0 просмотренных постов скрыто
Поиск Участников ВОВ
Многие помнят своих предков отдавших жизнь за борьбу с нацизмом. Но их молодые братья и сестры, которые не оставили потомков, остались в забвении. Мемориал - один из сайтов по поиску участников ВОВ.
Жителям сел советую воспользоваться расширенным поиском. С удивлением можно обнаружить еще 10-30 однофамильцев, потенциальных родственников по селу. Еще 200-500 однофамильцев обычно находится по району. Если проверить фамилии по каждой ветке прадедов/прабабушек, то общее количество погибших дальних родственников ужасает.
Родство односельчан предполагается на основе работы профессора Клесова "ДНК-генеалогическая связь между двумя деревнями в Курской и Брянской областях", где указывалось, что согласно результатам ДНК тестов жителей села на Брянщине, все имели одного общего предка ориентировочно 700 лет назад. Sweet Home Alabama))
Показать полностью
Генетическое разнообразие народов Евразии
Научное объяснение генетической схожести народов Евразии основанное на анализах ДНК.
Автор видео проделал тяжелую работу по анализу сотен страниц научного текста:
Показать полностью
Ашкеназские евреи, генетические данные. ДНК средневековых ашкеназских евреев Германии
Если ютуб не работает видео из ВК:
Вступление
Ашкеназские евреи, по названию Германии в средневековой раввинской литературе, представляют большинство ныне живущих евреев и появились в результате расселения средиземноморских евреев на севере Рейнской области в раннем средневековье (земли Рейнланд-Пфальц и Северный Рейн-Вестфалия). Между XIII и XV веками популяция ашкеназских евреев существенно расширилась как географически, сначала в Восточной Европе, а после и за её пределами, так и численно, около 10 миллионов в настоящее время.
Кстати, этот выпуск сделан при поддержке потомков семьи Каценеленбоген, жившей в XIX - начале ХХ века в местечке Любавичи, и чей дальний родственник по мужской линии упоминается в исследовании как "Эрфурт 14847".
Начиная с первых дней развития генетики человека, у ашкеназских евреев были выявлены десятки патогенных вариантов в генах, связанных с аутосомно-рецессивными заболеваниями, что привело к разработке успешных программ скрининга на этапе планирования беременности. Значительная часть этих вариантов чрезвычайно редка за пределами групп ашкеназских евреев и появляется на фоне давно распространённых гаплотипов, что подразумевает, что ашкеназские евреи произошли от небольшой предковой популяции - основателей.
Совсем недавно исследования выявили высокий уровень родства у ашкеназских евреев на основе сегментов ДНК идентичных по происхождению (IBD), присутствующих у не связанных близким родством людей, что является признаком происхождения от довольно небольшой группы. О чём также свидетельствует наличие 4 митохондриальных линий у 40% ашкеназских евреев, которые происходят из доисторической Европы, как и большая часть менее распространённых линий.
Таким образом, подавляющее большинство ашкеназских предков-основателей по материнской линии были не из Леванта или Кавказа, а из Европы.
Помимо этого, количественное моделирование показало, что ашкеназские евреи пережили резкое сокращение численности (эффект «бутылочного горлышка»), уже после формирования популяции, в позднем средневековье и что эффективный размер их популяции после этого исчислялся сотнями. Здесь стоит учитывать и эффекты основателя, и эффект бутылочного горлышка, которые произошли последовательно.
Происхождение ранних ашкеназских евреев, а также история событий смешения, которые сформировали их генофонд, являются предметом споров.
Генетические данные подтверждают смешанное ближневосточное и европейское происхождение ашкеназских евреев, указывая на то, что они имеют промежуточную родословную, между населением Ближнего востока и Европы, около 40% ближневосточной и 60% европейской.
Это основано на однородительских маркерах в виде гаплогрупп из обоих регионов, а также на аутосомных данных.
Эти и другие аутосомные исследования также показали, что ашкеназские евреи генетически отличаются от других. Недавнее моделирование показало, что ≈60–80%, т.е. большая часть, из 50-70% европейской родословной у ашкеназских евреев согласуется с южноевропейскими источниками.
Популяция ашкеназских евреев в целом генетически довольно однородна, с небольшими различиями в зависимости от современной страны проживания, что условно разделяет их на восточноевропейских и западноевропейских.
При этом, несмотря на недавний прогресс в изучении генофонда ашкеназских евреев, некоторые демографические вопросы всё же остаются открытыми, в том числе о времени, месте основания популяции и маршрутах распространения после сокращения численности, а также о времени, месте и источниках примеси. Изучение геномов ашкеназских евреев, живших ближе ко времени образования их популяции, может пролить свет на эти вопросы. В своей работе авторы исследовали ДНК средневековых ашкеназских евреев XIV века из Эрфурта в Германии, где они проживали с конца XI века по 1454 год, с небольшим перерывом после, мягко говоря, печальных событий в Страсбурге 1349 года и последующих погромов до 1351 года в странах Средневековой Европы во время чумы.
Полученные результаты
Исторический и археологический контекст
Первая еврейская община Эрфурта, существовавшая до 1349 года, была старейшей в Тюрингии, а её кладбище также использовалось жителями соседних городов. Во время погрома 1349 года большинство евреев Эрфурта и близлежащих общин были убиты или изгнаны. Евреи вернулись в Эрфурт в 1354 году, чтобы основать вторую общину, которая была одной из крупнейших в Германии. После очередного изгнания евреев в 1454 году, на еврейском кладбище было построено зернохранилище (в 1465-1467 годах). В 2013 году зернохранилище пустовало, и город разрешил переоборудовать его в парковку. Это потребовало дополнительного строительства и проведения археологических спасательных раскопок. Люди, которых исследовали в данной работе, были похоронены в юго-западной части средневекового еврейского кладбища. Археологические находки позволяют предположить, что это место использовалось второй общиной.
Радиоуглеродный анализ десяти человек показал, что все они жили примерно между 1270 и 1400 годами, но данные не были информативными относительно того, использовалось ли это место первой или второй общиной. Предполагаемый возраст умерших варьировался от 5 до 60 лет, при этом 14 из 33 (42%) были моложе 20 лет. Причину смерти точно удалось установить только для одного человека (I14904), который был убит несколькими ударами по голове острым предметом.
Исследование предков представителей современных религиозных групп предполагает определённые трудности. Еврейские законы, которым следовали ашкеназские евреи Эрфурта, запрещают беспокоить умерших, включая эксгумацию для большинства целей. Но исследователям удалось найти компромисс с раввинами при условии, что будут использованы только отдельные зубы, взятые из уже извлечённых на тот момент 38 останков. Однако данные по всему геному, прошедшие контроль качества, были получены для 33 человек: 19 женщин и 14 мужчин, со средним количеством однонуклеотидных полиморфизмов (SNP) в 383 тыс., охваченных, по крайней мере, одной последовательностью. Обратите внимание, что это значительно больше, чем по половым хромосомам.
При этом следов бактерий чумной палочки (Yersinia pestis) в последовательностях ДНК не было обнаружено.
Помимо этого, в исследовании также были выявлены патогенные варианты генов.
Родственные связи
Среди изученных людей было выявлено две группы близких родственников, одна включала мать с сыном и дочерью, где дети были похоронены в трёх рядах от матери, ориентация могилы которой была противоположной всем остальным захоронениям. А вторая группа родственников состояла из похороненных рядом, упомянутого ранее мужчины, убитого ударом по голове, и его дочери.
Также было выявлено три похороненных рядом человека, степень родства которых точно установить не удалось из-за низкого количества полученных ДНК-маркеров. Однако у двоих из них была определена линия мтДНК U5a1a2a, не встречавшаяся у других людей из выборки.
Оценка происхождения и структура средневековой популяции
На графике анализа главных компонент ашкеназские евреи из Эрфурта пересеклись с современными ашкеназскими евреями, а также с другими европейскими средиземноморскими народами.
Интересно, что средневековые ашкеназские евреи из Эрфурта отличались от современных ашкеназских евреев большим разбросом по линии Европа – Ближний Восток. Авторы разделили ашкеназских евреев Эрфурта на две группы в зависимости от близости к европейским и ближневосточным популяциям. Дополнительные анализы, методика которых описана в оригинале работы, подтвердили обоснованность такого разделения на 2 отличающиеся группы в отличие от непрерывного градиента изменчивости. Поочерёдное сравнение двух групп ашкеназских евреев из Эрфурта с современными ашкеназскими евреями восточноевропейского или западноевропейского происхождения показало, что современные западноевропейские их популяции почти полностью пересекались со средневековыми популяциями Эрфурта из группы, приближённой к ближневосточным популяциям, которые также пересекались и сефардскими евреями Турции.
А современные ашкеназские евреи восточноевропейского происхождения занимали промежуточное положение между двумя группами средневековых евреев Эрфурта, но ближе к группе, приближённой к ближневосточным популяциям.
Дальнейшие тесты, включая f4 статистику, показали, что ашкеназские евреи из Эрфурта, близкие к европейским популяциям, имеют больше европейской родословной, особенно восточноевропейской, чем средневековые ашкеназские евреи из Эрфурта, близкие к ближневосточным популяциям и современные ашкеназские евреи. Изотопный анализ эмали зубов подтвердил различия между двумя группами. Они были значительными для соотношения стабильных изотопов кислорода-18, что свидетельствует о различиях в источниках воды у представителей этих двух групп Эрфурта в детстве.
Тем не менее, несмотря на различия не наблюдается признаков культурного или временного разделения на свой — чужой.
При этом обе группы из Эрфурта ближе к современным ашкеназским евреям, чем к какой-либо другой еврейской группе.
