Победоносный поход Бату-хана на Запад, на Закат Солнца закончился внезапно. Казалось, ничто и никто не сможет встать на пути хана к Атлантическому побережью. Но в начале весны 1242 года он прекращает боевые действия и покидает испуганную и растерянную Европу. Это во многом породило в историографии самые разнообразные, а порой и немыслимые версии. Вне всякого сомнения, что только смерть Великого хана Угэдея явилась основной причиной прекращения дальнейших завоеваний в Европе.

Король Бела вернулся в свою страну и первым делом пригласил назад кыпчаков из Болгарии, при этом он женил своего единственного сына Иштвана на кыпчакской девушке (имя в христианстве – Erjebet), дочери хана Котяна.

Вот что пишет об этом английский исследователь Джеймс Чэмберс: «Король Бела пригласил новых куманских иммигрантов, чтобы заменить армию, которая была потеряна и женил своего Стефана на куманской принцессе. Когда Бела умер в 1270 году, Стефан Пятый правил всего два года, затем его трон перешел к его десятилетнему сыну Ладисласу Четвертому, который отверг все западные порядки своих придворных и стал известен как «Ладислас Куман».

Кыпчак Ласло пользуясь поддержкой народа и кыпчакского сообщества страны, начал вести независимую от Папы внешнюю политику, стал увеличивать и усиливать армию, строить замки, вооружать и обучать "отряды самообороны", скомплектованные из крестьян.

В условиях нескончаемой феодальной смуты только половцы всегда оставались верны престолу, поскольку именно король был гарантом их прав и оговоренного служилого статуса. Во время войн за восстановление венгерской государственности именно половцы составляли ядро королевской армии, всегда преданные королю и противостоящие всем без исключения внешним врагам и подавляющие сепаратизм мятежных магнатов.

В это самое время беклярбек молодого ханства Ногай, сам еще горячий и не старый, жаждет славы родственников. Добить и подчинить себе богатые земли угров.

Он успешен и талантлив: хорошо воевал на Кавказе, разбил армии Болгарии и Византии, да так, что император Михаил Палеолог отдал за монгола, потерявшего в бою глаз, свою дочь. Лишь бы избежать полного краха. Хороший преемник великого Бату... Ногай - хитер, смел и крайне жесток.

Он внезапно пришел к Даниилу Галицкому с войском, зная о его заговоре с Литвой.

Принудил того выступить в поход на вчерашнего союзника--Литву, тем самым и пограбил всласть, и разбил шаткий союз против хана.

Затем он вырезал русское население Курска, где местный князь восстал против монголов и разгромил отряд баскака - кипчака Ахмата.

Дорого заплатили урусы и князь Святослав Липецкий за бунт.

Ногай убедил хана Тула-Бугу начать поход на венгров зимой 1285 года.

Двигаться будут хитрее, чем Бату, который сначала шел единым фронтом, а затем рассыпался на мелкие отряды. Это распылило силы и не дало разгромить венгров одним ударом.

Ногай с войском идут с севера, а войско хана и союзные кипчаки наступают с юга.

Клещи вот-вот сомкнутся за горле мадьяр, которым будет некуда деться.

Резво отряды Ногая заняли Быстрицу, Брашов и Регин. И стали ждать подхода ханских сил.

Но войска Тула-Буги внезапно остановились...

Им сложно было форсировать снежные перевалы Карпат. В горах потеряли много людей и времени, прежде чем вышли на равнину.

А под Пештом ханская армия, шедшие на соединение с Ногаем, внезапно оказались лицом к лицу с поджидавшими их кипчакской и венгерской конницами короля.

Ласло атакует и уставшие монголы едва отбиваются.

Европейцы сильны, многочисленны и уже хорошо знают монгольские приемы войны. Они всё помнят и сделали выводы. Вскоре армия хана дрогнула и обратилась в бегство.

Ногай пишет хану, что его армия несет большие потери в стычках с венграми и саксами. Тула-Буге не до переписки, его армию тоже непрерывно атакуют венгры.

Ласло гонит его в ледяные Карпаты, где ждет неминуемая смерть, а у каждого города, небольшие отряды местных жителей, собирают свою кровавую жатву с монгольского войска — нападают из леса, строят волчьи ямы, ждут в засадах и рассыпаются в чащах после атаки.

Захватчики бросив добычу теперь желают уже просто спасения, остатки армии попадают в засаду уже в Трансильвании, где никому ранее не известный народец секкеев (Székely) разбивает наголову, последние отряды монголов.

Хан с телохранителями успевает вырваться в Галич, на покорную им Русь.

