Это заболевание передающееся генетически, из-за чего названа семейной бессонницей.

Клетки мозга, отвечающие за погружение в сон, постепенно умирают. Человек теряет возможность спать и умирает от истощения в течении от 7 до 36 месяцев.

Радует, что известно всего 42 семьи с таким заболеванием.

Уличные гонщики – стритрейсеры. Рядом с ними всегда смерть. Она найдет каждого, кто вовремя не сбавит обороты, того, кто не остановится. Смерть стритрейсера пахнет горячим металлом и кровью. Мне мерещился ее запах уже несколько вечеров и ночей. Я чувствовал ее присутствие, но не хотел останавливаться. Если вам кто-то скажет, что уличные гонщики – неисправимые романтики, манимые скоростью – не верьте. Это обесбашенные циники, свято верящие в силу денег. Смешивающие с грязью всех, кто не с ними. Сыночки богатых родителей или люди, потратившие все, ради машины. Такие люди, как я.

Я не помню, как меня занесло. Помню, как приближалась остановка с людьми, их медленные движения, перекошенные лица. Время стало вязким. Я ничего не мог сделать, я двигался очень медленно, как в воде. Многое можно обдумать и вернуть, кроме мгновения между жизнью и смертью. Мне не было больно и страшно. Было холодно, хотелось спать, пахло кровью. Я висел на ремне в перевернутой машине, зажатый искореженным металлом. Я повернул голову к окну. К машине быстрым шагом подошел человек с лысой головой. Он нагнулся и сквозь разбитое стекло коснулся моей руки. От его прикосновения стало жарко. Я словно вышел из забытья, понял, что случилась авария, что я сильно пострадал, что я могу умереть. В следующую секунду пришла дикая боль. Я отрубился.

Рядом кто-то плакал. Прислушался. Это мама. Я с трудом открыл глаза. Вспомнил, что случилось. Разлепил пересохшие губы. Я был в больнице. Мне в глаза ярко светило солнце.

- Андрюша! Очнулся! – мама вытерла слезы и обняла меня.

Я поморщился. Болело тело с левой стороны. Мама посмотрела на мою руку и всхлипнула.

- Мам, что с машиной? – это первое о чем я помнил.

Мама как-то странно на меня посмотрела, потом опять на мою руку, закрыла лицо руками, ее плечи затряслись. Она вышла из палаты. Я посмотрел на руку – ниже локтя была забинтованная культя.

Меня выписали через две недели, в середине августа. Врач сказал, что встречает подобное впервые. Сильный ушиб легкого, перелом ребер, черепно-мозговая – все прошло в кратчайшие сроки, будто ничего и не было. Поначалу я не унывал. Погода была замечательная. Мы с мамой много гуляли, болтали, смеялись. Она стала моей путеводной звездой. Потом она вышла на работу. И настала осень с сырым промозглым ветром. Вместе с ней – депрессия. Мама постоянно вспоминала про квартиру свекрови, оформленную на меня. Говорила, что мы ее продадим и сделаем мне хороший протез.

Эх, мама, если бы ты знал! Ту квартиру я продал больше года назад. И все деньги влупил в машину.

Меня мучила фантомная боль. Мне казалось, что отсутствующая кисть зажата в очень неудобной позе и изрядно затекла. Я постоянно подергивал искалеченной рукой. Спать не мог даже со снотворным. Однажды я вышел в холодную октябрьскую ночь и пошел по городу. Я мечтал, что на меня нападет шпана и проломит голову куском трубы, или что я замерзну до смерти. Город в ту ночь был тихим и спокойным. И на улице было не холодно. Человек, который ищет смерть, редко ее находит в отличие от тех, кто дорожит жизнью.

Покалеченная рука невыносимо болела. Я вспомнил, что дома у меня целая баночка снотворного и в ней около ста таблеток. Если выпить их все, я могу и не проснуться. Я пошел к дому. Около подъезда услышал торопливые шаги за спиной. «Ну, вот, - подумал я, - таблетки не понадобятся, сейчас он решит, что у меня есть деньги и шарахнет по голове, а после аварии мне много не надо!» Шаги затихли. Я стоял неподвижно, потом не выдержал и обернулся. В двух метрах от меня стоял человек с абсолютно спокойным лицом. Он просто смотрел на меня. Невысокий, лысый, с круглым лицом. Мне знакома его внешность. И ту я вспомнил, это же тот человек, который после аварии зачем-то взял меня за плечо. Я забыл про него после аварии. Кто он?

