Казалось бы обычнейший предмет домашнего интерьера —кремовые шторы спокойного, уютного цвета, стали символом благодаря творчеству Михаила Афанасьевича Булгакова.
Точнее его роману "Белая гвардия", опубликованному в 1925 году.
И пьесе, сделанной Булгаковым на основе романа. Название которой по цензурным соображениям пришлось сменить на "Дни Турбиных".
Премьера спектакля состоялась во МХАТе пятого октября 1926 года.
Современным людям скорее всего более знаком фильм 1976 года "Дни Турбиных".
В котором его режиссер Владимир Басов сыграл одну из главных ролей.
Штабс-капитана артиллерии Виктора Викторовича Мышлаевского.
По сюжету в неспокойное революционное время к киевскому семейству Турбиных прибывает кузен из Житомира — Лариосик.
В его роли — актёр Сергей Иванов
Называться своим полным именем - Ларион Ларионович Суржанский он не спешит. Поскольку Лариосик немного стесняется своей молодости, и на каждом шагу повторяет, что он обычный штатский и совсем "не военный человек".
Да еще, будучи отправленным к Турбиным заботами своей маменьки, сознаёт и говорит, что "свалился как снег на голову". Прекрасно понимая, какие хлопоты он доставляет своим неожиданным визитом с маминым сопроводительным письмом в руке. Да ещё в опасное, тревожное время.
К слову сказать, восьмого сентября 2007 года в Житомире открыли памятник Лариосику.
Тем не менее Лариосик находит пристанище у гостеприимных Турбиных.
Елена Васильевна Тальберг (Турбина) в исполнении Валентины Титовой
И ему нравится воцарившееся спокойствие, дружелюбие и забота о нём.
Не менее важно для него, что окружающие мужественные и решительные военные допускают Лариосика в свой круг.
Не только ужинать и выпивать водки, закусывая селедкой за одним столом, но и участвовать в общем разговоре.
Под этим впечатлением в пьесе происходит такой диалог:
Лариосик — Господа, кремовые шторы… за ними отдыхаешь душой… забываешь о всех ужасах гражданской войны. А ведь наши израненные души так жаждут покоя…
Мышлаевский — Вы, позвольте узнать, стихи сочиняете?
Лариосик — Я? Да… пишу.
Цитата из романа "Белая гвардия":
[...]
в квартире у них тепло и уютно, в особенности замечательны кремовые шторы на всех окнах, благодаря чему чувствуешь себя оторванным от внешнего мира...
[...]
Те самые Кремовые шторы олицетворяют в поэтической, творческой, юношеской душе Лариосика спокойствие и безмятежность.
Но одновременно символизируют для остального офицерского окружения разграничение двух конфликтующих миров.
А для иных — прямое отгораживание от событий. Ведь один из героев просто скрылся от происходящего, уехав в Берлин. В страхе бросив свою жену и её братьев. Полковник генштаба Владимир Робертович Тальберг.
В исполнении Олега Басилашвили
Другой похожий символ из этого произведения — абажур.
Цитата:
Никогда. Никогда не сдергивайте абажур с лампы! Абажур священен.
Не очень-то хотелось применять к этому термин "эскапизм". Однако весьма похоже на стиль жизни и поведение некоторых людей в тревожные времена.
Вот такая получилась история. Благодарю за внимание.
На первый взгляд казалось бы обычнейший предмет домашнего интерьера. Кремовые шторы спокойного, уютного цвета, стали символом благодаря творчеству Михаила Афанасьевича Булгакова.
Его роману "Белая гвардия", опубликованному в 1925 году.
И пьесе, сделанной Булгаковым на основе романа. Название которой по цензурным соображениям пришлось сменить на "Дни Турбиных".
Премьера спектакля состоялась во МХАТе пятого октября 1926 года.
Большинству современных людей скорее всего известен фильм 1976 года "Дни Турбиных".