Ногай тоже уходит назад, в Галицкое княжество, где жалкие отряды Тула-Буги, едва вырвавшиеся из Венгрии отдыхают под русским вынужденным гостеприимством.

Собрав свои армии и взяв русские дружины и сыновей Даниила Галицкого, Ногай и Тула-Буга вторгаются в Польшу, чтобы пополнить запасы добычи и восстановить свой пошатнувшийся авторитет.

Этот поход также завершится крахом - добычи хватает, но военный успех под вопросом. Ответят за это Галич и Волынь, они будут разорены злыми от поражения монголами, до основания и никогда более не становясь значительными частями русских земель.

Результатом этого бесславного похода стало то,что ханы больше не проверяли на прочность границы венгерского королевства.

Более того венгры перехватили инициативу и в 1345 году венгерская армия под командованием графа Эндрю Лакфи разгромив войска Улуса, захватила земли, которые впоследствии стали Молдовой.

__________________________

Чемберс Джеймс - Дьявольские всадники: вторжение монголов в Европу

716 лет назад (11 июля 1303 г.) неизвестный автор составил первый в истории разговорник кыпчакского языка «Codex Cumanicus» для европейских миссионеров, отправляющихся в путешествия по Великому шелковому пути и в Золотую Орду. Они должны были проповедовать христианство на кыпчакском языке. По другим данным, эта дата означает время переписки более древней рукописи. По мнению ряда учёных, исследовавших «Кодекс Куманикус», словарь впервые был переписан в 1303 году в монастыре Св. Иоанна вблизи города Сарая.

Полное название рукописи: «Alfabetum Persicum, Comanicum еt Latinum Anonymi scriptum Anno 1303. Die 11 Julii»

В византийских и латинских хрониках именем куманы (команы) обозначалось объединение тюркских племён, известное у восточных авторов под самоназванием кыпчаки; русские летописцы их называли куманами, но чаще – половцами.

По содержанию книги можно судить, какими были кыпчаки. На кыпчакском языке – прародителе значительной части современных тюркских языков – более 700 лет назад говорили на территории от Алтая до Дуная. Путешественники из Западной Европы, отправляясь в страны Азии считали возможным использование куманского (кыпчакского) языка в качестве международного.

«Кодекс Куманикус» состоит из двух частей.

Первая часть «Кодекса Куманикуса» – словари: латино-персидско-кыпчакский и кыпчакско-немецкий. Их необходимость была вызвана экономическими причинами. Они охватывали слова повседневного обихода и терминологию по, религии, астрономии, военной, парфюмерной, сапожной и плотницкого дела, государственной службы и т. п. В них содержались названия многих профессий, характерных для большого города, начиная от купца и кончая брадобреем; перечни тканей, драгоценных камней, металлов, одежды, других товаров, которыми торговали на Великом Шелковом пути. В рукописи содержится 1300 слов и дается грамматика куманского (кыпчакского) языка.

Вторая часть — это сборник различных религиозных текстов (фрагменты Библии, проповеди, афоризмы, религиозные наставления, молитвы и пр.) и загадок. В Кодексе представлена самая ранняя в истории коллекция из 47 тюркских загадок и впервые переведённые на кыпчакский язык «Десять Божьих Заповедей», фрагменты из «Книги притч» Соломона и т.д.Также в рукописи имеются стихи на итальянском языке, считающиеся принадлежащими перу Петрарки.

Вот некоторые кыпчакские загадки:

На траве у озера жеребенок воду пьет. – Слеза на реснице

Белая овца не имеет рта. — Яйцо.

Поест, попьет, вновь в нору нырнет. – Ножик, спрятавшийся в ножны.

Золотая ящерица ползет, очень далеко расползается. – Огонь, пожар.

Особенности словообразования и грамматический строй языка, отраженные в переводе, довольно далеки от исконного куманского языка. Поэтому предложения в книге имеют неправильную структуру. Первая часть написана пятью разными почерками. Авторы, по всей видимости, были итальянцами. Исходя из этого, исследователи полагают, что эта часть составлялась в итальянских поселениях в Крыму. Вторая часть написана немцами (14-ю разными почерками). По этой причине первую часть обычно называют "итальянским кодексом" или "итальянской частью", а вторую - "немецкой частью". Обе части написаны старинным готическим шрифтом, и разрисованы черными и коричневыми чернилами.

В XIX-ХХ веках «Кодекс Куманикус» был переведен на три языка: в 1880 на латинский язык, в 1884 году на немецкий язык, в 1928 на французский язык. На русский язык рукопись впервые была переведена в 1972 году.

Сейчас единственный экземпляр этой книги, подаренной Петраркой венецианской библиотеке в 1362 году, хранится в Соборе святого Марка в Венеции. Лишь 12 ученых в мире получили разрешение подержать его в руках.

