©Гектор Шульц

Часть первая.
Часть вторая.
Часть третья.
Часть четвертая.
Часть пятая.
Часть шестая.

Славик уже ждал меня возле подъезда, нетерпеливо притопывая ногой и поправляя съезжающий на задницу тяжелый рюкзак. В отличие от меня, он загрузил его полностью. Помимо продуктов, там лежала и палатка, в которой мы заранее решили ночевать вместе, и походный котелок, которым пользовался еще отец Славика во времена бурных студенческих выездов на картошку. Поздоровавшись, я перехватил у него рюкзак, в ответ сунув ему свой, и мы медленно побрели в сторону трамвайной остановки. По пути Славик часто зевал, а если и говорил, то как-то нехотя, словно боялся, что вместе со словами из тела уйдет живительное тепло.

- А вот и два славных кельтских воина явились, - широко улыбнулся Макс. Я его поначалу даже не узнал, но это неудивительно. Обычно я всегда видел Макса во всем черном, а тут он больше походил на соседского пацана, который с батей собрался на дачу копать картошку: полинялые синие джинсы, старенькие берцы, зеленая телогрейка и черная шапка-пидорка, которую любила носить на макушке местная шпань.
- Привет, - поздоровался я, после чего пошел по кругу, здороваясь с остальными. Незнакомых было только двое. Крепкий парень с густой бородой и миниатюрная девушка в сером пальто. Макс представил их, как Лешего и Катерину.
- Дубак, - пожаловалась Настя, подходя ко мне и Славику. Несмотря, что выезд был на природу, Настя все равно была одета во все черное: черные теплые штаны, черный свитер и черное пальто до пола. А вот Вася, стоящая рядом, превратилась в обычную девчонку, как и Макс. Она покраснела от смущения, когда я улыбнулся, посмотрев на нее. В старом турецком пуховике на два размера больше и вытянутых ватных штанах, Вася выглядела, как обычная пацанка с района.
- Надо было теплее одеваться, - проворчал Славик. – А еще погоду смотреть.
- Поумничай мне тут, - огрызнулась Настя.
- Не бубни, - рассмеялся Андрей. – Ща приедем, костер разведем, водки дернем и враз согреешься. Ну или я тебя погрею.
- Ага, мечтай, - фыркнула та, заставив нас тоже рассмеяться.
- Так, народ! – повысил голос Макс. – Выдвигаемся. К нам еще один человек на станции присоединится. Больше никого не ждем. Собака через полчаса будет.
- Погнали, - загалдели все остальные, подхватывая тяжелые рюкзаки. Я же, смутившись, подошел к Максу и протянул ему свернутые в трубочку деньги.
- Это что? – нахмурился он.
- Ну, на продукты или на выпивку, - тихо ответил я. – Из дома не смог ничего взять, а пассажиром быть не хочу.
- Расслабься, брат, - улыбнулся Макс, поняв, куда я клоню. – Хавки полные баулы. Как бы обратно все не привезти.
- Спасибо, - смущенно кивнул я.
- Все мы люди, все человеки, - ответил Макс. – Погнали, погнали. Опоздаем на собаку. Будем еще час ждать следующую. Уж поверь, Блодвен нам всю голову выебет в таком случае.
- Даже не сомневайся, красотуля, - буркнула Настя, идя рядом с Васей.

