Погоня

https://vm.tiktok.com/ZNdjG9LdH/

https://vm.tiktok.com/ZNdjtRQts/

https://vm.tiktok.com/ZNdjGDH4D/

- Как всегда вовремя, Варвара, - протянул он, не повышая голоса. - Сегодня чувствую, будет что-то... феерическое.

Она наклонилась к нему ближе, вдыхая запах дорогого табака и приключений.

- Если феерия - это кража века - усмехнулась Варвара.

И в этот момент свет в зале коротко мигнул.
Люстры затрепетали, в толпе прокатилось волнение.
А в следующую секунду прозвучал первый крик.

Бриллиант исчез.

Крики разлились по залу, как пролитое шампанское.
Дамы хватались за жемчужные ожерелья и флакончики с сердечными каплями, мужчины проверяли наличие бумажников и остатков здравого смысла.

А Варвара уже уверенно шла вперёд, рассекая толпу, как горячий нож маршмеллоу. Инстинкт - тот самый, за который её любили работодатели и ненавидели конкуренты, - шептал: вор не мог далеко уйти. Он здесь. Он дышит тем же пересушенным кондиционерами воздухом.

- Что делать?! - носился перед ней организатор в смокинге.

- Встаньте в позу "я ни при чём" и улыбайтесь, - посоветовала Варвара, не сбавляя шага.

В следующую секунду её взгляд зацепился за лёгкое движение у окна: человек в сером пиджаке скользнул к служебной двери, скрытой за тяжёлыми шёлковыми портьерами.

Воронцов возник рядом.

- Видела? - коротко спросил он.

- Вижу, - так же коротко ответила Варвара.

И они синхронно рванули за беглецом.

Лестница была узкой, стены вспыхивали тенями в такт коротким вспышкам аварийного освещения. Каблуки Варвары и ботинки Воронцова отбивали тревожный марш по скользким ступеням.

На втором пролёте Варвара резко свернула направо. Чутьё подсказывало: настоящий вор - не тот, кто бежит напролом, а тот, кто тихо уходит в сторону.

За углом коридор раздваивался, словно плохо нарисованная карта метро. И в одном из проходов мелькнула тень.

- О-о-о, нет... - пробормотала Варвара и рванула за незнакомцем.

Комичная сцена ждала их в подсобке: среди штабелей ящиков с посудой, пахнущих хлоркой и забытой роскошью, двое воришек яростно дрались.

Выяснилось: оба работали независимо друг от друга. Один из них украл "Слезу Арлекина", второй хотел выхватить трофей прямо у него из рук.

- Ну и цирк, - проворчал Воронцов, наблюдая за их дракой с видом почётного критика дурного водевиля.

Но настоящая интрига разворачивалась за их спинами: третий человек - тихий, бледный, в безупречном сером костюме - аккуратно поднял бриллиант и вышел через противоположную дверь.

Ни один из дерущихся его даже не заметил.

Варвара молниеносно выдернула шпильку из волос - своё оружие массового поражения номер один - и метнула её точно в руку вора. Бриллиант выскользнул из его пальцев.

На миг время остановилось.

- Шах и мат, - прошептала Варвара, бросаясь вперёд.

Но в этот момент особняк содрогнулся от рева сигнализации. Красные лампы мигнули, как глаза рассерженного дракона.

Настоящая игра только начиналась.

Сирена выла, заполняя пространство густым гулом, от которого вибрировали стены. Варвара, пригнувшись, выскользнула из подсобки, следуя за тонкой фигурой в сером костюме. Воронцов, тяжело дыша, мчался за ней, словно гончая по следу.

Коридоры особняка напоминали запутанный лабиринт: за каждым поворотом открывались новые ответвления, тяжёлые двери и зеркала в золочёных рамах. Свет ламп мигал, отбрасывая на стены тени.

Вор в сером был стремителен, как мартовский ветер. Но Варвара была из тех, кто обгонял даже собственные сомнения.

- Налево! - коротко крикнул Воронцов.

Варвара рванула влево, ловко скользнув в узкий проход между двумя гобеленами. Ткань обдала её запахом пыли и табака.

За гобеленом скрывалась узкая лестница - крутая и скользкая, словно замысловатая насмешка над здравым смыслом.

На её ступенях вор замешкался: туфли скользили, пальто цеплялось за перила. Варвара была уже рядом, чувствуя жар его прерывистого дыхания.

И вдруг — хлопок.

Потайная панель в стене щёлкнула, и вор исчез, словно его втянуло в пасть дома.

- Ловушка! - воскликнул Воронцов, подбегая к стене.

На месте, где только что стоял вор, зияла узкая щель, ведущая в неосвещённый тоннель.

Из проёма пахнуло сыростью.

- Ну что, профессор форточного искусства, идём? - усмехнулась Варвара, стряхивая с платья вековую пыль.

- Ты уверена, что это хорошая идея? - хмыкнул Воронцов, уже шагая за ней.

Тоннель оказался низким, пол был засыпан штукатуркой. Где-то вдалеке слышался ритмичный цокот: вор уходил, он старался не производить лишнего шума.

Впереди замерцал слабый свет.

Варвара замерла и подняла руку, останавливая Воронцова.

На полу впереди натянута тонкая, почти невидимая леска.

Классика жанра. Ловушка из старого криминального триллера.

- Переползти или, как всегда, взять нахрапом? - шёпотом спросил Воронцов.

Варвара усмехнулась:
- Прыгнуть красиво.

И, не дожидаясь ответа, разогналась, сделала лёгкий прыжок - её платье вспыхнуло в воздухе, как тёмная капля крови, - и приземлилась за ловушкой.

Воронцов, не столь грациозный, но достаточно опытный, кувыркнулся следом.

Они снова бросились вперёд.

