Клипер

В череде морских катастроф, постигших в XIX в. Российский императорский флот, взрыв парусно-винтового клипера шести-пушечного класса "Пластун" 18 августа 1860 г. при возвращении из кругосветного плавания "имеет имя и фамилию", как говаривал один известный деятель более поздней эпохи.

Вернее, фамилию и звание, потому что история не сохранила имени содержателя крюйт-камеры артиллерийского кондуктора Савельева, которому морская молва приписывала организацию взрыва в качестве акта возмездия за побои и издевательства со стороны и.о. командира клипера лейтенанта барона Дистерло и и.о. старшего офицера лейтенанта барона Розенберга. Хотя официальное расследование пришло к заключению о невиновности унтер-офицера Савельева, начала жить легенда о страшной мести доведенного до отчаяния садистами-баронами русского мужика, который отправил на дно вместе со своими мучителями новый красавец-корабль и более семи десятков своих товарищей...

Пишет знаменитый русский писатель-маринист Константин Михайлович Станюкович ("Жертвы моря"):
"В 1860 году, через два месяца после катастрофы с «Пластуном», я отправился в кругосветное плавание на корвете «Калевала». На этом корвете служил один матрос, спасшийся, в числе немногих, с «Пластуна». Это был молодой, славный и добродушный парень, служивший на погибшем клипере юнгой.
Однажды во время спокойной ночной вахты в тропиках, когда обыкновенно матросы в тихих беседах коротают эти волшебные тропические ночи, полные мягкой свежести, я услышал, что в одной кучке, собравшейся на юте, кто-то говорит о взрыве «Пластуна».
Я подошел к матросам. Рассказывал молодой матрос, служивший на «Пластуне», и с уверенностью объяснял слушателям, что клипер был взорван Савельевым.
— Его рук дело. Никто как он! — заключил молодой матрос.
— Ты и на допросах так показывал? — спросил кто-то.
— Нет, братцы… Когда меня привели в эту самую «следовательную» комиссию, и как увидал я адмиралов и капитанов, так оторопь меня взяла… Знать, мол, ничего не знаю, ваше превосходительство! Да и как скажешь зря на человека… А может это и не он… Кто его знает??
— Так ведь ты говоришь, что он?
— Беспременно он! — снова повторил с уверенностью матросик.
И, помолчав, прибавил:
— Так я про себя, по совести полагаю, братцы, а ежели заставь меня на него доказывать… Слава богу, на мне крест есть… Ни слова про него не скажу. Зачем тревожить покойника! — прибавил матросик и смолк…"

Клипер "Пластун" был построен в 1856 г. на Соломбальской верфи в Архангельске четвертым в серии из шести однотипных кораблей - "Разбойник", "Стрелок", "Джигит", "Пластун", "Опричник" и "Наездник". Эти быстроходные изящные суда считаются первыми российскими морскими паровыми крейсерами.

О проекте, постройке, службе и переоснащении этих кораблей, получивших в Российском императорском флоте неофициальное название Архангельских клиперов, существует очень информативная статья историка В.Т. Щербацкого, содержащая богатый фактический и иллюстративный материал: http://briz-spb.narod.ru/Articles/Clipers1.html (3 части).
Судьба вскоре оказалась очень жестока к двум кораблям из этой великолепной шестерки. Помимо взорвавшегося "Пластупна", в 1861 г. море забрало без следа другой из Архангельских клиперов - "Опричник".  Осенью того года "Опричник", служивший на Дальнем Востоке под командой капитан-лейтенанта Петра Алексеевича Селиванова, получил приказ самостоятельно следовать в Кронштадт. В последний раз русский клипер достоверно видели с борта французского корвета "Лаплас" 10 декабря при выходе из Батавии в Голландской Ост-Индии. "Опричнику" предстояло пересечь Индийский океан, однако разразившийся ураган, в котором погибли не менее семи судов, унес с собою без следа и клипер Российского императорского флота. Обстоятельства его гибели скрыты на дне океана, и более полутораста лет авторам остается только гадать, что именно погубило "Опричник" с 95 душами экипажа...