В электричку залетели пестрой, шумной толпой и тут же расселись по свободным местам. К счастью, народа в электричке почти не было. Сезон закончился, на дачи никто не торопился, так что собаки были непривычно пустыми. Лишь один бомж спал у тамбура на скамье, воняя немытым телом, мочой и перегаром. Но потом Колумб достал гитару, кто-то пустил по кругу бутылку водки для согрева, и серая действительность постепенно уступила место волшебству.
Я сидел вместе со Славиком и Васей в начале поезда и с улыбкой смотрел в окно, за которым проносился осенний лес, уже сбросивший листву и оголивший ветви. Колумб пел «Зеленые рукава», а бородатый Леший, успевший уже накидаться, ему нестройно подпевал, чем веселил всех присутствующих. Славик листал нотную тетрадь, с которой не расставался, а Вася читала. Склонив голову, я прочел название книги на корешке. «Сага о Хелоте из Лангедока».
- Интересно? – осторожно спросил я. Вася вздрогнула от неожиданности и неловко рассмеялась. – Прости, не хотел напугать.
- Нормально, - улыбнулась она. – Я как в книгу проваливаюсь, так все замечать перестаю. А это… сказка. Фэнтези, в общем. Довольно неплохая книжка.
- В фэнтези я только начинаю путь, - вздохнул я.
- Тогда тебя ждет много открытий, - ответила Вася. Чуть подумав, она добавила. – Как дочитаю, могу тебе дать. Думаю, понравится.
- Не люблю сказки, - проворчал Славик. Да, настроение у него было под стать погоде. Мрачное, холодное и вредное.
- А что ты любишь? – ехидно спросила Вася.
- Музыку.
- А кроме музыки?
- Не знаю. Я как читать начинаю, так через полчаса не могу вспомнить, о чем читал. Ну, стихи не в счет. Стихи я люблю.
- Как тогда ты можешь заявлять, что не любишь сказки, если не запоминаешь, что читал? – снова рассмеялась она.
- Если не запоминаю, значит, ничего стоящего там нет, - буркнул Розанов.
- Забей, - махнул я рукой. – С ним спорить на эту тему можно вечность. Его со школы чуть не выперли, когда он сказал, что чтение «Мцыри» - бесполезная трата времени.
- Так и есть. Нудная, скучная книжка, - кивнул Славик.
- А я люблю фэнтези, - улыбнулась Вася. – Когда вокруг одна серость и грязь, фэнтези неплохо так спасает. Как антидепрессант, но без побочек.
- Есть и более приятный способ, - прошелестел с соседнего места Шакал. Даже выезд на природу не заставил его отказаться от любимого цилиндра, который сейчас мирно покоился на коленях.
- Дурман твой? Этот способ? – фыркнула Вася и помотала головой. – Не, я пас.
- А ты, Яр? – в пальцах Шакала показалась маленькая голубая таблетка. – Закинешься? Отвечаю, путешествие сразу заиграет яркими красками.
- Не, спасибо, - мотнул я головой. – Я с алкоголем-то не дружу, а это… Не, правда не надо.
- А я буду, - неожиданно согласился Славик, выхватывая у Шакала таблетку. Быстро закинув ее в рот, он шумно сглотнул и вздрогнул, словно поняв, какую глупость сотворил.
- Вот, наш человек, - хрипло рассмеялся Шакал, доставая еще одну таблетку. Проглотив ее, он откинулся на спинку сиденья и помассировал виски. – Сейчас накроет, брат. Мягко, неотвратимо, но дверь откроется.
- Какая дверь? – испуганно спросил Розанов. Его бросило в пот, а глаза лихорадочно заблестели.
- Дверь в настоящую реальность, - загадочно ответил гот. – Ты главное расслабься. А там сам увидишь…

Через десять минут Славика накрыло. Сначала он просто таращился в одну точку с глупой улыбкой на лице, потом выдул бутылку воды, которую захватил с собой, и моментально вспотел, будто пробежал стометровку. Затем уставился в окно и принялся бормотать что-то себе под нос. Иногда он шевелил пальцами, будто играл на невидимом пианино, снова улыбался, мотал головой и водил пальцем по холодному, грязному стеклу.
- Тысячи, сотни тысяч солнц. Горят на небосводе, падают во мрак. Шипят и гаснут, - шептал Розанов, пока мы с Васей удивленно за ним наблюдали. Даже Макс подсел к нам и с интересом смотрел, как перекидывается Славик.
- Что ты ему дал? – нахмурился он, повернувшись к Шакалу.
- Расслабься, брат, - колко усмехнулся тот. – Ничего опасного.
- Ничего опасного? Да его ж кроет не по-детски, - возмутилась Василиса.
- Да, глюколов обычный. Минут через двадцать отпустит. Ну, продрищется может еще, с непривычки. А так, нормально все. Я ж не зверь какой, травить пацана.
- Смотри у меня, - погрозил ему пальцем Макс. – Лучше, чтобы так и было.
- Расслабься. Ему не повредит немного погулять по Той стороне, - улыбнулся Шакал. Его холодные голубые глаза почти исчезли. Настолько большими стали зрачки.

Отпустило Розанова, когда поезд прибыл на станцию «Вороново», откуда мы должны были углубиться в лес и найти стоянку. Славик посидел пять минут на лавочке у покосившегося забора, выдул еще одну бутылку воды и отстраненно посмотрел на улыбающегося Шакала.
- Понравилось? – коротко спросил тот.
- Не очень… - пробормотал Славик. – Сначала было забавно. Все такое яркое, сочное… А потом тьма пришла.
- Тьма? – удивился Шакал. Тут уже насторожился я, потому что удивление его было искренним.
- Ага. Тьма. Тягучая такая, как битум. Ледяная, - Розанов даже поежился от воспоминаний. – И могила там была.
- Могила? – переспросила Вася.
- Могила, - повторил Славик. – Без имени только. Просто голый камень. И цифры на нем.
- Какие цифры? – прищурился Шакал.
- Не помню. Расплылись они. Вроде двойка там была. И ноль еще.
- Пожалуй, рановато тебя таблетками кормить. Надо бы с растительного начать, а к фарме ты всегда прийти успеешь, - вздохнул Шакал, закуривая сигарету.
- Эй, бродяги! – рявкнул с конца перрона Андрей. – Идете?
- Идем, идем, - кивнула Вася. – Пошли, Слав. Если что, медленно пойдем.
- Не, я вроде отошел. Нормально все, - буркнул Розанов. – Живот только крутит немного…
Договорить он не успел, потому что икнул и, перепрыгнув заборчик, скрылся в кустах, откуда до нас донеслось бульканье его желудка.
- Отринул истину, - со знанием дела заметил Шакал. Вздохнув, я скинул рюкзак и махнул ждущим нас готам.
- Перерыв небольшой. У Славы живот скрутило, - пояснила Вася, увидев вопросительные взгляды. Но никто не роптал. Все понимали, что ничто человеческое Розанову не чуждо. Особенно, если жрешь то, что тебе дает Шакал.