Тоннель вывел их в заброшенный зал с облупленными фресками на стенах, покрытыми вековой пылью. В самом центре, в тусклом свете стоял беглец.

В руках у него блестела "Слеза Арлекина", а на лице застыла странная, лукавая улыбка.

Что-то в его лице казалось подозрительно знакомым.

Но прежде чем Варвара успела облечь догадку в слова, пол под её ногами предательски дрогнул.

И в следующую секунду обрушился вниз.

Падение было коротким, глухой удар, клубы пыли, шорох осыпавшихся сверху обломков.
Варвара приземлилась на что-то мягкое - возможно, на ворох старых ковров или на останки былой роскоши.

Воронцов рухнул следом, нелепо вильнув в воздухе и с глухим стоном шлёпнулся рядом.

- Превосходный вечер, - буркнул он, отряхивая с плеч известковую крошку. - Всё, как ты любишь: шум, паника, подвалы.

Варвара фыркнула, поднялась на ноги и окинула взглядом помещение.

Они оказались в старом архиве особняка: деревянные стеллажи, пыльные ящики и запах плесени. Где-то в углу настойчиво тикали механические часы, будто отсчитывая последние секунды до новой катастрофы.

И прямо перед ними стоял вор в сером.

Теперь, при тусклом освещении, лицо его было видно ясно.

И Варвара поняла: это был не случайный карманник и не безымянный наёмник.

Это был Кирилл Лужин - "теневой брокер", о котором ходили легенды в полусвете. Человек, способный продать что угодно - от старинной иконы до государственной тайны - прежде чем владелец заметит пропажу.

- Варя, Варя, - Лужин усмехнулся, перекатывая "Слезу Арлекина" в ладони. - Сколько лет, сколько лестниц.

- Я бы предпочла встретиться за кофе, а не на дне этого подвала, - парировала Варвара, внимательно следя за каждым его движением.

Лужин казался расслабленным и уверенным в себе. И это настораживало больше, чем открытая угроза.

- А я бы предпочёл обойтись без лишнего шума, - лениво заметил он. - Но у вас, как всегда, талант: где появляется Варвара Молчанова, там порядок превращается в хаос.

Он усмехнулся, поднимая бриллиант выше, чтобы они ясно увидели: игра подходит к концу.

- Ты ведь не думаешь, что уйдёшь отсюда со "Слезой"? - Варвара прищурилась, её голос звучал мягко.

- Я не думаю, - протянул Лужин. - Я знаю.

И в этот момент Варвара заметила движение в тени.

Из-за спины Лужина вышла ещё одна фигура - высокая женщина в алом платье, с холодной улыбкой.

Эсмеральда Вержи.

Если Лужин был мастером сделок, то Эсмеральда была королевой двойных игр.

- Какая встреча! - протянула она бархатным голосом. - Варвара, Андрей... Мы вас так ждали.

В воздухе запахло фиалками и изменой.

Варвара мгновенно всё поняла: это была ловушка с самого начала.

Они хотели не просто украсть "Слезу Арлекина" - они хотели подставить Варвару и Воронцова. Обвинить их в краже, пока сами благополучно скроются.

Варвара быстро окинула взглядом комнату, выискивая хоть какую-то лазейку. Но лазеек не было. Только Лужин с самодовольной ухмылкой и Эсмеральда, уже достающая телефон - наверняка для "случайного" вызова охраны.

Шах и мат.

Но Варвара никогда не играла по чужим правилам.

Время застыло, натянутое, как трос над бездной.
Варвара видела, как Эсмеральда нажимает на экран телефона, как Лужин подносит "Слезу Арлекина" к внутреннему карману пиджака, как Воронцов, стоящий рядом, незаметно шевелит пальцами, будто готовясь к трюку.

И она поняла: единственный шанс - действовать первой.

- Ах, какая жалость, - громко, с наигранной досадой произнесла Варвара, - что вы оба так бездарно провалили дело.

Эсмеральда вскинула голову, её губы скривились в недоумении.

- Что ты несёшь? - спросила она холодно.

- Только то, что если бы вы были умнее, - продолжала Варвара, легко с улыбкой, - вы бы проверили, что держите в руках.

Воронцов мгновенно подхватил её игру:

- Разве они не знают, Варя, что "Слеза Арлекина" всегда сопровождается меткой?

- Конечно, знают, - притворно удивилась Варвара. - Или не знают? Ну что ж... Прощайте.

Прежде чем кто-либо успел среагировать, Воронцов выхватил из кармана маленькую капсулу и бросил её об пол.

Раздался хлопок, и густой дым с запахом перечной мяты моментально заполнил помещение.

В плотном облаке дыма Варвара и Воронцов скользнули в сторону, словно рыбы в мутной воде. Ведомые инстинктом, они нащупали в стене незаметную служебную дверь и исчезли, оставив позади кашляющих и ослеплённых Лужина и Эсмеральду.

Они выскочили в тихий внутренний дворик за особняком. Ночь была свежей, звёзды мерцали над головой, словно рассыпанные по бархатному небу драгоценности.

Воронцов тяжело выдохнул, а потом рассмеялся:

- Признай, без меня ты бы не справилась.

- Признаю, - усмехнулась Варвара, поправляя растрепавшиеся волосы. - Но только потому, что ты мастер в бросании дымовых шашек.

Он  искренне улыбнулся.

- Кстати, Варя, - сказал Воронцов, - хочешь увидеть настоящую "Слезу Арлекина"?

Он сунул руку за пазуху и достал небольшой футляр.

Внутри, на чёрном бархатном ложе, покоился настоящий бриллиант - тяжёлый, холодный, сверкающий тысячей оттенков ледяного света.

Варвара присвистнула:

- Значит, когда Лужин хвастался камушком, ты уже подменил его?

- Конечно, - невозмутимо ответил Воронцов. - Оставить старым знакомым муляж из пластика - святое дело.

