
Кинопересказы
64 поста
64 поста
8 постов
6 постов
15 постов
9 постов
Что здесь происходит, что за звездецкий список? В общем, некоторые из пикабушников знают, что я пишу шуточные пересказы фильмов, клипов и внезапно художников. Вот их я и собрал в один пост, чтобы вам долго не листать.
Пересказ — это такой странный жанр: не обзор, не рецензия, а скорее шарж. Многие читали — говорят, забавно. Если вы из них — я рад и спасибо, что прочли! Ваши комментарии греют мне сердце.
Звёздный разум (2021, Егор Корешков)
Кольская сверхглубокая (2020)
Мира (2023)
Непослушная (2023, Александр Петров)
Вызов (2023, Юлия Пересильд)
Повелитель ветра (2023, Фёдор Бондарчук)
Гардемарины 1787. Мир (2023)
Гардемарины 1787. Война (2023)
Пчеловод (Джейсон Стэйтем)
Девушка Миллера (Дженна Ортега, Мартин Фримен)
Международная космическая станция (Мария Машкова)
Мадам Паутина (Дакота Джонсон)
Манкимэн (Дев Патель)
Дева и дракон (Милли Бобби Браун)
Мысль о тебе (Энн Хэтэуэй)
Флэш (Эзра Миллер)
Крушение (Джерард Батлер)
Гипнотик (Бен Аффлек)
Экзорцист Папы (Рассел Кроу)
Солтбёрн (Барри Коеган, Розамунд Пайк)
Последний наёмник (Лиам Нисон)
Дворец (Роман Полански, Александр Петров)
Луна (Корея)
Последние из нас (Педро Паскаль, сериал)
Форсаж 10 (Вин Дизель)
Серый человек (Райан Гослинг)
Самаритянин (Сильвестр Сталлоне)
Икс (Миа Гот)
Ледяной драйв (Лиам Нисон)
Искушение (Пол Верховен)
Гренландия (Джерард Батлер)
Воздушный бой (Хлоя Морец)
Блуждающая Земля (Китай)
Солнцестояние (Флоренс Пью)
Падение Луны (Патрик Уилсон, Холли Берри)
Анна (Люк Бессон, Саша Лусс)
Вивариум (Джесси Айзенберг)
Небесный огонь (Китай)
Бессмертный (Финляндия)
Неоспоримый 4 (2017, Скотт Адкинс)
Костяной томагавк (2015, Курс Рассел, Патрик Уилсон)
Песок (2015)
Спуск (2005)
Земное ядро (2003, Аарон Экхарт)
Долгий поцелуй на ночь (1996, Джина Дэвис)
P.S. Если вы считаете, что всё это неплохо и даже местами прикольно, можете задонатить, черкнуть в комменты любимый пересказ, просто одобрительно хмыкнуть или вообще не делать ничего
До новых историй.
Я недавно писал, что турки не любят, когда их фотографируют, но немножко стрит-фото я всё-таки наснимал. Пронумеровал снимки, поэтому если вы захотите помочь мне посмотреть на свои фото со стороны — напишите, какая фотка понравилась.
Неожиданно нашел успокоение души на турецком рынке в базарный день. Пошел с авоськой за продуктами и вдруг понял, что не хочется уходить. Народу битком, все снуют и варятся и абсолютно никому нет до тебя дела. Можно на всё смотреть и ни в чем не участвовать — идеально.
Ещё периодически под потолком срабатывает система орошения и водяная пыль сначала повисает над толпой, как благословение, и тут же закручивается вентиляторными вихрями. Бродил бы и бродил, ей-богу, трогал бы грушу, щупал бы помидор, пробовал специи с мизинчика до полного вкусового оглушения.
Потом я вернулся туда с камерой, но ближе к концу дня — основной народ схлынул, на прилавках лежат остатки, покупатели уже не спешат, а торговцы и вовсе впадают в задумчивость.
Жена Марина тут вышла на битву с тьмой. В прямом смысле. У нас во дворе есть детская площадка и вечером на ней совершенно темно. Вокруг есть пара фонарей, но они не относятся к площадке — направлены в другую сторону и просто освещают условный «двор».
Марина написала на Госуслуги запрос на установку освещения для детской площадки. «Ваше обращение зарегистрировано», — ответили Госуслуги, что на языке джунглей означает: «Мы принимаем бой!». Это было 29 июля.
