Дни после битвы с Чернобогом тянулись медленно, как река Ловать в засушливый год. Деревня восстанавливалась: люди рубили новые избы, чинили загоны для скота, хоронили погибших. Радомир работал вместе с ними, помогая отцу в кузнице и поднимая брёвна для стен. Но каждый взгляд, брошенный на него, был полон настороженности. Его тень, извивающаяся и живая, не давала людям забыть, что он теперь другой. Даже Гордей, хоть и старался держаться как обычно, иногда замирал, глядя на сына, словно пытался понять, кто перед ним.
Ключ Мёртвых Радомир спрятал в сундук под половицей избы. Он больше не светился, но юноша чувствовал его присутствие — холодное, тяжёлое, как напоминание о том, что произошло. Ночью, когда деревня засыпала, он слышал шёпот. Это был не голос Велеса, а что-то тише, глубже — зов из-под земли, из мира мёртвых. Иногда он видел тени, не те, что служили Чернобогу, а бледные силуэты людей, что ушли. Они стояли у реки, смотрели на него пустыми глазами и исчезали, когда он подходил ближе.
Однажды ночью Радомир не выдержал. Он взял Ключ, вышел к дубу в лесу и сел у его корней. Руны на коре едва светились, но он чувствовал, что это место всё ещё живо, связано с Велесом. "Что ты хочешь от меня?" — спросил он в пустоту, сжимая рог в руках. — "Я сделал, что ты просил. Почему я слышу их? Почему вижу?"
Ветер зашумел в ветвях, и перед ним возник Велес. Его плащ из звериных шкур колыхался, как живой, а глаза сияли мягким светом. "Ты стал моим," — сказал бог. — "Ты видишь, потому что теперь твой взор проникает за грань. Слышишь, потому что мёртвые знают тебя. Ты страж, Радомир, мост между живыми и ушедшими."
"Я не хочу этого," — ответил юноша, поднимаясь. — "Я хотел спасти деревню, а не стать… этим."
Велес шагнул ближе, и от него повеяло запахом земли и сырости. "Ты думаешь, я дал тебе проклятье? Это дар, хоть и тяжёлый. Люди боятся смерти, боятся теней. Ты будешь тем, кто стоит между ними и страхом. Когда Чернобог шевельнётся снова — а он шевельнётся, ибо зло не умирает, — ты будешь готов."
Радомир посмотрел на Ключ. "А если я откажусь? Брошу его в реку, уйду?"
"Ты можешь," — сказал Велес. — "Но тени найдут тебя. Мёртвые будут звать. Ты связан со мной, и от этого не уйти. Прими свой путь, сын кузнеца, или он сломает тебя."
Бог исчез, оставив Радомира одного. Юноша долго сидел у дуба, глядя на рог. Он думал о матери, которую едва помнил, о Бериславе, чьё тело унесла река, о деревне, что теперь смотрела на него с опаской. Он не выбирал эту судьбу, но она выбрала его.
На следующее утро Радомир пришёл к Вратиславу. Жрец сидел у идола Перуна, плетя венок из трав. Его руки всё ещё дрожали, но голос был твёрд. "Ты решил?" — спросил он, не поднимая глаз.
"Я приму это," — сказал Радомир. — "Но я хочу знать больше. Как жить с этим? Как быть… между?"
Вратислав улыбнулся, впервые за многие дни. "Ты мудрее, чем я думал. Садись, я научу тебя."
Дни превратились в недели, а недели — в месяцы. Вратислав учил Радомира древним словам, что говорили с духами, травам, что отгоняли тени, знакам, что рисовали на земле для защиты. Радомир узнал, что мёртвые не всегда злы — некоторые просто потеряны, ищут путь. Он стал говорить с ними, указывать дорогу, и их шёпот стал реже тревожить его сон.
Деревня привыкла к нему. Дети, что сначала бежали прочь, теперь подходили ближе, прося рассказать о духах. Женщины оставляли у его порога хлеб и молоко — не из страха, а из благодарности. Гордей, хоть и ворчал, что сын "связался с нечистью", выковал ему новый нож с рунами на лезвие — "чтоб тени знали, с кем имеют дело".
Однажды весной Радомир почувствовал зов. Это был не шёпот мёртвых, а глубокий гул, идущий из-под земли. Он взял Ключ и пошёл к дубу. Там его ждал Велес. "Тьма шевельнулась," — сказал бог. — "Пока слабо, но она растёт. Иди на север, к старым курганам. Там её корни."
Радомир кивнул. Он уже не боялся. "Я готов."
Он вернулся домой, собрал мешок — еду, нож, лук, травы, что дал Вратислав. Гордей ждал его у порога. "Опять уходишь?" — спросил старик.
"Надо," — сказал Радомир. — "Но я вернусь. Обещаю."
Гордей обнял сына, крепко, как в детстве. "Ты мой сын, что бы ни было. Иди, страж."
Радомир ушёл на север, к курганам, где тьма начинала просыпаться. Ключ Мёртвых висел на его шее, рядом с амулетом Змеяны, а тень следовала за ним, послушная, как собака. Он знал, что это только начало. Чернобог не уйдёт навсегда, но пока Радомир жив, он будет стоять на его пути.
Лес расступился перед ним, и в тишине он услышал голос Велеса: "Ты выбрал мудро, страж. Иди вперёд."
Радомир шагнул в неизвестность, и его тень шагнула с ним.
История Радомира стала легендой в деревне у Ловати. Люди говорили, что он ушёл к курганам и вернулся, принеся мир. Говорили, что он стал тенью Велеса, ходящей по лесам, чтобы защищать живых от мёртвых. Когда приходила беда — чума, мор скота, тени в ночи, — его звали, и он приходил. Иногда его видели у реки, высокого, с рогом на груди, с глазами, что сияли, как звёзды.
Гордей умер через несколько лет, оставив кузницу сыну. Но Радомир редко бывал дома. Его место было в лесу, на болотах, у старых дубов, где мир живых соприкасался с миром духов. Он стал тем, кем его сделал Велес — стражем, мостом, тенью между.
И когда Чернобог в следующий раз поднял голову, Радомир был там, с Ключом в руке, готовый запереть тьму снова.