Конечно, в нашей компашке нашлось место и ворчунам, и недовольным, но я, улыбаясь, шел за Максом по осеннему лесу и наслаждался чистым, холодным воздухом и еле теплым солнцем, которое изредка показывалось из-за плотной пелены облаков. В лесу было тихо, только деревья иногда покряхтывали устало, да редкие птицы вдруг оглашали округу своей песней. Несколько раз мы проходили прекрасные места для стоянки, но Макс упрямо вел нас вперед. На все вопросы он говорил одно и то же. «Немного осталось. Потерпите». Соврал, конечно.
Идти нам пришлось около часа, зато место, куда нас привел Макс, и впрямь оказалось волшебным. Живописная полянка рядом с озером с трех сторон была окружена лесом, делая ее защищенной и от ветра, и от незваных гостей. Пожухлая трава под ногами все еще хранила тепло солнца, пусть и блестела от растаявшего инея. В воздухе слабо пахло тиной и свежестью. Идеальное место для лагеря.

- Мы с Колумбом по пиздюкам сюда на рыбалку гоняли. С приюта слиняем, удочки возьмем и айда до ночи рыбу ловить, - улыбнулся Макс, пока остальные скидывали рюкзаки и осматривали стоянку.
- Ага, - кивнул Колумб. – А потом костер разведем, рыбу глиной обмажем и в угли горячие. Эх! Надо было удочки взять, братка.
- Для рыбалки у нас народу много, - мотнул головой Макс. – А рыбной ловле тишина потребна. Леший вон подтвердит.
- Истинно так, - пророкотал бородач. – Рыбалка, что медитация. Шум и гам тут скорее мешать будут.
- Вот и я о том. Ладно. Разгружаемся.

Через пару часов все собрались возле костра, который развел Колумб. Макс пустил по кругу бутылку водки, чтобы остальные согрелись. Я не стал отказываться и тоже сделал глоток. За сутки уж точно выветрится. Алкоголь ухнул в желудок горячей волной и тут же наполнил тело теплом.
- Древние духи хранят это место, - загадочно пробормотал Шакал, прикладываясь к бутылке. Глотнув водки, он поморщился, закашлялся и пару раз стукнул себя в грудь кулаком. – Ух, хорошо пошла. Духам по нраву наша компания.
- Ты-то откуда знаешь? – с вызовом спросил высокий, взъерошенный пацан, которого я не знал. Он тоже был знакомым Макса и присоединился к нам на станции, но вот его имя я как-то забыл спросить.
- Ну, блядь, ща зацепятся языками, - буркнула Настя. – Да так, что разнимать придется. Илюшенька, родной, угомонись, а?
- Я – урожденный друид, - гордо воскликнул пацан. Колумб, сидящий рядом со своей девушкой Викой, прыснул в кулак со смеху. – Вторая ипостась великого Шеймуса Древознатка, а не шакал поганый, тьмой в смраде сыром питающийся.
- Шакалы задолго до кельтов оба мира хранили, - неприятно усмехнулся Шакал. – Мир человечий и мир иной. По границам миров ходили тогда, когда ты каплей мутной был.
- Не вялыми чреслами я порожден, но милостью Лесного короля и всего сонма его духов, о коих ты знать не знаешь, червоед, хуеглот и блудильник! – возмутился Илюшенька.
- Неплохо завернул, Философ, - одобрительно кивнул Андрей. Шакал же обзывательств терпеть не стал и вскочил со своего места с намерением дать Илюшеньке пизды. Тот вроде как был не против, но тут поднялся Леший и оба пацана неожиданно поникли.
- Все мы тут друзья, - пробасил он, поглаживая бороду. – Духов каждый своих почитает, а на чужих рот разевать не положено. А ежели подраться, кто хочет, то милости прошу. Давайте со мной.
- Не, я пас, - хмыкнул Шакал, когда Леший поднял кулак размером со средний арбуз.
- Не след помазаннику Лесного короля кулаками, как чернь, махать, - гордо задрал нос Философ. – Вот в астральном плане я бы с тобой сразился.
- Сразитесь еще, - кивнул Макс. – И в астральном плане, и в физическом. А пока давайте просто посидим цивильно. Самайн же встретить надо, как нормальные люди.
- Истинно так. Только черти ебаные могут такой великий праздник по пизде пустить, - согласился Философ. На этом и порешили, а Философ с Шакалом даже водки из одной бутылки выпили и руки друг другу пожали. Попробуй тут откажись, если Леший над душой стоит и мириться заставляет. Оба понимали, что астральный удар у Лешего будь здоров. Любую ауру на раз проломит.