- Кто вы? – я крикнул в темноту.

Человек подошел и положил руки мне на голову. Я дернулся, но он был очень сильный. В голове стало жарко и больно. Я пытался высвободиться. Незнакомец отпустил меня через несколько секунд. Я упал и посмотрел на него. Кинется на меня или нет? Но он стоял на месте. Я соскочил и побежал к подъезду.

- Приходи сюда в час дня.

Ага, конечно! Я взбежал по лестнице и открыл дверь квартиры. Тихо прошел в свою комнату и сел на кровать. Меня потряхивало. Кто это? Зачем он схватил меня? Потом я заметил, что фантомная боль прошла. Я заснул под утро, проснулся около двенадцати, боли по-прежнему не было. Я пил кофе на кухне, смотрел в окно и думал: «А что со мной может случиться в час дня около подъезда?».

Лысый подошел ровно в час.

- Виктор, - он протянул мне руку.

Я посмотрел на его руку и не стал ее пожимать.

Он не смутился.

- Как рука, не болит?

- Не болит.

- Андрей, я…

- Откуда вы знаете, как меня зовут?

- Я кое-что знаю про тебя. Пусть тебя это не пугает, я увидел тогда во время аварии кое-какие…

- Что вы от меня хотите? – меня жутко накаляла эта ситуация.

Виктор помолчал минуту.

- Андрей, я предложу тебе то, от чего ты не сможешь отказаться, и твоя жизнь после этого изменится.

Либо секта, либо наркота.

- Куда вы меня вербуете? – мне стало даже смешно.

Виктор снова задумался, глядя себе под ноги.

- Пойдем со мной до ближайшего светофора, я кое-что покажу.

- Никуда я не пойду! – я пошел к подъезду.

- Андрей, постой. У тебя не болит рука? – я остановился, посмотрел на него.

- Не болит.

- А почему?

- Не знаю!

- А я знаю! Я разрушил те нейронные связи, которым казалось, что твоя рука затекла.

- Ты больной, да? – я развернулся и пошел прочь.

Виктор прокричал мне в след:

- Андрей, ну что ты теряешь? Что дальше будет? Будешь гулять ночью и думать о самоубийстве? Кому ты нужен? Ты инвалид! Всю жизнь будешь сидеть на шее у матери?

- Я тебя сейчас ударю! – я подошел к нему вплотную.

- Андрей, просто пойдем со мной! Я покажу тебе то, что изменит твою жизнь.

Я пристально смотрел на него, что это за человек? Лицо Виктора ничего говорило, оно было непроницаемо.

- Куда идти?

- До ближайшего светофора, я же сказал.

Светофор находился примерно в двухстах метрах от дома. Мы дождались зеленого сигнала и перешли дорогу. Потом ждали, когда снова загорится зеленый и снова перешли. Так мы переходили пять раз. Ощущение, что я связался с сумасшедшим не проходило.

Когда мы перешли дорогу в пятый раз и я почувствовал сильную вибрацию. Перед глазами все поплыло. Я присел прямо на тротуар и закрыл глаза руками.

- Ничего, так бывает в первый раз, - я услышал голос Виктора.

Я убрал руки. Вокруг не было людей. Вообще. Не было машин. Это был тот же самый город, те же дома и дороги, обочина и даже светофор, но не было людей, кроме нас. Сердце бешено заколотилось, в голову ударил адреналин. Я вскочил на ноги:

- Где мы?

Первое, что пришло в голову – он меня убил и я на том свете.

- Андрей, не пугайся! Мы в том же самом месте, где и были, только немного в другом измерении.

- Ты куда меня привел, придурок?!

Я схватил Виктора за грудки здоровой рукой и тряханул.

- Андрей, либо ты сам успокоишься, либо тебя я успокою.

- Да пошел ты! – сказал я, но все-таки отпустил Виктора.

- Мы в другом измерении. Здесь можно менять законы физики для нашей реальности. И это, пожалуй, все, на что способно это место, - Виктор сдвинул брови и посмотрел мне в глаза, - Я хочу предложить тебе работу.

- Здесь? – я с трудом осознавал происходящее.

