(Тут еще любопытный факт: в обсуждениях мемов про Билла Гейтса попадаются комментарии, что у Гейтса, мол, был уникальный шанс работать на компьютере в школе для богачей. Так вот, в СССР тоже были школы, где во времена Гейтса или чуть позже можно было поработать на компьютере.)
Насчет расхваливания Дарвина спорить не буду, только напомню, что Дарвин прямого отношения к генетике не имеет. Конкретно Лысенко действительно хвалил Дарвина в целом и упрекал только за некоторые идеалистические моменты. Еще бы Лысенко ругал Дарвина после того, как его превозносил Энгельс, а Ленин сравнивал с Марксом:
Но хвалил Лысенко Дарвина как раз за идеологическую сторону, а также приписывал Дарвину
положение о возможности наследования приобретённых уклонений — это крупнейшее приобретение в истории биологической науки, основа которого была заложена ещё Ламарком и органически освоено в дальнейшем в учении Дарвина
Дарвин и правда допускал такое наследование, называв его пангенезис. Это, однако, не было основным пунктом работ Дарвина. Ругал же Лысенко Дарвина действительно на идеологической почве: потому что Дарвин, дескать, поддерживал мальтузианство. И не надо думать, что Дарвин брякнул что-то нехорошее про человек человеку волк, а Лысенко его окоротил. Наоборот, Лысенко не нравилась сама идея борьбы за существование, неважно, о людях ли идет речь. То есть основные положения Дарвина Лысенко отвергал, а частную маловажную гипотезу, раскритикованную сподвижниками Дарвина еще при жизни - превозносил как крупнейшее приобретение биологической науки.
@HenjiSatana был столь любезен, что предложил прочитать речь Лысенко на знаменитой сессии ВАСХНИЛа 1948 года: https://sceptic-ratio.narod.ru/rep/session1.htm
Что ж, я внимательно прочитал и могу поделиться подробным пересказом.
В разделе 3 обличаются утверждения Вейсмана, что наследственное вещество, расположенное в ядре, в хромосомах, описывает развитие клеток организма, а именно содержит "детерминанты развития" (гены), и что это вещество не меняется при развитии организма под влиянием среды.
Все эти утверждения были более или менее убедительно проверены в опытах уже 1920-40-х годов и считались практически общепризнанными в мировой науке 1940-х. Были они широко признаны и в СССР, как мы можем увидеть и из слов Лысенко. Все они общепризнанны и сейчас. Да, появились маленькие поправки насчет внеядерной наследственности и эпигенетики. Эти поправки успешно изучались и в 1940-х, не отрицанием, а на базе обычной генетики. Более того, пионером эпигенетики был тот самый советский генетик Кольцов, которого ошельмовал Лысенко буквально в той речи, на которую ты дал ссылку, а пионером внеядерной генетики - русский эмигрант Эфрусси.
То есть единственное слабое зерно правильных догадок, о которых голословно трубил Лысенко, развивалось как раз тем человеком, который лишился всех должностей и возможности работать стараниями Лысенко.
Во второй половине раздела 3 Лысенко признает верность ламаркизма как раз в том аспекте, в котором он научно опровергнут.
Далее Лысенко четко и ясно формулирует основные противоречия между продвигаемой им теорией и генетикой:
Резко обострившаяся борьба, разделившая биологов на два непримиримых лагеря, возгорелась таким образом вокруг старого вопроса: возможно ли наследование признаков и свойств, приобретаемых растительными и животными организмами в течение их жизни? Иными словами, зависит ли качественное изменение природы растительных и животных организмов от качества условий жизни, воздействующих на живое тело, на организм.
Мичуринское учение, по своей сущности материалистическо-диалектическое, фактами утверждает такую зависимость.
Менделевско-моргановское учение, по своей сущности метафизическо-идеалистическое, бездоказательно такую возможность отвергает.
Именно так. Лысенко правильно называет сами основы генетики, и именно с ними он не согласен.
В разделе 4 он в первых же двух коротких абзацах изящно формулирует два пункта генетики насчет степени родства и насчет того, что организмы (сомы) в значительной степени определяются генами, но гены не определяются сомами. Какая проницательность! Лысенко сформулировал это именно так, как не формулировали сами авторы, впоследствии такая переформулировка генетики сделала переворот в сознании - когда ее озвучил Докинз. Да, Лысенко с поразительной верностью уловил суть генной теории, опередив свой век. И счел эту суть бредовой.
Во второй половине раздела 4 клеймятся советские ученые, согласные с этими положениями. Последний абзац подытоживает главное положение генетики, с которым Лысенко не согласен: что развитие сомы не меняет гены.
В разделе 5 Лысенко отрицает результаты (между прочим, явившиеся в многочисленных опытах) генетики, что мутации носят случайный характер, а селекция и эволюция вносят стабилизирующий отбор. Тут он шельмует Шмальгаузена. Еще один советский генетик, внесший большой вклад в мировую науку, отстранен от работы (сильно понижен в должности и переведен в другой институт) трудами Лысенко.