«В тот день произошло нечто необычайное: погиб целый народ вместе с женщинами и детьми, народ, численность которого составляла не десять тысяч человек, а выражалась в огромных цифрах», – писала византийская принцесса Анна Комнина об истреблении печенегов. В 1091 году кочевники были разгромлены империей и исчезли со страниц истории.

Так действовал император. Между тем скифы [печенеги], расположившись по берегам речки под названием Мавропотам, начали тайком привлекать на свою сторону куманов [половцев], призывая их стать союзниками. Вместе с тем они непрерывно отправляли послов к императору с предложением мира. Алексей догадывался о хитром замысле скифов и давал уклончивые ответы послам, желая внушить им мысль, что к нему должно подойти наемное войско из Рима. Куманы же, поскольку обещания печенегов были двусмысленными, не перешли к ним и вечером обратились к императору со следующими словами: «До каких пор будем мы оттягивать бой? Знай, что мы больше не намерены ждать и с восходом солнца отведаем мяса волка или ягненка». Император выслушал это и, зная крутой нрав куманов, больше не стал откладывать сражения. Определив следующий день для решительной битвы, он обещал куманам назавтра вступить в бой со скифами, а сам немедленно созвал военачальников, пентеконтархов и остальных командиров и велел им объявить по всему лагерю о назначенной битве. Несмотря на принятые меры, император опасался бесчисленного множества печенегов и куманов и боялся соединения обоих войск.

К одолеваемому этими мыслями императору прибыли на подмогу перебежчики — около пяти тысяч храбрых и воинственных жителей горных областей. Не собираясь более откладывать сражения, император стал просить помощи у бога. На закате он первый приступил к молитвам, устроил торжественное факельное шествие и стал исполнять соответствующие случаю гимны. Он не оставил в покое ни одного человека в лагере; разумным людям советовал, а невежественным приказывал делать то же, что и он. В это время можно было наблюдать такую картину: солнце опускалось за горизонт, а воздух, казалось, озаряли не только лучи солнца, но и яркий свет других многочисленных звезд. Каждый воин укрепил на своем копье и зажег как можно большее число светильников и свечей. А голоса воинов, я думаю, достигали небесных сфер и даже, можно с уверенностью сказать, возносились к самому господу богу. Как я полагаю, все это было свидетельством благочестия императора, который даже не помышлял напасть на врагов без божественной помощи. Алексей не возлагал надежд ни на воинов, ни на коней, ни на свои военные хитрости, но всецело полагался на высший суд. До середины ночи свершал молитвы Алексей и лишь затем позволил себе кратковременный отдых. Восстав ото сна, император полностью вооружил легкие отряды войска, правда, некоторых воинов облачил в одежды и головные уборы, перешитые из одноцветных шелковых плащей, ибо железных доспехов на всех не хватило.

С первой улыбкой утра Алексей в полном вооружении вышел из лощины и приказал подать сигнал к бою. У подножья так называемого Левуния (это место…) он разделил свое войско и выстроил фаланги по отрядам. Сам пышащий яростью самодержец встал впереди строя, командование правым флангом принял Георгий Палеолог, левым — Константин Далассин. Справа от куманов стоял в полном вооружении вместе со своими воинами Монастра. Видя, что самодержец устанавливает фаланги, куманы также вооружили и выстроили в принятый у них боевой порядок свои отряды. Слева от них находились Уза и — фронтом на запад — Умбертопул с кельтами. Как бы огородив свое войско строем фаланг и окружив его плотным кольцом конных отрядов, самодержец приказал вновь подать трубой сигнал к бою.

Ромеи, опасаясь неисчислимого скифского войска и несметного множества крытых повозок, которые скифы использовали вместо стены, в один голос воззвали к милости всевышнего и, опустив поводья, бросились в бой со скифами; самодержец несся впереди всех. Строй принял вид серпа, и в один момент, будто по условному знаку, все войско, в том числе и куманы, ринулось на скифов. Один из самых главных скифских военачальников понял, чем все это может кончиться, и решил заранее обеспечить себе спасение: в сопровождении нескольких скифов он явился к куманам — последние говорили на одном с ним языке. Хотя куманы ревностно сражались со скифами, тем не менее он питал к ним больше доверия, чем к ромеям, и хотел воспользоваться их посредничеством перед самодержцем. Самодержец заметил это и стал опасаться, как бы и другие скифы не перешли к ним, не привлекли на свою сторону куманов и не убедили их направить против ромейской фаланги как помыслы свои, так и коней. Поэтому император, который всегда умел находить выход из критического положения, немедленно приказал императорскому знаменосцу со знаменем в руках встать у куманского лагеря.