Пока девчата занимались готовкой под предводительством Вики, пацаны благоустраивали стоянку, ставили палатки и убирали мусор. Припрягли всех, даже бледного Розанова, который толком-то не отошел от таблеток Шакала. Славик так картинно вздыхал, что Макс в итоге сдался и отправил несчастного композитора в палатку, чтобы тот спокойно пришел в себя.
К обеду благоустройство было наконец-то закончено и полянка, на которой расположились готы, выглядеть стала в разы цивильнее. Словно группа студентов выбралась на природу, не иначе. У костра, развлекая девчат, играл на гитаре Колумб, а Настя Блодвен ему тихонько подпевала, помешивая похлебку в розановском закопченном котелке, висящем над костром. Шакал, облизнув самокрутку, закурил от уголька и блаженно улыбнулся, выдыхая в прохладный воздух сладкий и тягучий табачный дым. Леший, сидя рядом с Максом и Андреем, делился с ними историей о том, как до него доебались три скина после одного фолк-концерта. Двоих Леший парой ударов отправил в больничку, а третий попросту сбежал, забив на своих хуй. Я же, закутавшись в старый отцовский тулуп, задумчиво смотрел на костер, загипнотизированный пляшущими языками пламени.

Стемнело быстро. Казалось, что мы только приехали и разгрузились, но в пять часов вечера полянку накрыли сумерки и по земле застелился сизый туман, который медленно полз из леса. Поежившись, я подвинулся ближе к костру и протянул вперед озябшие ладони. Готы, больше похожие на обычных пацанов и девчонок, весело смеялись, уничтожали запасы вареной колбасы и безвкусного, водянистого сыра, запивали еду водкой и вином, делились своими историями, а я с улыбкой смотрел в костер, просто наслаждаясь компанией и спокойными выходными. Рядом со мной сидела Вася, которая, словно маленький, замерзший воробушек, прижалась ко мне в поисках тепла. Славик сидел чуть поодаль и цедил ледяное пиво, не обращая внимания на холод.

- Что ты видишь? – от хриплого голоса Шакала, раздавшегося прямо над ухом, я вздрогнул и с испугом посмотрел на гота. Тот хохотнул, уселся рядом на бревно и достал из-под полы плаща початую бутылку водки. Сделав глоток, Шакал протянул бутылку мне. Я отказываться не стал, согреться не помешает. После короткого глотка бутылка вернулась в покрытые шрамами руки Шакала. Он с интересом посмотрел на меня и повторил вопрос. – Что ты видишь, Яр?
- Ты о чем?
- Костер, - пояснил Шакал. – Что ты в нем видишь? Твои глаза в туманной дымке, а значит, ты зришь сквозь, а не поверх.
- Не знаю, - вздохнул я. – Вижу просто костер. Языки пламени.
- А ты взгляни получше, - Шакал достал из кармана самокрутку. – Пыхнем?
- Не, - усмехнулся я. – Предпочитаю трезвую голову.
- Зря. Расширяет поле зрения, знаешь ли. Славик, а ты?
- Нет, нет, нет, - побледнел тот. – С меня таблетки твоей хватило. Я вот… лучше пиво.
- Как знаете, - пробормотал Шакал, закуривая самокрутку. Выдохнув дым в сторону костра, он улыбнулся, когда к нам подсел Макс и самокрутка перекочевала в другие руки. – Вот это, брат, по-нашему. Самайн же.
- Чего трете?
- Яр в процессе перехода, но расширить сознание не хочет, - усмехнулся Шакал. – Огонь чище зеркала. В нем видно не только остывшие пожарища прошлого, но и пламя будущих событий.
- И что видишь ты? – тихо спросила Вася. Она снова мелко задрожала и прижалась ко мне сильнее. От внимания Макса это не укрылось, и он лукаво улыбнулся.
- Успех, - чуть подумав, ответил Шакал. – Яркий, ослепительный, стремительный.
- Чей это успех? – спросил Макс.
- Не одного человека. Нескольких. Близких, почти родных. Поломанных.
- Заебись, - рассмеялся Андрей, устало садясь на бревно. Глотнув пива, он кивнул Шакалу. – То есть, мы с нашей бандой успеха добьемся?
- Добьетесь, - ответил тот. – Но успех, как костер. Займется быстро, ослепит ярко. И быстро прогорит. Останутся лишь черные уголья, хранящие в своих сердцах остатки былого жара.
- В этом минус предсказаний, - заметила Настя, усевшись рядом с Максом. Она довольно улыбнулась, когда Макс распахнул тулуп и обнял ее. – Нихуя не понятно, о чем речь. Но звучит, конечно, пиздато. «Черные уголья, остатки былого жара».
- Духи редко говорят понятно, - пожал плечами Шакал и, поправив цилиндр, добавил. – Их речь – это образы. Образы туманные, стертые, истлевшие. Ухватить их сложно, понять еще сложнее. Лишь в редкую ночь можно услышать их шепот. Самайн, Бельтайн, Йоль… Ночи Колеса года. Только в эти ночи слышен их шепот. Ночь только начинается, так что… ушки на макушке. Духи будут говорить, хотите вы этого или нет. Внимать им или нет – ваш выбор. Но я советую хотя бы прислушаться… Это, блядь, чо такое?!

