Реклама угадывает ваши вкусы? Политики произносят именно те слова, которые вы хотели бы услышать? Иногда кажется, что лишь божественное вмешательство сможет вернуть в современную жизнь хотя бы толику приватности. Впрочем, если на сцену вылезут боги, то придется завязать им глаза – особенно те, что во лбу или в треугольниках, - иначе они тоже будут пялиться на вас, и о тайне частной жизни придется забыть. Хотя, если подумать – божественное зрение может принести пользу, вопрос лишь в том, как его применить…
Продолжение...
У моего психотерапевта был свой любимый конек: влияние религии на сознание. В одном из галопирующих заездов по этой теме он заявил, что функция любой религии, по сути, сводится к короткой инструкции о том, как стать настоящим человеком. Мол, именно этой цели и служат этические законы. Основной же вопрос, возникающий у человека, который первый раз эти законы увидел – «А не дурите ли вы меня, мои новые братья? Чего это вдруг только с женой-то? Где божественная подпись под этим абзацем? Да и есть ли он вообще, этот самый бог?» И если два-три столетия назад для доказательства существования бога можно было просто ударить скептика молнией, то с современной молодежью приходилось проявлять фантазию.
Все мои возражения по религиозным вопросам отвергались как болтовня некомпетентного профана. Такой ерундой, как смягчение формулировок, мой психотерапевт никогда не занимался.
– Вы кто? – промямлил я.
– Короткая же у вас память, Сергей, – с упреком взглянул на меня своими черными глазами нежданный гость. – И суток не прошло, а вы уже забыли, кому поклялись служить?
– Э-э… это шутка? – растерянно вопросил я.
Мои мысли метались ошпаренными хомяками от одного предположения к другому.
Современные мыслесканы позволяли спроецировать в разум практически все что угодно. Когда я проходил мимо местного суши-бара, меня приветствовал сёгун Токугава в полном доспехе, в игровом режиме над головой проносились драконы и пегасы, а на тренировках по самообороне можно было выбрать спарринг с Брюсом Ли. Однако мысли об Обществе Великой Тайны, как я убедился, сканерами не считывались. А значит, образ бога Липика – теперь я вспомнил, что видел четырехрукого парня на картинах в храме секты – из моего сознания появиться не мог.
Откуда он тогда? Простое совпадение? Прикол Дмитрия? Проверка со стороны верховного жреца? А если нет – может ли он быть проекцией той, другой, системы сканов? Насколько она продумана? Дает ли иллюзию тактильных ощущений?
Я резко вскочил со стула и схватил Господа Липика за синюю лодыжку.
– Надеюсь, вы не рассчитываете на горшок золота? – поднял тот черную бровь.
Нога оказалась вполне осязаемой, теплой на ощупь. Браслет с драгоценными камнями, болтавшийся на щиколотке бога, был твердым и тяжелым.
– Хорошая работа, – ткнул я пальцем в широкую грудь незваного гостя. – Программисты постарались.
– О Ишвара, – закатил глаза синекожий парень. – Я не порождение механизмов чтения и внушения образов, мой неофит.
– Ну да, конечно, – кивнул я. – Четырехрукие создания, восседающие на облаках – обычное явление в наших краях.
– Хм, – задумчиво посмотрел на меня увешанный ожерельями бог. – Боюсь, Сергей, мне будет трудно доказать свою реальность. Даже если я сейчас отрублю вам руку, которой вы так бесцеремонно меня ощупываете, – вытащил он из-за спины алебарду, – и оставлю вас истекать кровью на кухонном полу, вы все равно сможете утверждать, что все эти ощущения вам передали механизмы. Так что в этом вопросе мы находимся в тупике.
– Не совсем, – возразил я и, на всякий случай, убрал руку и совершил тактическое отступление к табуретке. – Вы можете дать мне полный доступ к своей системе. Так я смогу убедиться, что вы – не её проекция.
– Разумно, – неожиданно согласился синекожий гость. – Пожалуй, вы достаточно компетентны, чтобы в ней разобраться. Думаю, вы подойдете для этой службы, – кивнул он каким-то своим мыслям. – Хорошо, Сергей, слушайте и повторяйте пароль: прохладный ветер вновь подул с великой горы, принося свежесть в зеленые долины.
Я повторил. И вошел в систему.
Вокруг меня протаял пейзаж со снежными вершинами гор и голубыми реками в поросших лесом долинах. Среди деревьев виднелись причудливые крыши многочисленных храмов. Я смотрел на все это сверху, сидя на личном облаке. Черырехрукий бог парил рядом с самодовольным видом. Не знаю почему, но мне захотелось сбить с него спесь.
