24 ноября 1983г. Четверг. С утра идет мелкий снег

6-30 – 7-00. Степан по телефону проверил готовность всех членов команды. Убедился, что ответственные за три машины такси всё помнят и начинают действовать. И что время и место прибытия на свои места всех остальных машин пока соблюдается. И что ворованные автомобильные номера, с пластилином для «приклеивания», у всех есть.

7-00 – 7-30. Сергей подъехал на чёрной «Волге» с радиотелефоном на площадь «Ногина», к нему подсел Морис, достал из большой советской красной спортивной сумки с олимпийским «Мишкой» белый халат, облачился в него.

7-30 – 8-00. Сергей остановился на минутку у поста ГАИ при пересечении с МКАД, стрельнул у гаишника сигарету, пожаловался ему на скользкую, неубираемую дорогу. Невзначай спросил, предупредили ли их о сегодняшней инспекционной поездке зам. Начальника ГУВД Москвы (назвав того по имени-отчеству), продолжающего бороться со злоупотреблениями инспекторов ГАИ на дорогах. Собеседник, взволнованно подняв вверх брови, тут же по рации начал переговоры с коллегами, дежурящими далее по трассе.

8-00. Степан с Андреем остановили машину в первом большом кармане за МКАД по шоссе Энтузиастов. Тут уже стояла черная «Волга» с армейскими номерами и при ней резервный «Жигуль».

8-05. Позади машины Андрея, метрах в ста, остановилась «Волга» Сергея. Из неё вышел Морис в белом халате с большой красной сумкой, не спеша прошел вперед и сел в стоявшую «Волгу». Все машины поехали. «Волга» Сергея не приближалась к растянутой кавалькаде.

8-15. Сразу за поворотом с шоссе на Железнодорожный, почти под колеса черной «госпитальной» «Волги» с Морисом бросилась собака. Водитель затормозил, неудачно крутанул рулем, на свежем скользком снежке машину вынесло в неглубокий кювет. Степан выскочил от Андрея, подбежал к «Волге», помог испуганному Морису выбраться. И тут только обратил внимание на лысую резину «Волги». Сразу понял, что «Волга» сидит прочно, им сразу её не вытащить, а время поджимает. Дал водителю половину обещанной платы, сказал ему, чтобы сам теперь выбирался из кювета. Посадил Мориса в «Жигуль» Андрея, сам сел впереди. Резервный «Жигуль» поехал следом, издалека ситуацию контролировал Сергей.

8-25. Въехав в Железнодорожный и повернув налево по Рогожской дороге, машины остановились. Водители «Жигулей» быстро наклеили пластилином прогретые под капотами ворованные номера. Небо слегка посерело светом нового дня. Машины двинулись к дому Ольги. После небольшого извива дороги «Волга» Сергея отстала.

8-35. Остановив машину у подъезда, Степан подождал пару минут. Предположил, что Ольга ждет черную «Волгу» госпиталя, и решил с Морисом подняться в её квартиру. Сделал знак «молчать» Морису. Они поднялись на второй этаж, Степан позвонил.

Выскочила Ольга:

- Здравствуйте, сейчас-сейчас, Денис долго кушал. Я уже выхожу.

Она с интересом посмотрела на импозантно поклонившегося, молчащего Мориса.

- Здравствуйте Ольга! Наш доктор вчера горло простудил, не может говорить.

Морис развел руками, виновато улыбнулся. Ольга прыснула. Из-за её спины выглянула женщина, видимо мать, вытирая руки о фартук она смотрела только на одетого в белый халат Мориса:

- Спасибо вам, медицине нашей! За заботу о нашем малыше.

Хотя и темно было на площадке, Степан опустил лицо, пряча глаза. Морис, в ответ на уважительные интонации – опять поклонился. Ольга скрылась в глубине квартиры.

- Брат Оле поможет, - мать смотрела, как Степан и Морис спускаются.