Они переглянулись и одновременно рассмеялись.

Это была их победа: чистая, дерзкая, сверкающая, как первый удар молнии в летнюю ночь.

Через пару дней Варвара и Воронцов сидели в маленьком кафе на тихой улочке, спрятавшись от суеты большого города.

Варвара, задумчиво помешивая кофе, смотрела, как сливки медленно закручиваются в чашке белыми спиралями.

- И всё-таки, - сказала она, прищурившись, - кто кого перехитрил?

Воронцов откинулся на спинку стула и лениво улыбнулся:

- Думаю, Варя, это была ничья.

Она подняла свой кофе:

- За ничью. И за то, что мы снова выскользнули из западни.

Кружки весело звякнули, отражая в своих изгибах утреннее солнце.

А где-то далеко, за шумными перекрёстками и витринами, старый мир продолжал строить ловушки для тех, кто очень верил в свою неуязвимость.

Но Варвара Молчанова и Андрей Воронцов знали: лучшая западня — та, из которой можно выйти со смехом... и с бриллиантом в кармане.

Пикабу Рина Авелина

Телеграмм Рина Авелина

Дзен Рина Авелина

ВК Рина Авелина

Дождь с самого утра щекотал Невский проспект тонкими, злыми иголками. Витрины магазинов сияли, словно новогодние игрушки, но их свет казался фальшивым - как натянутая улыбка уставшего клоуна. Под зонтами сновали прохожие: кто с лицом-буравчиком, кто в полудреме, будто сам город погружал их в мутные сны.

Лида поправила ярко-синие резиновые сапоги с белыми облаками и натянула шарф повыше на нос. «Только сумасшедшие и журналисты выходят в такую погоду добровольно», - подумала она, морщась от ледяных капель, пробирающихся даже под капюшон. Лида работала журналисткой светской хроники - той самой, что заполняла блестящие журналы заголовками вроде «Самые модные скандалы сезона». Впрочем, в последнее время ей всё чаще становилось тошно от этого "глянцевого блеска". Ей хотелось настоящей истории - такой, чтобы дрожь пробежала между лопатками.

Где-то в старом кафе, пропахшем корицей и старыми книгами, старушки перешёптывались:
- Невский съедает таланты...
- Один за другим, как чайные булочки.
- Вчера артист пропал, а неделю назад - писатель…

Лида усмехнулась: «Старушки и городские легенды - лучшая приправа к осеннему эспрессо». Только вот сегодня над Невским действительно висело что-то липкое и тревожное.Что-то такое, что даже бокал шампанского на вечернем вернисаже не сможет развеять.

А вернисаж намечался уже через пару часов.

Арт-галерея "Светлый берег" на Невском проспекте напоминала огромный аквариум для золотых рыбок: стеклянные стены, блестящие полы, люди в сверкающих нарядах, щебечущие пустыми фразами.

Лида держала в руках бокал шампанского и наблюдала за публикой. Рядом крутились дамы в бриллиантовых серьгах, которые сверкали ярче выставочных ламп, и мужчины в костюмах.

И всё же под этим слоем глянцевого блеска ощущалось что-то странное.
Тонкая дрожь в воздухе.
Словно перед бурей, когда небо ещё ясное, а волосы уже липнут к вискам от невидимой сырости.

Художник вечера - Артём Лебедев - выглядел оживлённым. Стройный, с упрямо вздёрнутым подбородком, он щедро раздавал улыбки направо и налево, но его глаза всё время беспокойно скользили по залу, словно выискивая кого-то - или прячась от кого-то.

- Гений, - шептались за её спиной две гостьи, хотя в последнее время стал каким-то... странным.

Лида сделала вид, что заинтересовалась ближайшей картиной: абстрактной мешаниной мазков, где кто-то опытный мог уловить очертания лица, а кто-то видел только беспорядочные линии.

По сигналу началась официальная часть.
Анна Львовна, владелица галереи, взяла микрофон с той безупречной грацией, с какой ложкой зачерпывают нежнейший крем-брюле. Она была элегантна, выверена в каждом жесте, но в её безупречной улыбке промелькнула еле заметная тень напряжения - и Лида это уловила, как опытный рыбак ловит едва различимую рябь на воде.

И тут...

Гаснет свет.

На долю секунды зал утонул в кромешной тьме.
Шёпот, испуганные смешки, всё сплелось в одну тревожную симфонию.

Когда освещение вспыхнуло вновь, в центре зала зияла пустота.

Точнее чёрная клякса на белоснежном полу. Как чья-то грубая подпись под невидимой картиной.

Артёма не было.
Исчез.
Растворился, как дым от сигареты в промозглом петербургском воздухе.

Лида медленно поставила бокал на ближайший столик.
Ощущение было такое, словно она стояла на краю чего-то опасного и непредсказуемого, а этот край неожиданно шагнул ей навстречу.

Анна Львовна первой нарушила молчание:

- Ах, видимо, часть инсталляции, - произнесла она весело, очень громко и слишком неестественно. - Наш Артём - неисправимый провокатор! Немного авангарда в этот вечер!

Публика охотно подхватила спасительную версию: кто-то заулыбался, кто-то хлопнул в ладоши, кто-то чокнулся с соседом - машина светской вечеринки снова заскрипела, набирая обороты.

Но Лида знала: если что-то выглядит слишком странно, чтобы быть правдой, — оно, скорее всего, и есть правда.
Просто очень неудобная.

И она собиралась выяснить, куда исчез Артём Лебедев.
И почему от него осталась лишь чёрная клякса.

Толпа постепенно разошлась, растворяясь в осеннем петербургском вечере, словно капли дождя в промёрзшей брусчатке.
Официанты, будто роботы на автопилоте, собирали бокалы и салфетки, а охранник возле входа скучал, разминая пальцы в такт моросящему дождю.