В котором его режиссер Владимир Басов сыграл одну из главных ролей.
Штабс-капитана артиллерии Виктора Викторовича Мышлаевского.
По сюжету в неспокойное революционное время к киевскому семейству Турбиных прибывает кузен из Житомира — Лариосик.
В его роли — актёр Сергей Иванов
Называться своим полным именем - Ларион Ларионович Суржанский он не спешит. Поскольку Лариосик немного стесняется своей молодости, и на каждом шагу повторяет, что он обычный штатский и совсем "не военный человек".
Будучи отправленным к Турбиным заботами своей маменьки, сознаёт и говорит, что "свалился как снег на голову". Прекрасно понимая, какие хлопоты он доставляет своим неожиданным визитом с маминым сопроводительным письмом в руке. Да ещё в опасное, тревожное время.
К слову сказать, восьмого сентября 2007 года в Житомире открыли памятник Лариосику.
Тем не менее Лариосик находит пристанище у гостеприимных Турбиных.
Елена Васильевна Тальберг (Турбина) в исполнении Валентины Титовой
И ему нравится воцарившееся спокойствие, дружелюбие и забота о нём.
Не менее важно для него, что окружающие мужественные и решительные военные допускают Лариосика в свой круг.
Под его впечатлением в пьесе происходит такой диалог:
Лариосик — Господа, кремовые шторы… за ними отдыхаешь душой… забываешь о всех ужасах гражданской войны. А ведь наши израненные души так жаждут покоя…
Мышлаевский — Вы, позвольте узнать, стихи сочиняете?
Лариосик — Я? Да… пишу.
Цитата из романа "Белая гвардия":
[...]
в квартире у них тепло и уютно, в особенности замечательны кремовые шторы на всех окнах, благодаря чему чувствуешь себя оторванным от внешнего мира...
[...]
Те самые Кремовые шторы олицетворяют в поэтической, творческой, юношеской душе Лариосика спокойствие и безмятежность.
Но одновременно символизируют для остального офицерского окружения разграничение двух конфликтующих миров. И отгораживание от событий.
Ведь один из героев просто скрылся от происходящего, уехав в Берлин. В страхе бросив свою жену и её братьев. Полковник генштаба Владимир Робертович Тальберг.
В исполнении Олега Басилашвили
Другой похожий символ из этого произведения — абажур.
Цитата:
Никогда. Никогда не сдергивайте абажур с лампы! Абажур священен.
Не очень-то хотелось применять к этому термин "эскапизм". Однако весьма похоже на стиль жизни и поведение многих людей в тревожные времена.
Вот такая получилась история. Благодарю за внимание.
„Русский не тот, кто носит русскую фамилию, а тот, кто любит Россию и считает ее своим отечеством.“
„В сознании честных русских людей счастье Родины не может быть приобретено путем ее расчленения.“
„Нас рассудит Бог и история.“
„Добровольческая армия не нанимается на службу. Она выполняет общегосударственную задачу и не может поэтому подчиниться местной власти, над которой довлеют областные интересы.“
„Судьба страны зависит от ее армии.“
„Проклятие предательства не даст счастья. В конце этого пути — политическое, моральное и экономическое рабство.“
„Берегите офицера! Ибо от века и доныне он стоит верно и бессменно на страже русской государственности. Сменить его может только смерть.“
„Тяжко на душе. Чувство раздваивается: я ненавижу и презираю толпу — дикую, жестокую, бессмысленную, но к солдату чувствую всё же жалость: тёмный, безграмотный, сбитый с толку человек, способный и на гнусное преступление, и на высокий подвиг!“
"От моря Балтийского до моря Чёрного живёт одна и та же нация, хотя и носит различные национальные цвета..."
"Вы втоптали наши знамена в грязь. Теперь... поднимите их и преклонитесь перед ними. ... Если в вас есть совесть!"