Это генетическое сходство несмотря на то, что они жили с разницей в 600–700 лет, предполагает высокую степень эндогамии в течение этого периода. То есть браки они заключали преимущественно в рамках своей субэтнической группы. А близость к популяциям Восточной Европы средневековых евреев Эрфурта из группы близкой к европейцам, может быть связана с исторически зафиксированной миграцией семей из Богемии, Моравии и Силезии во вторую общину Эрфурта после 1354 года.
Примечательно, что согласно данным анализа ДНК шести человек, найденных на дне средневекового колодца в британском Норвиче, которые были одними из жертв эпизода антисемитского насилия 6 февраля 1190 года, они генетически были сильно близки к современным ашкеназским евреям, а их родословная моделировалась как смесь ∼33% сефардских евреев и ∼67% сицилийцев, без восточноевропейской примеси, что также предполагает её появление у ашкеназских евреев не ранее 13 века.
А любое гипотетическое событие смешения между ашкеназскими евреями и жителями Восточной Европы за последние ≈20 поколений должно было быть ограничено заменой не более 2%–4% от их общего генофонда, т.е. не более 0,2% на поколение.
Помимо этого, тестовые сравнения популяций ашкеназских евреев как средневековых, так и современных с популяциями Ближнего Востока, включающих и турецких евреев, позволяют предположить, что эти группы имеют схожие источники ближневосточного происхождения.
Количественное моделирование происхождения
В работе авторы рассмотрели модель, в которой средневековые ашкеназские евреи из Эрфурта представляют собой смесь следующих источников: южноевропейского (включающего южных или северных итальянцев), ближневосточного (включающего друзов, египтян, бедуинов, палестинцев, ливанцев, иорданцев, сирийцев, или саудовцев) и восточноевропейского (представленного русскими).
В качестве источников авторы использовали современное население, поскольку моделирование с использованием древних источников было неудачным. Поэтому эти модели надо адекватно воспринимать, они отражают генетические связи между предковыми источниками ашкеназских евреев и современных популяций.
Многочисленные модели с участием южных итальянцев оказались правдоподобными, что согласуется с историческими данными, указывающими на Итальянский полуостров как на источник популяций ашкеназских евреев.
Средние пропорции примесей у обеих групп представителей средневековья по всем вероятным моделям, составили 65% вклада популяций Южной Италии, 19% Ближнего Востока и 16% Восточной Европы.
А по отдельности, ашкеназских евреев Эрфурта, близких к популяциям Ближнего Востока, можно смоделировать как смесь 97% сефардских евреев из Турции и 3% немцев, а представителей группы средневековых евреев близкой к европейским популяциям, можно смоделировать как смесь 69% эрфуртских ашкеназских евреев, близких к популяциям Ближнего Востока и 31% русских. При этом в индивидуальных моделях величина восточноевропейского вклада была сильно изменчива у ашкеназских евреев Эрфурта. В группе близкой к популяциям Европы он в среднем составлял 33%, но не был обнаружен у 9 из 13 средневековых евреев из группы, близкой к ближневосточным популяциям.
В свою очередь, современных ашкеназских евреев можно было смоделировать как смесь 60% средневековых ашкеназских евреев Эрфурта, близких к популяциям Ближнего Востока, и 40% представителей другой группы, близкой к европейским популяциям.
В совокупности результаты показывают, что группа Эрфурта, близкая к популяциям Ближнего Востока, генетически близка и к сефардским евреям, а группа, близкая к Европейским популяциям, получила дополнительную восточноевропейскую примесь. А современные ашкеназские евреи сформировались в результате почти равномерной смеси этих двух групп.
Лингвистические, культурные и ономастические, т.е. изучающие любые собственные имена, исследования выявили различия между ашкеназскими евреями из Западной Европы, представляющими ранние общины Рейнланда, и ашкеназскими евреями из Центральной и Восточной Европы. Эти группы называли по их способу произношения восьмой буквы еврейского алфавита «Хет».
Западные группы, вероятно, произошли в основном от евреев, населявших Северную Францию и Италию непосредственно за столетия до этого. Они придерживались уникального религиозного обряда и носили имена, отличные от имён евреев, живших на Востоке, и в течение первых столетий второго тысячелетия говорили на немецких диалектах, структурно схожих с диалектами христианского большинства. В исследовании представителями западной общины, возможно, были эрфуртские евреи с большим ближневосточным происхождением и современные евреи западноевропейского происхождения. А восточные евреи населяли юго-восточную Германию, Австрию, Богемию, Моравию и Силезию, а первыми крупными поселениями были Регенсбург, Прага, Магдебург и Галле. В первые века второго тысячелетия к большей части этой территории применялся древнееврейский географический термин "Кнаан", а старочешский был основным языком, на котором говорили местные евреи, кроме самой западной части района, охватывающего Регенсбург, Австрия, и западные общины Восточной Германии, где Евреи говорили на немецких диалектах. Если эта группа представлена эрфуртскими евреями с большим европейским происхождением, то они ранее смешивались с местным нееврейским населением. Эрфурт при этом, возможно, находился на границе между двумя общинами ашкеназских евреев. Исследования имён, диалектов и религиозных обрядов современных ашкеназских евреев позволяют предположить, что западная и восточная общины в итоге объединились и сформировали единую ашкеназскую культуру, определяемую единым религиозным обрядом и языком идиш. Доступные списки еврейских мучеников из Эрфурта (1221 год) и соседнего Вайсензея (1303 год) показывают наличие имён, типичных для западных ашкеназских евреев.
Эти евреи или их предки мигрировали в Тюрингию из Рейнской области. Тем не менее, в источниках из Эрфурта второй половины XIV века многочисленные славянские имена указывают на присутствие там восточных ашкеназских евреев. Эти соображения могут объяснить, почему выборка только из одного участка кладбища в Эрфурте позволила выявить структуру средневековых ашкеназских евреев.
При этом негенетические различия почти исчезли к XVI веку, что согласуется и с отсутствием генетических различий у современных ашкеназских евреев.
Однако, рассматривая модели родословной, стоит учитывать, что по составу современные и древние популяции отличались и пропорции примесей не следует считать точными. Модели с южноитальянским происхождением имеют правдоподобную историческую основу. Однако эти модели предполагают, что только около 20% предков ашкеназских евреев из Эрфурта имеют ближневосточные корни, меньше, чем предыдущие оценки. Это также может быть истолковано как подразумевающее, что современные ашкеназские евреи получили лишь малую часть своей родословной от древних иудеев. И если это так, то большинство ашкеназских евреев обязаны своим происхождением новообращённым европейцам. Хотя это одно из возможных объяснений, потому как сами современные итальянцы имели гораздо более высокую долю ближневосточной примеси, по крайней мере, со времён Римской империи в Европе, и это особенно характерно для современной Южной Италии.
Таким образом, альтернативное объяснение этим наблюдениям состоит в том, что истинная доля ближневосточной родословной у ашкеназских евреев выше, чем в модели, около 30-50%, а фактический вклад итальянцев не так велик, как предполагает этот анализ. Согласно обширному набору изученных моделей, ближневосточное происхождение эрфуртских ашкеназских евреев оценивается в диапазоне от 19% до 43%, а европейско-средиземноморское — в диапазоне от 37% до 65%.
В частности, уровни ближневосточного происхождения в Италии исторически были различными, а популяции Ближнего Востока также были изменчивы за последние два тысячелетия, особенно в плане африканской примеси. В противоположном сценарии ашкеназские евреи могут вообще не иметь предков из древнего Леванта. Это могло бы иметь место, если бы не итальянское население (с большей примесью от популяций Леванта, чем у современных южноитальянцев) было источником левантийских предков, наблюдаемых у ашкеназских евреев. Авторы считают, что все возможные сценарии вероятны.
Таким образом, результаты из исследования следует интерпретировать только как предположение о том, что предки ашкеназских евреев имеют связи с населением, проживающим сегодня в Средиземноморской Европе и на Ближнем Востоке.
Историческая интерпретация моделей источников происхождения ашкеназских евреев
Хорошее соответствие моделей (qpAdm) родословной ашкеназских евреев из Эрфурта, в которых её источником была Италия, особенно Южная, обеспечивает некоторую поддержку теории происхождения там их предков. Южная Италия - одно из немногих мест в Европе, где есть свидетельства еврейской демографической и культурной преемственности от позднеримского периода до раннего Средневековья и далее. В течение этого времени еврейские общины Южной Италии находились в непосредственном контакте с еврейскими общинами Палестины в византийский и раннеисламский периоды, от которых они получали литургические традиции и распространяли по Европе. А позже они появились в сборнике молитв ашкеназских евреев. Также поддерживались связи с еврейскими общинами в других частях Восточного Средиземноморья в связи с тем, что Южная Италия в конце XI века была частью Византии.
Все имеющиеся на сегодняшний день свидетельства указывают на то, что в римский период и в раннем Средневековье евреи были тесно интегрированы в сообщества Южной Италии с историческими свидетельствами того, что в Южной Италии существовал, по крайней мере, некоторый обмен генами между евреями и неевреями, поскольку в позднеримский и раннесредневековый период имперские и церковные власти пытались предотвратить практику смешанных браков между евреями и христианами, а также предотвратить обращения неевреев в иудаизм. Когда со временем авторитетные евреи с развитыми связями из Южной Италии начали переезжать на север, к ним присоединились другие евреи из Центральной и Северной Италии. Например, известно, что еврейская семья Калонимус с Итальянского полуострова оказала большое влияние на жизнь ашкеназских евреев в Майнце и Шпейере X века. Это было многослойное миграционное наследие, которое может быть отражено в генетической родословной, связанной с Южной Европой, которую можно наблюдать в моделях генофонда эрфуртских евреев. Тем не менее, греки также могут подойти для модели, основанной на средиземноморско-европейском происхождении. В эпоху эллинизма, начиная с IV века до н. э., евреи двинулись на север, в Малую Азию и Грецию, включая такие острова, как Де́лос, который в то время был крупным торговым центром. Хотя поначалу отношения между евреями и греками были напряжёнными, в римский период они активно взаимодействовали. Существует множество археологических и письменных свидетельств существования активных еврейских общин как в Греции, так и на западном побережье Малой Азии в городах, которые возникли как греческие колонии. Позже, начиная с периода ранней Римской империи, еврейские общины существовали на юге Италии и на Сицилии, особенно в Та́ранто (Апулия) и Сиракузах (Сицилия).