Лида осталась в зале, делая вид, что ищет забытые перчатки. На самом деле её охотничий инстинкт уже проснулся - в груди разливался знакомый азарт.

Здесь было что-то не так. И это "что-то" пахло сырой краской и недосказанными страхами.

Шагая между полотнами, она внимательно оглядывала зал.
И вдруг, за одной из ширм, прикрывавших служебный коридор, заметила тонкий клочок бумаги.
Просто лист - забытый или кем-то нарочно оставленный.

На листе был набросок.
Лицо, почти стертое...
Глаза - смутные тени.
Улыбка - лишь едва намеченная линия.

Как будто художник хотел стереть не только черты, но и само существование этого человека.

Лида аккуратно свернула лист и спрятала его в карман. «Не в стиле светской хроники, зато в стиле настоящей истории», - мелькнула у неё мысль.

- Вам помочь, девушка? - раздался за её спиной доброжелательный голос.

Она обернулась. Перед ней стоял охранник - массивный, с короткой стрижкой и лицом, напоминающим бетонную плиту.
Улыбался он старательно, но в его глазах плавала холодная настороженность.

- Перчатки ищу, - непринуждённо бросила Лида и показала пустые ладони.

- Ничего, я помогу поискать, - быстро предложил он, подходя ближе.

Лида сделала шаг в сторону, вежливо, но твёрдо.

«Уж больно он торопится меня отсюда выпроводить», - отметила она.
- Нет-нет, не утруждайтесь, спасибо. Уже ухожу.

Она почти почувствовала, как облегчённо выдохнул охранник, когда она направилась к выходу.

На улице мелкий дождь превратился в сплошной туман, заволакивая город призрачной пеленой.
Лида подняла воротник пальто и замерла на мгновение, обдумывая увиденное.

Пропавший художник.
Чёрная клякса на полу.
И набросок лица, который кто-то хотел стереть.

Уходя по пустынному Невскому, она перебирала в голове версии.

Может быть, Артём действительно скрылся сам? Но зачем? Ради рекламы? Ради шутки?

Или его исчезновение связано с чем-то куда более тёмным?

Лида вспомнила обрывок разговора в кулуарах:
«Говорят, у него были долги... большие... кому-то опасному...»

Фальшивый след. Слишком очевидный.
Лида знала: когда всё кажется простым, на самом деле это указывает на нечто куда более неприятное.

Она посмотрела на спрятанный в кармане набросок.

"Портрет без лица" словно шептал ей:
«Ищи дальше. Всё только начинается.»

На следующее утро Лида натянула свои неизменные резиновые сапоги — сегодня с жёлтыми утками на синем фоне - и отправилась в самый центр петербургской богемной жизни: район колодцев, чердаков и полуразвалившихся мастерских, где в каждой подворотне пахло сгоревшим кофе и краской.

Она не любила интервьюировать художников: обычно это были либо полубезумные мечтатели, либо холодные торгаши в масках богемности. Но сегодня всё было иначе. Сегодня она искала не яркие цитаты для глянца - она искала правду.

Первым, к кому она направилась, был старый знакомый Артёма - Ярослав, дилер и по совместительству ходячая энциклопедия художественных сплетен. Встретил он её на пороге маленькой мастерской, держа в зубах окурок и двумя пальцами размешивая кофе в пластиковом стаканчике.

- Артём? - переспросил Ярослав, прищурившись. - Пропал, говоришь?
Он захохотал так, будто Лида рассказала очень глупую шутку.

- Слушай, он в последнее время сам на себя не походил. Мрачный, как мартовская лужа.
Пару недель назад начал говорить странные вещи... Зеркала, мол, не те... Видел что-то за спиной... - Ярослав пожал плечами. - Я думал, крыша поехала от этих ваших премий и выставок.

Лида насторожилась.

Зеркала. Страх отражений.
Это было не просто истеричное поведение.
Это была паранойя.

- Ещё он писал какую-то работу... секретную, - добавил Ярослав, оглядываясь, будто стены могли слушать. - Заказчик - анонимный. Но платил бешеные деньги.

- Что за работа? - быстро спросила Лида.

Ярослав понизил голос до шёпота:

- Картина. Но не простая. Говорят, в ней был зашифрован план... Что-то вроде карты. Только не карты улиц - карты склада. Очень старого. Очень ценного.

Лида сделала вид, что воспринимает это скептически, но почувствовала, как внутри всё напряглось, словно пружина.

«Это уже пахнет не искусством. Это пахнет большими неприятностями.»

Она решила не терять времени. Остаток дня провела в галереях, в забегаловках, где художники прятались от дождя, в полуразвалившихся подвалах, где среди сырых стен и пыльных холстов звучали шёпоты и пересуды.

Пазл медленно складывался: Артём действительно инсценировал исчезновение.
Он планировал уйти с радаров, чтобы скрыться от кого-то куда более страшного, чем назойливая пресса.

Но что-то пошло не так.
Кто-то нашёл его след.
И теперь Лида не знала - ищет ли она человека, спрятавшегося добровольно, или беглеца, который больше не может выбраться на свет.

Когда осенний вечер снова окутал Невский туманной вуалью, Лида сидела в тёмной кофейне, прижимая к коленям папку с наброском.
На лице из папки ночь словно наложила новые штрихи.

Портрет без лица.
И отражение в зеркале, которого не должно быть.

Завтра Лида собиралась расставить ловушку.
И проверить, кто выйдет из теней первым.

Ловушка была расставлена на удивление просто.
Порой самые сложные узлы завязываются на самой тонкой нитке.

Лида пустила слух в арт-кругах:
«Артём вернулся. Его новая выставка - закрытая, только для избранных. Вход по приглашениям. Тайна, провокация, скандал!»

