Чем докажете, что вы живы?
Я мертв вот уже пять недель, но ощущения совсем иные, чем вы могли бы подумать.
Безусловно, я не умер на самом деле, если бы это было так, то я не смог бы написать эту историю о том, что со мной произошло. Тем не менее, юридически я был признан мертвым. После смерти доказать, что ты жив, на удивление сложно.
Событие, ставшее причиной моей «смерти», произошло три месяца назад. Я должен был успеть на поздний рейс из аэропорта округа Уильямсон в Сент-Луис. После увольнения из армии я работаю следователем по страховым случаям, и поэтому моя работа охватывает все Соединенные Штаты. В год я совершаю около 250 перелетов, из-за чего бываю в самых отдаленных и маленьких аэропортах. Уильямсон небольшой, но не самый маленький из тех, в которых мне приходилось бывать.
Я приехал в аэропорт в 18:00, чтобы успеть на рейс в 21:45. Перекусил сэндвичем в ресторане, сделал несколько звонков и занялся административными делами. В аэропорту было тихо, но вокруг было достаточно людей, чтобы происходящее казалось еще более странным.
Объявили, что мой рейс задерживается, и виной тому «технические проблемы». Поскольку мне не чужды задержки, я просто достал свой киндл и начал читать книгу. Должно быть вскоре я задремал.
– Извините, сэр.
– Что? – Я был застигнут врасплох. Надо мной стояла ярко накрашенная стюардесса, от нее исходил сладкий, липкий и навязчивый аромат.
– Простите за беспокойство, сэр, но началась посадка на рейс в Сент-Луис.
– Большое спасибо.
Я огляделся. Все остальные, должно быть, уже сели в самолет. Аэропорт был пустынным, свет погашен, жалюзи опущены, точно город-призрак. Наручные часы показывали 23:53, гораздо позже, чем я ожидал.
Поднявшись на борт самолета, я понял что он пуст. То есть совершенно пуст. Я уже много раз летал с одним или двумя попутчиками, но никогда не летал в одиночестве.
Стюардесса вежливо проводила меня до места, указанного на билете, несмотря на то, что я мог сесть где угодно, и это не имело бы значения. Я поспешно убрал куртку и ноутбук в отсек для ручной клади.
Пока я читал книгу, стюардесса провела демонстрационный инструктаж по технике безопасности.
Взлет прошел гладко, но когда мы набрали определенную высоту, я почувствовал знакомое нарастающее давление в ухе и сглотнул. Всем знакомо ощущение, когда закладывает уши, но это было одновременно и знакомо, и совершенно иначе.
– Сэр, вам нужно пристегнуть ремень безопасности. – Слова были четкими, но голос был глухим, похожим на шепот.
Я обернулся в сторону голоса, ожидая увидеть стюардессу позади себя. Но ее там не было. Наклонившись в проход я увидел ее в передней части самолета. Я находился всего в 6 рядах сзади, так что, наверное, мог бы услышать ее голос и отсюда. Но я был уверен, что он доносится именно позади меня.
Я решил, что это какой-то обман акустики, что мои собственные звуки отдаются эхом в пустом самолете, но когда я поднял голову, знак ремня безопасности не горел. Я пожал плечами и вернулся к книге.
Полет прошел без происшествий, фоновый гул кондиционера в сочетании с моей усталостью и заметным освещением салона создавали сонное настроение.
Когда вдруг начали снижаться, у меня снова заложило уши.
– Простите, мисс, что происходит? – На сей раз это был мужской голос, чистый, но в то же время словно неземной шепот.
Ситуация начинала казаться очень странной, я видел, что в самолете больше никого не было.
– Не о чем беспокоиться, сэр, просто сохраняйте спокойствие и пристегните ремень безопасности, это просто турбулентность.
Самолет действительно начало слегка потряхивать, когда он опускался сквозь облака.
Голоса стали звучать громче, к ним присоединились другие. Теперь они были шумными и нервными.
– Прошу всех сохранять спокойствие и сидеть на своих местах. – Стюардесса говорила громко, стараясь перекричать нарастающую какофонию панических вопросов.
