Под моим предыдущим постом о благотворительных фондах комментатор рассказал про то, как ему помогал Красный Крест. И я вспомнил свой опыт взаимодействия с этой организацией, пусть и опосредованно.
В конце этого мая мне довелось оказаться в крайне тяжёлом положении. Меня била дрожь, а в голове не менее интенсивно билась мысль о самовыпиле.
Инстинкт самосохранения заставил меня загуглить телефон доверия и начать звонить по всем подряд. В первых нескольких конторах не подняли трубку (дело было глубокой ночью).
Наконец, мне ответила психосоциальная поддержка Красного креста. Оператор представился Юрием и равнодушным голосом поинтересовался, что случилось. Я кратко объяснил сложившуюся ситуацию. Далее начал говорить, что конкретно меня пугает и почему я не вижу выхода, но Юрий тут же меня перебил:
— А выхода и не будет, пока ты просчет по Робинсону не сделаешь (вместо Робинсона прозвучала какая-то другая фамилия, но я ее не запомнил). Я удивлённо спросил, что это вообще за зверь такой — просчет по Робинсону.
Юрий тут же начал объяснять, и из его путаных объяснений мне показалось, что это что-то типа нумерологии. Или таро. Или какой-то другой области оккультизма. Мол, в нашей жизни все предначертано, и прежде чем что-то изменить, нужно сначала понять, что написано на твоём пути. А сделать это можно, лишь совершив просчет.
Я несколько раз говорил ему, что мне не нужен никакой просчет, я хочу поговорить о том, что меня тревожит. Юрий отмахивался от моих страхов, не выказывал ни намека на поддержку. А лишь повторял, что единственное, что мне поможет — этот самый просчет по Робинсону. Бегло выспросив, где я живу, он тут же заявил, что знает отличного специалиста неподалёку, который сделает мне просчет уже этим днём всего за 7 тысяч рублей.
Я не понимал, что происходит, но был абсолютно уверен, что это не имеет ничего общего с психологической помощью. Когда Юрий стал требовать от меня обещания непременно сходить на этот злосчастный просчет, я сбросил звонок.
Моя паника ещё более усугубилась, но я всё-таки нашел в себе силы позвонить по ещё одному номеру — телефону доверия МЧС. И это было просто небо и земля. Молодая девушка буквально с первых фраз убедила меня в своем профессионализме. Мы проговорили почти полтора часа. Я рассказал как дошел до жизни такой, выплакался в трубку. Выслушал её, получил рациональный взгляд со стороны и даже юридическую мини-консультацию. Составил вместе с ней план действий на будущее. Получил наставление снова звонить, если что-то будет не так. И приобрёл пусть шаткую, но всё-таки опору под ногами.
С тех пор я много думал вот о чем: по телефонам доверия обращаются самые незащищённые люди. Психологически уязвимые, во время тяжёлых кризисных ситуаций. Это может быть последняя инстанция, последняя надежда. И как же мерзко, что можно потерять эту надежду, столкнувшись с некомпетентным мракобесным уродом.