Информация распространилась быстрее осеннего ветра по каналам.
И через день на старой заброшенной фабрике за Невским проспектом собралась странная публика: искусствоведы с шальными глазами, подозрительные коллекционеры, случайные зеваки.

И кое-кто ещё.

Лида стояла в тени, притворно держа бокал дешёвого шампанского.
Сердце отбивало негромкий марш: раз-два, раз-два.

И тогда она увидела его.

Человек в тёмной маске и длинном пальто двигался сквозь толпу.
Ни один мускул на его лице не шевелился - потому что лицо было скрыто.
Он шёл быстро, целенаправленно, и в его походке читалась угроза.

Не медля, Лида метнулась за ним.

Маска заметила её.
Побежала.

Лида, не думая, рванула в погоню, проклиная всё на свете: скользкий пол, тяжелую сумку, ветер, который бил в лицо.
Она едва не поскользнулась на мокрых ступенях, вцепившись в перила.

Маска свернула в подворотню.

Лида, не раздумывая, метнула в него складной зонт - чисто рефлекторно.
Зонт угодил в ногу преследуемому, тот споткнулся, но удержался на ногах.

И тогда она, не раздумывая, сорвала сапог со своей ноги и запустила им точно в спину.

На этот раз цель сработала: человек в маске пошатнулся.
Лида набросилась на него, используя все приёмы, которые знала лишь теоретически - в основном из сериалов про шпионов.

Они повалились на мокрый асфальт, сцепившись как кошка и крыса.
Маска замахнулся на неё кулаком, но Лида увернулась и вцепилась ему в запястье.

- Снимай маску! - прохрипела она.

И в этот момент...
В подворотню высыпали люди.

Полиция.
Переодетая под посетителей выставки.
Ловушка захлопнулась.

Маску скрутили за несколько секунд.
Лида отдышалась, прижимая ушибленную руку к груди.

И тут, сквозь серую морось, подошла Анна Львовна.

Элегантная, безупречная, как всегда.
Но в её глазах впервые светилось не высокомерие, а ярость и страх.

- О, милая Лидия... - прошипела она. - Вы не представляете, с чем связались.

Пока Анну Львовну вели к полицейской машине, Лида стояла в стороне, слушая, как раскрываются последние детали.

Оказалось, владелица галереи знала о плане Артёма инсценировать исчезновение.
Более того - она подставила его, надеясь получить страховку за «утраченные» картины, которых на самом деле не существовало.

Но всё пошло не по плану, когда Артём действительно оказался в смертельной опасности: кто-то очень влиятельный захотел получить ту самую картину, ту самую тайную карту склада...

А теперь ставки выросли.
И Лиде предстояло сделать последний ход.

Найти Артёма.
Живого. Пока ещё не поздно.

Артёма Лебедева Лида нашла в тайном месте, о котором ей шепнул один из старых знакомых Артёма- затхлый чердак над заброшенной прачечной на Пушкинской.

Он выглядел так, будто мир уже пару раз проехал по нему взад-вперёд: небритый, с потухшими глазами, дрожащий от холода и усталости.

- Ты жив, - сказала Лида, вглядываясь в его измученное лицо, словно проверяя, не мираж ли это.

Артём судорожно кивнул.

- Они меня ищут, - прохрипел он. - Все. Я не успел...

- Что ты не успел? - Лида присела рядом, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, хотя внутри всё уже гудело, как высоковольтная линия.

Он протянул ей миниатюрную акварельную картину.

На первый взгляд - обычная акварель: закат над каналом, домики, мост.

Но если приглядеться...

- Это карта, - прошептала Лида, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

В линиях улиц, в изгибах воды прятались направления, в контурах крыш - координаты.
Старая система складов под городом, о которой ходили легенды ещё со времён революции.

Склад, где, по слухам, прятали не только золотые запасы, но и кое-что гораздо более ценное - компроматы, архивы, тайны, за которые в любой век можно было бы продать душу.

- Заказчик хотел эту картину, - слабо улыбнулся Артём. - Но я понял, что если передам её...
Он покачал головой.
- Мне конец. И не только мне.

Лида резко встала.

- Тогда давай закончим эту игру по своим правилам.

На следующее утро "Светский вестник" вышел с сенсацией:
«Взлом века: старые склады под Невским превращены в музей тайных архивов!»

Конечно, статья была написана лёгким ироничным стилем, с упором на "культурную значимость находки", "искусство как двигатель истории" и прочую словесную пену.

На самом деле, благодаря Лиде, картина оказалась в руках полиции - причём анонимно.
Никто так и не смог доказать, кто именно подсказал нужные координаты.

Анна Львовна сидела в участке, сверкая ледяным презрением.
И её фото, с наручниками на запястьях и нескрываемой яростью в глазах, украсило обложку журнала, который Лида гордо сдала в печать.

А Артём исчез окончательно.
Скрывался где-то за морями - по слухам, занялся резьбой по дереву в Латинской Америке.
И больше не рисовал картин.

Лида сидела в уютной кофейне на углу Малой Садовой, листая свежий номер "Светского вестника".
На первой полосе — её статья:
"Как искусство чуть не стало оружием: тайны под Невским."

За окном моросил мелкий дождь, светофоры отражались на мокром асфальте, а прохожие скользили в тумане, словно призраки.

Лида поставила чашку на блюдце, вздохнула и улыбнулась.

В толпе за окном промелькнула знакомая фигура в длинном плаще.

Может, это был Артём.
А может, новый сюжет для новой истории.

В этом городе скучать было невозможно.
И Лида знала: следующий туман над Невским уже прячет свои секреты.

Пикабу Рина Авелина

Телеграмм Рина Авелина

Дзен Рина Авелина

ВК Рина Авелина

Одним движением она скользнула за угол, растворяясь во мраке вместе с флешкой.

