Мария открыла глаза. Очнулась. Впрочем, какое-то время она не осознавала этого. Она бесконечно долго смотрела в белизну больничного потолка. Мир вне ее сознания был чужим. Она не обращала внимания ни на монотонный писк больничной аппаратуры, ни на иглу в предплечье, ни на ворох шлангов и проводов, которыми в ней поддерживали жизнь.
Из окна тоскливо лился холодный осенний свет, окрашивая стены в мрачные тона.
Вошла молодая полная медсестра с приятным лицом. Увидев открытые глаза больной, девушка замерла на мгновение. Сквозь пелену донесся ее приглушенный голос. Мария открыла рот, чтобы что-то спросить, но вовремя сообразила, что не знает, что, да и не хочет вовсе.
Медсестра исчезла из поля зрения на какое-то время, но вскоре вернулась в сопровождении огромного мужчины в халате. Сев на краешек койки, тот схватил Марию за подбородок и начал светить фонариком в глаза. Марии вдруг стало невыносимо тоскливо. Все, чего ей сейчас хотелось, того, чтобы этот неотесанный мужлан отошел от нее хотя бы на метр. Чувство стало настолько острым, что она едва не расплакалась.
Мужчина ушел, оставив Марию наедине с приветливой медсестрой.
Вскоре пришла мама. Под ее глазами со времени последней встречи появились черные круги. Мария нахмурилась, отметив про себя, что начала что-то соображать. Она попыталась выдавить из себя улыбку, но внезапная мысль оборвалась.
Где Леша?
Главный вопрос заставил всплыть на поверхность множество остальных. Что она тут делает? Что делает тут мама? И почему она плачет? Почему доктор светил ей в глаза своим чертовым фонарем? Почему медсестра удивилась, увидев ее в сознании? Почему она не может говорить? Почему эта проклятая аппаратура пикает у нее под ухом?
– Ма…ма… – она хотела сказать это четко и громко, но с огромным трудом смогла выдавить из себя тяжелый хрип, который отдался острой болью в горле и груди.
– Не разговаривай, малышка, – мама провела тыльной стороной ладони по щеке дочери. – Ты еще слишком слабая.
– Ле… ша…
Глаза матери заблестели. Она отвернулась, пытаясь скрыть взгляд.
– Мама… где Леша? – наконец, выдавила она.
– Машенька, – мать вдруг залилась горькими слезами.
И Мария вспомнила. Воспоминание, а вместе с ним и понимание, всплыли так же внезапно, как машина, выехавшая в тот день на встречную полосу. Она вспомнила тот глухой хлопок от столкновения двух машин. Вспомнила, как их крутило, а затем выбросило с дороги. Вспомнила, что ее десятилетний сын Леша сидел рядом, глядя вперед обиженным взглядом.
Леша…
В глазах Марии потемнело. Горе навалилось на грудь непомерным грузом. Она попыталась встать, но боль пригвоздила ее к кровати. Из горла вырвался отчаянный стон – все, на что она была способна в это мгновение.
Двадцать лет назад
Маша посмотрела на призрака. Ее все еще сковывал страх, но теперь в глазах появилась искорка интереса. Она протянула руку и почувствовала электрические разряды в воздухе, которые поставили волоски на предплечье дыбом. Было семь минут четвертого солнечного воскресного дня.
– Ты… Ты не тронешь меня? – спросила она.
„Я бы очень хотел дотронуться до тебя“, ответил призрак. „Нет-нет! Я не причиню тебе зла. Не бойся“, поправился он.
– А ты умер?
„Может, ты расскажешь что-нибудь о себе?“ спросил призрак.
Голос звучал в голове девочки, и она сомневалась, что слышит его на самом деле. Это было небольшое облачко посреди комнаты, внутри которого светился зеленоватый искрящийся шарик.
– Я учусь в четвертом классе, – девочка вспоминала, какие вопросы нужно задавать, чтобы поддерживать беседу.
„Ты хорошо учишься?“
– Не очень. С математикой у меня все хорошо, а вот читаю плохо. Мама ругается. Заставляет меня читать книжки про Барби.
„А ты не хочешь?“
– Ба… - протянула она. – Ненавижу кукол.
Призрак засмеялся. Девочке, по крайней мере, так показалось. Она замерла, а затем улыбнулась.
„Ты еще боишься меня?“ спросил он.
– А как это… умирать? – осторожно спросила она.
„Я не помню, как умер. Но могу сказать, что потом совсем не страшно“.
– А что случилось? Я имею в виду, почему ты…
„Так получилось“, в голосе его прозвучали грустные нотки.
– Кто-то сделал это с тобой?
„Нет! Нет. Никто не виноват. Просто… Просто иногда происходят такие вещи“.
– А почему ты здесь? – спросила она. – Мама говорит, что мой папа на небесах. А почему ты не там? Бог не любит тебя?
„Это очень тяжело объяснить. Тем более маленькому ребенку, как ты“.
