей богатейший материал. О экспедиции была написана документальная повесть «Дорога ветров». За свою научную работу в 1952 году Ефремов был удостоен Сталинской премии II степени.

В пустыне Гоби, в экспедиции за «костями дракона», у Ефремова родился замысел произведения о космическом будущем, о Великом Кольце миров Вселенной, о «ненасытных в подвиге» людях, подлинных человеческих отношениях и планете, превращённой жителями в цветущий сад. Таким стал роман «Туманность Андромеды», вышедший в 1957 году. Будущее, описанное в книге, коммунистическое — без частной собственности, рынка и профессиональных органов власти.

Роман «Туманность Андромеды» стал наиболее глубоким и значимым произведением советской фантастики. Утопическое описание коммунистического общества будущего потрясало воображение читателей.

В антиутопии «Час быка» Ефремов во многом предсказал современное общество потребления. Роман в КГБ сочли антисоветским и долгое время он не переиздавался. Однако, в итоге жизнь его оказалась даже более долгой, чем, вероятно, предполагал автор.

В книге группа исследователей с Земли прибыла на планету Торманс, которую ранее колонизировали земляне. Общество представляет собой подобие олигархического режима тоталитарного типа. Людей еще в детстве разделяют на касты — невежественную короткоживущую рабочую силу (кжи) и образованную почти бессмертную элиту (джи).

Писалась история как аллюзия на смесь капитализма и коммунизма китайского типа (как раз в ту пору разошлись дороги СССР и КНР). Но из книги можно вычитать и эпоху застоя, и «лихие 90-е», и переписывание истории в угоду конъюнктуре. Он стал ответом на проблемы, возникшие перед страной к началу 1960-х годов, когда «осадный социализм» ушёл в прошлое и требовались новые подходы к управлению обществом, развитию наук о человеке, объединение всех людей в борьбе за ядерное разоружение и подлинный социализм. Всё это Ефремов и стремился показать в форме приключенческого романа «в несколько хаггардовском вкусе». В 1969 году в письме американскому коллеге писатель говорит о «взрыве безнравственности», за которым последует «величайшая катастрофа в истории в виде широко распространяемой технической монокультуры».

«Час быка» послужил источником вдохновения более широко известной книги – «Незнайке на Луне» Николая Носова. Описание капиталистического общества с его поляризацией верхов и низов получилось эталонным, а книга, по сути, популярно излагает идеи Ефремова для детей.

Последний роман писателя посвящен эпохе Александра Македонского и вышел уже после его смерти. Он посвящён его жене, Таисии Юхневской, в котором автор попытался проследить, как ставились тогда те проблемы, решения которых он показал в произведениях о будущем.

Исследования малоизвестных женских культов, сосредоточение внимания на внутреннем мире женщины и её роли для исторических судеб, размышления о генезисе культур и религий и их взаимодействии, поиск красоты и истины — всё это собрано в романе и показано в широком историческом контексте столкновения античной и восточной культуры.

На изгаженном, вытоптанном месте не вырастает любовь к своему народу, своему прошлому, воинскому мужеству и гражданской доблести. Забыв о своем славном прошлом, народ обращается в толпу оборванцев, жаждущих лишь набить брюхо и выпить вина.
Иван Ефремов. Таис Афинская

Его книги определили жизненный путь самых разных людей — от участников коммунарского движения и подвижников альтернативной педагогики до космонавтов. Его произведения переведены на многие языки, только в СССР и России издавались более 400 раз тиражом около 27 миллионов экземпляров, не считая дальнего и ближнего зарубежья. Так же Ефремовым написано около 200 научных работ: статей, рецензий, научных монографий.

В своих книгах Иван Антонович показал как прошлое, так и возможное коммунистическое будущее человечества. Мировоззрение Ефремова замечательно своей цельностью, в нём палеонтолог-эволюционист дополняет социального мыслителя, психолога и писателя. От примитивных биологических форм к кострам палеолита, и далее, через собирание жемчужин мысли и красоты, создаваемых человеком во все эпохи, к построению справедливого общества.

Основными источниками ефремовского мировоззрения были социалистическая мысль — диалектика марксизма, Н. Чернышевский, А. Богданов, Г. Уэллс; романтико-приключенческая литература — Г. Хаггард, А. Грин; русская поэзия Серебряного века — Николай Гумилёв, Максимилиан Волошин (эти поэты цитируются во многих произведениях); «Номогенез» биолога Льва Семёновича Берга; гуманистическая психология К. Роджерса и Э. Фромма; индийская философия; идеи русского космизма — К. Циолковского, В. Вернадского.

Ефремов может соперничать с Жюлем Верном и Артуром Кларком по количеству сбывшихся научных предсказаний. Например, он предсказал открытие богатейших алмазных залежей в Якутии. В 1954 году их первооткрыватели отправились проверить гипотезу Ефремова, прочитав о ней в рассказе «Алмазная труба». Трубка «Зарница» была открыта всего на 300 км южнее описываемых в рассказе мест.

Еще одно сбывшееся пророчество — открытие месторождения ртутных руд на южном Алтае. Описал он его в рассказе «Озеро горных духов». А в рассказе «Атолл Факаофо» он предсказал особенности поведения жидких кристаллов. В основу сюжета «Теней минувшего» легли фантазии Ивана о том, как в горных породах под определенным углом освещения отражаются события прошлого. Через 3 года нобелевский лауреат Денеш Габор теоретически обосновал эффект голографии.