Также Лысенко заклеймил Полякова - просто за то, что тот дал положительный отзыв на книгу Шмальгаузена. Полякова отмазали тем, что он дал огромное отзывов на самые разнообразные книги, и на все - положительное. Профессора не наказали за поддержку генетики только потому, что он сочли его в целом неразборчивым и прикладывающим руку к делам, не относящимся к его компетенции.
Меньше повезло не связанному напрямую с генетикой зоологу Полянскому, который похвалил работу Шмальгаузена и за то из проректоров ЛГУ и завкафов ЛПУ разжалован в рядовые научные сотрудники и отправлен на Баренцево море.
Усидел на своей должности Б. Завадовский, хоть и был резко раскритикован. Он открестился от приписываемых ему генетических взглядов и обвинил в морганизме собственного брата М. Завадовского. И брат, вообще не генетик, двумя годами ранее ставший лауреатом Сталинской премии за выдающиеся успехи в повышении продуктивности скота методом гормональной стимуляции многоплодия, был уволен. Считается, что его методы, не имевшие вообще никакого отношения к генетике, дали сотни тысяч лишних голов скота во время Великой отечественной. То есть за положительное отношение к генетике были наказан даже человек, который сам генетикой не занимался и только что показал выдающиеся успехи в практическом сельском хозяйстве.
В разделе 6 Лысенко критикует Дубинина за эксперименты с наследственностью методом мутагенеза, а не попытками развития в организме свойств через направленное влияние среды. Дубинин не теоретизировал, а проводил опыты и совершал экспериментальные открытия, но методология исследования противоречила ошибочным теоретическим взглядам Лысенко, и Дубинин лишился должности и был на годы отправлен в полевую орнитологическую экспедицию. А Дубинин был одним из открывателей дрейфа генов, также открывателем того, что ген - это участок хромосомы, а не некий неделимый элемент, и комплементарности гена. Еще один советский пионер мировой генетики, которого заткнул Лысенко. Также раскритикованы работы Жебрака по полиплоидии как дающие полный ноль (не потому что Жебрак плохо работает, а потому что Лысенко в принципе не признавал пользу полиплоидии, хотя она никак не мешала мичуринской биологии и, как считал Дубинин, Мичуриным же и открыта). Жебрак потерял свою руководящую должность в АН БССР, но, будучи вообще крупным партийным активистом, сохранил профессорские должности.
В разделе 7 Лысенко формулирует правильный, с его точки зрения, взгляд на наследственность - а именно ламаркизм:
В развитии растительных организмов наблюдаются два рода качественных изменений: <...> 2.Изменения природы, т. е. наследственности. Эти изменения также являются результатом индивидуального развития, но уклонённого от нормального, обычного хода. Изменение наследственности обычно является результатом развития организма в условиях внешней среды, в той или иной мере не соответствующих природным потребностям данной биологической формы.
Если это можно считать просто устаревшей, ошибочной теорией, ложными, но трудно проверяемыми утверждениями, то следующий пункт - откровенная лженаука:
Многочисленные факты показывают, что изменение различных участков тела растительного или животного организма не одинаково часто и не в одинаковой степени фиксируется половыми клетками.
- никаких фактов, показывающих, что половые клетки могут фиксировать изменения различных участков тела в организме, у Лысенко не было.
Дальше идет рассказ про вегетативные гибриды. Хотя в нем нет откровенной лженауки (все это было ошибкой, причем уже в нулевых годах XX века многочисленные эксперименты привели к тому, что многие ученые считали ошибку доказанной), Лысенко, ссылаясь на Мичурина, замалчивает основной факт, который отмечал сам Мичурин: даже если принять, что вегетативная гибридизация - проявление форм неполовой наследственности, ее нельзя дальше передать половым путем. То есть она не противоречит генетике и не подтверждает теорию Лысенко.
В разделе 8 шельмуется зоолог Жуковский за то, что приветствовал наличие работ по генетике. Приспособленец Жуковский в 1945 году объявил, что генетику, вопреки слухам, не притесняют, всякий молодой ученый вправе ей заниматься. Ну что ж, через три года Жуковский убедился, что был не прав, и сильно пожалел, что вообще высказывался. На критику Лысенко начал остроумно отбрехиваться, но в итоге прямо на сессии униженно просил его простить, "признавал ошибки" и ссылался на то, что учил сына Лысенко.
Лысенко с чрезвычайной остротой выявил все основные положения генетики. И отверг их, хотя многие были на тот момент не гипотезами, а экспериментально доказанными фактами.
Взамен Лысенко продвинул теорию, не имевшую убедительных, а местами никаких экспериментальных подтверждений, основывая эту теорию на идеологических основаниях и выборочно вылавливая подтверждения в гипотезах Дарвина и Мичурина.