– У вас плохо с информационной безопасностью, – заметил я. – Кто-нибудь может случайно произнести такую фразу.
– Хм, правда? – удивился Липик.
– Советую поменять потом, – кивнул я. – На что-нибудь с цифрами, набором образов и привязкой к личному аккаунту.
– Если подумать, вы правы, Сергей, – с уважением посмотрел на меня четырехрукий бог. – Мы только недавно предоставили людям пользовательский доступ к нашей системе. Так-то своим сотрудникам мы доверяем, пароли – скорее дань традиции, чем необходимость, – счел нужным объясниться он.
Я проводил взглядом парящего орла, который пролетел под нами, и прикинул, сколько секунд буду падать, если сорвусь с чертова облака. На котором даже ухватиться не за что было.
Чтобы отвлечься от мыслей о километровой высоте под ногами, я поинтересовался:
– А зачем эта система вообще вам нужна?
– Как зачем? – усмехнулся синекожий бог. – Где, по-вашему, мы берем данные для формирования кармы, неофит? Не отставайте, – он начал снижаться, направляясь к одному из храмов с семиярусной крышей. – Нам туда.
Я пошарил руками в своем облаке в поисках рычагов управления, ничего не нашел, пробурчал «да давай полетели уже» – и, как ни странно, это сработало. Мое транспортное средство ухнуло вниз и помчалось вслед за четырехруким парнем.
Храм Липика был украшен снаружи золотым барельефом, изображавшим сотни людей, которые что-то записывали в свитках птичьими перьями. Внутри храма витые колонны из нефрита поддерживали расписной потолок, в нишах вдоль стен стояли вырезанные из камня статуи многоруких богов, а по полу разбегались строгие линии геометрических узоров.
Синекожий хозяин подвел меня к алтарю, на котором четыре хрустальных дракона держали в своих лапах темную пластину инвира – рабочего интерфейса, с помощью которого я обычно настраивал мыслесканы.
– Этот механизм облегчит вам знакомство с нашей системой, Сергей, – сказал Липик. – Сейчас он напрямую с ней связан. Потом я помогу вам освоить наши инструменты, не такие примитивные.
В глубине пластины мигал курсор, приглашая ввести какую-нибудь команду.
– Вперед, неофит, – подбодрил меня четырехрукий бог. – Проверяйте, что хотели.
Преодолев внезапную робость, я осторожно прикоснулся к инвиру и запросил основные параметры базы данных. По темной поверхности тут же побежали строки информации.
Я жадно вчитывался в технические термины и цифры, затаив дыхание рылся в настройках, покрывшись мурашками проверял доступ к данным. Я забыл о времени. А затем, неожиданно для самого себя, я осознал, что начинаю верить в реальность этого синекожего парня.
Когда я через несколько часов оторвался от инвира, то обнаружил, что Липик смотрит на меня с понимающей улыбкой. Он протянул мне одну из своих четырех рук и сказал:
– Сергей, давайте я вам тут всё покажу.
Я сжал его крепкую ладонь, и мы прянули из храма огненными птицами.
Временами, когда на него накатывало благодушное настроение, мой психотерапевт делился своими теориями о человеческом мышлении. По сути, говорил он, личность берет свое начало в совести. И, по идее, должна бы ею руководствоваться. Проблема в том, что у большинства людей голос внутреннего морального компаса звучит слишком тихо. А если вдруг совесть берет в руки мегафон и начинает что-то настырно требовать, человек обычно затыкает уши и кричит в ответ, что слаб, другие тоже так делают, я что, самый правильный что ли, мне ещё ипотеку выплачивать.
Решение, утверждал мой психотерапевт, состоит в том, чтобы вовремя прописать такому человеку бодрящий пендель, который придаст ему верное направление в светлое будущее.
Я выслушивал его разглагольствования без возражений. Мне хватило одного раза, когда после короткого замечания пришлось уворачиваться от томов Юнга, летящих мне в голову.
Утром следующего дня Дмитрий перенес нашу встречу из здания госбезопасности на свою дачу. Я ожидал увидеть во дворе гири и тренажеры, но обнаружил обычный огородик с яблонями и цветником. Оперативник был на даче вместе с семьей: жена хлопотала по дому, трое пацанов носились по грядкам. Меня угостили шарлоткой и проводили в комнату, уставленную сувенирами из дальних стран.