Прозвучало ещё два выстрела. Пули звенели о ржавые трубы. Ночь вспыхнула страхом и предчувствием.

На мгновение город словно задержал дыхание.

На асфальте осталась только кровь и чей-то ботинок, потерянный в спешке.

Проект "Веретено" снова исчез.

Вероника Сафронова сидела в кабинете, лениво крутила шариковую ручку.

За окном падал скучный апрельский снег - такой снег выпадает только тогда, когда сама природа в отчаянии.

В помещении пахло свежим кофе и тонким намёком на неприятности.

Вероника всегда чувствовала запах беды раньше, чем он успевал обзавестись конкретикой.

- Стучитесь хотя бы из вежливости, - не поднимая головы, бросила она в сторону двери.

Дверь, разумеется, уже открылась.

На пороге стоял Павел Гуров, её бывший начальник: мужчина - измученный оптимист с повадками маньяка-трудоголика.

- У нас проблема, - сообщил он вместо приветствия, смахивая с плеч снег, будто проблемы были у него буквально в одежде.

- У вас всегда проблемы, - вздохнула Вероника. - И я обычно их решаю. Иногда даже без свидетелей.

Гуров не отреагировал. Он зашёл, прикрыл за собой дверь и понизил голос:

- Исчез "Проект Веретено".

Вероника моргнула. Очень медленно.

- Ты издеваешься?

- Хотел бы. - Гуров кинул на стол тонкую папку, прошитую красной нитью. Гриф "Совершенно секретно" выглядел на ней как оскорбление здравому смыслу.

Вероника быстро пролистала документы.

Тонкие страницы шуршали, как мышиная возня.

Проект касался разработки новейшей нейро-системы контроля. Официально он не существовал. Неофициально - мог привести к краху половину европейских стран, если попадёт в чужие руки.

- И где он? - спросила она, бросая папку обратно.

Гуров поднял глаза к потолку, словно искал там подсказку.

- Есть след. Маленькая флешка. Последний раз она всплыла... — он замялся.

- Где?

- На руках у нашего бывшего агента, но он мёртв.

Вероника усмехнулась уголком губ.

Эта работа была для романтиков с живым воображением или для реалистов с хорошей страховкой.

- Отлично, - пробормотала она. - А теперь расскажи самое интересное: кто ещё в курсе?

Гуров помедлил.

- Левицкий.

Вероника фыркнула.

Имя Константина Левицкого всегда обещало неприятности в особо циничной упаковке.

- Левицкий? - переспросила она. - Ты хочешь, чтобы я поймала этого скользкого гадёныша? За которого мы десять лет следили и всё равно не поймали?

- Да, - с унылым энтузиазмом подтвердил Гуров. - Именно его.

Вероника резко встала, словно пружина, выпущенная из зажима.

В её глазах вспыхнул азарт из-за которого иногда случались революции.

- Отлично, - сказала она. - Где он?

Гуров улыбнулся.

- Сегодня вечером приём в посольстве он там тоже будет.

Вероника поправила ремень на кожаной куртке, взяла тонкий конверт, лежавший на краю стола, и направилась к двери.

- Подожди, - окликнул её Гуров. - Вероника... будь осторожна.

- Я всегда осторожна.

И исчезла за дверью, оставив в кабинете только запах кофе и призрачную надежду.

Сегодня ночью Вероника собиралась перехитрить самого Левицкого.

Или погибнуть.

Посольство дышало золотым светом, тяжёлыми шторами и запахом старого виски.

На полу - ковры толщиной как совесть политика. На стенах - картины, где натюрморты казались подозрительно живыми.

Вероника вошла в зал легко и безмятежно, как акула в бассейн с морожеными сардинами.

На ней было тёмно-синее вечернее платье с безупречным вырезом и каблуки, которые могли бы с одинаковым успехом сразить мужчину или проколоть ему лёгкое. В руках - бокал шампанского.

Она не искала Левицкого.

Она знала: он найдёт её сам.

Таким, как Константин, достаточно почувствовать запах охоты.

Пока что она плавно скользила между группками гостей - дипломаты, бизнесмены, пара  скучных "туристов", которые всегда находятся у выхода.

Время от времени её взгляд цеплялся за зеркала - проверка: хвоста пока нет, но воздух дрожал от скрытого напряжения.

И тут. Из тени колонны вышел он. Константин Левицкий.

Высокий, изящный, как клинок. Серый костюм сидел на нём идеально.

Тонкая ухмылка скользнула по его губам, когда их взгляды встретились.

- Вероника, - произнёс он, будто они встретились на воскресном обеде, а не на пороге катастрофы мирового масштаба.

- Константин, - ответила она, отхлебнув шампанского. - Давно не виделись. Ты всё ещё предпочитаешь воровать, а не создавать?

Он рассмеялся, почти очаровательно.

- Кому нужны создатели, когда есть такие великолепные воровки, как ты?

- Лесть тебе не поможет, - сказала Вероника. - И флешку ты мне отдашь по-хорошему.

Он склонил голову на бок, как хищник, рассматривающий жертву, которая неожиданно показала клыки.

- Ах, Вероника, - протянул он. - Твои методы стали ещё более... выразительными.

На мгновение всё застыло.

Зал мерцал, как водная гладь перед штормом.

Потом всё завертелось.

Константин кинул бокал в проходящего официанта, создавая живой щит, и нырнул в сторону чёрного выхода.

Вероника сбросила каблуки к чёрту, рванула за ним, в прыжке выхватив крошечный ножик из складок платья.

Погоня началась.

Коридоры посольства казались лабиринтом из зеркал и тяжёлого бархата. Константин скользил сквозь них, как призрак. Вероника - быстрее, точнее, яростнее.

Они пронеслись мимо охраны, мимо кабинета с надписью "Только для сотрудников", мимо приоткрытых дверей, за которыми чьи-то важные переговоры превращались в бесполезный фоновый шум.