8-45. Уже почти рассвело. Из подъезда вышла Ольга с одеяльным свертком на руках, за ней парень с сумкой, видимо, брат. Парень увидел потрепанный «Жигуль» и Андрея, открывающего багажник, приостановился соображая. Ольга тоже в недоумении посмотрела по сторонам. Прогуливающийся в нетерпении Степан понял, что Ольгу смутила частная машина, и испугался, что брат ранее видел машину слежки. Он подскочил к Ольге, почесывая затылок, давая этим сигнал для «спортсменов»:

- Оля, садитесь сюда, в машину к врачу. «Волгу» из госпиталя занесло на гололеде, в кювете застряла, сейчас на дороге увидим. – Он поддержал Ольгу за локоть, подвёл к машине.

- Погодите, - брат Ольги переложил сумку из правой руки в левую. В это время трое из спортсменов уже подошли к брату, плавно окружили его сзади, как бы направляясь к подъезду. Четвертый сделал вид, что поскользнулся и растянулся прямо перед ним.

Лидер «спортсменов», самый плечистый, играя в развязность и в путаницу, взял брата за плечо, повернул к себе:

- Это ты, что ли, ревнивый муж?

- Какой муж? Я – брат Ольги!

- Ревнивый брат, что ли? – спортсмен изображал наглость и похмелье.

Увидев, что Ольга уже в машине, на заднем сиденье с Морисом, и что Степан усаживается на переднее сиденье, лидер миролюбиво приобнял брата:

- Так что ты что, провожатый, что ли? – будто только заметив сумку.

Упавший в снег сел и потянул за ручку сумки, помогая себе встать.

- Вот же, для провожающих у нас вторая машина, - с этими словами лидера, двое сзади резко толкнули брата в открывшуюся дверь резервного «Жигуля». Вывалявшийся в снегу успел запрыгнуть перед братом на заднее сиденье, подтягивая его за сумку, лидер прижал его вглубь машины, а третий сел вперед. Андрей захлопнул свой багажник, как бы с сумкой внутри. Обе машины поехали.

8-50. Степан повернулся к Ольге:

- Оля, до гостиницы ехать примерно с час, так что садитесь поудобнее.

Ольга расслабилась (она не заметила происшедшего с братом), улыбнулась Морису, откинула треугольник одеяла, посмотрела на крутящегося Дениса.

Степан поочередно смотрел то вперед, то в заднее окно на машину, в которой везли Ольгиного брата.

Через несколько километров, увидев впереди очередную стоящую машину из своей команды, он обратился к Андрею:

- Останови на минутку, вроде сзади знакомые едут.

Он достал из бардачка сверток, вышел, подошёл к передней двери остановившегося «Жигуля», из которой тут же выскочил спортсмен. Степан сел в машину, повернулся к брату.

- Скажи, как тебя зовут?

- Я вообще не понял, что вы тут творите! – заорал брат. – Ты кто такой?

Степан спокойно сказал:

- Ты прав. А мы не правы. И всё же, как тебя зовут?

- Ну, Коля, и что?

- Так вот, Коля, просто извини нас. И просто поверь, что с сестрой всё будет в порядке. Просто поверь, - и кивнул спортсменам.

Коля получил хороший удар в солнечное сплетение, а Степан достал из свертка бутылку водки и маленький пакетик. Водку отдал водителю, крикнул всем:

- Окна откройте!

Пакетик он разорвал и приложил белую тряпочку к лицу задыхающегося Николая. Через 10 секунд он обмяк в руках соседей по сидению.

- Отвезете его в Ногинск, найдите пятиэтажку, оттащите его на пятый этаж, облейте водкой. У вас есть около часа, должно хватить. Сумку дайте сюда.

Он вытащил из сумки баночки с детским питанием, рассовал по карманам.

- Остальное выбросите, обязательно в помойку.

Он попрощался и вышел, оставив на сиденье пакет с деньгами на всех.

9-00. Степан вернулся в машину Андрея. Там была почти благодать: Ольга баюкала Дениса, Морис нервно умилялся, Андрей барабанил пальцами по рулю.

- Андрюша, - вполголоса сказал Степан, посиди в той машине, нам с Олей нужно пошептаться. – С этими словами он включил на полную мощность печку и открыл окно.

