Потому что даже в учебниках по истории многое — фантастика. А после смены политического курса целые разделы книг оказываются небылицами.
Вымысел в художественной литературе трусливо обозвали художественным преувеличением.
Так я лучше буду читать тех авторов, что сразу смело делают приписку: "Фантастический."
Глава 5 эпизод на Пикабу №25
Секретарша админкрыла НИКАДа располагалась не в административном крыле и даже не возле кабинета Начальника Смены. Она сидела в большом зале со множеством других секретарей. Юджинс и Апкейн нашли её не сразу. Её секретарская должность называлась Административный Архивариус. И таких АА в зале АА теснилось, что клопов в клоповнике.
Должность АА ценная и полезная. АА собирали в кучу, организовывали, планировали, поправляли, напоминали, хранили, разрабатывали оптимальные методы и способы — вся жизнедеятельность НИКАДа была в руках АА. Они обменивались информацией, комплектовали задачи от смежных начальников и их помощников, а затем вводили в систему план исполнения со всеми подробностями. К плану приглашались все АА, которые имели в чем-то схожие задачи. И если были точки соприкосновения, то план превращался в общий. Если можно было распределить свои более мелкие задачи между уже задействованными АА, то ты мог это сделать, а если на тебе большая часть плана, то на тебя вешался и довесок.
Озеленить, позеленеть, у неё зелёнка — и некоторые другие термины с этим цветом означали, что задача завершена, или что секретарь нарасхват, так как весьма толковый. Но вот "краснуха" — означало, что сеструху нужно разгрузить, иначе та зашивается. Милейзия была типичной желтухой. У нее всегда было в среднем задач, и они все были почти завершены. И это была не женская хитрость, это было состояние её души: делать медленно, отвлекаться, болтать и грызть семечки на рабочем месте.
В зале АА Юджинс и Апкейн никогда до этого не были, со всеми техническими внутренними задачами они справлялись на месте. Но сам зал ребята нашли быстро: он располагался в центре комплекса на самом верхнем уровне, куда их привел рабочий планшет с запущенной навигационной картой. А вот саму Милейзию с помощью планшета отыскать не удалось.
— Добрый день, мисс Милейзия, — отрапортовал Апкейн темнокожей женщине лет сорока. У неё были губы размером с его кулак, кольца до плеч в ушах и высокая прическа в стиле "афро".
— Апкейн, ты что, идиот? — пнул его Юджинс коленом под зад, — Полагаешь, это моя девушка?
Апкейн выписал тому оплеуху в затылок: — Все верно, смотри, извращенец! — и показал тому галочку на карте, которая означала, что пользователь достиг цели.
Женщина перестала набирать с клавиатуры и обратилась к Юджинсу:
— С таким дрищом я бы не пошла, а с тобой, солдатик, я бы слетала на перерыв куда-нибудь, где есть океан и кусты, — она подмигнула Апкейну и хищно облизала длинным ярким языком тёмную верхнюю губу в обе стороны.
— Простите, что отвлекаем, но мы ищем... — обратился к ней забракованный Юджинс, как на него сзади напрыгнула короткостриженая рыжая бестия с чертами лица, больше подходившими актрисе фильма о планете обезьян — пришлось бы меньше гримировать. Но в целом, она была ничего, было в ней что-то дикое, необузданное, но в то же время и глуповатое.
— А мы с девочками перестановку сделали, — громко сказала она, — нам так удобнее сплетничать.
— Скажи, мне следует немного подкачаться? — спросил у своей Милейзии Юджинс.
Милейзия бросила серьёзный взгляд на женщину, у стола которой они всё еще стояли. Та одобрительно подмигнула девушке.
— Дурачок, я тебя и таким люблю! — она поцеловала его в шею сзади, так как всё еще висела на нём. — Я вам, мальчики, тут такое задание выбила — прославитесь на века, с вас цветы и шоколад! — она посмотрела на африканку и добавила: — Для Моззи тоже, только зря отвлекли сестрёнку.
— Давай уже, забирай к себе этих жеребцов, пока я тут одного из них не увела на сеновал! — отшутилась та.
— Пошли, мальчики, вы мне всё-всё расскажете, а я пока вам выпишу пропуск и бегунок, — Милейзия легко подхватила ребят и повела в свой угол.
***
Зал Административных Архивариусов просто кишел женским полом всех мастей. Сюда устраивались и переводились с других должностей ради обустройства личной жизни и только. Никакого карьерного роста должность АА не предусматривает: ты толковая женщина, ушиваешься и крепишься в надежде, что тебя заметит один из мужчин, начнет наведываться, оказывать знаки внимания, и, что главное, в тебе загорится искорка взаимности. Нигде, как в отделе АА, не бывает так много посетителей мужского пола на любой вкус.
Милейзия вела двоих: грудь на вдохе, и поделом, что можно только зелёнкой замазать, нос выше причёски, шаг от бедра. Рыжая бестия к тому же зарделась пунцом. Юджинс и Апкейн, конечно же, ничего этого не замечали, как не замечали они завистливых молниеносно коротких взглядов дружного женского коллектива. Да и реплики чёрной Моззи они приняли за чистой воды шутку — наивность, молодость и неопытность не даёт мужчинам раньше времени разочароваться в слабом поле, а еще сулит многие ошибки и промахи.
Женщин на должность АА в НИКАД на Прагнаре набирали всем руководством выше среднего уровня, а это в большинстве своём мужчины, поэтому было на что засмотреться. На некоторых других планетах секретари сами рассматривали кандидатуры в свой отдел — можете только представить себе уровень женской конкурентоспособности и желание мужчин не то чтобы заглядывать туда, а и вообще работать в этих НИКАДах. Но наши герои были озабочены лишь заданием, на прекрасные женские тела они уже никогда не смогут смотреть, как прежде.
— Мальчики, смотрим в эту панель, — попросила Милейзия, явно довольная тем, что её указаний слушаются беспрекословно. — Теперь можно присесть, — она послала воздушный поцелуй Юджинсу. Ребята отошли и сели на диванчик для посетителей, там они увлеченно заговорили, забыв обо всём.
Милейзия надела очки-дешефраторы и её маленькие изящные пальчики начали перемалывать воздух между очками и пустотой шумного зала. Зная несобранность всего мужского вида, приходилось сортировать данные так, чтобы в них разобрался даже ребёнок — а именно таковыми женщины считают всех мужчин, которых хотят опекать, спрятав тех под юбку от соперниц.
План дворца. Ему уже полтыщи лет, но в нем ничего не менялось. Два пути в зал Превиуса. Есть! Планы подступов — готово! Три ближайших точки синхронизации с НИКАДом и сами входы — на месте! Инвентарь: два костюма, две термические батареи, запас воды и еды на трое суток, пневматическое оружие, холодное оружие, капсулы с ядом, минные гранаты — по 8 штук, дыхательные очистители, вещественные манипуляторы.
Милейзия зависла, покусывая длинный ноготь на большом пальце — она что-то забыла. Так-то по списку всё, но она что-то хотела добавить от себя, но за всей этой феромонной феерией это вылетело из головы напрочь. Ну и ладно, и так она добавила минных гранат, всё же мальчики в первый раз идут, вдруг что! Хотя что может произойти с тобой, когда вокруг тебя полметра недосягаемости, только термоядерный взрыв способен смешать карты гравитации и структуре пространства-времени.