На лестнице он обернулся.

На его лице была та самая ухмылка, от которой в другой ситуации у Вероники, возможно, дрогнули бы колени.

Но не сегодня.

Он бросил что-то в её сторону - крошечный баллончик.

Громкий пшшш! - и облако газа заполнило пролёт.

Вероника нырнула вбок, прижимаясь к стене. Глаза слезились, горло жгло.

Когда она вырвалась наружу, Константина уже не было.

Только лёгкий аромат духов с ноткой бергамота в холодном воздухе напоминал, что он был здесь.

И ещё - конверт, приколотый к двери ножом.

На нём от руки было написано:

"Хочешь правду? Играй со мной. К."

Вероника стиснула зубы.

И улыбнулась.

Ночь пахла ржавчиной, мокрой травой и чем-то ещё - острым, как ожидание беды.

Вероника стояла у заброшенного здания старого научно-исследовательского института.

Крыша провалилась, окна пустыми глазницами смотрели на мир.

Место идеально подходило для встречи, если тебе нравился лёгкий привкус смерти.

Она ещё раз проверила пистолет.

Патрон в патроннике, предохранитель снят. Только сердце билось чуть быстрее - предвкушение или предостережение?

Сообщение от Левицкого было ясным:

"Полночь. НИИ. Прояви желание жить."

Ну конечно. Константин всегда умел придумывать приглашения, от которых кровь стынет в жилах быстрее, чем виски в морозилке.

Вероника шагнула внутрь.

Шорох под ногами.

Запах пыли и старой проводки.

Тени плясали по стенам, как в спектакле, где актёров уже давно нет в живых.

Она шла медленно, чувствуя, как каждое её движение раздаётся эхом.

На втором этаже кто-то засмеялся.

Тихо, голос, который можно было бы спутать с шёпотом ветра, если бы не знал, кого ищешь.

- Ты всё-таки пришла, - донеслось сверху. - Как приятно, когда женщины держат слово.

Вероника подняла голову.

На балконе стоял Константин. Расслабленный, как будто заранее написал сценарий происходящего.

- Я вообще за честность в отношениях, - отозвалась она. - Даже если они слегка токсичные.

- Особенно если, - уточнил он, и исчез в тени.

И тогда всё началось.

Взрыв. Глухой, давящий.

Пол под её ногами дрогнул.

Откуда-то сбоку выскочили трое - в чёрной одежде, лица закрыты. Явно не любители светских бесед.

Вероника ушла в сторону, прокатилась по полу, одновременно выхватывая пистолет.

Первого она сбила метким выстрелом в бедро - тот завыл и рухнул.

Второй был быстрее.

Схватка на расстоянии вытянутой руки - удары, блоки, клинок, сверкнувший в воздухе.

Вероника, играючи, уклонилась и вонзила локоть в его горло. Он закашлялся и осел.

Третий напал сзади.

Она почувствовала его приближение кожей.

Кувырок - и нож пронзил пустоту.

Вероника выстрелила вслепую - короткий хлопок, и третий противник повалился на плитку.

Тишина.

Только звон капель где-то далеко и запах озона от недавнего взрыва.

Константин вновь появился на балконе.

На сей раз он выглядел почти... восхищённым.

- Блестяще, - сказал он. - Ты совершенствуешься, Вероника.

- А ты по-прежнему подонок, - ответила она, поднимая пистолет.

Он поднял руки в театральном жесте как будто сдается.

- Погоди, погоди. У меня для тебя кое-что есть. Подарок.

И бросил вниз... флешку.

Маленькая, серебристая. Вращаясь в воздухе, она поймала свет луны и засияла, как обетованный артефакт.

Вероника поймала её на лету. В тот же миг она поняла, что сделала ошибку.

Второй взрыв.

Её отбросило к стене. В ушах звенело, в груди горело. Сквозь мутное сознание она увидела, как Левицкий с лёгкостью пантеры исчезает за разрушенным проходом.

А у неё в руках осталась флешка.

Настоящая? Или очередная его шутка?

Вероника поднялась, морщась от боли.

Одна мысль билась в голове, как птица в клетке: "Игра продолжается."

Флешка смотрела на Веронику с металлическим безразличием.

Небольшая, легкая, без единой метки. И всё же в ней пряталась сила, от которой могли рухнуть границы на политической карте мира.

Вероника сидела в своём временном убежище - старой квартире на окраине Москвы, где запах старой мебели смешивался с кофейной гущей и отголосками чужих жизней.

Ноутбук жужжал, словно готовился к исповеди.

Программа взлома, написанная на коленке за час, шептала о прогрессе.

И вот - клац.

Доступ получен.

На экране появились папки.

Вероника замерла, чувствуя, как появляется предчувствие: когда открываешь такие файлы, назад дороги уже нет.

Она кликнула первую папку.

Видео.

Качество чёрно-белое, зернистое со скрытой камеры.

На записи - люди в масках, за длинным столом. Их лица скрыты, но голоса... Голоса были известны каждому, кто хоть раз интересовался мировой политикой.

Министры. Директора. Дипломаты.

Их разговор был холодным, сухим, как осенний лист:

- "Проект Веретено запущен.

- Цель - формирование нового уровня контроля через внедрение нейро-алгоритмов в массовую цифровую среду.

- Первые тесты успешны.

- Следующий этап: фаза "Кукольный дом".

Вероника чувствовала, как волосы встают дыбом.

"Кукольный дом"...

Они собирались превратить миллионы людей в пешек - через незаметное вмешательство в сознание.

Проект был не просто секретом.

Он был приговором для свободы.

И тогда на экране появилось новое сообщение.

Прямо поверх видео.

Как будто кто-то вторгся в её систему.

"Понравилось шоу, Вероника?