"При всех своих великих и малых недостатках, офицерство превосходило все другие русские организации способностью и желанием жертвенного подвига."
"Черные страницы Армии, как и светлые, принадлежат уже истории. История подведет итоги нашим деяниям."
"Господа, короче говорите. Время не ждет. Ведь от болтовни Россия погибла."
"Мы грозили, но были гуманнее. Они звали, но были жестоки."
"Каков народ – такая и армия."
"В сознании честных русских людей счастье Родины не может быть приобретено путем ее расчленения."
"Ни о каком украинском независимом государстве не может идти речи. Их лидеры, вчерашние батраки у малорусских сахарозаводчиков и польских магнатов, считают, что государство — это село, что они могут его построить будто вскопать огород после пляшки горилки. Украинство — эталон бахвальства и местечковой ограниченности, не видящей ничего дальше канавы своего хутора."
"Ни пяди русской земли никому не отдавать, никаких обязательств перед союзниками и иностранными державами не принимать, ни по экономическим, ни по внутренним нашим делам."
"Судьбы России важнее судеб эмиграции."
«Религиозность русского народа, установившаяся за ним веками, к началу 20 столетия несколько пошатнулась. Как народ-богоносец, народ вселенского душевного склада, великий в своей простоте, правде, смирении, всепрощении — народ поистине христианский терял постепенно свой облик, подпадая под власть утробных, материальных интересов, в которых сам ли научался, его ли научали видеть единственную цель и смысл жизни..."
"Не дождутся. Из крови, грязи, нищеты духовной и физической встанет русский народ в силе и в разуме."
"Ибо за рубежами русской земли стучат уже заступами могильщики и скалят зубы шакалы."
"Русская армия - плохо ли, хорошо ли воевала первобытными способами, не прибегая никогда к так широко практиковавшемуся на Западе "отравлению души" противника."
Еще в 1826 г., в заседании английской палаты депутатов, министр Каннинг говорил: "если нам придется участвовать когда-либо в войне, мы соберем под наши знамена всех мятежных, всех основательно, или без причины недовольных, в каждой стране, которая пойдет против нас"
начало 1940-х гг.
Путиным были приведены слова Деникина о том, что Украина является малой Россией, а отношения между большой и малой Россией «всегда было делом самой России»
Ставьте лайки, подписывайтесь на канал, делитесь ссылками в социальных сетях. Спасибо за внимание!
Заслуживающие интереса материалы к истории участия белой эмиграции в Гражданской войне в Испании 1936-39 гг. содержатся в книге "Испанский дневник" известного советского журналиста и писателя Михаила Ефимовича Кольцова, который работал в Испании в 1936-38 гг. в качестве корреспондента "Правды" и, по некоторым данным, негласного представителя советского правительства.
Михаил Кольцов в Испании.
"Испанский дневник" - сборник каждодневных заметок и наблюдений Кольцова, принимавшего самое активное участие в борьбе и политической жизни республиканской Испании. Книга - интереснейший источник по истории Испанской гражданской войны, крайне занимательно написанный литературный труд и, разумеется, памятник эпохи и идеологических убеждений автора - верного большевика. После наступления республиканских войск на Арагонском фронте в августе-сентябре 1937 г., завершившегося, в частности, захватом у отчаянно оборонявшихся франкистских частей укрепленного населенного пункта Кинто, в руки Кольцову попали некоторые трофейные документы противника... написанные на русском языке. А именно - личный архив генерал-майора Анатолия Владимировича Фока, известной фигуры среди русской военной белоэмиграции, одного из четырех первых (скорее всего) белогвардейских добровольцев, прибывших в Испанию, чтобы воевать на стороне мятежников генерала Франко. Как известно, А.В.Фок, ветеран Первой мировой и Российской Гражданской войн, прибывший в Испанию в возрасте 57 лет, получил в Испанской армии скромный чин лейтенанта и был зачислен в одну из частей Испанского легиона - терсио рекете (добровольческий батальон) "Донна Мария де Молина" (по назв. 1-й роты), комплектовавшийся в основном испанскими монархистами.