— Мальчики, подойдите ко мне! — сказала Милейзия кокетливым и одновременно деловым тоном, снимая очки. Ребята её не слышали. Тогда она раздраженно отправила Юджинсу сигнал на его планшет. Ребята вздрогнули и каждый полез проверять свой. Юджинс посмотрел сначала в планшет, потом на свою девушку, и тут до него дошло, что всё же он слышал, как та их звала, но почему-то их с Апкейном разговор казался важнее. Он растерянно улыбнулся, потрогал Апкейна за плечо, давая тому понять, чтобы прекращал, но тот уже нашел на планшете сброшенный Милейзией список оборудования и карты подступов — будто бы всё в порядке, подумал он и последовал за другом к столу АА.
— Если будут вопросы и замечания — отправьте мне в ответ, я посмотрю, что можно сделать. Вещи по списку получите в Отделе Комплектации, вы знаете, как туда пройти? Я могу отправить вам карту, вот только она будет лишней и мне придется её за вас удалить, потому что вы забудете, а она может вас сбить с толку снаружи.
— Любимая, — Юджинс перегнулся через стол и звонко поцеловал девушку, — мы знаем где это, спасибо, люблю тебя! — прокричал он, уже отойдя от её стола.
Она млела, но переживала — он такой недотёпа, вся надежда на Апкейна, не зря она сказала взять его с собой. Вообще, она сначала оказывала знаки внимания ему, встречая того в коридорах, спортзале и столовой, но тот её оскорбил, никак на те не отреагировав, а за этим наблюдали эти стервы, пришлось сделать вид, что через Апкейна она хотела заполучить Юджинса. Но он, в свою очередь, ей никогда не скажет, что готов был с кем-нибудь, только эти кто-нибудь никак не велись на молодого специалиста по малосигнальным цепям.
**
— Ты действительно знаешь, где Отдел Комплектации?
— Да, а как же, я каждый день хожу на задания и комплектуюсь!
— Отлично, а то я не знаю, — признался Апкейн. Юджинс посмотрел на друга с удивлением. Тот даже не стремился понять сарказмы. Юджинс удивлялся, как можно быть настолько классным другом, и настолько прямолинейным? Ну и ладно, он просто зашагал рядом с застывшей улыбкой — с Апкейном он привык смеяться за двоих.
Ребята шли в свои комнаты, чтобы помыться, переодеться, закончить личные дела и собраться с мыслями перед миссией, которая ничего сложного из себя не представляла. Они уже обсудили всё, поэтому шли молча и в раздумьях.
— Дружище, ты не знаешь, как пройти в Отдел Комплектации? — Апкейн остановил почти такого же молодого паренька, как и они сами.
— Да, конечно, вам любым из этих лифтов в самый подвал, а там всего три отдела: Убежище со своей Трансляционной, Жизняки, то есть, Жизнеобеспечение и Склад, он же Комплектарь!
— Спасибо, брат! — Апкейн дружелюбно потряс ему руку и похлопал свободной того по плечу. Парень улыбнулся в ответ на весь рот.
Юджинс встал растерянный. Оказывается, его товарищ все время понимал его шутки, просто те были несмешными, и чтобы не расстраивать друга, Апкейн делал вид, что тупит. Но Юджинс всё равно улыбнулся! Это же означало, что его дружбой дорожат. Всё-таки хороший он пацан, этот Апкейн, настоящий!
Глава 5 (с прошлого раза расширенная) эпизод на Пикабу №24
Со стороны казалось, что Тукс сросся со своим креслом. Он с ним словно бы превратился в памятник тревожному ожиданию.
Сколько он уже не слазил с кресла? Всю ночь? От постоянного пошкрябывания деревянных подлокотников болели изодранные ногти, в массивных поручнях умелый плотник незаметно разместил скрытые рычажки управления сцепкой двух напольных плит, на которых и расположено кресло с Превиусом.
Ему давно хотелось в уборную, но отходить далеко от единственного способа спасения было страшно. Он был наполнен страхом, приливами фантазии переходящим в ужас.
Всю ночь Тукс прислушивался к той области живота, которой еще недавно полным ходом распоряжался тяжкий недуг, что бесследно исчез после встречи с объектом расследования.
Пускай он, Тукс, предал его, пускай пошел против, но сделал он это по долгу службы, у него не было выбора. И если Творец где-то там есть, и он слышит мысли Тукса, то кому, если не ему всемогущему и всезнающему знать о долге и сложном выборе?
Но Тукс понимал, что никакое это не оправдание, поэтому он ждал возвращения недуга, а то и окончательной скорой расплаты. Как нужно было поступить — он прекрасно знал, ему нужно было сбросить с себя знаки отличия, лезвием изуродовать клеймо, пасть ниц и умолять Посланца взять его с собой. Это нужно было сделать сразу, как только он вышел от доктора. Но кто в современном мире способен на такой поступок? Потерянные? Да это просто чудаки, которым мало ощущений в жизни. Каждого, что Стража брала, отрицал свою причастность, никто не счёл гордостью признаться, а ведь рот никому не затыкали до самого конца казни. Кричи себе, славь Творца! Так нет же, умоляют, проклинают, вопрошают. Только в древних письменах упоминаются люди, способные к отрешению, могущие отдать жизнь за свою веру! Но и в этом Тукс сомневался: люди не меняются, он это знал. А все эти религиозные собрания — суть выпендрёж от безделья. Поэтому, как только Тайные Дозорные доносили, что люд на улицах начинает шептаться, идут вредные для государственности слухи, Туск выбирал одну из сотен карточек, одержимо представлял, как жертва будет смотреться со вспоротым животом, как палач будет бросать вонючие внутренности, и как лицо с карточки перекрутит в агонии. Если воображаемый результат Тукса устраивал, он подзывал секретаря, тот с поклоном брал из его рук личное дело, и удалялся для исполнения.
Вчера ближе к вечеру Туксу доложили, что вся Управа была расстреляна, после расстрела тщательно проверили каждое тело, среди которых нашлось и тело подозреваемого, известного под именем Эджаджо, что по роду занятий Ша-До, как тот ранее и представился. Еще через линию времени следователь по телам сообщил, что он искромсал интересующий Превиуса труп, и что ничего необычного не обнаружилось. После чего Превиус отдал приказ скормить останки хищникам, а одежду и вещи — сжечь без остатка.
Недоверчивый и оттого нервный Тукс красными от усталости глазами изучал каждый дагеротип, что ему доставляли. Он приказывал на каждом этапе делать снимки, и все отчеты по этому делу предоставлять только с ними.
Тяжесть и тянущая тупая боль в животе всё никак не возвращались. Тукс предполагал всё: от великодушного прощения Творцом, до внезапной скорой кары. От самовнушения, до совпадения и подтасовки. Пугала его вероятность, что Творец попросту о нем забыл, и жить теперь Туксу невесть сколько в ожидании, когда уже его небесное личное дело попадется Творцу по самым нелепым обстоятельствам. А жить в ожидании расплаты — хуже самой расплаты. Всё это было страшно.
И посреди ночи, будучи уже растерзанным сомнениями, находясь на грани истощения, он увидел нечто пугающее до потери сознания.
В сыром подвальном помещении стало еще сырее, в ноздри ударил холодный воздух, словно открыли дверь холодильного чулана на кухне. Лампы светового электропотребления стали работать с характерным жужжанием, словно в каждой метровой колбе застряло по насекомому. Свет начал мерцать, он ослаб и тени зловеще поглотили всё пространство, кроме кресла с Туксом. Тукс смирился, что сейчас встретится с Творцом. Лишь бы все закончилось быстро!