Шепот перерос в крики и плач.
Позади меня слышалась яростная молитва, призывающая безжалостного, ничего не слышащего Бога не позволить Его верному слуге умереть таким молодым, не исполнив обещанного.
Мать плакала, пытаясь успокоить своего плачущего ребенка. Ее успокаивающие слова не могли скрыть ужаса в ее голосе.
По мере снижения самолета шум нарастал, превращаясь в водоворот ужасных звуков.
– Неееееет!
– Пожалуйста, не надо.
– Только не это!
Колеса коснулись земли, и голоса стихли. У меня началась гипервентиляция, пальцы больно впились в подлокотники. На лбу выступил пот.
Я поспешил покинуть самолет, затем прошел через пустынный аэропорт и в конце концов рухнул в постель в своем безымянном, и абсолютно безликом гостиничном номере. Лежа в тихой и спокойной темноте, я пытался объяснить себе случившееся. Видимо это был какой-то приступ паники, какой-то разовый приступ тревоги из-за посадки, которую я совершал десятки раз в месяц. Мне удалось убедить себя в этом, и я, поддавшись усталости, уснул.
Во сне я слышал стоны боли и страдания. Затем наступила тишина.
Утро принесло ощущение нормальности. Я спускался на лифте, чтобы поспеть к завтраку.
– Как холодно!
Я обернулся на слабый шепот, уже зная, что в лифте со мной никого нет.
Когда я ехал на следующую встречу, то услышал по радио в арендованной машине новости о крушении. Это был рейс «Кейп Эйр», утренний самолет из округа Уильямсон в Сент-Луис. Из двадцати семи пассажиров, находившихся на борту, никто не выжил.
– Где ты? – раздался призрачный голос, как будто он исходил не из радио, а с сиденья позади меня.
Я посмотрел в зеркало заднего вида - пусто, но меня это не убедило. Я чуть не свернул с дороги, перегнувшись через кресло, чтобы осмотреть заднюю часть машины.
Только вернувшись вечером в аэропорт Сент-Луиса, я понял, что потерял паспорт. Для внутреннего перелета он мне не понадобится, так как хватит и водительских прав, но потерять его было неприятно.
Вернувшись домой на следующий день, я позвонил в отель в Сент-Луисе. Они извинились, но паспорт не был найден сотрудниками службы уборки. Вспомнив, что я предъявил его при посадке на рейс до Уильямсона, понял что единственная альтернатива - я забыл его в самолете.
Прозвучал звук соединения.
– Здравствуйте, я думаю, что, возможно, оставил свой паспорт на борту самолета, вылетевшего два дня назад.
– Вы должны быть здесь, с нами. Здесь так холодно. – Послышался шепот в трубке.
– Что?
– Я просто перевожу вас на наш отдел потерянного имущества, сэр. – Повторила женщина.
– Здравствуйте, отдел потерянного имущества «Кейп Эйр». Чем я могу вам помочь?
– Здравствуйте, меня зовут капитан Лайонел Синклер. Я думаю, что мог оставить свой паспорт на одном из ваших рейсов два дня назад.
– Хорошо, сэр, какой это был рейс?
– Рейс 21:45 из Уильямсона в Сент-Луис, номер рейса 9K1114.
– Присоединяйтесь к нам.
– Простите?
– Я просто проверяю нашу базу данных, сэр.
Наступила долгая пауза, я слышал стук клавиатуры.
– Сэр, не могли бы вы еще раз подтвердить дату вашего рейса?
– Среда, 21 марта, 21:45, рейс Уилламсон - Сент-Луис, номер рейса 9K1114.
– Простите, сэр, не могли бы вы подождать.
– Здесь так холодно, а у вас так тепло.
– Алло, это мистер Синклер? – спросил новый голос.
– Капитан Синклер. – нетерпеливо поправил я.
– Извините, капитан Синклер. Могу я, пожалуйста, уточнить детали рейса, на котором, как вы думаете, вы потеряли свой паспорт?