Бойцы терсио "Донна Мария де Молина", не исключено - среди них кто-то из белоэмигрантов.
Кстати, к невысоким чинам А.В.Фоку, начинавшему свой путь в составе Добровольческой армии в 1918 г. рядовым артдивизиона, было не привыкать... В августе 1937 г. подразделения батальона "Донна Мария де Молина" упорно дрались в составе окруженного гарнизона Кинто и понесли тяжелейшие потери убитыми и пленными. Генерал Фок, пытаясь вырваться из окружения, был настигнут республиканцами и застрелился, не желая сдаваться. Его бумажник и чемодан с личным архивом попали в руки республиканцев и были переданы ими "советскому товарищу" Кольцову. 9 сентября Михаил Кольцов пишет о том, что захваченные в Кинто пленные франкисты показали: "Ими командовали в качестве помощников начальника укрепленного района два русских царских офицера - один капитан и один генерал. Генерал был маленький, лысый и злой, он был артиллерист...". Что ж, портретные черты А.В.Фока налицо, хоть и в несколько карикатурном изложении. Почему "злой" - тоже понятно. Специфическая раздолбайская манера несения службы испанцами, которую отмечают практически все современники, наверное, немало досаждала питомцу российской императорской военной школы!
Официально русские лейтенанты (с генеральским и штаб-офицерским прошлым) Испанского легиона, как правило, занимали положение "офицеров без команды", однако испанские офицеры, которым не хватало практического боевого опыта, активно прибегали к их консультациям. Особенно в случае с таким опытным артиллеристом, как А.В.Фок, командир различных артиллерийских частей и соединений на фронтах Первой мировой и Гражданской... Михаил Кольцов подробно перечисляет документы, найденные в бумажнике уже мертвого генерала Фока:
Показательно, что республиканцы не знали о гибели А.В.Фока. Вероятно, его безымянный труп, один из множества, лежавших на поле сражения, не был опознан победителями. Кольцов пишет: "Генерал... исчез перед последним штурмом. Больше пленные ничего не могли сообщить". Он даже предполагает, что белому генералу удалось выбраться из окружения. В бумажнике А.В.Фока, который исследовал советский журналист, нашлось и личное письмо к генералу от второго российского эмигранта, участвовавшего и также убитого вместе с ним в сражении за Кинто в составе терсио "Донна Мария де Молина" - штабс-капитана Якова Тимофеевича Полухина, тоже артиллериста и участника Первой мировой и Гражданской, тоже выходца из рядов Добрармии (Марковский артдивизион). Я.Т.Полухин входил в "группу четверых" генерала Фока, при драматических обстоятельствах перешедшую границу в Испанском Марокко в 1936 г., чтобы вступить в ряды сторонников Франко. На позиции он попал раньше своего командира и прислал ему с переднего края этой новой для них войны "с красными" письмо, изобилующее интересными бытовыми подробностями:
Так и воевали обе стороны Гражданской войны в Испании - с "отличным столом", но часто с запущенным вооружением, с отменной храбростью, но нередко без элементарных боевых навыков! Об этом же, только с республиканской стороны, кстати, очень живо и красочно пишет в своем "Испанском дневнике" Михаил Кольцов. Интересен еще один момент - денежное довольствие иностранного лейтенанта-добровольца (Я.Т.Полухин также получил испанский лейтенантский чин) у франкистов составляло всего 3 песеты в день. В то же время бойцы Интербригад в республиканской Испании получали ежедневно 10 песет наличными и 10 песет на питание, что примерно соответствовало заработной плате высококвалифицированного рабочего. Жалованье бойца республиканской народной милиции равнялось 10 песетам. Штабс-капитан Полухин был тяжело ранен в шею и в плечо при обороне Кинто и погиб, когда республиканская артиллерия разрушила каменную церковь, ставшую последним оплотом бойцов терсио "Донна Мария де Молина". Похожую версию его гибели приводит и Михаил Кольцов: "Капитан будто бы был тяжело ранен и умер еще до взятия Кинто". Кстати, еще одна интересная подробность из жизни этого человека, от которого не осталось даже ни единой фотографии в военной форме.