Ах, это чувство скорой смерти, сколько раз он проходил через него! То тёмный, хоть и знакомый переулок дыхнёт мороком — и ты через пять шагов провалишься в могилу — нет не ходи в него, или иди медленно, слушай шорохи и не наступай на трещины в земле и вытяни руки вперёд, зажмурься; то во сне тебя догоняет вчерашний хромой казнённый юноша с одними рёбрами под кожей, он кричит кровью, что ты за всё заплатишь, а ты лишь видишь свои ватные ноги, как они вспыхивают, взрываются мелкими искрами, а потом от них остаётся две скрюченные проволоки, что прогибаются, а ты валишься назад глазами в небо, и оказываешься в холодном липком киселе, начинаешь грести, грести, но руки немеют, хочется пить, нужно воды, кричишь: "Воды!", а из горла только сдавленный хрип: тебя душит смерть, суёт тебе терпкие пальцы в глотку, ты мычишь, норовишь нащупать свои руки, а они онемели и отмерли, они уже чужие, твои только глаза и страх, ничего не слышно. Тут нужно яркой вспышкой представить, что ты спишь! И вот ты просыпаешься, руки запутаны простынёй, сквозь сон еще слышны отголоски твоего горлового мычания, как будто ты во сне забыл все слова. Но где ты? Что это за стена? Тут было окно! Ты чуть не умер, или уже умер. Встать, нужно встать. Если встанешь, то ты жив. Тебя шатает. Сон отпускает. Этот сон уже был, ты точно помнишь. Год назад. Тоже летом! Понял, понял, нужно повернуться, это та самая комната, окно на месте, ты боролся во сне и развернулся. Смерть отпустила.
И вот он снова увидел две дымчатые фигуры— он спит? Вернулся в детство? Ведь, он их уже видел? Они приходили, но когда? Это было не в этой жизни, это было когда он был сыт. Да, сыт и болен, тогда была температура и он лежал в постели. Мама принесла колючий чай, еще ложка звенела. Ложка была выше дома, а он был болен и был в сто раз больше дома, жар потерялся в его большом лбу и глаза дымились. Дверь в комнату махонькая, и эти два силуэта. Что же он сделал тогда? Вспоминай, ты знаешь, нужно повторить! Это были два белёсых силуэта в его подвале, подсвеченные насквозь. А Тукс сидел в своем неудобном кресле с онемевшими ягодицами. И эти два силуэта без промедления шагали к нему, вытянув руки.
—Я не умер! — прохрипел склеенным от страха горлом Превиус. — Мама! — кричал он одними губами.
Горло расклинило, кровь вскипела, сердце застучало от выброса дозы адреналина. Превиус страшно вскрикнул, из его глотки вырвался какой-то трусливый женский писк. Пришли, пришли по его душу. Не простил, не забыл Творец низкой подлости. И нет в этом ничего удивительного. А ведь Тукс мог перейти на сторону веры, мог помочь посланнику, а что натворил вместо этого? Так стоит ли теперь чему-то удивляться?
Призраки тянулись к его горлу, в руках виднелись серпы. Приближались не спеша — ему было некуда идти, рядом с ним ни души, охрана за дверью, но она привыкла к его одинокой ругани, а охрану Тукс не звал, поэтому никто не рискнёт ворваться. Да и что та сделает с приведениями, с посланниками Отверженного Творцом?
От предсмертного ужаса Тукс опорожнился, вжался в подлокотники, что-то лязгнуло под ногами, и комната с призрачными гостями осталась сверху, а сам он, цепляя досками кресла шахту, почти без чувств летел вниз, словно в пыточную для мелких гадких душёнок. Несколько ударов из стороны в сторону растормошили его.
Через миг он вместе с креслом оказался в воде. Ледяная вода вернула Главу Тайной Стражи в реальность. Он вспомнил, что сейчас на голову могут полететь те камни, которые не застрянут в шахте, поэтому пришлось поднажать, хоть мокрые одежды и сковывали движения. Он отплыл, а позади в воду посыпалась пыль и каменное крошево. Гул над головой прекратился.
Свершилось то, чего он активно не хотел: он на распутье, которым себя до этого успокаивал, пока был от распутья на расстоянии. И какой выбор сейчас не сделай, ведет он на задворки истории, к скрытности, бедности и прочим невзгодам. Выйди он как есть на свет, вернись в свой зал, как те призраки его снова найдут. Он представил, как призраки удивились произошедшему. Хотя всё произошло случайно. Он машиналльно нажал рычаги, в бреду он даже забыл кто он и где.
Выбравшись из воды, он выбрал одну из стопок одежды, выбрал ту одежду, что подлинней, которая скроет его личность лучшим образом. Теперь, когда он вытерся и согрелся, ему уже не казалось, что он видел призраков ранее. Или они ему почудились? Он спал и это был сон? Нет, не спал, иначе бы он помнил, как проснулся, а этого точно не происходило!
Нашлись ящики с припасами. Этот зал он помнил, так как не раз спускался в него для проверки. Тукс разжег свечи, налил пряного квасу. Никто, никто не знает, где он сейчас. А где же всемогущие признаки-убийцы с той стороны с серпом? Даже подозреваемый в свое время удивил его чудесным исцелением. А тут он всего лишь на этаж ниже! Неужели это препятствие для Творца или для Отверженного им?
Тукс убил Посланника, а вместо него пришел Отверженный? Эх, сейчас бы выслушать парочку донесений!
Тукс засомневался. Какие-то неполные чудеса. Тут могу, а тут не могу — не сходится. Была бы воля Творца — Тукс был бы мёртв. Точка! Он сгреб в кучу все мягкие вещи, укрылся длинным вязанным кафтаном и уснул крепким спокойным сном.
***
Матиас Прог с облегчением покинул переговорный зал. Выродки мисс Рудо оставили гадкие впечатления, Каждый из них! Никакого уважения, такта, воспитания. Прогу не хотелось бы, чтобы такие вмешивались в ход истории. Та ранняя Фумира Рудо, о которой приходилось читать раньше, нравилась ему куда больше — девушка, отданная делу, нашедшая выход в ситуации и вышедшая из неё. Ну почему она не захотела остаться на своем месте аналитика? Получила бы повышение до Старшего, правда, для этого бы пришлось пройти ФПК, а это сплошная формальность: собираются, например, на доисторической Земле или Эранде, когда на тех было побольше кислорода и поменьше углекислоты, чередуют лекции с купанием в источниках, рыбалкой и походами в дикие заросли. Потом, знаете ли, эти факультативные романы, а через три месяца у тебя в кармане справка, что ты прошел Факультет Повышения Квалификации — и вот ты уже Старший Дежурный, Старший Аналитик, Старший Техник.
Прог сворачивал коридорами, прошёл мимо столовой, которой никто не пользовался, прошёл отдел кибернетиков и поднялся лифтом в свой кабинет Дежурного по смене. Смена началась всего неделю назад, поэтому он и не мечтал, что вся эта канитель его не коснется, но хотя бы не нужно ни перед кем отчитываться! Если что пойдет не так, то в дверь раньше срока войдет его сменщик — это и будет означать, что в ближайшем будущем Прог натворил кривых дел, просто он этого не узнает.
Матиас уселся в кресло, то зашумело воздушными карманами, подстраиваясь под вес.
— Милейзия, дай запрос Техникам, пусть пришлют парочку свободных лоботрясов. — из трубки полился высокий женский писк, Матиас выслушал, закатив глаза под лоб. — Да мы уже синхронизировались, ближайшее время они будут спать и жрать! Если хочешь, можешь попросить своего бойфренда, как его там... — снова короткий писк в трубке, — точно, если у него есть товарищ, то он может взять его. — снова писк, но уже еле-слышный. — Задание будет касаться внешнего мира.
Прог положил трубку, сунул в ухо толстый палец и помассировал канал. После он развернулся лицом к правой стене, подвел к огромному животу клавиатуру на кронштейне и забарабанил по ней пальцами.