- Ты же работал программистом?

- Да.

- Если тебе надо изменить сайт, ты меняешь исходный код, и все работает по-другому. Так?

- Ну, в общем, да.

- Здесь также. Мы меняем законы физики здесь в этом измерении, потом вставляем их в нашу реальность и получаем желаемый результат.

Я, молча, пытался въехать, в то, что он говорит. Плохо получалось.

- Не понимаешь, да? – участливо спросил Виктор.

- Не понимаю.

- Ты умеешь управлять снами?

- Немного. А вы откуда знаете? – меня пугала его осведомленность.

- Ты можешь понять, гонщик перед тобой или нет?

- Чаще всего - да. Свой своего…

- Также и я вижу людей, которые могут менять реальность. Мы меняем законы физики здесь и приносим измененный образ в нашу реальность. Самолет, к примеру, летит, его крылья опираются на воздух. А что если мы поменяем законы аэродинамики, и его крылья станут бесполезными?

- Наверное, он рухнет, - я пожал плечами.

- Рухнет, - Виктор кивнул, - Мы представим, как меняются законы аэродинамики здесь, и на выходе вставим изменения в нашу реальность. И тогда он упадет.

Мы сели на лавочку. Виктор пристально посмотрел мне в глаза, прямо в мозг. Мне стало неуютно и холодно. Хотелось отвести взгляд, закрыть глаза, но из принципа я этого не сделал.

- Наша организация занимается выполнением кое-каких заказов за очень большие деньги. Скажи мне, что будет, если жидкость в организме человека, такая, как кровь перестанет течь?

- Смерть, наверное.

- Не просто смерть, а остановка сердца. И никто никогда не подумает, а если подумает, то не докажет, что человека убили. Ты понимаешь, к чему я?

- Можно убить кого угодно? – мой голос неожиданно для меня задрожал.

- Можно. Мы хотим взять тебя на работу. Ты согласен?

- У меня по физике в школе была тройка, я ее плохо знаю.

Виктор засмеялся:

- Мы все прекрасно знаем физику. Мы встречаемся с ее законами каждую секунду. А углубленные знания тебе не понадобятся.

- А почему вы сами не можете выполнять свои заказы?

- У нас есть правило – один человек меняет один закон раз в пять дней.

- Почему?

- Если его не будет, наша деятельность будет заметна. Прецеденты уже были. Мы не хотим повторения.

- А почему я?

- Ты уже менял законы физики, сам того не замечая.

- Когда?

- Когда был стритрейсером.

Мне тоже казалось, что на трассе происходило невероятное.

- Если ты согласен работать. нам необходимо начать обучение прямо сейчас.

- Хорошо, - я кивнул.

- Должен тебя предупредить, обучение нашему делу – вещь часто неприятная.

Во мне на тот момент боролись две стороны. Одна говорила: «Андрей, тебе не надо этого всего. Ты и так уже вляпался», но другую было не остановить. Я хотел попробовать и понимал, если откажусь – жалеть буду всю жизнь.

- Давай попробуем простые вещи, быть может, обойдемся малой кровью, - Виктор встал и жестом подозвал меня к себе.

- Видишь лужу? – он указал в сторону, - Попробуй поднять капли воды из нее. И помни, мы не в настоящей реальности. Здесь намерение мгновенно перетекает в действие.

Я уставился на лужу, представлял, как крупные капли поднимаются из нее. Вспоминал, как учился летать в осознанных сновидениях. Все просто, как поднять руку. Хочу и делаю. Не получалось.

Виктор задумчиво смотрел на лужу и потирал подбородок. Минут через пять я сдался.

- Садись обратно на лавку, - Виктор стал очень серьезным, почти мрачным.

Он взял меня за голову, как тогда у подъезда. В голове стало жарко и больно. Я пытался высвободиться, но он не отпускал.

Я очнулся на лавочке, Виктор сидел рядом.

- Ну, как?

- Нормально.

- Попробуй снова и вытри кровь под носом.

Я подошел к луже. Капли, как пузырики в банке с водой, поднялись вверх. Как я это сделал, было до конца не понятно. Намерение перешло в действие. Когда умеешь кататься на велосипеде, толком не можешь объяснить, как ты это делаешь. Здесь было также.

- Молодец! – Виктор похлопал меня плечу. – Теперь сделай так же, но без действия. Ты должен запомнить намерение, а потом, выйдя в реальность повторить его.