Судьба "Опричника" оказалась трагична, однако он славно прошел свой короткий путь службы и честно погиб, борясь со стихией, подобно многим достойным кораблям всех времен и народов.
Участь "Пластуна", успешно завершившего кругосветный поход в составе Второго Амурского отряда под флагом капитана 1-го ранга А.А. Попова и взорвавшегося буквально накануне прихода в Кронштадт по не до конца выясненным причинам, выглядит страшной и нелепой.
Для суеверных людей, которыми являются многие моряки, уже в ходе плавания стало ясно, что "Пластун" "поймал волну невезения". Клипер регулярно терпел поломки и аварии, отставал от ордера отряда, то отсутствовал долгое время, то вновь догонял шедшие с ним корабли. Выйдя в поход под командой капитан-лейтенанта Мацкевича, имевшего репутацию опытного моряка и хорошего командира, клипер "Пластун" с приходом в Гонолулу летом 1858 г. претерпел смену командования "на лету". Капитан-лейтенант Мацкевич был срочно отозван в Санкт-Петербург, по официальной версии, "из-за нездоровья", а скорее из-за независимости характера и "ненадежного" польского происхождения. Исполнять обязанности командира стал старший офицер клипера курляндский барон Дистерло, считавшийся креатурой начальника отряда А.А. Попова. В кают-компании произошли соответствующие пертурбации, и.о. старшего офицера был назначен еще один барон - лейтенант Розенберг.

Образ высокомерного, некомпетентного, жестокого и безразличного к положению матросов офицера-остзейца, растиражированный многими русскими и советскими морскими писателями, подходит далеко не всем офицерам Российского императорского флота немецкого происхождения. Среди них было много прекрасных моряков и  подлинных героев. Однако, на основании показаний выживших нижних чинов с "Пластуна", бароны Дистерло и Розенберг выглядят буквально сошедшими со страниц "Морских рассказов" К.М. Станюковича гротескными персонажами.

На клипере ими был установлен "палочный" режим, широко практиковались телесные наказания и мордобой, при чем не только в отношении рядовых матросов, но и унтер-офицеров, что подрывало авторитет последних среди команды и способствовало падению дисциплины. Основной "мишенью" для крепких остзейских кулаков двух баронов оказалась физиономия содержателя крюйт-камеры кондуктора Савельева. Из показаний следует, что придирки корабельного начальства к этому артиллерийскому унтер-офицеру были отчасти обоснованны. Не очень типично для традиционно высокого качества унтер-офицерских кадров Русского флота, но кондуктор Савельев был человеком ленивым, легкомысленным и к тому же крепко пьющим; в крюйт-камере под его началом творился форменный бардак.
Крюйт-камера, вместилище артиллерийских боеприпасов и взрывчатых веществ, на деревянном клипере - объект повышенного внимания, постоянной опасности. Доверять ее содержание плохому унтер-офицеру, не раз "спалившемуся" на халтурном исполнении своих обязанностей - верх безответственности со стороны командира и старшего офицера, которым, по долгу службы, должно быть дело до всего на корабле. Известно, что скверное состояние крюйт-камеры на "Пластуне" ставил на вид его офицерам даже начальник отряда А.А. Попов во время инспекции клипера. Тем не менее, на протяжении всего плавания, лейтенанты Дистерло и Розенберг, вместо того, чтобы попросту заменить несоответствующего занимаемой должности кондуктора Савельева на более знающего человека, продолжали упрямо избивать его, унижать и наказывать линьками. Хотя всем на корабле было очевидно, что от таких "воспитательных методов" ничего не менялось, кроме морального состояния несчастного лентяя. Складывается впечатление, что моделью командования клипером "Пластун" для двоих остзейских "и.о." были формализм и "буква".
Вызывает существенные вопросы и компетентность остальных офицеров клипера под таким сомнительным руководством. Допросы трех переживших взрыв - лейтенанта Литке, мичманов Кнорринга и Березина - выявили вопиющие провалы всех троих в области корабельной артиллерии, которую им, как вахтенным офицерам, надлежало знать. Зато погибших баронов они "покрывали" с завидным единодушием, утверждая, что "ничего не видели" и "не знали" о творимом в отношении нижних чинов произволе; это на фоне единодушных показаний матросов о регулярных порках линьками и побоях.
"16 августа отряд вышел из Копенгагена. На ходу под парусами, со скоростью 10 узлов, 18 августа, в 5 час. 8 мин. пополудни, последовал на клипере „Пластун“ пороховой взрыв в крюйт-камере и после того клипер, пробыв на воде не более 3-х минут, пошел ко дну. Несчастье это совершилось в широте 57° 45/ N, долготе 20° 5' О от Гринвича, на глубине по карте 70 сажен. При этом погибли командующей клипером лейтенант барон Дистерло, лейтенант Розенберг, лейтенант Гаврилов, мичман Леман, прапорщики корпуса штурманов Евдокимов и Кочетов, вольный механик Гольм и 68 нижних чинов. Для подания помощи погибавшим, были спущены немедленно с корветов „Рында“ и „Новик“ 3 катера, вельбот и четверка, которыми спасены: лейтенант Литке, мичмана Кнорринг и Березин, врач Иогансон и 31 чел. нижних чинов (один раненый матрос вскоре скончался - М.К.)".
Взрыву предшествовала очередная авральная чистка захламленной крюйт-камеры (при этом часть боеприпасов были перенесены в кают-компанию - !!!), результаты которой не удовлетворили и.о. командира Дистерло и и.о. старшего офицера Розенберга. Злосчастный кондуктор Савельев получил приказ "явиться на ют", что на внутрикорабельном жаргоне "Пластуна" означало очередную порцию линьков. После этого бедолага остался на некоторое время предоставленным тягостным раздумьям в одиночестве в своей неустроенной крюйт-камере. Представляется, что безобидный разгильдяй и пьяница унтер-офицер Савельев все-таки не решился бы на "монументальное злодейство". Но, доведенный до отчаяния и прострации, он мог допустить какой-нибудь фатальный "косяк" в обращении с взрывчатыми веществами. Например, случайно раздавить оброненную гранатную трубку, воспламенившую рассыпанную пороховую пыль; на похожее указывал и один из очевидцев-матросов. И прогремел чудовищный взрыв, отправивший на балтийское дно красавец-клипер, гордость Русского флота, погубивший 76 человеческих жизней.
Взрыв "Пластуна" был в достаточной степени описан и расследован современниками. Ниже предлагаются ссылки на два наиболее основательных и подробных изложения обстоятельств дела, которые последовательно излагают ход событий и версии очевидцев, избегая при этом протокольного стиля.

