Химиотерапия

Привет, дорогой читатель! Грузить не буду - пару слов о том, чем мы лечим рак.
Три основных метода тесно взаимосвязаны между собой.

Погнали!

Хирургия - как и 100500 лет назад, это основной метод лечения рака. Он позволяет удалить первичный очаг и метастазы. Но иногда, перед выполнением операции, дабы улучшить прогноз на жизнь - мы добавляем один из следующих методов!

Лучевая терапия - когда-то давно, была очень опасной методикой (много постлучевых осложнений и т.д.). Но благодаря современным технологиям, «лучи» бьют четко в опухоль и не повреждают окружающие органы. Задача лучевой терапии - уменьшить опухоль, сделать операбельной (что касается рака прямой кишки). Иногда, опухоль совсем гибнет! Тогда, пациент переходит в группу ожидания.

Химиотерапия - куда же без нее! Эту опцию мы используем как для подготовки больного к большой операции, так и после. Ответ на вопрос, нужна ли химия после операции, появляется после результата гистологии.

Вот такой микро-ликбез)
Подписывайтесь, читайте! Отвечаю на вопросы и консультирую за спасибо (т.е. бесплатно). Пишите в телеге

С уважением, Ваш Онколог!

Хочу поделиться очередным опытом (на это раз-позитивным).
Пациент мальчик, 10лет. Начиналось всё банально-боли в животе и расстройства стула. Родители были обеспокоены, на скорой приезжали в больницу, где были осмотрены и отпущены ввиду отсутствия острой хирургической патологии. Жалобы сохранялись и по инициативе мамы проведено УЗИ брюшной полости, где выявлено объемное образование брюшной полости, срочно последовала госпитализация и компьютерная томография, по результатам которой в правой подвздошной области (где обычно расположен аппендикс)выявлено объемное образование, к тому же-увеличение лимфоузлов брыжейки кишки. Ребёнка взяли в операционную с подозрением на периаппендикулярный инфильтрат (это когда к воспаленному аппендикса прилипают окружающие ткани, а лимфоузлы приняты ха признак воспаления).
А на столе... из типичного доступа выявлен неизмененный аппендикс и новообразование тонкой кишки. Живот открыли полностью, новообразование и часть кишки удалили и наложили стому (кишка выходит на живот, содержимое будет собираться в мешочек).
На следующий день ребёнка перевели в наш стационар.
Даже не имея на руках гистологического диагноза, было ясно, что это-лимфома Беркитта. И нужно будет проводить химиотерапию. Но с учётом того, что у ребёнка нет части кишки и того, что то, что он будет есть, через полчаса окажется в мешочке, химию он бы не перенёс. Было принято решение проводить повторную лапаротомию и сшивать кишку обратно в единое целое, чтобы ребёнок имел возможность нормально усваивать все вещества из пищи и набирать вес. К тому моменту была готова гистология, подтвердившая наши предположения (для лимфомы Беркитта у детей эта локализация чуть ли не самая излюбленная) . Нужно начинать химиотерапию. Но на химии не заживёт кишка, будет перетонит. А ещё может быть спаечная непроходимость после двух больших операций. Через боль и слезы каждый день я заставляла ребенка вставать, ходить. Неделю, пока заживала кишка, не разрешала есть, опять-слезы, истерики, и боль.