Восклицание относилось к абсолютно голому Философу, который вступил в круг огня, заставив девчонок громко рассмеяться. Удивился даже привыкший ко всему Андрей, который поперхнулся сигаретным дымом и закашлялся так сильно, что в итоге свалился с бревна.
- Он – голый, - озвучил до охуения очевидное Славик. – И у него… лобковые волосы покрашены в зеленый. А под яйцами… висит птичье перо. М-да.
- Друид, - коротко пояснил Макс, даже не изменившись в лице. – Хуль с него взять?
- Духи будут говорить только со мной! – громко произнес Философ. Где-то в темноте заржал Колумб и послышался рокочущий смех Лешего. – Только истинный помазанник Лесного короля достоин их услышать. Шеймус Древознаток взывает к вам! Услышьте мой зов.
- Ну, блядь, - поморщилась Настя. – Перекинулся. На кой хуй ты его с собой позвал?
- Самайн же. Ночь таинств и древней магии, - таинственно улыбнулся Макс.
- Угу. И консервы, которые у него в рюкзаке, - рассмеялась Вася, наблюдя, как Философ на корточках ходит вокруг костра и трясет еловой веткой.
- И консервы, - кивнул Макс, закуривая сигарету.
- Оденься, полудурок, - зевнув, бросил Философу Шакал. – Пневмонию же подхватишь.
- Чу! – рявкнул Философ, махнув в сторону Шакала рукой. – Не можешь ты меня, шакалья падаль, видеть. Ибо пересек я ныне астральный план.
- Ну, как скажешь, - согласился тот. – И чо там, в астральном плане? Все ли заебись?
- Древние боги, герои… - горячо зашептал Философ. Он неожиданно подался ко мне и, склонив голову, внимательно на меня посмотрел. Его глаза были пугающими и стеклянными. – Они говорят о тебе.
- Ну, конечно, - фыркнул Шакал, делая глоток водки. – Ладно, ладно. Не бычь. И чо говорят?
- Душа, связанная с другой душой… - забормотал взъерошенный друид. Я же испуганно попятился, когда хуй Философа оказался в опасной близости от моего носа. – Душа сломанная, как сухая ветка. Такая же, как и другая.
- Ну, накрыло его знатно, - улыбнулся Макс и подмигнул мне. – Астральный план – это вам не хуйня собачья.
- Так похожи, так похожи, - продолжил Философ, окуривая меня тлеющей еловой веткой. – То дерево сухое, ломкое… но из него течет кровь. Боль! Боль – твое естество.
- Эт его с грибов так накрыло? – спросила Настя.
- Ага. Он пару горстей сожрал, пока за дровами ходил, - кивнул Макс.
- Куда вы, боги?! – взвыл Философ. Колумб с Лешим не стесняясь повизгивали в темноте, явно забавляясь происходящим. – Перо несвеже, ель суха. Чу! Чу! Чу!
- Так, я не понял. Он ща поезд или чо? – удивился Андрей, когда Философ принялся бегать вокруг костра, повторяя «Чу», как заведенный.
- Не, - поморщился Шакал. – Это он демонов отгоняет. Духи быстро от долбоебов устают.
- Прыгай через костер! – крикнул Колумб. – Очисти плоть!
- Да, да! – радостно засмеялся Философ и, не успели мы моргнуть, как он разбежался и сиганул аккурат через костер. Правда не учел разбег и вместо плавного приземления полетел кувырком в ледяную воду, откуда мгновением позже раздался его истошный визг. – Ад! Ледяной Ад пожирает меня!
- Вытащить его потребно. Пока дурной себе голову не расшиб об дерево, - покачал головой Леший и, не договорив, сам отправился вызволять голого друида из озера.