Когда за Андреем закрылась дверца, открыл окно и Морис. Сразу же он выхватил из-за пазухи приготовленную в пакете вату и прижал её к лицу Ольги, а Степан, перегнувшись назад, крепко схватил её за плечи. Она, с ребенком на руках, изумлённая происходящим, и не сопротивлялась.

Через полминуты Морис понял по известным ему признакам, что вату можно убрать, и забрал себе на руки почти спящего Дениса. Ольга, похоже, была обездвижена, но смотрела на Степана блестящими глазами. Морис кивнул Степану.

- Оля, ты слышишь меня?

Ольга пыталась отвечать, но у неё почти не было голоса. Она чуть кивнула.

- Оля, мы тебя обманули. Я тебя обманул. Очень сильно обманул. Но не в главном. У Дениса всё будет хорошо. Нам всем, с родителями Таонга, пришлось решать за тебя. Денис будет жить с ними. Ты понимаешь меня?

Стало слышно, как сопит Денис. Из глаз Ольги потекли слёзы. Морис отвернулся. Степан сглотнул.

- Оля, ты сейчас уснёшь, проснёшься завтра. У тебя тоже всё будет хорошо. Через три дня на твое имя в городской сберкассе Балашихи поступит много денег. Ты на них сможешь купить квартиру в Москве. Но опять никому об этом ни слова, иначе всё у тебя отберут. Найди хороших людей, тебе помогут. Не спеши, но и не откладывай. Найдешь работу, или учиться продолжишь.

Ольга слегка замотала головой, не в силах говорить.

- Оля, сейчас напрягись, постарайся всё запомнить, тогда завтра всё вспомнишь. Я не могу тебе подробную записку оставить. Запомни: Балашиха, городская сберкасса. Каждый год на ту твою сберкнижку будут деньги поступать. А на почту Балашихи, до востребования, тебе будут писать о Денисе. Может быть, ты и его адрес узнаешь. Не могу обещать. И прости нас. И меня прости.

Степан забрал у Мориса Дениса. Морис стащил с Ольги рукав пальто, закатал рукав её кофты, ввёл ей в вену содержимое шприца. На несколько секунд приложил к лицу заплакавшего Дениса ватку.

9-15. Степан мигнул фарами. В машину вернулся Андрей. Он и Степан вдвоем отнесли Ольгу в стоявший впереди «Жигуль». Андрей вернулся, а Степан объяснил водителю:

- Ну вот, как я и ожидал, отрубилась алкоголичка окончательно. Вези её в больницу, в Гусь-Хрустальный. Только не через Владимир, а через Ликино-Дулево, дорога хуже, но тебе самому спокойнее будет. Номера левые сними километров через двадцать. Сдашь её в приемный покой, скажешь, увидел знакомую, лежала на обочине, что с ней – не знаешь. У меня в Гусе свой человек, он вечером всё проверит.

Документы её в сумочке, там есть сто рублей, проверь, чтобы приняли деньги по описи. Дежурному дашь десятку за хлопоты, чтобы вопросов было меньше. А это – тебе. Так нормально будет?

9-25. Степан с Андреем проехали ещё с пять километров, остановились, не доезжая до знака «поворот направо». Андрей вышел, не дожидаясь просьбы. Степан обратился к Морису, который уже успел снять халат:

- Здесь мы расстаемся. Идите вперед, потом повернете направо. Там стоит черная машина. Садитесь на заднее сиденье. Дениса усыпите по дороге как следует. Где выходить и что делать – помните? Повторите.

- Я выйду перед часовой мастерской. Зайду в мастерскую. Там будет Жан-Клод. С ним не разговаривать. Зайду в туалет, попросившись жестом, или сказав «туалет». Потом выйду, Жан-Клода уже не будет, я пойду по направлению движения. Сяду во второе из двух стоящих такси. Покажу водителю эту записку «прямо, потом в Лыщиков переулок». В разговоры не вступать, показывать на горло. Выйду в переулке за поворотом. Подожду, пока машина уедет. Ко мне от церкви подъедет другое такси, за ним будет ехать красная машина. Сяду в такси и поеду до отеля «Россия», у моего Западного корпуса будет ждать машина посольства. Я сяду в неё. Сумка с Денисом должна быть с этого момента у секретаря посольства. Мы поедем в «Шереметьево-2».