К этому времени скифский строй был уже прорван, оба войска сошлись в рукопашной схватке и началась резня, подобной которой никто никогда не был свидетелем. Страшные удары мечей поражали уже постигнутых божьим гневом скифов, а разящие устали непрерывно размахивать оружием и, утомленные, ослабили натиск. Самодержец въехал на коне в гущу врагов; он приводил в замешательство целые фаланги, наносил удары пытавшимся сопротивляться, а находившихся вдали устрашал криками. Когда Алексей увидел, что наступил полдень и солнечные лучи уже падают вертикально, он предусмотрительно сделал следующее. Подозвав к себе нескольких воинов, он приказал им попросить крестьян наполнить водой кожаные мехи и привезти их на своих мулах. Когда доставляющих воду крестьян увидели их соседи, они, хотя их никто об этом и не просил, сделали то же самое: стали подвозить воду в амфорах, в кожаных мехах или в других подвернувшихся под руку сосудах, чтобы освежить наших воинов, освобождавших их от страшного скифского владычества. Выпив немного воды, ромеи продолжили битву.

В тот день произошло нечто необычайное: погиб целый народ вместе с женщинами и детьми, народ, численность которого составляла не десять тысяч человек, а выражалась в огромных цифрах. Это было двадцать девятого апреля, в третий день недели. По этому поводу византийцы стали распевать насмешливую песенку: «Из-за одного дня не пришлось скифам увидеть мая».

На закате, когда все скифы, включая женщин и детей, стали добычей меча и многие из них были взяты в плен, император приказал сыграть сигнал отхода и вернулся в свой лагерь. Все случившееся тогда должно было казаться чудом, особенно если принять во внимание следующее обстоятельство. В свое время ромеи, выступая из Византия против скифов, закупили веревки и ремни, чтобы ими связать пленных и таким образом привести их к себе домой. Но все произошло тогда наоборот: ромеи сами были связаны и оказались в плену у скифов. Это произошло в битве со скифами у Дристры, когда бог обуздал гордыню ромеев. Но позднее, в то время, о котором я сейчас повествую, бог, видя, что ромеи охвачены страхом, потеряли всякую надежду на спасение и не имеют сил противостоять такому множеству врагов, неожиданно даровал им победу, и теперь уже они вязали, разили, вели в плен скифов и, не ограничиваясь этим (ведь все это нередко происходит и во время небольших сражений), в один день полностью уничтожили.

Поздно вечером к Алексею I прискакал Синесий и предупредил императора, что количество пленных печенегов превышает численность его армии, а рядом находятся половцы. Вдруг они договорятся с печенегами и ночью перебьют уставших византийцев. Надо срочно перебить пленных печенегов.

По версии Анны Комнины, император отказался последовать совету Синесия, он только приказал сложить оружие печенегов в одном месте и усилить охрану пленников. Отдав такие распоряжения, Алексей I отправился спать, однако ночью по неизвестной причине византийцы перебили большую часть пленников. Император утром, узнав о случившемся, разгневался на Синесия, но другие военачальники заступились за него.

Наибольшее впечатление ночная бойня произвела на половцев, которые забрали даже не всю добычу и, не дожидаясь рассвета, ушли к Дунаю. На следующий день император отправил им вслед причитавшуюся часть добычи, а оставшихся с ним половцев он хорошо угостил, щедро наградил и дал им охрану на пути до Дуная.

Уцелевших печенегов император расселил вместе с семьями в одном из уголков Империи, а немного позже составил из них особый отряд в своём войске.

Вне территории Империи остатки печенегов поселились на территории Венгрии и Руси, и там и там на подчинённом положении стражей границ.

На страницах русских летописей печенеги и торки встречаются ещё несколько раз, но уже только в рассказах о борьбе русских князей с половцами, где они выступают в качестве союзников или данников русских, или при участии в княжеских усобицах. Такие упоминания есть под 1116, 1121, 1142, 1151, 1161, 1162, 1169 и 1173 годами, но под 1173 годом уже упоминаются одни только торки.

После этой даты русские летописи уже не различают отдельные племена торков, печенегов, берендеев и прочих, объединяя их всех одним общим названием “чёрные клобуки”.

В соответствии с научной гипотезой, одна часть печенегов составила основу народностей гагаузов и каракалпаков. Другая часть влилась в объединение юрматы. Юрматы – башкирское племя, которое сейчас территориально относят к Саратовской области России.У киргизов есть крупный род Бечен (Бичине), ведущий свою родословную от печенегов

Источник https://diletant.media