Научно-фантастический этюд «Пять картин» Ефремов написал в поддержку художника Андрея Соколова, мастера космической тематики в живописи. По мотивам его полотна «Лифт в космос» Артуром Кларком придуман роман «Фонтаны рая». В книге «Туманность Андромеды» Ефремов изложил принцип геостационарной орбиты и идею трехмерного телевидения.

Ефремов стал прототипом Фёдора Симеоновича Киврина в повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Заикающаяся манера его речи передана очень точно. Стругацкие считали Ефремова своим учителем, многое в их творчестве (включая Мир Полудня) может быть понято лишь через призму диалога и полемики со взглядами советского фантаста.

Иван Антонович был трижды женат. Сначала — на дочери академика АН УССР Н.И.Свитальского, исследователя рудных месторождений, на которых затем возвели знаменитый Магнитогорский металлургический комбинат, внучке капитана 2 ранга И.А. Матусевича, командира миноносца «Безупречный» — Ксении Свитальской (поговаривали, что из этого брака писатель стремился извлечь карьерную выгоду: героиня романа «Лезвие бритвы» Сима Металина списана как раз с Ксении). Но брак оказался недолгим. Затем — с 1936 года на Елене Дометьевне Конжуковой — известном учёным-палеонтологе (от их брака появился сын Аллан). После её смерти в 1961 году, Иван Антонович женился в 1962 году на Таисии Иосифовне Юхневской, с которой познакомился еще в 1950 году, когда та работала машинисткой в институте, а потом стала личным секретарем Ефремова, и прожил с ней последние 10 лет жизни.

Иван Антонович с женой и сыном

Несмотря на громкое имя, супруги жили скромно. Из материальных «излишеств» была только машина, которую Иван Антонович купил после получения Сталинской премии за научные изыскания. Писатель до последних дней оставался джентльменом, входящих в комнату женщин приветствовал стоя, подавал пальто даже девочкам.

Иван Ефремов и его сын Аллан

Умер Иван Антонович Ефремов 5 октября 1972 года на 65-м году жизни от сердечной недостаточности. Он не дожил до окончания публикации романа «Таис Афинская», посвящённого жене и другу Таисии. Тело усопшего на 2-ой день кремировали, и этот факт почему-то вызвал подозрение у КГБ. Через месяц после похорон, 11 человек с Лубянской площади обыскали квартиру писателя, в том числе, прошлись по потолку и стенам металлоискателем. По факту его смерти в КГБ СССР было возбуждено уголовное дело, которое было прекращено только 4 марта 1974 года. В чём подозревали Ефремова, так и осталось неизвестным. Но до 70-х годов сочинения Ивана Антоновича не публиковались, а имя в научных кругах упоминалось лишь шёпотом. Существуют сведения, что писатель и его жена подозревались в шпионаже в пользу Великобритании.

Иван Ефремов и его жена Таисия

Прах Ивана Ефремова был захоронен на кладбище в Комарово, под Санкт-Петербургом. На могиле установлена базальтовая плита, а на ней — многогранник из минерала лабрадорит с высеченными именем и датами рождения и смерти.

Некролог был опубликовал в еженедельнике «Литературная газета» среди четырех небольших некрологов на внутренних полосах. Однако, весть о смерти писателя распространилась стремительно. Но ещё много лет спустя в литературные редакции поступала масса писем для Ефремова от читателей, уверенных, что автор жив.

Источник: back-in-ussr.com

Материалы о других писателях:

• О жизни и книгах Вениамина Каверина

• В лапах у Винни-Пуха и собственной жены — две беды Алана Милна

• Почему для нас важен Александр Островский — к 200-летию великого русского драматурга

• Эдмонд Гамильтон — железнодорожный клерк, ставший Звёздным королём

• Сергей Лукьяненко — главный «дозорный» отечественной фантастики

• Артур Хейли — автор капиталистического производственного романа

• Роберт Блох — великий и ужасный, в России не известный

• Эдгар По: «Майн Рид — колоссальный лжец!»

• Маргерит Дюрас: «Женщина — это пролетариат»

• Дэн Симмонс — прилежный читатель, ответственный учитель и великолепный писатель

• Отец американской литературы Вашингтон Ирвинг — сегодня исполняется 240 лет от его рождения

• Добрый волшебник с запада — Клиффорд Саймак и его книги

• Рэй Брэдбери — живая машина времени

• Абрахам Меррит — творец кошмаров и фантазий

• Фриц Лейбер — Великан героического фэнтези

• Генри Каттнер и Кэтрин Мур — гениальные халтурщики и мистификаторы

• Жизнь Эдгара По — как правильно сойти с ума и стать несчастным

• Конан-литератор: отец и заложник Шерлока Холмса — Артур Конан Дойль

• Моряк, который не вернулся домой — Роберт Луис Стивенсон

• Андрэ Нортон — первая леди фантастики

• Филип Хосе Фармер — повелитель миров и героев

• Курт Воннегут — канарейка в шахте

• Джонатан Свифт — Человек на все времена

• Офицер, ставший фантастом — Роберт Энсон Хайнлайн

• Обогнавший время — Жюль Верн

• Станислав Лем и его фантастика — о жизни и творчестве писателя

• Роберт Асприн — легкомысленный мифотворец (о жизни и творчестве писателя)

• Роберт Адамс — Вождь кланов (о жизни и книгах практически не известного в России писателя боевого тёмного фэнтези)

• Гарри Гаррисон и дао Колобка — о жизни и книгах писателя

• Патрульный Времени и историк будущего — Пол Андерсон (о жизни и творчестве писателя)

• Вечный лоцман Марк Твен (о жизни и творчестве писателя)

• Лазарь Лагин — раб волшебной лампы (о жизни и книгах автора «Старика Хоттабыча»)