Такой прием используется, чтобы дискредитировать аргументацию, указывая на черты личности самого человека, а не на логическую несостоятельность его позиции.

- СССР не был демократическим государством вопреки официальной риторике.
- Что о Советском Союзе может знать школьник? Или уроки учи лучше!

- Бродячих собак не нужно подкармливать и защищать, от этого проблема только усугубляется.
- С таким лицом как у тебя, можно собак не бояться - побрезгуют.

Довольно популярный прием, так что не забудьте родится красивым и богатым чтобы хоть немного снизить шансы противника.

Существует два варианта использования данного приёма:

Прямое навешивание ярлыков на сторонников того или иного взгляда.

- Только насквозь промытые американской пропагандой могут думать, что высадка на Луну реально происходила!

Антисоветчик - всегда русофоб

Навешивание ярлыка на сам взгляд с неявным его переносом на личности сторонников.

- Вера в Летающего Макаронного Монстра глупа и наивна, просто детский сад какой-то!

- Эта теорема понятна даже идиоту, надеюсь в нашем классе нет таких?

Таким образом, если вы сторонник тех или иных осуждаемых взглядов, вам дополнительно придется доказывать, что вы нитакуся.

Тоже самое что и обесценивание. Не редкость в разнообразных абьюзивных отношениях разной степени родства.

- Я устал по лестнице подниматься, когда уже лифт починят?
- Ой, беднушка, два шага он ступить может. Заодно жиры растрясешь, не переломишься.

Часто такой прием применяется, когда речь заходит о чем то недоступном, запрещенном или просто непонятном.

- Чтобы съездить за границу раньше нужно было миллион справок собрать и то не всех выпускали.
- Ну и нечего там делать, на Байкал ехал бы, ничем не хуже этой твоей Ниццы.

Тян не нужны

Басни типа «Лиса и виноград», и «Петух и жемчужное зерно» как раз хорошо иллюстрируют этот прием. Все что было или есть недоступным объявляется "вредным и тлетворным", а то что непонятно - "ненужным и глупым". Именно с помощью обесценивания родители могут пытаться убедить вас, что "подарить этих твоих роботов-скелетов из Вахамера" пятилетнему Ванечке было хорошей идеей, ибо "нечего тебе лбу здоровому в куклы играть".

- Вы так и не представили нам доказательства эволюции!
- Вот же куча ископаемых останков!
- Нет, покажите как у карася рождается белка!

- В Советском Союзе остро стояла проблема дефицита, многие товары было сложно достать.
- Вранье, вы просто наслушались перестроечных баек!
- Вот монолог Райкина, вот письма, вот карикатуры из Крокодила…
- Нет, мне нужны официальные документы, а не эта макулатура. И в оригинале!

Нужно помнить, что далеко не всегда есть какое-то волшебное абсолютное доказательство, ведь даже уголовные дела часто опираются на косвенные улики. Да что там уголовные дела - обнаружив пустую банку из под сметаны и довольного толстого кота рядом вы и так сложите два и два без непосредственного наблюдения - любому ясно что прилетали инопланетяне, и все съели.

- Если тебе не нравится внутренняя политика России, то собирай манатки и вали на Украину, там как раз таких любят!

- Я не хочу ждать бесплатной квартиры от государства, которая может еще будет у черта на рогах где-нибудь.
- Платить ипотеку триста лет тебе больше нравится?

В аргументе могут звучать слова «или-или», «третьего не дано», «выбор очевиден».

- Или мы строим православные церкви или мы строим мечети! Выбирайте!

Таким образом, если вы вдруг против бродячих собаченек, кушающих детей, то вас запишут в догхантеры и садисты, а если вам не нравится миграция, то в фашисты и ксенофобы. В реальности же, в большинстве случаев, существуют множество промежуточных или альтернативных вариантов, а не только два взаимоисключающих.

Отсутствие доказательств за или против выдают за само доказательство.

- Инопланетяне посещали землю в древние времена!
- Нет, это вряд ли. Никаких свидетельств этому нет.
- Они хорошо замели следы!

Негативное доказательство распространено среди верующих, пытающихся доказать существование Бога, и в различной псевдонауке и астральном магуйстве. Часто используется совместно с «перекладыванием бремени доказательства».

Обычно предполагается, что любая новая точка зрения будет сопровождаться некими свидетельствами в ее поддержку, предоставляемыми тем человеком, который ее выдвигает.

- Вот документ, который подтверждает мои слова!
- Откуда взят этот скриншот?
- Тебе надо, ты и ищи, гугл в помощь!

- Этот депутат вор и демагог, они там все такие!
- Огульное обвинение, оно чем-то подкреплено?
- Думаешь, я вру? Ну удачи доказать, что он честный.

 Это попытка изменить правила спора в свою пользу, смещая ответственность за обоснование позиции на другого участника. Таким способом демагог может вбрасывать любой голословный бред совершенно не переживая о доказательствах.