- Отлично! Ты готов! Всё будет хорошо!

Морис положил Дениса в сумку и вышел. Степан позвал Андрея, и они отъехали в обратную сторону с километр.

9-30. Морис сел в «Волгу» Сергея. Сергей вывернул направо на трассу, заметив в зеркале, что машина Андрея далеко и его машина, и тем более, её номер, не могли быть замечены водителем.

10-00. В Западном корпусе гостиницы «Россия», в баре шестого этажа, к бармену подошел мужчина, одетый строго и в галстуке. Попросил кофе, положил три рубля, сдачу не взял. Выпив кофе у стойки, показал бармену красную книжечку:

- Любезный, мне тут позвонить могут.

- Конечно, я понял. А как вас спросят?

- Сначала будет два звонка. Так ты трубку не бери. Потом опять позвонят – значит, это меня, ты тоже не бери. Я услышу, сразу подойду.

- Я понял.

Мужчина отошёл к огромному окну, и через несколько минут увидел, как на временную стоянку напротив подъезда подъехала черная «Волга» с красным дипломатическим трехзначным номером. Он заказал ещё кофе.

10-30.Сергей остановился, не доезжая мастерской. Морис вышел со своей красной олимпийской сумкой, вошёл в дверь. Сергей проехал около ста метров и в зеркало стал наблюдать. Из мастерской вышел Жан-Клод, позвонил по автомату, сел в такси, позади которого стоял «Жигуль» сопровождения. Вышел из мастерской Морис, сел в переднее такси, обе машины тронулись. Сергей знал, что они щедро оплачены.

10-35. Николая растолкала старушка, вышедшая за молоком из своей квартиры на пятом этаже.

- Ну что, с утра набрался? Хорошо, что не обоссался! Пошёл отсюда, а то сейчас Мишку-участкового позову.

У Николая чуть болело место удара, но больше было судорожно и противно на душе. Что это было? Они с братом очень боялись несколько месяцев после смерти Таонга. Боялись милиции. Боялись друг друга. Боялись тех случайных парней, которые им тогда «помогли». И вот сегодня – явное нападение. Эти пацаны – откуда они? Зачем увезли Ольгу с Денисом? Куда привезли его самого? Что теперь делать?

10-40. Жан-Клод видел, как Морис выехал из переулка на другом такси. Это же наблюдал и Сергей. На кнопках своего «Алтая» он набрал номер.

10-40. В гостинице «Россия», в баре раздался звонок. Потом опять. Постоялец в костюме и в галстуке быстро подошёл, взял трубку, и тут его прохватил кашель. Видимо, продуло сквозняком от панорамного окна. Удивительно, но в трубке он услышал тоже кашель. Возмущенно он бросил трубку и опять стал смотреть вниз, сквозь редкую метель.

10-50. Такси с Морисом зарулило на западную стоянку «России», остановилось недалеко от дипломатической машины. Морис вышел и напряжённо держа в руке сумку, направился к «Волге». За ним наблюдали: из такси - Жан-Клод, поодаль, из своей «Волги» - Сергей, а сверху, из окна бара – мужчина в галстуке, любитель кофе. Но этот напиток ему был уже не интересен, он быстро вышел в коридор, подошел к первому же пульту пожарной сигнализации, связкой ключей разбил стекло и нажал кнопку. После пожара 1977 года, с большими жертвами, система предупреждения о пожаре в гостинице «Россия» работала безукоризненно. Раздался громкий звон, перемежаемый воем и визгом.

10-51. Сергей с усмешкой наблюдал, как по разному повели себя люди, услышавшие пожарную сигнализацию. Приезжие с вещами, швейцары в ливреях, таксисты, пересчитывающие деньги, милиционеры, считающие ворон – часть их всех бросилась в разные стороны, а другая часть – побежала в стеклянные двери гостиницы. Среди последних Сергей признал и пару своих коллег.

Через минуту плавно тронулась дипломатическая «Волга». Сразу за ней никакая машина не отъехала. Сергей, не приближаясь, сопровождал её минут двадцать по набережной, потом по улице Горького и по Ленинградскому проспекту, пока в его машине не зазвонил «Алтай». Он не поднял трубку, развернулся у Сокола и поехал на квартиру, где его ждал Степан с деньгами. До конца дня и завтра они должны были постараться разложить их по разным "корзинам".