Через полчаса отошедший от разной дряни Философ, насупившись, сидел возле костра, кутаясь в свой ватник и трясясь от холода. На ехидные вопросы он не обращал внимания, лишь задумчиво шевелил губами и тряс головой, как собака, которой в ухо попала вода. Еще через полчаса в костре поспела картошка. Ее туда с избытком накидали девчата, понимая, что на свежем воздухе аппетит у всех будет зверским. Так и получилось. Не успела Вика раздать глубокие, металлические тарелки, как картошку мигом разобрали, сопровождая процесс разбора веселыми подъебами, смехом и шутливой возней. Следом растерзали рюкзак Философа. Сам хозяин все еще пребывал в прострации после посещения астрального плана и последующего незапланированного купания в ледяном озере, поэтому на мародерство внимания не обратил. И зря. Консервы кончились почти моментально.

- Что ты делаешь? – осторожно спросила Вася, когда я положил печеную картошку в тарелку и принялся мять ее вилкой, которой по ощущениям пользовались еще родители наших родителей.
- Толкушку, - тихо ответил я и, увидев непонимание в Васиных глазах, улыбнулся. – Ты никогда толкушку не ела?
- Не-а. Что это?
- Мне мама… - поморщившись, я сумел сглотнуть боль, застрявшую в горле. – Мама когда-то готовила, когда я маленьким был. Она варила суп и оставляла три-четыре вареных картофелины. Потом разминала их вилкой, добавляла масло, и вываливала в тарелку одну консерву… так, с чем у меня? А, «Бычки в томатном соусе». Пойдет.
- Звучит не очень, - улыбнулась Вася.
- Зато вкусно, - открыв консервную банку ножом, я вывалил содержимое в тарелку и, перемешав, подцепил немного вилкой. – Попробуй.
- Ого!
- Вкусно?
- Очень, - кивнула Вася и потянулась своей вилкой за добавкой.
- Давай я тебе сделаю.
- А, давай.

Через пару минут Вася весело расправлялась с толкушкой, удивляясь попутно, как ей это не пришло в голову. Глядя на нас и остальные принялись с усердием разминать картошку в тарелках. Вот только толкушка у всех была разной, как и консервы в мешке Философа. Кому-то досталась килька, кому-то бычки, кому-то тунец, а Макс урвал себе настоящую тушенку, на которую то и дело облизывался Шакал, давно расправившийся со своей порцией.

- Яр у нас прям король среди кулинаров, - усмехнулся Макс, шкрябая ложкой по дну тарелки.
- Скажешь тоже, - смутился я. Вместо ответа Макс протянул мне металлическую кружку с водкой. – Не, я, наверное, не буду.
- Не обижай, - мотнул головой он. – Хочу с тобой выпить. С каждым, конечно. Но ты первый.
- Ладно, - вздохнул я, понимая, что отказа Макс не потерпит. Затем взял в руки кружку и сделал внушительный глоток. Водка тут же наполнила голову теплом, а кружка пошла по кругу и каждый сделал по глотку. Кроме Философа. Тот шумно выдул остатки и, под неодобрительное ворчание Лешего, которому не досталось, осоловело улыбнулся.
- Расслабься, Лень. Пусть согреется, - махнул рукой Макс. – Водка еще есть. Наливай и пускай по кругу.
- Да будет так, - кивнул Леший, вставая с бревна. Он сходил к озеру, откуда вернулся с полной бутылкой водки, охлажденной самой природой. – Ну, за нас, братушки и сестренки. Будем.
- Будем, - хором поддержали его все остальные.

После ужина веселье продолжилось. Перебравший с непривычки с водкой Славик пригласил на танец Настю и чуть не свалился в костер, когда потерял равновесие во время одного пируэта. Колумб вместе с Максом по очереди пели. От классики фолка в виде «Зеленых рукавов» и «Лунной тени», до хулиганских куплетов Сектора Газа и Гражданской обороны. Леший, похожий на гигантского моржа, искупался в ледяном озере, откуда выбрался довольным и раскрасневшимся. Шакал зацепился языком с Философом и спорил, чьи духи сильнее. Андрей выступил судьей в этом споре и без стеснения подначивал обе стороны, из-за чего до меня то и дело доносилась цветастая ругань участников спора. Я, с Васей, Викой и Катериной играл в «дурака» на простые желания. Тощий гот с погонялом Рэйвен, предпочитавший картам шахматы, налегал на пиво и пытался найти себе соперника. Правда шахматы никого не привлекали и Рэйвен в итоге присоединился к нашей игре, бурча себе под нос про «быдло-развлечения».