А данные о том, что около 15% предков ашкеназских евреев имеют восточноевропейское происхождение, согласуется с результатами предыдущего исследования. Однако эти популяции могли происходить из обширных регионов Центральной или Восточной Европы, особенно учитывая зарегистрированную миграцию в Эрфурт из Богемии, Моравии и Силезии.
Генетические данные свидетельствуют о высокой степени эндогамии среди ашкеназских евреев на протяжении последних 700 лет. Исторические свидетельства указывают на то, что практика смешанных браков между евреями и христианами не одобрялась средневековыми еврейскими и христианскими властями. Генетические данные также свидетельствуют, что на практике в еврейскую общину с этого периода поступало очень мало генов извне. Это говорит о том, что большая часть генофонда, связанного с Восточной Европой, возникла ещё до XIV века.
Свидетельства сокращения численности популяции
Предыдущие анализы сегментов ДНК, идентичных по происхождению, и патогенные варианты предположили, что средневековые ашкеназские евреи пережили снижение численности популяции, так называемый «эффект бутылочного горлышка». Однако детали этого события ещё не полностью выяснены. Сравнение линий мтДНК K1a1b1a, одной из четырёх наиболее распространённых линий у ашкеназских евреев, которая почти отсутствует у людей нееврейского происхождения, но была определена у 11 неродственных средневековых жителей Эрфурта, показало, что время до самого последнего общего предка составляет около 1500 лет назад, но с большими диапазонами. Причём эта линия преобладала у ашкеназских евреев Эрфурта с большим ближневосточным происхождением, что согласуется с более высокой её частотой у ашкеназских евреев западноевропейского происхождения.
В целом, результаты анализа мтДНК свидетельствуют о том, что средневековые и современные евреи испытали общее событие сокращения численности популяции. Это также подтверждает анализ участков гомозиготности (ROH) и наличие аллелей-основателей у ашкеназских евреев.
Однако с определением деталей и времени сокращения численности популяции оказалось не всё так просто. Моделирование предполагает, что сокращение численности популяции произошло около 1000 лет назад, в момент формирования ранних сообществ ашкеназских евреев. То есть его можно соотнести с эффектом основателя. Однако фактическое количество участков гомозиготности (ROH) у средневековых евреев из Эрфурта превышало ожидаемые в такой простой модели.
Поэтому, учитывая, что евреи Эрфурта представляют собой только один средневековый участок, авторы допустили существование ещё одной популяции ашкеназских евреев, численность которой в момент сокращения как предковой для Эрфурта популяции, так и самой эрфуртской популяции с IX по XV вв. существенно не менялась, но сократилась в конце этого процесса при слиянии с другой группой ашкеназских евреев.
Обе группы впоследствии внесли почти равный вклад в формирование генофонда современных ашкеназских евреев. Такая модель хорошо соответствует как современным, так и древним данным.
При этом разделение между этими популяциями совпадает с началом сокращения численности предковой популяции для евреев из Эрфурта 40-45 поколений назад, или приблизительно 1000-1200 лет назад. Этот период начался задолго до того, как в конце 11-го века преследования евреев в Рейнской области стали массовыми. Сокращение численности предковой популяции на ранних этапах формирования общины ашкеназских евреев могло отражать исторические свидетельства того, что первоначальные поселенцы состояли всего из нескольких десятков семей, которые не всегда были желанными гостями и не имели преимуществ полностью развитой еврейской общины. То есть это событие можно связать с эффектом основателя. Однако увеличение численности ашкеназских евреев в моделях произошло 20-25 поколений назад или примерно 500-700 лет назад. Это подтверждает исторические данные о постепенном демографическом росте еврейской общины на землях Германии. Этот рост трудно поддаётся количественной оценке, но, особенно начиная с 1300-х годов, он, по-видимому, был значительным, учитывая быстрое увеличение числа городов, в которых проживали еврейские общины. А продолжительность времени, за которое сокращалась численность популяции около 20 поколений или 500 лет, соответствует и эффекту основателя, и эффекту бутылочного горлышка, и, возможно, повторному эффекту основателя после смешения с другой популяцией с общим первоначальным эффектом основателя.
Патогенные варианты
В геномах ашкеназских евреев Эрфурта было обнаружено 11 патогенных вариантов с высокой степенью достоверности и 5 с низкой. Все варианты с высокой степенью достоверности присутствовали у восьми человек из Эрфурта. Шесть из обнаруженных вариантов были ранее датированы с использованием современных геномных данных, при этом их предполагаемое время происхождения соответствует присутствию их уже в 14-м веке. Большинство этих вариантов находятся в генах, включённых в панели скрининга на этапе планирования беременности в наши дни.
Помимо этого, авторы оценили варианты, связанные с выбранными немедицинскими или полигенными фенотипами. Варианты, связанные с восприимчивостью лактозы во взрослом возрасте, пигментацией глаз, волос и (предположительно) риска чумы имели схожую частоту у средневековых и современных ашкеназских евреев. Интересно, что по сравнению с европейцами аллель восприимчивости лактозы во взрослом возрасте был менее распространён у ашкеназских евреев, 10% у современных и 11,7% у средневековых, против 60% у европейцев.
Но это различие может отражать градиент в Европе, где его частота составляет 69,8% у северо-западных европейцев и только 33,0% у южноевропейцев.
Обсуждение и выводы
Анализируя геномные данные средневековых жителей Эрфурта, авторы работы дополнили и уточнили наше понимание происхождения ранних ашкеназских евреев. Их родословная была тесно связана с родословной современных ашкеназских евреев, что свидетельствует о высокой степени её стабильности за последние ≈700 лет. Эндогамия и смешение в пределах субэтнической группы евреев со времён средневековья, способствовали формированию наблюдаемой однородной генетической структуры ашкеназских евреев. Однако средневековые ашкеназские евреи Эрфурта имели более разнообразную генетическую структуру, чем современные, и были разделены на группы. Одна была ближе европейским популяциям, демонстрируя незначительную примесь от популяций, связанных с Восточной Европой, а другая имела родословную, близкую к таковой у современных западноевропейских ашкеназских евреев и современных сефардских евреев. Изотопные данные также указали на разное географическое происхождение этих средневековых групп. Вероятно, в позднем Средневековье население ашкеназских евреев было лингвистически и культурно разделено по оси запад-восток. Группа, близкая к ближневосточным популяциям, вероятно, представляла собой потомков первых ашкеназских евреев, поселившихся в Рейнской области. В одном источнике прямо упоминается, что Эрфурт находится на границе между двумя группами, и в XIV веке имена, данные в Эрфурте, были типичны как для западных, так и для восточных ашкеназских евреев. Эти моменты, наряду с данными о миграции во вторую общину с Востока, могут объяснить, почему в Эрфурте были обнаружены люди, принадлежащие к обеим генетическим группам.
Помимо этого, результаты не исключают ещё большего разнообразия средневековых групп ашкеназских евреев за пределами Эрфурта.
Многочисленные данные также свидетельствуют о том, что популяция эрфуртских ашкеназских евреев уже сталкивалось с общим для современных ашкеназских евреев событием сокращения численности популяции и генетического разнообразия. В соответствии с предыдущими исследованиями авторы датируют начало роста популяции ашкеназских евреев примерно в 20-25 поколений назад или 500-700 лет назад.
При этом средневековые ашкеназские евреи из Эрфурта в своей популяционной истории столкнулись с более серьёзным сокращением численности, чем современные, но их предки, вероятно, были генетически более разнообразными.
Источник:
Genome-wide data from medieval German Jews show that the Ashkenazi founder event pre-dated the 14th century Author: Shamam Waldman, Daniel Backenroth, Éadaoin Harney, Stefan Flohr, Nadia C. Neff, Gina M. Buckley, Hila Fridman, Ali Akbari, Nadin Rohland, Swapan Mallick, Iñigo Olalde, Leo Cooper, Ariel Lomes, Joshua Lipson, Jorge Cano Nistal, Jin Yu, Nir Barzilai, Inga Peter et al. Published: November 30, 2022 DOI: https://doi.org/10.1016/j.cell.2022.11.002
Показать полностью
31
1
Ответ на пост «Древние и современные тюрки, происхождение и различия. ДНК императрицы Ашины из Тюркского каганата»1
--------------------------. Хунну вообще был союз разных по происхождению племён, они сильно отличались между собой по географии и по времени-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------Н.В. Полосьмак, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент РАН, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН - "Хунну по происхождению близки к центральноазиатскому типу населения, которая и сейчас проживает на территории. которую занимала империя хунну. Это относится как раз к характеристике хуннской элиты, в то время как рядовое население было более разнообразным. ... Кочевников всегда было меньше, чем земледельцев, а постоянное участие хунну в военных действиях сокращало и без того немногочисленное население степи. Собственно, и сейчас территория Монголии - одна из самых малозаселенных в мире. Возможно, хунну должны были пополнять свои быстро редеющие семьи включением в состав родов и племен пленных и перебежчиков: китайцев, усуней, жителей Западного края (современного Синьцзяна)....