Пример из жизни: Возьмем, к примеру, Францию или Италию. Сегодня нам кажется само собой разумеющимся, что существуют французы и итальянцы. Но еще несколько столетий назад на этих территориях проживали бургундцы, гасконцы, пьемонтцы, сицилийцы.[5] У них были свои языки, обычаи и чувство идентичности, зачастую враждебное по отношению к соседям. Идея единой «французской» или «итальянской» нации была сконструирована позже, благодаря централизации власти, созданию единого языка через образование и, как подчеркивал Андерсон, распространению печатного капитализма.[6] Газеты, книги и карты позволили миллионам людей, которые никогда не встретятся лично, почувствовать себя частью одного «воображаемого сообщества».[7][8]

Таким образом, нации не существовали всегда. Они были созданы, «воображены» в определенный исторический момент. Но сила национализма как раз в том, чтобы заставить людей забыть об этом «изобретении» и поверить в его изначальную, природную сущность.

Парадокс №2: Универсальность как норма, уникальность как данность

Второй парадокс связан с двойственной природой национальности как понятия. С одной стороны, в современном мире принадлежность к нации считается универсальной нормой. Каждый человек «должен» иметь национальность, так же как он имеет пол.[2] Это неотъемлемая часть нашей идентичности, зафиксированная в паспортах и переписях населения.[5]

С другой стороны, каждая конкретная национальность претендует на свою абсолютную уникальность и неповторимость. Быть греком — это не то же самое, что быть японцем. Каждая нация мыслится как замкнутая sui generis (единственная в своем роде) общность со своей особой культурой, судьбой и характером.

Пример из жизни: Это противоречие ярко проявляется в миграционной политике и дебатах о мультикультурализме. С одной стороны, глобализация и международное право продвигают идею универсальных прав человека, стирая границы. С другой — мы видим рост националистических движений в Европе и других частях света, которые выступают за сохранение «уникальной» национальной идентичности и ограничение иммиграции.[9][10] События вроде Brexit или лозунги «Сделаем Америку снова великой» — это проявления именно этой тяги к партикулярности, к защите своей «особенности» от универсализирующего мира.[10]

Парадокс №3: Политическая мощь при философской нищете

Третий парадокс, который отмечает Андерсон, — это несоответствие между огромным политическим влиянием национализма и его интеллектуальной бедностью.[2] В отличие от либерализма, социализма или консерватизма, национализм так и не породил собственных великих мыслителей уровня Гоббса, Маркса или Вебера. Его идеология часто эклектична, непоследовательна и опирается больше на эмоции, чем на стройную философскую систему.

Эта «пустота» заставляет многих интеллектуалов относиться к национализму с некоторым снисхождением. Однако его способность мобилизовать миллионы людей и менять ход истории неоспорима.[2]

Именно здесь уместно вспомнить слова британского исследователя Тома Нейрна, которые цитирует Андерсон:

"Национализм" — патология современного развития, столь же неизбежная, как "невроз" у индивида... с аналогичной встроенной вовнутрь нее способностью перерастать в помешательство, укорененная в дилеммах беспомощности... и по большей части неизлечимая.

Почему национализм сравнивают с неврозом?

1. Иррациональная одержимость. Как и невроз, национализм часто проявляется в виде одержимости идеей принадлежности к группе, которая может доходить до фанатизма, ксенофобии и агрессии по отношению к «другим».[4][11]

2. Реакция на беспомощность. Нейрн считает, что национализм произрастает из чувства коллективной слабости и унижения.[12] Когда общество сталкивается с кризисом, ощущением отсталости или внешней угрозой, оно ищет опору в коллективной идентичности. Национализм предлагает простой ответ: «Мы — великий народ с великой историей, и все наши беды от врагов». Это своего рода защитный механизм, общественный эквивалент инфантилизма.

3. Внутренняя противоречивость. Националистическое сознание, как и сознание невротика, полно внутренних конфликтов. Оно может сочетать в себе гордость за свою культуру и зависть к более развитым странам, любовь к «своим» и ненависть к «чужим», стремление к суверенитету и готовность подчиниться авторитарному лидеру.

В конечном счете, критика Бенедикта Андерсона и Тома Нейрна — это не попытка «отменить» национализм. Это призыв трезво взглянуть на его природу. Нации — это не данность, а социальный конструкт, «воображаемое сообщество».[13] И пока мы помним об этом, у нас есть шанс использовать силу коллективной идентичности во благо — для построения солидарного и справедливого общества, — не скатываясь в разрушительные патологии фанатизма и ненависти.

"Мы извлекаем выгоду из одной вещи, и это атака на башни-близнецы и Пентагон, а также борьба Америки в Ираке"... "эти события "изменили общественное мнение Америки в нашу пользу".

- Цитирует Нетаньяху израильская газета "Маарив" в 2008 году. (Да, это было давно, но все забыли, а многие и не знали, так что самое время напомнить).

Более того, Такер Карлсон вчера объявил, что в Израиле знали о подготовке терактов 11 сентября 2001 года и анонсировал документальный фильм об этих событиях.

https://www.kommersant.ru/doc/8025177

https://web.archive.org/web/20120416053833/http://www.haaret...