Дальше мы наблюдали пьесу в почтовых уведомлениях.
30 июля обращение перенаправили из Местной администрации муниципального округа в Администрацию губернатора и пообещали рассмотреть до 9 августа.
В этот же день из Администрации губернатора обращение перенаправили в Комитет по энергетике и инженерному обеспечению. А Комитет по энергетике перенаправил его в довольно логичный для такого случая Ленсвет.
9 августа Ленсвет перенаправил обращение обратно в Комитет по энергетике. Комитет по энергетике понял, что быстро не справится и перенес срок рассмотрения на 6 сентября. А потом понял, что вероятно не справится вообще, и перенаправил обращение почему-то в Водоканал. Как говорится, делай добро и бросай его в воду.
Водоканал молча — как воды в рот набрал — неделю смотрел на это обращение и 14 августа вернул его в Комитет по энергетике. Комитет опять перенаправил его в Ленсвет.
21 августа Ленсвет, видимо, признал, что фонари — это их тема, и взялся за работу. Начал с того, что перенес срок ответа на 19 сентября. Фонарь — дело важное, спешить нельзя.
19 сентября, не откладывая в долгий ящик, Ленсвет приступил к исполнению. И прислал ответ: «Уважаемая Марина Анатольевна, ваше сообщение от 29.07 рассмотрено. Для освещения детской площадки будет установлено дополнительное светотехническое оборудование. Монтажные работы будут выполнены после закупки необходимого оборудования и материалов».
Вот это да.
Вчера во дворе закипела работа. Под дождём сновали несколько рабочих в оранжевых плащах (не все герои носят плащи, но гвардия Ленсвета носит) и автовышка. На двух ближайших к площадке фонарях они установили по дополнительной лампе, подобрали полы плащей, сели в автовышку и уехали.
Вечером я выглянул во двор. Свет от новых ламп до площадки не достает.
Регулярно ловлю себя на мысли, что у жены Марины недостаточно одежды и нужно срочно ей что-нибудь купить. Не понимаю, как она этого добилась. Особенно учитывая, что вся моя одежда укладывается на две полочки, а ей мы недавно купили новый шкаф. Я его после установки ни разу даже не открывал, потому что а зачем? Всё равно там всё её.
Это, наверное, ужасно тяжело, когда открываешь шкаф, а там всё заполнено и всё твоё. Я даже когда думаю об этом — у меня уже стресс. Стоит только представить себе эту картину и в голове сразу: «Нечего надеть!».
Видимо, проблема в том, что когда в шкафах много одежды — все предметы сливаются в один. Я тоже её испытываю, правда, чаще в кондитерской — тут тебе и круассан, и пекан, и ватрушка, и это только прилавок с выпечкой, а есть же ещё пирожные, ну как тут выбрать? Был бы вот только эклер и всё — я бы чувствовал себя хозяином положения.
Поэтому каждый раз, когда Марина говорит мне: «Пойду, куплю себе чего-нибудь из одежды», — я воспринимаю её инициативу с радостью и даже немного с облегчением: наконец-то женщина решила позаботиться о себе, а то всё семья, семья, ни блузочки свободной нет.
Про себя я называю это приемами нейротрикотажного программирования. Этот сугубо научный подход заключается в том, что у Марины есть несколько очень характерных предметов гардероба, которые оттягивают на себя моё внимание и создают ощущение, что она ходит всегда в одном и том же и редко надевает что-то новое.
Что это за предметы? Во-первых, домашняя футболка с надписью I want to believe, старая настолько, что сам агент Малдер не различил бы на ней изображение летающей тарелки. Футболка притупляет восприятие нового и создает эффект неизменности домашней обстановки. А мужчине же что важно? Чтобы дома всё менялось только дважды в жизни: когда въезжаешь в квартиру и когда протягиваешь интернет-кабель потолще. А иначе сразу нервы, широкие шаги по коридору, «куда ты положила мою вот эту самую!»... Я у знакомой тут читал, как её муж лёг днём подремать, а она за это время в порыве рядового послеобеденного вдохновения покрасила фасады комнатного гарнитура в синий цвет. Красиво, но человек проснулся в чужой квартире. Нужно, говорит, было видеть его глаза.