При этом Лысенко раскритиковал множество советских ученых, которые незамедлительно после этого подверглись гонениям, лишили возможности работать, в том числе первооткрывателей ряда фундаментальных положений генетики: Кольцова и Дубинина, и крупного в мировом масштабе генетика Шмальгаузена. Раскритикованы и наказаны и чистые экспериментаторы, даже вообще не генетики, а сочувствующие, например М. Завадовский, и организаторы науки, например Жебрак.
И это только в той сессии ВАСХНИЛа 1948 года. Вавилова Лысенко сгубил на 8 лет раньше.
И небольшая историческая справка для тех, кто считает, будто до Уотсона-Крика генетика была лишь умозрительной гипотезой, опиравшейся на работы Менделя по цвету горошин.
Сейчас принята синтетическая теория эволюции. Ее основатели - советский генетик Четвериков и его ученик русский эмигрант Добржанский.
Что хромосомы - носители наследственности, было предположено Кольцовым в 1920-х. В 1930-х эта гипотеза уже считалась доказанной многочисленными экспериментами американцев, один из которых - Меллер - приехал работать в СССР. Во время лысенковщины его выгнали из страны.
Дрейф генов открыт независимо в 1931 американцами и в 1932 - советскими учеными.
Первая теория устройства гена, смахивающая на современную - 1935 год, Дельбрюк в соавторстве с эмигрантом Тимофеевым-Ресовским. Экспериментальное подтверждение того, что гены - участки хромосом - работы Дубинина.
Огромное количество экспериментов по генетике делалось в 1920-1950-х годах на дрозофилах методами мутагенеза и пересаживания. Масштабная работа в первом направлении - радиационным мутагенезом - сделана Дубининым. Химический мутагенез открыт и изучен в 1940-х, один из открывателей - советский генетик Рапопорт. Рапопорта после сессии ВАСХНИЛа 1948 года исключили из партии и отправили работать палеонтологом в геологическую партию.
Практические эксперименты по химическому мутагенезу, неосознанные, начались еще в 1880-х, с открытием полиплоидии при применении колхицина. Это был один из успешных методов селекции. Одним из пионеров целенаправленной полиплоидизации был Карпеченко, расстрелянный в 1941. В 1930-х годах список агентов полиплоидизации увеличился: к колхицину добавился аценафтен. Трудами болгарина Дончо Костова - еще одной жертвы лысенковщины: за сессией ВАСХНИЛа 1948 года последовали аналогичные процессы в Болгарии, Костов был ошельмован, уволен и через несколько месяцев умер от инфаркта. До начала лысенковщины Костов работал в СССР.
Как нам известно сейчас, в генетике есть некоторые отклонения от классического морганизма-вейсманизма, главные из них (которые бы как раз понравились Лысенко) - внеядерное наследование и эпигенетика. Начало исследования внеядерное наследования - работы русского эмигрантом Эфрусси 1940-х. Гипотеза эпигенетики - Кольцов еще в 1910-х, первые эксперименты - тот же Рапопорт в 1940-х.
Да и сама работа Уотсона-Крика - 1953 год, до конца лысенковщины оставалось еще два года, в школах же лысенковская теория преподавалась до 1960-х. Сразу после работы Уотсона-Крика русский эмигрант Гамов выдвинул теорию генетического кода, которая была подтверждена экспериментальным исследованием в начале 60-х.
(Русских я тут отметил, не подразумевая, что страна лишилась их именно из-за лысенковщины. Добржанский, Эфрусси, Тимофеев-Ресовский и Гамов уехали сами по себе, Карпеченко, хоть он и конфликтовал с Лысенко, казнили по другому обвинению. Также здесь я перечислил достижения генетики до конца лысенковщины, и не называл выдающихся ученых, пострадавших от Лысенко, если не знал об их вкладе в мировую генетику. Так, хоть Вавилов и занимался генетикой, был очень крупным научным функционером и самой известной жертвой Лысенко, я сомневаюсь, что он продвинул генетику.)
Так что не только теоретическая генетика на основе непрактичных экспериментов с дрозофилами и горошком, но и практическая биотехнология на основе открытий генетики в массовом внедрении в сельском хозяйстве были задолго до конца, а в большой степени и до начала лысенковщины. Лысенко отрицал не идеологические аспекты умозрительных теорий. Он на идеологической почве отвергал строгие теории, подтвержденные многолетними экспериментами, постоянно находившие новые подтверждения и давно применявшиеся на практике, в том числе в СССР. Советские работы и русские эмигранты были в авангарде мировой генетики, зарубежные светила ездили работать в генетические лаборатории СССР.
Также важно, что пострадали не только те, кто занимался генетикой, но и чистые практики, которые просто позитивно о ней высказались.