Решили начать циторедукцию гормонами, пока нельзя было давать полноценную химиотерапию, на гормонах голод ещё больше, я злая тётка, разрешаю только бульон. Мама всё понимает, держится, но вижу, что часто плачет, нервы сдают.
В общем и целом этот мрак продолжался недели три. Когда я разрешила есть, живот начал болеть постоянно, я боялась спаечной, заставляла ходить ещё больше, химия уже началась, ребёнок худел, есть хотел, но уже боялся из-за болей в животе.
Потом была ещё одна операция-на фоне химиотерапии и снижения иммунитета в животе сформировался абсцесс, в ход пошли антибиотики резерва (те, которые уже прям при крайних ситуациях), в живот заходить было страшно. Каждая операция-риск спаечной непроходимости, перерывы в химиотерапии долго нельзя делать, на химиотерапии ничего не заживёт. В итоге решились (антибиотики не помогали) , нашли на лапароскопии дикий спаечный процесс и небольшой абсцесс, убрали гной, задренировали, две недели мыли через трубку живот. Опять слезы и боль, голод. К тому же оказалось, что молоко и молочные продукты организм категорически не приемлет, начинались боли в животе. Путём проб и ошибок мама подобрала питание, вес пошёл немного вверх, живот перестал беспокоить.
Было сложно. Очень. Всем нам. И родителям,и ребёнку, и нам. Нет счесть выплаканных слез, бессонных ночей, консиллиумов.
Но мысправились!
5 месяцев от начала пути и ребёнок уехал в ремисси к бабушке в деревню поправлять здоровье.
За это время, конечно, мы подружились. Простил меня за то, что пинками поднимала с кровати на второй день после лапаротомии, что промывала живот болючими лекарствами, что морила голодом после операции. Понимал, что это всё нужно, чтобы выздороветь. Молодец! Боец! Горжусь им неимоверно. Победил мерзкую лимфому, прошёл такой ужасный и сложный путь. Конечно, впереди еще контрольные обследования и набор веса, но долгожданное слово "ремиссия" прозвучало. Я счастлива!
Выводов не будет, только рекомендации:
Не игнорируйте жалобы ребёнка, всегда старайтесь докопаться до истины. Под маской простой диареи, под маской аппендицита может скрываться и такая неприятная вещь, как лимфома. Сделайте УЗИ, только идите к тем врачам, которые смотрят именно детей.
Лимфома-это не приговор. 5летняя выживаемость у пациентов с лимфомами от 80 процентов при 3стадии до 95 при 1-2. Не опускается руки, боритесь, не сдавайтесь! Просите у своего лечащего врача помощи психолога, он обычно бывает а штате онкологического отделения и работает с детьми и взрослыми.
Не ищите помощи в заграницах,не продавайте квартиры/машины. В стране очень много центров, где лечат не хуже, а то и лучше, чем в Израилях и Германиях, причём по ОМС. Даже если в Вашем городе/посёлке нет такой больницы, всегда можно попасть в центральную клинику (Москва и Питер), тоже по ОМС, а в крупных городах есть свои отделения и центры онкологии, где уровень оказания помощи очень высокий.
Здоровья Вам и Вашим детям!