Генетические данные и реконструкция внешности китайского императора Северной Чжоу – У-ди
Со времён династии Шан правители Китая обычно пользовались титулом Ван, что-то по типу европейского царь или король, однако в 221 году до нашей эры Ин Чжэн или Цинь Шихуанди «великий император основатель царства Цинь», провозгласил себя “Первым императором”. И в последствии на протяжении более 2000 лет, вплоть до последнего императора государства Цин – Айсиньгёро Пуи, императоры Китая были наделены символическим значением. Император считался “Сыном Неба”, и воспринимался в качестве божественного ставленника, наделенного “Небесным мандатом”, для правление государством, который считался источником легитимации правящей династии. А всего в истории Китая было 83 феодальных династии за 2132 года.
Из них – царство Вэй эпохи Троецарствия (220-266 гг. н.э.), государство эпохи Шести династий – Цзинь (266-420 гг.), а далее с наложением эпохи Шестнадцати варварских государств 304-439 гг., был период Южных и Северных Династий (420-589 гг.) во время которого часто менялась политическая власть, а на севере и юге Китая правили разные императоры. Историки севера отмечают, что в этот период интеграция между кочевыми и земледельческими группами достигла своего апогея, что привело к китаизации некоторых кочевых групп. В течение этих столетий императоры также часто сменялись по мере того, как династии взлетали и падали.
И вот среди этих китайских императоров одной из примечательных фигур был третий император китайско-сяньбийской династии Северной Чжоу - У-ди (Юйвэнь Юн). Это было сяньбийское/тобасское государство периода Северных и Южных Династий в Северном Китае в 557—581 годах. В годы правления императора У-ди Северная Чжоу в 577 году уничтожила своего соперника — империю Северная Ци, присоединив её территорию, что легло в основу дальнейшего объединения Китая во времена императора Вэнь-ди основателя династии Суй (581—618 гг.) и бывшего полководца Северной Чжоу.
Сяньби играли важную роль в истории Китая как минимум на протяжении 7 столетий, поэтому довольно интересно была ли генетическая разница между императором У-ди и другими представителями древнемонгольских кочевников, исследованных ранее. Также немалый интерес как академического сообщества, так и общественности вызывает его генетический профиль, а также физические характеристики, включая внешний вид и предрасположенность к болезням учитывая, что У-ди внезапно скончался в возрасте 36 лет, а его сын умер в возрасте 21 года.
Результаты
Реконструкция внешности
Единственный сохранившийся полный портрет У-ди включен в знаменитый свиток Тринадцати императоров, приписываемый китайскому художнику периода Тан, Янь Либэню (601–673 гг. н.э.). Используя самое современное программное обеспечение для реконструкции лица, авторы исследования попытались нарисовать портрет бывшего императора Северной Чжоу на основе антропологических и генетических данных.
В результате выяснилось, что император был кареглазым брюнетом с кожей от тёмного до промежуточного цвета, что соответствует фенотипам современных жителей Восточной или Северо-Восточной Азии. Что касается причин смерти императора У-ди, которая сильно изменила траекторию последующей истории Китая, то существуют две основные гипотезы: по одной причиной была язва с осложнениями, а по другой его попросту отравили враги. Последняя гипотеза на заре кампании против тюрков, походит на теории заговора. Это когда простые люди могут умирать сколько угодно от болезней и прочих случайных причин, а известные обязательно по злому умыслу. В качестве альтернативы в «Книге Чжоу» сказано, что у императора было расстройство речи, низкое положение верхнего века, проблемы со зрением и хромота на одну ногу. А это уже могли быть симптомы инсульта, учитывая ещё и то, что один из шести локусов риска, связан с инсультом, наряду с повышенным риском подагры и хронического лимфолейкоза.
Примечательно, что поскольку вокруг внешности представителей сяньби бытуют споры реконструированная внешность императора У-ди не сильно отличалась от таковой у основного населения Северо-Восточной Азии, что идет вразрез некоторым описаниям сяньби как светловолосых людей с густыми бородами и выпуклыми «высокими» носами.
Помимо этого, предыдущие исследования связали высокий репродуктивный успех по мужской линии с богатством и с социальным статусом. Поэтому считалось, что древние королевские/императорские семьи оказали глубокое влияние на генофонд последующих популяций. Однако гаплогруппа Y-хромосомы C2a1a1b1a-F3830+, F8497 императора У-ди встречается с низкой частотой (<5%) среди населения Восточной и Северо-Восточной Азии. Как и мтДНК C4a1a + 195. Но пока ещё мало данных от таких именитых представителей чтобы подтверждать или опровергать такую теорию.
Генетическое происхождение
Генетические данные императора У-ди важны и в контексте происхождения представителей племён сяньби. Так, была обнаружена, наиболее тесная связь императора Северной Чжоу с древними киданями и представителями племени хэйшуй народа мохэ, а также с современными даурами и монголами.
Также авторы исследования смогли сделать вывод о вероятных случаях смешения жителей из Северо-Восточной Азии и долины реки Хуанхэ. В реконструированной генеалогии У-ди его бабушка была из народа когурё в Северо-Восточном Китае, поэтому почти треть его родословной, связанной с популяциями реки Хуанхэ, может быть объяснена последовательными смешанными браками между знатными семьями сяньби и местными китайскими аристократами. Однако у его супруги – императрицы Ашины, как уже было сказано в предыдущем ролике, преобладали компоненты древних северо-восточных азиатов (ANA), без влияния ханьцев связанных с популяциями реки Хуанхэ, что указывает на ограниченное генетическое смешение представителей древнетюркского правящего рода с китайцами. Однако геномные данные самого императора У-ди напрямую свидетельствуют о процессе смешения местной и неместной аристократии.
Помимо этого, в анализе почти у всех представителей сяньби доминировала родословная, связанная с древними северо-восточными азиатами (ANA). При этом группы сяньби продемонстрировали неоднородный генетический состав, тесно связанный с географией. Самые южные представители племен имели до 32% вклада от популяций Хуанхэ, самые западные группы близко к Северному Синьцзяну и горным регионам Алтая имели до ~7% родословной связанной с популяциями западных степных скотоводов, а у сяньби от восточной Монголии до бассейна Амура, вклад древних северо-восточных азиатов был максимален, до 96%.
А генетический профиль Юйвэнь Юна может быть смоделирован как смесь около 62% древних северо-восточных азиатов, 32% китайцев, как представители популяций хуанхэ и 6% западных степных скотоводов. Интересно, что представитель киданей – кочевых монгольских племен – живший примерно через 460 лет после императора У-ди, имел почти тот же генетический состав.
Наблюдаемый генетический ландшафт, вероятно, отражает крупномасштабную миграцию населения из Северо-Восточной Азии и последующее смешение мигрирующих групп древних северо-восточных азиатов с местным населением.
Du P, Zhu K, Qiao H, Zhang J, Meng H, Huang Z, Yu Y, Xie S, Allen E, Xiong J, Zhang B, Chang X, Ren X, Xu Y, Zhou Q, Han S, Jin L, Wei P, Wang CC, Wen S. Ancient genome of the Chinese Emperor Wu of Northern Zhou. Curr Biol. 2024 Apr 8;34(7):1587-1595.e5. doi: https://doi.org/10.1016/j.cub.2024.02.059
Показать полностью
8
Древние и современные тюрки, происхождение и различия. ДНК императрицы Ашины из Тюркского каганата1
Предисловие
В статье речь пойдёт о генетических данных представительницы древних тюрков – принцессы, а после брака с императором китайско-сяньбийской династии Северной Чжоу - У-ди, императрицы – Ашины из одноимённого рода, дочери Мукан-кагана, третьего кагана древних тюрков – Ашина Сыцзинь, при котором Тюркский каганат расширил свои границы от Жёлтого до Чёрного моря, став крупнейшей империей того времени.
Кстати, о происхождении и внешности супруга Ашины - третьего императора китайско-сяньбийской династии Северной Чжоу - У-ди (Юйвэнь Юна) будет в следующей статье.
А в данном исследовании авторы, проанализировав генетический профиль императрицы Ашины, пытаются ответить на три ключевых вопроса:
1. Какое было происхождение у древних тюрков?
2. Есть ли генетическая связь между Ашиной и другими тюркскими народами, а также различными популяциями Центральной и Восточной степи после железного века?
3. Есть ли генетическая связь между древними тюрками и современными тюркоязычными народами?
Вступление
Первый расцвет тюркских народов пришелся на период с VI по VIII век, когда возникла могущественная кочевая империя в виде Тюркского каганата, основанного правителями из рода Ашина, простиравшегося от Монгольского плато до Каспийского моря. Появившись вслед за хунну, сяньби и другими кочевыми конфедерациями, влияние тюрков ощущалось по всей Евразии, что повлияло на языковой ландшафт значительной её части в течение следующих столетий. Тюркский язык, состоящий из более чем 40 языков, является самой многочисленной группой в гипотетической алтайской языковой семье, и около 200 миллионов человек говорят на тюркских языках более чем в 10 странах.
К сожалению, исторические сведения о Тюркском каганате носят разрозненный характер и часто противоречивы. Происхождение древних тюрков является предметом споров, но если не брать мифические истории с тотемными предками по типу появления от хуннского царевича и волчицы, их происхождение может быть сведено к трем конкурирующим гипотезам:
1. Представители племени Ашина выходцы из одноимённого племени хунну в Северо-Восточной Азии.
2. Их происхождение связано с Причерноморско-Каспийской степью или Центральной Азией с последующей миграцией на восток.