– Здесь можно говорить, – заверил меня Дмитрий, прикрыв дверь.
– Мне удалось подключиться к оборудованию, – коротко сообщил я.
– Отлично, отлично! – наклонился над деревянным столиком оперативник. – Не зря я на тебя рассчитывал! Давай, рассказывай в подробностях.
– В общем, я могу отменить все настройки, которые сделал наш сиятельный жрец. Могу открыть для сканеров тему Общества Великой Тайны.
– Замечательно! – Дмитрий смотрел на меня сияющими глазами.
– И установить свои темы для других членов секты.
– Супер!
– А ещё могу просматривать мысли, которые сектанты захотели спрятать, – я с интересом смотрел на лицо бывшего однокурсника, прикидывая, понимает ли он ситуацию.
– О. И ты уже пробовал? – откинулся на стуле оперативник.
Похоже, он понял.
– Да. Могу показать на карте, где ты своего сома выловил.
– Ну всё, Рыжий, теперь у меня нет никаких тайн, – рассмеялся богатырь.
Правда, как-то невесело.
– Завербовать меня пытался, Димон? – спросил я, глядя ему прямо в глаза.
– Ради благого дела, – развел ручищами оперативник. – Да и не пытался пока ещё по-настоящему. Так, начал почву прощупывать.
– Ты хотя бы контролировал аварийную посадку моего такси?
– Обижаешь, Рыжий, – скорчил рожицу он. – Я – профессионал. Ну за нос – извини. Сходил бы к доктору, кстати.
– А того безумного бомжа откуда вытащил? Из психушки?
– Зачем сразу из психушки. Ты вот себе не представляешь, насколько вся наша система наблюдения людям мозги выносит. Это ведь все равно что в голом виде по улице ходить. Нельзя человеку в таком режиме жить. Ненормально это.
– А ты, значит, только против системы наблюдения борешься? – усмехнулся я. – А про планы прихода к власти членов секты и обещанную тебе должность и слыхом не слыхивал?
– Если ты такой умный, – взглянул исподлобья Дмитрий, – чего вопросы задаешь?
– Хотел узнать, насколько сильно ты прогнил, – ответил я.
– Тоже мне, пионер, – фыркнул оперативник. – Рассказать тебе, что будет дальше? – он расслабленно закинул ногу на ногу и сцепил пальцы на руках. – Я запру тебя в подвале и выбью все, что ты узнал. Этот дом оборудован блокираторами, которые работают прямо сейчас, поэтому на помощь ты позвать не сможешь. Потом я тебя убью и избавлюсь от тела. А если вдруг возникнут какие-то подозрения, у меня будет железное алиби: сканеры не смогут найти никаких мыслей о том, что я сделал. Куда ты вдруг пропал – кто тебя знает. Взял и ушел, никому ни слова не сказав. Или, – Дмитрий наклонился вперед, нависнув над столиком каменной скалой, – ты прекращаешь корчить из себя святого и начинаешь работать на меня. Я гарантирую тебе быстрое продвижение по службе и поддержку по всем вопросам, на членов Общества тоже можешь смело рассчитывать. Кроме того, ты будешь заниматься полезным для людей делом. Хочешь – верь, хочешь – нет, но мы стремимся к достойной цели. Мы не рвемся к власти ради власти. Мы действительно хотим все изменить – чтобы вернуть людям частную жизнь. Если ты видишь мои мысли, то знаешь, что я не вру. Скажи мне, Рыжий, разве не лучше будет избавиться от полного контроля над разумом? Разве ты не почувствовал себя свободным за эти сутки?
Конечно, мой бывший однокурсник был прав. Я и впрямь наслаждался своим кусочком приватности. Но у тайны мысли была и другая сторона.
– За то, что Томлянский вытворял в «Мире желаний», он бы уже сидел, – сказал я.
– Разве я говорю, что с преступностью не надо бороться? – парировал Дмитрий. – Придет время – посадим и Томлянского.
Ага, посадим. Когда-нибудь потом. Потому что сейчас он нам нужен, правильно, Димон? Поэтому закроем пока глаза на невинные шалости хорошего человека. А детки? Ну потерпят.
– Так что ты решил? – на лице богатыря играла уверенная улыбка. – В подвал или с нами?
– Умирать я не собираюсь, – ответил я.
– Вот и правильно, – кивнул оперативник. – Ты ведь не дурак. Ну, коль скоро с этим разобрались, давай к делу. Что за оборудование использует наш глава секты? Это ведь не жезл и не алтарь, верно? Мы всю эту ритуальную утварь раз сто проверили, вместе с самим храмом.
