Я не люблю делать что бы то ни было толпой, тем более толпой незнакомых мне людей. У меня на это аллергия с советских времён. Олеська с горящими глазами рассказывала, как же это здорово - поход в горы с прекрасными людьми. Я уверял её, что люди вряд ли будут прекрасными, а будут так себе, в лучшем случае. Она давила на больное, зная, что я люблю природу больше чем людей, но прогноз обещал плохую погоду, а я не люблю частичное счастье. Плюс, в любом походе кто-нибудь потеряется, у кого-то прорежется понос - скорее всего это будет один и тот же человек, а я не люблю ждать. И я уже, практически победил, но Олеська достала из рукава козырного туза и сказала, что у неё завтра вообще-то день рожденья. Тут уж деваться было некуда, а я ещё и забыл, поэтому пришлось согласиться лезть с ней в горы, при том, что я боюсь высоты.
Так как я никуда не собирался, я даже не соизволил глянуть в интернете куда мы идём. Мы жили вместе недолго и несчастливо, но у нас есть кое-что общее - топографический кретинизм. То есть, нормальные люди могут заблудиться в трёх соснах - а мы можем в двух. В этой связи, подъём был объявлен за два часа до автобуса и мы посрались на предмет кто первый пойдёт в ванную. Мы вооружились приложениями "Google maps" и наши телефоны показывали совершенно разные пути к заветному месту встречи отважных (как выяснилось позже) людей. Угораздило же её родится в этот день и мы пошли по маршруту который показывал её телефон. Нагулялись так, что в принципе в поход идти смысла уже не было никакого. К цели за полчаса мы не приблизились, не зря проснулись загодя. Мой телефон показывал другую, но такую же бессмысленную ахинею и мы сходили в поход ещё разок. К счастью, у нас была бумажная туристическая карта и по ней мы вмиг определили место встречи с бесстрашными людьми. Среди замечательных людей мы сразу определили поляков, по таким же нелепо растерянным лицам как и наши. Так же была парочка англичан, человек 8 французов и остальные местные. Прибыл автобус и мы загрузились. Среди пассажиров оказалась одна опытная, которая уверяла, что это не горы, так мол холмики, незначительные возвышения. Хвалилась неоднократными покорениями Эвереста - в общем, нервничала.
Гид был весёлый, жизнерадостный, много шутил на трёх языках, но ему было от силы 22 года и это настораживало. Средний возраст желающих навсегда потеряться в горах был 50 плюс. То есть, ко всему ещё, мы были малолетками. Жизнерадостный сообщил, что до места нам ехать примерно 45 минут и там нас ждёт завтрак в придорожном ресторанчике. Зная себя, я завтракать категорически отказался - вряд ли у них там в горах есть комфортабельные туалеты, хоть горы и испанские. Поляки уселись за столик напротив и тут началось. Они ведь такие же славяне, только по-русски разговаривают неправильно. Он - вялый центнер в рубашечке под свитерок с пролежнем на щеке. Она - мелкая, юркая, деловая, сразу принялась накладывать всё что есть на столе супругу. Он, робко, пытался интересоваться "что это за красная жижа?" она на него смотрела сжатыми в нитку губами и говорила "Ешь давай, нам в поход." Не успевал у него заканчиваться хлеб, как она уже отламывала новый ломоть и накладывала очередную жижу из баночки. Он делал лицом - "Не хочу, не буду", она - "Я кому сказала".
Все были абсолютно готовы к походу и даже сходили в специально подготовленный туалет. Проехали ещё немного и вышли на бескрайней поляне. Юный год гаркнул и все вялым, утренним гуськом пошли за ним. Проводник видел эти горы уже не одну сотню раз, поэтому шёл быстро. Дорога была широкая, каменистая, вокруг лес, а горы были на довольно почтенном от нас расстоянии. Я искренне полагал, что это и есть поход и снимал видео, чтобы хоть как-то себя развлечь. Тут мы упёрлись в какой-то забор и я увидел группу строителей. Небольшая такая группка, человек двадцать, стояла по ту сторону забора и прораб им рассказывал, что и где нужно строить, предположил я. Открылись ворота и нас запустили на стройплощадку. Я решил, что на этом экскурсия закончилась, но тут гид сказал, что всем надо пройти во-он к тому домику и получить каски. Тут у меня сильно кольнуло в подреберье. Те люди, которые были в касках, вовсе не были строителями и, скорее всего, я их видел в последний раз в жизни - пронеслось у меня в голове. И они меня тоже, судя по всему. К каске выдали какую-то сетку на голову - то ли для рожениц, то ли для клиентов морга. Я к тому времени соображал уже плохо, мне было не до деталей - было страшно от абсолютной неизвестности.
Подошла какая-то женщина, затянула на моей голове каску до рези во лбу и сказала, что я готов. "Клуб самоубийц" что-ли? - подумалось мне. Дальше гид выдал такие инструкции, что я понял, что поездка в Испанию уже подходит к концу, как и вся моя жизнь, в принципе. Нас гуськом вывели на узенькую дорожку и весёлый пропал за поворотом. Я выглянул туда в неизвестность и понял, что каска не поможет. Вниз уходила огромная дырища в горе, а вернуться уже никак - я же не скажу им, вы меня извините, я как-нибудь в другой раз, мне надо маме позвонить, я утюг не выключил. Дорожка была шириной менее метра. Мы прошли метров триста, наверное, и дырина внизу стала только глубже. В этот момент, неоднократная покорительница Эвереста дико заорала и вцепилась в верёвку так, что из неё пошла прошлогодняя дождевая вода. Люди вокруг и так были бледные, а тут ещё эта чемпионка по покорениям холмиков в истерике. Но, там были специальные люди с надписью "Staff" на этот случай. Он прижал женщину с повышенным уровнем отваги к себе, повернул головой к горе и вывел с дорожки. Больше мы её не видели, её просто скинули с горы вниз - подумал я и пошёл дальше.
Описать это словами, ну совершенно точно невозможно. Каждое запрокидывание головы вверх сопровождалось учащённым сердцебиением, а каждый взгляд вниз в ущелье глубиной в сто метров, приводил в детский восторг и возникало желание широко раскинуть руки и парить как птица. Схожие чувства я испытывал когда-то в море во время сильного шторма. Этакая смесь страха и эйфории, беспомощности и восхищения. Эти два часа точно останутся в моей памяти навсегда. Особенно, последние сто метров, где нужно было через это самое ущелье перейти по сетчатому мостику, который для пущей убедительности ещё и безбожно шатало.
Как закончился день, я помню плохо - день рожденья же отмечали.