– Я не глупая! – Маша скрестила ручки на груди и надула губки.
„Конечно, не глупая!“, признал призрак. „Я не говорил этого. Ты – очень умная девочка. Просто детям иногда трудно понять это. Что и говорить, этого не могут понять даже взрослые".
– А мама может видеть тебя?
„Не думаю. Но ей не обязательно знать обо мне. Взрослые боятся нас“.
– Мама очень смелая, - возразила девочка. – Она – милиционер.
„Я знаю“, ответил призрак. „Но лучше, чтобы она не знала обо мне“.
– Когда ты умер? – спросила Маша.
„Там“, вероятно, призрак искал подходящие слова. „Там, куда мы попадаем после того, как умерли, нет времени. Время – это то, что дается человеку. Рассказать тебе маленький секрет?“
– Конечно! – обрадовалась девочка.
„Посмотри на эти часы у тебя за спиной“.
Девочка устремила взор на розовый циферблат часов над дверью.
„Это то, что губит почти всех людей на земле“.
– Часы?– девочка рассмеялась. – И как?
„Они круглые. Человек смотрит на них и думает: сделаю все через час. Потом – что у него есть завтрашний день. Неделя, месяц, год. Глядя на круглые часы, человек думает, что у него еще есть время. Но ведь час, который ты потеряла, уже не вернуть, как и год. Никогда не верь круглым часам. Они дают тебе ложную надежду“.
Девочка слушала, разинув рот. Сложные мысли призрака, казались ей простыми и понятными. Она мысленно пообещала себе не терять времени и попросить маму снять часы.
-Ты не сказал, почему ты здесь, - сказала Маша.
Наши дни
Мария с ненавистью смотрела на часы над дверью палаты. Глаза ее были опухшими и красными от слез. Леши больше не было. Ее сын погиб мгновенно. Двигатель оказался внутри салона, „нанеся ребенку раны, несовместимые с жизнью“ – именно так выразился врач. Машину переломило от удара дерева, поэтому Марие повезло, и она осталась жива.
После аварии прошло двенадцать дней. Лешу похоронили, пока Мария лежала в коме. Мама сказала, что на похороны приходил Артем – отец Леши. Он стоял в стороне и тихо рыдал.
Мария вспомнила последний час жизни сына и зарыдала. Подбородок ее судорожно дергался в безмолвном крике.
В тот момент он раздражал ее. О, Боже! Она накричала на него.
Мария тихо завыла.
Двенадцать дней назад…
– Мам, еще минутку! – взмолился Леша.
Он сидел на полу с джойстиком от видеоприставки, которую бабушка подарила ему на десятый день рождения. На экране мелькали персонажи из японской видеоигры. В данный момент проходила дуэль с главным боссом, которая должна была закончиться еще пятнадцать минут назад.
– Выключай, – потребовала Мария. – Мы опаздываем.
– Сейчас, мам, – не унывал Леша.
– Я считаю до трех, – Мария встала рядом с сыном. – Раз…
– Все, – пробурчал он в ответ. – Сохранюсь только.
– У тебя было время, – раздраженно сказала она, нажимая кнопку на приставке.
– Мама! – возмутился Леша.
– Сколько можно терять времени на эти чертовы игры!
Мария вдруг вспомнила своего воображаемого друга из детства. Легкий холодок прошел по ее коже и заставил вздрогнуть. Она замерла на секунду, но тут же опомнилась и направилась в коридор.
Похоже, Леша решил объявить забастовку. Когда Мария зашла в зал, чтобы проверить успехи сына, то увидела, что тот сидит, скрестив руки на груди, и смотрит в черный экран телевизора.
– Так… Понятно, – пугающе спокойно сказала она.
С этими словами она схватила ребенка за руку и грубо дернула вверх.
– Я даю тебе еще минуту! Ты заработал себе запрет на игры на неделю, но не заставляй меня придумывать что-то еще.
Обиженный ребенок поплелся одеваться. Мария прикрикнула для порядка еще раз.
Она завела двигатель и, убедившись, что Леша пристегнулся, тронулась с места. Через двадцать минут они уже ехали по скоростному шоссе.
– Леша, – все еще злясь на сына, проговорила она. – Если мы и дальше будем воевать из-за твоих игр, то я выкину эту приставку к чертовой матери. Я не шучу. Я сделаю это.
– Делай, что хочешь! – ответил Леша.
В голосе его послышались те самые нотки, которые так раздражали в последнее время Марию. Он начинал плакать.
– А ну прекрати реветь! – прорычала она.
Словно на зло матери он начал всхлипывать и шмыгать носом.
Он изменился с тех пор, как Артем ушел от них. Ребенок начал плакать из-за любой мелочи. Мария уже серьезно подумывала обратиться к профессионалу за помощью. Иногда эти концерты были просто невыносимы.
– Ненавижу тебя! – вдруг сказал он.
