Десять прекрасных дней на горе прошли, и вот я в Белграде. Попробую подытожить и описать этот опыт бесколесного (в смысле, без собственного транспортного средства) путешествия.
Как вы помните, до горы Торник, что находится в 10 километрах к югу от города Златибор, что на юго-западе Сербии, я с приключениями добрался на попутке, найденной с помощью сервиса blablacar.rs.
Утром того же дня в горный дом, заселилась компания из трех сербов: пары мужиков лет 50-55 и сын одного из тех «сербендо» лет 25.
Здоровенные сербы оказались классическими четниками, постриженными в барбершопе. В девяностых воевали в Хорватии. Само собой болельщики («партизана») и даже спортсмены-баскетболисты. Точнее один из них, так как про второго я узнал гораздо меньше в силу его не столь распущенного языка.
Естественно, оба огромные поклонники «солнцеликого», а на телефоне одного из них в качестве звонка стоит гимн России.
В общем, первый вечер мы провели вместе, хотя их плоские националистично-шовинистические шуточки мне достаточно быстро поднадоели.
Плюс их постоянное «зезанье» (подтрунивание) всех и вся тоже не доставляло массу удовольствия. В какой-то момент четник из барбершопа, будучи в хламину пьяным, при том, что ему еще спускаться по горнолыжной трассе (впрочем, таких персонажей здесь очень много), пересекает черту в общении со мной и выдает следующую фразу:
- Андрей! Я из-за тебя хочу сменить свой «рингтон»!
- Почему? - недоумеваю я.
- Да, потому что ты мне напоминаешь какую-то украинскую бабу!
И тут я прифигел. То есть то, что я не бухаю на спортивном объекте — это по их мнению недостаток мужественности.
В тот момент я не стал выяснять отношения, а решил просто не общаться с ними впредь. Не люблю такие дружеские подколы.
Обратно до горного дома я добирался автостопом. Именно так я и передвигался на местности, и это на самом деле было предельно просто. Чтобы облегчить себе транспортно-логистическую задачу, доску я оставлял в ски-школе на горе, и буквально первая проезжающая мимо машина подбирала меня.
Лишь один раз мне пришлось ждать 20 минут по пути на гору, так как это был понедельник — день, в который на горе меньше всего людей, а соответственно и трафик минимальный.
Но по счастливой случайности тогда меня подобрал Йован, который работает на Торнике, и знаем мы друг друга уже 6 лет, что распространяется практически на всю торниковскую братию.
Раньше Йован был среди персонала «каталки», а теперь арендует известное на горе кафе К2, что сейчас, предполагаю, весьма непросто, ведь приходится платить аренду за фактически без дела простаивающий объект. Одно дело, когда у вас фастфуд в городе, и вы всегда можете организовать доставку еды, не теряя продаж, а тут кафе на вершине, а город в десяти километрах.
Йован — нетипично маленький, но очень спортивный парнишка, обладатель шикарной прически в стиле «афро». Эта «фризура» позволяет ему ходить зимой без шапки.
Но я отвлекся. Часов в 8 вечера мои сербендо груженые пивом и мясом возвращаются домой. Естественно, пьяные (само собой за рулем). И четник-метросексуал продолжает «зезанье»:
- А куда это Андрей убежал?
На что я уже не мог не ответить «зезаньем»:
- Да, просто ты вел себя как пи3#а албанская — расплылся я в улыбке и приступил к наслаждению гаммой смешанных чувств всех цветов радуги на лице четника. Вся эта фантазия недоумения так же передается и его товарищу.
- Что? - приходит в себя четник.
- Ты все слышал: «Потому что ты вел себя как пи3#а албанская» - повторяю я.
Четник было начинает оправдываться по поводу своих слов на счет «украинской бабы», но тут зачем-то его товарищ вступается за него, будто это его девушка, и он сам за себя не может постоять.
- Молчи! - грозно кричит он мне — Молчи, иначе я разобью тебе сейчас голову! Понял?!
- Не понял — отвечаю я, продолжая улыбаться.
- Чего ты не понял? Что ты улыбаешься?! А ну говори, чего смеешься? - кипит сербская кровушка, а мне реально смешно, хотя каждый из них раза в два больше меня весит и раза в полтора выше, ну, процентов на 20-30 точно. Одним словом — настоящие «сербендо».
- Так мне молчать или говорить, ты уж определись? - продолжаю улыбаться в ответ, при этом рядом тихонечко сидит Аца — хозяин горного дома, эдакий современный вид отшельника. У Ацы очень хорошо получается держать этот баланс — интроверт/экстраверт. Жена с дочкой живут в Белграде, а Аца следит за домом, курсируя по маршруту Белград-Златибор. В самом горном доме гости бывают обычно по выходным и праздникам — в остальное время там пусто, как сейчас, кроме нас пятерых никого нет.
Аца тихо-тихо (а он действительно говорит вполголоса, что нетипично для серба) попросил всех разойтись, и четники его послушались, сев за свой стол, и все-таки «наказав» меня:
- Больше мы тебя не позовем за свой стол! Даже и не думай с нами садиться! - таков был суровый вердикт, и мне оставалось лишь смириться со своей участью, хотя сдерживать при этом смех было очень сложно — я просто «лыбился» на такую детскую непосредственность и их уверенность в том, что кара моя ужасна.