Морской литератор А.В. Вышеславцев, который успел послужить судовым врачом на злосчастном "Пластуне" "в счастливую эпоху командира Мацкевича", а потом видел гибель корабля с палубы корвета "Новик" и сам перевязывал спасенных раненых, оставил свою версию трагедии. Ее приводит современный автор В.В. Шигин в своей работе "Паруса, разорванные в клочья (Неизвестные катастрофы русского парусного флота в XVIII–XIX вв.)": https://military.wikireading.ru/6450
Беллетризованная версия К.М. Станюковича, появившаяся спустя более 30 лет после гибели "Пластуна", доступна здесь: https://ru.wikisource.org/wiki/%D0%96%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%B2%D1%8B_%D0%BC%D0%BE%D1%80%D1%8F_(%D0%A1%D1%82%D0%B0%D0%BD%D1%8E%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87)/%D0%92%D0%B7%D1%80%D1%8B%D0%B2_%C2%AB%D0%9F%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%83%D0%BD%D0%B0%C2%BB
Оба рассказа содержат достаточно сведений для того, чтобы заинтересованный читатель сам сделал заключение о виновных во взрыве на клипере "Пластун". Пересказаны также сублимированные выводы официального следствия, которое в конечном итоге сняло вину с кондуктора Савельева и косвенно возложило ее на командующих офицеров клипера с "успокоительной" припиской, что "виновные сами себя наказали".
Но перед этим запороли. Не только безответного нерадивого кондуктора, но и прекрасный корабль.____________________________________________М.Кожемякин.

Катти Сарк

Когда-то давно, в среднем школьном возрасте, прочитал книгу о клипере “Катти Сарк”. Нет, не Ефремова, другую. Но очень интересную.

Клипер – быстроходное парусное судно.

Кроме всего прочего, там было написано, что “Катти Сарк” сохранилась до сих пор и в настоящее время находится на вечной стоянке в Лондоне, в Гринвиче.

Так захотелось увидеть.

Но это было, конечно, абсолютно невозможно. Простому советскому человеку попасть в Лондон!