3. Сложносоставное происхождение в окрестностях Пинляна или Гаочана в Турфанской впадине, охватывающее как восточные, так и западные евразийские этнические группы.
Поэтому происхождение представителей правящего рода из племени Ашина вызывает большой интерес и является ключом к разгадке происхождения древних тюрков. Тем более с учётом того, что среди тюркской знати была широко распространена кремация.
Результаты
По данным мтДНК императрица Ашина принадлежала к гаплогруппе F1d, распространенной в Северо-Восточной Азии. А по результатам полногеномных анализов она группировалась с древними популяциями Северо-Восточной Азии и востока Монгольского плато, но особенно, с древними северо-восточными азиатами, как представители неолита из пещеры Чёртовы Ворота, возрастом около 6700 лет и носители бойсманской культуры среднего неолита из археологического памятника Бойсмана-2, Приморья, представителями неолита Амура и Северной Монголии, а также с кочевниками Восточной степи после железного века, включая сяньбийцев, жужаней, киданей и части монгольского населения. Из современных популяций она была генетически близка с современными тунгусо-маньчжурскими и монголоязычными народами.
При этом вклада от древних китайцев, связанных с жителями реки Хуанхэ у Ашины не было обнаружено. Однако отмечен небольшой вклад от жителей Западной Евразии – 2,3-3,9%, включающий степную родословную с примесью анатолийских земледельцев, который произошел у предков Ашины за 1566 ± 396 лет до её жизни. В целом генетические данные опровергают гипотезы о западно-евразийском и множественном происхождении представителей знатного рода тюркских каганатов – Ашина в пользу восточноазиатского происхождения.
Однако стоит отметить, что у других образцов в тюркский период наблюдалось смешение компонент древних северо-восточных азиатов, которых в среднем было более половины, с компонентами западноевразийских популяций Бактрийско-Маргианского археологического комплекса и кочевников степи железного века, что также соответствует заметному увеличению гаплогрупп Y-хромосомы R и J, в течение тюркского периода в Монголии.
Есть ли генетическая связь между Ашиной и другими тюркскими народами, а также популяциями Центральной и Восточной степи после железного века?
Начиная с железного века в Восточной Степи возникали и рушились, выходящие далеко за её пределы, различные государственные образования кочевников: хунну, сяньби, жужани, тюрки, уйгуры, кидани, кыргызы и – наиболее агрессивные и успешные из всех – монголы. Соседняя средняя часть Евразийской степи или Центральная степь, также была свидетелем перемен в судьбах кочевых образований: гунны, усуни, кангюи, карлуки, кимаки, караханиды и кыпчаки.
Однако представительница элиты Тюркского каганата продемонстрировала генетическую связь только с древнемонгольскими племенами сяньбийцев, киданей и жужаней, а также с представителями тунгусо-маньчжурских племён мохэ. А вот монголы, уйгуры, карлуки, кимаки, кипчаки, а также караханиды были отдалены от кластера Ашины. Хунну вообще был союз разных по происхождению племён, они сильно отличались между собой по географии и по времени. Некоторые западные их представители вообще на 68,4% имели компоненты как у людей из афанасьевской культуры.
Кстати в моделях надо адекватно воспринимать компоненты, они подразумевают схожие генофонды, а не непосредственных представителей культур.
Среди скотоводов Центральной степи усуни, кангюи и гунны Тянь-Шаня большую часть своего происхождения (62,4–73%) ведут от западных степных групп афанасьевской культуры.
А тюркоязычные карлуки, кыпчаки и караханиды, в разных моделях, помимо древних северо-восточных азиатов, имеют 35–50,6% компонент как у афанасьевцев, 10,5–21,7% от жителей Бактрийско-Маргианского археологического комплекса и 38,9–49,4% от выходцев из бассейна реки Хуанхэ железного века. Но доля восточно-евразийского происхождения увеличилась у средневековых скотоводов Центральной степи с 67,3% до 82,5%, за некоторым исключением. Однако стоит отметить, что ещё в новое время на территории Казахстана встречались люди с генетическим профилем на 75,5% происходящем от западных степных скотоводов. При этом Ашина не продемонстрировала близкого генетического родства с тюрками Центральной степи или раннего средневековья. Но в отличие от Ашины, тюрки Центральной Степи и раннесредневековые тюрки продемонстрировали высокую, но вариативную степень западно-евразийского происхождения, что указывает на существование генетической подструктуры ещё у древних тюркоязычных народов.
Есть ли генетическая связь между древними тюрками и современными тюркоязычными народами?
В скотоводческих образованиях Восточной Степи утверждалось, что распространение монгольских языков было связано с сяньбийскими, жужаньскими, киданьскими и монгольскими группами, в то время как хунну, тюрки и уйгуры считались связанными с распространением тюркских языков. В последнем случае были выдвинуты гипотезы о двух волнах распространения: булгаро-тюркской диффузии, начавшейся в гуннский период, спровоцированной более ранней экспансией хунну, и последующей демографической экспансии, связанной с Тюркским каганатом. При этом во втором и третьем веках нашей эры Центральная степь была населена ираноязычными группами, которые постепенно переходили на тюркские языки.
Поэтому генетические данные не подтверждают связи между древними и современными тюркоязычными группами и указывают на значительные различия между тюркоязычными популяциями и популяциями, связанными с распространением тюркских языков.
А пропорции предков древних северо-восточных азиатов, которые составляли основу древних тюрков, варьировались у тюркоязычных групп и даже полностью отсутствовали у некоторых самых западных их представителей. Это указывает на то, что распространение тюркских языков было в основном обусловлено культурными факторами, а не демографической диффузией и интеграцией населения. Поэтому натягивать современные тюркоязычные популяции на тюркизированные древние в качестве доказательства тюркоязычности этих древних популяций абсолютно не имеет смысла и противоречит всем данным.
Пояснение
А подвести итог хочу простым языком, отклонившись от строгой научной линии повествования. Ещё раз: это не научная часть!
Древние тюрки, и тем более из рода Ашина, по происхождению были близки к древним северо-восточным азиатам, с незначительным вкладом от западных степных скотоводов. По реконструкциям понятно даже как они выглядели. Это характерные отличия.
Древние и современные тюрки имеют разное происхождение. И многие современные тюркоязычные народы объединяет лишь язык.
Отдельные представители тюркских народов в поисках своих предков почему-то обращаются к древним тюркам, однако схожих с ними компонент у них не так много, а у некоторых вообще почти нет. Их генофонд состоит из смеси различных древних популяций, говоривших на разных языках, при этом у разных народов и разный генетический коктейль и своя интересная история. Но если древних тюрков начинать искать от современных, то можно выйти на разные популяции, которые внесли свой вклад в современные и намеренно или искренне заблуждаясь, объявить их тюрками.
Характерным примером таких манипуляций выглядит якобы доказательство тюркоязычности скифов, основанное только на словах из исследования 2017 года, что современные потомки западно-скифских групп встречаются среди различных современных групп на Кавказе и в Центральной Азии, в то время как сходство с восточно-скифскими группами встречается более широко, но почти исключительно среди современных тюркоязычных групп, особенно из кыпчакской ветви тюркского языка, которые в прошлом были кочевниками. Что не удивительно с учётом огромного генетического разнообразия этих групп, значительно большего чем у всех народов Европы вместе взятых. Трудно промахнуться в стадо слонов из дробовика. К тому же ещё и с учётом того, что сами тюркоязычные карлуки, кыпчаки и караханиды, в разных моделях, помимо древних северо-восточных азиатов, как уже было сказано выше, имеют 35–50,6% предков от афанасьевцев, 10,5–21,7% от жителей Бактрийско-Маргианского археологического комплекса и 38,9–49,4% от выходцев из бассейна реки Хуанхэ железного века. Но они же по определению тюрки, и мы не называем кыпчаков индоевропейцами или монголами с китайцами! С такой логикой если в Анадыре с вами поздоровался и разговаривает чукча на чисто русском языке, то его предки по мнению таких вот специалистов в кавычках, должны быть исключительно русскими.
Работа о скифах 2017 года: Unterländer, M., Palstra, F., Lazaridis, I. et al. Ancestry and demography and descendants of Iron Age nomads of the Eurasian Steppe. Nat Commun 8, 14615 (2017). https://doi.org/10.1038/ncomms14615
И это исследование 2017 года в комментариях, не цитировал разве что только ленивый защитник тюркского происхождения скифов и не только. И продолжат это делать, вот увидите. При этом само исследование они не читали и вряд ли понимают…
Толкование скифских слов из тюркского несостоятельно хотя бы потому, что фонетика засвидетельствованных скифских слов противоречит фонетическим характеристикам пратюркского (распад которого по глоттохронологическим данным относится к I в. до н. э., т. е. много позже появления на исторической арене скифов – соответственно, сравнивать скифские слова имело бы смысл только с пратюркскими, а не с их рефлексами в отдельных древних и современных тюркских языках). Так, пратюркское слово не могло начинаться на сонанты *m
и *l, тогда как нам известны скифские имена Мадий и Липоксай; невозможными в пратюркском были и скопления согласных в анлауте (начале слова), засвидетельствованные в самоназвании скифов и таких именах, как, например, Спаргапиф. Одним словом, попытки объявить скифов тюрками представляют интерес разве что с точки зрения современной этнопсихологии. Сергей Кулланда http://генофонд.рф/?page_id=3267
Интервью одного из авторов работы о скифах 2017 г., руководителя межинститутского сектора молекулярной палеогенетики Института цитологии и генетики СО РАН, Института археологии и этнографии СО РАН Александра Пилипенко на научно-популярном сайте elementy.ru
К примеру, от союза русского и китаянки положение их детей может быть на том же графике где-то около ногайцев или ближе к казахам.