В полночь Колумб и Леший развели еще один костер неподалеку от нашей стоянки. Возле него расчистили место и начался «обряд очищения», как сообщил мне по секрету Шакал. Суть обряда была проста – делаешь глоток водки и прыгаешь через костер. Если огонь ужалит кожу, значит, духи приняли тебя и очистили твою душу. Если же нет, то новый глоток и новый прыжок, пока духи не смилостивятся. Я долго отнекивался от прыжка, но в итоге согласился. А вот с Философом вышла проблема. Он прыгал слишком высоко и потом долго ругался, что духи обделяют его своим вниманием. Снова пил и снова прыгал, пока не напился до такого скотского состояния, что попросту рухнул в костер во время разбега. К счастью, рядом стоял Леший, который помазанника древних богов успел оттащить в сторону за ноги и бросил возле колючих кустов.
- Допизделся, парнишка, - резюмировала Настя, смотря, как Философ стонет и пытается почесать обожжённую огнем жопу.
- Факт, - посмеиваясь, согласился Шакал. – Настолько духов заебал, что те его чуть в собственном соку не запекли.
- Я – вторая ипостась… - тонко заголосил из кустов Философ.
- Тише, Илюшенька. Ты в себя сначала приди, а потом за ипостаси затирай, - фыркнула Настя. – Ладно, хуй с ним, с помазанником. Плесните даме водки. Похолодало что-то…

Постепенно народ стал расходиться по палаткам. Те, у кого палаток не было, забирались в спальные мешки или просились потесниться более предусмотрительных товарищей. Ушел спать Колумб с Викой. Настя, загадочно улыбаясь, утащила Макса в свою палатку. Леший увалился спать прямо у костра, причем мне казалось, что бородачу никакой холод не страшен. Знай себе, закутался в ватник, воротник поднял и моментально уснул. Я тоже попробовал уснуть, но Розанову, судя по всему, из необъятного мешка Философа досталась просроченная консерва, из-за чего находиться с ним в одной палатке очень скоро стало невозможно. От удушливой вони слезились глаза и желудок постоянно норовил вытолкать все съеденное. Поняв, что так и не усну, я негромко выругался и выбрался из палатки на свежий воздух.
У догорающего костра мелодично похрапывал Леший, но лучше уж храп, чем ядовитый пердеж Славика. Ночью все-таки ударил небольшой морозец, но он не заставлял дрожать от холода. Наоборот, бодрил и наполнял голову ясностью. Улыбнувшись, я достал из рюкзака Славика термос и плеснул себе кофе. Какой-никакой, но все-таки завтрак.

- Яр, ты чего не спишь? – послышался из ближайшего спального мешка приглушенный голос Василисы.
- Попробуй тут уснуть, когда по соседству играется ноктюрн кишечных труб. Точно тебе говорю – Розанова надо запретить Женевской конвенцией, как биологическое оружие массового поражения, - буркнул я. – А ты чего не спишь? Я разбудил? Сейчас кофе попью и пойду погуляю.
- Не, не. Все нормально. На природе сложно уснуть, - улыбнулась Вася. – Особенно после такого бурного вечера. Не против, я подсяду?
- Нет, не против, - ответил я. Вася застегнула до горла куртку и, присев на бревно, тут же прижалась ко мне.
- Однако, морозненько, - пробормотала она. Чуть подумав, я снял свою куртку и накинул на нее. Глаза Васи благодарно блеснули. – Спасибо. Ты сам-то не замерзнешь?
- Не. Кофе горячий, да и не холодно, на удивление.
- А я всегда мерзну. Как температура хоть чуть ниже нормы, тут же нос красный и дрожу, как сама не своя.
- На, глотни, - ответил я, протягивая Васе кружку с кофе. – Потеплее будет.
- Спасибо.
- Не за что.
- Яр?
- М?
- Можно вопрос?
- Ага.
- А что у тебя с голосом? – спросила она и тут же виновато шмыгнула носом, увидев, как я смутился. – Прости. Сама не знаю, зачем…

Купить мои книги можно на Литрес.
И в сообществе ВК.

Но применимо ли это к Украине? Где тогда должна пройти местная «38-я параллель»? По линии разграничения? Но Москва на такое точно не согласится, наши требования неоднократно озвучены: освобождение оккупированных ВСУ территорий РФ.

На этом фоне глава Херсонской области Владимир Сальдо напомнил, что город Херсон находится на территории, которая по итогам референдума вошла в состав России, и это необходимо учитывать при заключении окончательного мирного соглашения.

То есть «38 параллель» должна пройти, как минимум, по конституционной границе России.

Кремль, ранее комментируя предположения о повторении корейского варианта, отмечал: «У всех политиков, опытных политиков, знающих политиков могут быть свои точки зрения на конфликт вокруг Украины. Мы исходим из того, что специальная военная операция должна закончиться достижением всех поставленных целей».