Второй предмет гардероба — это черная худи, купленная на байкерском фестивале, на ней вышиты цепи, поршни и оскаленные черепа. Я когда увидел, что Марина всерьёз её купила, глазам не поверил. Надевается демоническая худи редко, но расчетливо — никакие десять пар обуви и платьев не способны перевесить в моём сознании такой противоречивый предмет. Худи даёт карт-бланш на покупки любой одежды.
Ну, и в-третьих, штаны камуфляжной расцветки. И я понимаю, что это в чистом виде реверанс в мою сторону — знаете, как взрослые люди на детском празднике вместе с детьми носят смешные колпачки и раскрашивают лицо аквагримом: да, Глеб, смотри, я тоже в камуфляжных штанах, как и ты. Но всё равно умиляюсь каждый раз — родная душа, думает обо мне, снижает гардеробную тревожность.
Однажды я увидел её в этих футболке, худи и штанах одновременно — эффект, конечно, оглушительный. Еле поборол желание тут же отнести Марину на руках в магазин и купить платьев, состоящих целиком из дизайнерских излишеств, и чтобы они были цвета лососевого бедра испуганного персика.
И маленький Артём Глебыч, как ни крути, тоже наносит тяжёлый удар по гардеробу. Он заставляет женщину говорить, например: «Какая красивая футболка — совершенно не пачкается!» и другие пугающие фразы. Красота вдруг начинает измеряться в износостойкости и в «возьму вот эту пёструю, на ней не видно пятен».
Словно почувствовав моё внимание, Марина решает перебрать шкаф. Некоторое время она перекладывает стопки кофточек, перевешивает плечики с блузками, и наконец со вздохом говорит: «У меня всё-таки столько вещей — просто ужас!..».
Ох-ох, дело совсем плохо. Надо скорее в магазин.
Когда я был маленьким, папа спрашивал меня, кто я — цурипопик или блямблямчик. Было не очень понятно, зачем ему это знать. Вероятно, он готовил меня ко взрослой жизни, которая ставит перед нами неочевидные вопросы и требует немедленного и аргументированного ответа в условиях критического недостатка информации.
На работе тоже периодически хочется прервать коллегу вопросом, цурипопик ли он, и если нет, то почему мы вообще продолжаем этот разговор.
Времена изменились, и сейчас этот вопрос звучал бы как «идентифицирую ли я себя как цурипопик» или «принадлежу ли я к сообществу блямблямчиков». Ну только названия должны быть всё-таки другие, потому что всем очевидно, что блямблямчик звучит просто оскорбительно, а цурипопик — неполиткорректно и там явно что-то про Израиль.
Сейчас-то проще сделать выбор — хоббихорсеры на палочках, квадроберы на мягких лапках. Те, кто даже в этих условиях не может определиться, могут попробовать себя в хоббиквадрохорсинге. Остаётся только решить вопрос, как держать палку с лошадью, если все четыре конечности уже заняты.
Я при этом совершенно не иронизирую. Ну то есть, мы в детстве тоже принадлежали к разным движениям и субкультурам, только интернета тогда не было. Потому что бить палкой крапиву тоже можно не просто так, а максимально эффективно и на результат. Ударить так, чтобы сразу срубить крапивину! И чтобы упала она не на тебя, а в другую сторону, иначе жюри снимет балл.
Или после дождя строить ручейки и плотины между лужами. У кого плотину быстро размывает и кто не умеет делать шлюз из полых стеблей зонтиков, тот лох и не будет допущен к главному лужевому каскаду деревни.
Может быть, тот самый человек, который сейчас насмехается над хоббихорсерами, сам был увлечённым крапивником. Или ручейником.
В общем, к чему это всё. Папа, я понял — я блямблямчик.
Веду репортаж из самолёта. Спереди ребенок. Справа ребенок. Сзади ребенок. Да что там, у меня тоже ребенок! Вокруг люди и мы все их бесим. Слева иллюминатор, и только там тишина и прохлада. Они, если честно, манят — хочется вырваться туда и полететь, развеваясь брылями на ветру.
Ребенок справа очень мал, поэтому он орал вполне легитимно, пока не заснул тряпочкой. Ребенок сзади лет четырех и ему реально плохо — он то ли плачет, то ли задыхается, иногда визжит на ультразвуке и бьётся в спинки наших кресел, как издыхающий гигантский червь из фильма «Дрожь земли». Его мать что-то делает, но это не помогает, бедная женщина.