*Очень грубый пример
И по пропорциям главных компонент они будут на них похожи, но ведь нельзя же будет их ребенка назвать казахом или ногайцем. Часто вижу непонимание этого элементарного биологического аспекта в комментариях. Но когда нужно что-то доказать о себе любимом и, тем более, великом, тут логика ломается.
Или упор часто делают на то, что если кто-то до наших дней сохранил традиции, связанные с кочевым образом жизни, питанием и тому подобно… То только его предки в прошлом могли этим заниматься. Мне вот интересно, чем занимались по такой логике предки тех, кто сейчас компьютерные технологии развивает или в космос ракеты запускает? А так и бомжам можно сказать, что они продолжатели славных традиций охотников и собирателей… Уж пусть не обижаются на меня современные кочевники и скотоводы, а также их потомки. В сохранении традиций нет ничего плохого, если не сочинять себе историю…
Источник:
Показать полностью
9
1. Часть. Популяционная генетика послеледниковой Евразии. Охотники-собиратели, земледельцы и кочевники
Примечание: текста много, тема сложная и состоит из двух постов. Разделы – "Социокультурные изменения" и "Итоги" (Появление и сокращение генетического разрыва), во второй части.
Вступление
Генетическое разнообразие человеческих популяций Западной Евразии в значительной степени сформировалось в результате трех основных доисторических миграций:
1. Миграции охотников-собирателей, а именно анатомически современных людей, находящихся на ранней стадии социально-экономического развития, которые занимали территорию, примерно, с 45 тыс. лет назад. При этом вклад в последующие популяции внесли выжившие их линии после последнего ледникового максимума около 25-19 тыс. лет назад.
2. Далее, гораздо ещё более существенный вклад, внесли ранние неолитические земледельцы, пришедшие с Ближнего Востока примерно с 11 тыс. лет назад.
3. Степные скотоводы, распространившиеся из Причерноморско-Каспийской степи около 5000 лет назад, привнесли третью основную генетическую компоненту в популяции Западной Евразии.
Аутосомный генофонд практически всех европейских популяций по большей части состоит из различных пропорций этих предковых компонент, при этом независимо какие у них гаплогруппы.
Европейский континент заселялся людьми современной анатомии в несколько волн, при этом не все линии этих людей были предками современных. Первые «сапиенсы» Европы (более 40 тыс. лет назад) пересекались и скрещивались с неандертальцами, пока те совсем не вымерли. Об этой примеси свидетельствуют геномы людей из пещеры Бачо Киро в Болгарии, связанных с археологической культурой начального верхнего палеолита, и со стоянки Пештера-ку-Оасе в Румынии. Другие люди того периода, такие как женщина из пещеры Златый кунь Чехии и человек из Усть-Ишима России, не несут в своих геномах значительного количества неандертальского вклада, чем другие неафриканские группы. При этом люди, жившие в Европе более 40 тыс. лет назад, не оставили существенных следов в генетическом составе современных евразийских популяций, что говорит о том, что они в значительной степени вымерли или были ассимилированы последующими группами людей современной анатомии.
В те времена, на демографию древних людей влияли различные факторы, в том числе и климатические. Пик похолодания во время последнего ледникового максимума (LGM) был около 21 тыс. лет назад, когда Северная Европа была в значительной степени покрыта льдом, а южная граница ледниковых щитов проходила через Германию и Польшу. Многие участки Европы стали холодными пустынями с тундростепями и лесостепями на побережье Средиземного моря. А люди и животные переместились в южные широты, о чем свидетельствует, например, солютрейская культура на Пиренейском полуострове и на юге Франции. Другими предложенными рефугиумами или климатическими убежищами в тот период были Апеннинский полуостров, Балканы и юго-восточная часть Европейской равнины.
А в результате послеледниковой колонизации, палеогенетический анализ выявил разделение популяций охотников-собирателей на западных и восточных. Источники родословной западных охотников-собирателей (WHG) связаны с носителями эпиграветтской, азилийской и других эпипалеолитических культур генетического кластера Виллабруна, появление которого обусловлено миграциями в конце ледникового периода и появлением новой генетической компоненты, связанной с Ближним Востоком того времени, начиная с бёллинг-аллерёдского потепления около 14 тыс. лет назад, что археологически коррелирует с культурными переходами.
А родословная восточных охотников-собирателей (EHG) демонстрирует дальнейшую примесь с верхнепалеолитическими популяциями Сибири - древними северными евразийцами (ANE).
Предковый состав западных охотников-собирателей (WHG) был регионально изменчивым в мезолитических популяциях. Если охотники и собиратели из Британии и северо-западной континентальной Европы продемонстрировали однородный состав от палеолита и мезолита, а также вплоть до неолитической экспансии около 6000 лет назад, то их коллеги из Испании, представляли собой смесь людей из двух рефугиумов, когда к генетическому профилю кластера Виллабруна, добавляется примесь от более ранних местных пиренейских охотников-собирателей, связанных с солютрейской и мадленской культурами верхнего палеолита.
Этот генетический профиль сохранился во время последнего ледникового максимума в Юго-Западной Европе около 25-19 тыс. лет назад.
А время появления примеси сформировавшей восточных охотников-собирателей (EHG), оценивается в 15–13 тыс. лет назад, однако её пропорции в популяциях, по-видимому, соответствуют клине, которая в целом коррелирует с географией, так охотники-собиратели Прибалтики и Украины демонстрируют большее сходство с предками кластера Виллабруна, чем охотники и собиратели западной части современной России, у которых было больше вклада от древних северных евразийцев (ANE).
В свою очередь скандинавские охотники и собиратели продемонстрировали различные пропорции смеси западных и восточных охотников и собирателей (WHG и EHG) в позднем мезолите.
Стоит отметить, что охотники и собиратели мезолита и тем более палеолита, были очень разнообразны и неоднородны, но из-за ограниченного количества данных, наши знания о мезолитической структуре населения и процессах демографического смешения долгое время были скудны и содержали существенные хронологические и географические пробелы в информации. Отчасти это объясняется малым количеством хорошо сохранившихся мезолитических человеческих останков возрастом более 8000 лет, а отчасти и потому, что большинство исследований древней ДНК, посвященных периодам мезолита и неолита, были ограничены преимущественно находками из Европы.
Хотя давно напрашивается более детальная классификация охотников и собирателей по их характерным отличиям. Так, археологические данные указывают на условную границу от восточной Балтики до Черного моря, к востоку от которой сообщества охотников и собирателей существовали гораздо дольше, чем в Западной Европе, несмотря на аналогичное расстояние до центра распространения раннего земледелия на Ближнем Востоке.
Компоненты восточного и западного происхождения у охотников-собирателей в этом пограничном регионе сильно различаются, но более точные представления о демографических процессах, связанных с разделением на восток и запад и о динамике численности населения к востоку от Европы, включая Северную и Центральную Азию за тот же период времени, весьма ограничены. В этих регионах термин «неолит» характеризуется культурными, экономическими и социальными изменениями, а также использованием керамики. К примеру, неолитические культуры степей Центральной Азии и таежного пояса России уже изготавливали керамику, однако продолжали вести прежний образ жизни с присваивающей экономикой, как у предшествующих мезолитических культур охотников-собирателей, с различными инновациями в зависимости от условий среды обитания. Однако пока недостаточно данных для понимания того, как неолитизация отличалась по своим срокам, механизмам и последствиям в разных уголках Евразии.
В Европе, кроме восточной её части, переход от охоты и собирательства к земледелию сопровождался прибытием мигрантов ближневосточного происхождения, практикующим производящее хозяйство на основе одомашненных растений и животных. С последующим значительным ростом населения. В Юго-Восточной, Центральной и Западной Европе анатолийские земледельцы впоследствии в некоторой степени смешались с местными охотниками и собирателями, а на территории Британии, прибывшие с континентальной Европы ранние европейские земледельцы полностью заменили местных охотников и собирателей.
А вот в восточно-балтийском регионе наблюдается заметно иная модель неолитизации, с появлением одомашненных животных только при появлении культуры шнуровой керамики (CWC) около 4800 лет назад. Аналогичным образом в Северном Причерноморье люди с генетическим профилем мезолитических охотников и собирателей тысячелетиями сосуществовали с земледельческими группами, расположенными дальше на запад.
И третий крупнейший генетический пласт в истории европейских популяций связан со степными скотоводами раннего бронзового века, как представители ямной культуры около 5 тыс. лет назад. Этот генетический профиль, быстро распространился по Европе посредством экспансии как носителей культуры шнуровой керамики (CWC), так и родственных ей культур.
Хотя предыдущие исследования выявили эти крупномасштабные миграции в Европу и Центральную Азию, основные аспекты, касающиеся демографических процессов, не решены. Ямная или степная родословная в общих чертах охарактеризована как смесь восточноевропейских (EHG) и кавказских охотников-собирателей (CHG), образовавшаяся в результате гипотетической смеси «северного» степного и «южного» кавказского источников. Однако точное происхождение этих предковых источников не было установлено. Более того, за некоторым исключением, известные гаплогруппы Y-хромосомы представителей ямной культуры не соответствуют гаплогруппам, обнаруженным у европейцев после 5000 тыс. лет назад и происхождение этой отцовской линии также не установлено. К тому же "степная" родословная в Европе до сих пор была выявлена только в смешанной форме, а детали и механизмы, с помощью которых эта родословная впоследствии распространилась вместе культурой шнуровой керамики (CWC), оставались неясными.
В новой работе учёные под руководством Эске Виллерслева из образцов, датированных радиоуглеродным методом при помощи ускорительной масс-спектрометрии, секвенировали геномы 317 человек, 309 из них датируются периодом от 11 до 3 тысяч лет назад.