Снизу вверх по экрану двигались временные графики. Их была тьма тьмущая. Мистер Прог надел рабочие очки с дешифратором. Теперь при фокусировке все цветовые метки порождали дерево подробностей. Прог провел рукой и текущий временной график слева увеличился, Прог щипнул пальцами воздух — красный волнистый ручеёк раскрылся изображениями правителя Драймеро — далеко не самого крупного города Прагнары. Щелбан по воздуху — и линия ускорилась. Шлепок — всё застыло в стоп-кадре. Теперь мистер Прог смахивал в сторону все остальные линии времени, ненадолго задерживаясь на некоторых. Последней оказалась эталонная — по ней раз в сто лет сверялись промежуточные, способные максимально приблизить текущую линию времени к образцу.
Уже несколько минут в его кабинете с ноги на ногу переминались двое юношей. Они непонимающе смотрели на усыпанную цветными метками стену. Подробности были видны только через вспомогательные линзы.
— Кто из вас, молодые люди, парень Милейзии? — он обернулся и посмотрел на ребят поверх очков.
— Я, мистер! — сказал один. Матиас поискал отличия в одежде, чтобы хоть как-то его запомнить. Но оба были в серых технических комбинезонах, тогда Прог обратил внимание, что у другого более мощные скулы.
— Вы давно вместе?
— Завтра будет две недели, — ответил парень, сильно смутившись столь маленькому сроку.
— Напомни-ка, как тебя зовут?
— Южинс, — представился тот.
— А твоего друга?
— Меня зовут Апкейн, сэр! — ответил четко и бодро скуластый.
— Ну что же, наденьте, господа! — Прог запустил на их сторону стола две пары очков. Ребята их с интересом надели и уставились на стену.
— Вы знаете уже, что мы здесь из столетия в столетие спасаем население планеты от гибели. Мы до сих пор не понимаем как, но, по всей видимости, природные условия определяют доминанту саморазрушения. На этой планете, на Прагнаре, эта доминанта — религиозная. — Матиас посмотрел на юношей и отметил, что в отличие от птенцов Фумиры Рудо, эти двое светились одухотворенностью и пониманием. — Двести, триста лет тому назад уже были предпосылки к глобальной войне, но тогда население планеты было отсталым, изрубить друг друга палашами и исколоть вилами подчистую им не удалось. Если короче, то сто лет назад мы не дали им провести остаток дней в подземельях и противогазах. А еще мы им навязали такой строй, что религия не должна была вернуться в массы.
Ребята стояли и по большей части смотрели на экран. Всё это они знали, но сейчас Матиас Прог им прогонял параллельно рассказу картинки и небольшие куски видео — этих военных кадров никто им не показывал. Их жестокость и мерзость вызвали у юношей остолбенение и брезгливость.
— А вот и причина, по которой вы понадобились, — сказал Прог и увеличил портрет Превиуса Тукса. — Это главный борец с религией, весьма успешный, наш оплот выживаемости этой цивилизации! — Прог поверх портрета увеличил видео одной из последних казней. Правда, оно было без звука. Звук вообще-то имелся, так как запись велась вручную, а не со стационарной камеры. Но Мистер Прог по привычке забыл его включить. Юноши едва держались на ногах: казнимая была молода и привлекательна, запись шла почти с самого начала, когда ту еще только приковывали. — Может прозвучать парадоксально, но главный борец с религией в скором времени может стать главным её проводником. Всё дело в том, что он должен был умереть в скором времени — неизлечимая болезнь. Но в силу обстоятельств, которыми займётся Фумира Рудо с командой, — юноши не реагировали на его слова, хотя упоминание Фумиры должно было вызвать у них реакцию, — он излечился, что, кстати, ставит нас в тупик — подобных методов лечения мы не имеем, чтобы без переноса в новое тело и без хирургического вмешательства. — Южинс и Апкейн влипли глазами в красавицу без одежд, которую уже начали резать наживо. Митиас Прог вспомнил о звуке и ткнул указательным пальцем в воздух. Его кабинет наполнился криком, от которого у юношей застыла кровь.
Задуманное Прогом было исполнено, и он резким хлопком погасил экран. Всё прекратилось.
— А теперь идите к Милейзии, она вам выдаст пропуск наружу и список необходимого — у вас заряда будет на три часа, вы управитесь в час, если возникнут проблемы, через три часа костюмы автоматически синхронизируются с наружным временем, если до такого дойдет, то будьте подальше от цивилизации, за вами придут спасатели. Есть вопросы?
— Нам его убить? — дрожащим голосом спросил Апкейн.
— Так точно, солдат! Скажи, ты служил? — перевел тему Прог.
— Да: матрос Апкейн, линкор "Аризона", спасён и завербован при нападении японцев на Пёрл Харбор, — выпалил тот, сильно прижав руки по швам.
— А вот это пригодится! — подмигнул старик. — Убивать не придется в вашем понимании, достаточно погрузить в его тело манипулятор и обесточить его конец. Разрыв внутренних органов, никто вас даже и не увидит. Есть вопросы?
Смещение в будущее всего научного городка требует огромных энергозатрат, поэтому оно составляет всего несколько оборотов электрона вокруг ядра, но этого хватает, чтобы оставаться инкогнито на подшефных планетах. Сейчас весь городок НИКАД опережал мир Прагнары на какую-то долю погрешности, появись в этом мире луна, как и эта разница бы исчезла от её гравитации.
— Никак нет, сэр! — выпалил Апкейн, в то время, как его друг просто стоял, сжав до боли кулаки.
Матиас Прог был доволен собой. Понадобилось показать двоим юнцам немного архивных данных, чтобы быть уверенным в доведении миссии до конца. По первой у любого появляются эмоции, желание спасти каждого в подопечном мире. Но с годами всё превращается в статистику. Главное — любой ценой дать популяции развиваться, пока отдельные её представители не станут готовы занять своё место в одном из НИКАД, на одной из множества заселенных человеческой ДНК планет.
Даже Матиас Прог не знал для чего всё это.
***
Со стороны казалось, что Тукс сросся со своим креслом. Он стал похож на памятник тревожному ожиданию.
Сколько он уже с кресла не слазил? Всю ночь? Ногти болели от постоянного пошкрябывания деревянных подлокотников, в которых умелый плотник мастерски разместил скрытые рычажки управления сцепкой двух напольных плит, на которых и располагалось кресло с Превиусом.
Ему давно хотелось в уборную, но отходить далеко от единственного способа спасения было боязно.
Всю ночь Тукс прислушивался к той области живота, где еще недавно полным ходом распоряжался тяжкий недуг, что бесследно исчез после встречи с объектом расследования.
Пускай он, Тукс, предал его, пускай пошел против, но сделал он это по долгу службы, у него не было выбора. И если Творец есть где-то там, и он слышит его мысли, то как, кому, если не ему, это знать?
Но Тукс понимал, что никакое это не оправдание, поэтому он ждал возвращения недуга, а то и полной расплаты.
Вчера ближе к вечеру Туксу доложили, что вся Управа была расстреляна, проверили каждое тело, среди тел нашлось и тело подозреваемого Ша-До Эджаджо. Еще через две линии времени следователь по телам сообщил, что он искромсал интересующий Превиуса труп, и что ничего необычного не обнаружилось. После чего Превиус отдал приказ скормить останки хищникам, а одежду и вещи — сжечь без остатка.
Тяжесть и тянущая тупая боль всё никак не возвращались. Тукс предполагал всё: от прощения Творцом, до внезапной скорой кары. От самовнушения, до совпадения и подтасовки.
И будучи уже растерзанным сомнениями, находясь на грани истощения, он увидел нечто пугающее.