Марина на соседнем сиденье скрючилась в три погибели, изобразив одновременно подушку, люльку и гамак. Маленький Артем Глебыч в Марине то спит, то не спит, то спит, то не спит, раз на раз не приходится.
Боинг звучит, как будто едешь на дизеле, и трясется — надо же, какой комковатый воздух нам попался. Перед этим мы просидели семь часов в аэропорту, потому что в колл-центре авиалиний работает женщина-гондон.
И что меня больше всего впечатляет — это-то как раз и есть нормальная жизнь.
Я тут пел по заявкам наших самых маленьких слушателей песню про трактор, а потом снова и ещё много раз на бис. А потом меня подвели за руку к игрушечному троллейбусу и сказали: «Петь! Таебуш!»
Песню про троллейбус? Так… эээ…
«Замер троллейбус в троллейбусном парке
Перепутал механик провода по запарке
Выключив лампочки в сорок электросвечей…»
С языка сорвалось, еле остановился. Но это проблема вообще — песен про троллейбус всего четыре. Цой, Сплин, бит-квартет Секрет, ну и четвертая… эта…
«Он бежал, и сильные рога
Задевали тучи-облака».
А может, я просто не все помню, поэтому пришлось сесть и повспоминать. И вы знаете, оказалось, есть еще — вам тоже многие из них знакомы.
Надежды маленький троллейбус
Под напряжением любви.
***
Я не забуду тебя никогда.
Колёса, поручни, рога, улыбки, слёзы.
А за окном всё так же стонут провода.
Троллейбус мчит меня в сибирские морозы.
***
Со мною вот что происходит
Ко мне троллейбус не приходит
Приходят в странной суете
Маршрутки, только всё не те.
***
Там, где легко найти страннику приют,
Где кондуктора помнят и ждут.
День за днём, то теряя, то путая след,
Я всё жду тот троллейбус, которого нет…
***
Здесь вам не троллейбус
Здесь транспорт иной
И волны бегут
От винта за кормой.
Ну и, само собой, конечно, как без него...
Троллейбу-у-у-ус!
Я иду до кольца-а-а-а!
Жизнь маленького Артём Глебыча в семье неприятно усложнилась — в ней появился выбор и теперь он всё время выскакивает из-за угла. А это довольно пугающе.
Возможно, именно поэтому мы, взрослые, жалуемся, что фильмы ужасов стали нестрашные — там просто неправильно выбран персонаж. В моменты пугалок из темного коридора должен выпрыгивать не Чужой, а необходимость принимать решения. По-моему, так будет гораздо страшнее. «Планирование отпуска против Хищника». «Управленческие решения на улице Вязов». Главная героиня истошно вопит и царапает себе ногтями лицо. Зритель тоже — он вспоминает сразу все дела, которые ему надо было сделать вместо того, чтобы пялиться в экран.
Вот и Артём Глебыч открыл для себя волшебный мир точек бифуркации. Не успел проснуться, как тут же: «Тёма, что ты будешь на завтрак, блинчики или кашу?». Руки сначала изображают готовку блинчиков — шлёп-шлёп — но потом к спинному подключается головной мозг и просит кашу.
«А какую? — не отстаёт мать. — Овсяную или…». «…манную!» — неожиданно для всех участников кричит Артём Глебыч новое для себя слово и убегает на кухню за машинкой. Которую ему накануне тоже пришлось выбирать.
Любой предмет и событие в доме, которые раньше были абсолютно понятны, теперь коварно хранят в себе два, а то и больше состояний. Выбери гулять на велосипеде — и придётся надевать шлем и оставить дома большую лопатку. Выбери прыгать с подоконника на диван — и нужно сначала убрать игрушки. Хочешь съесть мороженое — и придётся чистить зубы. Готов идти спать — придётся чистить зубы. Хочешь поскорее идти смотреть на поезда на вокзале — тоже придётся чистить зубы. Чёртовы зубы вообще связаны почти со всем.
Одновременно с выбором в жизнь Артём Глебыча пришли ложь и дурные предчувствия. Они связаны с теми родительскими вопросами, которые начинаются со слов не «что?», а «когда?».