В французский период творчества знаменитой русской поэтессы Марины Цветаевой Я.Т.Полухин, тоже москвич, был знаком с нею. Поэтесса якобы хотела привлечь его в качестве консультанта при написании своей поэмы "Перекоп" (закончена в 1929 г.). На Перекопе штабс-капитан служил в мортирном дивизионе под началом того же генерала Фока, командовавшего артиллерией Перекопского укрепрайона. Однако Полухин, работавший в то время на автомобильном заводе "Рено" в Париже, отказался от предложения поэтессы, сославшись на занятость (Дословно: "Мы шесть дней работаем, а седьмой - пьем").
Михаил Кольцов возвращается в своем дневнике к документам генерала Фока 28 сентября, видимо, закончив основательный разбор архива и составление соответствующего отчета для советских военных и спецслужб. Он приводит - сам подчеркивая: "выборочно" - еще несколько писем А.В.Фока к известным деятелям военной эмиграции генералам Миллеру и Туркулу, а также некоторые документы Русского обще-воинского союза в Париже. Конечно, советский журналист руководствуется в своем выборе целью показать "всю глубину падения" белой эмиграции. Тем не менее, эти документы содержат полезный материал и достаточно показательны для состояния военных эмигрантских организаций того времени, раздираемых внутренними конфликтами:
КЛИКАБЕЛЬНО С УВЕЛИЧЕНИЕМ.
Таковы осколки (вернее - бумажные лоскутья) жизней двух бывших русских офицеров, полных тяжелых испытаний, изгнаннических мытарств и оборвавшихся жарким испанским августом на чужой для них каменистой земле в долине реки Эбро... Жизней, потраченных и принесенных в жертву во имя служения тому, во что они верили. И хотя бы поэтому достойных воспоминания.
Михаил Кольцов не прятался от пуль бомб в Испании, но свой неожиданный конец встретил на Родине. В 1938 г. он был внезапно отозван в Москву и в ночь на 13 декабря арестован в редакции газеты "Правда". До талантливого и преданного Сталину, но чересчур смелого в суждениях и не упускавшего своей информационной выгоды журналиста добрались обойденные посредственности... Рутинное обвинение: "шпионаж", обычные пытки ежовской репрессивно-следственной системы и ожидаемый результат: приговор к "высшей мере"... Одинаково признанной исследователями даты приведения приговора Михаилу Кольцову в исполнение не существует; называют и 2 февраля 1940 г., и 1939-й, и даже 1942-й гг.
Выдержки из личного архива генерала Фока вошли в четвертую книгу "Испанских дневников", опубликованную только в издании 1957 г. и потому мало известную... ___________________________________________________________Михаил Кожемякин.
UPD:
Дополнение от Alfus13: согласно Архиву Сталина и документам высших органов партийной и государственной власти 1937—1938 гг. (М.: МФД, 2004, стр. 556−561), 27 сентября 1938 года под грифом «Сов. секретно» народный комиссар внутренних дел Союза ССР Н. Ежов и начальник ГУГБ УГБ НКВД СССР Л. Берия направили И. Сталину «…справку по агентурным и следственным материалам на КОЛЬЦОВА (ФРИДЛЯНДА) Михаила Ефимовича — журналиста». В ней были изложены все факты биографии журналиста, характеризующие его «как врага народа» Арестован он был 13 декабря 1938. А затем он был внесен в Сталинский расстрельный список от 16 января 1940 под № 137 в списке из 346 фамилий.