Для Зеленского же это могло бы стать выходом, поскольку в этом случае появился бы шанс сохранить его собственную власть…

— Упоминание Зеленским корейского сценария в новой эмоциональной коннотации, пусть и с некоторыми нюансами, — это свидетельство того, что главарь киевского режима осознает, что его положение на поле боя сложное, а поддержка западных союзников, которые ссорятся между собой, не будет бесконечной, — считает политолог, председатель КРОО «Центр политического просвещения» Иван Мезюхо.

— Другими словами, Зеленский ищет сценарий, при котором Украина сохранила бы свою квази-государственность, и при этом официальный Киев юридически не отказывался бы от притязаний на земли, которые он давно не контролирует, но которые все еще включены в Конституцию Украины.

«СП»: Применим ли «корейский вариант» на Украине? Как это выглядело бы?

— На мой взгляд, стопроцентное повторение корейского сценария невозможно на Украине. Во-первых, это сложно сделать, исходя из вопросов географии. Посмотрите на 38-ю параллель на корейском полуострове, а потом посмотрите на линию фронта, которая не является статичной.

Во-вторых, в случае Корейского полуострова речь шла о демилитаризованной зоне. Демилитаризованная зона не может строиться за счет земель Российской Федерации. Гарантии безопасности Украины не могут осуществляться за счет российского государства.

В-третьих, так называемая «коалиция желающих» не может стать миротворческой миссией на Украине. Москва не согласится с этим. Можно добавить и другие пункты, но даже этих трех достаточно для того, чтобы понимать, что топорное повторение корейского сценария на Украине невозможно и неприемлемо для Кремля.

«СП»: Где могла бы пройти пресловутая «38 параллель»?

— Если говорить о Зеленском, наверное, он предполагает, что условная 38-я параллель на Украине может проходить по линии фронта. Это нереально. Наши исторические субъекты Российской Федерации в полной мере еще не освобождены от оккупации киевского режима. Мы не согласимся с потерей наших территорий.

«СП»: А что с Херсоном? Сальдо выражает надежду, что в случае соглашения он вернется России. А Запорожье? Там ведь референдума не было…

— Я думаю, что при определенном сценарии реализация предположений Сальдо вполне вероятна. Ведь даже Дональд Трамп говорил о размене территорий. На мой взгляд, если бы Украина действительно хотела заключить мир, если бы она, как и Российская Федерация, хотела бы получить гарантии безопасности — а Владимир Путин не отказывает Украине в их предоставлении, то тогда бы они пошли бы на сложный, но все-таки верный шаг по уходу из Херсона и Запорожья и с наших территорий на Донбассе.

Но на сегодняшний момент Киев не демонстрирует желание к адекватному мирному урегулированию ситуации. Да, на момент проведения референдумов Херсон был под контролем России. Но в референдуме принимали участие в том числе и жители, проживающие тогда на неподконтрольных частях Херсонской области. То же самое и по Запорожью. Да, Запорожье на момент референдума мы не контролировали, но жители самого Запорожья, которые сумели эвакуироваться, смогли принять участие в волеизъявлении. Давайте об этом не забывать.

«СП»: При этом Россия контролирует части Харьковской, Сумской и Днепропетровской областей. Что с ними в случае «корейского сценария»? Размен? «Серая зона» с непонятным статусом?

— А вот это очень интересный вопрос. С одной стороны, части Харьковской, Сумской, Днепропетровской и Николаевской области (Кинбурнская коса) могут служить Российской Федерации в качестве территориального обменного фонда.

С другой стороны, да, эти территории могли бы стать и демилитаризованной зоной или санитарным кордоном, который необходим для предоставления гарантий безопасности Российской Федерации. Но очевидно, что этих территорий будет мало для организации на них буферного пространства. Так называемый санитарный кордон должен строиться за счет Украины, а не за счет Российской Федерации. Это Россия имеет преимущество на поле боя. Россия не проигрывает. Поэтому Украина должна принять наши требования. Если она их не примет, то боевые действия будут продолжаться и ослаблять наполовину деградированную Украину.

«СП»: Насколько этот сценарий выгоден киевскому режиму?

— Если под «корейским сценарием» Зеленский в первую очередь подразумевает заморозку боевых действий без признания территориальных потерь, то в каком-то смысле это выгодно киевскому режиму. Во-первых, он выйдет из состояния боевых действий, а во-вторых, будет и дальше говорить о том, что он не признает территориальные потери.

«СП»: Какие риски несёт нам «корейский сценарий»? С одной стороны, это неизбежно «отложенная война». С другой, Кореи живут в таком состоянии более полувека…

— Самый главный риск — это как раз таки отложенная война. В случае Украины вряд ли мы получим мир на 50 лет. Другие ставки, другое время, другие политические акторы участвуют в этом конфликте. Вообще процессы, которые происходили в 20 веке, в 21 веке происходят куда быстрее и стремительнее. И это факт, который не будет отрицать ни один специалист по геополитике.