– Я смог подключиться, но самого оборудования не видел, – уточнил я.
– Для начала и это неплохо, – похвалил Дмитрий. – Рассказывай, что узнал.
– Это общепланетарная система, – я прикрыл глаза, вспоминая свои впечатления от полета сквозь свет и пламя вместе с Липиком. – Она превосходит наши сканеры по всем параметрам. От неё невозможно спрятаться за любыми блокираторами. И ей несколько миллионов лет.
– Хм, миллионов? – с сомнением посмотрел на меня бывший однокурсник. – Ты уверен?
– Да.
– Кто же её построил?
– Боги, – улыбнулся я.
Дмитрий с подозрением вгляделся в мое лицо:
– Ты меня за идиота держишь, Рыжий? Какие, к черту, боги?!
– Это ещё не всё, – поднял я палец. – Хотя наши мыслесканеры – лишь бледное подобие этой древней системы, между ними можно установить связь. Вот, смотри, – я пробежался пальцами по воздуху, словно пианист по клавишам. – Теперь вся информация из системы богов доступна для просмотра. Доступна для просмотра всем, – подчеркнул я. – Начиная с этого дня, Димон, ты можешь свободно прочитать мысли любого человека. Ну а любой человек столь же свободно сможет прочесть твои.
Судя по быстрому движению глаз, оперативник прямо сейчас проверял мои слова. Я поднялся из-за столика и сочувственно похлопал бывшего однокурсника по богатырскому плечу. Он ничего не сказал и не двинулся с места, лишь его взгляд продолжал беспокойно метаться по комнате, словно искал выход.
Я вышел из комнаты и вызвал такси. Когда я садился в машину, то услышал звук одиночного выстрела.
– Сергей, когда я два года назад явился Григорию Панову, то намеревался достичь прямо противоположных целей, – весь вид Господа Липика выражал недовольство, даже золотистая бахрома на головном уборе возмущенно топорщилась.
Мы ехали в полупустом вагоне метро в наш подмосковный храм, бог сидел в соседнем кресле в привычной расслабленной позе. Немногочисленные пассажиры с любопытством на него глазели.
– Эм… а кто это – Григорий Панов? – искренне удивился я.
– Глава Общества Великой Тайны, неофит. О Ишвара, вы хоть что-нибудь узнавали про нашу организацию, прежде чем в неё вступать?
– У меня не было времени, – отмахнулся я.
– Словом, я хотел вернуть людям тайну мысли. А вы всё сделали наоборот! Я уже начинаю жалеть, что выбрал вас своим преемником.
В этот момент проходивший мимо нас мужчина лет сорока вдруг уставился на меня, воскликнул:
– Так это ты! – и вмазал мне по носу. – Я из-за тебя с женой развелся, мудак!
Я схватился руками за свой многострадальный шнобель, и, пока пассажир обкладывал меня матюками, пытался остановить кровь.
– А вы становитесь популярным, Сергей, – усмехнулся Липик.
– Людям это нужно, – прогнусавил я.
– Нужно?! – возмутился мужчина. – На меня словно сотни глаз смотрят круглые сутки, и я не могу от них укрыться! И это не взгляды чужих людей, на которых мне нас…ть, а взгляды моих друзей, родственников, знакомых! Кто может выдержать такое и не сойти с ума?!
Я посмотрел в его побагровевшее от злости лицо. Мне было его жаль, и отчасти я был с ним согласен. Но ещё я помнил, чем занимался Томлянский в парке развлечений.
– Вы к этому привыкнете, – сказал я.
– Иди ты … ! – плюнул пассажир и удалился, бормоча ругательства.
– Моё начальство дало добро на ваш эксперимент, – сообщил Липик, проводив его взглядом. – Хотят посмотреть, что получится. Но впредь, Сергей, прошу согласовывать со мной свои действия.
– Думаю, мне надо к врачу, – я осторожно ощупывал свой нос, который опух и болел.
– Давно пора, неофит. Я не знаю, чего вы тянете.
– И к психотерапевту надо записаться. По-моему, у меня аэрофобия.
– С этим я могу вам помочь, – щедро предложил бог. – О человеческой психологии я знаю всё.
– Может я лучше в клинику схожу? – робко возразил я.
– Ерунда, – Липик хлопнул меня по плечу правой верхней рукой. – Тамошние профаны не учитывают существование богов. А ведь боги – это то, с чего должна начинаться настоящая психология.
© Воробьев А.А , 2019