Часто, когда обсуждаю с пациентами питание во время химиотерапии, говорю, что нужно избегать грейпфрутов и их сока.

Но почему? Давайте начнём с истории.

Ещё в 90-е годы группа учёных из Канады во главе в Дэвидом Бейли исследовала вопрос о взаимодействии фелодипина (препарат, снижающий давление) с алкоголем. Исследование они решили провести по всем канонам, а именно - двойное слепое. Дело было за малым: нужно было сделать так, чтобы испытуемому было непонятно на вкус, алкоголь он пьет или нет. Сложная задача, да? Но выяснилось, что грейпфрутовый сок отлично с ней справляется.

Итак, исследование проведено. И выяснилось, что концентрация исследуемого препарата в крови была в три раза выше ожидаемой в обеих группах. Результаты опубликовали в The Lancet в 1991 году.
Подозрения относительно грейпфрутов закрались у Бейли, и он начал более пристально изучать этот вопрос.
На себе.
Он принимал тот самый фелодипин, запивая в один день водой, а в другой - грейпфрутовым соком. В дни, когда он употреблял сок, давление снижалось намного сильнее, чем когда пил воду. Он назвал это «эффектом грейпфрута».

Дальнейшие исследования показали, что вещества, содержащиеся в грейпфруте (фуранокумарины) снижают активность фермента печени, отвечающего за переработку лекарств. Это, к слову, касается не только онкологических препаратов. Сюда же относятся статины, гормональные контрацептивы и другие препараты.

Таким образом, лекарства хуже «обезвреживаются» и могут вызывать более выраженные эффекты - как прямые, так и побочные. В результате человек может встретиться с повышенной токсичностью даже от стандартной дозы лекарства.

Поэтому будьте осторожны с грейпфрутами и, если вы пьете какие-то препараты, обсудите возможность употребления этого фрукта со своим доктором.

И нет: апельсинов, мандаринов и лимонов это не касается.

Ещё у меня есть пост о том, как химиотерапевты относятся к травам.

Напоминаю, что по личным вопросам мне можно написать на почту (oncolya2022@yandex.ru), а также у меня есть телеграмм, где я пишу про онкологию простыми словами.

Пациенты часто задают вопрос онкологу в духе:
- А почему мне делают мутацию по блоку, а кому-то по крови?
- Моя мутация угрожает моим детям?
- Имеет ли смысл сдавать мутацию повторно?

Эти вопросы и хотела прояснить сегодня.

У нас есть такая восхитительная молекула - ДНК, которая находится в ядре каждой клетки. В ней содержится вся-вся информация о нас. Половину мы получаем от мамы, половину - от папы. Ну, по факту, от мамы чуть больше, но не будем углубляться.

При делении клеток ДНК тоже удваивается и неизбежно совершаются ошибки. Эти ошибки и называются мутациями. У нашей ДНК есть перестраховка от ошибок, но иногда осечки все же случаются.

И вот мы с вами подходим к двум принципиально разным видам мутаций.

1️⃣ Мутации герминальные.
Их мы наследуем от мамы или папы. То есть получаем уже сломанный ген, рождаемся с ним. Самые яркие онкологические примеры - это, конечно, мутация в генах BRCA1/2 и синдром Линча (мутация в одном из генов системы репарации ДНК).
Если эти мутации есть, то они с нами навсегда. В связи с этим анализ на их определение нужно сдавать один раз в жизни. Больше не имеет смысла, поскольку ваша ДНК уже не изменится. Кроме того, анализ можно взять из крови, поскольку мутация есть в каждой клетке организма.
Такие мутации можно передать своим детям, поскольку они есть и в половых клетках. Именно поэтому мы проверяем ещё и родственников. Также для них разрабатывается специальная программа скрининга, чтобы вовремя поймать заболевание.

2️⃣ Мутации соматические.
Коварство опухолевой клетки состоит в том, что она адаптируется к условиям и к нашему лечению. Для этого она разрабатывает механизмы, позволяющие ей жить и не тужить. В том числе - накапливает соответствующие мутации. Но она их накапливает именно внутри себя, то есть внутри опухоли.
Примеры: мутации в генах EGFR (рак лёгкого), BRAF (меланома и др), PIK3CA (РМЖ), KRAS (КРР и др).
Все остальные (здоровые) клетки организма не имеют к этому никакого отношения. Поэтому определяют эти мутации в опухоли, то есть в блоке с опухолевым материалом. В крови вы эти мутации не обнаружите.
Да, конечно, сейчас можно вспомнить про циркулирующую опухолевую ДНК, но это именно что опухолевая ДНК. То есть мы в любом случае изучаем материал опухоли.
Кроме того, они не передаются детям, потому что не содержатся в половых клетках.
С развитием опухолевого процесса такие мутации могут появляться и исчезать, поэтому иногда, по показаниям, мы делаем анализ на их определение повторно в новом материале, например, в только что появившемся метастазе.

Вот такие мутации: похожие и разные одновременно.

Берегите себя.

Напоминаю, что по личным вопросам мне можно написать на почту (oncolya2022@yandex.ru), а также есть телеграмм, где я пишу об онкологии простыми словами.