Задача была выполнена, и мне не приходилось больше слушать их солдафонские остроты. Впрочем, одна мне все-таки запала в душу, сказанная, правда, совершенно от балды и не к месту (как персонажем «Мылодрамы» Владиславом Поляковым) народная мудрость: «Ne može kurac u dupe i duša u raj» («Нельзя хyz в попу, а душу в рай»). Как я понимаю, это аналог нашего «и рыбку съесть, и на … сесть». Не помню уже, по поводу чего было сказано, но там близко и толики не было по смыслу — я лишь посмеялся над самой пословицей.
Остальные дни прошли в спортивном интенсиве на горе. Один раз я все-таки соблазнился на стопку ракии у Блажо, о чем немного пожалел, так как качество катания снизилось, а время реакции увеличилось, впрочем, ненадолго. Не скрою, что вечером за ужином выпивал пару бутылок пива, чтобы легче уснуть. Когда мышцы привыкли к нагрузке (а это уже случилось, так как в январе я уже ездил на Торник), за весь день катания практически не устаешь так, чтобы вырубиться сразу, как лег в постель. Наоборот, мозг бурлит, как котел, и это может стать серьезной помехой для сна, а пиво для меня — неплохой седативный препарат.
Про Блажо я уже писал, как мы летом тусили на Заовинском озере.
Каждую зиму в домике у подъемника на вершине Торника Блажо устраивает свою собственную «кафану» (кафе-бар). Только вот денег ни с кого не берет, но наливает и ракию, и кофе, и чай. Буквально, это лучшая кафана на Торнике, а сейчас, когда сербское правительство запретило работу баров и заведений общепита, - единственная.
Вообще, складывается впечатление, что большинство сербов приезжают на горнолыжные курорты «побухать», а не покататься на лыжах — не ради спорта, другими словами. Такой вывод я сделал, когда кризисный штаб по борьбе с корона-вирусом объявил о введении новых мер, так на следующий день, в среду (а обычно уже приток людей в середине недели) на горе буквально никого не было, хотя казалось бы — шикарная погода с переменной облачностью и легким снежком, замечательные «отвельвеченные» трассы, но вот незадача — пить-то негде.
А я как ребенок радовался «пухляку» и бороздил просторы Змаевца (черной трассы на Торнике). В лес тоже заезжал, хотя старый Burton, который я взял у друга, не очень подходил для этого из-за маленькой ростовки (150 при моем росте 178) и ширины. Там, где я раньше на своей старой доске проезжал без проблем, сейчас попросту тонул. И как бы я ни старался задирать нос доски вверх — это не помогало. Борд просто выскакивал из-под меня, и я плюхался на бок. Он больше подходил для фристайла, нежели для полноценного фрирайда.
Ребята из ски-школы, с которыми я сдружился, постоянно меня ждали из-за этого, когда мы вместе катались по лесу. А один раз я заплутал по следам одного из бордеров, который буквально за 10 минут до этого поведал мне свой неудачный опыт прошлого спуска, но кто же знал, что это именно тот неправильный путь. В итоге пришлось подниматься вверх 20 метров по практически отвесному заснеженному склону, заросшему елками. Доска в этом случае даже помогает, нежели мешает. Втыкаешь ее в глубокий снег, смерзшийся у основания, и как бы подтягиваешься на ней вверх.
А в последний день катания после прыжка с небольшого импровизированного трамплина при приземлении я ломаю переднее крепление, и происходит это еще ранним утром.
Как же хорошо, что в горном доме осталась лежать моя старая доска, и просто замечательно, что в январе я решил не снимать крепления, а оставить их в качестве кронштейнов для полки из этого борда. Я решил, что это будет достойная старость для моей старушки. Тем более, что крепления на ней были очень тяжелыми, хотя и надежными.
Эх, как я пожалел, что не поставил эти крепления в первый же день катания — это был совершенно другой уровень контроля. Мягкие родные бёртоновские «крепы» на целине не успевали реагировать как надо, мои же жесткие «центроиды» заставляли борд делать ровно то, что я от него хотел.
Аца привез мне старую доску, я поменял крепления и шикарно откатал последние часы, как обычно ухватив подъем за несколько минут до закрытия «креселки».
Вещи я предварительно собрал и утром оставил их в ски-школе, а после катания быстро все укомплектовал в сумку для борда, сел на маршрутку для сотрудников ски-центра (Блажо подсуетился, чтобы меня подождали и подбросили до ж/д-вокзала в Ужице) и уже в 5 вечера был на станции в ожидании шестичасового поезда до Белграда.
Уже в Белграде от главной станции я добрался на троллейбусе без пересадок прямо до своего дома.
Как итог могу сказать, что подобный тип путешествия ни коим образом не выматывает, а лишь закаляет и наполняет гораздо больше впечатлениями и информацией, нежели, когда сидишь за рулем своего авто и следишь за дорогой.
А вы готовы на подобные приключения, если, конечно, дочитали сей «лонгрид» до конца и до этого вопроса?