Я закрыл глаза, представил лужу, представил, как поднимаются капли.

- Сделано.

- Хорошо! Теперь пойдем обратно.

Мы подошли к светофору. Виктор нажал кнопку. И через мгновение мы стояли на том же месте, но вокруг были люди и машины.

- Направь намерение на эту лужу.

Я пристально посмотрел на воду. Капли стали подниматься вверх. Какая-то женщина отпрянула от капель и перекрестилась.

- Ты принят, - Виктор пожал мне руку. – Завтра в час дня на этом же месте.

На следующий день мы снова пять раз перешли дорогу на светофоре. Пропали люди и машины. Мы стояли на обочине в серой дымке.

- Сегодня я дам тебе первое задание, - Виктор протянул мне фотографию пожилого мужчины. – Ты должен остановить кровь в его теле. Достаточно удерживать кровь пол минуту минуты, чтобы он умер.

- А кто он? – я разглядывал изображение.

- Андрей, если ты будешь думать об этом каждый раз, ты не сможешь работать.

Я не стал спорить.

- Потренируйся на луже, если минуту сможешь удерживать капли в воздухе, значит, сможешь удерживать кровь.

Удерживать капли у меня получилось. Они висели в воздухе, даже когда я на них не смотрел.

- Теперь создаешь намерение и приносишь его в реальность. Ты можешь почувствовать этого человека через фото? Запомнить его образ?

- Наверное, да, - я пожал плечами и уставился на фотографию. – Виктор, а мы не можем так действовать сразу в реальности.

- Нет. Все, что мы делаем, работает только так.

Я смотрел на фото, представил этого человека перед собой. Представил, как в сосудах останавливается кровь. Мы вышли в реальность. Воздух вокруг меня задрожал и вибрирующим потоком направился куда-то вверх.

Когда мы встретились с Виктором в следующий раз, он дал мне банковскую карту и записку с пин-кодом.

- Это твой гонорар.

Дальше начались мои рабочие будни. Светофор, заказ, образ, реальность, деньги.

Я работал в этой организации два года. И сбился со счета, скольких человек убил. Матери говорил, что работаю программистом в очень крутом месте и разглашать его нельзя. Она верила.

Как-то раз мне дали необычное задание. Надо было обрушить самолет. Поменять законы физики так, чтобы он не мог опираться крыльями на воздух. В бизнес классе должны лететь важные персоны, помешавшие кому-то. Деньги за это обещали немалые. Я тренировался две недели. Виктор подкидывал бумажные листы. Я их поднимал в воздух и резко опускал на землю. У меня хорошо получалось.

В назначенный день мы встретились в другом измерении. Виктор дал мне записку.

- Это номер рейса. Цифры и буквы несут точно такой же энергетический отпечаток, как и образы. Настройся на них, как настраиваешься на фото, проследи след самолета, прощупай сам самолет, а дальше ты знаешь, что делать.

Я готовился к этому заказу, но мне стало не по себе.

- Виктор, а ты знаешь, куда и откуда полетит самолет.

- Знаю, Москва – Симферополь. И он уже в воздухе.

- А точное время, когда он вылетел.

- 15.28. Андрей, надо начинать, сосредоточься.

Я не спешил. Кровь ударила в голову, пульсировала в ушах.

- Виктор, на этом самолете летит моя мать.

Виктор кивнул, его лицо оставалось непроницаемым.

- Андрей, если ты откажешься, ты лишишься этой работы.

- Пусть. А этот самолет никто тогда не обрушит?

- Никто.

- А что будет, когда все это закончится.

- Fatale. Все будет так, как должно было быть. Ты вернешься в начало.

- Виктор, а у меня останутся навыки?

- Нет, ты вернешься в начало. То, что с тобой произошло, будет только в твоей памяти, если сохранится.

- Ты готов?

- Да! – я закрыл глаза.

Виктор хлопнул в ладоши у меня над головой.

Рядом кто-то плакал. Прислушался. Это мама. Я с трудом открыл глаза. Вспомнил, что случилось. Разлепил пересохшие губы. Я был в больнице, в палате. Прямо мне в глаза ярко светило солнце. Я посмотрел на свою искалеченную руку, она была здоровой.

Спасибо, что дочитали до конца!