В сыром подвальном помещении стало еще сырее, в ноздри ударил холодный воздух, словно открыли дверь холодильного чулана на кухне. Лампы светового электропотребления стали работать с характерным жужжанием, словно в каждой метровой колбе застряло по насекомому. Свет начал мерцать, он ослаб и тени поглотили всё пространство, кроме кресла с Туксом.
И только тогда он увидел две дымчатые фигуры. Это были два белёсых силуэта, подсвеченные насквозь. И они без промедления шагали к нему, вытянув руки.
Превиус страшно вскрикнул, из его глотки вырвался какой-то трусливый женский писк. Пришли, пришли по его душу. Не простил, не забыл Творец низкой подлости. И нет в этом ничего удивительного. А ведь Тукс мог перейти на сторону веры, мог помочь посланнику, а что натворил вместо этого? Так стоит ли теперь чему-то удивляться?
От предсмертного ужаса Тукс опорожнился, вжался в подлокотники, что-то лязгнуло под ногами, и комната с призрачными гостями осталась сверху, а сам он, цепляя досками кресла шахту, почти без чувств летел вниз, словно в пыточную для мелких гадких душёнок.
Через миг он вместе с креслом оказался в воде. Ледяная вода вернула начальника тайной стражи в реальность. Он вспомнил, что сейчас на голову могут полететь те камни, которые не застрянут в шахте, поэтому пришлось поднажать, хотя мокрые одежды и сковывали движения.
Свершилось то, чего он активно не хотел: он на распутье, которым себя успокаивал, пока был от распутья на расстоянии. И какой путь сейчас не выбери, ведет он на задворки истории, к скрытности, бедности и прочим невзгодам. Выйди в таком положении на свет, как те призраки его снова найдут.
Выбравшись из воды, он выбрал одну из стопок одежды, выбрал ту, которая скроет его личность лучшим образом.
Нашлись ящики с припасами. Тукс разжег свечи, налил пряного квасу. Никто, никто не знает, где он сейчас. А где же всемогущие посланники? Даже подозреваемый его в свое время удивил неестественным ходом событий. А тут он на этаж ниже! Что, это препятствие для Творца?
Тукс засомневался. Какие-то неполные чудеса. Тут могу, а тут не могу — не сходится. Он сгреб в кучу все мягкие вещи, укрылся длинным вязанным кафтаном и уснул крепким спокойным сном.
— Куй железо, пока горячо, кажись, так говорится, мастер Эд?
Эдгар смело шагал по ступеням из подвала. За ним по пятам следовали местные сектанты. У металлической двери в конце лестницы всё так же стоял страж в броне и с оружием. С одной стороны из стены торчал истлевший факел.
— Браво! Мастер Эд, вы превзошли коллективную мысль всего инфополя! — подбадривал интервента его индивидуальный помощник. А в это самое время отец Эдгар остановился перед факелом. Он окунул в его хрустящую массу указательный палец и начертал на лбу стража черный крест, который он тут же заключил в черную окружность:
— С Богом, брат, ступай в мир, неси весть!
Охранник воспрянул, на глазах навернулись скупые мужские росинки слёз, в свете свечей глаза сверкали хрусталём. Охранник распахнул металлическую дверь, а за ней и скрытый ход. Свет никогда еще так смело не струился в скопище. Против света окна страж со знаком во лбу казался величественным и бессмертным.
Конечно же это было совсем не так, но следом выстроилась очередь.
— Мастер Эд, вы — мастер! — не уставал любезничать ИП.
Очень долго отец Эдгар накладывал черное знамение на сектантов. Когда подошла очередь очень высокого гражданина с непомерно пухлым лицом, Эдгар не стал тянуться к его лбу, он соизволил ознаменовать того отметиной на мягкой щеке. Человек растрогался, прижал Эда к себе и поцеловал того в лоб, чем положил новую традицию: оставшиеся целовали отца Эдгара кто в руку, кто в обе щеки, кто в губы.
— Потерпите, ваша светлость, осталось недолго, — подтрунивал над ним ИП. Эдгар всё силился вспомнить, откуда же эта фраза, но так и не смог, а спросить постыдился.
— Знаете, мастер, это очень хитро! Теперь вы в хвосте. Рекомендую присмотреться и повременить с выходом на улицу!
— Так чего же мы ждём! Пошли посмотрим.
К центральному выходу Эдгар шел новым путём. Это было несложно: все двери на пути были настежь. В помещениях не было ни души. Перед выходом на улицу Эдгар словил очередной приступ. Он пошарил в карманах. Есть! Остался один леденец малыша Рикаро. Он закинул его в рот.
А паниковать было от чего. Нужно было послушать своего ИП и не спешить выходить, но было поздно.
В двадцати шагах сотня стражей лежала прямо на мостовой с оружием, нацеленным на выход из Управы. За лежащими на одном колене стояла цепь стражей с более легким оружием. Она целились от локтя. Позади второй цепи стоял третий ряд в тяжелых чешуйчатых латах. Они стояли по трое: один упирался плечом в тяжелый пулемёт, второй стоял слева от оружия, а третий прятался за ними, наверное, это смена или бегунок за припасами. Шансов не было. У выхода Развлекательной Управы собралась добрая тысяча её посетителей и обитателей. Внутри не осталось никого, все стояли гордо лицом к смерти. Они в унисон молились, звук молитвы наполнил всю ту небольшую площадь, что осталась перед зданием. Напротив красным мигала вывеска: «Мясо».
— Этот великий провал займет достойное место в учебном пособии по одиночной интервенции.
**
— Я бы не называл это провалом, — ответил Эдгар своему ИП уже в инфополе.
Точкой ожидания возрождения Эдгар заранее выбрал свою келью в бурсе. Здесь всё было так, как он запомнил: две койки, его старые книги, одна койка заправлена и пустует — Клауса всё также не было, за окном тишина, в коридорах тоже. Можно было выбежать — до каждой мелочи он бы узнал родные стены, садик с яблонями во дворе, неработающий фонтан. Можно было поместить сюда срезы сознаний всех, кто учился, работал и преподавал в то время в семинарии, но он не стал — посчитал это попранием памяти. А сейчас он об этом пожалел.
Ну и пусть!
Эдгар сбросил сандалии и завалился на свою кровать. Клон на корабле будет распечатан в течение полулинии среднегалактического времени, затем он активирует Плоскостную Сингулярность Материального Линзирования на корабле и в спускаемом аппарате. А потом…
Воодушевление нарастало со страшной силой, но без тела признаков приступа не наблюдалось. Панический приступ был, но скорее фантомный, так болят потерянные конечности у тех, кто отказывается вырастить новые.
Отец Эдгар взял с полки «Крайний Завет». Он нашел свою закладку, где были слова утешения в случае несправедливости.
— Ну не мог я бросить их! Только не я и только не так! — он швырнул Писание и заорал в белый свод потолка.
ИП молчал — что-то новенькое.
— Ты здесь?
Тишина.
Эдгар бешено вспоминал, не отказался ли он машинально от ИП — будто бы нет. Тогда что это? Характер проявляет?
— Я обиделся, — тихо ответил ИП, — вы меня не послушали.
— Я заигрался в Мессию, прости меня. Нужно было сразу же вызвать костюм в Управу, а людям не разрешать выходить.
— Но есть и плюс, мастер, ваше новое появление не оставит равнодушным никого!
— А я тебе о чем сразу же сказал?
— Я хотел обижаться, простите!
— Заправь-ка костюм, дружище!
— Уже, мастер Эд, уже.
Эдгар поднялся с кровати, поднял книгу, поцеловал ее и погрузился в чтение.