– Конечно. – сказал я, едва пытаясь скрыть свое разочарование, пока повторял детали.
– Капитан Синклер, боюсь, этот рейс был отменен 21 марта из-за технической неисправности самолета. Невозможно, чтобы вы летели этим рейсом, может быть, это был другой день?
– Вы должны были быть с нами.
– Я не ошибаюсь. Я летел этим рейсом. Сейчас я смотрю на корешок своего посадочного талона. У меня есть чек из ресторана в аэропорту Уильямсона и чек из отеля, в котором я остановился в Сент-Луисе в ту же ночь. Этого не могло быть, если бы я не летел этим рейсом. – Раздосадованный и взвинченный последними днями, я выходил из себя из-за этой глупой женщины.
– Сэр, вечерний рейс был отменен, а самолет, который должен был совершить этот рейс, попал в аварию на следующее утро. Возможно, вы слышали об этом в новостях? Вы не могли лететь этим рейсом.
Разговор закончился после еще большего замешательства и вспышки гнева.
В тот же день мне домой позвонили из полиции. Чуть позже они приехали, чтобы рассказать моей жене, что, к сожалению, я был зарегистрирован как пассажир этого рейса, что на месте крушения были найдены обгоревшие остатки моего паспорта и что единственные неопознанные останки из двадцати семи пассажиров, находившихся на борту, скорее всего, принадлежат мне. Представьте себе их удивление, когда они увидели, что я нахожусь дома, в целости и сохранности.
– Они знают, что вы должны быть здесь, с нами. – сказал мне шепчущий голос, пока офицеры беседовали со мной.
Так началась путаница с тем, жив я или мертв.
Зубная карта неопознанной жертвы совпала с моей. Хотя у меня сохранились водительские права, фотография на них была старой и, по мнению полиции, ничего не доказывала.
Записи с камер наблюдения в аэропорту не помогли. Хорошо видно, как я вхожу в аэропорт, однако, когда объявляют об отмене рейса, нет четких кадров, на которых я выхожу из аэропорта.
Я совершил несколько поездок в местный полицейский участок, и меня попросили отправить корешок билета в Службу безопасности аэропорта для проверки. Там все были в недоумении: корешок вполне настоящий, но они настаивают, что рейс никогда не вылетал.
Через семь недель этой неразберихи было получено разрешение на проведение теста ДНК. Мой ДНК был в архиве благодаря программе, в которой я участвовал во время службы в армии. Я надеялся, что все быстро прояснится. К сожалению, все закончилось катастрофой. Анализы моего и неопознанного тела совпали с ДНК из военной базы. При этом моя собственная ДНК совпала на 95 %, а ДНК трупа - на 99 %.
Из-за этого «доказательства» во вторник, 15 мая 2018 года, я был признан юридически мертвым, и полиция немедленно начала расследование моей истинной личности.
С момента признания меня мертвым голоса стали более четкими, более частыми. Их тон изменился.
– Ты больше не нужен живым.
– Теперь ты можешь присоединиться к нам.
– Мы скоро придем за тобой.
– Нам нужно твое тепло, ведь здесь так холодно.
Я много смеюсь. Смеюсь для того, чтобы не разрыдаться и не сойти с ума. Мир считает меня мертвым, а в моей голове звучат голоса. Моя жена стала странно на меня смотреть. Я вижу недоверие в ее глазах.
Теперь это уже не просто голоса. Я вижу мелькающие тени и отражения в зеркалах, ужасные существа, обожженные, сломанные и дрожащие от холода.
Несколько вещей беспокоят меня не только с точки зрения здравомыслия. Кто этот таинственный обугленный труп, который генетически претендует на мою личность больше, чем я? Что мне нужно сделать, чтобы доказать, что я жив и что я тот, за кого себя выдаю?
Но больше всего меня беспокоит мой статус мертвеца. Если убить того, кто мертв по закону, преступление не может быть совершено или даже расследовано.
А голоса продолжают твердить, что скоро придут и заберут меня.
~
Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта
Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)
Перевел Березин Дмитрий специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.