А совместно с ранее опубликованными данными получилась выборка из 1600 древних геномов, секвенированных с помощью метода дробовика.
Географически 317 отобранных образцов охватывают обширную территорию Евразии, по долготе от Атлантического океана до озера Байкал, а по широте от Скандинавии до Ближнего Востока, и происходят из контекстов, которые включают курганы, пещеры, болота и дно водоёмов.
Географически образцы можно разделить на три региона:
1. Центральная, Западная и Северная Европа.
2. Восточная Европа, включая западную часть России, Беларусь и Украину.
3. Урал и Западная Сибирь.
Образцы включают представителей многих ключевых культур Западной Евразии мезолита, неолита и последующих периодов, такие как маглемозе, эртебёлле, воронковидных кубков (TRB) и шнуровой керамики или одиночных погребений в Скандинавии; импрессо или кардиумной керамики в Средиземноморье; кёрёш и линейно-ленточной керамики (LBK) в Юго-Восточной и Центральной Европе; и многие археологические культуры Украины, западной части России и Зауралья (как веретьё, льяловская, волосовская, китойская и др.). Выборка была особенно плотной в Дании, где сотня геномов, охватывала период от раннего мезолита до бронзового века. Обширная выборка была также получена из Украины, Западной России и Зауралья, охватывая период от раннего мезолита до неолита, примерно до 5000 лет назад.
Результаты
Полученный набор генетических данных позволил при анализе главных компонент использовать за основу древние геномы, и уже на них спроецировать положение современных популяций, а не наоборот, как это было во многих предыдущих исследованиях.
И хотя результаты согласуются с тем, что древние люди сильнее друг от друга генетически отличались, чем современные, такой подход позволил выявить ещё более значительные генетические различия между древними людьми, которые ранее не наблюдались, что отражает меньший эффективный размер их популяции и большую генетическую изоляцию.
Чтобы получить более точную генетическую характеристику в пространстве и времени, авторы использовали попарную идентификацию сегментов ДНК идентичных по происхождению, чтобы сгруппировать анализируемых людей в связанные кластеры сходного генетического происхождения, а не по культурным или территориальным признакам.
В более крупном масштабе они отражали ранее описанные группы западных и восточных охотников-собирателей, а вот в более мелком масштабе они сгруппировались не только в пределах ограниченных пространственно-временных диапазонов и/или археологических контекстов, но также продемонстрировали ранее неизвестные связи в более широких географических диапазонах.
Полученные кластеры далее использовались для моделирования состава предков последующих популяций.
Популяционная структура охотников и собирателей после максимума последнего оледенения (LGM)
До последнего ледникового максимума, популяции Евразии довольно сильно отличались и в разной степени смешивались с неандертальцами. Некоторые популяции пока остаются гипотетическими, как к примеру, так называемые, «базальные евразийцы» с незначительной или нулевой примесью от неандертальцев, их прямых образцов, подтвержденных генетикой, на данный момент нет, но генетические следы этой популяции были обнаружены у охотников-собирателей Кавказа и Западной Азии верхнего палеолита, а также у более поздних западноевропейских охотников и собирателей.
В данной работе авторы сообщают о генетических данных полученных из зуба женщины верхнего палеолита, жившей около 26-25 тыс. лет назад в окрестностях карстового грота Котиас Клде в современной Грузии, не путать с более молодыми образцами кавказских охотников-собирателей из этого археологического комплекса, у которых было менее 20% этой кавказской родословной верхнего палеолита. А сам геном этой представительницы Кавказа верхнего палеолита представляет собой смесь 76% западноевразийских охотников-собирателей верхнего палеолита (т.е. до максимума последнего оледенения) и 24% «базальных евразийцев». Кстати популяции Ближнего Востока верхнего палеолита, почти наполовину произошли от «базальных евразийцев», которые, практически не имели примеси неандертальцев и отделились от других неафриканских линий ещё до их разделения между собой. При этом западноевропейские охотники-собиратели, жившие после последнего ледникового максимума, моделируются как итоговая, за несколько событий, смесь 46% популяций, связанных с Кавказом верхнего палеолита, 22% европейцев, живших около 33-37 тыс. лет назад, связанных со стоянками Сунгирь и Костёнки и 32% древних популяций, связанных с Сибирью верхнего палеолита, как представитель стоянки Мальта, возрастом 24 тыс. лет, т.е. древних северных евразийцев.
В свою очередь восточноевропейские охотники-собиратели моделируются как смесь 58% популяций, связанных с обитателями стоянки Мальта в Прибайкалье, 28% популяций, связанных с Кавказом верхнего палеолита, как женщина из Котиас Клде (но в разные периоды, сначала 24%, а потом 4%) и 14% представителей Западной Азии верхнего палеолита. Эта смесь также проходила в несколько этапов. Тем самым новые данные подтверждают генетическое разделение охотников и собирателей в Восточной и Западной Европе после максимума последнего оледенения, когда люди снова расселялись по Евразии, при этом эти различия сохранялись на протяжении всего мезолита.
В анализе примесей, эти сложносоставные генофонды представлены отдельными компонентами. А различия между ними, а именно между западноевропейскими и восточноевропейскими охотниками-собирателями мезолита максимально выражены у представителей Италии, возрастом от 15 до 9 тыс. лет и Северо-Запада современной России возрастом от 11 до 8 тыс. лет.
Обратите внимание, что генетический состав одинаков даже у людей с разными гаплогруппами и наоборот, по всему геному люди с одинаковыми линиями гаплогрупп отличаются.
Кстати, в представлении сложных процессов, не стоит забывать о временных промежутках, о которых идёт речь.
Что касается североевропейских охотников и собирателей, то они отличались по пропорциям смеси компонент как у западноевропейских и восточноевропейских охотников-собирателей, за исключением Дании, где популяции продемонстрировали южноевропейское происхождение и были генетически схожи с охотниками-собирателями из Италии, возрастом от 15 до 9 тыс. лет. При чём эта родословная сохранялась в регионе на протяжении 5 тыс. лет.
В целом результаты указывают на то, что существовало по меньшей мере три отчетливые волны миграций охотников и собирателей в Скандинавию:
1. Первая волна связана с миграцией людей южноевропейского происхождения на территорию Дании и прибрежной части Юго-Западной Швеции.
2. Вторая волна в Прибалтику и Юго-восточную Швецию связана с популяциями из Юго-Восточной Европы.
И 3. Третья волна миграций на крайний север Скандинавии, а затем на юг вдоль атлантического побережья Норвегии связана с охотниками и собирателями с северо-запада современной России.
Эти миграции, вероятно, представляют собой послеледниковую экспансию из рефугиумов или районов-убежищ, общих как для людей, так и для многих видов растений и животных.
Стоит отметить, что генофонд европейских охотников-собирателей верхнего палеолита, живших до максимума последнего оледенения был в значительной степени заменён генофондом, происходящим из рефугиума в Южной Италии. На Пиренейском полуострове самые древние образцы из этого исследования, в том числе охотника-собирателя, возрастом около 9500 лет (NEO694) из бухты Санта-Майра на востоке Испании, показали преимущественно южноевропейское происхождение с незначительным вкладом охотников и собирателей верхнего палеолита, который, вероятно, отражает генофонд, связанный с мадленским периодом до максимума последнего оледенения.
А более поздние жители севера Пиренейского полуострова, были ближе к охотникам и собирателям Юго-Восточной Европы, демонстрируя около 40–30% вклада балканских охотников-собирателей.
Поток генов, связанных с охотниками-собирателям Юго-Восточной Европы был направлен и в Восточную Европу после мезолита, на территорию современной Украины и далее. А у двух человек из могильника мариупольского типа раннего энеолита (NEO212, NEO113 ) близ хутора Голубая Криница на юге Воронежской области, возрастом около 7300 лет, генетический профиль состоял уже из смеси более ранних охотников-собирателей с территории Украины с вкладом от 18 до 24% из источника, связанного с охотниками-собирателями Кавказа.
Поэтому на графике анализа главных компонент они отклонены в сторону Ирана и Кавказа. По расчётам эта примесь произошла примерно 8300 лет назад. Результаты указывают на более ранний генетический контакт между популяциями Кавказа и степи ещё до появления культур кочевников в Причерноморско-Каспийской степи. Помимо этого, этот контакт задокументирован западнее, чем предполагалось ранее.
Основные генетические изменения в Европе
Предыдущие исследования древней геномики задокументировали несколько эпизодов крупномасштабной смены населения в Европе за последние 10 тыс. лет, но 317 новых геномов из данной работы, заполняют важные пробелы в наших знаниях.
Анализ выявил глубокие различия в пространственно-временной динамике неолитизации между восточной и западной частями Европы вдоль пограничной зоны, простирающейся от Черного моря до Балтийского. К западу от этой пограничной зоны, переход к неолиту сопровождался крупномасштабными сдвигами в генетической родословной, от местных охотников-собирателей к земледельцам анатолийского происхождения (Boncuklu_10000BP). Этот переход в зависимости от региона охватывал обширный период времени, более 3 тыс. лет, от самых ранних свидетельств на Балканах около 8700 лет назад до 5900 лет назад в Дании.
В последующие периоды смешение между ранними европейскими земледельцами и местными охотниками-собирателями привело к частичному увеличению родословной охотников и собирателей во многих регионах Европы, но этот вклад редко превышал 10%, помимо заметных исключений, наблюдаемых у людей из района Железных ворот на границе современных Сербии и Румынии, а также у носителей культур ямочной керамики из Швеции и кардиумной керамики раннего неолита из Португалии, которые, по оценкам, содержат от 27 до 43% вклада от охотников и собирателей, как представители Пиренейского полуострова, возрастом от 9 до 7 тыс. лет (Iberia_9000BP_7000BP).