Это была его первая конвертация. Как и говорили — в неизбежной ситуации ИП гасит один набор частиц до того, как сигнал о боли дойдет к мозгу. Эд прекрасно помнит вспышки орудий, но не помнит ни звука, ни ощущений. Потихоньку разгоралась обида. Кто же так поступает? На безоружных сразу всех стражей! Ладно сам Эдгар — с него не убудет. Вот, значит, что движет революционерами! Теперь я понимаю. Нельзя погасить огонь революции, если он исходит из самого сердца, если его зажгла несправедливость. Эдгар ощутил подъём праведности выбранного занятия. Это даже не занятие — призвание. А раз уж он распечатался, то и действовать теперь будет без оглядки на осторожность. Теперь он яростный Эд! Берегитесь, собаки трусливые, он идет, и ваши души никому не нужны, сгинете навсегда!
За чтением на фоне таких мыслей время пробежало незаметно. Хоть глаза его в инфополе были открыты, но он их открыл на корабле. Странное ощущение, как проснуться с открытыми глазами.
— Я взял на себя смелость исправить кое-какие недочеты, мастер, — уже в голове прозвучал голос ИП. В инфополе он звучал со стороны.
— Я догадывался. Спасибо, сам бы я не попросил, ты же знаешь, я излишне гордый, — вежливо ответил Эдгар.
Хотелось есть. Интервент прошел на кухню. Просить готовить он не стал. Всё сделал руками. Это было новое тело и его хотелось обкатать, что ли.
Отварной картофель, бутерброд с пряной рыбой, кофе и сахарное печенье. Новое тело было сильнее и крепче. А главное — быстрее. Сигналы по нервной системе уже не ползали со скоростью древнего автомобиля, они летали с околосветовой скоростью, а синапсы работали по совершенно новому принципу и успевали обрабатывать сигналы обратной связи без инерционного сопоставления с мышечной памятью, никаких машинальных движений. Глаза давали увеличение, слух, нос, кожа — всё на недостижимом уровне.
Волоски на коже ощутили работающая гравитационную материальную линзу в техническом отсеке. Через нее уже был дозаправлен костюм.
Отец Эдгар заглянул в комплектатор миссий. Там он выбрал точно такую же одежду, в которой приступал к миссии в первый раз.
— Черт тебя зажарь! — выругался святой отец, увидев свое отражение в зеркале. Одно висело в комплектационной, а второе в ванной. — А что, в этом что-то есть, — уже улыбаясь во весь рот сказал Эдгар.
Из зеркала на него смотрело привычное лицо, здесь изменений не было никаких, а вот волосы — они были седыми, но не серыми, а почти белыми. Вид у Эдгара был неслабый.
— Эдгар яростный отменяется, — заметил ИП, — теперь вы Эдгар Белый!
— Это ты здорово придумал, — похвалил его Эд. ИП смолчал в ответ.
Без дальнейших промедлений Эдгар сунул руки в портал, нащупал за ним нужные элементы костюма, ухватился за них. И перед тем, как пройти в портал остальным телом, он почувствовал сильный и горячий удар в спину, окончательно толкнувший его в скафандр на Прагнаре. После чего в порталах сработал брандмауэр, чтобы не пропустить в костюм взрывную волну.
Корабля больше не было. Не было припасов, оружия, безопасного убежища тоже не было. Что самое обидное — больше не было портала, который корабль доставил на орбиту. Теперь любая новая поставка займет дни. Тот портал, что находился в костюме — это зеркальный портал корабельному, который теперь схлопнулся в мелкую черную дыру, которую уже нечему удерживать в растянутом до плоскости состоянии.
Еще одна неудача — и Эд очнется в теле очередного клона на ближайшей освоенной планете с порталом. А как уже мы выяснили, при удачной навигации путь займет два-три дня. В этот раз лучше быть осторожным!
В помещении ВТК собралось много народу. Белый цвет рабочих халатов мог бы внушить стороннему наблюдателю спокойствие и надежду, что расчёты, формулы и человеческий ум справятся с любыми вызовами. Но все ожидали совсем не этого — через считанные секунды запланировано прибытие команды имплементаторов во главе с самой Фумирой Рудо. И это само по себе не предполагает ни мирных решений, ни вычислений.
Коллектор преобразователя уже заполнен. Это огромная полупрозрачная колба под потолком. Если в нее сейчас выстрелить, то органическое протовещество выльется просто на пол трансляционной комнаты. Оно еще какое-то время будет жить и тянуть свои тестообразные отростки во все стороны. Чтобы протовещество стало живой мыслящей плотью, его нужно облучить в узком сопле, через которое происходит печать, облучить энергией, промодулированной длинным цифровым кодом, содержащим всю генетическую информацию транслируемого.
В момент подтверждения переноса где-то там на Земле будет аннигилировано вполне здоровое, потенциально мыслящее, но бессознательное тело. Печально, но таков закон: никто не может существовать одновременно более чем в двух экземплярах и более чем одну микросекунду — а этого как раз хватает на подтверждение успеха трансляции квантовым сигналом.
Печатающая головка начала работу. Сначала медленно, затем ускорилась. Затем еще. Через секунды она носилась по всему периметру в центре комнаты. Она передвигалась с такой скоростью, что её наличие только угадывалось по мере роста тринадцати лежащих тел.
Печать закончилась. Головка с соплом уехала на базу под потолок.
Шипение: это прочистились подающие каналы.
Сирена.
Тринадцать сотрудников в неизменных белах халатах со шприцами и дефибрилляторами метнулись к телам.
Укол. Удар зарядом. Искусственное дыхание. Повтор.
Если будет неудача и спустя пару минут кто-то не оживёт, то последует повторная печать. Поэтому никто не переживает на этот счет. Будни перемещения, как они есть.
**
Тринадцать человек в свежих белых халатах на голое тело сидели, ходили, стояли и даже валялись в большой переговорной комнате. Они ждали начальника смены. Кто-то от скуки уже подошел к стене и нажал на кнопки в ней, ниже, на уровне живота из окошка показалась тарелка супа, а у кого-то стакан с кофе. Сплоченная невообразимыми миссиями команда дружно шумела, иногда в шутку толкаясь. За стеклянной перегородкой не было слышно ни звука из происходящего в комнате.
Пожилой грузный мужчина неуклюже приблизился к переговорной, открыл дверь, из-за которой донёсся гам. Он вошел, закрыл за собой дверь, в здании снова воцарилась тишина.
— Добро пожаловать на Прагнару, господа, — он негромко поприветствовал вновь прибывших.
Толпа расступилась, из нее вышла женщина и гордо протянула мужчине руку.
— Прог, Матиас Прог, — представился он. Прошло несколько секунд, пока Прог понял, что Фумира не собирается называть своё имя.
Это уже была не та легкомысленная девушка, которая сто лет назад невзначай предложила побороть одну жестокость другой.
Короткие каштановые волосы, чуть вздёрнутый нос, четкий контур губ, мелкие зеленые глаза под волевыми надбровными дугами. За эти годы торс её окреп, а руки стали почти по-мужски сильными.
— Наша задача? — она спросила, даже не смотря мужчине в глаза, кажется, она в этот момент ловила взгляд кого-то из своих. Они друг другу ухмыльнулись. Мистеру Прогу по лицам присутствующих показалось, что у прибывших нет никакой эмпатии, дай им кнопку уничтожения всего мира, любой из них нажмёт её и не задумается ни о ком.
— Прошу простить меня, но мы еще не осознали все факторы риска…
— Ну так покажи нам, что у тебя есть, а мы за тебя всё осознаем, пока будешь любезничать! — она его перебила своим уверенным голосом, который имел вполне приятный женский тембр.