От этих слов Марии стало плохо. Она повернулась к сыну. Тот смотрел вперед, скрестив руки на груди.
– Да? Ненавидишь? Хорошо. Из-за игры? – теперь уже глаза Марии были на мокром месте. – Ладно. Спасибо тебе, сынок.
Чертова машина вдруг выскочила из противоположного ряда. Мария не успела ничего сделать. Она попыталась объехать внезапно возникшее препятствие, но было слишком поздно. Она вскрикнула, когда произошел удар…
Наши дни
Она вошла в квартиру. Впервые после аварии. Мама что-то постоянно говорила, но Мария не слышала ее. Вернее сказать, не слушала. Квартира сверкала чистотой, убранная матерью накануне.
Мария прошла вглубь квартиры и уселась на диван. Сейчас ей казалось, что ссора с мальчиком произошла только вчера. Она посмотрела на приставку и снова зарыдала. В зал зашла мама. Увидев дочь в таком состоянии, она присела на краешек дивана и обняла ее.
Двадцать лет назад…
„У меня есть только один час“, сказал призрак.
– Ты ведь сам сказал, что время для тебя не важно, – удивилась девочка.
„Я сказал, что его нет у нас. Но оно есть у вас. И вашего времени у меня час“.
– А для чего ты пришел ко мне? – она вспомнила, что когда появился призрак, было два часа пятьдесят восемь минут. С той минуты прошел уже почти целый час. Сейчас было два часа сорок пять минут.
„Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала. Ты сможешь мне помочь?“
– Я не знаю, - честно ответила девочка. – Ты ведь ни о чем еще не просил.
„В этом нет ничего сложного“, заверил призрак. „Нужно, чтобы ты кое-что передала одному человеку“.
– Кому? – спросила Маша.
„Когда ты увидишь… его, ты все поймешь. Он очень хороший. И он очень нуждается в этих словах. Ты – моя последняя надежда“.
– Я? – девочка улыбнулась, пытаясь понять всю важность своей миссии.
„Да. Ты. Это было моим последним желанием – один час на земле, чтобы передать послание“, - в голосе вновь заиграли очень грустные нотки, от которых в груди Маши защемило. „Я хочу, чтобы ты сказала моей маме, что я люблю ее. Мы… мы поссорились перед тем, как все это произошло, и… Я сказал с горяча, что ненавижу ее. Мне очень жаль, что это были мои последние слова. Я не хочу, чтобы она так думала. Я очень люблю ее. Очень. И мне бы очень хотелось, чтобы она это знала“.
– Где мне найти ее? – спросила Маша.
„Ты поймешь, когда увидишь ее. Доказывать тоже ничего не нужно. Она поверит тебе. Обещай, что сделаешь это“.
– А почему ты сам не сделаешь? Ты ведь смог прийти ко мне, – глаза девочки забегали в поисках правильного решения. – И, если для тебя не важно время, почему ты не спасешь себя?
„Это было бы здорово“, согласился призрак. „Но я не могу. Так что? Ты сделаешь это для меня?“
– Я… я… Конечно, я постараюсь. Я сделаю, да, – сказала Маша. – Обещаю.
„Спасибо тебе“.
Она не видела лица призрака, но ей показалось, что он улыбается. Облачко начало растворяться в воздухе. Маша посмотрела на часы. Было пятьдесят три минуты.
– Постой! – крикнула она. – У тебя еще есть пять минут.
Но облако исчезло. Маша еще долго думала, оставаясь стоять на месте, показалось ли ей все это или нет.
Из кухни послышался голос мамы. Она звала к столу.
Мария заплакала вспомнив разговор с призраком в деталях. Она стояла возле могилы сына. Земля еще не полностью осела, поэтому с плитой пришлось еще подождать.
– Я передала твои слова, – сказала она. – Мальчик мой. Я знаю, что любишь меня. Ты думал, что я когда-то сомневалась в этом?
Она выдернула сорняк из могилки и отбросила в сторону.
– Я тебя тоже очень люблю, сынок. Не обижайся на меня. И прости меня.
Она встала и оглянулась по сторонам.
– Ну где ты? – крикнула она. – Это не честно! Я тоже хочу попрощаться с тобой! У меня еще есть пять минут. Почему ты ушел? Где ты?
В ответ ей завыл промозглый осенний ветер. Она села на холодную землю и зарыдала.
Уходя, призрак ответил маме, стоящей у его могилы:
„Я знаю, мама. У нас еще будет пять минут. Целых пять минут. Подожди немного“.
Автор Александр Рубцов
Поддержать Автора и высказать своё мнение - можно в его Сообществе в вк - https://vk.com/publichorrorstoris Озвучено с душой и жизнью - каналом Некрофос,
голосом которого аз есмь.
Озвучили впервые Александра,
как думаете стоит продолжать знакомиться с его творчеством?
Вам зашло?
Оригинальная публикация произведения