Прошло сорок лет. Конечно, юношеская мечта потеряла свою остроту, но и совсем про “Катти Сарк” я не забывал. Даже, когда пробовал (неудачно) замутить мелкий бизнес, то назвал так свою фирму.

Лондон стал ближе, поездка туда перестала быть такой уж совершенно нереальной. Но обстоятельства, и финансы, и многие другие сложности жизни. Всё мешало. Да уж, насколько человек в реальности несвободен.

Сорок лет.

И вот.

Рейсовый кораблик рассекает по Темзе. Решил, вот, прокатиться от Вестминстера до Гринвича. Кораблик, хоть и рейсовый, городской транспорт, но не хуже иной экскурсии. Классно.

Некст стоп – Гринвич.

И вот...

Там, впереди, ещё далеко – мачты. Высокие такие мачты.

Так грустно стало. Только теперь, через сорок лет. Теперь, когда мне уже за полтинник, когда небо уже не такое голубое, как раньше, и трава не такая зелёная. Через сорок лет.

Ну да ладно. Всё ж лучше, чем никогда.

Катти Сарк.

Даже не думал, что клипера были такими огромными. Ну, понятно, чай, шерсть, это же грузовое судно всё-таки, из-за пары тюков гонять кораблик на другой конец света нелогично было бы.

“Катти Сарк” считается чайным клипером. В 1860-х – 1870-х годах клипера возили чай из Китая в Англию. Причём владелец судна, раньше других доставившего чай нового урожая в Лондон, получал гораздо большую прибыль, чем конкуренты. Это были настоящие гонки клиперов, через Индийский океан, через Атлантику.

Кают-компания

“Катти Сарк” участвовала в чайных гонках с 1870-го. Она не была лидером, но и не аутсайдером, так, середнячком. Но всё равно. Рекорд из Китая до Лондона – 109 дней. Максимальная скорость – 17 с половиной узлов (32,4 км/ч). Рекордный суточный переход – 363 мили (672 км). В 1872 во время шторма “Катти Сарк” потеряла руль. В очень сложных условиях – шторм если и утих, то совсем не прекратился – за восемь дней был изготовлен новый руль, и клипер всё-таки добрался до Лондона своим ходом.

Ближе к концу 1870-х в чайных гонках стали участвовать пароходы. Им не нужно было идти вокруг Африки, уже был прорыт Суэцкий канал, и это давало пароходам такое преимущество, что клиперы вынуждены были искать себе новую работу.

“Катти Сарк” блестяще себя показала на перевозках австралийской шерсти. Рекорд от Сиднея до Лондона – 73 дня.

Теперь о названии.

Клипер строился в доке Дамбартона, недалеко от Глазго, Шотландия.

В 1790-м поэт Роберт Бёрнс, национальная гордость Шотландии, написал балладу “Тэм о’Шантер”.

Сюжет примерно такой:

Фермер Тэм о’Шантер по пьяному делу заехал в заброшенную церковь и попал на шабаш ведьм. Все ведьмы были старые и страшные, но одна – молодая и симпатичная. Тэм обозвал её Короткой Рубашкой. На ней действительно была короткая рубашка, но ведьма обиделась и стала Тэма преследовать. Тэм от неё удирал на своей кобыле Мэг до моста через реку, за которым у ведьмы уже не было власти. Но ведьма успела схватить его кобылу за хвост и вырвать изрядный клок.

“Короткая Рубашка” на скотсе, южношотландском языке – “Катти Сарк”.

А ведьма, с кобыльим хвостом в руке, она до сих пор тут.

Вот, “Катти Сарк”.

Через сорок лет.

Тама, в Гринвиче, вообще очень классно, очень красиво. Лужайка такая зелёная, парк, место отдыха лондонцев.

Сильно впечатляющие здания Морского колледжа.

Очень интересный Морской музей.

Если хватит здоровья подняться на горку – Королевская обсерватория, тоже весьма интересно посмотреть и узнать, насколько это дело было важно для мореплавания. Был случай, целая эскадра во главе с адмиралом из-за неправильного исчисления долготы наскочила на скалы прямо в Ла Манше.

По двору обсерватории проходит Нулевой меридиан (Британцы называют его Prime – Начальный, Главный). Он там специально обозначен полоской такой. Можно сфоткаться, стоя одной ногой в Восточном полушарии, другой в Западном.