Фумира подошла к настенному комплектатору и нажала на кнопки, из того выпала пачка сигарет. Она взяла в рот одну из пачки и вопросительно посмотрела на тучного ученого. До того не сразу дошло, что он него требуется.
— П…ростите, я не курю, — почти по-козлиному проблеял тот. Фумира плюнула сигарету в сторону. Он так и застыл с планшетом в руках, на котором был открыт список ссылок.
— Вот, это несколько дней назад, — он нажал и смахнул рукой видео с планшета на стену.
Изображение с телескопа было слегка в дымке, но качественное.
— Корабль в поперечине двадцать метров, — сказал он и нажал: появилась шкала с размерами. — Вот, сейчас! — в верхней части крестообразного корабля распахнулись створки, из проёма капсула скользнула по направлению к планете.
— Верни назад и увеличь! — парень из команды с незапахнутым халатом подошел поближе к картинке на стене. Прог медленно мотал видеоряд назад.
Он вернул видеоряд на то место, когда капсула только-только выпала из шлюза. Он, не дожидаясь команды, увеличил изображение. Фумира отступила, достала из пачки еще одну сигарету и начала жевать её кончик. Команда уже включилась в анализ:
— Скафандр?
— Большой для скафандра.
— Сзади огромный отсек.
— Три с половиной метра.
— От тонны веса.
— Не поместится горючее.
— Парашют?
Все посмотрели на толстяка.
— У нас там нет камер, но мы также считаем, что или парашют, или что-то в виде складываемых крыльев, — ответил он им.
— А нас зачем отправили сюда? Мало ли кто и зачем прилетает на неразвитые планеты? — спросила Рудо, сплёвывая жеваный табак.
— У нас сработала автоматика, — ответил главный дежурный и принялся листать список в планшете. — Всё из-за этого человека!
Он вывел на экран записи с камер, что установлены по городу и в квартире Превиуса. Перед всеми предстал нестарый мужчина с волевым лицом и горящим взглядом. Было в его поведении много подозрительного. Он был через чур уверен в себе, хотя бродил по городу наугад, он что-то время от времени бубнил себе под нос, а когда думал, что остается незамеченным, то начинал жестикулировать, как если бы с кем-то спорил. Затем резко прекращал и вел себя естественно.
— Повторю свой вопрос, — тихо сказала Рудо.
— Погодите, сейчас, это еще не всё! — Прог снова покопался в планшете.
Дальше видео уже было со звуком:
— Ты ничего не путаешь? — Превиус Тукс одевался в кабинете врача. — Разве эта болезнь излечима?
Прог поставил паузу. Изображение сменилось, теперь вместо видео они смотрели на бумажные записи, безобразно сделанные на местном языке, явно врачом. Поверх появился перевод.
Кто-то из команды Фумиры присвистнул.
— Да, согласно плану, глава тайной стражи должен был умереть в течение месяца. Этот прием у доктора и запустил тревогу, вследствие которой вы оказались здесь.
Мистер Прог отыскал стул и усадил в него свою тушу.
— С ним проблем не будет, — кивнул он в сторону Тукса, — это мы можем уладить и без вас, — он сделал жест у своей шеи. — А с пришельцем могут быть проблемы. Особенно со скафандром.
— Самоуничтожение!
— Автовозврат!
— Автозащита!
— Да, — встрял в перепалку Прог, — скафандр может дать бой. Мы предполагаем, что и на корабле могут быть еще люди. Атаку следует провести сразу в трех местах.
— Все слышали! — браво выкрикнула Фумира. — Идём комплектоваться!
— Подождите, я вас прошу, — Прог тяжело встал со стула и направился к выходу, перегородив его своей тушей, — сначала мы попытаемся вернуть кое-что на своё место.
Читать предыдущие эпизоды
По уходу Виндина Превиус созвал глав стражи и эмоционально высказав свое отношение к потерянным, отдал решающий приказ.
— Все мы выбрали путь служению высшим целям — это, конечно же, в первую очередь счастье и спокойствие жителей нашего большого и прекрасного города. — начал он, развалившись в своем не очень удобном кресле, неспеша, делая паузы и всматриваясь в лица подчиненных. — Некоторые из наших коллег открыли старую тайну нашего врага. Надеюсь, все знают, кто наш враг? — слушающие хотели бы сказать утвердительно, но они понятия не имели, о ком идет речь. Что есть развитая подпольная сеть верующих — об этом можно или знать точно, или ничего не знать. Низшие чины стражи были из последних. — Я говорю о потерянных, о тех, кто готов сеять смуту, баламутить трудолюбивое население, отбивать охоту молодого поколения к учёбе, что неизменно привело бы к снижению уровня жизни и недополучения от неё счастья. — он яростно зажестикулировал и в голосе едва появилась сталь — Неотвратимо всё закончилось бы войной. Войной! А в ней погибли бы все, кто вам дорог. Уж в этом не сомневайтесь, вы все не хуже меня знаете, чем всё закончилось прошлый раз!
От таких внезапных и несладких новостей представители стражи подняли ропот и начали нервно топтаться на месте. Тем временем Туск продолжал.
— Наверное, вы в курсе, что на днях в город заявился главный смутьян. Я имел мудрость поселить его под своей крышей, где все мои родные стали нашими ушами и глазами. Признаться, я чуть и сам не купился на его легенду, — Тукс постучал ладонью в грудь, — тем самым я еще больше уверился в том, что это самый опасный преступник из живущих на свете. А может и из всех живших когда-либо!
Толпа уже роптала вполголоса.
— Наш враг сейчас затаился в Развлекательной Управе. — Превиус успокоился, увидев, что его пламенная речь возымела нужный ему результат. — А если быть точнее, его там прячут последователи старой религии. Он скорее всего представился им якобы посланником Творца. Им — это нашим с вами соседям, друзьям, родным, что умело скрывают свою преступную слабость. И да не будет для вас ни одного невинного артиста! — Тукс сделал еще один эмоциональный выпад, — Всех до единого — истребить, в разговоры не вступать, на месте казнить любого, кто первым откроет свой поганый потерянный рот! Выполнять приказ! — Тукс сжал ладони в кулаки и напряг шею так, что та покраснела.
Донести мысль вышло эффектно и убедительно.
Через считанные полосы времени вся стража, вооружившись, выступит к Развлекательной Управе.
— Градд, а вы задержитесь, у меня для вас отдельное поручение.
Человек лет тридцати из хвоста уходивших откликнулся и подступил к Туксу.
— Да, Превиус, чем могу быть полезен?
— Помните место, где объект спрятал доспехи?
— Да, Превиус!
— Возьмите пару повозок взрывчатки и носильщиков — там, как вы помните, нет дорог.
Мужчина, не скрывая радости спросил:
— Правильно ли я вас сейчас понял?
— О да, Градд, — Тукс опустил руку в карман на обивке кресла и извлёк оттуда сложенную пополам бумагу. Он протянул её молодому человеку.
— Покажете охране, можете их подключить, если сочтёте нужным.
— Я вас понял, и уже выполняю. — Градд небрежно сложил бумагу пару лишних раз и сунул её куда-то в просторные штаны.
Превиус Туск остался в одиночестве ждать хоть каких-нибудь новостей. Все ставки сделаны, барабан судьбы вот-вот закрутится. В случае проигрыша под Управой воевать ему по другую сторону — и это в лучшем случае. А в худшем… Он нащупал пузырёк, зашитый в предплечье накидки, аккурат под эмблемой города — дерева с плодами.
Как всегда, после любого жизнеопределяющего выбора мозг начинают точить черви сомнения.