12-30. Николай с пересадками добрался до дома и не придумал ничего лучше, как напиться.

17-00. Самолет с Морисом и спящим на его руках в "дипломатической" сумке мальчиком вылетел в Париж. Через несколько минут после набора высоты, на западе показалось только что севшее солнце, как символ освобождения Дениса.

25 ноября 1983 г.

Ольга очнулась утром и мучительно пыталась вспомнить, как она оказалась в этой больнице. Открыла сумочку, которую ей принесла сочувствующая медсестра, в ней увидела кусок белой бумаги. На ней были криво приклеены вырезанные из газеты буквы: «Балашиха сберкасса». И сразу зарыдала.

1 сентября 2000г. Худощавый молодой мулат, чуть опаздывая, пробежал между арками и колоннами старинного Парижского университета. Поднялся по лестнице. У самых дверей аудитории, где должно было состояться первое занятие, он обратил внимание на пару разговаривавших по-русски студентов. Он подошёл к ним, с любопытством спросил по-французски:

- Ребята, вы русские?

Один ответил:

- Я живу здесь, но родители – русские.

- А я – москвич.

- Вот здорово, а можно я рядом с вами буду сидеть? У меня мама – русская, и я немного говорю по-русски. Только практики мало.

- Садись, конечно. А у тебя в мобильнике – какие игры?

1 октября 2004 года.

Степан с сочувствием кивал хорошенькой китаянке, которая жаловалась ему сквозь гул фуршетной сутолоки на порядки в посольстве. Всему их коллективу, по её словам, полночи пришлось лепить к сегодняшнему юбилейному приему пельмени с креветками. Фактически, ради китайской кухни, Степан и любил пару раз в год ходить на приемы в это огромное, помпезное здание на улице Дружбы. Его каждый раз слегка придавливали высоченные потолки сталинского стиля. Подсознательно пугали противоатомные гигантские толстые двери. Но доброжелательные приглашения и застольное изобилие перевешивали.

Усталая от кухонных ночных работ собеседница отошла, и Степан оглянулся на соседний стол. Там царил со своими анекдотами завсегдатай посольства, обрусевший армянин-политолог. Ему внимали две молодых журналистки и расфранченный мулат, видимо, хорошо говорящий по-русски. В чертах мулата Степану что-то смутно почудилось. Он взял со своего стола хрустальную плошку с пельменями и изображая повадкой и голосом старорусского полового, запанибратски придвинулся к соседям:

- А вот пельмени, с креветками – пальчики оближете, не откажитесь гости дорогие, китаянки всю ночь лепили!

«Пресса» засмеялась, армянин нахмурился конкуренту-балагуру, мулат обрадовался новому лицу. Степан впился в улыбающиеся молодые глаза, пытаясь уточнить в чертах то, что склонило его подойти к столику.

- Я Степан, предприниматель, на 55 лет КНР меня торгпредство пригласило.

- Маша!

- Кристина!

Девушки охотно воткнули в пельмени крохотные пластиковые вилочки.

Повернувшись к политологу, Степан продолжил:

- Давно восхищаюсь Вашими выступлениями в СМИ и на ТВ, позвольте поблагодарить за защиту российских интересов.

Импозантный собеседник смягчился:

- Спасибо, спасибо!

- А Вы, - Степан повернулся к мулату, спросил его, пока журналистки вникали во вкус пельменей, – давно в Москве?

- Нет, недавно, вот, стажируюсь в нашем посольстве, после Сорбонны. Да, меня зовут ДЕнис.

Второй раз Степану показалось в улыбчивом смуглом лице нечто из прошлого.

- А Ваш русский язык? …

- Меня все спрашивают. У меня мама русская. И родился я почти в Москве.

- Почти – это как?

- Почти, потому, что я родился в Железнодорожном. Это под Москвой.

P.S. До поездки Степана в Шри Ланку за покупкой и контрабандным ввозом жены оставалось несколько лет.