Готова узнать, кто держит ниточки?

Встречаемся через час.

Крыша старого театра.

К."

Её губы скривились в полуулыбке.

Левицкий играл по-крупному. И заманивал её туда, где ставка была жизнь.

Она сунула флешку в карман, накинула куртку и вышла в ночь.

Крыша старого театра, разрушенного временем и равнодушием, встретила её ледяным ветром и запахом мокрого камня.

Константин уже был там.

Он стоял на самом краю, будто насмехаясь над законом притяжения.

На его лице - лёгкая усмешка. В руках - ещё одна флешка.

- Не так всё просто, да? - сказал он.

- Ты всегда усложняешь, - ответила она.

Он протянул флешку.

- Это оригинал. То, что у тебя - копия. - Он прищурился. - Надо думать стратегически, Вероника. Кому ты доверишь этот груз?

- Государству? - хмыкнула она. - Или тебе?

- Ни им. Ни мне. - Левицкий сделал шаг ближе. - Ты не понимаешь. Проект запустили уже давно. Это лишь ширма. Всё намного глубже. Те, кто его создал... они вне стран, вне законов.

Вероника напряглась.

Его голос - впервые - звучал серьёзно.

- Почему ты мне это говоришь? - спросила она.

Он усмехнулся.

- Потому что ты единственная, кто ещё может играть, не по их правилам.

И тогда, в один короткий миг, всё изменилось.

Раздался выстрел.

Константина дёрнуло назад - и он исчез за перилами.

Вероника бросилась к краю.

Внизу - только тёмный асфальт и пустота.

Никаких следов.

Флешка лежала у её ног.

Выстрел был... не для убийства. А ради спектакля.

Константин снова ушёл.

И оставил ей загадку, от которой теперь зависело многое.

Ветер шептал над крышей, как голос забытого актёра:

"Игру нельзя остановить. Её можно только выиграть... или проиграть."

Вероника смотрела на флешку, словно на детонатор.

И в каком-то смысле так оно и было: в её руках оказался ключ, который мог взорвать устои мира - или приковать его к невидимым цепям навсегда.

Она знала: времени у неё почти не осталось.

Те, кто стоял за "Проектом Веретено", уже почувствовали угрозу. И они шли за ней.

Люди в дорогих костюмах и с лицензией на все действия.

Операция по передаче флешки была устроена на старом мосту через канал.

Ночь стояла густая, как нефть. Ветер рвал куски тумана и гнал их вдоль перил.

Вероника стояла на середине моста, держала флешку в руке, словно наживку.

В ухе — микрофон.

На спине — лёгкий рюкзак с "планом Б".

Вдалеке замаячили три фигуры.

Чёрные плащи. Чёрные перчатки. Лица в тени.

"Нашли", — подумала она.

Фигуры приблизились.

Средний шагнул вперёд.

Голос был мягким, как бархатная петля:

- Вы сделали правильный выбор, мисс Сафронова. Сдайте носитель, и вы забудете об этом недоразумении.

Вероника усмехнулась.

- О, я очень хорошо запоминаю все недоразумения.

Она протянула флешку.

Мужчина потянулся за ней...

И в этот момент мост вздрогнул.

Таймер в её рюкзаке истёк.

Из-под моста взметнулся свет и грохот, ослепительная вспышка.

Электромагнитный импульс, созданный для одной цели - уничтожить всё цифровое в радиусе ста метров.

Мужчины отшатнулись. Их коммуникаторы, наушники и даже скрытые камеры превратились в дорогой мусор за долю секунды.

Флешка в руке Вероники - бутафория, ловушка.

Настоящую она заранее спрятала.

- Поиграли, - сказала она, бросая поддельную флешку в канал.

Плеск - и всё.

Тени бросились к ней, но было поздно.

Из тумана вынырнули чёрные джипы. Фары осветили мост, вырывая агентов наружу.

Спецгруппа.

Не государственная. Друзья, которым она ещё могла доверять. Или хотя бы рассчитывать на их жадность к справедливости.

Завязалась короткая, жесткая схватка.

Вероника сражалась рядом с бойцами, бросая короткие команды.

Через пять минут всё было кончено.

Тени были скованы. Оружие выбито. Мост очищен.

Она стояла около перил, глядя вниз на чёрную воду.

Подошёл капитан группы и коротко кивнул передавая ей телефон.

- Груз обеспечен?

- Да, - ответила Вероника. - В надёжных руках.

На всякий случай она оставила копии. В трёх странах. В трёх разных сейфах. Открыть только если она пропадёт.

Игра окончена?

Она усмехнулась.

Нет. Игра только меняла уровень.

В кармане завибрировал телефон.

Номер был скрыт. Сообщение короткое:

"Хорошо сыграно.

Но следующий раунд будет сложнее. К."

Вероника подняла глаза к небу, где появились первые лучи рассвета.

Она улыбнулась. И шагнула навстречу новому дню.

Потому что в этой игре побеждают только те, кто умеет улыбаться, когда земля уходит из-под ног.

Через неделю в Лондоне, Париже и Гонконге одновременно вышли в эфир странные сигналы.

Шифрованные фрагменты правды.

Необработанные обрывки "Проекта Веретено".

Мир на мгновение содрогнулся.

Но, как всегда, сделал вид, что ничего не случилось.

Вероника сидела в маленькой кофейне, потягивая крепкий эспрессо.

На соседнем столике лежала газета с заголовком:

"Технологии будущего: эволюция или ловушка?"

Она усмехнулась.

И, не оборачиваясь, вышла на улицу.

Ведь у настоящих игроков всегда есть план.

И ещё одна карта в рукаве. На всякий случай.

Соцсети:

Пикабу Рина Авелина

Телеграмм Рина Авелина

Дзен Рина Авелина

ВК Рина Авелина