Тукса бросало в жар и холод от одного только воспоминания о чуде излечения. А еще эти величественные доспехи. Ведь, это не какая-то детская игрушка. Как бы там ни было, внутри был человек, и вся эта конструкция свалилась с неба. Или всё это постановка, чей-то хитрый план по захвату власти, а он сейчас сыграл на руку этому плану. Если так, то кто стоит за всем? Как этот кто-то наперед знал, что подозреваемый будет жить в его доме, что к нему приставят служанку: опытную обольстительницу и талантливую шпионку, весьма наблюдательную и не по годам сообразительную? Выходит, он напрасно считал её секрет полезным, так как тот в итоге сыграл против него!
Туск всё еще мог присоединиться или к штурму Управы, или к взрывникам у доспехов, чтобы тревожные мысли его наконец оставили. Но все варианты он счел опасными.
Туск не вставал с кресал, он раз за разом пощупывал два рычага в ручках кресла, которые нужно было потянуть в определенном порядке для быстрого побега. Шахту под креслом основательно завалит валунами, как только Тукс вместе с креслом скроется в недрах фундамента. А дальше будет несколько направлений на выбор. И эти варианты грели его больше всего. Они дарили вторую надежду на спасение. Первая была почти призрачна. Его бы не удивило, если с неба полился огонь — такие возможности не перечат чудесному исцелению, даже опекуны с квартала Никад никогда не внушали ему такого ужаса. Но одно Тукс знал наверняка: народ его изувечит первым, уж лучше успеть раскусить заветный пузырёк.
Читать предыдущие эпизоды
Сообразив на лице хмурый образ, Превиус Тукс выслушивал доклад двоих неудачников, упустивших из виду его служанку и сам объект слежки.
— Посмотрели на афишу и решили заглянуть на представление, говоришь?
Тот, что повыше и сообразительнее на лицо, утвердительно закивал.
— И вы, конечно же, последовали за ними? — Тукс прикрыл глаза, чтобы не испытывать стыд за работников тайной стражи. — И как вам выступление? — Туксу было плевать на представление, он ждал повод избавиться от двоих представителей всего самого тупого на свете.
— Обезьянки такие смышленые! Остальные тоже ничего, но обезьянки мне понравились! — круглолицый напарник не успел рассказать больше, как получил локтем в бок от того, что повыше.
— Простите Юркуса, он хотел сказать, что хоть мы и видели представление, а оно действительно получилось на уровне, но по окончании мы просмотрели всех покидающих зал, — Тукс убрал руку от глаз и наклонился вперед по направлению к говорящему, — и ни вашей служанки, ни объекта среди них не было. Мы еще какое-то время пробыли у выхода, но и потом среди выходящих их не было. Несколько человек всё еще дежурят у управы — последнюю фразу он выделил словно козырь на фоне остальных мастей.
— Вы большие молодцы, — не скрывая притворства похвалил их Превиус, — можете продолжать!
Стражники удалились. Тукс подозвал поближе одного из сидевших за длинной трибуной позади себя и негромко сказал:
— Юркус у нас не работает.
— Понял, Превиус, — ответил седовласый советник, склонившись к лицу Тукса. Но только он хотел вернуться на место, чтобы продолжить что-то дальше писать, как Тукс схватил его за рукав и жестко процедил сквозь зубы:
— И никогда не работал.
Мужчина сменился в лице, его глаза округлились. Тукс его отпустил. Вместо того, чтобы вернуться на свое место, он выбежал в служебную дверь: видимо, зная точно, кому и что поручить.
Интересно, был ли там Граммарцио? Если выдать ему в лицо, выберет ли он сторону? Нет, такой скорее подкараулит. Пока оставлю его дело. Тукс взвешивал свое положение. Кто-то смышленый, как и он сам, тоже наверняка понял, чем закончится если не сегодняшний день, так завтрашний. И Граммарцио был из таких, обострять ситуацию не стоило. Не было никаких сомнений, что произошло сегодня в недрах Управы. Её давно можно было снести или превратить в тюрьму, а всех её обывателей пустить в расход. Но тогда появятся новые фанатики, они выберут новый способ и место, на поиски которого уйдет время. Держи врага под колпаком! А сколько времени у него самого? На амнистию рассчитывать не стоило. Может, столица продержится еще какое-то время? Махнуть туда? Принести весть лично, чем заслужить укрытие? Надолго ли? Больше шансов прожить подольше — это дать бой.
— Срочно мне хронометра Виндина. Быстро! — выкрикнул он так сильно, что изо рта брызнула слюна.
Через считанные полосы времени эйкидиум Виндин сидел напротив Тукса и получал долгожданное задание выйти на связь с обитателями Никада. Больно уж хвастала тайная служба времени новыми разработками. Настало время показать, на что они годятся.
**
В дежурную часть стражи вбежал испуганный мальчишка в форме патрульного.
— Там это, квартал… — он долго бежал и дыхание сбилось, — он оживает! — Сут опёрся руками о колени, пытаясь привести себя в норму. — Мистер Сугдуч просил подмогу прислать. — парнишка был взволнован и полон решительности.
Старший дежурный неспешно достал ведомость, сосредоточенно открыл её ближе к концу и вернулся к последней странице, на которой были записи.
— Так, Сугдуч Итос, — дежурный повел пальцем от имени к противоположному концу страницы. — Ты у нас будешь…
— Сут, мистер, моё имя Сут, но сейчас там трое наших и им нужна помощь. Я же говорю, меня послали, я бежал изо всех ног, а вы тянете время!
Дежурный усмехнулся:
— Парень, ты видишь тут кого-то, кроме меня?
Сут впервые оглянулся осмысленно. И действительно, в дежурной части, где всегда было шумно, воняло мужским потом и соровьим жиром, которым натирали ботинки, чтобы те проходили сезон, до выдачи новой пары, сейчас стояла гнетущая тишина, запах выветривался и только мерцание газоразрядных ламп оживляло картину.
— Пришли срочные распоряжения. Все у Развлекательной Управы, ловят кого-то из смутьян. Эй, стой, куда пошел?
— К своим, — злобно ответил Сут через плечо.
— Стоять! — дежурный потянулся к оружию, щелкнула пряжка держателя легкого пулемёта, этот звук Сут не мог спутать ни с чем, он остановился.
— С этой минуты у тебя новое задание: ты отправляешься к Развлекательной Управе, находишь там старшего и поступаешь в полное его распоряжение! — Большой усатый дядька отпустил оружие и положил ладони на бюро с остеклением, которое оберегало дежурного от дыхания посетителей. Он с раздражением смотрел в спину уходящего мальчишки, который свесил голову и уже никуда не спешил.
**
Не прошло и линии времени, как Виндин снова имел удовольствие общаться с Туксом, сейчас он озвучивал радостную для Тукса весть.
— Мы почти стали свидетелями единения с нашими покровителями. Возле Никада, у того места, где мы обычно проводим наши исследования, нам повстречались патрульные. Они нам и сообщили, что слышали звуки, которые по всем признакам напоминают те, что были сто лет назад.
Тукс слушал и не перебивал. Это был отличный знак. Все походило на то, что в ситуацию планируют вмешаться могущественные силы. Похоже, что он выбрал правильную позицию, что шансы сохранить всё как есть велики.
— Но, к сожалению, — продолжал Виндин, — они об этом сообщили поздно. Если бы мы знали заранее, то не потеряли бы всю команду визитёров. Ах, как жаль того времени, что я потратил на их обучение, а еще мы потеряли оборудование!
Но Тукс услышал всё, что ему было нужно. С остальным можно разобраться потом. Да с чем угодно можно разобраться. Но потом!
Читать предыдущие эпизоды