Обитатели эпохи неолита с территории современной Дании продемонстрировали до 25% генофонда охотников-собирателей (EuropeW_13500BP_8000BP), но преимущественно не местных.
Также обнаружены региональные различия в происхождении последующих неолитических групп. Так последующие неолитические популяции Западной Европы происходят от ранних земледельцев Южной Европы. А в последующие неолитические группы Восточной Европы и Скандинавии внесли свой вклад преимущественно ранние земледельцы Центральной Европы.
А вот с восточной стороны упомянутой пограничной зоны, на территории Прибалтики, Украины и западной части России, не наблюдается существенных генетических изменений, а предковые линии местных охотников и собирателей, без заметного вклада от анатолийских земледельцев,сохраняются примерно до 5 тыс. лет назад. Эта генетическая преемственность согласуется с археологическими данными, которые свидетельствуют о сохранении в этом обширном регионе групп охотников, рыболовов и собирателей, которые использовали керамику, но не практиковали земледелие и животноводство ещё на несколько тысяч лет.
Но несмотря на то, что влияние степной родословной на популяции Евразии хорошо известно, вопросы о её происхождении оставались не решенными. В данной работе авторы показывают, что состав степной родословной (Steppe_5000BP_4300BP) может быть смоделирован как смесь примерно 65% компонент, связанных с охотниками-собирателями, использующими керамику, из района Среднего Дона, как люди из могильника мариупольского типа Голубая Криница раннего энеолита на юге Воронежской области, возрастом около 7300 лет (MiddleDon_7500BP) и 35% компонент, связанных с охотниками и собирателями Кавказа, возрастом от 13 до 10 тыс. лет (Caucasus_13000BP_10000BP).
Таким образом, охотники-собиратели Среднего Дона, которые уже имели родословную, связанную с кавказскими охотниками-собирателями, являются неизвестным до сих пор ближайшим так называемым северным источником большей части родословной у людей, связанных с ямной культурой. При этом генетический состав людей из могильника Голубая Криница, отличается от такового у других древних людей из могильников мариупольского типа Приднепровья. Однако распространение степной родословной в Европе связно с культурой шнуровой керамики, носители которой представляют собой смесь предковых линий, связанных со степью и неолитическими земледельцами, происхождение которых может быть связано исключительно с культурой шаровидных амфор.
Это наблюдение имеет большое значение для понимания возникновения культуры шнуровой керамики. Хотя уже давно высказывались предположения о стилистической связи между керамикой культур шаровидных амфор и шнуровой керамики, включая использование сосудов в форме амфор и узоры, выполненные шнуром. При этом незадолго до появления самых ранних групп культуры шнуровой керамики восточные группы культуры шаровидных амфор и западные группы ямной культуры обменялись культурными элементами в лесостепной переходной зоне к северо-западу от Черного моря, где керамические амфоры и кремневые топоры культуры шаровидных амфор были включены в погребения ямной, а типичное для ямной использование охры встречалось в погребениях культуры шаровидных амфор, что указывает на тесное взаимодействие между этими группами. Предыдущие генетические анализы нескольких людей из зоны контакта предполагали, что эти контакты были ограничены культурным влиянием, а не примесью. Однако, в свете новых генетических данных, похоже, что эта зона — и, возможно, другие подобные зоны контакта между культурой шаровидных амфор и группами из степи (как из ямной культуры) — были ключевыми в формировании культуры шнуровой керамики, благодаря которой генетические компоненты, связанные со степью, и культурой шаровидных амфор, распространились далеко на запад и север, что привело к регионально разнообразным ситуациям взаимодействия и смешения.
При этом распространение культуры шнуровой керамики происходило преимущественно благодаря связям, которые были выстроены культурой шаровидных амфор в предшествующий период. Но несмотря на сходство по аутосомным данным, различные линии гаплогрупп Y-хромосомы у представителей культур шнуровой керамики и ямной предполагают, что известные на данный момент образцы представителей ямной культуры не подходят в качестве непосредственного источника степной родословной у носителей культуры шнуровой керамики.
Это предположение было подтверждено моделированием предковых компонент у европейцев со степным происхождением возрастом от 3 тыс. лет назад с участием представителей родственных ямной и афанасьевской культур, потому как модели показывают, что представители афанасьевской культуры, хоть и незначительно, но оказались более лучшим источником степной родословной у европейцев, несмотря на разное географическое распространение.
Стабильность популяций охотников-собирателей к востоку от Урала
В отличие от значительного числа геномов древних охотников-собирателей из Западной Евразии, которые были изучены до настоящего времени, геномные данные охотников-собирателей к востоку от Урала были скудны. Эти регионы характеризуются ранним появлением керамики из районов, расположенных дальше к востоку, они были населены сложными обществами охотников-собирателей с постоянными, а иногда и укрепленными поселениями. В данной работе сообщается о 38 новых образцах, 28 из которых от охотников-собирателей, использующих керамику 8300-5000 лет назад. Большинство этих геномов попадает на неолитическую степную клину, которая охватывает сибирские лесостепные зоны бассейнов рек Иртыш, Ишим, Обь, Енисей, а также озера Байкал.
Эти охотники и собиратели могут быть смоделированы как смесь компонент из трёх генетических кластеров:
1. Компонента западносибирских охотников-собирателей возрастом от 8300 до 7000 лет (SteppeC_8300BP_7000BP), доминировала в западной части лесостепной зоны.
2. Компонента охотников-собирателей Северо-Восточной Азии возрастом около 7500 лет (Amur_7500BP) или древних северо-восточных азиатов из пещеры Чёртовы ворота в Приморье, была максимально выражена у популяций Байкала.
И 3. Компонента представлена палеосибирской родословной возрастом 9800 лет (Siberian_9800BP) как у обитателя Дуванного Яра в низовьях реки Колымы, она снижались по мере удаления от озера Байкал на запад.
Авторы использовали кластеры также и для исследования пространственно-временной динамики генетического состава в степи и районе озера Байкал после неолита. Результаты подтверждают увеличение компоненты охотников-собирателей лесостепи возрастом от 7000 до 3600 лет (SteppeCE_7000BP_3600BP) у жителей Байкала позднего неолит-ранней бронзы (кластеры Baikal_5600BP_5400BP и Baikal_4800BP_4200BP). Однако родословная, относящаяся к этому кластеру, уже наблюдалась у вновь описанных неолитических охотников-собирателей как у озера Байкал (NEO199 и NEO200), так и вдоль Ангары на севере (NEO843) около 7000 лет назад. У двух мужчин Байкала была определена гаплогруппа Y-хромосомы Q1b1, характерная для последующих групп позднего неолита-ранней бронзы из того же региона. Что совместно с расчётной датой примеси около 7300 лет назад, позволяет предположить, что поток генов между охотниками-собирателями Байкала и лесостепей Южной Сибири уже был во времена раннего неолита, что согласуется и с археологическими данными.
Новые образцы также проливают свет на генетическое происхождение носителей окуневской культуры раннего бронзового века в Минусинской котловине на юге Сибири. Её представителей можно смоделировать как смесь сибирских охотников-собирателей лесостепной зоны из кластеров возрастом 6700-4600 и 7000-3600 лет (Steppe_6700BP_4600BP и SteppeCE_7000BP_3600BP) со степными скотоводами возрастом от 5000 до 4300 лет (Steppe_5000BP_4300BP), связанными исключительно с афанасьевской культурой, время этой примеси датировано около 4600 лет назад.
А примерно 3700 лет назад жители в степном регионе и у озера Байкал демонстрируют уже заметно отличающиеся генетические профили. Ранние стадии этого перехода характеризуются притоком предков, связанных со степью, количество которых снижается со временем, от 70% на начальном этапе.
Аналогично динамике в Западной Евразии, происхождение, связанное со степью, здесь соотносится с таковым как у представителей культуры шаровидных амфор с территории современной Польши, возрастом 5000-4700 лет, подтверждая ранее задокументированный поток генов от групп из культуры шаровидных амфор в соседние группы степи и лесостепи, а также поток этой уже смешанной с европейскими земледельцами родословной дальше на восток уже с синташтинской и андроновской культурами в бронзовом веке. Однако у людей из окуневской культуры отсутствует вклад от людей культуры шаровидных амфор, а люди со степным происхождением начиная от 3700 лет назад демонстрируют чуть большую близость к ямной, чем к афанасьевской культуре, что указывает на две волны миграций западных степных скотоводов на восток. Первая волна в раннем бронзовом веке была связана с ямной культурой, а вторая, позже, была связана с синташтинской и андроновской культурами. Более поздние этапы переходного периода характеризуются увеличением родословной, связанной с иранскими земледельцами Центральной Азией (Turkmenistan_7000BP_5000BP) и древними северо-восточными азиатами Приморья (Amur_7500BP).
Суммарно, эти результаты показывают, что на востоке Евразийской степи родословная охотников и собирателей со сложной генетической структурой сохранялась и преобладала значительно дольше, чем в западной Евразии. Пока менее чем 4 тыс. лет назад по степи не прокатились волны миграций, которые привнесли в регион одомашненные породы лошадей с последующим появлением нового снаряжения для верховой езды и колесницы со спицами. Также эти миграции способствовали распространению проса в качестве сельскохозяйственной культуры.
Источник: Allentoft, M.E., Sikora, M., Refoyo-Martínez, A. et al. Population genomics of post-glacial western Eurasia. Nature 625, 301–311 (2024). https://doi.org/10.1038/s41586-023-06865-0
Показать полностью
33